Глубоко в жерле вулкана Пасть преисподней дракон Киантракс вдохнул, а затем выдул идеальное дымное кольцо. Оно, образцово симметричное, уплыло прочь, серебристо блестя.

Дракон выдул кольцо по нескольким причинам. Во-первых, он очень хорошо умел выдувать кольца и испытывал чистое нарциссическое удовольствие, глядя на их плавный ход. Во-вторых, обладая недюжинным разумом, Киантракс страдал от скуки до такой степени, что приветствовал даже простейшее развлечение. А в-третьих — и в-главных, — кольца крайне раздражали Хорантракса.

Ох, Хорантракс! Грязный, вонючий, дерьмоватый отброс драконьего рода. Хорантракс сидел на корточках напротив Киантракса. Обрюзгшая бурая туша выглядела так, словно ее выплюнула от омерзения трясина. Хорантракс лениво поскребся длинным желтым когтем, затем сунул его конец в широкую плоскую пасть и, слюняво чавкнув, сглотнул.

— А я думаю, мне начхать, — забулькал, закаркал Хорантракс так жалко и мерзко, что Киантракс принял его слова за звуки, предваряющие отрыжку.

Киантракс выдул в его сторону еще одно кольцо — в знак своей ярости. Но вряд ли Хорантракс, с его-то умственными способностями, способен уловить намек. Конечно, можно было проявить ярость попроще, чтобы понял и Хорантракс: например, вырвать когтями ему глотку. Но право слово, к чему тратить столько сил и нервов на столь ничтожное, бесполезное существо, как бурый дракон?

— Тебе начхать? Вправду начхать? — прошипела Куиррантракс, снова заводясь.

Стройная, зеленая, она гневно скребла пол передней лапой и терла один золотой рог о другой.

— Мне начхать, — медленно и отчетливо выговорил Хорантракс, но все равно его голос звучал так, будто бурый идиот гадил под себя.

Киантракс ненавидел сборища Консорциума.

— Люди долины восстали против нас, а тебе начхать? — прошипела Куиррантракс.

Она развернулась, разбрасывая во все стороны фонтаны золота, обдавая коллег-драконов монетами с пола, закогтила воздух.

— Проклятая авантюра с долиной — катастрофа с начала до конца. И вот итог! А ты сидишь, и тебе начхать!

На последних словах вместе с визгом из ее пасти вырвался огонь, накаленный до синевы истеричной злостью.

— А мне начхать, — буркнул Хорантракс.

— Он прав, — заметил Бруантракс. — Чего переживать? Вылетим и раздавим в лепешку.

Киантракс Бруантракса терпел и считал полезным. Огромный красный дракон был тяжелым тупым орудием. Молотком, который каждую проблему считал гвоздем. Бруантракс осознавал свою недалекость и знал свое место. Если Бруантракса просили подождать — он ждал. И молча соглашался с превосходством Киантракса.

— Давайте вылетим и пожрем их с потрохами — как и следовало бы поступить еще неделю назад, — продолжил Бруантракс. — А гниющие останки скинем на тех, кто вздумает бунтовать снова. Пошлем им предупреждение.

— Мм-гы, — одобрительно забулькотал Хорантракс. — Вкусное дело!

От его смеха к глотке Киантракса подкатила желчь.

— А как быть с нашими налогами? — осведомилась Куиррантракс. — Нашими финансовыми потоками? Станет на десять тысяч меньше тех, кто золотит наши закрома.

— Люди плодятся, — пробулькал Хорантракс, сладострастно облизываясь.

Киантракс выдул в бурого кретина очередное дымное кольцо.

— Куиррантракс, а ты бы что сделала? — спросила Скуррантракс, приподняла тонкую жилистую желтую морду, до того покоившуюся на угольно-черной лодыжке Киантракса, скользнула вперед. — Уговорила бы их образумиться?

Драконица презрительно фыркнула.

— Наверное, встала бы перед ними, склонив голову, и очень вежливо попросила понять тебя? Чтобы они взглянули на вещи с твоей стороны?

Из пасти Куиррантракс вырвался огненный шар, пролетел над головами, никому не причинив вреда. Скуррантракс рассмеялась, а с ней и все остальные.

Киантракс позволил себе слегка улыбнуться. Скуррантракс всегда была голосом здравомыслия — конечно, ровно до той минуты, когда ее терпение вдруг заканчивалось, тогда она вырывала когтями чьи-нибудь глаза. Дракон ощутил шевеление в чреслах и перестал улыбаться. Гребаный пророк! Из-за него пришлось собирать Консорциум. Киантракс пытался отговорить коллег. Он-то думал, что пройдет как минимум еще год, прежде чем доведется вновь наблюдать перед собой существование Хорантракса.

Какие наглые ничтожества эти людишки! Бросать вызов Консорциуму! Бросать вызов самому Киантраксу! А ведь он явился в долину и благословил ее миром и покоем! Он показал людям их надлежащее место — слегка отесанного говорящего скота. Пусть бы благодарили за то, что нашелся согласный взять на себя ответственность за них. А ведь они никогда толком не могли отвечать за себя. И вот взбунтовались, трясут бессильными кулачками, будто рассерженные дети.

— Этот разговор — гребаная трата гребаного времени, — заявил Бруантракс.

Он пошевелился, и отблески золота заиграли на красной чешуе.

— Мы летим к ним, расшибаем в ноль, оставляем пепел и кости, устраиваем такую бойню, чтобы не скоро забылась. Развеем в прах все их мечты и надежды.

— И зачем для этого все мы? — пробурчал Хорантракс и зевнул во всю пасть.

Потом он уложил на пол жирную голову. Киантракс никогда не мог понять, чего ради этого урода послали в долину вместе с нормальными драконами.

— Мы здесь — чтобы править! — дрожащим голосом заявила Куиррантракс. — Если людей нет — править некем. Если убить их всех…

— Заткнись! — заорал Киантракс, чье терпение наконец иссякло.

Рыг бы их всех побрал, заставили же! Он встал, стряхнув с лодыжки морду успокоившейся Скуррантракс, рявкнул сверху вниз:

— Жалкие отговорки!

Он плюнул огнем. Тот приземлился у ног Куиррантракс, превращая монеты в золотой слиток. Она отпрянула, зашипела.

— Да, мы здесь — чтобы править. Чтобы показать мощь и силу нашей власти. Неужто простой бунт заставит вас прятаться, хныча? Тогда вы не годитесь в правители!

После чего Киантракс со значением уставился на Хорантракса.

— Значит, мы, — начал Бруантракс, улыбаясь, — можем…

— Нет! — отрезал Киантракс. — Лично мы не сделаем ничего. Пророк и его людишки — ниже нашего достоинства. Они — ничтожества, не стоящие нашего внимания.

— Но ты же… — начала Куиррантракс.

— Заткнись! — посоветовала Скуррантракс с гордостью — как всегда, когда Киантракс показывал свою власть над остальными.

— Бунтовщики должны умереть, — продолжил он. — Но мы не оскверним себя их смертями. Не снизойдем до них. Мы — Консорциум.

Он запустил когти в устилавшие пол золотые монеты.

— Наши сокровища превосходят людское разумение.

Киантракс опустил голову, обвел всех пристальным пытливым взглядом. И позволил себе свирепую ухмылку.

— Мы наймем армию — и заставим людей убивать друг друга.