4
Удачная мысля не всегда приходит опосля, иногда и пораньше. На этот раз она меня посетила, едва я дошел до Казанского проспекта, где увидел велосипедиста — молодого парня, неторопливо накручивавшего педали и еще что-то насвистывавшего попутно.
— Друг, извини! — окликнул я его. — Поинтересоваться хочу, где велик можно взять?
— Ну… на базаре, — чуть подумав, ответил он.
— Почем они там стоят?
— По полтосу. Ну или больше.
— За сколько этот сейчас прямо продашь?
— Сейчас? — парень поразился. — Не, самому нужен.
— Дойди до базара и новый себе возьми. Еще и наживешься. Сколько? Восемьдесят хватит?
Парень задумался, потом вдруг спросил:
— А стольник не дашь?
— За стольник я сам дойду.
— Ну… а, ладно, давай восемьдесят.
— Считай, — я сунул ему деньги. — И слезай с велика.
На том и разошлись. Парень потопал в обратную сторону, а я рванул к гостинице. И вскоре забрал из камеры хранения свой мешок и автомат, который в этот самый мешок и сунул, чтобы внимания не привлекать. Администратор, все тот же «джинсовый», меня ни о чем не спросил. Деньги вперед плачены, так что на все плевать, а за хранение я тоже отсчитал.
Закинув мешок на багажник и аккуратно привязав, я закрутил педали в обратном направлении, по пути заскочив в магазин, где купил хлеб, колбасу и налил воды во фляжку. И меньше чем через полчаса оказался на нужном месте, без шума мотора и почти не устав. Тут, к счастью, местность плоская, подъемов нет, так что этот самый «Минск», какой у меня еще до Этого Самого был, ехал легко, бывший хозяин смазывать его не ленился. Заехал за дом, который приметил, тихо вошел, поднялся на чердак по скрипучей рассохшейся лестнице, хорошо, что не развалилась подо мной.
Присел у торцевого оконца, открыл рюкзак, вытащил автомат. Скрутил с него пламегаситель и на это место накрутил длинную трубу глушителя. Не штатного, разумеется, у нас точили, но работает хорошо. Приложился пару раз, заново привыкая к балансу. Как в кино про шпионов не будет, патроны у меня обычные, но глушит все равно неплохо.
Затем снял кобуру с ТТ, положив в мешок, а вместо нее нацепил другую, брезентовую, в которую всунул «марголина», причем тоже с глушителем. Вот с ним все как в кино, только слышно, как затвор щелкает, когда стреляешь. Патрончик слабенький, мелкашка, но это если не в голову. А если в голову, то все без разницы.
Ну и бинокль. «Без-П… звезды-Цейсс», БПЦ то есть. Теперь и понаблюдаем. Что за мной? Стропила, просевшие листы кровли, лохмы утеплителя. Нормально, на таком фоне и специально-то наблюдателя не разглядишь, мешанина.
Отсюда, пусть и всего лишь с высоты чердака, видно больше. Жилая двухэтажка задней стеной тоже в периметр выходит, не хотели окна закладывать, наверное, живут бандиты там. Во дворе грузовик, не пойму точно какой, из-за угла только край кузова торчит. Может быть, и больше машин, но здание закрывает двор. Да, голоса время от времени слышны, а пару раз к одному из окон подходил человек, курил, сидя на подоконнике. По приметам я его не опознал, кстати. Худощавый, жилистый, без рубашки, видны татуировки, хоть и не слишком обширные. Может, даже и не блатные, не разглядел.
Плечо с рукой опять некстати разболелось. Опираюсь на него, забываю, а потом прихватывать начинает. Сменил позу, сдвинулся. Где там солнце? За спиной давно, от бинокля бликов не будет. Да и не нужен он пока особо, дистанция-то маленькая, близко я сижу, метров сто пятьдесят до ворот.
И что дальше с ним делать? Штурмовать в одиночку? Не думаю, что получится, хоть мысль по-своему свежая и интересная. С винтовкой отсюда тоже много не навоюешь, снимешь одного в окне, да и все, остальные спрячутся. А то и подмогу вызовут, вон у них антенна на крыше, вполне рация может там быть. А батареи заряжают от генератора.
