Глава 40
Уйти из-под прицела
Естественно, что первой мыслью, после того как груда мотоциклетного металлолома загорелась, была одна, и вполне логичная:
«Кто-то отчаянно желает моей смерти! И у них чуть не получилось!»
После чего я постарался словно ненароком сместиться за угол, да так и двигаться в негустой толпе, делая вид, что громко и бесшабашно продолжаю болтать по телефону. При этом и шлем не снимал, держа аппарат возле раскрытого забрала. Вряд ли кто меня опознает, видя только кусок физиономии.
При ходьбе старался не хромать, а глазами постоянно выискивал наиболее подходящее место, где можно было бы спрятаться и некоторое время просто отсидеться. Всё-таки идти на дом к парочке учёных я в данный момент не рискнул. Как и пялиться на их окна перестал. Если уж меня неведомые враги выследили в данной обстановке да ещё и рядом с этим домом, то могут весь район держать под контролем.
И совпадение катастрофы с моментом моего звонка говорило о многом.
Что меня хоть немного радовало, так это сносное состояние. Кровь потоками не текла и в ботинках не хлюпала. Хоть и прихрамывал – но шёл. Наверняка много крови потерял, пусть её и смыло в воде, но головокружение отсутствовало, круги перед глазами не досаждали. И появлялась в душе крепкая уверенность: надо только где-то устроиться в тихом месте и отлежаться как следует.
А где? Вполне возможно, что вскоре хозяин позаимствованного мною «Харлея-Дэвидсона» заявит о пропаже. Если уже не заявил. Да и подставной труп недолго сможет вводить экспертов в заблуждение. Поставленная на ноги полиция сложит два и два, и всех, кто в шлеме бродит по городу (да и по всей стране!), моментально выковыряют из этой ненадёжной скорлупы прикрытия.
Взгляд мой метался по сторонам, выискивая любое, уместное место для уединения и отдыха. И тут, скорей всего, судьба опять надо мной сжалилась, а ветреная Фортуна приласкала своим вниманием. Я заметил неплотно прикрытую дверь, ведущую в подземные гаражи одного из зданий. Кто-то из владельцев выходил, а за дверью толком не проследил, вот она и не захлопнулась. Не бог весть какое место для отсидки, но выбирать не приходилось. В крайнем случае отлежусь в какой-нибудь давно не используемой машине.
Внутри никого не было, и я чисто для пробы рискнул сменить ипостась. Напрягся, дернулся от навалившейся от ран боли, и… получилось! Я мысленно заорал от восторга: «Победа-а-а-а!» Правда, пришлось ухватиться после этого двумя руками за стенку: слишком уж обессиливающий откат после превращения навалился.
Но, несмотря на шум в голове, трясущиеся конечности и частичное лишение зрения, я стоял и радостно хихикал. Или нервно?.. Долго стоял, минут пять, настолько меня приложило затянувшимся психологическим стрессом. И только потом попытался оценить своё состояние. Слабость – неимоверная. Желание поесть – зверское. Жажда – словно неделю не пил. Ведро воды выпью запросто. Даже на ром согласен или на это гадостное, смертельное для печени виски. Но зато от всех ран после смены ипостаси даже шрамов не осталось. От костюма мотоциклиста тоже избавился, становясь обычным с виду обывателем.
Кричать «ура!» вслух не стал, экономил силы. И они мне тут же пригодились, кто-то деликатно тронул меня за плечо и участливо поинтересовался:
– Господин, вам плохо? – Какой-то тучный дядька предпенсионного возраста не только присматривался ко мне, но и принюхивался: – Вы ведь трезвы?.. Или что иное приняли?
И в зрачки попытался заглянуть, подозревая меня в приёме наркотиков. На что я ему постарался улыбнуться, придумывая с ходу объяснение:
– Мне уже лучше… Спасибо за беспокойство… Утром съел консервы, которые открытыми стояли в холодильнике уже двое суток…
– А-а-а! Такое бывает! – с сочувствием согласился дядька. – Помочь выйти или…
– Нет, нет, я уже сам! – И благодарно кивнув, я двинулся на выход. Не успел ещё и на улице оказаться, как зазвонил тот самый телефон, который я недавно использовал при попытке связаться с учёными:
– Привет! Это я! – заявил академик.
– А чего раньше не отвечал? – вполне естественно напрягся я.
– Телефон этот в куртке оставил, а её – в коридоре повесил. Ну и мы слишком увлеклись просмотром последних новостей, не расслышали звонок. Ты в курсе происходящего?
– Хотел бы не знать, но тут почти на каждом углу об этом кричат. Кстати, слышу в твоей трубке рёв сирен… Что там у вас стряслось?
