Кутерьма с найденышами
Назад, в Башни Замбини, я отправилась пешком. Город кругом так и гудел. Люди, жаждущие «присебякать» по кусочку земли, прибывали со всех сторон, и торговля переживала ажиотажный подъем, без устали снабжая публику на границах Драконьих Земель едой, питьем и вообще всем, что требовалось для походного быта. Метраж проданного шнура не поддавался никакому исчислению, а партия в десять тысяч стандартных бланков для заявок на землю разошлась в течение тринадцати минут…
…Леди Моугон сидела в вестибюле, и вид у нее был такой, словно она меня давным-давно тут ждала.
– Мисс Стрэндж, – сказала она, поднимаясь навстречу, – только не думайте, что ваше производство в Охотницы каким-то образом повлияло на мое весьма нелицеприятное мнение о вас и о мастере Проунсе. Поскольку эта старая грымза Зенобия отказалась нам предоставить альтернативный выбор найденышей, я обратилась к королю Пемброка и начала вести переговоры о вашей замене. Ваши преемники должны прибыть в понедельник. Соответственно, я вправе ждать, чтобы вы упаковали вещи и не далее чем к обеду в понедельник отбыли восвояси, в Лобстерское Сестринство.
Она торжествующе улыбалась, но глаза были злые.
– С совершенным почтением, леди, – ответила я, – осмелюсь все-таки вас заверить, что наши увольнительные полномочен подписать лишь мистер Замбини.
– А вот и неверно, – хмыкнула Моугониха, явно проделавшая определенный объем домашней работы. – Министр по делам найденышей – не кто иной, как бесполезный брат короля Снодда, и он мне кое-чем обязан. Он сам подпишет ваши бумаги! – И она улыбнулась еще шире. – Вот так-то. В общем, до понедельника. И только попробуйте мне украсть столовое серебро! Я вас лично обыщу, когда будете уходить!
Я молча смотрела на нее. Меня снедал гнев, но сказать, похоже, было нечего. По счастью, говорить особой необходимости и не было…
– Дженнифер?
Это был Тайгер, желавший мне что-то сказать.
– Да?
– В новостях только что показали! Герцог Бреконский выдвигает армию на границу Драконьих Земель, чтобы вторгнуться туда сразу после смерти дракона! Они уже заявили, что им принадлежит большая половина. И мобилизуют всех дееспособных мужчин и женщин…
Мое сердце стиснула ледяная рука. Я как-то и не думала, что до такого дойдет, да еще и так скоро. У Херефордского королевства с герцогством Бреконским трения были постоянные, а если принять во внимание численность обеих армий, получалось, что может разразиться крупнейшая сухопутная битва со времен Третьей Войны Троллей. Хуже того, я знала, что король Снодд спал и видел испытать в бою свои новейшие сухопутные супердредноуты. Жуткие это были машины. Гусеничные чудовища из клепаной стали высотой в семь этажей, которые давили и крушили все, что оказывалось у них на пути…
– Сколько лет у нас не было приличной войны! – сказала леди Моугон. – А в прямом эфире – и подавно! Ах, эти яркие костюмы, лязг техники, патриотические, духоподъемные песни!.. Уже предвкушаю!
Тайгер ядовито заметил:
– Вижу, у вас любимое развлечение – смотреть, как людей убивают, и чем отвратительней и страшней, тем вам веселее. Что ж, предвкушайте…
– Твоя наглость, молодой человек, не имеет пределов, – высокомерно ответила леди Моугон. – Но, поскольку тебе уже недолго осталось здесь находиться, я оставлю ее без внимания. В этой войне не будет никаких смертоубийств, – так, увеселительная прогулка. Брекону, хоть он тресни, не выставить более пяти тысяч бойцов. А у Херефорда – уйма серьезной боевой техники и как минимум восемьдесят тысяч солдат. Причем я даже не учитываю берсерков…
Я спросила:
– А что, король Снодд намерен использовать берсерков?
– Во всяком случае, их стоит использовать, – ответила леди Моугон. – Зрелище берсерка, охваченного боевым бешенством, – лучший способ вынудить противника запросить мира!
Это заявление меня потрясло. Берсерки были исключительно неуравновешенными субъектами, наделенные невероятно взрывным темпераментом, который в сражении наделял их сверхчеловеческой силой. Во всех цивилизованных странах, подписавших женевское соглашение, берсерки считались «незаконным средством ведения войны, могущим причинить излишние страдания и увечья».
– Вы не отпустите меня, леди Моугон? Мне по телефону позвонить надо…
Она величественно кивнула, дозволяя нам удалиться, и мы с Тайгером поспешили в свой офис.
– Держи, – сказала я, протягивая Тайгеру подписанное фото Йоги Бэйрда. – Хотела было порвать, но подумала, может, тебе пригодится…
– Спасибо, что обо мне подумала, – сказал Тайгер. – Леди Моугон уже сказала тебе, что нас заменяют?
Я ответила:
– В понедельник. А до тех пор еще ого-го сколько всего может случиться.
– Что-то не особенно мне хочется обратно в Сестринство…
– До этого не дойдет, обещаю.
Хотела бы я сама в это верить… С точки зрения закона права у нас, найденышей, были такие, что все их можно было записать на спинке у муравья. Причем крупными буквами. Я нимало не сомневалась, что Моугониха вполне могла осуществить все то, о чем говорила. И остановить ее у нас ни малейшей возможности не имелось.
– Как, по-твоему, достаточно мелко? – спросил Тайгер, показывая мне порванную фотографию Бэйрда.
– Вот тут крупновато, – сказала я, указывая на кусочек, еще поддававшийся разрыванию. Взяв телефон, я набрала номер, который дал мне лорд Тэнбери, и вскоре уже говорила с телефонными барышнями на коммутаторе замка Снодд-Хилл.
