Новый порядок
– Оно умерло? – спросил чей-то голос.
– Не «оно», – отозвался второй. – Это девочка.
– Вечно я путаюсь, их поди разбери… Хорошо, она умерла?
– Надеюсь, что нет…
Я открыла глаза и увидела над собой заботливые глаза… нет, не одного, а сразу ДВУХ драконов. Они не особенно отличались от Мальткассиона, разве что сильно уступали ему размерами и возрастом.
Потом я почувствовала, что мой гнев рассеялся без остатка, оставив меня с совершенно измочаленным телом и пульсирующей болью в висках.
– Парацетамольчику не найдется?.. – кое-как прохрипела я надсаженным горлом. Вкус был такой, словно я проспала ночь с жабой под языком.
Тот из драконов, что заговорил первым, как-то странновато закашлялся, и я поняла, то он подавил смешок.
– Мы рады, – сказал он, – что после всего у тебя чувство юмора сохранилось…
Я зашевелилась и села.
– Да, чувство юмора еще при мне, – ответила я и со стоном схватилась за голову. – Зато я потеряла Мальткассиона, Кваркозверя, Драконьи Земли и свободу большей части Уэльса…
– Тебе бы выпить не помешало, – сказал второй дракон. Легкий кивок – и подле меня возник стакан с водой.
Я вздрогнула и спросила:
– Как тебе удалось?..
– Магия, – ответил дракон.
Я улыбнулась и с жадностью присосалась к стакану.
– Хмм… – произнес первый дракон. Развернул крылья и принялся внимательно их изучать. Примерно так маленький ребенок рассматривает собственную ступню, гадая, зачем она ему нужна.
– Значит, вас теперь двое? – спросила я. – Двое из одного? Вот как, значит, это работает?
– Обычно – да, – ответил второй дракон. Громко чихнул – и над поляной, поджигая кусты, пронесся огнеметный выхлоп. – Ух ты! – прокомментировал дракон. – Надо будет выучиться этим владеть!
И они принялись обнюхивать все кругом, изучая свой новый мир. Я обратила внимание, что от мертвой туши Мальткассиона осталась лишь кучка серой золы, увенчанная лобным самоцветом. Ветерок уже разносил над Драконьими Землями прах их прежнего обитателя.
– Тихо! – сказала я. – Слушайте!
Они разом насторожили уши и одновременно нахмурились.
– Ничего не слышно…
– Вот именно! – сказала я. – Пушки! Пушки прекратили стрелять!
– Естественно, – ответил дракон. – Старая Магия расплетена, и Новая Магия заменила ее. Защитное поле восстановилось, только теперь мы свободно можем пересекать его туда и обратно. Драконьи Земли останутся нетронутыми… Впрочем, я что-то позабыл о приличных манерах! Позвольте представиться: Шпат Эксиом Огнедух Четвертый. А рядом со мной – Колин.
Дракон по имени Колин торжественно поклонился и проговорил:
– Мы хотели бы поблагодарить тебя, Дженнифер Стрэндж, потому что, если бы не сила твоего духа и приверженность долгу, Мальткассион действительно стал бы самым последним из рода драконов.
Я поразмыслила над его словами, силясь найти какой-то смысл в последовательности только что пережитых событий. Я только понимала, что по-крупному сорвалась. Остальное было крайне туманно.
– Меня же не за духовную чистоту выбрали? – спросила я, наконец.
– Боюсь, нет, – ответил Шпат Огнедух. – Только учти, это не повод для разочарования. На самом деле даже хорошо, что абсолютная добродетель так редко встречается. Иначе ее потребовалось бы уравновесить злом столь же высшей пробы. Совет Драконов сделал очень разумный выбор. Лично я бы и за миллион лет не додумался, что ты у нас, оказывается, берсерк…
Я непонимающе смотрела то на одного, то на другого.
– Я?.. Берсерк?..
– Ну конечно. А ты что, не знала?
В самом деле, откуда же мне было знать!.. Жизнь в монастыре была счастливой и безопасной. Никаких поводов для истерик. Как тут догадаться, что я, оказывается, принадлежала к редкой породе бесстрашных воителей, которые во время знаменитых приступов ярости черпали энергию из всех и всего, что их окружало, и перековывали ее в сокрушительную атаку на неприятеля! Караул, подумала я, содрогаясь. Если кто-нибудь прознает, что я – берсерк, меня тут же загребут либо в армию, либо в психушку, чтобы там задурить мне мозги убойными дозами марципана…
– Вы никому не расскажете?..
– Берсерку нечего бояться, если он умеет управлять своей яростью, Дженнифер. Ты удивишься, узнав, сколько тайных берсерков ведет мирную жизнь… Просто у тебя такой дар. Научись мудро владеть им, вот и все.
– То есть вы это все спланировали заранее?
– О, это был великий план, Дженнифер. Чтобы выверить его и претворить в жизнь, потребовалось сорок десятилетий! Когда Шандар вверг нас в заточение, порознь мы оказались бессильны преодолеть мощную магию. Зато смерть для дракона – скорей обновление. Убей одного, и на его место явятся двое. Мушад Васид не знал этого. А вот Шандар – знал. Оттого-то он и не хотел, чтобы ты убила Мальткассиона. Если дракон умирает своей смертью, после него не остается потомства.
