ГЛАВА 6

Сторн двигался в направлении академии. Я тихо сидела сзади, где мне и было предложено разместиться на время пути, и размышляю о насущном.

Сказать, что всё плохо — язык не поворачивался, ибо теперь на моём счету появились денежки, на ухе красовался новенький пайк, и всё соседнее сиденье было заставлено пакетами с моими обновками.

Но на душе пели грустные песни дворовые кошки. И да, ничто не радовало.

Азард Малихович старательно делал вид, что он в авто находился один, лишний раз даже голову в мою сторону не поворачивал, а мне очень хотелось с ним поговорить. Провожавший нас до выхода из банка мастер Голис, задержал нас у порога и передал мне в руки пайк вместе с инструкцией, после чего громко обратился к моему демону:

— Эрд Эйсилим, позвольте мне переговорить с вами? Буквально пара слов, и я перестану вам докучать.

Шеф неохотно кивнул и позволил отвести его в сторону. Впрочем, это не помешало мне слышать их разговор: я особенно не старалась отвлечься, а гном по-прежнему не старался говорить тихо.

— Почему у меня ощущение, что ваша саира не знала о решении с эмоциональной привязкой? — проскрежетал управляющий банком.

Азард немного помедлил, прежде чем ответить с завидной невозмутимостью:

— Мирата в курсе всего, что её касается. Это первое. Вам платят не за ощущения, а за конфиденциальность. И платят немало. Это второе. И я контролировал весь процесс — это третье. У вас всё?

— Последний вопрос. Скажите, ваш отец в курсе того, какую саиру вы выбрали? — не унимается гном. — Насколько мне известно, у вас был выбор.

— Уже наверняка в курсе, — демон передёргивает плечами, — мы встретили одну знакомую, прогуливаясь по магазинам. К вечеру о моём выборе будут знать все неравнодушные.

— О, сочувствую, — а в голосе ни капли сочувствия. — Тогда вам, наверное, стоит поторопиться. Пайк уже настроен, ячейка считала ауру хозяйки. Госпожа саира может пользоваться перечисленными на её счёт средствами хоть сейчас. Всего вам доброго и спасибо, что воспользовались услугами нашего банка.

Азард скупо кивнул, обернулся и наши взгляды встретились. Я не пыталась сделать вид, будто не подслушивала. Бесполезно.

— Как говорят в вашем мире, Мирата? Любопытство кошку сгубило? — он зло ухмыльнулся. — А у нас говорят: хочешь нажить тысячу несчастий — поведись с человеком. Народный фольклор, чтоб его…

Сказал и пошёл к сторну, поманив меня пальцем. А я так и не ответила ничего, просто шла рядом и исподволь рассматривала этого нового Азарда. Я и прежнего демона совсем не знала, но тот меня хотя бы не так пугал…

Завидев знакомый пейзаж, ужасно обрадовалась. Даже стаи местных голубей, парящих небольшими стайками над крышей академии, уже не столько настораживали, сколько радовали — хоть что-то понятное.

Мне дали пять минут на то, чтобы внести обновки в дом. Сам Азард, во время мимолетного общения, продолжал смотреть то в сторону кладбища (что настораживало), то в сторону академии, лишь бы не на меня. А ещё я заметила, что у демона подергивается левое веко. Нервный он какой-то, хоть так с виду и не скажешь.

Вбежав в свою комнату, я, прямо в туфлях, бросилась в гардеробную отчаянно ругаясь, как заправская рыночная торговка. Однако, слова заканчивались, фантазия иссякала, а Баха всё не приходил. Растерянно осмотревшись, вынула из пакетов обновки и разложила их по полочкам. Отведенное Азардом время подходило к концу, а испытывать его терпение сейчас совершенно не хотелось.

— Баха, — тихо позвала я, надеясь на явление домового, как на манну небесную. — Ты мне очень нужен.

