Глава 10
Никогда! Никогда на свете не спорьте с женщиной, особенно если она ваш преподаватель по физической подготовке и тем более если ее фамилия Мор.
Заморит!
Я поспорила и получила по заслугам. Вернее, добегая десятый круг для задохликов (боже, каково тогда живчикам!), я думала иначе. Тело задеревенело, ноги уже почти не ощущались, воздух со свистом вырывался изо рта, а вот обратно заходил с трудом. Перед глазами все смешалось, и хотелось одного: сдохнуть. Желательно прямо сейчас, без мучений. Вот только эта «милая» дама бдительным цербером порыкивала на отстающих и едва плетущихся. В тот момент казалось, что даже несвежий труп побежал бы у нее как миленький. О чем я и имела наглость пробормотать вслух.
Меня услышали и добавили за говорливость пару кругов. Я возмутилась и стала торговаться, получила еще три. Дальше спорить не решилась. Сжала губы, чтобы нехорошие слова не вырвались изо рта, и побежала. Вернее, поковыляла к финишу.
Ждали меня все: и живчики, отпахавшие свои километры самыми первыми, и все остальные, справившиеся с заданием вполне сносно, и даже мои подружки-задохлики – и те успели отдышаться, прежде чем я преодолела черту.
После моего феноменального финиша Мор разразилась речью о пользе физических нагрузок и, добив зарядкой, все-таки отпустила страждущих по комнатам. Напоследок заявив, что мы (даже живчики) не преодолели и трети из положенного. А ведь не за горами экзамен. Неуспевающих студентов не отчисляли, близнецами просто так не раскидывались, но распределить могли в самую ужасную точку на карте. Меня, конечно, не особо интересовало, что будет на распределении, я планировала вернуться домой раньше. Но быть самой последней ужасно не хотелось. Привитая дедом гордость не позволяла оставить все как есть. Так что придется стараться.
Пока я размышляла на отстраненные темы, друзья волокли мое не сопротивлявшееся тело в общежитие. Желтоглазик прошел мимо и сделал вид, что мы незнакомы. Цеплявшаяся за его локоть лиса высокомерно посмотрела и отвернулась, а потом и вовсе прислонилась губами к оттопыренному уху мономорфа и что-то эмоционально зашептала.
Гадюка!
И только взгляд мужчины моей мечты согрел сердце и душу. Максимильяно Жар, мм, такой восхитительный!
Правда, сразу же захотелось плакать: ну почему мне в близнецы достался не он, а грубый желтоглазик? От элементаля я бы убегать домой не захотела.
Громко вздохнув, отчего Лаура нервно оглянулась и подошла узнать, где болит, я помотала головой и постаралась выбросить унылые мысли.
Некогда страдать. Пора действовать. Буду сражаться, в том числе и за внимание Максимильяно. Ведь близнец – это не муж, его разрешения не требуется.
Проведя мысленный сеанс психотерапии, я воодушевилась и, освободившись от поддерживавших рук, поскакала дальше резвой козочкой сама. Диниос аж присвистнул от удивления.
Так-то, знайте силу самовнушения!
В душевые мы опоздали. Очередь из запашистых первокурсников и не только растянулась на полкоридора. Пока друзья честно отстаивали время, я, с подачи Сонора и Дайаны, отправилась в гости к кладовщице.
Надеюсь, она еще не покинула рабочее место.
Госпожа Майо покидать свою вотчину не торопилась. Обложившись клубками, клубочками и клубочечками ниток, она самозабвенно вязала нечто длинное и полосатое. Увидев мою помятую физиономию, Ао со вздохом отложила спицы и поинтересовалась:
– Могу вам чем-то помочь?
Я радостно закивала и изложила проблему. Майо поохала, поахала, сбегала в подсобку и принесла два комплекта спортивной формы нужного размера. Но стоило мне протянуть руки к свертку, как выражение лица кладовщицы неуловимо поменялось. Вместо доброй и отзывчивой женщины передо мной стояла озлобленная мегера.
– Вы, – прошипела она, глядя куда-то за меня. – Опять пришли. Я уже все вам сказала.
