Глава седьмая

Пока мы ехали, все было ничего. Лежишь, нога не болит, только немеет. И если рытвина не попадется, тряхнув как следует, то и ладно. Но на рытвинах трясет всех, укушенный ты или не укушенный. Лео устроился рядом со мной и все время то принюхивался к ноге, то лизал ее языком, но ничего не говорил. Я принял его молчание за то, что положение неприятное, но не угрожающее. Периодически поглаживал его, периодически глядел в небеса или на то, что пролетало мимо. Было даже такое ощущение, что я не в дальнем и опасном походе, а где-то на пикнике или пляже. Что удивляться — это отравление. А при любом отравлении голова хоть чуть-чуть, но страдает. Иногда, конечно, и не чуть-чуть, но со змеями я пока дела не имел, потому и не знаю, сильно ли страдает голова от змеиного яда. А вот, когда мы приехали в замок, и пришла пора вставать и идти, то эйфории у меня поубавилось. Болеть-то по-прежнему не болело, но ногу раздуло прямо чудовищно. Пришлось даже чуть подпороть швы брюк и ботинок. Алексей не выдержал и спросил, осознаю ли я, что делаю. Ну, эту мысль он высказал несколько грубее, но точнее. И не пора ли мне делать что-нибудь вроде противозмеиной сыворотки, магического вмешательства или чего-то еще. Ведь так ноги же можно лишиться!

Я ответил, что антидот у меня есть и я понимаю, что дело не здорово хорошее, но действовать надо именно так, а не иначе. Поэтому пусть мне дадут тот самый костыль, и я похромаю, куда надо.

И похромал. Больно по-прежнему не было, но нога онемела и резко ослабла. Состояние наиболее было похоже на то, как если отсидишь ногу и с отсиженной же ногою надо куда-то спешить. Разница была в том, что при отсиживании ноги ощущения постепенно проходят, и все нормализуется. А здесь никакого прогресса.

Тяжелее всего пришлось при пролезании в отверстие в стене и при спуске в тоннель. Последнее я бы сам не сделал — мне помогали. Но это был еще не конец, лестница-то никуда не делась тоже…

А вот по ней меня почти что тащили — нога упорно отказывалась давать опору. Правда, когда я ходил по ровному месту, так тяжело не было. Хромал, опирался на рябинку, но все же шел. Будь там нормальные перила снизу доверху — я бы по ним съехал, но они на каждом повороте прерывались.

Но вот мы и в комнате с артефактом. А здесь я попросил всех устроить мне место, где я мог полежать и отойти подальше. Кто знает, чем нас порадует этот полузатухший артефакт. Но ни в коем случае не трогать руками книжки на полке! Каждая из них может нести в переплете смертельное заклинание! Это, конечно, вряд ли, но совсем исключить нельзя. А еще более вероятно вшитое в переплет управляющее заклинание.

Народ удалился, остался один Лео, который с тревогою смотрел на меня и особенно внимательно на ногу. Не бойся, мой верный товарищ, ведь маг Ремайн, пройдя такое же испытание, стал понимать то, чего понимать раньше не мог. И делать тоже недоступное ему раньше. Вот сейчас и увидим, что сделает яд этих тупых змей с моей головой, и способна ли тупая гадюка сделать кого-то умнее.

Как выяснилось, да. Мало-помалу я начинал вникать в чехарду линий Силы и осознавать, откуда они взялись и что происходит из-за их взаимодействия.

А еще позже пришло понимание, что всю эту сеть переплетений, напоминающую северное сияние, можно свернуть в трубочку и направить на самозамыкание, что ли, когда отдельные детали заклинания будут гасить друг друга. И то, что для этого особенно много не надо. Стоит знать нужное место и приложить к нему относительно небольшую Силу, как сеть заклинания начнет гасить саму себя,

А вот теперь остается ждать, пока это гашение закончится, потому что активничать с заклинанием такого авторства и такой сложности не стоит. Думаю, что на это понадобиться часа два. И я, и остальные ждали.

Нога больше не отекала, но по виду больше напоминала багровое бревно. При прикосновении ничего не чувствовалось ниже укуса и аж до самой пятки, но пальцами ноги я мог шевелить. Пальцы прикосновение тоже чувствовали. Так что нога как бы и была, но вот моя ли это нога? Подобного рода мысли несколько раз меня посещали. Лео то и дело кружил вокруг «пузыря» и заинтересованно следил за процессами в нем. Но как он сообщил, сворачивание заклинания шло, но вот по воду состояния отца пока сказать ничего было нельзя. Значит, мы продолжаем ждать.

А что может быть с отцом после столь длительного пребывания в стазисе? Увы, это не очень известно. Все надежные сведения заканчиваются на случаях месяца-двух стазиса, а много лет пребывания в нем-это полулегендарные известия из жизни Великих магов, живших в темные века и оставивших не менее темные намеки в жизнеописаниях. Но упоминаются чаще всего две неприятные вещи — заболевания почек и атрофия мышц. И как вероятное — человек совершенно не может адаптироваться к новой жизни. Его жизнь утекла, а влиться в новую жизнь — не получается.