Он не пришёл. Я постояла ещё минутку, и все же ушла, не оглядываясь, так и не заметив маленького, покрытого шерстью человечка, провожающего меня грустным, полным надежды, взглядом.

— Опаздывать — не только плохая привычка, но и признак отсутствия элементарного воспитания, — сообщил демон, стоило мне переступить порог дома. — Но, с другой стороны, вы-всего лишь человек, Мирата. К тому же из неблагополучной семьи. Сирота при живом отце, так ведь?

— Так, — я улыбнулась, чем несказанно удивила шефа.

Он не смог скрыть эмоций — бедняга рассчитывал на девичью мягкотелость. И не зря. Демон затронул чуть ли не единственную важную для меня тему… Только моя обида слишком глубока, слишком сильна и стара; она въелась в кожу, отравила душу и стала частью меня больше десяти лет назад, после смерти матери. Никогда и ни с кем я не делилась своими горем и страхами, и, уж тем более, не стану сиюминутно делиться ими с демоном, желающим использовать меня и выбросить, словно ненужную вещь.

Нет, я буду бороться за себя, за своё место под солнцем Рейвана.

— Азард Малихович, — сделав небольшую паузу, убедилась, что он слушает, и продолжила: — Я предлагаю вам сделку. Предложение это единоразовое, предупреждаю. И, прежде чем вы снова попытаетесь найти моё слабое место, оскорбить, унизить или просто сбежать, как и положено демону вашего ранга, дайте мне договорить.

Наглая улыбка сползла с его полноватых губ, в глазах появилась злость. Да, уважаемый, я тоже умею задевать за живое. Выкуси.

— Говори.

И я начала говорить. Никогда не пробовала шантажировать демонов, но жизнь — она такая, приходится учиться всему на ходу.

— Я хочу знать правду. Зачем я вам? Кто вы? Кто ваша невеста? И что со мной будет, когда ваша третья стадия пройдёт? Я хочу ответов. Сегодня же. Сейчас. А если нет…

— Если нет?

— Я совращу вас, — сжав руки в кулаки, решительно вскинула подбородок и посмотрела прямо в его глаза-океаны. — Клянусь сделать всё, чтобы вы не смогли противиться зову природы. Наплюю на мораль, наплюю на собственные запреты. Правдами и неправдами добьюсь своего. Боитесь потерять свою свободу? Так я её отберу.

— Вы так уверены в собственной неотразимости? — он говорил спокойно, но жилка на его шее начала пульсировать сильнее, и я поняла, что попала в цель.

— Совсем не уверена, — улыбнувшись ему, медленно подняла руку, сняла резинку, удерживающую высокий хвост, и томно вздохнула, чувствуя, как волосы рассыпались по плечам: — Но я буду очень-очень стараться. Так стараться… — приблизившись, положила ладошку на его часто вздымающуюся грудь, и закончила тихонько, практически шёпотом: — Будто от этого зависит моя жизнь. Понимаете?

— Понимаю, — он отвёл мои руки в стороны и небрежным жестом пригласил двигаться вперёд: — Я принимаю ваши условия, Мирата. Думаю, мы с вами действительно должны быть немного более честными друг с другом. Вам будет полезно узнать кое-что обо мне. Спрашивайте.

Победу праздновать было рано, но я ликовала. Он не высмеял меня — и то хорошо! Просто если бы он выбрал путь своего соблазнения — это была бы пытка. Пытка для нас обоих: демон умер бы со смеха, а я или от ненормального энтузиазма, или от стыда.

Едва не хлопая в ладоши от радости, тут же решила взять демона за рога. В переносном смысле, разумеется:

— Зачем я вам? Почему именно я?

— Это просто, — он пожал широкими плечами, взглянул в небо на стайки местных «голубей» и ответил не таясь: — Вы — человек. Говорят, женщин с земли можно легко использовать, обмануть, затащить в постель. Легко получить необходимое и расстаться без всяких последствий. К таким, как вы, не привязываются такие, как я. Беспроигрышный вариант.

