Глава десятая

Переступив порог квартиры, гостья хотела снять обувь, но Дронго, улыбаясь, остановил ее:

– Нет, нельзя любить свои ковры больше, чем своих гостей. Так говорил академик Лихачев. Видимо, это ваше восточное воспитание сказывается.

– У вас нет в доме женских тапочек? – спросила Наира.

– Я думаю, вы знаете, что здесь бывают только две женщины, у каждой из которых свои тапочки. И других тапочек здесь нет.

– Две? – уточнила Наира чуть напряженным голосом. – У вас здесь гарем?

– Кухарка и домработница, – пояснил Дронго. – И не нужно делать вид, что вы этого не знали.

Она сняла плащ. Сегодня Наира была в темной юбке и синем джемпере. Сумочку она не оставила в холле, а взяла с собой. Они с Дронго встретились глазами и улыбнулись друг другу.

– Я не занималась вашей особой и не следила за вашей квартирой, – пояснила гостья. – Я вообще не думала, что буду с вами контактировать после… после нашей встречи.

Вейдеманис что-то чувствовал. Он не совсем понимал, что именно происходит, но, неплохо зная своего напарника, ощущал напряжение в разговоре Дронго с его гостьей.

– Можно я осмотрю квартиру? – попросила Наира. – Мне очень интересно.

– Разумеется, – кивнул Дронго, – все комнаты открыты. Можете смотреть.

Она сразу направилась в его кабинет, где стояли шкафы с книгами до самого потолка, и стала внимательно рассматривать книжные полки.

– У вас хорошая библиотека, – заметила Наира.

– Я собирал ее много лет, – пояснил Дронго.

– Давно хотела спросить, – обернувшись к нему, сказала она. – Говорят, что у вас две абсолютно идентичные библиотеки – в Москве и в Баку. В одинаковых квартирах с одинаковой мебелью вы держите одинаковые книги. Это правда?

– Почти. Некоторые книги сложно достать. Но, в общем, да. После развала Союза, и особенно в последние годы, стало гораздо легче находить любые книги. Недавно на Арбате видел собрание сочинений Герберта Уэллса в пятнадцати томах меньше чем за сто долларов. А за двадцать пять купил двухтомник Тацита. Книги перестали быть ценностью. Вы слишком молоды, чтобы помнить времена, когда библиотеки меняли на машины и даже дачи. Мы жили в стране, где это было реальностью.

– Вы так говорите, словно жалеете о распаде той страны. А я думала, что вы абсолютный реалист.

– Это было время моей молодости. Меня дважды чуть не убили, когда я защищал идеалы той страны, которой уже нет. Поэтому мне несколько обидно. Словно я потратил свою молодость на защиту призрачной мечты, быстро растаявшей.

– Никогда не думала, что вы пустите меня в свой кабинет. И что вообще я когда-нибудь здесь окажусь, – призналась гостья. – А эти фигурки на книжных полках из разных стран?

– Угадали.

Дронго обернулся и увидел изумленное лицо своего друга, не совсем понимавшего, что здесь происходит. Обычно эксперт никого и никогда не пускал в свой кабинет, за исключением самого Вейдеманиса.

– Пойдемте пить чай, – предложил Дронго. – Вы, очевидно, получили конкретные инструкции на мой счет, госпожа Рахимова?

– Меня вызвали и сообщили, что я должна встретиться с вами уже сегодня вечером, – ответила она. – Вот номера телефонов супруги Шовдыгова и семьи Захохова. Вам придется снова отправиться в Нальчик, если вы, конечно, хотите.

– Семья Захохова сейчас в Нальчике? – уточнил Вейдеманис.

– Да, – кивнула Наира, – в районе Кэнжи. Хотя я не совсем понимаю, для чего это нужно. С ними уже работали следователи и оперативные сотрудники. Супруга Шовдыгова вообще не хочет даже слышать о нем.

– Посмотрим, – рассудительно произнес Дронго. – А сейчас садитесь за стол.

Она положила сумку рядом с собой, вызвав очередную улыбку хозяина квартиры. Он уточнил, какой чай они хотят, и налил всем троим зеленый чай с жасмином. Наира уселась напротив Дронго и спросила у него:

– Когда вы хотите выехать в Нальчик?

– Завтра утром. Лучше полетим самолетом. Туда слишком долго ехать. А потом отправимся в колонии, надо встретиться с обоими осужденными.

– Наверное, это не совсем мое дело, – неожиданно сказала гостья, – но вы действительно считаете, что ваши поиски могут дать хоть какие-то результаты? По-моему, это просто нелогично. Я знаю про вашу репутацию гения аналитики. Сейчас все рассказывают, что Штейман даже назвал вас своим преемником. Но это просто невозможно. Чудеса бывают только в кино, но не в жизни. Каким образом вы получите хоть толику информации, если встретитесь с двумя людьми, которые уже два года сидят в колониях, отрезанные от внешнего мира? Или с несчастной женой Захохова? Или с бывшей женой Шовдыгова, которая его ненавидит? Что это вам даст? В запутанных английских детективах бывают такие повороты сюжета, когда убийцей оказывается жена подозреваемого или его сестра. Но не в этом случае. Сам террорист погиб при взрыве. Оба его подельника осуждены на длительные сроки. Все закончено. И даже если вы будете говорить с ними, то абсолютно ничего не добьетесь. Тогда зачем все это? Только для того, чтобы обмануть Блехермана? Но вы не тот человек, который возьмет незаработанные деньги. Тогда для чего?