– Да вот как раз рассматриваем из окна очередную трагедию, – стал рассказывать Лажа. – Громадный грузовик снёс целый островок для стоянки мотоциклов. Вся эта груда загорелась, грузовик тоже. Есть жертвы. Кошмар, что творится…
– Покушение?
– Да какое там! Виновник происшествия тоже погиб, так и сгорев в кабине, не сумев выбраться. Насколько можем предполагать, у него либо сердечный приступ, либо уснул.
Выслушивая выводы наблюдений, я уже двигался обратно к дому Софийки. Выглянул из-за угла, присмотрелся к окнам. Оба приятеля не торчали в окне, как большинство соседей, да и не свешивались из него, как некоторые. Их почти и не видно было, прикрывались шторами. Зато я убедился, что они сами в квартире и над ними никто не нависает с контролем.
Да и разговор уже завёл на другую тему:
– Что ещё нового? Разобрались с тем шлемом, что я вам оставил?
– Разобрались. Теперь знаем, кто его изготовил! – последовало неожиданное, но уверенное заявление.
– О как? И кто же?
– Ну… желательно такие разговоры не по телефону. Тем более что ещё одна важная новость есть от нашего шефа Шенского. Но если хочешь…
– Да могу и зайти, – перебил я собеседника, уже входя в нужный портал. – Будет чем угостить нежданного гостя?
– Смотря когда нагрянешь. Может, успеем чего-нибудь вкусненького сготовить.
Хотелось его поразить, указав срок в минуту и пошутив, что умею телепортироваться, но я решил вначале осмотреться в квартире Софийки. При возможности подслушать соседей через знакомую мне щель. Мало ли что. Как говорится, бережёного Бог бережёт.
Поэтому обозначил несколько более растяжимый период:
– Минут через двадцать-тридцать зайду. А то и раньше… если никто не помешает.
– Заходи. У нас всё спокойно.
Утверждал он это безмятежно. Явно не врал. Лишний довод в пользу того, что засады на меня нет. Но я всё равно не отказался от идеи побывать в квартире своей пассии.
Там всё было спокойно, чинно, без изменений. Зато я не удержался и солидно так похулиганил. Собрал в холодильнике всё съестное, что можно было употребить холодным, набрал внушительный графин воды и со всем этим разместился на высокой стремянке под самым потолком в гостиной. Зачем непродуктивно тратить время, если можно совместить сразу два полезных дела? Так что я не только подслушивал, но и поспешно откармливал свою невероятно истощённую тушку.
И не переживал, что наверху интенсивно для меня готовят угощения. С недавними ранениями, повышенной регенерацией, бегом с интенсивными сражениями и превращениями следовало срочно восстанавливать силы. Я теперь сутки могу от пиршественного стола не отходить. Давно заметил, что при восстановлении резервов ускоренный метаболизм ох как помогает.
Ел и внимательно прислушивался к доносящимся сверху голосам:
– Ну и что мы за двадцать минут приготовим? – искренне сокрушался Магистр, напоминая мне своими интонациями хлопочущую вокруг стола хозяйку. – Консервы разогревать – моветон…
– Да ладно тебе метаться, – успокаивал его академик. – Нормальный он парень, можно утверждать, наш проверенный собутыльник… Забыл, как он может виски хлестать?
– А ты забыл, насколько он интеллигентно себя за столом ведёт? Чувствуется порода и воспитание… Так что надо самое лучшее открыть и поставить. Шевелись, старый сморчок! Ползаешь, как каракатица!
Голоса удалились в кухню, стали неразборчивыми. Но я уже успокоился окончательно. Если они так играют, зная о подслушивании мною, то лучших актёров я не встречал. Но из дальнейших подслушанных фаз я понял, что не всё так лучезарно в наших отношениях. И если учёным будет это выгодно, сдадут меня за милую душу. Слова до меня донеслись следующие:
– …конечно, жаль. Я тоже предпочитал бы о визите Вампира узнать не с его звонка, а просто считав информацию с экрана прибора.
– Но допустим, станем работать в предоставленной нам новой лаборатории. Ты сумеешь при этом создать устройство слежения за тиниглом. А есть уверенность, что само устройство не будет обнаружено нашим работодателем?
– Уверенность есть, – вещал Лажа менторским тоном, – но никак не стопроцентная.
– Ага! И тебе на это плевать?
– Естественно! Ну обнаружит Вампир, что мы можем за ним следить, и что? Сделаем ему второе устройство, такое же, и вся недолга. Ну и не факт, что все такие же умные, как я. Вон Шенски так и не догадывался о предназначении большинства имеющихся в лаборатории устройств. И ничего. Не обиделся. Даже в нынешнем положении сотрудничать пытается.
– Странное сотрудничество, – сомневался Магистр. – Такую инфу нам слил, что мне до сих пор не верится. То ли сам чего-то сильно боится, то ли нас хочет каким-то образом подставить. Слишком уж перчёное блюдо может получиться.