Что-то заболело внутри. Не сердце, не лёгкие и даже не печень. Боль была другого, давно забытого свойства. Так ныла душа от обиды, причинённой близким человеком. Но со мной-то подобного быть не могло — я давно перестала подпускать кого-то в своё личное пространство. Тем более, не стала бы привязываться к демону. Наверное показалось. Чтобы не зацикливаться на собственных противоречивых чувствах, поспешно перевела вопросы в другое русло:

— Кто вы, Азард Малихович? Хочу знать о вас больше.

Он резко повернулся и подошел ближе, на этот раз не спеша раскрывать все карты. Молчал демон дольше обычного, и я уже хотела напомнить о нашей договорённости, как вдруг услышала ответ:

— Я — демон. Чистая кровь. Чистая и проклятая. Находиться рядом со мной — значит постоянно подвергать себя опасности, бросать вызов фортуне, — на губах шефа блуждала странная улыбка: злая, презрительная и выжидающая.

Он знаел, какое впечатление производил своими словами, и ждал эффекта.

— Что это значит? Что вы говорите? — шепнула я, при этом забыв выдохнуть скопившийся в легких воздух.

— Говорю, что проклят. Не только я, весь мой род.

Демон остановился у длинной кованой лавочки, предложив мне присесть и даже сам рядом устроился.

Мы недолго сидели в тишине. Мои глаза грозили вот-вот вывалиться наружу от любопытства и страха, но я никак не могла решиться на дальнейшие расспросы. Проклят. Страшное слово. И мне было не по себе от подобного заявления.

— Ну что же вы испугались, Мира? — демон склонил голову набок, грустно улыбаясь, глядя в упор. — Неужеле вам больше нечего у меня спросить? Давайте же, ну? Я весь ваш.

Азард говорил тихо, голос у него был бархатный, обволакивающий, но в глазах застыл лёд.

Мы — женщины — странные существа: легковерные, влюбчивые и считающие себя всесильными. Вот я, к примеру, находясь сейчас рядом с потрясающе красивым мужчиной, понимала, что он — не из тех, кто сдаётся в плен романтических чувств, не из тех, кто стелется тряпкой у ног возлюбленной; он вообще сам по себе. Холодный, властный и надменный, не признающий нежностей, яростно отторгающий всё чистое и возвышенное… Но. Но откуда-то из недр моего воспаленного сознания появляется несгибаемая мысль: а что если со мной он изменится? Что если я — та единственная, ради которой он и в огонь и в воду? А что если?..

— Мы с вами сейчас так близки, — тем временем продолжал шеф. — Не побоитесь ли вы узнать мои самые сокровенные тайны? Разоблачить меня? Приручить… Обогреть…

— Побоюсь, — произнесла абсолютно серьёзно. Сейчас я была уверена, что он не применял ко мне своей странной магии, но почему-то мне невероятно хотелось погладить его по щеке, стереть злость с плотно сжатых губ, вернуть озорство в его глаза? Он ждал продолжения разговора, и я заговорила, не желая прерывать наше откровение:

— Приручить побоюсь. И обогревать не хочу. Но и жить в неведении не стану. Не расскажите вы — расскажут другие. Или сама додумаю, тогда станет хуже всего. Поэтому, да, я хочу знать ваши тайны.

В синем море его глаз бушевал шторм, а ведь я так и не научилась плавать… В пору кричать «Помогите!», но язык совершенно не желал двигаться…

— Мира, — демон покачал головой и отошел от меня подальше, — вы ведь совершенно не понимаете насколько хороши. Я сейчас говорю о душе. Глупенькая маленькая девочка. Наивная и смешная, — он нервно поправил воротник безупречно белой рубашки, продолжая говорить: — Мне действительно жаль, что я остановился на вас, но выбор уже сделан и его не изменить, понимаете?

