Глава 20
После разговора с Беном Эми вернулась к себе и разослала письма Ианте, Бобу Кристи, Виктории, Мериэл и Коулу по электронной почте, затем позвонила Грете и Розали с просьбой передать сообщение Грегори. Контактов Сэйерса она, к сожалению, не нашла.
Содержание письма было одинаковым для всех: предлагалось встретиться на Мостике завтра, в десять утра, и обсудить «недавние события».
– Надо повыть, – сказал инспектор Коул помощнику.
– Все так плохо? – сочувственно откликнулся Честертон, готовясь услышать об очередном приступе депрессии. Долгое время они ехали в молчании; босс вцепился в свой айфон, словно в спасательный круг.
– Я сказал – повыть! Ты что, телик не смотришь? Включи сирену!
– А, извините. – Возможно, Честертон и слышал подобный сленг в колледже, но давно забыл. Он послушно включил мигалку и сирену. – А почему такая спешка? – крикнул он, пытаясь заглушить жуткий вой.
– Пришло сообщение от помощника комиссара: она звонила в Ярд.
– Шекспир? – округлил глаза Честертон.
– Да не бард, а Ярд! Скотленд-Ярд! Видите ли, с двумя трупами мы уже не справимся. Они пришлют Аллингема.
– А кто это?
– Боже, дай мне сил! Старший инспектор Аллингем, лондонская легенда по кличке Щелкунчик – дела щелкает, как орехи.
– Обидно, да? – проорал Честертон, желая позлить шефа. – Я-то думал, мы уже сами со всем разобрались.
– Не слышу, – буркнул Коул. – Выключи ты эту дрянь и сбрось скорость!
Честертон с готовностью подчинился – все равно некого обгонять.
– Я говорю – зачем посылать суперищейку из Лондона, если мы уже раскрыли дело?
– Вопрос репутации. Он заявится, выяснит все то же самое и заслуги присвоит с ебе – очередная победа Скотленд-Ярда. Значит, нам надо успеть раньше его.
– Но как?
– Успокоим всех, поговорим с этим пронырливым следаком – он все еще сомневается насчет суицида. Прижмем убийцу Бентли и растиражируем это дело в прессе до приезда Аллингема.
– А кто убийца?
– Тебе лучше знать – ты же допрашивал подозреваемых на поминках.
– Но мы даже не в курсе, как его убили!
– Неважно. Результаты вскрытия будут готовы к обеду. Пуля в сердце, удар по голове, нож в брюхе, удушение… Будет ясно, когда его осмотрят. Главное, кто убил?
Честертон нервно сглотнул.
– Затрудняюсь определить, сэр.
Коул помолчал, глубоко разочарованный в молодом сотруднике – он рассчитывал, что тот предложит варианты.
– Похоже, ты еще не готов к оперативной работе.
– Так кто же это?
Коул понятия не имел, однако сделал загадочное лицо.
– Элементарно, мой дорогой Честертон. Если сам не можешь догадаться, я не собираюсь подсказывать.
– Будем арестовывать?
– Да, но только профессионально! Ты форму помнишь? Ну, там «вы имеете право хранить молчание…»?
– Нас в колледже заставляли зубрить наизусть.
– Отлично, сейчас понадобится. Мы все сделаем по-своему, сами выберем нужный момент.
– И когда же?
– Чем раньше, тем лучше. Только вот…
– Что? Какие-то проблемы?
– Я получил письмо от той заносчивой девицы из паба.
– Эми Уолпол.
– У нее хватило наглости пригласить чуть ли не всю деревню – включая нас с тобой, прикинь? – поговорить о «недавних событиях». Я сразу понял – от нее жди беды. Готов поспорить, этот проныра Милн с ней в одной упряжке.
– И что же они затевают?
– Мутят воду. Может, их детские игрища и годятся для шоу, но мы живем в реальном мире.
– Так мы поедем к ним?
– Ты что, сдурел? – взбесился Коул.
– Просто если там соберутся все подозреваемые, мы могли бы найти зацепку. Я бы засел где-нибудь в уголке с диктофоном…
– Нет уж! Ты испортишь мне расследование! Мы едем на могилу искать следы убийцы – последний кусок головоломки.
На следующее утро Эми была немало удивлена появлением на Мостике Вилли Сэйерса. Судя по всему, сработал местный «телеграф». Уже не в первый раз она задумалась о связях между людьми, замешанными в эту историю, точнее сказать – подозреваемыми. Кое-какие цепочки ей удалось отследить, но оставалась еще скрытая структура былых отношений и конфликтов, о которых она ничего не знала.
