Плыть по желобу оказалось делом нелегким. Майра уже перебирала в голове варианты, как они могут погибнуть (и таких было не мало). Например, их раздавит. И пусть Майра верила в инженерный гений отца, Джона не успел испытать субмарину. Одно слабое место, один недочет в конструкции — и лодку расплющит вместе с ребятами.

Вдобавок горе–мореплаватели могли замерзнуть насмерть. Даже одетая в теплое пальто и при включенном на полную мощность обогреве, Майра лязгала зубами, дыхание вырывалось изо рта паром. Температура на такой глубине — где–то около нуля градусов по шкале Цельсия. Если подлодка вдруг застрянет или, что хуже, закончится энергия, то беглецам не грозит задохнуться — она умрут от переохлаждения.

Тут Майра подумала про огонь. На борту имелся приличный запас кислорода, который — если верить приборам — позволит продержаться часов шестьдесят. Джона снабдил подлодку маленьким огнетушителем, но он никак не спасет от пожара, если вдруг заискрит проводка и кислород в баллонах вспыхнет. А ведь были еще подводные течения (эти швыряли субмарину, как ребенок–игрушку), морское дно щетинилось острыми скальными выступами, грозившими пробить обшивку, тут и там гидротермальные источники спонтанно извергали потоки горячей воды — субмарина могла в них расплавиться.

Майра предпочла ни с кем не делиться своими страхами: друзья только сильнее расстроятся, а ведь они и так переживают из–за Рикарда. Она сама то и дело вспоминала, как Рикард, избитый, упал и его накрыло черной волной патрульных. Выжил ли он? Оставалось надеяться на лучшее.

— Гидротермальное жерло! — воскликнул Возиус и застучал по клавишам. На мониторе компьютера он следил за всплытием и за тем, что снаружи. — По левому борту!

Майра скорректировала курс, забирая вправо. Слева в свете прожекторов она разглядела скальный выступ, из которого бил гейзер. Рядом с жерлом ползали странные существа. «Должно быть, — с трепетом подумала Майра, — они выживают за счет тепла».

— С какой скоростью идем, Воз?

— Тридцать узлов, — ответил братишка. — Это наш максимум.

Не отрывая глаз от морского дна, Майра вдруг перенеслась в совершенно иное место. Перед ней возник Аэро: он думал о ней, стремился к ней всем сердцем. Глубина его тоски по ней ошеломляла. Майра, чтобы не выкрикнуть его имя, крепче ухватилась за джойстик. Видение сделалось четче: Аэро тоже управлял каким–то судном, но летел он сквозь пустоту, жизни в которой было еще меньше, чем на морском дне. Майре передались его эмоции: страх, горе и печаль мутным облаком туманили разум. Случилось нечто ужасное.

В голове промелькнуло страшное слово: изгнание. На миг Майра ощутила, что они снова вдвоем, что их тела и Маяки слились воедино. «Так он теперь тоже изгнанник…» — поняла Майра. Неожиданно видение пропало. Первый раз Майра ощутила связь с другим носителем наяву, а не во сне, значит, они стали ближе друг к другу. «Мы оба направляемся к Поверхности», — догадалась она. Голос Калеба вернул ее к реальности:

— Долго нам еще до… Поверхности? — спросил он. Ему было непривычно произносить запретное некогда слово громко и ничего не опасаясь.

Возиус вывел на монитор карту, однако Майра закрыла глаза и воззвала к Маяку.

— Всплытие займет несколько часов, — сказала она, получив ответ. — Маяк говорит, что мы почти достигли нужных координат.

Она сверилась с датчиками давления и удовлетворенно кивнула. Хорошо, что не надо проходить декомпрессию. Спустя несколько минут Маяк вспыхнул, извещая о том, что они достигли нужной точки.

— Сбрасываю балласт! — объявила Майра и нажала несколько кнопок.

Открылись балластные баки, сливая лишнюю воду. Майра наклонила ручку джойстика, регулируя наклон руля, и лодка пошла вверх. Майра испытала огромное облегчение: расчеты отца оказались верны.

Наконец они поднялись из бездны в полуночную зону, пролегавшую где–то в четырех километрах от поверхности океана. Майра крепче сжала рукоятку джойстика, маневрируя и сопротивляясь сильным течениям. Скоро, очень скоро они достигнут сумеречной зоны, а это всего километр от Поверхности. Пейдж тем временем уснула, положив голову на плечо Калебу. Поймав на себе взгляд Майры, Калеб смущенно пожал свободным плечом:

— Ну, я решил, пусть отдохнет.