Я не понимала. Чего он добивался? О чём говорил? Соблазнял или просил держаться подальше?

Шеф, не дождавшись ответа, проговорил что-то неразборчивое, поглядывая на меня с самым угрюмым выражением лица и, уже на знакомом языке, сообщил:

— С вами каждый день приносит что-то новое, и я с нетерпением жду продолжения знакомства. Но! Я не отдам вам свою свободу. Ни вам, ни кому-либо другому. Никогда. Взгляните на меня, присмотритесь как следует. Вы — просто человеческая девушка, не способная стать частью этого мира. Моего мира. Вы — чужая здесь. Пройдёт отведённое контрактом время, я оплачу ваше пребывание здесь, и мы расстанемся, словно ничего и не было. Таков план.

Зачем он говорил мне всё это? Зачем объяснял то, что и так понятно? Кого пытался убедить в существовании какого-то там плана? Меня или себя? И почему от его слов у меня снова болит в груди?! Словно кто-то невидимый коснулся там раскаленной железякой, оставив клеймо с надписью «ничтожество»… Хотя, почему невидимый? Вот же он, стоит рядом.

— Какой вы… талантливый демон, — проговорила я, поднимаясь со скамейки. Не желая показывать ему своей обиды, опустила взгляд, мечтая как можно скорее обдумать всё услышанное наедине с собой. Оставалось выяснить еще одну вещь: — Что произошло в банке? Тот мужчина, управляющий заведением, нервничал, когда мы подтвердили связь. Я же видела. Что вы сделали?

Азард следил за каждым моим движением, наблюдал и молчал, изредка щёлкая безымянным и большим пальцами правой руки. Щёлк, щёлк, щёлк… Словно отсчитывая удары моего сердца и даже ритм подобрал тот же.

— Прекратите! — крикнула я, хватая его за руку: — Отвечайте мне!

— Раз вы настаиваете, — Азард накрыл мою кисть своей ладонью, поймал мой загнанный взгляд в капкан своих темнеющих глаз и тихо, очень тихо, объяснил: — Там произошло нечто совершенно непредвиденное. Я хотел ускорить процесс перехода ко второй стадии и немного не рассчитал свои силы — раскрылся перед вами гораздо больше, чем рассчитывал. Случайно. Коснулся вашей ауры, чтобы подтвердить наличие связи между нами и потерял голову. Странно, но я не мог разорвать наше единение. Хорошо ли это? Нет. И в первую очередь это плохо для вас, дорогая моя саира.

— Почему? — удивлённо спросила, чувствуя, как таю от его прикосновения, как ласкает слух его негромкий бесстрастный голос…

— Потому что с момента установления столь тесного ментального и душевного контакта со мной, вы попали под покровительство моего рода. Здесь, думаю, стоит напомнить, что он проклят. Ну а вы теперь не только саира, но и носительница моего имени. Эйсилим. На время. Привязка наша стала сильнее, моя тяга усилилась. Возможно, кто-то скажет, что это хорошо, и вам светит стать саифой — то есть женой. Не слушайте — этот кто-то сильно ошибется. Понимаете ли, Мира, у меня есть невеста из сильного древнего рода. И я женюсь на ней в обязательном порядке. Потому что только чистокровная демонесса сможет выжить рядом нужное количество времени, чтобы дать мне потомство. Потом она, скорее всего, умрёт. Не своей смертью, разумеется.

— А?

Да, дар речи снова был утрачен. Но, как уже не раз говорилось раньше, для меня это было нормой, особенно в моменты такого вот шока. Вот и сейчас всё повторялось. Благо, Азард Малихович, оказался понятливым малым, и, увидев моё вытянутое от изумления лицо, разжевал всё для простого, немного неадекватной в силу обстоятельств, человека:

— Род Эйсилим проклят, Мира. Вы знаете что такое проклятие? Это такая нехорошая штука, от которой все пытаются избавиться, но только зря тратят время. У нас, например, рождаются лишь сыновья, обреченные на жизнь без любви. Наши саифы должны быть чистокровными демонессами — только они могут родить новое поколение сыновей. А родив, погибнуть. Вот так.