Ни у кого не вызывало сомнений, что Эми как инициатор встречи командует парадом. На Мостике не хватило стульев, и Теда послали за ними в бар. Пока он ходил, в комнате воцарилась напряженная тишина. Лишь Ианта Беркли, единственная из всех подозреваемых, вела себя спокойно, да и то отчасти благодаря бутылке водки, купленной в баре прошлым вечером.
Вилли Сэйерс, как всегда безупречный в полосатом костюме, явно нервничал, да и Боб Кристи заметно сдулся – маска ветерана Флит-стрит смотрелась все менее убедительно. Мериэл Дейн, разодетая в пух и прах, то и дело оглядывалась на остальных. Преподобная Виктория Уайтчерч закрыла глаза, словно молилась – а может, так оно и было. Напряжение Греты Нокс и Элис Кеннеди сказывалось в том, что они держались за руки, чего прежде на публике себе не позволяли. Лицо Грега Джепсона заметно подрагивало.
Бен Милн, сидящий чуть поодаль от остальных, был в подавленном настроении. Во время вчерашнего разговора, длившегося целый вечер, Эми спросила, не хочет ли он позвать Стэна с камерой. Тот факт, что признанный охотник до сенсаций отказался от съемок, говорил о многом.
Наконец все уселись. Тед вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.
Эми прочла достаточно детективных романов и потому не стала использовать заезженную фразу «Вы наверняка желаете узнать, зачем вас пригласили». Вместо этого она сказала:
– Мы собрались здесь, чтобы поговорить о смерти Фитца.
Никто не выразил удивления.
– А также о смерти Гриффитса Бентли, тесно связанной с первой.
И снова ноль эмоций – ни удивления, ни возражений.
– Причиной обоих убийств… – никто не отреагировал на это слово, – послужила тайна из прошлого, о которой Фитц и сам не знал до недавнего времени – до последнего дня жизни. Тайна его внебрачного сына.
Все тут же уставились на Грега. Похоже, местный «телеграф» и впрямь работал оперативно.
– Именно он, Грег Джепсон, сообщил Фитцу эту приятную новость, а также пообещал перевести ему крупную сумму денег – достаточную для того, чтобы спасти и отремонтировать паб. Словом, теперь ясно, почему Адмирал был в отличном настроении и всех угощал. Далее возникает закономерный вопрос: а кто же биологическая мать Грега?
Повисло напряженное молчание. Судя по озадаченным выражениям лиц, эта информация до местной «разведки» еще не дошла. Грег Джепсон упорно старался не смотреть на Грету Нокс, Элис Кеннеди крепче сжала ее руку.
– А это, – продолжила Эми, – и был тот самый нюанс, из-за которого погиб Фитц. Кто-то хотел сохранить ее секрет любой ценой. – Она оглядела собравшихся: все то же недоумение – настоящее или поддельное.
К своему удивлению, Эми наслаждалась ролью ведущего, ей нравилось разматывать нить повествования в нужном темпе.
– Итак, спросим себя: кто мог узнать его тайну? Вчера я разговаривала с Розали Джепсон, приемной матерью Грега. Личность настоящего отца ей открыл Гриффитс Бентли.
Боб Кристи охнул и встретился взглядом с Вилли Сэйерсом, тот отвернулся.
– Кое-кто из вас знает, что Гриффитс Бентли был великим хранителем местных секретов. За время работы у него накопилось немало сведений, которые его клиенты предпочли бы не выносить на публику. И что самое главное – он нисколько не стеснялся брать деньги за молчание.
– Шантаж? – встрепенулась Мериэл Дейн.
Все еще помня о заезженных клише, Эми воздержалась от классического: «Шантаж – какое грубое слово…».
– Интересно другое, – продолжила она. – Действительно Гриффитс Бентли откопал эти факты самостоятельно или он получил информацию от кого-то еще? А может, даже заплатил кому-то. – Эми повернулась к Бобу Кристи. – Вы, кажется, собирали материал для статьи о Фитце, не так ли?
Лицо редактора побагровело.
– Никаких денег я не получал!
– Однако вы признаете, что рассказали Гриффитсу о незаконном ребенке?