Кровь у него на виске запеклась. Как ни странно, рана сделала Калеба еще привлекательнее: некогда мягкие, черты лица стали жестче. Это был уже не избалованный сын чиновника, но мужчина. Несмотря на холод, щеки Майры порозовели. В этот момент Пейдж заерзала и проснулась:

— Уже приплыли?

Майра откашлялась:

— Мы почти в сумеречной зоне, а это всего в километре от Поверхности. Уже и до солнечной зоны рукой подать.

— А, солнце, — сонно промямлила Пейдж. — Всегда хотела поглядеть на солнце. Оно ярче и теплее автоматического освещения?

«Так и есть, — подсказала Элианна. — Намного ярче и теплее». Майра повторила ее слова Пейдж, и та пришла в восторг.

— Смотрите! — позвал Возиус. Он напряженно вглядывался в экран компьютера. — Там что–то есть!

— Что значит — что–то? — Майра тоже посмотрела на монитор.

За бортом была все та же темень. Прожекторы, не в силах пронзить ее, освещали небольшой пятачок по радиусу субмарины. Возиус еще понажимал на кнопки… и побледнел.

— Не знаю… но оно крупное. Вдвое больше подлодки.

Майра попыталась задавить растущую панику и сосредоточиться на управлении судном.

— Что–нибудь еще, Воз?

— Ага… оно идет прямо на нас. Быстро идет.

— Насколько быстро? — ахнула Пейдж.

— Да уж быстрее нашего, — ответил Возиус. — Оракул, спаси и сохрани, оно приближается. Визуальный контакт через три секунды… две… одну…

Субмарину накрыло тенью и резко тряхнуло. Если бы не ремни безопасности, пассажиры вылетели бы из кресел, врезавшись головами в потолок. Лямки больно впились в грудь и плечи. На панели вспыхнул красный тревожный огонек, раздался аварийный сигнал.

— Святое Море, что это? — прокричала Майра, пытаясь выровнять подлодку и надеясь, что ее не повредило.

— Кракен! — воскликнул Калеб. — Я щупальца видел — огромные!

Возиус выпучил глаза:

— Ты же говорила, что их не бывает!

— Видимо, ошибалась, — пробормотала Майра.

Изгои обожали рассказывать байки о гигантских морских чудищах, которых, однако, никто в глаза не видел. До сих пор. Неизвестное существо, видимо, осмелело и снова налетело на них, на этот раз сильнее. Сквозь стекло Майра разглядела раздутое тело, огромные глаза и жадно протянутые к подлодке щупальца. Аварийные сигналы усилились. Субмарине крепко досталось, еще одно повреждение — и она не выдержит.

— Воз, я теряю управление! — прокричала Майра.

Тем временем вода снаружи сделалась светлее. Они уже почти достигли Поверхности. Майра включила ускорители, задирая нос подлодки и уходя от кракена. Чудовище устремилось следом: добыча удивила его своей прытью, но упускать ее оно не собиралось. Существо почти настигло их…

Выжав из подлодки всю мощность, Майра направила ее вверх, и вот они торпедой вырвались на воздух, взлетели над волнами и окунулись в слепяще яркий свет солнца. Майра, не сбавляя скорости, направила подлодку к скалистому берегу вдали. Взрезая носом пенные воды, субмарина устремилась к суше.

— Поверхность! — волнуясь, произнес Возиус, указывая перед собой через стекло. — Она и правда здесь! Мамины сказки… они не врали!

Внезапно из–под воды выстрелило щупальце и оплелось вокруг рулевого устройства позади субмарины.

— Нет! — закричала Майра.

Кракен вцепился мертвой хваткой и потянул назад под воду, на глубину — даже ускорители не помогали вырваться. Приборная панель горела красным. Кракен сумел пробить обшивку: корпус треснул, и внутрь хлынула вода. Как Майра ни старалась, управление она потеряла: подлодка стремительно уходила вниз.

— Собери всю энергию из аккумуляторов! — прокричала она Возиусу, и его пальцы замелькали над клавиатурой.

Вода поднялась до колен, соленые брызги били в лицо, глаза щипало.

— Разряжаю батареи! — объявил Возиус, стараясь перекричать оглушительный рев воды и аварийных сигналов.

— Энергию на ускорители!

Огни в салоне сделались глуше и замерцали. Субмарина продолжала погружаться: корпус стонал и трещал, вода прибывала. Давление грозило расплющить их, но тут на панели загорелась один–единственная зеленая лампочка — точно маяк надежды посреди моря красных огней: задние ускорители получили максимальный заряд. Не теряя ни мгновения, Майра врубила их. Раздался взрыв, который предназначался отцом Майры для того, чтобы придать судну ускорение и выбросить его на поверхность, но вместо этого ударил кракену в пасть. Чудовище заревело и разжало хватку, выпустило облако чернил и скрылось в нем. Майра не стала дожидаться его возвращения. Наклонила джойстик вперед, снова уводя подлодку вверх.