— Родив, погибнуть? — Я шмыгнула носом и отняла руку из его цепкого захвата: — Очень мило. Это что ещё за история?

— Это последний завет Даири. Данное проклятие проходят во время учёбы в академии, — демон снова зло улыбнулся. — Потомки Бахтияра эрд Эйсилима, проклятые его саифой — непорочной девой-прорицательницей, Даири. Мы рождаемся, женимся и вдовеем. Краткая версия. Теперь главный вопрос: хочешь стать моей саифой, Мира?

— Ни за какие коврижки, — ответила, отступая на пару шагов назад. — Я и в тени к вам не напрашивалась, если уж на то пошло.

— Верно, — он вдруг облегченно засмеялся. — Вот мы и поняли друг друга. Будут ещё вопросы?

— Миллион вопросов, — задумчиво прикусив губу, заправила за ухо выбившуюся прядку волос. Тут же поймала его жадный взгляд на себе и, покачав головой, продолжила говорить: — Мне нужно подстричься. Пригласите на вечер парикмахера, пожалуйста.

— Нет.

— Да. Я так решила.

Настал его черёд хмурить брови:

— Я контролирую себя, Мирата, — демон сложил руки на широкой груди и надменно осмотрел меня с ног до головы: — Моя невеста в сотни раз привлекательнее вас. Если я и захочу соблазнить кого-то или просто расслабиться с девкой, то вызову её.

— Потрясающе, — я немного истерично хихикнула: — Вы — истинный джентльмен, Азард Малихович. Обозвать свою невесту девкой — это прямо в вашем стиле. Представляю себе, какие у вас трепетные отношения. Только вот о самоконтроле пойте песни кому-то другому — мы ещё не разобрались, чем вы меня в банке наградили.

— Не язви! Я поделился воспоминаниями, а не половым заболеванием, Мира.

— А вдруг у меня теперь тоже начнётся этот ваш переходный период? Или, — я сделала огромные глаза, — рога вырастут! Уж лучше бы половым заболеванием — оно хоть лечится.

Демон скривился:

— Девушка, вы меня пугаете. Такие красивые губки не должны говорить столь непристойные вещи.

Я, демонстративно задрав подбородок повыше, обошла шефа по широкой дуге и, делая вид, будто не замечаю его довольной улыбки, пошла прочь, бубня на ходу:

— Мои губы — не ваша забота, господин ректор. Распоряжайтесь органами своей невесты! — в запале выдаю я, и, лишь проговорив последнюю фразу, понимаю, насколько двусмысленно звучит сказанное. Двусмысленно и ревниво. Понимаю и тут же краснею, как мак в свои лучшие дни.

А он неожиданно расхохотался, откинув голову назад. Громко, искренне и невероятно заразительно.

И как мне на это реагировать?

Остановившись, смотрела на лицо своего начальника: сейчас, при ярком полуденном солнце, ещё очётливее понимала, насколько он красив. Именно таким я бы изобразила демона-искусителя, если бы умела рисовать. В нём чувствовалась внутренняя сила, которой хотелось подчиниться. Вот только есть одно маленькое «но»: стоит поддаться физической тяге, и умрёшь. Хочу ли я умирать? Нет. Однозначно, нет.

— Азард Малихович, — вернувшись, аккуратно потянула шефа за рукав и тут же отступила на прежнее место, — а ваша невеста знает, что умрёт после родов? Или только мне выпала сомнительная честь быть в курсе событий?

— Догадывается. — Удивительно, но он всё ещё посмеивался, и даже утирал выступившую от смеха слезу. — Ох, Мира… Какая же ты… Правильно, отойди подальше. Будем стараться соблюдать дистанцию и всё у нас получится. Знаешь, я бы даже оставил тебя в академии. Позже, когда истечёт этот год.