– Я тоже рад вас видеть, многоуважаемая госпожа Майо, – голос близнеца раздался непозволительно близко. – Но никак не могу понять, почему вы упорствуете. Разве требование получить полагающееся мне постельное белье неправомерно? Скажите. Тогда я свяжусь с нужными людьми, которые завтра же обеспечат меня необходимым.
Я вздрогнула и сжалась, начиная понимать, чем дело пахнет. Аккуратно стянув со стойки вожделенный сверточек, тихохонько попрощалась с Ао и бочком-бочком посеменила к выходу. Но куда там!
– Агриппина, стойте, – голос кладовщицы звенел металлом. – Раз уж вы оба здесь, давайте разбираться вместе.
Понурив голову, пришлось возвращаться обратно, под перекрестный огонь взглядов.
– Агриппина, я прошу прощения, но больше не могу поддерживать ваше начинание.
Судорожно сглотнув, подняла на кладовщицу глаза кота из небезызвестного мультфильма, но Майо, казалось, даже не заметила мольбы.
– Я понимаю ваши волнения, осознаю важность обета, данного этим замечательным молодым мономорфом. – Ао едва заметно скривилась. – Но, к сожалению, не могу найти слов, чтобы объяснить господину Скай дэ Роушену, почему отказываю ему в его праве.
– Госпожа Майо, не могли бы вы подробнее остановиться на обете, который я дал, – подозрительно поинтересовался Альдамир. – Возможно, мы с вами просто не поняли друг друга.
Захотелось провалиться сквозь землю.
Кладовщица еще раз посмотрела на меня и начала каяться:
– Ваша близнец весьма переживательная особа, которой важно ваше благополучие.
– Да? – в голосе блондина сквозило огромное удивление.
– Да, – кивнула Майо. – Она поведала мне об обете, который вы дали Предопределению. Груша рассказала, что в случае, если вам удастся призвать магического близнеца, вы целый год будете вести аскетический образ жизни. Никаких излишеств. Только циновка на полу, одежда из грубой ткани, каша, черный хлеб и вода.
– Никаких излишеств, говорите, госпожа Майо? – на удивление спокойно произнес Альдамир.
– Совершенно верно. Видя такое стремление милой девушки помочь своему близнецу, я просто не могла отказать ей в благом начинании.
– Поздравляю, достопочтенная, – переходя на шипение, заявил беловолосый. – Эта милая девушка воспользовалась вашей добротой и ввела в заблуждение.
Затем этот гад развернул меня лицом к себе и прорычал:
– Не так ли, милая девушка?
Я в ужасе закрыла глаза. Досчитала мысленно до десяти, успокоилась, а затем подняла веки и с вызовом уставилась на мономорфа.
– Альдамирушка, дорогой, о каком введении в заблуждение ты говоришь? Разве я на такое способна? Нет и еще раз нет! Почему ты стремишься меня опорочить?! Неужели ты обо всем забыл? А как же обет?! А как же твои слова?! А как же наше будущее?!
Скай дэ Роушен от удивления выпучил желтые глазенки и приоткрыл рот.
– Дорогой! – экзальтированно провыла я. – Осталось немного, держись! Ты должен сопротивляться искушению! Это оно виновато, застилает тебе глаза, мутит разум, заставляет усердствовать в своем грехе! Прошу, пожалей, не гневи Предопределение! Не дай обстоятельствам нас разлучить! Я не хочу тебя потеря-я-я-ять!
Близнец сглотнул и машинально отступил. Недолго думая, я шагнула следом.
– Вместе мы справимся. Мы идеальные партнеры, отражения души, подарки Предопределения! Неразделимые партнеры!!!
Я все завывала и завывала, Альдамир пятился, я настигала.
– Ничего не бойся! Верь в себя. Верь в меня. Вместе нам ничего не страшно, никакие искушения! – добавив еще больше истеричных ноток в голос, резко прижалась к груди мужчины. – Помни, я рядом!!!
За спиной с умилением вздохнула Майо. Как есть бабушка, любующаяся на внучков.