– Вот мы и посмотрим, что Вампир станет делать, когда мы с ним информацией этой поделимся. А уж если он подтвердит своё желание построить для нас лабораторию, то нам придётся ему и в прежних грешках признаться. Лояльность и доверие должны быть между нами стопроцентные.
В ответ его приятель что-то промычал утвердительное, вновь поспешив на кухню. Зато я понял, что помимо намеченных вскоре признаний некая важная информация поступила со стороны их нынешнего шефа, от Галиара Шенского. И касается она меня – непосредственно. Какая именно? Тоже скоро узнаю.
Как и возьму обязательно учёных «на пушку», потребовав сделать то самое устройство слежения за подаренными мне часиками (тинигл), с помощью которых я отслеживаю теперь вокруг себя все взрывоопасные предметы. Ещё и разыграю это требование так, словно давно знаю о подобном девайсе.
Не прошло и четверти часа, как я приговорил все принесённые продукты и выпил воду. Да и самое главное сумел подслушать. Так что пора и честь знать: идти отъедаться за чужим столом. Здесь я, правда, тоже не свои продукты подъел, но чего уж там, как-нибудь с Софи сочтёмся.
Покинул стремянку, выглянул на улицу. Там уже почти окончили устранять последствия катастрофы. Всё железо вывезли, начали замывать почерневший, залитый маслом и пеной асфальт.
«Надо же, какое совпадение! – удивлялся я мысленно. – Оказывается, на меня никто не покушался, просто так наслоились чьи-то печальные предназначения. А уж как угонщикам-то не повезло!.. Или это мне предупреждение? Мол, не воруй чужого, а то и тебя грузовик переедет? Упаси господь! Постараюсь так больше не хватать чужое добро…»
Но сам понимал бессмысленность подобного обещания. Когда пытаешься выжить, не до праведного бытия.
Пока поднимался по лестнице этажом выше, убедившись, что никого поблизости нет, сменил ипостась. И уже в облике Вампира коротким звонком оповестил соседей о своём приходе. С минуту мне не открывали, пыхтели за дверью, присматривались и наверняка пользовались тиниглом. Потом впустивший меня Лажа сразу же ворчливо поинтересовался:
– Чего это ты такой бледный да изрядно похудевший? Сложно узнать, настолько изменился. Перепил вчера? Или уже сегодня чрезмерно набегался?
– Бабы заездили, – несколько грубо соврал я. – От них – все беды!
Стоящий в засаде Магистр не выдержал и заржал:
– Смешно смотрится: этакий дохляк-малолетка рассуждает о своём сороковом разводе. Хе-хе! – После чего сам ушёл в гостиную и меня увлёк приглашающим жестом: – Заждались. Пока готовили, сами слюной истекли. Ну и у нас это… всё по-простому, не ресторан всё-таки.
Идущий сзади меня академик тоже хихикнул:
– Это он так на комплимент напрашивается. За полчаса ни одна хозяйка лучше стол не накроет. И всё-таки… – он перешёл на отеческий тон, словно родного внучка опекал. – Отчего такой некондиционный вид? Ты со страшной раной на ноге и то лучше выглядел.
– Лишь бы не хуже! – Всё равно мне не хотелось раскрывать тему сегодняшних событий по делу Кауфта. А вот глаза мои в самом деле разбегались от обилия наставленных на стол деликатесов, поэтому я решил начать с тех, что ближе. Ну и напомнил, перед тем как набить рот: – Это не я сюда отчитываться прибыл, а вы что-то интересное поведать собрались. Слушаю!
Пока я это говорил, Магистр, не спрашивая моего согласия, разлил солидными дозами виски по бокалам, пробормотал «За отпуск!», не дожидаясь нас, выпил, крякнул и набросился на закуску так, словно это у него последний раз в жизни.
Поэтому говорить стал недовольно прокашлявшийся Лажа:
– По поводу странных обломков материи, которые ты называл «шлемом». Мы просто уверены, что сделать такое могут лишь в научно-исследовательской лаборатории, которая спонсируется (и фактически принадлежит со всеми потрохами) банковским домом «Киро Ха». Они давно вели разработки в этом направлении и наверняка пожинают уже прибыли со сделанных открытий.
Озвученные банкиры мне только и были знакомы, что по рекламным вывескам, как по всему городу, так и по всей стране. Ну и ещё я догадывался, что основатели этого дома родом из Восточной Азии. Поэтому я лишь пожал плечами и вопросительно хмыкнул. Мол, что за неведома зверушка?
Академик старался не показывать своих эмоций, но я-то благодаря умениям в экстрасенсорике просёк его немалые сомнения. Да и в тоне они прозвучали:
– Ты не подумай, что мы напраслину на своих коллег возводим из личных побуждений. Точнее, на их боссов. Ибо у нас есть и повод для личной мести: именно люди из «Киро Ха» подложили в машину бомбу и пытались нас уничтожить.