— Я не вещь, — напомнила зарвавшемуся демону, — нельзя меня оставить, или не оставить. Когда же вы это поймёте?

Он снова бессовестно улыбнулся и я прочитала в его глазах ответ: «Никогда». «Он даже невесту называет девкой, — напомнил мне здравый смысл, — страшно представить, кем для этого демона представляется человек».

Некоторое время мы шли к академии в полной тишине. Каждый был погружен в свои мысли. И снова я не выдержала и задала очередной волнующий меня вопрос:

— Но почему? Почему эта девушка — ваша невеста — согласилась? Вы ведь сказали, что она из древнего рода. Богатая и красивая. Не понимаю.

— Ну, подумай, — он остановился, расставил руки в сторону и медленно покрутился вокруг: — Взгляни на меня. Разве не понятно? Я привлекателен внешне, силён, имею огромный магический резерв, чистую кровь и много денег. Это ли не идеальная партия?

— Ага, а ещё вы — эталон скромности… Но как же проклятие?

— Никто не воспринимает его всерьёз, — губы демона надменно изогнулись в подобии улыбки: — Понимаешь, какое дело: мой предок позабавился с одной девственницей. Вскружил ей голову, затащил в постель, попользовался телом и отпустил. А она была не совсем простой демонессой. Вернее сказать, совсем не простой.

— Даири, — шепнула я, — расскажи о ней.

Азард громко вздыхнул, посмотрел на меня пару мгновений и кивнул:

— Хорошо, — он зпродолжил движение, засунув руки в карманы брюк и продолжил говорить больше не глядя в мою сторону: — Девчонка должна была стать прорицательницей, поэтому хранила невинность. В семьях чистокровных демонов изредка рождаются девочки с необычными метками, у таких детей особое будущее: много учёбы, много морали, много запретов. В возрасте шестнадцати лет они проходят первый отбор в Храме Пиири, и половину из них отсеивают, как непригодных. Там особый ритуал, не будем заострять внимание. Так вот, Даири прошла отбор в шестнадцать и ждала следующего этапа — в восемнадцать лет. У неё были все предпосылки стать ученицей и последовательницей великой прорицательницы. Но ей выпала честь стать саирой моего прадеда, — демон снова громко вздохнул, передёрнул плечами — словно сбрасывая с них тяжкий груз — и закончил повествование циничным: — Бахтияр пробыл с ней почти год, а потом женился на моей прабабке. Конец.

— Ничего не конец, — разозлилась я, — хочу продолжение.

— Маленьким девочкам не пристало копаться в нижнем белье больших и страшных демонов, — Азард неожиданно щёлкнул меня по любопытному носу и, указав вперёд, сообщил: — Мы пришли на работу, и я безумно хочу есть.

В доказательство вышесказанного, меня одарили по-настоящему плотоядным взглядом и облизнулись. Я лишь покачала головой, поняв, что продолжение истории откладывается на неопределённый период. Ну, ничего, главное — начало положено.

Мне было о чём поразмышлять на досуге. Невинная дева, она же демонесса, она же почти провидица, или как там её, не давала мне покоя. Даири. Нужно узнать о дамочке как можно больше. Наверняка вся необходимая мне информация есть в библиотеке, а уж если нет — то спрошу у Ирмы. Как-нибудь по-хитрому. Нужно учиться лебезить перед другими, иначе мне крышка. И куда девался Баха? Раньше он всегда приходил по первому зову… Или, точнее сказать, без зова — на ругань.

Погружённая в свои размышления, я плелась за Азардом по широким тёмным коридорам, освещённым слабым мерцанием, льющимся с потолка. Ощущение, что нахожусь в склепе, не покидало ни на минуту, скорее даже усиливалось.

Но за очередным крутым поворотом меня ожидало новое открытие, заставившее позабыть обо всём на свете. Приятное во всех смыслах. Столовая. Огромная, пропитанная потрясающими ароматами и абсолютно безлюдная.

