Глава 9
Земля даже не дрогнула, а большой участок выжженной после битвы с огненными троллями земли моментально зазеленел, покрылся сочной травой и кустарником. Поднялись и сразу раскинули ветви березки и осинки, а в центре участка вздулся горбик, поросший цветами землянки.
Лотер всмотрелся, кивнул:
– Хорошо. Хотя цветочки я не заказывал.
– Это кто-то тебе из наших женщин, – ответил чародей. – Узнаешь кто, можешь прибить. Или загрызть, мне все равно. Не люблю, когда подмешивают что-то еще в мои заклинания. Это чревато.
Горгона сказала виновато:
– Не будем. Но цветочки для Лотера, не принцессы. Он такой милый…
Лотер, которого обозвали милым, посмотрел на нее с великим подозрением, но Эвриала ответила ему стыдливым женским взглядом, сама такая милая и теплая, нежнотелая, с ласковым взглядом и кротким выражением лица.
– Да, – ответил он запоздало, – да… В смысле, спасибо! Но я не всегда милый. А вот ты…
– Я тоже не всегда, – ответила она кротко, и он как воочию увидел сцену недавней битвы, когда они бок о бок пошли в контратаку и все тело этой тихой скромной женщины покрылось непробиваемой чешуей, как она десятками истребляла врага, просто разрывая тела на части. – Но я вообще-то домашняя, люблю готовить и вышивать…
Гарпия рядом презрительно фыркнула:
– Как хорошо, что я не такая!
Она пронзительно вскрикнула, подпрыгнула, мощные крылья моментально выдвинулись из спины и взметнули вверх, откуда раздался ее победный хохот.
Мелкинд сказал тихо:
– Вообще-то зря она считает себя неуязви– мой.
– У тебя что-то есть? – спросил Лотер с подозрением.
– Настойка из трав, – сообщил Виллейн. – Если смочить ею кончики стрел, никакая чешуя их не остановит.
Эвриала сказала с бледной улыбкой:
– Мою чешую мог разрубить только меч бога Гермеса, но с тех пор много воды утекло. Сами боги исчезли, так что, думаю, и мою чешую пробьет.
– Все мы уязвимы, – буркнул Лотер, сдвинув брови. – Потому… я не призываю жить дружно, как брякнул полоумный чародей. Будем всего лишь относиться один к другому с осторожностью.
Чародей покачал головой, сказал с досадой:
– Кто у нас там дальше?
Грагрху потребовалась лишь россыпь больших камней, но, правда, только таких, какие ему нужны, и все молча сосредоточились, создавая эту груду, для всех остальных абсолютно бесполезную, но ему чем-то важную и ценную.
Затем рядом с его россыпью появилось для Булука болото по его вкусу, просторное, с тиной и широкими мясистыми листьями лилий и кувшинок, нависшими над темной водой огромными деревьями, что опускают кончики ветвей в воду.
Болото по размеру не так уж велико, но с деревьями и окружением заняло почти весь участок, хотя магии потребовало не слишком и много.
Лотер бросил быстрый взгляд на чародея.
– Надеюсь, – сказал он громко, – в Талисмане осталось еще магии, чтобы сделать что-то и для новеньких. Они хорошо и доблестно сражались с кочевниками, потому им нужно создать достойные, гм, представительства.
Керкегор выступил вперед, гребень на его затылке поднялся вдвое длиннее и массивнее, чем у Гнура. А голос прозвучал с нетерпеливым требованием:
– Я хочу себе…
– Стоп, – прервал Лотер. – Я ворг, а не человек, грубый и кровожадный зверь, но даже я сперва что-то сделал бы для новоприбывших женщин. У нас их четверо без жилищ: амазонка, гарпия, горгона и банши. С кого начнем?.. Брестида, как ты, готова?
Амазонка ответила быстро:
– Я готова всегда!.. И ко всему. Но мы тут переговорили с Эвриалой и Аэлло…
– Ну и?
Брестида кивнула Эвриале, а та, видя, что все смотрят на нее, сказала мягким женственным голосом:
– Будет только справедливо, если сперва возведут жилища для тех, кто нашел осколки первыми. И у кого они крупнее. Мы прибыли последними, потому нам надлежит в конце… Аэлло?
– Ты права, – сказала гарпия, обнажая два ряда ровных белоснежных зубок. – Ты вообще умница.
Виллейн воскликнул, сжав в пучок веревки амулетов на груди:
– Очень мудро, хоть и женщины!.. Нам нужно раньше и побольше, побольше!
