Великая Странница возвращается
Кхаакр сидел за пультом и нервно постукивал по панели управления кончиками пальцев. В светящейся посреди зала сфере отражался космический корабль, плавно подлетающий к станции. Ученый поглядывал искоса на картинку и волновался, хотя знал – тонкая аппаратура произведет стыковку идеально и тревожиться совершенно не о чем. Но он все равно переживал. Волновался и ждал с замиранием сердца… Как многие столетия до этого знаменательного дня…
Кроме Плафка и самого ученого, в пункте приема и посадки больше никого не было. Психологи настояли встретить долгожданную гостью как можно тише, стараясь на первых порах ее минимально шокировать или удивлять. Поэтому на станции всем дана была команда находиться либо в своих домах, либо кабинетах, либо лабораториях, а перемещения осуществлять, используя исключительно пространственные модули, но ни в коем случае не привычные общественные коридоры и павильоны.
Но обитателям станции и без инструкций сейчас было совсем не до перемещений. Весь персонал застыл с замиранием сердца и внутренним трепетом около своих мониторов, наблюдая приближение космического странника.
Случайные гости, что появлялись на станции в модулях общественного пользования, недоуменно озирались по сторонам, встречая на пути только пустые коридоры и безлюдные оазисы, библиотеки и бары… Общественные места пустовали… И только когда они давали волю внутреннему желанию – просканировать пространство мысли – их недоумение перерастало в восторг и ликование. Столетия поисков давали плоды, Странница несла новые знания!
В сфере наблюдения отразилось, как корабль приземлился.
Не мешкая больше ни минуты, Кхаакр поспешно набрал на запястье код личности Главного Ученого Специалиста «по возвращениям» и отдал тому четкие распоряжения.
– Айлак, жду вас в зале приземления через две стандартные минуты, – и чуть замявшись, пренебрегая распространенными канонами о невмешательстве в другую область, осторожно добавил: – У вашей группы… все готово?
Айлак заглянула в монитор и весело улыбнулась. Кхаакр удивленно поднял брови. «Да, – подумалось ему, – Айлак в честь такого события постаралась!».
И действительно, Главный Ученый Специалист преобразилась до неузнаваемости! Свойственная представителям ее «Клана Ученых» голубовато-гладкая кожа теперь выглядела совершенно по «земному» – с легким загаром и нежным румянцем. Глаза остались огромными и прекрасными, но она изменила их цвет, заменив ярко-бирюзовый на более привычный для землян голубовато-серый. Все же остальные стандарты остались прежними, так как полностью совпадали с земными.
Подмигнув Кхаакру, Айлак отрапортовала:
– Все в полной готовности, Ведущий Сектор! Прежний дом повторен до мельчайших деталей, группа врачей ожидает в лаборатории «Возвращения памяти», персонал станции проконсультирован.
Кхаакр одобрительно кивнул и быстрым шагом направился к залу приземления.
Там из корабля уже показались гигант и Лёка. Оказавшись в огромном заполненном белым светом помещении, девушка удивленно озиралась по сторонам. После невероятных и прекрасных переживаний полета ей предстояло удивляться еще больше прежнего.
Навстречу ей спешил, с первого взгляда, совсем обыкновенный мужчина, но так казалось только издалека. Когда он подошел ближе, девушка в удивлении слегка приоткрыла рот. Пришедший оказался с голубовато-мраморной кожей и огромными, гораздо больше, чем у людей глазами. Фигура же его, в противовес комплекции ее плечистого спутника Таура, выглядела намного тоньше и ниже. И все-таки, в реальности гораздо ниже Таура, по земным меркам он оставался, тем не менее, очень высок! Лёка никогда не считалась маленькой, но в обществе новых знакомых – начинала чувствовать себя карликом!
За мужчиной, с противоположной стороны помещения, показалась женщина. Завидев ее, Лёка облегченно вздохнула. Женщина на вид производила впечатление вполне земной. Единственным пунктом было то, что она опять-таки оказалась выше Лёки. И еще… Лёку привлекли ее умные и огромные глаза. Невероятно большие! Во всем остальном женщина была «нормальна» и по многим показателям не уступала супермодели. Точеная фигурка, белокурые волосы, четко очерченные, тонкие, но красивые губы, игривый маленький носик…
– Айлак, – представилась женщина и приветливо протянула руку навстречу прибывшим. – Добро пожаловать домой!