– А сейчас, дорогой близнец, пойдем в нашу комнату, не будем мешать многоуважаемой госпоже Майо работать.
Подхватив обалдевшего от моего словесного потока желтоглазика, я, вздыхая и приговаривая, потащила его к выходу. Окрыленная видением свободы, перестала контролировать речь и прокололась:
– Пойдем, дорогой. Проведем всю ночь в бдении! Воздадим хвалу Господу нашему Богу! Помолимся за твое благоразумие!!! Аминь.
– Что?! – взревел мономорф, вырывая конечность из моих ручонок. – За благоразумие?! Ты… Ты наглая врушка! Всех обвела вокруг пальца!
– Я?! – моему возмущению не было предела. – Я!!! Наглая врушка?!
– Ты! А кто еще?! Разве это я наговорил всякой чуши госпоже Майо?! А еще ты бесцеремонная, хитрая ящерица!
Ну, все, пипец тебе, орел неощипанный! Лев лысый. Уж хвост-то я тебе накручу!
– А ты сам-то! – скинула я маску восторженной идиотки. – Хам, жмот и грубиян!
– Мелкая паразитка! – не остался в долгу прынц.
Кажется, это из моего горла раздалось страшное рычание, но желтоглазому придурку было все равно.
– Гад высокомерный!
– Пустоголовая, вредная, противная, нестабильная девка, – перечислял он мои лучшие качества. – К тому же своенравная, как отряд валькирий, и пьющая, как целая община гномов.
Руки потянулись к ушам беловолосого сами. Честно-честно, я не хотела, но, чего скрывать, с огромным удовольствием сжала лопухи и как следует их свернула. А потом со всей силы наступила грубым ботинком на ногу близнеца, защищенную лишь выпендрежным сапогом из тонкой кожи.
Замычав рассерженным быком, Альдамир отцепил мои пальцы, вытащил ногу из-под «берца» и нехорошо так защелкал внезапно появившимся клювом. Теперь настала моя очередь отступать. Башка беловолосого вновь превратилась в птичью, и оружие массового уничтожения Грушек было нацелено на нос, а ладони уже тянулись к шее.
Довела!
А нефиг, не я начала первой.
Оскалившись в ответ, выставила руки вперед на манер героев фильмов о восточных единоборствах и закричала так же, как те герои. Ноту взяла высокую, сама едва не оглохла. Зато и желтоглазик клюв прикрыл, впечатлился, видимо. Но соображал он недолго, быстро очухался и пошел в атаку. Я ждала его с распростертыми объятиями.
Но стоило нам сойтись в рукопашной, как прямо на головы полилась ледяная водица. Мы тут же отпрыгнули друг от друга, как те дворовые коты, и принялись искать обидчика.
Обидчик, вернее, обидчица нашлась быстро. Злющая, всеми забытая госпожа элементаль воды взирала на нас с видом хозяйки, зашедшей ночью на кухню и заметившей на столе тараканов. Вроде и пристукнуть хочется, да руки марать неохота.
– Вон! – закричала Майо, как только увидела, что мы готовы слушать. – К Палиано! И без него не возвращайтесь!
– Но, госпожа Майо… – начал было близнец.
– Вон!!! – перешла на ультразвук Ао. – Вон!!!
– Родная! – раздался встревоженный бас со стороны входа. – Тебя кто-то обидел?
Я резко повернулась к двери и поняла, что нам не жить. На пороге, воинственно встопорщив бороду, стоял достопочтенный господин комендант общежития Карл Стирон. И судя по тому, с какой нежностью он смотрел на кладовщицу, они были близки.
Подтверждая мою мысль, пальчик Майо ткнулся в нашу сторону. Гном (теперь я начала определять расу существа по внешнему виду) нехорошо прищурился.
– Так… – многозначительно произнес Стирон. – Что за дела?
Он не спеша обошел наши замершие фигуры и протиснулся за стойку к Ао. Та всхлипнула и быстро-быстро заговорила, жалуясь на двух обманщиков. С каждым ее словом, комендант все больше хмурился и кидал на нас разъяренные взгляды. В его руках то появлялась, то вновь исчезала здоровенная секира, намекая на скорую расправу.