Дым из трубы. Топят? Нет, тепло, готовят, скорей всего. Или баню топят, хоть и сомневаюсь. Подогнать бы грузовик с тротилом или даже селитрой, и рвануть. На этом бы все и закончилось. Но вот нет у меня уверенности в том, что хорошо так получится. Почему?
Да просто очень. Это бандиты. И все это хозяйство убирать сами не будут. Не дневальных же им назначать. А «егоза» так висит, что больше прикрывает стену изнутри. То есть там и гражданские могут быть, причем не добровольно вовсе. И готовит им кто-то, скорей всего. То есть взрыв отменяется, хоть и нет у меня ни грузовика тротила, ни грузовика селитры. Грех на душу не возьму.
Прошло еще с полчаса, и ворота неожиданно открылись, выпустив со двора две машины, белую жигулевскую «шестерку» и следом желтую «двойку». Машины полные, обе, лиц не разглядеть, но точно человек десять выехало. Это сколько же их там всего получается, за забором этим? Не шестеро вовсе? Ну да, если шестеро в рейд ходило, кто-то должен был и на охране и обороне вверенного объекта оставаться. Мог бы и сам раньше сообразить. И сколько их там осталось сейчас?
Машины уехали, вскоре и звук моторов растворился в вечерней тишине. Снова курильщик в окне появился, уже в свитере, потом окно закрыл. Попрохладнело. Самому курить захотелось отчаянно, но потерплю. Правда, отвлечься на секунду все равно придется, отойду в уголок чердака отлить. Но я быстро.
Как же мне до вас, тварей, добраться? Если вы так по вечерам в город отдыхать катаетесь, можно что-то на дороге придумать, тут ям и выбоин хватает, вполне себе реально фугас закопать. Занять хорошую позицию, и кто выживет сразу, того из СВД добить. Это можно. Но всех так не изведешь.
И кто такие «все»? Кто навел банду на груз лекарств, которые стоят в наши дурные времена бешеных денег? Не приходилось видеть, как человек от столбняка умирает? А мне приходилось. Врагу не пожелаешь… хотя нет, именно этим я бы именно от столбняка или бешенства загнуться пожелал. Именно так. Или хуже. От проказы.
А кто купил лекарства? Монгол? А может, он и нападение это заказал? Как информация пришла? От кого? Такая тварь среди своих страшней любого бандита. Тогда почему Монгол должен жить? Почему он платить не будет? Неправильно это.
А те, кто правят городом, которые таким Монголам жить и дышать дают, они к этому как? Беспредел сдерживают, на Торжокский район нападать не дают? Так это просто инстинкт самосохранения, не больше. Если бы обратки не ждали, то они бы там каждый день гуляли. Помойный это народ, нет у них человеческих границ, а те, что есть, только на страхе и жадности держатся.
А ведь если с людьми толковыми прийти, то «крепость» эту штурмом взять как плюнуть раз. Подходы закрытые, у забора мертвые зоны, от ворот до входа в здания рукой подать, две секунды перебежки. И даже подмога из города, если такая случится, добраться не успеет. А на подмогу как раз можно и фугас заложить, чтобы всем весело стало.
Не справлюсь тут один, точно не справлюсь. Будто надеялся справиться. Нет, не надеялся особо, я пока на разведку сюда приехал. Найти их, посидеть, посмотреть, подумать. Вот и думаю. И пока не придумал ничего.
Из Грязовца людей привезти можно. Там это нападение не забыли, поедут люди. Только не знаю, как на это в Торжке посмотрят. Может, и не захотят проблем. Но можно им и не говорить, окольными путями добраться. Но если на торжокский патруль нарвемся, то придется объясняться.
Центральная власть, ау! Где вы, когда так нужны? Почему не спешит сюда Красная Армия разгонять бандитский вертеп? Нет армии? Или есть, но недостаточная, чтобы сразу за всеми такими местами уследить и с каждым разобраться? На самом деле именно так и есть. Мало, техника изношена, а мест поганых по стране много развелось. Им не справиться, а нам на дядю лучше не рассчитывать, проще в деда Мороза верить.