Вот в последнее мне не очень верится. Я специально спрашивал маму и брата, что изменилось сейчас в Твери по сравнению с временем до моего рождения? Они добросовестно припомнили и сказали, что выросли цены и стало меньше опасно с точки зрения набегов эльфов. Конечно, брат теперь не молодой и холостой инженер, как тогда, а солидный отец семейства. Но ведь это изменение самого Валерия, а не жизни в городе! И шестнадцать лет назад кто-то говорил, глядя на себя в зеркало, что семейная жизнь — она хороша, но почему-то штаны становятся тесны в поясе. Думаю, что и сто лет назад так же говорили уже другие люди. Значит потеряться в новом мире отец не должен.

…Заклинание свернулось окончательно и образовало своего рода арку над отцом. Пузырь уже словно растворился, и отец хорошо виден. Лицо бледное, но он дышит! Неглубоко, но дышит! Жаль, что нельзя еще подойти, но уже скоро!

Как только заклинание разошлось, и была прервана подкачка Силы от артефакта (а я думал, что он в основном и сохранил жизнь отцу так долго), я стал осматривать отца. Ранений серьезных у него не было, только неглубокая резаная рана на предплечье. Видимо, его чем-то задели вскользь, пока не сработало вот это заклинание, и что интересно, за шестнадцать лет она не зажила полностью! Вот на каком невысоком уровне теплилась жизнь в нем! Но что при этом произойдет сейчас, когда заклинание спало, и все начнет работать в нормальном режиме? Не лопнет ли сосуд, не выдержав давление или что еще случиться? Эхма, а ведь ничего не поделаешь, будем работать, как есть. По системе Некрасова, так по его системе.

Сердце сейчас бьется медленно, но ровно, 30 ударов в минуту. Но это, наверное, уже уровень выхода из стазиса. Дыхание — тоже слабенькое. Пульс на руках есть. Кожа уже теплеет. Тонус мышц — пониженный. Ну, не диво — столько лет лежать-то. Суставы вроде работают. По моим впечатлениям, все пока на терпимом уровне, но я еще сейчас магически просканирую внутренние органы. Эх, как с этой ногой вставать… С той самой ногой и отдыхами из-за нее я сканированием занимался полчаса. Все работает, но равномерно угнетено. Я такое видел только у переболевших длительной лихорадкой, когда больные так истощаются, что вообще с трудом шевелятся и так обессилены, что крошки в постели воспринимаются ими как род пытки.

Я поделился результатом с Лео, он согласился, что ощущает то же самое. Его больше беспокоит, как будут работать почки у отца. Ну, будем считать, что они работали на самом минимальном режиме или даже как-то обходилось без них (хотя это неправильно), а вот сейчас у отца должно полноценно заработать сердце и оттого поднимется давление. Вот тогда и будет ясно, что у него с почками.

Мы сняли с отца все снаряжение и оружие, пристроили ему мочеприемник и позвали остальных. Я говорю «мы», но, честно говоря, я в это время не отделял себя от Лео, поэтому у меня все работы с отцом так и воспринимались, что мы вместе делали их. А кто конкретно что делал — да какая разница? Мы совместно поддерживали в отце жизнь и не собирались разделять: кто больше сделал, а кто меньше.

Для переноски уже была приготовлена специально перешитая плащ-палатка, к которой были приделаны лямки для переноски и петли под палки, чтоб превратить плащ-палатку в носилки. Пока нам будет нужно нести отца в узких местах и там, где надо часто поворачиваться, то мы понесем его на плечевых лямках. А когда уже будем двигаться по горе к машине, то вставим в петли деревяшки и так получатся обыкновенные носилки. Две палки для этого уже лежат возле лаза.

Но укус змеи слегка нарушил планы. Теперь я не помощник, а с трудом ковыляющий хромой участник. Меня и самого надо бы поддерживать. Но ничего, пойдем.

Впереди Лео, как разведка, потом двое с отцом, а замыкать буду я.

Поэтому несем не спеша до лаза наверх. А там будем работать чуть по другому.

Наверное, шли наверх целый час. Нога вообще словно получила еще пару лишних суставов, поэтому вертелась и крутилась, как хотела. А я удерживал равновесие и пытался еще и прикрывать шествие сзади. Отдыхали мы после каждого марша, и к концу подъема я уже был готов ползти. Но по ровному месту стало чуть полегче.

Еще я подвесил шарик света, чтоб Юрий с Алексеем не спотыкались в темноте. Так мы и добрались до пролома в потолке. Положили отца на пол и сели передохнуть. Мы с Лео снова приникли к нему — кажется, все пока так и идет, без опасных изменений.

А вот теперь должен быть цирковой трюк — как всем вылезти через дырку в потолке, с учетом того, что отец на носилках, а я вообще еле иду?

Ничего, все будет нормально.

— Юрий, Алексей! Лезьте наверх. Там примете отца, вытянете и положите рядом с отверстием. А потом уже и мне поможете.

Алексей с интересом посмотрел на меня, потом взял Лео на руки и подбросил к отверстию. Фамилиар приземлился на край, зацепился когтями, а дальше уже вылез наверх самостоятельно. Раз-два, и Алексей с Юрием уже наверху. А вот теперь займемся левитацией. По-моему, я выдал даже больше, чем у меня с левитацией получалось раньше. Завернутое в брезент тело отца медленно приподнялось и оказалось на уровне отверстия. Последнее, конечно, было чуть меньше, чем нужно, но наверху отца подхватили и вытянули.

— Положите его рядом пока! А теперь помогите мне!