Я даже сдвинулась ближе к желтоглазику на всякий случай. Если что, толкну его под ноги Стирону и постараюсь скрыться. А потом… потом… Но не успела я обдумать мысль, как Майо закончила свою обличительную речь.
– Так, – повторил свое коронное слово гном. – Используете ни в чем не повинных существ в корыстных целях, значит? Сами друг с другом разобраться не можете, а других подставляете? Нехорошо-нехорошо. Я к вам, значится, с добром, а вы мою жену обижаете?
Все. Капец! Приплыли. Тут нас и похоронят, прямо за ящиками с вещами.
Я вжала голову в плечи, стараясь выглядеть незаметной. Ненормальный прынц, наоборот, демонстративно поднял подбородок, показывая свою супермономорфную крутость.
У, дурак!
– Сейчас, господа студенты, вы дружно испаряетесь отсюда и быстро-быстро направляетесь к куратору. Он решит, что с вами, такими затейниками, делать.
Мы молчали и не сдвигались с места.
– А ну, брысь отсюда! – гаркнул гном, вновь проявив секиру. – И чтобы я вас здесь больше не видел!
Я присела и так, в полуприседе, направилась в сторону двери.
– Пусть оставит форму, – раздался капризный голос Майо.
Я увеличила скорость.
– Агриппина, вы не слышали? – проникновенно спросил Стирон. – Проблемы со слухом? Выписать направление в лазарет? Так я быстро. Начальник лазарета мой хороший друг, моментально поставит вас на ноги.
Я сглотнула вязкую слюну, представив, как меня будут лечить. Пришлось возвращаться и отдавать сверток.
– Не забудьте дойти до куратора Палиано, господа, – напомнил вредный гном. – Я с ним обязательно свяжусь и узнаю.
Вырвались мы в коридор красные и запыхавшиеся. Со стороны да с лысыми головами это, наверное, смотрелось смешно. Но мне было не до смеха. Перспектива идти к куратору и сознаваться в злодеяниях радовала мало. Компания – еще меньше.
Пышущий злобой близнец с брезгливым видом, чуть ли не двумя пальцами схватил меня за рукав рубашки и потащил в неизвестном направлении. Вернее, он-то знал, скорее всего уже успел подсмотреть в подсказке, как добраться до кабинета СП, только мне не сказал. Гад!
Дергаться я не стала – не отпустит, только рубаху порвет. А одежды у меня мало. Майо вряд ли обрадуется, если я приду снова, даже с деканом. У желтоглазика просить гордость не позволяет. У друзей – неудобно, и так гаргулью раздела и непонятно, когда смогу форму вернуть. Так что придется беречь.
Мимо проходили студенты, кидали на нашу пару заинтересованные взгляды, но не подходили и ничего не говорили.
– М-м, Альдамир, – попробовала я наладить контакт. – Ты меня слышишь?
Судя по сопению, слышимость была нормальной, но мономорф молчал.
– Давай сегодня не пойдем к Палиано. А? К завтрашнему дню, глядишь, кладовщица отойдет, успокоится, может, и злобствовать не станет. Я, так и быть, схожу к ней, прощения попрошу…
Беловолосый резко затормозил, отчего я врезалась в его железобетонное плечо, и повернулся ко мне. Неужели опять в лицо рычать будет? Надоело.
Но вместо этого прынц устало посмотрел мне в глаза и сказал:
– Женщина, я понимаю, что там, откуда ты пришла, не знают слова «ответственность». Но ты уже не там, а здесь. Привыкай отвечать за свои действия.
Честно, не нашла, что ему ответить. Альдамир вздохнул и снова потянул меня в неизвестном направлении.
Обитал Светлик Палиано в одном из административных корпусов. Здесь студентов было видимо-невидимо. Все, что ли, попали в немилость? Оказалось, нет (но об этом я узнала гораздо позже). Это только мы, первокурсники, могли позволить себе шататься без дела, остальные были заняты по самое не хочу.