— Присядь за столик, Мира, — подмигнул мне Малихович, продолжая идти к раздаточной и говорить на ходу: — И не волнуйся, я помню твой вкус.

Через пару секунд до меня дошло, что именно он имел ввиду. Мой вкус. Мясо со сгущёнкой… Уф, если и вправду закажет что-то подобное, я сяду на строжайшую диету и начну питаться одними фруктами.

Хорошо бы накормить демона до полного отключения мозга, и допросить заново. С особым пристрастием. Подробно, душевно и лирично. Очень нужны подробности о проклятии рода Эйсилим, чьей фамилией меня так щедро наградили. А ещё не мешало бы чуть больше узнать о пресловутой невесте Азарда. Интересно, что там за демонесса из древнего рода? Какая она? И как часто ублажала жениха? Или до сих пор ублажает?

Примостившись за одним из добротных деревянных столиков с ажурной красной скатертью, я сжала кулаки и начала строить коварные планы о том, как продолжу беседу с шефом наедине! Узнаю всё, или почти всё. И насчёт курсов пора договориться, он ведь обещал.

И только я внушила себе, что Решительность — моё второе имя, тут же у входа раздались до боли знакомые голоса.

— …толстый зад, — услышала я окончание тирады в исполнении Тарины.

— На свою пятую точку посмотри, корова, — нежным, журчащим голоском отвечала Ирма, — хорошо, хоть бюст соразмерный — равновесие соблюдается! Представляю, где ты на себя нижнее бельё ищешь… Сеть рыночных лавок «Слониха на выданье: поможем затолкать ваши телеса в наш потрясающе дешевый трикотаж!». Да на тебе озолотилась!

— Завали своё… Здравствуйте, эрд Эйсилим, — прокашлявшись, Тарина отвела перепуганный взгляд в сторону, да и сама поспешила отползти туда же.

В отличие от Ирмы.

— Ой, Азард Малихович, — защебетала блондинка, хлопая длиннющими ресницами, словно собиралась вот-вот взлететь к потолку. — Какое совпадение, вы тоже здесь! Проголодались? Могу я вам чем-то помочь, раз ваша саира не в состоянии?

Тоже мне, само милосердие в мини! Мини кофте, мини юбке, с мини мозгами! А ну, кыш к своему демону! А то я как раз в состоянии… В состоянии аффекта.

Шефа же столь назойливая услужливость со стороны блондинки его заместителя нисколько не смутила. Осмотрев её, словно товар, с ног до головы, демон выдал скучающим тоном: «Твоя забота — Суен», и продолжил движение в моём направлении.

Ирма проследила взглядом траекторию его движения, врезалась в меня удивлённым взглядом, поджала ярко алые губки и, как ни в чём не бывало, пошла к раздаточной. Я бы уже от стыда сгорела, если бы меня так отшили, а ей — хоть бы «хнык». Ну просто Мисс Невозмутимость Спокойникова… А будет приставать к моему шефу и науськивать его против меня, уберу первую букву из придуманной фамилии!

— А вот и я, — оповестил меня Азард, присаживаясь напротив и выставляя на стол поднос с тарелками. — И, прежде чем вы начнёте задавать мне очередные вопросы, запомните основное правило поведения за столом: не отвлекай мужчину от еды. Это следовало бы внести в ваши заповеди, Мира. В основы — основ. Никаких разговоров, пока я поглощаю свой обед. Договорились? Не отвечайте, я по глазам вижу: вы всё поняли, приняли и согласны. Приятного аппетита.

Хотела всё равно высказаться, какой он нехороший демон, но тут мне под нос подставили суп и блинчики со сгущёнкой. Эх, не был бы он проклят неизвестной пока мне девственницей, я бы всерьёз задумалась о совращении и замужестве — такими мужиками и в моём-то мире не разбрасываются.