16
Я потащила Лилу к нам во двор. Мне не терпелось рассказать Антонио, что мы для него сделали. По дороге я поделилась с Лилой своим планом расстаться с Антонио, как только у него все наладится. Лила шла молча, погруженная в свои мысли.
Я окликнула Антонио. Он выглянул в окно и спустился вниз. Поздоровался с Лилой, демонстративно не обратив внимания ни на ее шикарный наряд, ни на ее прическу, и вообще стараясь на нее не смотреть; возможно, боялся, что я его приревную. Я сказала, что у меня мало времени и я пришла только для того, чтобы сообщить ему хорошие новости. Он слушал меня, но с каждым моим словом менялся в лице.
— Он обещал тебе помочь, — радостно воскликнула я и повернулась к Лиле за подтверждением: — Ведь правда, Марчелло пообещал?
Лила кивнула. Антонио побледнел. Если до того он смотрел в землю, то сейчас медленно поднял глаза и хрипло спросил:
— Кто просил тебя ходить к Солара?
— Вообще-то это была моя идея, — соврала Лила.
— Спасибо, но ты зря беспокоилась, — ответил он, не глядя на нас.
Он попрощался с Лилой и, не сказав мне ни слова, развернулся и ушел.
У меня скрутило живот. Почему он на меня разозлился? Что я сделала не так? Я начала жаловаться Лиле на Антонио, который стал вести себя хуже Мелины, своей матери, говорить, что у него дурная наследственность и что я больше с ним не могу. Лила выслушала меня и предложила проводить ее до дома. Когда мы подошли к ее подъезду, она пригласила меня подняться.
— Но ведь Стефано дома, — отказалась я, хотя дело было не в Стефано. После разговора с Антонио мне хотелось побыть одной, обдумать случившееся и понять, в чем я ошиблась.
— Всего на пять минут, — сказала Лила.
Мы поднялись. Стефано расхаживал по квартире в пижаме, небритый и нечесаный. Он вежливо поздоровался со мной, посмотрел сначала на жену, потом на пакет с булочками.
— Ты ходила к Солара?
— Да.
— В таком виде?
— А что, мне не идет?
Стефано мрачно покачал головой и развернул пакет.
— Хочешь, Лену?
— Нет, спасибо, я дома поем.
Стефано надкусил булочку.
— Кого ты видела в баре? — спросил он у Лилы.
— Твоих друзей, — ответила та. — Наслушалась от них комплиментов. Правда, Лену?
Она в подробностях передала ему разговор с Солара, не упомянув только об Антонио и цели нашего визита, и самодовольно заявила:
— Микеле хочет разместить мой портрет в магазине на пьяцца Мартири.
— А ты что?
— Я сказала, пусть спрашивает у тебя.
Стефано в один присест доел булочку и облизал пальцы.
— Ты хоть понимаешь, к чему меня вынуждаешь? Завтра мне придется тащиться к этой портнихе на Реттифило, — озабоченно сказал он, сделал глубокий вздох и повернулся ко мне: — Лену, ты разумный человек, объясни, пожалуйста, своей подруге, что мне нужно работать и у меня нет времени на ее идиотские выходки. Хороших выходных, передавай привет родителям.
И он скрылся в ванной комнате.
Лила насмешливо усмехнулась ему вслед и проводила меня до двери.
— Если хочешь, я останусь, — сказала я.
— Он подонок, но ты не волнуйся.
И, коверкая голос, повторила:
— Объясни, пожалуйста, своей подруге, что у меня нет времени на ее идиотские выходки.
Глаза ее повеселели.
— Он тебя бьет?
— А что мне его побои? Подумаешь! Они быстро проходят, а я становлюсь еще красивей.
На площадке она снова передразнила мужа:
— Лену, мне нужно работать.
Потом вдруг понизила голос и повторила еще раз:
— Лену, мне нужно работать!
Не знаю почему, но мне вдруг захотелось передразнить Антонио, и я прошипела:
— Кто просил тебя ходить к Солара?
В ту минуту мы словно увидели себя со стороны: стоят на пороге две девчонки, наломавшие дров, и обсуждают своих хахалей, и расхохотались.
— Что ни сделаешь, все невпопад, — сказала я. — Этих мужчин вообще не поймешь. От них одни проблемы.
Я крепко обняла Лилу и пошла прочь. Но не успела еще дойти до первого этажа, как до меня донеслись крики. Орал Стефано, осыпая Лилу самыми жуткими оскорблениями. Его голос напоминал голос людоеда — точь-в-точь, как у его отца.