От такого приветствия в душе девушки что-то екнуло, и по телу разлилась приятная теплота. На мгновение Лёка полностью ощутила, что она, наконец-то, дома… Но это длилось только мгновение. Через секунду она помимо воли опять слегка насторожилась.
Видя ее смущение и замешательство, Таур осторожно взял девушку за руку и дружески пожал.
– Скоро ты все вспомнишь… – нежно прошептал он. – Не волнуйся, мы невероятно рады увидеть тебя вновь! Для нас это и радость, и победа одновременно…
Теперь навстречу выступил мужчина с голубоватой кожей. Торжественно поклонившись и прижав правую руку к груди, он произнес:
– Приветствую тебя, Великая Странница! Приветствую тебя – ту, которая открыла для нас новые понимания и смыслы! Приветствую тебя – наша дочь, сестра и подруга!
– Кхаакр, дружище, да брось ты эти церемонии! В первые стандартные сутки странникам, как правило, совершенно не до этого, знаю по собственному опыту… – весело посмеиваясь, прервал его гигант.
– Совершенно точно, – прокомментировала Айлак, – лучше будет общаться как мы привыкли, в кругу семьи, – женщина легкомысленно махнула рукой и продолжила: – …Все наши торжественные церемонии и выработанные тысячелетиями формы уважительного обращения только путают и ставят в тупик…
Кхаакр слегка нахмурился и, поразмыслив немного, уступчиво кивнул:
– Ладно, ваша взяла… – делано серьезно вздохнул Ведущий Сектор.
И через мгновение он весело поприветствовал Лёку и, крепко обняв, даже позволил себе улыбнуться и игриво подмигнуть… А чуть позже – уже тискал в объятиях гиганта и восклицал:
– Актон, Актон, ты как всегда в своем репертуаре! Но я очень рад, что вы, наконец-то, вернулись!
Обменявшись теплыми приветствиями, все двинулись к коридору, увлекаемые Айлак.
На ходу Лёка удивленно покосилась на гиганта, недавно представившегося Тауром, а теперь – оказавшегося Актоном.
В очередной раз прочитав ее мысли, мужчина грациозно наклонился к девушке с высоты своего роста и тихо шепнул на ухо:
– Актон – имя для всех, кроме семьи…
Лёка уже открыла рот, чтобы задать очередной вопрос, но не успела. Ее остановил озорной блеск глаз мужчины и заговорчески прижатый палец к губам. Довольно улыбаясь, он шепнул:
– Ты же для меня не просто знакомая или друг…
Лёке только показалось или может быть вправду, но в его глазах скользнула легкая печаль. Улыбнувшись, он виновато продолжил:
– Мы с тобой шли плечом к плечу… А это многое значит…
Группа, возглавляемая Айлак, миновала очередной коридор и пошла вдоль раскинувшегося на огромном пространстве оазиса.
Лёка удивленно и восторженно смотрела по сторонам. И если бы несколько минут назад она сама не видела из космоса, что это станция, то вряд ли поверила, что представшее ее взору море зелени – на самом деле островок природы внутри бескрайних просторов вселенной. А удивляться было чему. Со всех сторон проходящую мимо группу обступало невероятное разнообразие цветов и деревьев. Самые невообразимые соцветия и окраски поражали и радовали глаз. То тут, то там журчали небольшие ручейки и водопады. Воздух был наполнен благоуханием и трелями птиц. Из-за ближайшего дерева вынырнул небольшой зверек. Лёке показалось, что он похож на белку, – такой же пушистый хвост и хитрая мордочка, только цвет зверька отличался от земного собрата. Инопланетная белка была рубиново-красного цвета, со снежно-белой кисточкой на хвосте и такими же беленькими чулочками на лапках.
И только девушка успела подивиться на симпатичного зверька, как с другой стороны увидела огромный, парящий в воздухе под раскидистым деревом водяной шар, а в нем… множество рыбок самых разных цветов и размеров!
