Глава четвертая

Машина подъехала к многоэтажному дому. Дронго вышел из салона, оглядываясь по сторонам, затем наклонился к водителю:

– Ты уверен, что мы приехали правильно?

– Это тот адрес, который вы назвали, – ответил водитель.

Дронго подошел к дому и поднял голову. Двадцатичетырехэтажное здание. Типовое, каких было много в этой части города. Если адрес верный, то на восемнадцатом этаже этого дома в трехкомнатной квартире живет семья брата Исмаила Ламиева – Иссы Ламиева, который трудился в тот самом строительном тресте, где работал и его брат. Войдя в подъезд, Дронго увидел объявление, предупреждавшее жильцов дома, что одна кабина лифта будет закрыта на профилактику. Вторая находилась где-то наверху, и он подумал, что это даже неплохо: можно пешком подняться на восемнадцатый этаж вместо обычной зарядки, и, не раздумывая, направился к лестнице. Поднявшись на восемнадцатый этаж, позвонил в дверь. Сразу послышались детские голоса, и дверь открылась. На пороге стоял невысокий черноволосый молодой мужчина в спортивном костюме.

– Добрый день, – вежливо поздоровался Дронго. – Извините, что беспокою. Это квартира Ламиевых?

– Да, – кивнул молодой человек.

– Вы – Исса Ламиев?

– Верно. Что вам нужно?

– Простите, что я вас беспокою. Я адвокат и представляю интересы семьи Шамаила Захохова. Мне нужно срочно с вами переговорить.

– Я ничего не знаю, – сразу нахмурился Исса.

– Кто это пришел? – крикнула из комнаты его жена.

– Это ко мне, – ответил Ламиев. И, уже обращаясь к Дронго, добавил: – Нам не о чем разговаривать. Я вообще не хочу говорить на эту тему. Мой брат погиб два года назад, и нам тяжело об этом вспоминать.

– Это касается и вашего брата, и вашей семьи, – пояснил Дронго, видя, как упрямо сжимает губы хозяин квартиры.

– При чем тут моя семья? – мрачно спросил Исса.

– Кто это? – снова закричала его супруга.

– Ошиблись, – ответил Ламиев, – не туда попали. – Он вышел из квартиры, плотно прикрыл за собой дверь и недовольно спросил: – Что вам нужно? Зачем вы сюда пришли? Какое отношение к тому делу имеет моя семья? Прошло столько времени, а вы никак не хотите оставить нас в покое!

– Дело в том, что, согласно российскому законодательству, вашему погибшему брату может быть предъявлен имущественный иск, – пояснил Дронго. – А так как вы его прямой родственник, то, боюсь, по этому иску отвечать придется вам. Там ведь погибло много людей, и иск их родственников ко всем четверым членам группы может быть на большую сумму. Или к их наследникам и родственникам.

Ламиев нахмурился. Он считал, что вся эта кровавая история давно забыта.

– Что я должен сделать?

– Просто поговорить со мной, чтобы я мог составить грамотное объяснение, по которому вы не будете отвечать по этому иску. – Дронго блефовал, чтобы переговорить с братом погибшего.

Ламиев понял, что у него могут потребовать деньги за преступления его брата, и такой вариант развития событий ему явно не понравился.

– Давайте войдем в квартиру, – предложил он, снова открывая дверь.

Им навстречу выбежали трое детей. Все трое были мальчики, младшему – года полтора. Двое других были постарше. Ламиев провел гостя в столовую и пригласил сесть за стол.

– Идите играть в другую комнату, – строго приказал он детям, – и заберите маленького.

Те послушно вышли, а в комнату вошла молодая женщина, одетая в цветную юбку и темную блузку. Увидев незнакомца, она испуганно обратилась к мужу:

– Что случилось, Исса? Почему опять к нам пришли?

– Это адвокат семьи Шамаила Захохова, – пояснил муж. – Он хочет нам помочь, чтобы мы не платили деньги за Исмаила.