– Значит, за эти четыре столетия Охотник мог убить любого дракона и тем самым увеличить их популяцию?
– Мог, но ничего хорошего из этого не получилось бы. Просто все в той же тюрьме вместо одного дракона оказалось бы двое. Нет, мы хотели большего! Нам требовалось заклинание, которое искоренило бы все сделанное Шандаром и сделало бы кое-что еще. Заклинание почти неисчислимой мощи и чудовищной сложности. Заклинание, которое вернуло бы нам свободу, да еще и перезарядило бы магическое поле планеты. Чтобы Шандар не сумел вернуться и выполнить свое давнее обещание – уничтожить драконов. Он, конечно, злодей, но не чужд понятий о чести. И потом, двадцать подвод золота… Это же ужас сколько по нынешнему курсу! Думаешь, ему захочется такую сумму возвращать?
– И решением стала Большая Магия?
– Вот именно. Но Большая Магия – труднопредсказуемая штука, и потом у нас не хватало сырой магической энергии, чтобы ее запустить. А поскольку заклятие наложил Шандар, нам нужно было превзойти задействованную им мощь. Требуемая энергия слишком рассеяна по земной поверхности. Нужно было найти некий способ собрать ее воедино…
– Как золотые крупинки в песке, – пробормотала я, вспомнив сказанное Матушкой Зенобией.
– Примерно. Большая ценность, но вполне бесполезная, пока не просеешь песок. Так вот, силой, наиболее близкой к тому, что мы называем энергией магии, являются человеческие эмоции. Эмоциональная мощность отдельного человеческого индивида ничтожна, но когда вместе собирается большая группа людей, может получиться почти неисчерпаемый источник энергии…
– Эмоции? Вроде любви?
– Согласен, серьезная штука, – кивнул Шпат. – Вот только искусственно вызвать ее – задача из разряда неразрешимых. Гораздо легче породить в людях элементарную жадность. Оставалось организовать людское скопище покрупнее и заставить его напряженно ожидать грандиозной халявы…
– Возможности застолбить участок, – прошептала я. – Драконьи Земли…
– В точку. За секунду до полудня восемь миллионов людей, снедаемых нетерпением, напряженно проверяло часы. У них бешено колотились сердца, по лицам тек пот, каждый мечтал захватить достаточно земли, чтобы обеспечить себя до старости лет. Жадность всемогуща! Она помогла запустить Большую Магию. Она вернула нам свободу…
– Но все-таки пришлось полагаться на удачу, и не в малой степени? Зачем?
– Большая Магия живет своей таинственной жизнью, Дженнифер. Когда берешься подталкивать судьбу, как бы она тебя самого не подтолкнула… Все должно было очень точно сойтись вместе. Ты, смерть от клинка Чрезмера и первозданный накал страстей. Как только Мальткассион понял, что ты готова, он использовал последние крохи драконьего волшебства, чтобы выкатить пророчество о своей собственной смерти и внушить людям жадность, которая затем распространилась, как вирус. Он кое-что знал о «Соединенных Полезностях», а кроме того, очень давно изучал род людской. Соберутся миллионные толпы, смерть дракона приведет в действие заклинание, словно удар по педали – мотор мотоцикла, а в тебе проявится берсерк. Ты потянешь к себе совокупную энергию, а Чрезмер станет проводником… Думаю, ты согласишься, что наш расчет оправдался и все прошло достаточно гладко!
Я трудно переваривала услышанное. Мальткассион вспахал и засеял эмоциональное поле восьми миллионов человек, а потом собрал с него урожай. Драконы победили самого могущественного чародея, которого когда-либо знал этот мир. Для этого им потребовалось четыреста лет. И в довершение всего Мальткассион отдал свою жизнь.
Я вздохнула.
– Мы чувствуем твою печаль, Дженнифер. Если это хоть как-то утешит тебя – знай, что в нас очень много от Мальткассиона. Так что в некотором смысле он не ушел навсегда. Просто как бы перераспределился…
– Что же будет теперь?
– Ну, – сказал Колин, – работа Охотника завершена. Мы станем жить здесь и будем набираться силенок. Мы хотим только мира с людьми и думаем, что могли бы очень многому научить вас. Ты сможешь приходить сюда и навещать нас. Мы хотим, чтобы ты стала нашим послом. Позволь еще раз поблагодарить тебя за все, что ты совершила!
Я подобрала валявшийся на земле Чрезмер. Все-таки великолепное оружие. Вполне достойное берсерка, вдруг понадобится. Когда я стану старше и сильнее, может, я даже научусь как следует им владеть… На прощание я поклонилась драконам, и они поклонились в ответ. Я уже двинулась прочь, но кое-что заставило меня оглянуться. Мне хотелось узнать ответ еще на один вопрос.
– Мальткассион перед смертью произнес одно слово… Он назвал меня гванджи!
– Вот как, – торжественно проговорил Шпат. – Это старинное слово нашего языка. Такое, которое один дракон обращает к другому хорошо если два раза в течение всей жизни…
– Что же оно значит?
– Оно значит – друг.