Кабинет куратора располагался в конце очередного длинного коридора, прячась за колонной. Удобное местечко, интимное. Пока не дойдешь, не видишь, что там происходит.
Когда мы поравнялись с дверью, Альдамир, как самый вежливый (ага!), постучался. Задумавшись о его словах, я по инерции прошла дальше и, не дожидаясь приглашения, толкнула плечом преграду. Подняла глаза и резко остановилась. Картина «мы вас не ждали» была в цвете.
Палиано стоял столбом в центре комнаты. Растерянный и как будто сонный, со стеклянным, бессмысленным взглядом. Рядом с ним, близко-близко, находился еще один мужчина, мне незнакомый. За столом декана восседал донельзя довольный ректор и наблюдал за парочкой. Но тут он заметил наше пришествие и мгновенно поменялся в лице.
– Э-э, здравствуйте, – протянула я неуверенно, когда поняла, что меня засекли. – Ну, мы это, пожалуй, позже зайдем.
И тут же развернулась, схватила близнеца за руку и потащила в коридор.
– Стоять! – властный голос ректора нагнал нас на пороге. – Что вы хотели, дети?
Дети? Что-то новенькое.
Вот только остановиться и повернуться к высоким господам таки пришлось. Оказалось, что господа уже поменяли дислокацию, расположившись в мягких креслах для посетителей. Только Палиано так и остался стоять в центре, правда, взгляд его обрел осмысленность, а сам он зашевелился.
– Агриппина, Альдамир, вы что-то хотели? – повторил Светлик вопрос ректора.
– Ну, да, – осторожно ответила я. – Но мы зайдем позже, не будем вам мешать.
– Раз зашли, будьте добры, говорите, – декан выделил интонацией слово «зашли». – Я вас внимательно слушаю.
– Ну, мы… это… – замычала я невразумительно. – Ну, понимаете…
– Господин Палиано, мы нарушили дисциплину, – перебил меня мономорф. – Ввели в заблуждение должностное лицо с корыстными целями и воспользовались плодами обмана.
Палиано с удивлением переводил взгляд с меня на прынца. Затем пожевал нижнюю губу и повернулся к ректору, как бы спрашивая его мнение. Соло ду Помпео восседал с непроницаемым лицом.
– Так, – наконец, заговорил Светлик. – Господа студенты, не могли бы вы более понятно выразить свою мысль?
Скай дэ Роушен кивнул и принялся излагать. Я попыталась слиться с обстановкой, не без основания полагая, что меня сейчас утопят в болоте. Но стоило признать, что желтоглазик оказался на высоте. Ни словом, ни полусловом он не обмолвился, что это я главная обманщица и манипуляторша. Нет, наоборот, он старательно выделял тот факт, что мы вместе, вдвоем, придумали план и разыграли доверчивую госпожу Майо. А напоследок устроили театральное представление с дракой.
Честно, я даже рот открыла, слушая признания близнеца. Вот это номер, неужели холодная водичка, вылитая на лысую голову, так подействовала? Если так, я готова собственноручно каждый день таскать ему в кружке освежающую жидкость. Глядишь, к концу месяца нормальным человеком станет.
Закончив рассказ, Альдамир замолчал и вперил взгляд вдаль. Высокие господа внимательно взирали на нашу парочку и тоже ничего не говорили. Я даже немного занервничала, но не успела себя накрутить, как Палиано прокашлялся и заявил:
– Раз уж произошла такая оказия, господа студенты, пожалуй, познакомлю вас с нашим новым деканом факультета Преобразования водного потока достопочтенным господином Гаваром ду Враном. И, соответственно, вашим новым куратором.
Лихо отмазался товарищ Палиано. Спихнул буйную парочку на плечи новичку.
Мне даже стало немного смешно. Мало приятного, наверное, начинать работу с разборок. Вот только взглянув в блеклые, пустые глаза Врана, смеяться мне резко расхотелось. А вот испариться из кабинета, напротив, возникло огромное желание.