Несколько минут — и они взлетели над водой. Волны били в борта, швыряя субмарину из стороны в сторону. Вода по–прежнему лилась в салон — подлодке оставалось держаться на плаву считаные секунды.

— Борт в аварийном состоянии! — прокричала Майра, отстегиваясь и выпрыгивая из кресла. Она метнулась в заднюю часть салона, где лежал спасательный плот. — Всем покинуть корабль!

Подбитая, капсула неслась сквозь космос, оставляя за собой огненный след. Выстрел из корабельных орудий повредил ее, но не уничтожил: все системы жизнеобеспечения функционировали. Аэро, правда, не был уверен, цело ли покрытие, которое не позволит им сгореть в атмосфере, но выяснить это мог, лишь надев скафандр и выйдя в открытый космос. Впрочем, спасательная капсула — не полноценный транспорт, и такого оборудования на борту просто не было. Так что Аэро решил не забивать голову бесперспективными мыслями.

Он сосредоточился на управлении. Земля впереди росла и вскоре уже заслонила собой черноту космоса. Крохотной капсуле предстояло войти в атмосферу. Из–за повреждений в механизме Аэро не мог задать точные координаты посадки и надеялся только, что сумеет сесть на одном с Первым ковчегом континенте. Из–за трения капсулу охватило пламя, и она замедлила падение. В салоне сделалось жарко. Теперь малейшие изъяны в изоляции могли стоить экипажу жизни. Один за другим на приборной панели стали загораться аварийные огни.

— Капитан, — позвала Рен, — капсула выдержит?

Голос ее дрожал — не только от страха, но еще и потому, что судно сильно трясло. Оружейник на заднем сиденье склонил голову и тихо молился:

— Aeternus… eternus…

— Надеюсь, — мрачно ответил Аэро.

Тряска усилилась. Загорелось еще больше аварийных огней. Мир за бортом, казалось, состоит из огня: из рыжего, красного и белого пламени, охватившего капсулу.

— Нам не повредило изоляцию? — перекрикивая шум, спросила Рен.

— Точно сказать нельзя! — Аэро старался держать штурвал как можно ровнее. — Управление на меня, лейтенант!

Рен щелкнула переключателем:

— Принимайте!

Теперь их судьба была целиком в его руках. Вспомнив все, чему учили в Агогэ, Аэро постарался смягчить вход в атмосферу. Чем ниже они опускались, тем сильнее разогревалась капсула: судя по датчикам, температура уже поднялась до тысячи шестисот градусов по шкале Цельсия. Оставалось молиться, что изоляция не нарушена. Одно хорошо: раз капсула нагревается от трения о воздух, значит, на Земле сохранилась атмосфера. Некоторые опасались, что катастрофа уничтожит и ее, но сканирование показало: на Земле можно дышать без вспомогательных устройств. Утешение, правда, слабое…

Капсула ворвалась на Землю — непрошеный гость в чужом мире. Внизу уже четко виднелась поверхность — скалистая, пыльная. Не красная, как на Марсе, а желтовато–серая, блеклая и безжизненная. И вот это — их дом? Только успел Аэро так подумать, как раскрылись парашюты; капсулу со всех сторон обволокли серебристые воздушные подушки. Парашюты с задачей справились, но скорость упала слишком резко: капсулу дернуло с такой силой, что у Аэро хрустнуло в шее, и он затылком ударился в подголовник. В голове загудело, однако он испытал облегчение: самое страшное позади.

Капсула медленно продолжала снижаться; подушки не позволяли разглядеть надвигающуюся поверхность, однако и так было ясно: ждать осталось недолго. Наконец капсула коснулась земли: подушки спружинили и подбросили ее вверх — и так несколько раз. Мир снаружи закрутился, превратившись в размытое пятно. Рен сильно побледнела. «Только бы не стошнило», — пронеслось в голове у Аэро. Оружейник продолжал молиться, повторяя одну и ту же фразу:

— Aeternus eternus… Aeternus eternus… Aeternus eternus…

Наконец капсула, подскочив последний раз, упала, опрокинулась и врезалась в скальное образование. От удара люк открылся, и внутрь брызнуло каменное крошево вместе с облаком сероватой пыли. Теряя сознание, Аэро успел ощутить на языке привкус пепла и песка.