– Занятно! – кивнул я головой, показывая, что повод и в самом деле отменный.
– Так, по крайней мере, утверждает Шенски, отыскавший эту информацию по своим каналам.
Хотел было уже до конца выяснить, на кого работает вышеупомянутый директор, но моё вопросительное мычание докладчик трактовал по-своему:
– Банковский дом «Киро Ха» относится к тому самому тресту синдикатов, банков и корпораций, который до сих пор не подвергся ни единому укусу со стороны Вампира. К этому тресту относился и покойный Сидни Кауфт. Там же вращает свои незаконно нажитые капиталы и главный полицай страны Хавьер Цыркони Ривельдо.
От такой новости я даже замер на какое-то время. Точнее, перестал работать руками. Тщательно пережевал скопившуюся во рту пищу и только потом признался:
– Никогда не слышал о таком тресте! – А про себя воскликнул: «Это же та самая пирамида с условным названием Дельта!» – Что уже странно само по себе.
– Ничего странного, Финк! – пустился в рассуждения Магистр, попутно при этом разливая в очередной раз порции виски. При этом он себе не постеснялся налить раза в три больше, чем нам. – Это тайный союз, он никогда и нигде не афишировался. Даже его некоторые члены только догадываются об участии друг друга. Ещё меньшее количество бонз ведают о главном координаторе, вдохновителе и создателе всего союза. Если вообще ведают. Но компашка собралась знатная, матёрая, денежная.
– А вы, значит, уже в курсе: кто именно координатор? – Свой бокал я поднял, но пить не спешил. – И готовы за свои знания ручаться?
– А то! – ухмыльнулся здоровяк. – Хотя изначально это была не наша заслуга. Первым это выяснил Галиар Шенски. Хоть он и сволочь, но весьма гениальная сволочь в умении анализировать факты и недомолвки. Мы так и не смогли понять, с какой стати он настолько разоткровенничался с нами во время последнего телефонного разговора. Потому и засомневались в его итоговой информации. Но когда факты на руках и результат известен, то проверить его заявление можно за полчаса.
Он собрался пить своё виски, но я его укорил как можно строже:
– И?! Чего тянешь? Не в театре ведь!
– Неужели? – удивился бывший факир и фокусник. И добавил с явной ностальгией: – А ведь когда-то я выступал на знаменитых сценах… – после чего выпил свою дозу и вместе с длинным выдохом озвучил главного злодея нашего города. Да, пожалуй, и всей страны: – Речь идёт о нашем мэре, Стиве Б. Чакли.
И вновь рьяно набросился на закуску. Его приятель тоже выпил, посматривая на меня с иронией и явно изучая мою реакцию. Тогда как я замер, ошарашенный услышанным. Сердце вопило, что такого быть не может. Слишком я уважал нашего мэра, гордился им и восхищался. Даже прощал ему нетолерантное отношение к нашим чернокожим согражданам. Разум тоже подсказывал о несуразности обвинения. Мол, хорошего человека каждый готов оклеветать.
Мало того, по подсказкам и наущениям моего логфэя я защищал мэра! Ограждал его от преступников, уничтожал вокруг него убийц, изгонял из города ярых недоброжелателей! Как я мог просчитаться?
Но вот жесткая, голая логика, оперируя имеющимися фактами, уже через минуту выдала осторожное предположение: «Почему бы и нет? Всё может быть… И надо бы всё это проверить…»
Но на углу стола уже лежало для меня несколько листов бумаги. На них змеились строчки выводов, расчётов, имелись графики и схемы поэтапных связей. Может, и ещё имелись доказательства, но и этого вполне хватало. Только сами цепочки обозначенных посредников, через которых скупались или продавались акции нужных компаний, развеивали все сомнения. Даты показывали, что о моих укусах знали за несколько дней и проводили нужные пертурбации на рынке ценных бумаг.
Мало того, Стив Чакли раньше всех узнал об излечении Ромы Грэйхемцена. Благодаря своему положению он раньше всех прорвался на телестудию, пообщался ранее всех с журналистом и успел за четверть часа нажить очередные миллионы.
Да и всё остальное вопило против него.
Главным получателем полученных на спекуляции прибылей оставался всё тот же Стив Брукс Чакли. И для себя я сделал ещё один вывод: на фильтре поступающей на логфэй информации восседает всё тот же человек. Наш милый, добрый, законопослушный и праведный мэр. Мало того, он ещё и сумел подать информацию как-то, обязавшую меня его защищать.
Печально?.. Не то слово!
Исправимо?.. Вряд ли. Таких титанов зла перевоспитать уже нельзя.
Разве только при удалении гланд… через анальное отверстие.