Новый куратор единым слитным движением поднялся с кресла и в ту же секунду оказался рядом.
– Рад был познакомиться, господа студенты, – проговорил он тихим бесцветным голосом. – Спасибо за содействие. Это обязательно будет учтено при назначении наказания. А теперь оставьте нас.
Спустя миг нас с мономорфом уже не было в кабинете.
Едва захлопнулась дверь, мои ноги не выдержали напряжения и подогнулись. Я со вздохом сползла на пол. Какой все-таки у нового декана взгляд! Как у змеи, честное слово.
Бр-р… Вспоминать не хочется.
А с каким знанием дела он разговаривал с нами! Несколькими словами буквально выбил почву из-под ног. Я ждала ругани, воплей, мгновенного вынесения приговора и наказания, а товарищ Вран лишь поблагодарил за содействие. Но от этого ведь стало только хуже!
Знать, что возмездие неминуемо, гадать, каким оно будет, и ждать, когда настигнет, – нет ничего хуже для преступника.
Печальный стон вырвался сам собой.
– Женщина, вставай с пола, – услышала я голос близнеца.
Ух ты, не ушел! А я думала, давно покинул мою бессильную персону. По сторонам смотреть было неохота.
– Вставай, – повторил он, и перед моим носом появилась ладонь с длинными пальцами.
– Спасибо, – удивленно протянула я, но за предложенную длань все-таки схватилась.
Альдамир прямо-таки подбросил меня с пола, при этом абсолютно не напрягся. Оглядел меня раздраженным, но без прежней ярости, взглядом и пошел вперед.
– Подожди! – крикнула ему вдогонку.
Мономорф остановился и повернул ко мне голову.
– Что?
– Спасибо.
Он вопросительно приподнял фантомную бровь.
– За то, что не сдал меня декану, – пояснила вполголоса. – Я это не забуду. Честно.
Альдамир глубоко и обреченно вздохнул, а потом подошел ближе.
– Женщина, давай объяснимся?
Я кивнула.
– Ты меня бесишь, я тебя раздражаю. Нам тяжело находиться рядом.
Э-э-э…
Хотела было возмутиться, но не стала. Желтоглазик прав.
– Признаю, это я виноват в том, что ты появилась здесь, пусть и с подачи Предопределения. С твоим появлением спутались планы не только твои, но и мои. Признаю, что я ждал близнеца-мужчину, но появилась ты. Я вспылил, повел себя неподобающе. Прости.
Он явственно скривился, видя мое скептическое выражение лица, но сдержался и продолжил:
– Дальше – больше: ты ответила на агрессию, я тоже не стал обуздывать желания. Получилось, что получилось. Но нынешняя ситуация показала, если мы не придем к договоренности, начнут страдать другие. Госпожа Майо первая жертва, но непонятно, кто будет следующей.
Мономорф сделал паузу, давая время поразмыслить над сказанным, а потом продолжил, не видя реакции. В кои-то веки мне удалось сдержать эмоции.
– Твой новый приятель Диниос Круговор давал присягу на крови моему отцу. В том случае, если он забудется и, защищая тебя, нанесет мне физический урон, его ждет смерть. Мгновенная. И даже я не смогу спасти его. Не успею. Понимаешь?
Я в ужасе широко распахнула глаза.
– Умрет Диниос – пострадает твоя подруга-элементаль. Разве ты хочешь этого?
Судорожно замотала головой, отгоняя видение гибели одного из преподавателей.
Нет. Нет! И еще раз нет!!!
– Потому-то я и предлагаю перемирие.
Он вновь замолчал, внимательно глядя мне в глаза. Я стояла, не зная, что ему сказать в ответ.
– Многого от тебя не потребую, – устало вздохнул беловолосый. – Видимость уважения и отсутствие твоего внимания меня вполне устроит. Взамен обещаю обеспечить всем необходимым, в том числе деньгами, и не лезть в твои дела. Пока возможности выйти в город у нас нет, будешь носить мою одежду. Я специально заказал больше. Согласна?