Подтянуться я не смог, поэтому меня наверх буквально выволокли. А дальше я свалился на землю и немного полежал, пока Юрий и Алексей вставляли палки в будущие носилки.

Спустя минут десять наша процессия двинулась вдоль стены. Впереди Лео с задранным свечкой хвостом, потом Юрий с Алексеем, несущие отца, а сзади я с костылем. В этот момент обороняться мы не могли никак. Спасало нас только то, что мы шли по краю довольно высокой горы, и, как я уже говорил, свалить нас выстрелом откуда-то было нетривиальной задачей. Мне так сказали, и я тоже поверил в это. И позже не переспрашивал кого-то другого. Три моих спутника в походе были людьми надежными, и перепроверять я их совершенно не хотел. Раз так сказали — значит, так оно и есть.

В ворота отца заносить не стали, а просигналили Ивану, чтобы он подъехал к нам.

А дальше мы уложили отца в кузов машины, на специально захваченное сено. Я прикрепил ему к телу два лечебных амулета, а сам пристроился рядом. Испытание мне далось тяжело, но жаловаться грех. Без него я бы сидел и не знал, за что взяться. А еще завтра мне предстоит одно дело…

Но не буду спешить, мне еще сегодня заниматься отцом. Надеюсь, Лео поможет. У меня самого сил уже не так много, да и Силы изрядно потрачено. Истощения еще нет, но ощущение, что чего-то не хватает, уже появилось.

Машина медленно тронула с горы. Спешить некуда, будем тащиться со скоростью хромой старушки, но аккуратно. До заката еще далеко, и обед тоже прошел. А есть не хочется, но, впрочем, это ощущение преходящее. Почуял запах разогретой еды и вспоминаешь, что неплохо бы…

Вечер был отмечен большими хлопотами вокруг отца. Мы его слегка помыли (ну, насколько получилось в наших условиях), попробовали кормить. Пока давали только очень сладкий чай, в одну из порций которого капнули немного коньяку. По этому поводу был спор, но все же решили попробовать, поскольку все же так делается, чтоб «запустить желудок» после операции или отравления. Хуже от нашего эксперимента не стало.

Отец все еще был без сознания, хотя периодически шевелил рукой или ногой. Но так, слегка. Почки заработали, и весьма обильно, и крови в моче не было. Гора терзаний этим фактом была сброшена с плеч! Стулу быть еще рано, отец ведь еще ничего не съел, поэтому выходить еще нечему. Отеки отсутствовали, так что пока серьезных поводов для беспокойства не было. Мы после мытья пристроили к нему два лечебных амулета и еще один аккумулятор Силы, и эти изделия постоянно работали. Думаю, что на сутки их хватит, а дальше уже будет попроще. Лео с моими прогнозами был согласен, но беспокоился не меньше моего. Он пояснил свое волнение тем, что случай крайне редкий, поэтому может появиться нечто совершенно неожиданное. Оттого надо быть настороже.

А я в минуты покоя, когда усилием воли переставал беспокоиться о состоянии отца, только тихо удивлялся — как это я смог додуматься до такого решения? Приходилось думать, что-либо змеиный яд странно улучшает деятельность мозгов, либо мне сильно помогли.

Нога была отечной, но, пока лежишь и ею не дергаешь, то вроде и ничего страшного. А попытаешься встать — как будто она не своя. Подкашивается, а когда обопрешься на нее — болит.

Клиника укуса сохранялась такой, как писали путешественники, так что я не очень беспокоился, пока не вставал. А тогда лезли горестные соображения, чем это все кончится. Посему я еще и начинал колебаться, а нужно ли мне с собой что-то делать. Сыворотки от конкретно этого яда у меня не было (кто ее будет в Твери делать), хотя два разных универсальных алхимических антидота имелись. А колебался я — применять их или нет? Тот самый маг, в честь которого испытание было названо, не лечил укус змеи. Рука у него потом болела половину жизни, но подробностей об этом не было. Он прожил еще более полувека и преуспевал. Хотя, кажется, его откуда-то изгнали за участие в политических интригах. С другой стороны, испытание я уже прошел, решившись на него, как на дуэль, где далеко не обязательно убивать противника. Так что можно уже и принять антидот. Ведь, согласившись на поединок, ты уже априори человек чести, готовый умереть за свои действия и слова. Поэтому убитый на дуэли получает моральную индульгенцию, даже был изначально неправ и погиб за свою неправоту. Никто ведь не вспомнит, что выпил он лишний кубок и лишнее сболтнул, по нему лишь уронят слезу, что рано умер, совсем ничего не успев…

Из-за своих сомнений я и решился на прием антидота ближе к полуночи. До того сомнения не преодолевались. Алхимическое питье оказалось жуткой гадостью, потому во рту еще долго стоял привкус его — аж подташнивало.

Ночь получилась рваная и скомканная, потому что я регулярно просыпался и смотрел, что там с отцом. Никакого движения ни в плохую, ни в хорошую сторону не было. Я этим был крайне доволен, рассчитывая, что вскорости отец очутится в Твери, а там будет возможность показать его знающим специалистам, а не таким, как я.