– Как ты можешь такое говорить! – всплеснула она руками. – Мы еще должны платить деньги за твоего брата? Ты сошел с ума! Его убили два года назад!

– Не кричи! Адвокат пришел, чтобы нам помочь.

– Чем он может нам помочь? Сначала они убили твоего брата, а теперь хотят, чтобы мы еще и заплатили за его убийство? Почему ты вообще пустил этого человека?!

– Мне кажется, вы не совсем понимаете, что происходит, – решил вмешаться Дронго. – Дело в том, что семьи погибших немцев хотят подать в суд. Не на вас, а на Исмаила, который убил их родственников.

– И при чем тут мы? – не унималась женщина.

– Я пришел сюда, чтобы разобраться, – попытался он успокоить разбушевавшуюся хозяйку. – Давайте не будем нервничать. Никто пока в суд не подал. И вы всегда можете доказать, что у вас были разные семьи.

– Он только жил у нас. Не нужно было вообще пускать к нам этого наркомана, который мог испортить наших детей. Я всегда говорила, что он…

– Хватит, женщина! – грозно произнес Исса. – Не нужно больше ничего говорить!

Она обиженно прикусила губу, но замолчала.

– Его арестовали у вас в квартире? – уточнил Дронго.

– Да. Приехали сюда и арестовали. Но мы ничего не знали о том, чем он занимается. Он два раза ездил в Турцию, и мы думали, что он ездит туда со своим другом помогать ему доставлять оттуда товары. Он нам так и говорил. А оказывается, занимался такими недостойными делами!

– Вы не знали его знакомых и друзей?

– Откуда нам знать? – ответил Исса. – Он уходил на весь день, да и я все время работал.

– Исса устроил этого типа к себе в строительный трест, – не удержавшись, вставила супруга, – а он вместо благодарности так его подвел…

– У него было с собой оружие? Он держал его дома?

– Никакого оружия не было, – ответил Ламиев, – он не держал оружия в доме.

– Насколько я знаю, было официальное сообщение, что он оказал вооруженное сопротивление при аресте и поэтому его пристрелили.

– Все это вранье! – разозлился Исса. – Дома были двое его племянников и моя беременная жена. Даже если у него было бы с собой оружие, он бы никогда не посмел его применить. Он не мог стрелять в квартире, где были мои дети и жена.

– Тогда почему прошло сообщение о его вооруженном сопротивлении?

– Это неправда, – закричал Исса, – и мы об этом говорили! Но нам посоветовали молчать.

– Кто посоветовал?

– Приехали двое мужчин – но это был не следователь – и сказали, что так будет лучше. Исмаил пытался сбежать из машины, когда его везли в тюрьму, и поэтому его застрелили. Говорили, что он сумел вытащить пистолет у кого-то из охранников. Но я в это никогда не верил.

– Насколько я помню, говорили, что его убили прямо здесь.

– Нет-нет! Все соседи видели, что это не так! Его посадили в машину и увезли. А потом нам сообщили, что его убили.

– Я вас понимаю. Думаю, что нужно будет указать эти причины в отказе от имущественных претензий к вашей семье, – сказал Дронго. – А ваш брат не говорил, куда именно он ездит в Турцию?

– Говорил про оптовые склады, – вспомнил Исса, – но он рассказывал, что помогает своему другу Джумшуду, и я никогда его не расспрашивал. И потом узнал, что Джумшуд Шовдыгов был руководителем их группы. Но мы ничего не знали.

– Я думаю, будет правильно, если мы откажемся от любых претензий к вашей семье, – успокоил супругов Дронго, поднимаясь со своего места. – Простите, что я вас побеспокоил. Думаю, что больше к вам никто не придет.

Он вышел из квартиры, оставив Ламиевых сидеть за столом. После его ухода жена спросила у Иссы:

– Ты посмотрел его документы? Может, он никакой не адвокат?