Кого-то я могу из них найти в городе и завалить аккуратно. Вон из «марголина», пук в башку, да и все. Но всех так не заминусуешь, это однозначно, даже рассчитывать на подобное не следует.
Выманить куда-нибудь? Подкинуть наводку? И куда-нибудь к Грязовцу? Это долго готовить надо, легенда нужна, да еще и проверяемая хотя бы наполовину, а пока у меня ее нет. И опять же поедут исполнители, а главные получатели выгоды с разбоя и убийств будут тут жить припеваючи. Задвухсотим этих, наймут других в следующий раз, делов-то. Корень этого зла тут, в Вышнем, его рвать надо как гнилой зуб, а некому и нечем.
Стемнеет совсем скоро, особо не понаблюдаешь. Но все равно надо машин дождаться, пусть вернутся. Привычки их прикинуть хотя бы. Они товар сдали, денег много, гудят теперь. Интересно, а на хозяйстве кого оставляют? Самых молодых или жребий какой тянут? Может, и жребий, но среди шестерок, однозначно. Кто поблатней, тот не останется. То есть вся верхушка в Вышний выехала, в «Медведе» или в той же «Сказке» отрывается. А Прапор с ними, интересно? Или ему туда ходу нет? Да нет, если по своим местам, то катается, не лезет просто в те места, что под Зурабом, да и все.
Калитка в воротах вдруг приоткрылась, из нее выскользнула какая-то фигура. Я схватился за бинокль. Женщина. Прижалась к забору, огляделась нервно, а потом припустила к той самой роще, по которой я бандитскую базу обходил. Сбежала, что ли? И что мне сейчас делать? Прикрыть огнем? Из «ксюхи» я на сто пятьдесят достану, а дальше что? Мне ей не махнуть и сигнала не подать, да и как она на все эти сигналы отреагирует?
Вижу ее, она в светлое одета, за кустами мелькает. Остановилась вроде… так, в сторону дороги кинулась, замерла. Потом перебежала, оглядываясь по сторонам, уже на эту сторону. Куда дальше? Опять в кусты, оттуда к заброшенному длинному сараю, цех там какой-то был, похоже, кинулась сразу за угол. А из калитки мужик с автоматом выскочил, башкой крутит. Точно, сбежала она оттуда.
Не трогая рюкзака, рванул к лестнице, скатился по ней вниз, в длинный и темный сарай с заваленными воротами в торце, кинулся к ним бегом.
Куда она дальше рвануть может? Наверняка просто попытается как можно дальше уйти, не рискнет прятаться. Побежит вдоль того цеха, а там еще один и дом большой одноэтажный, а если за них забежать, то дальше уже лес. Именно туда и кинется, хоть и зря. Надо ей было к берегу чесать, оттуда в лес заскочить проще, а дальше уже по нему. Хотя… леса там всего полоса, я же карту помню, а вокруг застройка всякая вразброс, и везде дороги. Перехватят.
Пока думал, успел выбежать из сарая и оглядеться. Вроде мелькнула она в просвете между теми самыми цехами. Да, точно в лес собралась, но мне отсюда ближе, я на перехват, как раз к тому дому и из-за угла ее засеку.
Дернул со всех ног, что сил было. Мне бы самому открытый кусок как можно скорей пересечь, пока погоня на машине не образовалась, пусть не знают, что я тоже здесь, я сейчас как козырь в рукаве, а если засекут, то буду уже и не козырь, а не пойми что. Остаток забора, заваленный деревянный сарай, вон и дом нужный, тоже какое-то управление бывшее, с этой стороны промзона. Сюда, к стене, вдоль нее к углу, дышать потише, не топать. Она через открытое не побежит, просто на инстинкте пойдет вдоль стены, прямо ко мне.
Замер. Слышно, как в тишине где-то мотор заработал, ворота гулко ударили — выехала погоня, будут искать. Где искать? Да вот примерно тут я бы искать и начал, самый очевидный путь для бегства.