Лёка посмотрела наверх. Там сохранялась полная иллюзия бескрайнего неба и облаков…
– Это наш заповедник и любимое место отдыха, – прокомментировала Айлак, заметив, с каким восторгом Лёка рассматривает их чудеса природы, – …Здесь мы любим проводить почти все свободное время. И хочу похвалиться… – женщина весело улыбнулась – …Именно наш коллектив разработал новую установку расширения пространства, которая позволяет увеличивать этот оазис практически до бесконечности!
Лёка удивленно расширила глаза.
Поняв ее растерянность, в разговор вмешался Актон:
– Айлак старается рассказать тебе о новых достижениях нашей цивилизации, потому как, даже когда вернется память, это изобретение останется для тебя новым… Она пытается ввести тебя в курс дела – заранее…
Лёка благодарно улыбнулась. Актон-Таур постепенно начал становиться для нее другом.
Группа подошла к круглой, матовой двери. Повинуясь прикосновению пальцев Айлак, вход постепенно начал светлеть и через секунду растворился. Как только группа зашла внутрь просторной светлой лаборатории – дверь тут же приобрела прежнюю плотность и матовость.
В зале их уже ждала небольшая группа ученых. Как только они зашли, ученые тут же встали, и приложив правую руку к груди, застыли в глубоком поклоне.
Кхаакр жестом попросил всех принять привычное положение и занять рабочие места.
Половина ученых скрылась в двух соседних помещениях. Оставшиеся двое опять склонились в глубоком поклоне. Один из них торжественно проговорил:
– Великая Странница, мы будем рады вернуть Вашу память веков и приложим для этого все свое искусство!
Лёка озадаченно и опасливо огляделась по сторонам. В прилегающих двух помещениях она заприметила два готовящихся к предстоящему возвращению памяти аппарата. Они напоминали собой большое удобное кресло со множеством непонятных проводков и датчиков на подлокотниках. Сверху высился полупрозрачный шлем из материала, напоминающего слегка голубоватый горный хрусталь, внутри которого искрились серебристые пылинки.
«Очень красиво!» – подумалось девушке, – «…Эта штуковина больше похожа на драгоценность, чем на страшную машину!»
Внезапно Лёке пришел в голову странный вопрос. Оглянувшись к Актону-Тауру, она недоуменно спросила:
– Готовятся два аппарата?
Таур на удивление смущенно отвел глаза. Айлак и Кхаакр предварительно отошли в сторонку к оставшимся в зале двум ученым.
Лёка и Таур стояли совершенно одни в центре огромной, искрящейся светом лаборатории.
– Зинтара… – прошептал Таур, – …вторым буду я… Прошли столетия, память к тебе будет возвращаться медленно… очень медленно… Я не могу ждать… Я хочу, чтобы ты поняла сейчас…
– Пора… – сказала Айлак, подойдя к ним ближе. Заметив странное выражение на лице Актона, и недоумение, застывшее в глазах Лёки, она по-отечески крепко похлопала обоих по плечам и добавила: – …Ну, что не говори, а после процедуры все станет гораздо яснее… Пошли…
Лёка, не отдавая себе отчета до конца в своих действиях, уверенным шагом направилась к одному из кресел. В ней боролись только два желания – как можно скорее пережить и как можно скорее вспомнить!
Сердце стучало безумным мотором, в голове вертелись обрывки прежних снов и видений… Дом… Родина… Она, наконец, вернулась!
Сознание заволокло туманом, мир закрутился и растворился в проступающей реальности глубины веков…
Она была в просторной зале Ока Правителей…
Старые, но вместе с тем умудренные тысячелетиями глаза старца на молодом лице, смотрели на нее пристально и снисходительно…
– Зинтара, ты избрала непростой путь. Пройти его оказалось многим не по силам…
И откуда-то донесся нежный, словно поющий голос:
– Это мой путь… Я смогу…
– Ты расстанешься с близкими на века… Лишишься памяти… Возможностей… Когда ты вернешься, многие из родных уже решат продолжить свой путь в ином мире… Ты их не застанешь…
– Я готова… – прозвучал голос.
Получеловек, полутень подошел ближе.