– Нет, не смотрел. Он же сказал, что адвокат. Зачем ему врать? Он ничего не просил и ничего не хотел. Пришел к нам, чтобы помочь, чтобы мы не платили за моего брата. А ты хотела бы платить?

– Только этого не хватает! Конечно нет. Бедные наши дети! Теперь всю жизнь им будут говорить, что их дядя – убийца и террорист.

– Кто об этом вспомнит? – отмахнулся Исса. – Когда они вырастут, будут совсем другие проблемы. К тому времени все вообще забудут об Исмаиле. Он меня так подвел… Мама просила о нем заботиться, а он влез в эту банду. Зачем ему нужно было с ними работать? Наверное, платили хорошие деньги.

– Какие деньги? – недовольно спросила жена. – Мы с тобой ничего не видели. Где он прятал свои деньги? У него даже хорошей одежды не было. Ты ведь сам покупал ему куртку.

– Не знаю где. Но он хотел купить себе машину. Говорил, что уже накопил на нее деньги. А когда он умер, мы так ничего и не нашли. Я хотел пойти к этому Джумшуду, но его тоже арестовали. Ты помнишь, как все говорили об этом взрыве? А потом оказалось, что Исмаил был замешан в этих убийствах. Хорошо еще, что пришел такой понимающий юрист, который понял, что мы не должны платить за Исмаила.

– А если родственники этих убитых немцев действительно подадут в суд? Что тогда будем делать? Откуда у нас столько денег? Нам на детей не хватает.

– Ничего не будем платить, – решительно произнес Ламиев. – Сразу скажем, что за Исмаила мы отвечать не будем.

В это время Дронго уже садился в свою машину. Когда они тронулись, он обернулся, увидел, как за ними следом двинулся серебристый «Хёндай», и удовлетворенно кивнул. Такое положение дел его вполне устраивало.

Богдановский вошел в свой кабинет в хорошем расположении духа. Начальство одобрило его инициативу привлечения к их операции Семена Абрамовича Штеймана. Многие генералы до сих пор помнили об этом очень пожилом аналитике, который проявлял чудеса по определению психотипов различных разведчиков и перебежчиков, находящихся в стране.

– Что опять произошло? – весело спросил он, усаживаясь в свое кресло. – Ваш эксперт опять проявил инициативу? Мучает нас и вас, не давая никому успокоиться?

– Как мы и думали, – доложил Савченко, – сначала он поехал к следователю, который вел дело о взрыве в пассаже. Это Глеб Юрьевич Поляков. Они говорили минут сорок, и нам удалось записать целиком их беседу.

– В самом Следственном комитете? – радостно хмыкнул генерал. – Вы хорошо работаете, полковник. Объявляю вам благодарность.

– Спасибо. Мы записали беседу и сейчас передадим ее для анализа Семену Абрамовичу. После встречи с Поляковым Дронго решил не терять времени и поехал к семье брата Исмаила Ламиева. В квартире, кроме хозяина, были его супруга и трое детей. К сожалению, мы не смогли ни записать их беседу, ни прослушать ее. Дронго поехал туда, не сказав никому об этом визите. Только позвонил уже перед самым домом и сообщил Вейдеманису, что едет туда. Но мы сейчас попытаемся уточнить все детали у самого Иссы. Нужно продумать причины его вызова к нам, чтобы не спугнуть Дронго именно в такие дни.

– Сделайте, – согласился Богдановский. Хорошее настроение начало улетучиваться, и он ничего не мог с этим поделать.

– В Москве еще живет и работает сестра Шовдыгова, которая переехала сюда из Австрии сразу после развода. Она устроилась на работу и сейчас живет в Москве. Семья Захохова переехала в Нальчик, они там обосновались. Продали московскую квартиру и купили себе дом. У Шовдыгова осталась в городе бывшая супруга, но она второй раз вышла замуж. Мы считаем, что Дронго может попытаться увидеться со всеми названными членами семей, чтобы представить общую картину случившегося. Мы не ожидали, что он, выйдя от следователя, сразу поедет в Измайлово к брату убитого Исмаила Ламиева, поэтому не успели подготовиться. Дронго пробыл в их квартире примерно полчаса.

