Едва зажегся свет и Майра разлепила веки, как в мозгу полыхнула мысль: нужно отыскать Маяк. Обычно Майра просыпалась вялая, соображала туго. Нынешнее же утро выдалось особенным: в голове было ясно, хотелось скорее взяться за дело. Пусть нельзя починить «Анимус», зато можно отыскать Маяк. Вчера Майра подслушала разговор, видела фотографии семьи Уэйд — узнала все, что знают заговорщики. План колонии был известен ей даже лучше, чем мастерам–инженерам, а по тайным ходам она могла проникнуть в давно забытые уголки Ковчега, куда другим путь был заказан.

На кухне гремел посудой отец — он как раз ставил чайник. Майра даже подумала, не предложить ли ему помощь, но быстро отказалась от этой идеи. Узнав, что дочь вломилась в кабинет, отец придет в ярость и запретит ей участвовать в операции. Скажет: это чересчур опасно, ведь патрульные и Синод уже подозревают неладное. Доводы, что это не важно, ведь все скоро и так задохнутся, — не помогут. Отец, естественно, захочет уберечь Майру. Спорить с ним не хотелось, как и не хотелось, чтобы он следил за каждым ее шагом, поэтому Майра просто решила ничего не говорить. Меньше знает — крепче спит. А если ей удастся найти Маяк, то она просто придет к отцу с повинной и все объяснит — ему и злиться уже будет не на что.

Майра слезла с койки сама — отцу даже звать ее не пришлось. Было воскресенье — выходной, ибо на седьмой день Святое Море ниспослало избранным Оракула, однако отдыхать Майра не думала. Она уже натягивала сандалии, когда заметила, как пристально смотрит на нее Возиус.

— Эй, нечего на меня так пялиться, — немного раздраженно сказала она братишке.

Должно быть, его насторожило внезапное пробуждение старшей сестры–сони. Порой ее бесило, что Возиус такой наблюдательный. Или что у них не раздельные комнаты. Немного уединенности не помешало бы.

— Дела наметились? — спросил отец, не отрываясь от разложенных на столе чертежей. Сам–то он точно отдыхать не собирался.

— Ага. Договорились встретиться с… Калебом, Пейдж и Рикардом… на Базаре, — промычала Майра, запихивая в рот кашу. — Хочу прикупить кой–чего… для работы. Новые сандалии и парочку комбинезонов.

Даже в выходной на Базаре обычно не протолкнуться: изгои никогда не отдыхают — они ведь не хотят умереть с голоду. Воскресенье, напротив, было у них самым напряженным днем. Базар не закроется после трех гудков, а продолжит работать для демоса, решившего потратить свободное время на поход за покупками.

— Хорошо придумано, — похвалил отец, отрываясь от чертежей и глядя на потрепанную одежду сына. — Возиус, пойдешь с сестрой?

— А это зачем? — сказала Майра.

Меньше всего ей хотелось, чтобы братишка таскался следом, словно вторая тень. Тем более что она не думала встречаться с друзьями. Наоборот, собиралась вообще не попадаться им на глаза. Отец укоризненно взглянул на Майру и приготовился прочесть одну из своих знаменитых лекций о том, что семья — на первом месте…

— Я не хочу на Базар, — тихо, но уверенно ответил Возиус.

И Майра, и отец посмотрели на него с удивлением.

— Ладно, как хотите, — сказал Джона, прекрасно зная, что на сына лучше не давить. Собрав чертежи, он поднялся из–за стола. — Мне пора на работу.

На том разговоры — и завтрак — закончились. Убрав пиалу в раковину, Майра догнала отца у двери. Схватила его за руку и вместе с ним вышла из отсека. В коридоре почти никого не было — так, несколько граждан шли куда–то неспешным шагом. От вчерашней безумной спешки не осталось и следа. Отец свернул в коридор, ведущий к Четвертому сектору.

— Удачи на Базаре, — обернувшись через плечо, пожелал он дочери.

— Ты сегодня допоздна? — спросила Майра. Получилось чересчур заинтересованно, и она поспешила добавить: — Если что, не страшно. Я на всякий случай спросила…

Отец устало вздохнул:

— Так я вроде всегда задерживаюсь, разве нет? Постараюсь успеть к ужину.

Пустые обещания. Майра уже не помнила, когда он последний раз ужинал дома. Да, она сама отталкивала его — нытьем и дурным поведением, но ведь то был защитный механизм: если Майра первая оттолкнет родителя, то получится, что он ее бросить не сможет. На самом же деле ей хотелось проводить с отцом больше времени, а выходило с точностью до наоборот. Перемен пока не предвиделось, особенно после того, что узнала вчера Майра. Впрочем, вслух она сказала только:

— Отлично. Значит, до вечера.

Майра помчалась по другому коридору, но стоило ей свернуть за угол, как из одного отсека вышли два человека в черном.

— Следуй за нечестивицей, — сказал патрульный Бейтс. — Отца беру на себя.

Люди в черном разделились.

