39
Два дня после визита в Институт судебно-медицинской экспертизы Абигэль сидела безвылазно в квартире Фредерика за маленьким письменным столом, который он поставил для нее в углу гостиной. Она купила большую пробковую доску и прикрепила к ней все данные, которыми располагала об аварии. Настоящая сеть нейронов и связей, полностью отражавшая хаос, царивший в ее голове.
Первым делом она начертила временну´ю ось, на которую нанесла различные события, связанные с трагедией, и повесила ее перед собой.
Кроме того, она собрала воедино все, что удалось выяснить об отце после его смерти. Фотографию, на которой он позировал перед яхтами, с подписью черным маркером «Ксавье Иллинуа». Были тут и до сих пор не расшифрованный тайный код отца, и его банковские выписки, и счета, которые она забрала в Этрета… Целая туча самоклеящихся листочков покрывала часть стены. На них были вопросы типа «Зачем украли плюшевого котенка?» или «Кто неизвестный, найденный в багажнике?». Была у нее и копия рапорта об аварии, несколько фотографий разбитой машины, имена пожарных и врачей «скорой», прибывших на место, а также всего медперсонала, занимавшегося ею в больнице. Справа от себя она положила на стол ксерокопию письма Леа, найденного в лесу, и свои разбитые часы со стрелками, застывшими на 3:43.
Абигэль наклеивала очередные листочки, когда пришел с работы Фредерик. Он поцеловал ее, сварил себе на кухне крепкого кофе и сел рядом с ней. Глаза его полезли на лоб при виде этого множества информации и стрелок, образовавших огромную паутину.
– Что ж, если это отражение того, что творится у тебя в голове, – страшновато.
– Я пытаюсь найти связи, детали, которые от меня ускользнули. Знаешь, как говорил Эйнштейн, «задача без решения – это плохо поставленная задача».
– Обычно ты цитировала, скорее, Лакана или Дольто.
– Ты знаешь, что у Эйнштейна тоже была проблема со сном? Ну то есть не совсем проблема: он спал очень много. Мог проспать почти сутки, в отличие от Наполеона и Леонардо да Винчи, которые спали всего по нескольку часов.
Она наклеила последний листок поверх своей тучи бумажек.
– Вы получили заключение экспертов? Выяснили, кто тот человек в багажнике?
– Нет, не выяснили. Его ДНК не соответствует ни одной из зарегистрированных в Национальной автоматизированной картотеке генетических отпечатков. Стало быть, он не Фредди: их генетические профили не совпадают.
– Это можно было подозревать.
– Теперь мы имеем научное подтверждение. Мы заглянули в картотеку пропавших без вести в наших краях, с этой стороны тоже пока ничего. Антрополог осмотрел скелет. Нашему трупу лет пятьдесят, рост около метра восьмидесяти. Есть несколько старых переломов, но никаких зацепок для точного поиска. В остальном – большой вопросительный знак. Этот тип остается совершенным анонимом.
Абигэль скрипнула зубами. Еще одна загадка.
– Узнали еще что-нибудь об обстоятельствах убийства?
– Эксперты нашли осколки костей, прилипшие к смазке винтов домкрата, а также в салоне «кангу». Застряли в пассажирском сиденье.
– Этот человек, по словам твоего брата, получил пулю в левый висок…
– Да, это значит, что Фредди был за рулем, а тот, другой, сидел рядом. Эти двое были знакомы. В какой-то момент Фредди достал оружие и выстрелил.
Фредерик отпил глоток кофе.
– Эксперты также распылили внутри багажника Bluestar. Следы крови были повсюду, даже на потолочной лампочке. И опять осколки костей. Видимо, там он разбил ему домкратом череп, чтобы извлечь пулю, и расквасил лицо.
Абигэль взглянула на свой график событий:
– О’кей… Некто убивает нашу жертву в салоне машины из огнестрельного оружия, разбивает ей череп, чтобы сделать неузнаваемой и извлечь пулю, после чего засовывает ее в багажник, очевидно, потому, что ему надо еще проехать какое-то расстояние и он не хочет рисковать. Готова держать пари, что убийство произошло поблизости от места моей аварии, что тело положили в багажник именно там, а потом этот некто помчался к Скарпу. Добрался меньше чем за час, времени не терял. Да и вообще, все произошло очень быстро.
– Почему ты называешь его некто? Почему не скажешь: Фредди?
– Потому что, даже если это кажется очевидным, у нас нет никаких доказательств, что убийца – он. Я пока не хочу его так называть. Есть кое-какие элементы, не совпадающие с его профилем.
– Например?
