24
Банда
– Нет! – Келси откинулась на гладкий пластик стадионного кресла. – Разве это имеет ко мне какое-то отношение?
Отец медленно кивал, будто сам пытался разобраться в жутковатой истории.
– Про дело знали лишь мы с Хэнком и Ником, и мы были в масках. И тут этот пацан лежит на полу, смотрит в дуло моей пушки и болтает со мной, как закадычный приятель, Келс! Надеюсь, ты никому из своих друзей про меня не рассказывала?
– Ничего такого, о чем бы они и сами не догадались! А про банк я вообще ни сном ни духом!
– Ага, – отец устало потер лицо. – И ты бы никогда своего старика не выдала, верно?
Келси испугалась, что он сейчас упадет в обморок.
– Папа, – произнесла Келси строгим и резким тоном, какой она использовала, чтобы образумить отца, – что еще говорил пацан в банке?
– Что ты до сих пор тоскуешь по маме.
Келси уставилась на отца. Эта фраза как будто эхом разлетелась в гулкой пустоте стадиона.
Они никогда не говорили о ее матери. Келси могла в этом поклясться.
И прямо сейчас, после всего случившегося, наступил не самый удачный момент для обсуждения их семейных тайн.
– Что еще? – прошептала Келси минуту спустя.
– Он заявил, что Ник нас подставил. Мол, Ник хотел снять с себя обвинение в торговле наркотиками, которое на него повесили несколько месяцев назад. Копы его тогда отпустили, никто не мог понять, почему. А Ник-то в город приехал совсем недавно! И ему с его командой никто пока особо не доверяет.
– И ты, значит, решил с ним грабить банк, да?!
– Я им денег задолжал.
Папа выглядел опустошенным, растоптанным.
– Но когда пацан заговорил, все сошлось. И то, что я ни капли не доверяю Нику, и что работа пошла насмарку. А потом завыли сирены, Келс, и я понял, что нас точно подставили.
Келси покачала головой. Как будто и не ее папа говорит. Он ведь – беззаботный и совершенно не склонен к паранойе, даже когда его действительно несколько раз угораздило попасть под арест…
– И ты его застрелил?
– Нет! Но я принялся орать на Ника, и произнес его имя вслух – там в банке. Он навел на меня свою пушку. Но Хэнк меня прикрыл…
Келси не сразу сообразила, что к чему, но тут по ее позвоночнику побежали мурашки мрачного облегчения.
– Они застрелили друг друга.
Папа встрепенулся.
– Ага! Ты ж не думаешь, что я в кого-то стрелял, дочка? Господи, Келс!
Она почувствовала у себя на губах слабую улыбку.
– Кстати, пап, о том, что тебе взбредет в голову ограбить местный банк, я тоже не думала!
– Да я и сам не думал, – вздохнул он. – И теперь то, что наболтал пацан, кажется полной ерундой. Вроде того, что копы нарочно подстроили ограбление банка – чтобы поймать именно меня и упечь за решетку…
Келси кивнула. Если кембрийская полиция и знала о существовании ее отца, он, вероятно, стоял последним в списке тех, кого надо посадить в тюрьму.
– То есть Ник – тот мужик, которому ты должен денег?
– Нет, его дядя, Алексей Багров.
Отец окинул взглядом огромный стадион.
– Он меня убьет. Найдет и убьет, – забубнил он.
– Не убьет, если получится отправить тебя в другой город, – заявила Келси, но ее слова прозвучали неубедительно.
Папа-то и в своей родной Кембрии, где ему, в принципе, не досаждали, еле держался на плаву. А в чужом городе, преследуемый сразу и копами, и бандитами, он просто не выживет.
Келси окинула взглядом стадион. Теперь здесь уже не было никого, кроме них двоих. Газонокосилка одиноко стояла посреди поля, мотор был открыт всем ветрам.
Келси погрузилась в раздумья. А если они с папой в последний раз видятся вот так… на свободе?
Она сунула руку в его ладонь, сцепила пальцы и крепко сжала. Отец ответил на ее рукопожатие.
– Сделай одолжение, Келс. Слетай к Фиггу. Он мне три куска должен.
– Конечно! Их ведь хватит, чтобы уехать отсюда?
Отец отвел глаза.
– Ты, главное, к Фиггу сходи.
Келси кивнула и понурилась. Любовь и гнев боролись в ней, не находя выхода: вокруг не было толпы, чтобы выплеснуть все ее чувства.
– Ладно, – пробормотала она. – А как с тобой связаться?
– Я позвоню.
Он обнял ее за плечи, попытался улыбнуться.
– Ты пока поживи у друзей, Келс. Дома меня полиция будет искать. И Багров.
Келси похолодела, несмотря на то, что бетонные трибуны дышали летним зноем.
Понятно. Если гангстеры будут искать папу, значит, и ее тоже… Ей сделалось дурно, к горлу подступила тошнота.
– Пап, но где ты жить-то будешь?
– Ну, есть у меня парочка норок, где можно затаиться.
Он снова улыбнулся. С каждым разом его улыбка выглядела все менее задорно.
– Обещай, что не вернешься домой, пока я не найду способ решить эту проблему, дочка!
В груди Келси шевельнулась надежда. Может, у папы в кои-то веки есть какой-то план?
– Обещаю. Только ты будь поосторожней!
– Ничего, я как-нибудь выкручусь.
Папа легонько ткнул ее кулаком в плечо, как всегда, когда был вынужден на некоторое время уходить из дома.
И теперь он вел себя так, словно просто собирался в покер поиграть.
Когда папа поднялся на ноги, Келси осознала, что не хочет его отпускать. Ей хотелось посидеть на пустынном стадионе, делая вид, будто на поле давным-давно начался бейсбольный матч.
– А тот пацан… его ведь кто-то научил, что нужно говорить, – произнес отец, глядя в пространство перед собой. – Кто-то решил меня подставить, Келс.
Она не стала возражать. Даже папины друзья, и те на него постоянно сердились…
Ничего не поделаешь! Значит, копами и бандитами, которым папа должен денег, их проблемы не исчерпываются. За ними охотится кто-то еще.
Какой-то парень, играющий их жизнями.
– Я сегодня поговорю с Фиггом, – заявила она. – Спрошу, вдруг кто-нибудь в курсе.
Отец усмехнулся, опустил ей на плечо тяжелую руку.
– Спасибо, Келс. Ты извини, что твой старик такой раздолбай.
Она заставила себя улыбнуться. Спорить не было сил.