Аэлло крикнула задиристо:
– Мы не женщины, а Хранители!.. И вообще-то неплохие бойцы.
Чародей сказал в нетерпении:
– Ладно, вас в конце. А ты, Брестида, говори быстро, что ты хочешь под жилище?
Амазонка, захваченная врасплох, ответила вынужденно:
– Вообще-то бескрайнюю степь… Без конца и края. Но так как это вряд ли возможно, то всего лишь большую просторную конюшню, где в яслях всегда есть сено и отборное зерно, а рядом небольшой домик для меня.
Страг перестал крутить металлические шарики в ладони, брови всползли на лоб, он сказал с восхищением:
– Брестида, я очарован!.. Все лучшее коню, а себе остальное!.. Ты самая-самая.
Она бросила на него взгляд, полный иронии.
– Но ты не конь.
– Да, – ответил Страг смиренно, – я не конь. Потому…
– Никаких потому, – отрезала она и повернулась к чародею. – Я готова!
Чародей напомнил:
– Выбери место. Вокруг центрального купола, которого еще нет, уже возведены хоромы. Ну, какие есть, каждый чудил в меру своей… природы. Как видишь, новоприбывшим нужно второй круг…
– Мне без разницы, – ответила Брестида. – Давайте быстрее!
После Брестиды создавали для горгульи массивную черную скалу со зловещей щелью вблизи вершинки. Мелисс меньше всего требовала и не настаивала, потому для нее и сделали достаточно охотно, хотя не потому, что чем-то нравилась, а чтобы ревниво придержать чересчур настойчивых и не дать выдвинуться.
Затем возводили для Страга просторный, как он и требовал, замок, но без всяких украшений и вычурностей, разве что внизу в зале вдоль стен и по второму ярусу наставили мраморные статуи воинов, все похожие на Страга, это уже кто-то из Хранителей съехидничал, но Страг смолчал, хоть и поморщился.
Чародей повернулся к ихтионке, но Селина сказала застенчиво:
– А мне ничего не нужно… Милый тролль вырыл для меня маленький бассейн в камне, а к нему дорожку от моря…
– Хороший выбор, – сказал Керкегор одобрительно, – значит, переходим ко мне. Я вот желаю себе большой и прекрасный…
– Погоди, – прервал его Теонард. – Так не годится. Селина отважно сражалась с огненными троллями и отдала бы жизнь… а ты где был, пернатый?.. Нет, мы должны сделать для Селины хотя б навес над ее крохотным бассейном, что не бассейн вовсе, а просто ванна для одной не очень толстой рыбешки… Селина, как ты будешь приглашать в гости своих рыб?
Селина сказала сердито:
– Они не рыбы!
Тарнат стукнул молотом в землю.
– Не спорь с мужчинами, женщина!.. Ты была с нами в самое тяжелое время. И ты должна получить… пусть и поменьше, чем у меня, но побольше, чем дадим всяким понаприбывшим позже!
Белые щеки ихтионки медленно стали розоветь, что, в общем-то, не просто, если учесть, что она создание моря. Рубиновые глаза потупились, она быстро заморгала всеми веками сразу, гном даже наклонился, чтоб разглядеть, хотя ему с его ростом должно быть и так видно.
Поправив легкие как пух волосы, которые на суше кажутся совсем паутинкой, хоть и очень густой, ихтионка с благодарностью посмотрела на хранителей.
– Верно, – сказал Лотер, – всем по размеру осколков в их руках. Чародей, Селине нужно сделать просторный бассейн, а над ним прекрасный хрустальный купол…
Чародей сдержанно улыбнулся.
– Иногда вы, жадное и мерзкое племя, меня удивляете такими прекрасными порывами. Хорошо, все сосредоточьтесь, выбросьте посторонние мысли и представьте, что хотите создать для ихтионки, раз уж она стесняется…
Он ударил посохом в землю, и все ахнули: из выжженной земли, что сразу покрылась плитами белоснежного мрамора, выросли невысокие бортики просторного бассейна, со всех сторон фигурное нагромождение красивых гладких камней, пара ажурных столиков и с десяток роскошных стульев, выточенных из слоновой кости.
Тут же, закрывая это великолепие, поднялись стены из полупрозрачного малахита, на высоте пошли друг другу навстречу и создали блистающий под солнцем ярко-зеленый купол.
Селина ликующе взвизгнула:
– Как красиво!.. Неужели это мне?.. Ой, мне стыдно, все так много магии истратили…
Чародей, что не упускает возможности сморозить какую-то невыносимо скучную истину, сказал наставительно:
– Все для тебя старались, потому что у тебя ни к кому нет ненависти и ты всех любишь. Вот как важно жить в мире.