– Да, рассказал. Этот факт выяснился случайно в ходе расследования. Но, повторюсь, никаких денег он не передавал!
– А что передавал? – Еще никогда ее интуиция не срабатывала так четко. – Речь шла об обмене информацией, не правда ли?
Судя по цвету лица, Кристи был близок к апоплексическому удару.
– Да…
– И что же вы рассказали Гриффитсу взамен?
Кристи огляделся вокруг, ища поддержки, но не нашел.
– Что Мериэл Дейн на самом деле зовут Мерль Юханссон, и о ней писали все газеты в связи с попыткой убийства мужа!
Кровь отхлынула от лица Мериэл, оставив лишь накрашенную маску. Тяжело дыша, не в силах выдавить ни слова, она жалобно переводила взгляд с одного на другого, но, как и Боб Кристи, поддержки не ощутила. Впрочем, судя по всеобщему удивлению, до этого никто не подозревал о ее темном прошлом.
Эми даже не посмотрела в ее сторону, сосредоточив все внимание на редакторе.
– Однако на самом деле вовсе не Гриффитс Бентли обнаружил эту информацию – ему рассказал кто-то другой.
– Правда?
– Человек, с легкостью торгующий чужими секретами. – Эми повернулась к члену парламента. – Тот, кто раскопал ваше прошлое, мистер Сэйерс, и выудил оттуда загадочный инцидент с девушкой по имени Джилли, утонувшей в канале.
Сэйерс заметно скукожился в своем полосатом костюме.
– Тот, – неумолимо продолжала Эми, – кто вечно ищет скелеты в шкафу!
Все уставились на Бена Милна. На этот раз невозмутимость его покинула.
– А я и не отрицаю! Да, я продаю и покупаю чужие тайны. У публики всегда ненасытный аппетит, кто-то же должен его удовлетворять. И я нисколько не стыжусь; наоборот, я в этом деле – профи. И потом, если не я, кто-то другой быстро займет мое место. Не считаю нужным ограничивать себя устаревшими моральными принципами.
В ответ раздался спокойный голос Греты Нокс:
– А убийство, по-вашему, тоже бросает вызов устаревшим моральным принципам?
– Нет, – ответил Бен. – И я никогда не переступал черты… в отличие от кое-кого из присутствующих – человека, убившего дважды.
Это заявление породило суматоху. Все заговорили разом, выдвигая доказательства своей невиновности. Все, кроме одного.
Бен Милн взглянул на Эми и кивнул – то был сигнал, о котором они заранее условились прошлым вечером.
Эми сделала глубокий вдох и перешла к главному.
– Несмотря на поспешный вердикт следователя, я сомневаюсь, что в этой комнате найдется хоть один человек, верящий в самоубийство Фитца. Он был убит – это мы все знаем, однако лишь троим из нас известно, кто его убил. Я бы тоже не знала, если бы не нашелся свидетель.
Со всех сторон раздались изумленные восклицания.
– В том, что случилось, прослеживается фатальная логическая цепочка. Когда Грег Джепсон узнал, кто его настоящий отец, он решил встретиться с ним и все рассказать. Далее, во время своего «Последнего ура» Фитц выдал фразу, которая заставила убийцу предположить, что он намерен распространить эту новость. Следовательно, его нужно заткнуть. И наконец, когда ту же угрозу озвучил Гриффитс Бентли, его постигла сходная участь.
Насколько нам известно, свидетелей второго убийства не было, зато нашелся свидетель первого, который наблюдал за гибелью Фитца в подзорную трубу.
Кроме того, на дне лодки обнаружили позолоченную пуговицу, вырванную в процессе борьбы. Все пуговицы на пиджаке Адмирала оказались на месте.
Нужно ли мне продолжать?
– Нет, не нужно.
Выпустив руку партнерши, Элис Кеннеди поднялась со стула.
Они сидели рядом на кровати, пока Бен набирал досье, но между ними не было ни капли взаимного притяжения. Задача предстояла несложная. Даже если не учитывать добровольное признание, свидетельских показаний Розали Джепсон и персонала местной поликлиники, куда Элис не явилась прошлым вечером, вполне хватало для возбуждения уголовного дела.
Когда текст был согласован, Бен отправил его по электронной почте инспектору Коулу. Взволнованная удачным исходом, Эми боролась с искушением послать ему еще и сообщение с фамилией убийцы.
– Ужасно много следов! – Честертон был близок к отчаянию.