Шаги совсем рядом, звук ко мне по стене идет, дыхание громкое, истеричное даже. Близко совсем, вот тут уже.
Женщина выскочила из-за угла, и я тут же ее сгреб, безжалостно ухватив в захват за шею, заткнул рот, прервав уже созревший вскрик, прижал к стене.
— Тихо! — прошептал я прямо в ухо. — Тихо! Свои! Милиция! Не ори! Да тихо ты. — Я дернул ее на себя, потому что «добыча» попыталась вырваться и даже пнуть меня ногой. — Заткнись, а то поймают тебя сейчас. Будешь орать? Можно руку убрать? — Я чуть отодвинул ладонь, открыв ей рот.
— Ты кто?
Самый важный вопрос, точно. Необходимейший.
— Милиция, сказал же. Все, не дергайся, сейчас отпущу, только бежать не вздумай.
Я сделал вид, что отпускаю, она тут же попыталась вырваться, пришлось ее снова прижать и даже чуть придушить.
— Побежишь — нас обоих убьют, поняла? Дура, блин! Стой смирно, некогда мне с тобой драться.
— Пусти, заору! — это шепотом, но угроза гениальная.
— Ага, заори давай, здорово придумала. Замри, мать твою, дура! — уже зарычал я. — Замри просто! Машину слышишь? Это за нами.
Вроде подействовало, трепыхания сменились ступором.
— Сейчас отпущу. Не побежишь? Орать не будешь?
Она замотала головой.
— Тогда просто замри, поняла? И слушай меня, некогда нам уже друг с другом разбираться.
Машина правей, недалеко совсем. Тут от шоссе проезд и как раз с перекрестка поворот в эту сторону. И крыльцо дома, к которому мы прижались, тоже на эту.
— Давай, за мной, — я просто схватил ее за руку и потащил следом. Она чуть уперлась, но все же побежала.
Я подтащил ее к выщербленному бетонному крылечку, втолкнул перед собой в дверной проем, заскочил следом.
— Замри, будь рядом.
Выглянул аккуратно. Затем огляделся. Большая комната вроде вестибюля, на окнах решетки «солнышком», на стенах какие-то стенды, ударники труда на них висели, небось, с обязательствами на пятилетку и решениями съезда, которые в жизнь, наглядная агитация. У стены ряд стульев с откидными сиденьями, как в кинотеатрах.
— Теперь слушай, повторять некогда. Слушаешь?
Она кивнула. Тут уже темновато, даже разглядеть не могу ее толком, но кивок вижу.
— Встань к двери, так чтобы тебя заметить можно было. Как машина покажется на перекрестке, дай им тебя засечь. И сразу забегай сюда, вон в тот угол. И садись там, пугайся изо всех сил, можешь даже заорать, понятно? А я тут буду, — добавил, показав на угол у двери. — Поняла? Поняла, а? Некогда уже думать!
Поняла, опять закивала.
— Тут стой, — я чуть вытолкнул ее на крыльцо. — Чтобы точно заметили. И сразу внутрь. — Я сбросил предохранитель автомата. Этот звук, как мне показалось, ее чуть-чуть успокоил, хоть и все равно трясется. Не фигура речи, колотит ее. — Стой, стой, жди… я прямо здесь, все будет хорошо, скоро домой поедешь…
Звук мотора близко, затем скрип тормозов, чей-то радостный свист. Не знаю, сколько их там, нет возможности выглянуть, но меня здесь они точно не ждут, так что не все так плохо, не все…
Женщина аж всхлипнула с перепугу, дернулась, потом заскочила в дверь.
— Не стой! — Я подтолкнул ее в нужном направлении. — Туда! Чтобы все их внимание на тебя!
Тут угол темный, я сам в темном, а добыча вот она, рядом, они ее уже поймали. Все должны зайти, сколько бы их там не каталось. Все припрутся, не удержатся, никто никакого охранения выставлять не будет, тут им самый кураж.