Мне снилось про то, что я сокрушал разных врагов княжества, но все мелькало во сне, как однажды в синематографе, когда из-за поломки запустили фильму на повышенной скорости. Мы тогда еле успевали ловить взглядом, что это там летает по экрану. Но, правда, в иллюзионе это быстро обнаружили и потом снова показали все в нормальном виде. При таком скоростном просмотре мы ничего не понимали — что там перед нами мелькает по экрану, и цельной картины из мельканий не сложишь. Так вот и я во сне разобрал что было нечто про эльфов и про кого-то другого — но что именно: хоть режьте, но не вспомнил утром!

Остался только настрой — он был какой-то весело-злобный, с желанием кое-что проделать на страх виноватым. А чуть позже пришло и понимание, кто тут будет виноват и что получит под настроение.

Утром отцу лучше не стало, но и хуже тоже. Мы с Лео оценили как вполне добрый знак — пусть без изменений, но это же не ухудшение!

На ноге у меня опухоль немного спала. По крайней мере, мне так показалось, но Лео был совсем другого мнения — ничего не изменилось. Поскольку я не замерил объем пострадавшего места, то наш спор остался на эмпирических позициях. Встать на ногу было уже не так больно, что я счел за добрый знак. Мы умыли отца, напоили его сладким чаем (коньяк сегодня не стали давать) и начали сборы.

Я вообще предлагал взять минимум всего (ну, скажем, десяток пайков на всякий случай), а остальное бросить на страх местным жителям, но спутники были другого мнения и собрали практически все, что было пригодно в дело. Поэтому у нас запасы уменьшились мало, только на израсходованную еду и бензин с канистрами. И хоть оставили тут опустевшую тару, поскольку нужно было побольше места в машине и прицепе.

Собрались и двинулись уже в девятом часу утра. Опять въехали на замковую гору, только сегодня дело пошло куда полегче. И научились уже на нее въезжать, да и я немножко приложился Землей по тому гадостному месту, оттого и проехали по нему с душевным трепетом, но без отцепления прицепа и предпосылок к опрокидыванию. Заехали внутрь первого двора, поставили «шайтан-арбу» в тенечек, и я покинул всех.

Условие было такое: меня ждут до часу дня, если же я не возвращаюсь, то они двигаются на место прохода через портал и при помощи Лео проходят через него. Машину оставляют тут. Имеющийся у нас портальный амулет машину не пропустят, но все остальные пройдут. А у меня еще остались тут дела. С собой я взял двустволку, десяток динамитных шашек, взрыватели и вытряс из своего вещевого мешка содержимое. Оно пока полежит в прицепе. Обе веревки остались на старом месте, мы вчера их не трогали, уходя оттуда.

Еще раз посмотрел на отца (пока состояние все тоже), и, не прощаясь, поковылял к воротам.

— Мы не прощаемся ни с кем

Чужие слезы нам зачем…

Была когда-то такая песня про разведчиков, и сейчас в егерском полку ее тоже поют. Там про разведку, которая уходит в неизвестность, на поиски врага.

И я поковыляю в неизвестность, на поиски врага.

Нога болела, но я был на каком-то эмоциональном подъеме, оттого активно шел и о боли как-то не думалось. Сильно заболело, когда пролезал в пролом стены, аж даже посидеть захотелось, переждать боль. Но нет, потом насижусь! Дел еще по горло. Подошел к отверстию в земле, под которым был первый ярус подземелий. Побарабанил пальцами по амулету связи.

Я — «У меня все хорошо». Ответ «Поняли».

Ну и хорошо. А вот теперь мне надо как-то спуститься. Сначала сел на край пролома в своде, взялся за один из тросов. Сумка с динамитом и двустволка лежат с другой стороны ямы и привязаны к другому.

Собрался с силами и соскользнул по канату вниз. Увы, как не берег ногу, но приземлился именно на нее. От боли потемнело в глазах, и я почти свалился под стенку. Пристроился к ней спиной и попробовал преодолеть боль. Обезболивающее с собой есть, но вдруг от него меня в сон клонить будет? Не то здесь место, чтобы спать. Лучше посижу минутку, пока боль не притихнет. Ну и посидел с кольтом в руке. На нас пока никто не нападал, но вдруг там еще кто-то есть трудоспособный, кроме зомби — уборщика?

Нога притихла, и я смог левитационным заклинанием (точнее, его второй частью) спустить ружье и динамит вниз. Вот теперь снова по коридору, подвесив шарик света, к лестнице. Нога болела, подкашивалась, но я не останавливался. Меня словно гнало вперед, и я сам рвался туда, душевно единый с этим порывом.

Вот уже лестница, и с нее доносится знакомый шаркающий звук. Старый знакомый на два пролета ниже меня тщательно водит метлой по ступеням. Интересно, он метлы меняет или годами возит одной и той же, не замечая, что она уже вся истрепалась? А вот близко подходить не буду. Пока.

Пока же — «Серп Восточного Ветра»! Сначала по уровню затылка, потом поперек туловища, потом по бедрам. Всё, три куска гниющей плоти украшают лестницу и хаотически дергаются, каждая часть на свой лад.

А вот еще чуток — по пальцам, чтоб не вцепился, когда подойду поближе. Быть этой лестнице совсем не подметенной отныне и присно. И пока я не закончу!