– Не следов, а отпечатков обуви, дубина! – поправил Коул. – Тебя послушаешь, так можно подумать, что здесь Пятница разгуливал!
Вот уже больше часа двое полицейских ковырялись в грязи на кладбище возле пустой могилы. Вооружившись лопатами, пакетами гипса и ведрами с водой, они усердно снимали отпечатки. Оба страшно перепачкались и стали напоминать персонажей из фильмов Чарли Чаплина. Честертон заикнулся было, что, по идее, этим должна заниматься команда экспертов, но Коул твердо решил закончить работу до приезда Аллингема.
– Это ключевая улика, – заявил он. – Ты ни черта не шаришь! В современной судебной практике след ничем не хуже отпечатков пальцев. Дело даже не столько в узоре подошвы, сколько в степени изношенности, царапинах, трещинах, которые проявятся под микроскопом. Соображаешь, что это значит?
– Мы сможем сопоставить следы с ботинками одного из подозреваемых, – скучающим тоном откликнулся Честертон. – Их же тут уйма – включая мои, ваши, могильщика, викария, носильщиков, не говоря уж о тех, кто пришел поглазеть.
– Их всех можно исключить.
– Но это займет целую вечность! – Честертон подозрительно уставился на инспектора. – Если вы и правда знаете, кто убийца, не проще ли нам сразу устроить допрос?
Коул вытер гипс с лица.
– Нет. Показания на допросе не заменят реальных доказательств. К тому же визуальные улики лучше смотрятся в документах и по «ящику».
– Хоть подскажите, какую обувь носит подозреваемый? Кроссовки, сапоги, туфли на каблуках?
Однако босс упрямо отказывался раскрывать личность убийцы. Честертон втайне подозревал, что Коул просто блефует, и этот дешевый фарс на кладбище – всего лишь жест отчаяния.
– Проверю-ка я почту, – сказал Коул. Он заранее посадил в участке человека следить за передвижениями Аллингема и сейчас лихорадочно пролистывал сообщения. – Плохие новости – он уже в Ипсвиче, за ним послали водителя. Господи Иисусе, что нам делать?!
Честертон воспринял этот вопрос как риторический.
– Сколько у нас слепков? – проблеял инспектор, начиная поддаваться панике.
Подчиненный оперся на лопату и склонился над брезентом, на котором, словно фантастический улов, были разложены результаты их деятельности.
– Около пятидесяти, большая часть еще не высохла.
– Позвони в участок, скажи, чтобы его задержали как-нибудь. Пусть обедом накормят или еще что придумают!
– Сэр, может, лучше вы?
Тяжело дыша, Коул протянул ему мобильник. В этот момент раздался мелодичный писк.
– Сообщение от Эми Уолпол. Прочесть?
Кивнув, Коул обвил руками каменного ангела и уставился в небеса, словно в ожидании чуда.
Честертон торопливо прочитал сообщение.
– Вот это поворот! Она пишет, что Элис Кеннеди призналась в убийстве Фитцсиммонса и Бентли.
– Призналась? – переспросил Коул, начиная приходить в себя.
– По крайней мере, так утверждает барменша.
– Элис как?..
– Кеннеди. Кажется, она живет с Гретой Нокс, вожатой девочек-скаутов.
– Верно. – Коул выпрямился и дружески обнял ангела за крыло. – Я знал с самого начала. Ее следы должны быть где-то здесь.
– Так она и Адмирала прикончила?
– Вот именно. Собирайся – едем производить арест.
– В таком состоянии? Вы себя видели со стороны?
– Неважно, парень, нельзя терять ни минуты! Это будет мой триумф! А паршивый Аллингем пусть уползает обратно в Скотленд-Ярд и передаст им, что полиция Суффолка держит ситуацию под контролем! К черту Аллингема из Ярда! Все узнают, что дело раскрыл Коул из Крэбуэлла! С небольшой помощью, – добавил он, взглянув на ангела и перекрестившись.
– Но мы ведь решили, что Адмирал покончил с собой: упал в лодку и умер из-за смертельной дозы таблеток и алкоголя?
– Вовсе нет, – самодовольно возразил Коул, окончательно оправившись. – Лично я в это никогда не верил. У нас были явные доказательства борьбы. – Он запустил перепачканную руку в карман и вытащил пакетик с пуговицей, найденной в лодке. – Вот она, главная улика! Я не хотел сеять панику, потому и распустил слух о суициде. Разумеется, старик сопротивлялся, и убийца нечаянно вырвал пуговицу из его пиджака.
