— Нет, — сказал Билл, борясь с подкатывающим к горлу комом желчи.

Такое — никогда больше. Ни за что. Абсолютно.

Летти встала, обошла коллег. Смерила взглядом Балура, потом Билла, потом снова Балура.

Остановилась позади ящера, положила ладонь на его массивное плечо.

— А он прав, — сказала Летти Биллу.

И чуть пожала плечами — будто в знак сожаления. Мол, бывает.

— И как он может быть прав? — воскликнул Билл, воздев руки к небу.

Затем он ткнул пальцем в сторону Мантраксова замка.

— Разве может быть правильной потеря стольких людей?

— С чисто академической точки зрения, — заметила Чуда, — потери, в сущности, были на удивление малыми.

— Малыми? Да ты стараешься успокоить совесть, потому что большинство их — на тебе! — закричал Билл, чувствуя, что подошел к самой критической точке. — Потому что Мантракс сам никого не убил! Только мы! Мы и наши постоянные глупости! А теперь я ответственен за всех собравшихся людей. Я. Не ты.

Он указал пальцем на Чуду:

— И не важно, сколько ты суетишься подле них. Они все смотрят на меня! А вы просите меня повести их на смерть! Убить их нашими же руками. Нет! Я не сделаю этого! Никогда! И можете валить подальше.

Воцарилось молчание. Над головой кружили и перекликались птицы. Постукивали и шелестели на ветру ветки. Те селяне, которые не отошли далеко, обернулись посмотреть: о чем это развопился пророк? Биллу было наплевать. Пошли они все!

Чуда изучала свои ладони. Балур скреб в затылке. Летти с хрустом потянулась, глядя на что-то неподалеку.

Билл решил, что настало время уйти. Да, повернуться к ним спиной и удалиться.

— Ты ведь знаешь, как это сделать, — сказала Летти ему в спину. — Вы с Фиркином обсуждали и это. Разве нет?

Билл пошел быстрее.