Машина подкатила к двери, снова скрипнули тормоза, открылись дверцы. Две. И голосов два.
— Светуль, ну куда бежишь? — крикнул молодой мужской голос еще на подходе. — Я чисто жениться хотел, а ты свинтила. Не, так у нас любви не будет.
Двое. Я уже успел сменить автомат на «марголина».
Шаги совсем рядом, а женщина, жалко сжавшаяся в углу, крикнула, громко и отчаянно:
— Не подходи ко мне, сволочь! Не подходи!
Чудесно, замечательно, идеально.
Шаги на крыльце, в дверь сразу двое, смотрят только на нее. Оба с автоматами. У одного в руках, у второго на плече стволом вниз.
Двумя руками вскинул пистолет, потянул спуск. «Марголин» хлопнул негромко, так же негромко лязгнул, выпустив маленькую свинцовую, подсверленную мной самим для большей убойности, пулю в затылок ближнему. И тут же следом я всадил еще две пули в голову второму, тому, что с автоматом в руках, он даже поворачиваться не начал еще.
Два тела мешками свалились на грязный пол, брякнуло железо. Я рывком выглянул на улицу, но увидел там только пустую «ниву» с открытыми дверями. Нет в ней никого. Закинув пистолет в кобуру и схватившись за автомат, подбежал к машине, готовый расстрелять ее в решето, если в ней что-нибудь шевельнется, но никого не нашел. Двое было.
Когда вернулся в здание, женщина уже стояла на ногах. Эти не шевелятся, но я все же снова достал пистолет и всадил каждому по пуле в затылок, чтобы быть совсем уверенным, а затем сменил магазин.
— Что стоишь? — спросил я. — Подходи, тут все уже. Сколько их всего на базе осталось?
— Не знаю. Просто калитку открытую увидела, ударила одного лампой и побежала.
— Сильно ударила?
— Он упал. — Теперь голос ее был совсем тихим, и отвечала женщина как автомат, без всяких эмоций. Отходняк пошел у нее. Но мне так пока и лучше.
У этих головы целые, если не считать крошечных дырок от мелкашки. То есть там кто-то еще сидит.
— Сколько в банде всего?
— Двенадцать. Нет, тринадцать.
Выехало десять, это я разглядел. Двое здесь. Там один, скорей всего, с разбитой головой. Или остальных охранять остался, или она его сильно приложила.
— А таких, как ты, сколько?
— Семь. Семеро нас.
— Где они сейчас?
— В подвале. Меня одну… — она не закончила фразу, но я все понял и так.
— Большие машины есть? Грузовик или что-то?
— Грузовик есть.
— На ходу?
— Наверное, не знаю.
Ладно. Перевернул один труп — а морда-то знакомая.
— Это Шига? — спросил я.
— Да, — все такой же автоматический кивок.
И трясет ее по-прежнему.
— А это кто? — я взялся за второго.
— Баклан.
— А кто остался?
— Прапор.
О, а вот это уже удача, наверное. А вот это точно должно быть удачей. Просто обязано.
— Собак нет?
— Нет.
— Тогда шмонаем двухсотых и поехали.
— Куда?
— Как куда? Пусть все сбегут, не одна ты. Не против?
Тут первые эмоции прорезались, она вдруг заплакала.
— Не реви сейчас, времени нет! — рыкнул я на нее. — Хватаем с этих барахло и в машину все.
АКМС и «весло» АК-74. Несколько магазинов. У Баклана еще и кошелек в кармане, а там триста с лишним рублей. Пригодится. Больше ничего путного, ножи какие-то, у Шиги ключи. Не знаю от чего, но прихватил.
— Все, погнали. Слушай сюда! — я даже прикрикнул, заставляя спасенную сосредоточиться. — Подъезжаем к воротам, ты сидишь в машине впереди, понятно? Я сразу в мертвую зону, чтобы из окна видно не было. Так, вот что сделаем, пожалуй…
В машине козырек можно откинуть, если Прапор из окна смотрит, то лица не разглядит. А увидит куртку. И куртку-то я с приятеля Шиги сниму и на себя надену.