– Но вы же сказали – он сам зацепился, когда падал?
– Это было настолько маловероятно, что я упомянул лишь мимоходом, а ты сразу проглотил, как и все остальные. Ключины, тоже мне…
– Уключины, – поправил Честертон.
И они поспешили к дому Греты Нокс.
Грета отперла входную дверь и прошла в гостиную. Как всегда, ее внимание привлек рисунок, висящий над камином. Скудный пиренейский пейзаж нарушала лишь одна деталь: куртка, брошенная рядом с винной флягой; создавалось впечатление, что их владельцу пришлось поспешно уйти. От картины веяло чем-то загадочным, непостижимым… Впрочем, сейчас ей было не до созерцания.
– У нас мало времени – скоро явится полиция. Может, сбежим, пока не поздно? – пошутила она, но тут же сникла, заметив, что Элис вся дрожит. Грета обвила ее руками и прижала к себе самого дорогого человека на свете.
– Все хорошо, – бормотала она. – Все будет хорошо.
Правда, в глубине души она в это не верила…
Чуть погодя Элис отстранилась.
– Выпьем немного? – предложила она, усаживаясь в любимое кресло.
– Да, конечно. – Грета поспешила к журнальному столику и налила обеим по солидной порции «Курвуазье». – Зачем ты взяла вину на себя? Неужели боялась, что на меня подумают? – Она подала Элис бокал и села в кресло, пытаясь уцепиться за ускользающую реальность. Атмосфера, царившая на Мостике – да и после, – напоминала роман Агаты Кристи.
Элис вздохнула. Дрожь унялась, румянец постепенно вернулся на лицо, и все же она выглядела очень усталой.
– Грета, милая, ничего уже не поделаешь – это правда.
Грету словно током пронзило. Видимо, где-то в глубинах сознания она никак не могла поверить, и до сих пор неверие защищало ее, укрывало от безжалостных фактов спасительным коконом.
– Зачем? – воскликнула она, бросившись к ногам Элис. – Боже мой, зачем?!
Элис со вздохом коснулась ее руки.
– Я не могла позволить этому ужасному человеку испортить тебе жизнь.
– Фитц? Но он вовсе не ужасный…
Это какой-то кошмар наяву…
– Он открыл Грегори Джепсону, что ты – его мать.
– Но Грегори вовсе не собирался никому рассказывать, да и Фитц тоже.
– В тот вечер ты была занята со своими девочками и не слышала, как он хвастался на весь паб, провозглашая свое «Последнее ура». А этот скользкий журналист, Бен Милн, все пытался выудить из него грязные подробности для своей программы. Я испугалась за тебя, за твою тайну. Позже я нашла его на берегу, вне себя от злости. Местные ребята взяли лодку покататься, а на прежнее место не вернули, хотя на якорь поставили. Я умоляла его не рассказывать Милну о тебе, но он был взбешен из-за лодки и сильно пьян. Повторял, что завтра все узнают хорошую новость. Я сразу представила, как по телевизору покажут все подробности его скандальной жизни, ну и завелась…
– Какой еще скандальной жизни?
– О нем вечно ходят всякие слухи: контрабанда наркотиков, нарушение рабочего режима… Кто-то недавно говорил, что он перевозит на своей лодке нелегальных иммигрантов.
– Элис, бога ради! Это все неправда! – Грету сковало холодным ужасом.
– Зато о нем и о тебе – правда. Столп общества, блестящий преподаватель, вожатая скаутов – мать незаконнорожденного ребенка! Если это покажут по телевизору, ты обречена – и я вместе с тобой. Родители потребуют твоего увольнения. Скандал нас прикончит.
Грета уронила голову на колени Элис и всхлипнула, вздрогнув всем телом.
– Я не собиралась его убивать, но… Вся наша с тобой жизнь висела на волоске и зависела от прихоти старого шута! Я закричала на него и толкнула со всей силы – лодка покачнулась, он потерял равновесие и упал навзничь.
Элис протяжно вздохнула. Грета молчала, пытаясь осознать правду.
– Я подумала – надо подсунуть прощальную записку, тогда полиция решит, что он собрался вывести лодку в море и выброситься из нее, но случайно поскользнулся и упал.
Грета подняла голову.
– Так это твоя записка?