Вот и то, что мне нужно. Проходной амулет через золотистую завесу, что пропускал этого полусгнившего туда, вниз. Цепочка из меди и медный же череп на ней. В левой глазнице черепа черный камешек, магически активный. Но только на шее я его не понесу — иногда такие амулеты берут в плен и навсегда. Потому рисковать не буду и буду держать его в левой руке, перед грудью. Или нет, вот сейчас проткну дырку в разгрузочном жилете, и пусть он повисит на груди.

Нужны две руки. Мне же опираться надо на рябиновый костыль, а вторая тоже работать будет. Я ведь не знаю, нужен пропуск — амулет только на входе или надо быть все время с ним. Если все время, то уже не спустишься, отложишь в сторону и вновь не заберешь, идя наверх.

Золотистый туман прикасался к коже сильным холодом, я даже зажмурил глаза, когда проходил сквозь него. Казалось, что замерзнут глаза. А вот обратно — просто прошел. Словно и не заметил.

А теперь я забреду в библиотеку. Кажется, что там есть кое-чем поживиться. Хотя ранец уже серьезно давит на псину, но есть еще место в сумке. А динамит из нее тоже скоро пойдет в дело.

Увы, расстрелянные ружейные патроны не возмещают принятого в мешок груза, но ведь не упаду же я совсем? Наверное, нет, хотя без костыля уже тяжело идти будет, особенно вверх по лестнице.

Время — ага, оно еще есть. Ковыляя мимо зомби, не удержался и пихнул еще ползающие его фрагменты. С дороги, тухлятина! И скажи спасибо, что я не маг Огня. А так еще поползаешь, пока не… произойдет то, что я замыслил.

Опираться на двустволку сильно неудобно, поэтому по ровному месту я ее не использовал, она нужна на лестнице. А по ровному месту — буду опираться на стену. А куда же деться. Пока не сильно болит, просто подламывается, и это славно. Основная часть дела сделана, теперь надо поглядеть на книги и вот тот артефакт — есть насчет него одна задумка на память бывшему владельцу.

Что-то упирается в бок под жилетом. Не больно, ибо там глубже кольчуга, но как-то мешает. А, это остался недлинный обломок рябинки, видно отломился, когда я на него налегал и застрял под жилетом как распорка. Будет теперь на память об этой рябинке. Она ведь не только меня на себе таскала, она поработала и как волшебный меч. А что ж вы хотите — живое дерево, совсем недавно засохшее. Живое. В мертвой плоти.

Что-то я сам себе не нравлюсь, ибо исходит из меня какая-то веселая злость, как я уже это утром заметил. Словно я в это утро с превеликим удовольствием отомстил всем врагам и теперь гляжу на их предсмертные муки. Вообще-то это так, хотя это не все мои враги. Но очень представительные есть среди них. Список их еще не исчерпался, но я же не падаю на этот пол и не говорю, что все уже, конец, всем привет, пусть тот, кто сможет, сделает больше меня. Или какую-то высокопарную чушь, которая описана в рассказах о смерти великих людей и Великих магов.

В самой библиотеке я не задержался, а прошел к артефакту. Э, а он уже затухает. Видимо, вчерашнее сбрасывание линий Силы на него как-то вредно повлияло. Активность совсем низкая, как у тлеющего угля… Ну ладно, для моих планов хватит и того, что я натворил пониже. А ты, артефакт, прощай. Спасибо тебе за то, что ты не дал отцу умереть. Не знаю, это вышло случайно или ошибочно, но все равно спасибо. Поскольку образовался некий резерв времени, то я решил потратить пяток минут на разглядывание остатков побоища. С моей непросвещенной точки зрения, вот этих отец уложил, стреляя очередью, когда еще шел по библиотеке. Дошагал до входа и ударил длинной очередью вот сюда. Наверное, и магазин сменил. А потом пошло по всем остальным. А почему они на него не кинулись, когда он магазин менял, или не спрятались в ту комнату? Кто его знает. Юрий говорил, что когда в пещере или комнате ударить очередью из пулемета, то всех там буквально оглушает. Или это не Юрий? Но неважно. А если тут были типы, что никогда стрельбы очередями не слышали, то небось присели и уши закрыли от шока. Да, вот концом этой очереди достало того, что здесь оставил след от ожога, видимо, смывшись в портал. Но за полсекунды перед этим его задели последние пули очереди. Пули были с надрезанной оболочкой, отчего древнему злу чуть не оторвало голову. Он много лет с помощью оставшихся верных слуг пытался справиться с этой раной. Не смог. Плохо зарастало. А тут пришел незваный гость и надругался над почтенной долго выдержанной бастурмой и его помощниками.

Поглядев на кладбище в комнате с артефактом, я подумал, что, может, надо смести их Воздухом в уголок, чтоб они не лежали тут. Потом решил, что мне это не надо, жить я тут не буду, потому куча мусора в одной из подвальных комнат меня не беспокоит. И пошел поглядеть на книги. К сожалению, их было очень много, оттого я выбрал только пяток штук. Ну и несколько рукописей. Они без переплета, все-таки легче. Потом я, может, буду жалеть, что не залез еще в сундук, не увидел еще что-то… Но что же делать, я ведь не владелец каравана вьючных животных, чтоб это все вывезти. Взял еще каталог книг с указанием, в каком сундуке или шкафу что лежит. Брошюра была весьма солидная. И ладно. Будет о чем плакать, когда прочту, какие сокровища тут лежали. А я руку не протянул. И никто больше не протянет.