Заманчивое предложение, однако. Но нужно все обдумать. Кто знает этих нелюдей. Сегодня ему нужно одно, завтра другое. А послезавтра мысля в голову шибанет, и он вновь превратится в неадекватного психопата.
Видя мои сомнения, близнец добавил:
– В случае если мне удастся отыскать способ разорвать нашу связь, я тут же тебя отпущу.
Вот это уже интереснее. Даже не предполагала, что первый пункт моего плана может осуществиться так быстро. И даже налаживать отношения не пришлось, он сам предложил сотрудничество. Но раз прынцу так важно от меня отделаться, можно понаглеть и выпросить еще кое-что.
– Согласна, – ухмыльнулась я. – Но к перечисленному хочу добавить два условия.
– Женщина, не наглей. – Желтоглазик добавил в голос капельку угрозы.
Я только отмахнулась.
– Первое: ты поможешь возвратиться мне домой. Второе: наше соглашение будет закреплено магически.
Альдамир на мгновение задумался, а потом растянул губы в хищной улыбке и проговорил:
– Ты не так глупа, как кажешься, женщина.
Я фыркнула.
– Хорошо, согласен. Клятвами обменяемся в комнате, незачем привлекать лишнее внимание.
И не спеша пошел вперед по коридору. Я мысленно показала ему язык и потопала следом.
– Кстати, ты в курсе, что взломала магический замок в кабинете декана? – едва успела поравняться с ним, выдал близнец.
– Э-э-э, нет… А разве я его взломала? – от удивления я даже запнулась.
– Ну не я же вломился к Палиано, не дожидаясь разрешения. Это дисциплинарное нарушение, чтоб ты знала.
Упс! Неужели и за это нагорит?
– Похоже, не знала и не поняла, что сотворила.
Мономорф говорил серьезно, но я чувствовала, он едва сдерживался, чтобы не засмеяться.
– Ну, скорее да, чем нет, – пытаясь держать лицо, проблеяла я.
– То-то старички обомлели, – все же улыбнулся прынц. – Не рассчитывали, наверное, что кто-то сумеет так, запросто, заклинание разрушить.
– Какие они старички! – возмутилась я. – Выглядят не старше тебя, между прочим. Может, и ты у нас старец?
Альдамир хмыкнул, но ничего не сказал в ответ, видимо, посчитал, что и так перевыполнил норму по общению со мной. Но я ошиблась.
Уже на улице он вновь остановился и выдал еще одну фразу:
– Так, женщина. Большая просьба: не суй свой нос, куда не следует.
– Ты просишь меня быть аккуратнее? Вот это да!!! – не утерпев, поддела я.
Желтоглазик нахмурился, но все-таки соизволил пояснить:
– Твои способности толком неизвестны, не свети ими особо. Вспомни, о чем говорил ректор. Я не хочу пострадать из-за тебя.
Мне стало обидно. Как же, пострадает он из-за меня. Бедняжка.
– Помни, – видя раздирающие меня эмоции, добавил этот «страдалец», – договоренности о том, что я буду вытаскивать тебя из неприятностей, нет. Помимо оговоренного – каждый сам за себя.
– Ясно, – со злобой ответила я. – Не нужно повторять это каждые десять минут. Я в состоянии запомнить с первого раза.
Альдамир пожал плечами и потерял ко мне интерес. Так и шли дальше метрах в трех друг от друга: он думал о своем, я – о своем. А подумать, как оказалось, было о чем. В голове крутились мысли о возможном освобождении и возвращении домой, о предстоящем наказании, о друзьях, даже госпожа Мор проскальзывала. Но чаще всего я возвращалась памятью в кабинет Палиано и вновь и вновь прокручивала увиденную сцену.
– Чем же они таким занимались? – машинально произнесла в голос тревожащую меня мысль. – Чем?
– Не влезай в это дело, – донесся строгий предупреждающий голос близнеца. – Это нас не касается.
Вот только фразы эти подействовали совсем не так, как он рассчитывал. Маленький хорек – любопытство – уже открыл свои глазки и зашевелил прелестным носиком в поисках ответов.