Прапор в окно смотрел, женщина его увидела, но когда подъехали к воротам вплотную, он уже скрылся. Вниз побежал, наверное. Так что я открыл дверцу и вылетел из машины сам, подбежав к воротам. Почти сразу с той стороны послышались увесистые шаги, с лязгом откинулся засов, одна створка отворилась от толчка.
— Светочка, ты вернулась? А я уже скучал, — послышался хриплый голос. — Заждался, можно сказать.
Затем Прапор выглянул за ворота и уставился в глушитель «ксюхи», направленный в него.
— Шагай назад, переставляй копыта, — сказал я. — К стене давай, руки на нее, ноги в стороны. Ну, ты в курсе.
Да, приметы совпадают, это именно он. А башка неаккуратно бинтом обмотана, Света ему неслабо приложила, похоже. Мало, правда.
— Ты чё, бык в загоне, гонишь? — не среагировал он сразу правильно.
— Завалю, козел, — сказал я тихо. — До одного считаю.
Тут он как-то сразу поверил в угрозу, похоже, потому что поднял руки, пятясь, отошел к гаражу и встал как сказано. Я пинками отодвинул его ноги от стены и раздвинул пошире, наскоро, но довольно тщательно обыскал, не пропуская тех мест, где сам предпочитаю прятать всякое опасное. Но нашел только кошелек, который выкинул пока на землю, и нож-выкидуху.
— Ложись харей в землю, руки на затылок. Света! — Женщина уже стояла в воротах. — Точно, кроме него, никого?
Если бы кто и был, меня бы уже пристрелили, но арифметика подсказывает, что тут все же пусто.
— Нет, уехали они.
— Веревку найдешь? Вон, с бельем срежь, — сообразил я тут же. — Нож возьми, — я ногой подтолкнул ей трофей.
Она подняла нож, бегом кинулась в угол двора, где на натянутых веревках сушились какие-то вещи, и через минуту вернулась, притащив моток бельевой.
— Пополам разрежь.
Дальше я поставил колено на шею Прапору, свел его руки за спиной и связал, не жалеючи. Потом и ноги смотал, повыше «адидасов», в щиколотках. Имеем теперь пленного, с кем можно беседы вести. Пристрастно. Совсем уже взявшая себя в руки женщина все это время, что я Прапора паковал, стояла рядом с автоматом. И держала достаточно сноровисто. Но теперь с оружием все умеют обращаться, жизнь такая, в школах с первого класса учат даже.
Прапор молчал, разве что когда руки стягивал, прохрипел: «Кровь же остановишь» — на что я ответил, что волнует меня это очень мало, но на всякий случай соорудил ему кляп из подобранной с земли тряпки, которую тоже закрепил веревкой, натянув через рот, чтобы не выплюнул.
— Люди где сидят?
— Вон в том доме, в подвале, — женщина показала на конторскую двухэтажку.
— Сама выпустить сумеешь? Ключи найдешь?
— Найду.
— Выпускай. Я машину пока загоню и ворота прикрою.
Время у нас пока есть, я думаю, так что место нужно осмотреть. Грузовик у них, да, имеется. ГАЗ-53 с бежевой такой кабиной и бортовым кузовом без тента. Это для внутренних нужд, отвезти-привезти, рейдовой у них «шишига» была, но мы ее отобрали. Еще УАЗ стоит, обычный военный, защитного цвета, с виду вполне свежий.
Попробовал ключи, что с убитого Шиги взял, к замкам гаражей. Открылись, не зря брал, значит. Один гараж складом оказался, причем у дальней стены стояло пятнадцать бочек с горючкой, на трех ДТ написано, там же с десяток полных канистр. Во втором нашелся еще грузовик, немецкая «ифа». Тоже с кузовом, да еще и с целым тентом. Слышал про него только хорошее, да вот запчасти где брать? Не полный привод? Присел, глянул — нет, обычный, задний. Тогда на «газоне» поедем.
Тем временем Света сумела отыскать нужные ключи, и из дома выбежала сразу толпа народу. Четыре молодые женщины, тетка постарше, в теле такая, и мелкий мужичок неопределенного возраста, заросший бородой.