А если серьезно-то половина книг с магическими закладками в переплетах и корешках. А ковыряться с ними некогда, ибо долго придется разбираться с каждой, что это — управляющее заклинание, заставляющее сдвигаться мозги или другое заклинание, при помощи которого можно заставлять книги прилетать в руки. Захотел «Книгу путешествий по Харазу» — и она прилетела. Надоело — отправил обратно, не вставая с кресла.

Ладно, до свидания, мудрость и зло веков. Попрощайтесь со своим последним читателем. А последний читатель поковылял назад. Ему еще один этаж, а потом по тросу в дырку…

А, собственно, зачем по тросам лазать? Выйду по ровному, устроив еще один тарарам. Даже если череп не выпустит без последствий из башни и дальше, то есть еще один способ выйти.

Правда, придется подниматься еще на этаж, по ступенькам ковылять, но зато я выиграю потом, ибо не потребуется ходить вокруг всего замка. Пойду напрямик, через ворота. Да и не буду лазать через узкие дырки.

Нога как бы послушалась моих планов по чудесам, которые я был намерен начудить, потому примолкла. И наверх я аж взлетел. На входе в нижний этаж башни никаких ловушек не было. А вот входной портал аж искрился Силою. И прошедшего через него не своего ждет не менее четырех неудобств. Это что я разбираю в мешанине потоков, но это может, еще не все. Так, проклятие до третьего колена, отрезание просунутой через портал конечности, отбрасывание влетающих предметов… Да, много Силы сюда идет с нижних уровней, ох, много, чтоб поддержать этот ужас. Но всему наступит конец.

Все двери, выходящие в холл тоже прикрыты какими-то ловушками. Но я туда не пойду. Не до них уже.

А заклинания входного портала завязаны на мощную дубовую раму. Органическое, как известно, лучше удерживает магические воздействия. С камнем — похуже, же не всяким можно пользоваться. Лучше горный хрусталь или кирпич. А вот базальт считается мало пригодным для удержания заклинаний на себе. Кварц куда лучше. Теперь четыре шашки с горящим фитилем медленно перемещаются к углу рамы. Поток Воздуха их подводит туда.

Стоп! Я спрятался, спустившись на пару ступенек вниз по лестнице. Нога вспомнила, что не любит этого — вниз по лестнице ходить. И ждал оставшуюся минуту, пока догорит фитиль. Врыв выбросил кучу мелких щепок, часть из которых влетели и на лестницу. Эх, стоял бы наверху — весь бы был в занозах! И воняет этот горелый динамит ужасно.

Пяток шагов — и я осторожно выглянул из дверного проема. Дым уже рассеялся, все вокруг покрыто щепками, а рама-ловушка лопнула. Взрыв выбил из нее кусок, и сплошной контур Силы сейчас рвется и распадается. Пяток минут еще постою, погляжу на это действо. Достал амулет связи и попытался просигналить — а никак. Видимо, в башне есть блок для сигналов. Сейчас выйду и просигналю. До часа дня осталось двадцать минут, надеюсь, что успею доковылять до машины. Правда, там еще один защитный портал. Тогда я пошел!

Распадающаяся защита, сквозь которую я проскочил, на прощание одарила меня каким-то проклятием. Надо было подождать, ну ладно, так уж все вышло. Проклятие поглотил амулет, а теперь он уже ни к демону не годится. Нахватался он их — два проклятия внизу и одно тут. Какое-то из них было двойной силы, оттого и его белый шарик почернел. Я сбросил его с руки назад, на пол башни.

Шаг, другой… а вот теперь опять стоп!

В последней ступеньке ловушка. Не зря она сделана из мраморовидного камня. Что там — смотреть не буду. Я прыгнул, перескочив через нее. А приземлился жестко. Нога подвернулась, и победитель всяких ужасов Черной башни шлепнулся и взвыл от боли.

Да, не зря в древние времена победителю — полководцу во время воздаяния почестей говорили: «Не забывай, победитель, ты — человек!» То есть не считай себя богом и не возгордись.

Пока я лежал и боролся с болью в ноге и седалище, мне пришел сигнал по амулету связи.

Это наши: «Как дела?»

«Хорошо».

Подождал и просигналил — «Иду». А теперь нужно вставать. Эх-ма, сначала на бок, потом на четвереньки. Нога пока терпит. Попробовал рывком вскочить и чуть не грохнулся обратно. Точнее, грохнулся, но на колени. Вот, теперь и они болят, потому что наколенники не ношу. Остальные, кроме Лео, носят, а я нет. Что же, молодой, неопытный. И теперь на своем опыте буду знать, что нужно. Больно неприятно камешки в колени впиваются, когда на них грохнешься.

Теперь я распрямился медленно, и так вышло получше.

Во входных воротах в третий замковый двор заклинания были закреплены в облицовку из песчаника. Да, в нем каолина много, да и кварц попадается, потому можно и закрепить на нем колдовское. Но песчаник-это не гранит и не базальт. И не железобетон. Потому от четырех патронов динамита панель треснула. А дальше я замкнул магическую активность в треснувшем фрагменте на саму себя, как бы закольцевав его. И что получилось? В общем, контуре — дефект. И это уже не замкнутый контур, а разомкнутый. Он, конечно, восстановится, но пока у меня есть время. Теперь последний динамитный патрон с гранатным взрывателем летит на мостик!