– Я решила, что ее надо как-то связать с пабом, и отправилась туда. Там никого не было. Я нашла компьютер, распечатала текст и вернулась на берег – никто меня не заметил. Точнее, я так думала. Этот чертов Бентли, оказывается, выгуливал собаку и видел, как я возилась у лодки. За день до похорон он позвонил и запросил какую-то безумную сумму за молчание. У меня сроду таких денег не было, да и нельзя шантажистам верить на слово.
– Что же ты сделала? – прошептала Грета.
– Он у меня лечился, принимал дигиталис – проблемы с сердцем. Я сказала, что принесу деньги на похороны и передам возле могилы, вместо этого приготовила шприц и вколола ему смертельную дозу – он даже понять ничего не успел. Одна могила, два трупа – очень удобно. – Ее голос звучал сухо и бесцветно.
– И все это ради меня?! – охнула Грета.
Смягчившись, Элис обхватила лицо подруги ладонями и заглянула ей в глаза.
– Счастье мое… Для тебя я готова на все.
– У нас мало времени, – прошептала Грета, задыхаясь от нахлынувших чувств. – Вот-вот нагрянет полиция. Элис, ты выйдешь за меня? Кажется, теперь и в тюрьме регистрируют…
Обе поднялись на ноги.
– Я буду ждать, сколько потребуется, – пылко заверила Грета.
И тут в дверь позвонили.
В «Адмирале» наступило время обеда. На своем привычном месте, за барной стойкой, Эми пыталась осознать происходящее. Никак не верилось, что прошли лишь сутки с похорон – столько событий!
Впрочем, настроение было хорошее. После встречи на Мостике к ней вернулась прежняя уверенность, какой она уже давно не чувствовала – с тех пор, как уехала из Лондона, с тех пор, как связалась с женатым, с тех пор, как пыталась покончить с собой… Эми воспряла духом и была готова диктовать жизни свои условия. А уж встретится ей кто-то на пути или нет – неважно.
Впрочем, сейчас ее мысли занимал исключительно бизнес. Грег Джепсон твердо решил выкупить и переоборудовать «Адмирал Бинг», а Эми назначить управляющей. В голове уже роилась куча планов на будущее.
В пабе было довольно оживленно. По деревне уже расползлись слухи о смерти Гриффитса Бентли, и любопытные стекались сюда в надежде узнать подробности. Хотя, конечно, не сравнить с толпой, собравшейся под телекамеру.
Большая часть из тех, кто утром присутствовал на Мостике, тихо исчезла, не привлекая внимания. Грета попросила сына пока не связываться с ней, дождаться ее звонка. Озвучив Эми деловое предложение, тот отправился к Розали, чтобы поддержать во время неизбежных визитов полиции.
По реакции собравшихся Мериэл Дейн поняла, что откровения об ужасном прошлом лишь добавляют ей привлекательности в духе фамфаталь, и теперь весело порхала по кухне, раздумывая, не позвонить ли Джеду Роуду – вдруг уже вернулся? И поскольку она еще не знала, что новым боссом вскоре станет Эми, на ее горизонте не было ни облачка.
Преподобная Виктория Уайтчерч вернулась к себе и первым делом позвонила молодому человеку из сотовой компании по поводу установки мачты.
Вилли Сэйерс успел на поезд до Лондона.
Ианта Беркли, все еще замаринованная во вчерашней водке, отчалила на стареньком «Фольксвагене» навстречу сложностям с мужем и боссом.
Ну а Боб Кристи вернулся к безукоризненной бутылке джина в офисе.
– Привет.
Эми подняла голову – перед ней стоял Бен Милн в дорогом плаще с сумкой через плечо.
– Я заказал такси.
– Выпьешь что-нибудь? За счет заведения.
– Нет, спасибо.
Эми вручила клиенту кружку «Гиннеса» и взяла деньги. Повисла неловкая пауза.
– Я так понимаю, с нами еще свяжется полиция.
– Скорее всего…
Очередную паузу нарушил звук подъезжающей машины. Бен выглянул через стеклянную дверь.
– А вот и такси.
– Ага.
Эми протянула руку, и они церемонно попрощались.
– Наверное, больше не увидимся.
– Наверное.
– Тогда пока.
– Пока.
К счастью, тут ее отвлек еще один заказ. Когда она обернулась, такси уже отъехало.
Ну и ладно, все равно он оказался придурком. Симпатичным – да, но все же придурком.