— Так, мужик, ты тут кем был? — спросил я первым делом.
— Механик, — ответил тот.
— Машину сам водишь?
— А то! — он вроде как даже возмутился от такого вопроса.
— Какой грузовик лучше? Чтобы по дороге не сломался?
— «Ифа», — ответил он уверенно. — У «газона» мост завыл, чинить надо.
— А бензин в каком есть?
— Везде под крышку. У этих правило такое. Не дольешь сразу — затрюмят, твари.
— Короче, хватай канистры, какие надо, и грузи в кузов. Ключи где от машин?
— Там все, — он показал пальцем на жилой дом. — Принесу щас.
— Давай, бегом, скачками! Гражданочки! — обратился я к женщинам. — Дом обыскать, все оружие сюда, вещи себе теплые найдите, ночь скоро. Еда в запас тут найдется?
— Целый погреб, — ответила тетка.
Точно тут кухаркой была.
— Тогда что можно с собой взять — тоже сюда тащите. И быстро, чтобы нас через десять минут тут не было, ясно? Я тут один, от банды не отобьемся. Все, бегом марш!
Суета быстро обрела некоторую упорядоченность. Сам я в здание не заходил, наблюдал за дорогой. Одна из женщин было отвлеклась, начала пинать связанного Прапора, но я ее отогнал, пообещав, что времени на это у нее будет еще много.
Оружия у банды оказалось навалом, как и патронов. Притащили все, хоть и задержались. Это не трофеев ради даже, и не столько, чтобы беглецов вооружить, а больше, чтобы банда не рискнула сразу в погоню кидаться. В город они наверняка только с пестиками поехали, так что придется искать другие стволы. Так бы это место просто поджечь можно, но не хочу, потому что дым и огонь могут из города увидеть, недалеко тут, и раньше времени шухер устроить. Поэтому я просто расстрелял из «ксюхи» с глушителем моторы «газона» и «нивы», а потом еще и задние мосты, затем хотел было и уазик расстрелять, но в последний момент спохватился — пусть все же резервная машина будет. Потому как, если «ифа» по дороге сломается, то дальше только пешком. Хоть это и не слишком удобно, нам бы лучше стрелка в кузове держать, то есть меня. Из женщин, как оказалось, машину никто водить не умел.
Нашли деньги. Не общак банды, если у них был такой, тот не обнаружили в спешке, но в комнатах набралось больше пяти тысяч. Одну я себе отсчитал, остальное отдал пленным, пусть поделят, им как-то нужно пристраиваться в жизни. А так, если считать те, что я взял с убитого, я затраты на луазик почти что вернул.
В конторе на стене оказалась карта. Большая, в хорошем масштабе, с кучей пометок, причем довольно грамотных и понятных. И самой нехорошей из них была пометка в виде неровного эллипса, пересекавшего дорогу на Максатиху. Зараженная территория. Вот почему в ту сторону по дороге не ездит никто… И нам не нужно, потому что черт его знает, сколько там рентген сейчас, да и машины потом выбрасывать придется, если пыль на них сядет. И одежду. Тогда как же нам отсюда сваливать? Есть проселки, да все ведут куда-то не туда, больше на территорию Вышнего заворачивают, что нам никак не подходит. Есть дорога в объезд водохранилища, причем ведет прямо на дружественную территорию, но чтобы на нее попасть, надо проехать через весь Вышний Волочек и через КПП. Совсем без КПП тут не живут, там пост дозиметристов, контроль.
Есть просеки, но они уже давно зарасти могли. Кто их теперь поддерживать будет в должном виде? Никто, верно. И речек мелких тут до черта, вся Калининская область ими как сеткой вен расчерчена. То есть если дорога запущена, проселок какой-нибудь, то и мосты могли давно сгнить и развалиться. И тогда все, упремся.
Какие-то дороги ведут северней, можно бы вроде на Удомлю, а оттуда кругом, но там Бологое, и именно там заразы хватает, наземный взрыв был, на максимальное разрушение узла, а у наземных всегда осадки из того, у чего период полураспада долгий-предолгий.