Майра знала, что по пятам за ней идет Джаспер. С самого Суда она приучилась оглядываться и высматривать темные силуэты крадущихся следом патрульных, различать топот тяжелых ботинок и бряцанье обрезков труб. Джаспера она приметила и вчера, когда провожала Возиуса в школу. Слежка — это, само собой, очень некстати. Поиски Маяка и так обещали быть сложными, а тут еще патрульные дышат в затылок…

Приглядывая за Джаспером краешком глаза, Майра пошла в обход Базара. Народу было очень много, но Майра ловко огибала лотки, проскальзывала между спорящими изгоями и уворачивалась от тележек. Заметив впереди, как какой–то гражданин оживленно торгуется с двумя изгоями, Майра устремилась к ним. Ловко маневрируя между препятствиями, нырнула за лоток и покинула территорию Базара. Обернулась: Джаспер угодил в толчею, как она и надеялась. Отлично, от хвоста избавилась. Майра двинулась дальше, по пустому переходу, и только там, открыв вентиляционную решетку, исчезла в шахте.

Вскоре следом за ней в коридор вбежал Джаспер — Майра следила за ним сквозь щели в решетке. Патрульный беспомощно озирался, сжимая в руке дубинку.

— Проклятая нечестивица… Куда она делась? Чтоб ее Святое Море взяло, — проворчал он и вернулся в Пятый сектор.

Так ему и надо, нечего следить. Впрочем, улыбка тут же сошла с лица Майры. Ей повезло, что на Базаре сегодня куча народу В любой другой день так запросто она бы от Джаспера не улизнула. Надо быть предельно осторожной… С этими мыслями Майра отправилась в путь по трубам.

До цели она добралась минут за десять. Прямо перед ней жерло трубы уходило вниз. Спрыгнув в него, Майра зажгла и поставила на пол фонарик. Комната была огромная, здесь пахло ржавчиной, плесенью и хлоркой. Из стен под необычными углами, отбрасывая причудливые тени, торчали трубы. Майра приходила сюда всякий раз, когда ей хотелось побыть в одиночестве или нужно было решить сложную задачку. Или и то и другое одновременно. Она достала из кармана мешочек сладостей. В этот момент к ней, принюхиваясь, подбежало несколько крыс. В отличие от ремонтников с их ядами, Майру они не боялись. Она бывала тут с самого детства.

— Держите, — шепнула она, подбрасывая крысам конфетки.

Грызуны заверещали и принялись было драться из–за угощения, но крупные особи быстро победили, забрав себе львиную долю.

Глядя на их ужимки, Майра расхохоталась, но быстро вспомнила, зачем пришла сюда, в потайную комнату. Принялась думать. Она покумекала. Потом еще немного. Но так ни до чего и не додумалась. Совсем. Ум ее оставался пуст и чист, словно школьная доска перед началом занятий.

Расстроенная, она отправила в рот пригоршню конфет. Методично пережевывая сладости, принялась анализировать то, что ей было известно: во–первых, Сари Уэйд жила в колонии более девятисот лет назад. Если Маяк не утратили и не уничтожили — на что надежда слабая, — он может быть спрятан где угодно. Он небольшой, в виде браслета. Колония насчитывает десять секторов, соединенных коридорами, не говоря уже о лабиринте труб и каналов с бесчисленными ответвлениями.

Пусть даже Майра знала схемы колонии лучше кого бы то ни было — у нее уйдут годы на то, чтобы облазить ее вдоль и поперек. А этих годов как раз–таки не было, оставалось всего восемь месяцев. В лучшем случае.

От жуткой мысли скрутило живот. Хотя, может, Майра просто объелась сладкого. Не первый раз она пожалела, что в школе не преподают историю. Знания о прошлом напоминали лоскутное одеяло, вкривь и вкось пошитое из клочков церковной доктрины, жалких обрывков информации, которые нет–нет да обронят отец или Моди — и от которых лишь сильнее разгорается мучительное любопытство, да слухов на Базаре. И что хуже всего, правды от слухов не отличишь, а в последнее время выяснилось, что истина может быть куда чуднее, чем слухи или байки изгоев, подслушанные на Базаре.

Майра еще с час думала, где искать Маяк, но тщетно. Из трубы вылезла крыса и подняла голову.

— Эй, малыш, — обратилась к ней девушка. — Где Маяк, не знаешь? Золотой… блестящий… и вот такого размера. Отведешь к нему — дам конфетку.

Она показала грызуну конфету, но крыса только молча подергивала носом. Такой трюк прокатывал исключительно в маминых сказках, где животные зачастую обладали магическими свойствами. В жизни все по–другому, но Майра все равно бросила крысе конфетку. Внезапно из одной трубы донесся грохот, эхо которого разнеслось по комнате. Крыса резко обернулась и стала принюхиваться. Впрочем, выяснять, откуда раздается шум, она явно не собиралась: подхватив угощение, устремилась к другой трубе.

Может, это просто вибрация? Не успела Майра так подумать, как из горловины трубы донеслось пыхтение и брань. Майра испугалась: судя по голосам, людей было много. Она несколько раз натыкалась в шахтах на ремонтников, но сегодня выходной. Даже у них.

Дурной знак. Джаспер? Майра же избавилась от слежки еще на Базаре. Или ей только так показалось? Сердце забилось чаще. Выключив фонарик, девушка притаилась в полной темноте. Звуки раздавались все ближе, и Майра в ожидании незваных гостей затаила дыхание.

Долго ждать не пришлось.