– Для меня Фредди действует в одиночку, он похищает детей и делает чучела, чтобы разрешить некий личный конфликт. Он холост и одинок. Когда он вешает чучела, он должен быть один, это его творение, момент наивысшего возбуждения для него. Он как художник, наносящий последний мазок на свой холст. Это что-то такое, чего он не может разделить с сообщником.
– В таком случае объясни мне, откуда взялся труп и кто убийца?
– У меня нет ответа.
– Мы хорошенько обмозговали это все вместе в казарме. Мы думаем, что у Фредди был сообщник и что-то пошло не так. Это наверняка связано с непредвиденной аварией, которая и посеяла между ними раздор. Представь себе: возможно, один все же хотел повесить чучело Артура или задержаться на месте аварии, а другой нет. Короче, страсти накалились. В итоге Фредди достал пушку и убил своего спутника. Разбил ему лицо, чтобы сделать неузнаваемым. Ни одежды, ни возможности опознать по зубам. И, сбросив его в воду, он надеялся, что найдут его не скоро. К тому же не ты ли говорила, что у Фредди нестандартная сексуальная ориентация? А что, если это был его любовник?
Абигэль пригладила волосы с глубоким вздохом. Эти открытия ставили под сомнение целый пласт ее работы. Чета гомосексуалистов по жизни. Чета похитителей, один имеет над другим власть… Абигэль не помнила случаев с гомосексуальными парами – и, насколько она знала, в анналах полиции такого зафиксировано не было. Зато примеров преступных дуэтов любовник/любовница хоть отбавляй: Дениза Лаббе и Жак Алгаррон, Поль Бернардо и Карла Хомолка, они же Барби и Кен, Мишель Фурнире и Моника Оливье…
– В таком случае они будут первыми.
– У всего есть начало.
Она посмотрела на карточку на пробковой доске и ткнула пальцем в вырезанный на стволе глаз:
– Что видел Фредди в 3:43 в ту ночь? Что там можно было увидеть, кроме машины, разбившейся о дерево?
Она вскочила и стала нервно расхаживать взад-вперед.
– Когда я смотрю на эту таблицу, сопоставляю все элементы, у меня не идет из головы мысль, что роль случая слишком велика. Фредди и я, участвующая в расследовании его дела, оказываемся в одном месте в одно время…
Она снова бессильно опустилась на стул.
– Я не могу, Фред! Не могу проникнуть в его тайну, понять его мотивации. Он, точно мыло, проскальзывает между пальцами. У нас нет на него ничего конкретного, только пустые предположения. Ни одного реального следа, ни единого описания. С ума можно сойти. Не призрак же этот тип, черт побери!
Фредерик погладил ее по волосам, он чувствовал, что она на пределе.
– Знаешь, что мы сделаем? Я сейчас приму душ и поведу тебя в ресторан. Выпьем немного вина и поедим чего-нибудь острого. А если останутся силы, пойдем промотаем несколько евро в казино.
– В казино? Ты?
Он поцеловал ее в макушку.
– Ты говорил об Эйнштейне. Есть такая история с Богом, который играет в кости. Это напомнило мне крэпс. Ты знаешь, что мой отец обожал эту игру?
– Крэпс? Ты никогда мне не говорила.
– Игра – это была его слабость. Однажды он выиграл почти две тысячи франков в крэпс, целое состояние. И знаешь, что он мне на это купил?
– Не знаю… Новую рыболовную сеть?
Фредерик скрылся в коридоре и вернулся через несколько секунд. Он показал ей опасную бритву с острым лезвием из дамасской стали. И улыбнулся ей.
– Так как насчет нашей маленькой вечеринки?
– Ты прав, нам это пойдет на пользу. Ради такого случая я отложу прием пропидола.
– Хорошая идея. Будет жаль, если ты уснешь за столом.
Она смотрела ему вслед, когда он скрылся в коридоре, с болью в сердце, с надеждой однажды полюбить его так, как он ее любил. Потом, вздохнув, она снова сосредоточилась на своем лоскутном одеяле из фактов и мест. Два дня она собирала все воедино, ломала голову, вспоминала ужас той драмы, пыталась понять. Она написала на листке слово «Авария», добавила время, 3:43, и обвела красной ручкой. Потом приписала большими буквами: СЛУЧАЙ?
Абигэль знала, что случай – это не «Бог, прогуливающийся инкогнито», как говорил Эйнштейн, что он бывает вызван процессами, зачастую независимыми друг от друга, внезапно совпадающими во времени и в пространстве. Вот и в ту ночь случай проистекал из пересечения двух траекторий, a priori не пересекающихся: их поездки на восток Франции, с одной стороны, и присутствия Фредди и его гипотетического сообщника – с другой.
Абигэль убедилась окончательно: надо проследить эти две траектории шаг за шагом, минута за минутой.
Решение, возможно, крылось в шести буквах этого слова.
Случай.