Черт, тупик натуральный получается. В любом случае, если прорываться к западу, то можно бы проселками объехать Вышний… и уткнуться в Цну. И дальше только на мост, а мосты в городе.
Нет, только на Максатиху и до того, как достигнем пятна заражения, уходить к югу проселками. В принципе, если не заблудиться, то можно выйти аж за Лихославль, а это территория нормальная. Нет других вариантов. Будем застревать — будем дергать машины. Тросы есть. Застрянем совсем… ну, придумаем что-нибудь, нет у меня пока на этот счет никаких светлых мыслей, если честно.
Все, собрались, наконец, хоть в пятнадцать минут и не уложились. Прапора так связанным в кузов «ифы» и закинули. При этом я пассажиров предупредил:
— Чтобы живой был, понятно? Мне он для допроса нужен. Все поняли?
Дождался ответа от всех женщин, хоть восторга от такой моей подачи они совершенно не выразили. Потому что именно Прапор был ими особенно ненавидим из бандитов.
— Успеете, — добавил я уже после опроса. — Смотрите, чтобы не сбежал. Все, по машинам! Света, давай ко мне в «козла», разговаривать будешь, чтобы я за рулем не заснул.
Бочки с горючим прострелены, из них течет, рации разбиты, все, что можно быстро испортить, — испорчено. В уазик я забросил найденный в доме ПКМ с четырьмя сотыми коробами и десятком цинков патронов. Туда же загрузил найденный РПГ-7 с выстрелами в портпледе. Свете вручил АК-74, из него проще стрелять, чем из акаэмов, и свалил в машину десяток снаряженных магазинов. Остальное оружие разошлось по рукам, и оставшееся свалили в кузов «ифы», накрыв брезентом.
— Слышь, тебя как зовут? — окликнул я механика.
— Витя.
— Витя, ты местный?
— Местный. За долги меня забрали. Теперь вообще завалят, если попадусь.
— Ты дорогу до… — я сверился с картой, — до Лугинино знаешь?
— Ну да, знаю, — он как-то не слишком уверенно кивнул головой.
— Тогда в голове пойдешь, понял? Давай, погнали.
А я тогда в хвосте. У меня теперь есть чем погоню шугануть, может, и получится. Пулемет с гранатометом — это не короткий ментовской автомат, это уже серьезно.
«Ифа», рыкнув дизелем и выпустив клуб вонючего дыма, выкатила за ворота первой, я следом. Пришлось, к сожалению, уже фары включить, поздние летние сумерки ушли уже в темноту, так, без света, ни черта не видно.
Витя машину водить умел, грузовик шел довольно быстро для такой дороги, и при этом в ямы не влетал, объезжал. Я посматривал на сидящих в кузове женщин, больше приглядывая за тем, чтобы они Прапора, не сдержавшись, на клочки там не порвали. И насколько успевал разглядеть, ему все же доставалось.
Ладно, лишь бы не насмерть, а так плевать.
Пока дорога оставалась терпимой, сказалось отсутствие движения. Пусть трещины, пусть даже и ямы местами, но неглубокие, не разбитые колесами. Уазик шел бодро, несколько раз я немного отставал от грузовика, высматривая погоню, потом догонял и ехал сзади вплотную. По моим прикидкам для погони было рано, банда еще пьет в городе. Потом они вернутся, обнаружат, что остались без машин, оружия, топлива и связи, затем, скорей всего, попытаются найти помощь, а найти ее среди ночи не так просто, авторитет у Прокопа невеликий, в общем, до утра они, скорей всего, даже не выдвинутся. Нам бы на кого-то другого случайно не нарваться.
Хуже, если просчитают наш маршрут. Для умного человека сделать это не так уж сложно. И тогда нас могут попытаться перехватить где-нибудь на проселках. И это тоже завтра, так что ночь нам нужно использовать по максимуму, уйти как можно дальше, проскочить лучшие места для засад. Поэтому будем гнать, не жалея машин.