Но, увы, отскочил и свалился в ров. Взрыв выбросил кучу земли, но бревна не повредил. Вот, поторопился. А динамита больше нет. А что же делать? И времени не так много… Меня, конечно, могут и подождать, но мне и так надоело шляться по этому замку. Хочу свалиться на сено и полежать маленько. Нога, демоны ее побери, опять болит, как будто ее кто-то выворачивает.

Что делать? Надо придумать. Сбросить бревна в ров я могу, и самому сил хватит, и аккумуляторы Силы есть. Но как я тогда пройду? Копаться в заклинании не хочется. Оно закреплено на четыре ряда деревянных чопиков, забитых в бревна. Наступишь — сработает. Причем ряды не ровные, а образуют уступы. Не исключено, что часть из них засыпана пылью грязью, и я их тут и не вижу… Грязью, пылью… Ага, сейчас устрою маленькое свинство.

Если рядом грунт взрыхлить стихией Земли, чтобы он активно сыпался на бревна, то что получится? Слой грунта поверх магически активных сучков. То есть наступить получится на землю, а не на магически активное дерево. Вот так! И я уже за мостиком! И прощальный подарок — бревна в ров! Чтоб никто уже на них не наступил. Конечно, можно и во рву на них залезть и заполучить неприятность, но если кто-то желает себе приключений, залезая в ров и доставая оттуда бревна с магической активностью — разве я сторож этому неразумному?

А мне уже недалеко.

Снова на амулете отстучал: «Иду» и поковылял дальше. Уже совсем недалеко, но нога ну совсем идти не хочет…

Дальше никаких препятствий уже не было — пройти и подойти. Нога опять начала отекать, потому что боли стали распирающими, да и видно было в разрез штанины, что она увеличивается. Я повторял про себя, как мантру, что уже недалеко, уже совсем чуть-чуть осталось, и при этом как бы ушел в себя, даже не сразу заметил, как ко мне подбежал Иван и помог идти, как вокруг меня закружился Лео…

— Как отец?

— Ничего, головой даже немного шевелил, — это Иван.

— Думаю, что скоро придет в себя, — это Лео.

Вот и славно. А у меня с собой хорошие аккумуляторы Силы. Сейчас малость отойду, и добавим оттуда ему немного…

Хотя мне хотелось упасть и не шевелиться еще долго, я осмотрел отца. Да, все пока хорошо, то есть отсутствие плохого — это хорошая новость. Теперь можно глянуть на свою ногу — опять грибовидный отек, наползающий аж на носок и закрывающий его резинку. Да, серьезное дело, перетрудил ногу. Наверное, так и будет пока отекать: походишь и натрудишь ногу — а ее раздует. Полежишь — отек уйдет. Кажется, такое бывает при сердечной патологии. К вечеру ноги отекут, но поспит человек — а утром уже ничего нет. Гм, а разве яд гадюк на сердце влияет?

Я залез в аптечку и допил антидот из флакончика. Это, может, и много, но и отека здорово много. Вдогонку съел еще и обезболивающего. Вдруг убегать придется, тогда это лучше делать на слабой, но не болящей ноге.

Подошли Алексей и Юрий с постов. Все, собираемся. Я им улыбнулся-все нормально у меня, не беспокойтесь.

А потом мы с Лео принялись выбирать из моих трофеев нужное и спорили, что лучше пристроить — вот этот топаз или сферу из горного хрусталя. Теоретический спор закончился победой топаза — он скромнее по размерам и его проще закрепить на груди, под шеей. Мы-то едем, и нас трясет. Как тут удержать хрустальную сферу? Дома, на кровати — без проблем.

Машина медленно стала спускаться с горы. Сзади погромыхивал на камнях и рытвинах прицеп. Солнышко уже припекало, но это не беспокоило. Пока все шло хорошо. Местные не мешали, инфернальные силы уже не будут, потерь нет (ногу я не считал), отец в приличном состоянии, есть вполне обоснованные надежды, что с ним все и дальше будет нормально… Красота!

Теперь проделать удачный проход в портал, а потом, попозже, вытащить «зверь-машину» и все будет очень удачно. При этом я совершенно не учитывал того, что меня и отца еще придется лечить, но должно же быть хорошее настроение с легким привкусом эйфории и чрезмерного оптимизма после хорошо проведенной работы? Должно. И работа действительно хорошо проведена. Об этом узнают немногие, но и ладно. Не все надо знать простым людям…

Удача не оставляла нас до нужной полянки. Когда мы туда приехали, то решили сначала затолкать в портал прицеп. Вроде как должен был пролезть в обычный портал, потому что уже автомобиля. А потом следующим рейсом отца перенести, а потом уже все остальное. Юрий предлагал и заминировать автомобиль, чтоб местные, если и наткнутся, то много хорошего с него не поимели, но решили все же этого не делать. Ведь сюда могут явиться дети, увидеть нечто новое и полезть…

Пока отцепляли прицеп, я включил портальный амулет. Подковылял к переливающемуся овалу, всунулся туда — да, это Дырявая гора, мы на месте, осталось только внутрь засунуться.

— Готово, мы там!

Юрий сунул мне свой карабин, чтобы я мог в случае нужды поддержать огнем Алексея. А тот вытащил из подсумка гранату и насадил ее на ствол. Берегись, здешние и постоянно живущие!