– Во-первых, у меня будет возможность несколько дней пробыть в компании рядом с вами, – пояснил Дронго. – Во-вторых, есть несколько важных моментов, лично мне до сих пор непонятных. А я не люблю оставлять непонятные моменты во время своих расследований. И, в-третьих, нужно попытаться что-то сделать, хотя бы ради того, чтобы ваше ведомство не приказало вам меня ликвидировать… Такой вариант тоже вполне реален.

Наира вздрогнула, а Вейдеманис, нахмурившись, произнес без тени улыбки:

– Я уже выпил свой чай и полагаю, что мне можно удалиться. Обсуждайте без меня, каким образом тебя будут ликвидировать. – Он поднялся и пошел к выходу. Дронго не стал его провожать. Дверь захлопнулась.

Оставшись вдвоем, они долго молчали. Минуту, вторую, третью…

Потом Наира прошла в ванную комнату, включила воду и, поманив Дронго за собой, взволнованно проговорила:

– Ты действительно считаешь, что я смогу это сделать? Я имею в виду твою ликвидацию?

– Ты просто обязана это сделать, – ответил он, – иначе будет два трупа, нет, три. Эдгара тоже не оставят в живых, он слишком много знает.

– Тебе нравится говорить подобные гадости?

– Не нравится. Но это та игра, в которую я согласился играть. И на кону моя жизнь.

– Ты мог отказаться!

– Не мог. Меня бы не выпустили живым. Здесь сложно прослушать, но ты наверняка знаешь, что в этом преступлении, которое произошло два года назад в Москве, не все так просто.

– Знаю. Но ты ничего не сможешь распутать. Один, без организации, без техники, без связных. Нельзя всегда рассчитывать на силу своего разума, каким бы он ни был.

– И тем не менее я попытаюсь. В этом деле есть масса странностей, с которыми я хочу разобраться, – упрямо заявил Дронго.

– Тогда до утра. Мы увидимся утром, когда ты захочешь поговорить с бывшей женой Шовдыгова. А потом отправимся в Нальчик.

Он согласно кивнул и тут же спросил:

– Ты уйдешь?

– Конечно. Вчера я проявила некоторую непозволительную слабость. По-моему, одного раза достаточно. Больше никаких встреч не будет. Мы деловые партнеры, а я твой «куратор». А еще я уверена, что за твоей квартирой сейчас следят сразу несколько человек. И не нужно давать им повод для ненужных домыслов.

– У тебя есть официальное задание, – напомнил Дронго. – Раз ты мой куратор, то должна мне помогать.

– Именно поэтому я к тебе поднялась. Если бы отказалась, это выглядело бы странным. А если задержусь после ухода твоего напарника надолго, то это будет подозрительно. Я должна идти.

Дронго молчал. Всегда неприятно, когда женщина, с который ты встречался еще сутки назад, так демонстративно уходит от тебя. Он понимал, что ее нельзя остановить, она права, понимал, что за его квартирой следят, но ему все равно было не очень приятно. И обидно.

Наира вышла из ванной, и вскоре он услышал, как тихо захлопнулась дверь.

– Вот такие дела, – мрачно проговорил Дронго и прошел в кабинет к своему компьютеру, чтобы поработать еще немного.

В половине двенадцатого раздался звонок городского телефона. После третьего звонка включился автоответчик. Это была его супруга, звонившая из Италии.

– Добрый вечер, – услышал он голос Джил, – вот решила позвонить. У меня какое-то глупое предчувствие, как будто тебе плохо. У тебя все в порядке?

– Твое предчувствие тебя подводит, – лицемерно солгал Дронго, – у меня все в порядке. Никаких проблем.

– Я рада. И когда ты прилетишь к нам?

– Через несколько дней, – снова соврал он.

Кажется, она что-то почувствовала. Любимые люди связаны друг с другом некой незримой нитью, которую сложно объяснить.

– У тебя действительно все хорошо? – снова спросила она.

– Абсолютно. Просто не выспался. Ночью много читал. Сейчас пойду спать.

– Так рано? – рассмеялась она. – Что с тобой происходит?

– Просто устал. Так иногда бывает.

– Спокойной ночи. Я все равно пока не сплю, так что можешь звонить в любое время.

– Я знаю, – ответил он, – спокойной ночи.

Отключившись, Дронго чувствовал себя чуть ли не подлецом. Он любил свою жену и не собирался от нее уходить. Но вчерашняя встреча была ему необходима. И если бы Наира захотела остаться сегодня в его квартире, он бы с удовольствием согласился.