– Будьте любезны, я хотела бы переговорить с королем.
– Прошу прощения, – высокомерным тоном ответила какая-то явно молоденькая сопля, – король не принимает личных звонков.
– Скажите ему, что его спрашивает Дженнифер Стрэндж.
Воцарилась длительная пауза, и через несколько минут король взял трубку.
– Вообще-то, у меня нет привычки общаться по телефону, мисс Стрэндж, – объявил он надменно. – Однако для вас сделаю исключение. Вы желаете сказать, что намерены застолбить для меня Земли?
Я мысленно послала куда подальше придворный этикет и сказала ему:
– Вы не можете идти в Драконьи Земли войной.
Трубка опять замолчала на несколько долгих минут.
– Не могу? – переспросил затем король. – Не могу? А ведь это твое поведение, милочка, толкает меня на подобные крайности! Если бы ты выполнила нашу просьбу и застолбила для нас территорию, в военных приготовлениях не было бы нужды. Но Брекон собирает на границе войска, и мы должны ответить силой на силу!
– Но дракон не собирается умирать. Он ничего плохого не сделал!
– Наш придворный предсказатель, Мудрец О’Неонс, ошибается очень редко. Так ты застолбишь Драконьи Земли во имя нашей короны?
– А это остановит сражение?
– К сожалению, нет. Это лишь даст нам преимущество с точки зрения международного права.
– В таком случае я отказываюсь.
Да уж, царедворец из меня был никудышный… Однако Снодд подкинул неожиданную идею.
– Ты, – сказал он, – даже сейчас можешь кое-что сделать, чтобы предотвратить серьезные потери в личном составе.
– Что именно?
– Ты можешь убить дракона раньше всеми ожидаемого срока. Разведка доносит нам, что Брекон еще не успел как следует подготовиться. Мы выдвинемся и займем позиции на холмах даже прежде, чем они успеют что-то понять! Какая, по сути, разница, когда умереть дракону – чуть позже или прямо сейчас? Может, разделаешься с ним в субботу под вечер? Ну что, договорились?
– Нет.
Но король все не сдавался.
– Я могу сделать тебя богатой женщиной, мисс Стрэндж. Куда богаче, чем ты можешь вообразить! А еще я пожертвую пятьдесят тысяч мула в фонд вдов Войн Троллей. Кроме того, недавно я разговаривал со своим бесполезным братом. Он рассказал мне, что у вас там, в «Казаме», какие-то… проблемы, касающиеся найденышей. Сделай, как я говорю, и я немедленно освобожу вас с помощником от кабальной зависимости. Оба станете вольными полноправными гражданами… Слышишь, милочка?
Я не находила слов. Мне-то оставалось оттрубить всего четыре года, а вот Тайгеру – девять. Я покосилась на него, но он был слишком занят сортировкой бумаг.
– Жду вашего ответа, мисс Стрэндж, – сказал король. – Я человек великодушный, но мое терпение не беспредельно. Деньги, свобода, дворянский титул… Все, чего пожелаешь!
– Нет, – выговорила я наконец.
– ЧТО?
– Жизнь дракона ни за какую цену не продается, – ответила я. – Даже в обмен на свободу. А вдовы – это ведь из-за вашей непримиримой политики им приходится милостыню просить… Я отвергаю ваше предложение и не стану бесчестить свое звание Охотника ради ваших военных амбиций. Ни сейчас, ни когда-либо в будущем!
Трубка возле моего уха опять довольно долго молчала.
– Ты разочаровала меня, милочка, – услышала я затем. – Надеюсь, тебе не придется горько жалеть о своем нынешнем решении.
И связь прервалась. Я подняла глаза и встретила взгляд Тайгера.
– Ты что, – сказал он, – завернула его предложение кабалу с тебя снять?..
– Нет, – сказала я, чувствуя себя дура дурой. – Предложение касалось нас обоих.
– М-м-м, – сказал он после некоторого размышления. – Остается надеяться, что твой приятель-дракон того стоит!
– Знать бы, – вздохнула я. – Могучий Шандар в своем записанном сообщении предостерегал, чтобы я особо не доверяла ни людям, ни драконам. Теперь мне известно, что ни Снодду, ни графу Тэнбери верить нельзя. Брайан Сполдинг умер, Замбини блещет своим отсутствием… Остается только внутренее чутье, а оно мне подсказывает, что доверия худо-бедно заслуживает только Мальткассион… Короче, если я поступила неправильно, что ж, приношу извинения.
– Плюнь и разотри, – отозвался Тайгер жизнерадостно. – Сестра Эссампта поспорила со мной на один мула, утверждая, что я и недели в «Казаме» не продержусь… Но, если этого не считать, я просто вернусь откуда пришел, всего-то делов!
Если учесть все обстоятельства, удар он держал неплохо.
– Надо как-то уравнять шансы, – пробормотала я больше про себя. – Войну всегда предотвратить можно. Надо только сообразить, каким образом…
– Знаешь, что тебе нужно бы сделать?
– Треснуть Моугониху капустным кочаном по затылку?..
– Мысль неплохая, но я тут подумал, что тебе бы поговорить с герцогом Бреконским и сказать ему, что тут он нарвется на очень нехилое превосходство и в живой силе, и в технике!
– Замысел коварный, – сказала я, – да еще и чреватый государственной изменой. Идея с капустой как-то духовно ближе, что ли… Хотя, знаешь, в целом ты прав. Вот только как герцогу позвонить? Граница у нас, как известно, на крепком замке, все провода через нее давным-давно перерезаны…
– Дженни, – сказал Тайгер. – Ты же Охотница. А какое дело Охотнику до таких мелочей, как государственные границы?