Я прицел двигать не стал, так как он стоит на делении «3», а расстояние здесь в этих пределах, дальше не видно.

А Юрий с Иваном крякнули и поволокли прицеп в портал. Пролез он с трудом, явно обдерет краску с бортов. Но тут с противоположной стороны грянуло два выстрела. Какие-то они громкие, не так, как винтовка стреляет. Я развернулся — да, на склоне какие-то черные точки и два клубка черного дыма. Дождались-таки! Добрый день, аборигены! Это что у них — какие-то ружья на дымном порохе? Свиста пуль я не услышал, они, наверное, еще и промазали. А если ружье было гладкоствольное, то из него попасть на такой дистанции — это чистый промысел богов.

Я вскинул карабин и как мог быстро выпустил по ним половину магазина. Пострелял бы еще, но меня остановила мысль, что больше патронов к карабину у меня нет. Кинул взгляд на Алексея: он упер карабин прикладом в землю, наступил ногой на ремень и задрал ствол до того момента, какой придавленный ремень допускает. Пригнулся и нажал на спуск. Сухо щелкнул выстрел и граната, сорвавшись со ствола, описала дугу в воздухе. Затем на том склоне, где мелькали точки, раздался взрыв.

Ага! И я выпустил оставшиеся в карабине патроны куда-то туда. Стрелок из меня не очень, но частый огонь их должен прижать. А попаду в кого-то или нет — какая разница? Мне их надо остановить, а не отстреливать под контролем сдачи ушей или скальпов. Если они будут носом землю рыть, так и больше не надо.

Из портала вернулись Иве и Юрий.

— У нас гости! Дайте еще пару магазинов и берите отца!

Юрий сунул мне магазины, и они вместе с Иваном стали поднимать отца. Но аборигены не успокоились еще и снова выстрелили, уже из трех ружей. Клубки дыма были видны ярко. А выше и левее что-то свистнуло. Не надо вот такого, а то еще окажутся меткими! Я уже успел сменить магазин, потому опять бегло выпустил половину его по этим клубкам дыма. Алексей выстрелил вторую гранату, она взорвалась где-то рядом с клубками дыма. Послышались какие-то возгласы. Что это было — не знаю. Может, кого-то задело, может, они выражали свой протест богам, допустившим приход таких вооруженных гостей. Винтовочные гранаты остались в прицепе, поэтому Алексей сменил магазин и открыл огонь. У него на карабине стоял оптический прицел, поэтому стрелял он пореже меня, не такой серией. От посетителей снова послышался гвалт. Наверное, опять кого-то он там достал. Я снова выпустил серию выстрелов, изобразив, как мог, пулемет. Отцовский пистолет-пулемет лежал в кузове машины, но для него было далеко, чтобы попасть. Да и непонятно, будет ли он работать после долгого лежания вблизи артефакта. Мы ведь им не занимались, просто положили, оставив до Твери.

Я сменил магазин и выпустил бегло три пули в нужную сторону. Оттуда в ответ пошло два выстрела, с прежних позиций. То есть они вперед не идут. Да и незаметно у них не получится. А на какой дистанции в нас из лука попасть можно? Шагов со ста пятидесяти, наверное, у них не длинные, а короткие луки, до метра длиной. Пока преимущество за нами.

Вернулись из-за портала двое спутников, подхватили сколько можно вещей и скрылись обратно. Лео с ними не было, он, наверное, с отцом пока. Еще четыре пули. Алексей стреляет регулярно, интересно, попадает ли? Но, раз местные не сближаются, да и не стреляют уже, значит, дела у них не настолько хороши. Мы сейчас соберемся и уйдем, а они тогда, наверное, от злости, машину изуродуют. Но я и так предлагал ее бросить. Хотя сейчас мне ее уже чуть-чуть жалко. Может, ее заминировать? Не нужно, время на это потребуется, а нам лучше отсюда побыстрее убраться. Когда уходили бы без погони на хвосте, то можно лишние полчаса или сколько там поковыряться.

Снова выскочили Иван с Юрием, я еще у них магазин выпросил и возобновил стрельбу. Мне вообще понравилось стрелять из СКС-М. Удерживать карабин удобно, и отдача не такая резкая, как у Энфилда. Надо будет попозже себе такой же заиметь. Аборигены ответили только одним выстрелом. Это что — у них патроны кончаются или остался только один оболтус, который надеется в нас попасть? Заглянул в кузов — там осталось немного: ящик из-под динамита, мои пожитки и канистра с водой. Ага, и в бардачке что-то должно быть. Следующим рейсом заберем практически все. Появились запыхавшиеся Иван и Юрием и все полезное захватили.

Пора и нам. А где Лео? Я заглянул обратно в портал — там. Сидит возле отца.

Все!

Я крикнул Алексею: «Уже все и всё!»

Он ответил, что понял и мы устроили последний салют, опустошив магазины до конца. А потом я свернул портал. Все! Теперь совсем все!

Все мы уже тут, а погоня о-о-очень далеко. Не достанут. Кстати, магических действий с их стороны не было. А пойти за нами порталом — ну пусть попробуют. Обратно не вернутся. Теперь вызываем подмогу из Твери, а я к отцу — надо на него повнимательнее посмотреть, что у него изменилось. А нога — ну что нога, отекает себе и отекает, уже ботинку тесно…