– Неизвестно, о чем они говорили?

– Мы считаем, что он спрашивал про контакты Ламиева. Возможно, про его убийство. Пока мы не хотим сразу дергать семью Ламиевых, но попытаемся узнать, о чем конкретно они говорили.

– Вы понимаете, что любой человек сразу обратит внимание на явную нестыковку. Тогда было опубликовано официальное сообщение, что Ламиев был убит при попытке вооруженного сопротивления. А приехавший туда Дронго легко узнает, что при задержании Ламиев не оказывал никакого сопротивления. Тогда получается, что мы солгали и его просто застрелили.

– Мы не могли опубликовать всю правду, – напомнил Савченко. – Кто мог подумать, что Ламиев принимал наркотики? А допросить его мы были обязаны. И когда начали вводить ударные дозы амитола и пентатола, у него остановилось сердце. Вы же знаете, Алексей Федорович, что мы официально не признаем использование фармакологии в наших допросах.

– А кто в мире открыто признает? – раздраженно бросил Богдановский. – Хотя уже много лет все допрашивают с помощью этих лекарств. Только в кино показывают и в романах пишут, как бьют заключенных, обливают их водой или не дают спать. Вы прекрасно знаете, что это для обывателей. Гораздо удобнее применять лекарство и не мучить ни задержанного, ни следователей, которым тоже неприятно выколачивать нужные сведения из своих подопечных.

– Поэтому тогда и дали такую информацию, – согласился Савченко. – Но Дронго наверняка уточнил, как забирали Ламиева, и теперь понимает, что его не убивали при задержании.

– Что говорят наши аналитики? Как это скажется на расследовании?

– Дронго достаточно опытный человек. Он прекрасно знает, что во всем мире используются различные препараты, чтобы получить точные сведения от подозреваемых. Но здесь есть другая опасность, на которую нам указали наши специалисты. Если не знать, что Ламиев был наркоманом, то можно сделать неправильный вывод. Мы забрали живого и невредимого подозреваемого, а потом его пристрелили. И тогда может появиться неприятный вопрос, на который он начнет искать ответ: почему кто-то был заинтересован в физическом устранении Ламиева? Какую тайну мог знать этот подозреваемый?

– Нужно каким-то образом донести до Дронго и его напарника, что погибший был обыкновенным наркоманом, – предложил генерал. – Продумайте и этот момент. Но не нужно педалировать, чтобы он обратил внимание на нашу заинтересованность. Лучше посоветуйтесь с Семеном Абрамовичем.

Савченко согласно кивнул.

– Что у нас со Штаркманом? Ваши сотрудники держат его под контролем?

– У него четыре телефона, мы смогли подключиться ко всем четырем, – сообщил полковник. – Но пока никаких сведений закрытого характера он не передавал. Ведет себя нормально. Вчера познакомился в баре с какой-то молодой особой. Ходил обедать в ресторан «Пушкин». Но есть место, куда мы не сможем за ним проследовать и где его невозможно будет услышать.

– Израильское посольство, – понял Богдановский. – Если он захочет передать нечто важное, мы не сможем об этом узнать.

– Да. У них есть возможности посылать закодированные сообщения, которые мы не сможем прочитать.

– Тогда необходимо отмечать каждый визит Штаркмана в посольство. И консультироваться со Штейманом, чтобы он помог нам проанализировать поведение нашего объекта.

– Мы уже подумали об этом.

– И решите вопрос с этим родственником, – напомнил генерал. – Чтобы больше не было таких неожиданностей, как с визитом в семью Ламиевых. Я уже предупреждал, что нужно быть готовым к любым неожиданностям.