21

После сканирования в отделении неврологии Абигэль дождалась, когда Фредерик вернется на работу, чтобы выйти из квартиры. Она направилась к ближайшему книжному магазину, на маленькой улочке Старого Лилля. Она бывала здесь минимум раз в неделю и часто уходила, нагруженная новинками.

У нее все еще не выходила из головы обнаруженная вчера гематома на спине. Внушительный синяк лилового цвета северной зари. Как она могла так удариться и не помнить об этом? И почему ушиб именно в том месте, куда ударили ее во сне? Абигэль поискала в Интернете объяснений наличию синяка. Кроме возможного сомнамбулизма и бреда о привидениях на парапсихологических сайтах, она не нашла ничего мало-мальски убедительного.

Она поздоровалась с одним из продавцов, Антони Крево, и спросила, слышал ли он о «Четвертой двери».

– Книга вышла в конце марта. Второй роман Джоша Хеймана. Кажется, к нам ее завезли не так давно.

Мало того что книга существует, Абигэль еще и выяснила, кто такой Джош из ее снов.

– Он написал «Черные камни» в две тысячи двенадцатом году, – продолжал продавец, заглянув в свой компьютер. – Не очень известный автор, лично мне его имя ни о чем не говорило. Мы продали всего два экземпляра. И «Четвертой двери» еще один остался. Возьмешь?

– Да, пожалуйста.

Абигэль стояла у прилавка, задумавшись. Ее сны – и, значит, ее подсознание – служили ей путеводной нитью. Но как история, рожденная в ее голове, могла привести ее к этой книге, вышедшей два с половиной месяца назад? Как сон мог пересечься с реальностью? Как могла гематома перейти из виртуального мира в реальный?

Вернулся Антони Крево с книгой. На обложке была нарисована большая деревянная дверь с висячим замком, как будто в подвале. На двери цифра четыре. Внизу написано: «Триллер». Крево пробежал заднюю сторонку обложки:

– Это о похищениях. Сыщики расследуют дело где-то в Шамбери. Тебе может понравиться, да.

Продавцу было неизвестно, кто такая Абигэль, он знал ее только как читательницу, большую любительницу детективов и триллеров. Она взяла роман и быстро пролистала.

– Ты можешь проверить, не покупала ли я его раньше?

Крево открыл файл в компьютере.

– А, да, смотри-ка, неделю назад. Одиннадцатого июня. Тебе ее продал мой коллега.

– Совершенно не помню.

– Дай я уберу ее и…

– Нет. Я ее возьму. У меня ее больше нет. Фредерик был на блошином рынке в прошлые выходные. Наверно, продал ее с остальными книгами, а я не успела прочесть.

В расстроенных чувствах Абигэль расплатилась и поспешила вернуться к Фредерику. Могла ли она купить этот роман и начисто об этом забыть? Она попыталась припомнить тот день, 11 июня, – тщетно. Ничего не всплывало в мозгу. Прошла всего неделя, как она могла утратить такие близкие воспоминания? Неужели пропидол бьет ее по мозгам наобум и начинает пожирать настоящее?

Она поднялась в квартиру и удивилась, когда, вставив ключ в замок, обнаружила, что дверь уже открыта.

Все начиналось сызнова: она возвращается в квартиру, дверь открыта, а в руках у нее книга «Четвертая дверь». Как в том не дававшем ей покоя сне, в котором она шла с вокзала Лилль-Европа. Так, спальня. К счастью, на сей раз никакого трупа. Она направилась в ванную, увидела свое отражение в зеркале. Идеальное, четкое, без искажений. Реальное.

– Все хорошо, ясно? Ты не спишь, ты в здравом уме. Это просто пропидол играет в кубик Рубика с твоей памятью.

Звук собственного голоса успокоил ее. Она прошла в гостиную, внимательно всмотрелась в обстановку. Ей показалось, что некоторые предметы в буфете стоят не на своих местах. И телевизор как будто сильнее повернут влево, чем обычно. Да еще и кресло отодвинуто дальше, чем она привыкла. Опять.

– Послушай, Абигэль Дюрнан. Это реальность. Ты не спишь, ты в сознании. Фредерик на работе. Ты, наверно, забыла запереть входную дверь. Все нормально и логично.

Но она не вполне верила собственным словам, и, главное, она ведь могла произнести их и во сне. Мебель действительно была сдвинута. Чуть-чуть, конечно, но все-таки. Если все ей снится, как это узнать? А если она в реальности, почему же перемещаются вещи?

Она бросилась в ванную. Аптечный шкафчик был приоткрыт, а ведь она плотно закрыла дверцу и повернула задвижку. Она открыла его настежь, всмотрелась в бутылочки с пропидолом… Все как будто было в порядке. Она закрыла дверцу как следует, заперла и спрятала ключ в выдвижной ящик. В гостиной она взяла иглу, лежавшую у компьютера. Укололась, сознавая, что, хоть кровь и потекла, это все равно может быть сон.

Надо было придумать способ понадежнее, новые тесты на реальность. Снова взяв иголку, она проткнула едва заметные дырочки на деревянной поверхности буфета. И поставила предметы – фотографии в рамках, статуэтки – точно на эти дырочки. Потом проделала ту же операцию черным маркером: четыре незаметные точки на плиточном полу, на которые поставила ножки кресла, тумбочки под телевизором, стола… Так была упорядочена вся обстановка комнаты. Залог вполне реального пространства.

Абигэль закрыла лицо руками, сознавая, как глупы ее поступки и мысли. Дипломированный психолог ползает на четвереньках по полу, отмечая расстановку мебели маркером, как будто играет в морской бой. Боже мой, видел бы ее кто-нибудь, ей бы сразу выписали билет в один конец в психиатрическую больницу! Неужели она совсем свихнулась? Чем все это кончится? Когда ее окаянные кошмары перестанут воплощаться в жизнь? В ее плоть?

Она вздохнула и пошла заварить травяного чая, а потом решила приступить к чтению.