Виллейн пробормотал:
– Скромность – хороший товар. Не просто окупается, но и приносит прибыль. Было бы так всегда, Тарнат ходил бы нищим… Да и этот пернатый побирался бы точно.
Керкегор окинул оценивающим взглядом жилище ихтионки, в круглых глазах скользнули солнечные блики, как у настоящего орла или грифа.
Он каркнул сердито:
– Все-таки этой рыбе сделали много, очень много!.. Чересчур даже. Мне, правда, понадобится побольше, но мне можно, птеринги – самая древняя и мудрая раса на свете, нам сверху видно все…
Теонард прервал:
– А теперь гоблину! Он был с нами с самого начала войны с нежитью, огнетроллями и прочими врагами. Дрался яростно и мужественно, не отступил перед смертью, не дрогнул…
Чародей сказал смиренно, скрывая улыбку:
– Как решат Хранители…
Со всех сторон раздались голоса:
– Да, Гнуру!..
– Можно мелкинду…
– Гнуру!..
– Гнуру!
Чародей вскинул руки.
– Тихо-тихо!.. Успокойтесь, а то мысли будут хаотичные.
Теонард видел, что Керкегор, что посматривал на него со злобой с того момента, когда он прервал его и предложил раньше сделать бассейн ихтионке, сейчас смотрит вообще с ненавистью.
Лотер ткнул его в бок кулаком, Теонард повернул голову, Лотер шепнул:
– У тебя на одного врага больше, но на трех-четырех друзей больше.
Теонард буркнул:
– Друзей?
– Пусть не друзей, – ответил Лотер беспечно, – но к тебе начали относиться лучше даже те, кто тебя не очень-то… любил.
Теонард покосился украдкой по сторонам. Похоже, в самом деле выиграл некоторую поддержку Хранителей. При всей неприязни друг к другу, его сочли то ли безобидным, то ли простодырым, что не то что чужого не возьмет, но и свое отдаст. А к таким всегда симпатия, как к слабакам и просто дурачкам.
Ладно, пусть так считают. Он сумеет воспользоваться такой фатальной ошибкой.
Чародей протянул руку к Гнуру, но Виллейн выскочил вперед и сказал требовательно:
– Мне нужна, просто необходима для сбора магии в свои амулеты самая высокая башня! Потому все должны и обязаны…
Все морщились, никто не обожает требований, только Теонард, принимая удар на себя, сказал неохотно:
– Виллейн, как бы тебе это сказать помягче… Никто тебе ничего не должен. Все дрались и сражались одинаково доблестно, и ты в том числе. Даже новички не щадили себя в битве с кочевниками…
Страг сказал веско:
– Не дадим всяким мелким нарушать… э-э… ансамбль… единый ансамбль композиции. Мы за красоту, а ты бандит какой-то…
– А еще тебе нужен кусок пустыни, – напомнил Теонард, – ты о нем постоянно твердишь! Потому компромисс: в Цитадели создадим небольшую башенку, только для представительства мелкиндов, а где-то в стороне от Цитадели создадим для тебя… ты же все-таки наш, хоть и жаба какая-то наглая, твою высокую башню. Но не сейчас, а то на остальных магии не хватит.
Чародей подтвердил:
– Учитесь пользоваться мудро и бережно.
Теонард оглядел лица Хранителей, взволнованные и готовые сорваться на крик, защищая свои кровные интересы.
Горгулья каркнула с края башни Теонарда:
– Мудро!
Виллейн бросил на нее злой взгляд.
– Заткнись, подлиза!..
Теонард тоже умолк, а чародей, перенимая от него молчаливую эстафету, спросил:
– Согласен?
– А что остается? – зло сказал Виллейн. – Когда вот так сталкиваешься со всеобщей несправедливостью… Весь мир против мелкиндов за нашу мудрость, доброту, отвагу…
– И красоту, – добавил Лотер вполголоса, но Виллейн услышал и кивнул:
– Да-да, и за красоту!
Чародей резко выдохнул, скомандовал в нетерпении:
– Виллейн, давай представь себе башенку… но не выше, чем у Теонарда… Ладно, выше на один свой рост, я прослежу… Все держите в ладонях свои части Талисмана! Сосредоточиваемся на Виллейне и передаем ему мощь… Готовы?
Он уже с заметным нетерпением ударил концом посоха в землю.