– Веками мы следовали законам Идеи Мироздания и, если они нарушались – исправляли ошибки. Всегда…
…Мир Силирии наполнен светом и радостью, и в нем действуют Принципы Мироздания… Миры других – ужасны и уродливы – и в них так же действуют Законы Сотворения… Разгадка должна быть… Планета, где уживаются гармония и хаос, прекрасное и чудовищное, где люди в муках умирают и где создаются великие творения искусства… Где счастье и горе идут рука об руку…
…Зинтара, ты отправляешься туда… Сохрани гармонию и найди путь…
И все опять исчезло, померкло в водовороте времени…
– Я с тобой, ты не можешь одна… – пытался возразить прекрасный исполин.
– Я была добровольцем… и выбрали меня… Ничего изменить невозможно… И не нужно… Я вернусь… Я обязательно вернусь…
– Ты обрекаешь себя на столетия беспамятства… – его голос звучал едва слышно. В нем сквозила тоска и печаль. Печаль о том, что его любимая права, и ничего не изменить…
Она тряхнула золотым дождем волос и весело рассмеялась.
– Нет ничего прекраснее, чем найти путь к счастью!
– Ты забудешь меня… – выдохнул он.
Глаза девушки наполнились печалью. Дрогнувший голос произнес:
– Неправда! Я вспомню, как только вернусь!
– Тем, кто уходил на века… вернуть память не просто…
– Я обещаю… Моя память – в моем сердце, а оно всегда только с тобой… Всегда… Даже через вечность… Я буду любить тебя…
И опять свет погас, и звезды закружились в бесконечном и феерическом калейдоскопе.
В памяти замелькали бесчисленные картинки жизни.
Средние века… Огромная площадь заполнена толпой народа. Она стоит на охапке хвороста, прикованная к столбу, измазанная, полураздетая, с всклокоченными волосами… А толпа улюлюкает и дико вопит:
– Ведьма, ведьма. Сжечь чертовку!
И языки пламени обступают со всех сторон. Невыносимая боль пронзает подошвы ног. Пламя лижет ее лодыжки и подбирается к груди.
Нестерпимые муки… И слезы…
Новое видение…
Множество солдат. И все они бегут и бегут, перепачканные кровью и грязью. Они проиграли, они отступают…
И она бредет по полю боя и ищет своего мужа… Груды разлагающихся тел мучают ее нестерпимым смрадом. Но она идет дальше. Маленький ребенок цепляется за ее выпачканную в крови убитых солдат юбку и непрерывно плачет. Вдалеке на пригорке появляется отряд неприятелей.
«Враги, бежать!» – проносится полубред, полумысль.
Но она не успевает. На ее глазах погибает поддетый вражеским штыком сынишка. А она бьется и кричит… Не в силах ничего сделать со своим позором… болью… и смертью…
Образы меркнут…
Теперь она немка. Учительница. В ее классе учится несколько детей евреев. Открывается дверь, и входит офицер рейха.
Всем евреям вошедший велит подняться – дети послушно встают. Она пытается помешать, но ей настоятельно рекомендуют не вмешиваться.
Позже, она старается им помогать, отрывая от себя кусок хлеба и отдавая голодным и измученным врагам человечества – евреям… «В чем они виноваты?» – без остановки спрашивает она себя и не находит ответа, когда видит полуживые скелеты, которые уже сложно назвать людьми… Страшные эксперименты, дикие унижения и издевательства – за что?!
Когда смерть находит ее еще в рассвете сил, она только облегченно вздыхает и радуется избавлению.
А потом появляется образ… бескрайней Сибири.
Маленькая девочка бежит за мамой, боясь отстать, а та из последних сил бредет к лагерю заключения мужа. Его, видного ученого и врача, без объяснения причины сослали.
Поднимается буран.
«Мама, папа, простите, я потерялась…», – вертится по кругу мысль в умирающем юном сознании.
Свет заполняет глаза… Он вокруг, и она его источник… В сознании крутятся имена… Жанна… Кристи… Тильда… Настя… Александра…
Из ниоткуда доносятся слова.
– Сейчас, боюсь, для тебя слишком рано… Силы на грани… Следует подождать…
– А она? – спрашивает тихий и печальный голос.
– Она… Начнет вспоминать… медленно с трудом… по мере сил объединяя опыт… Но пока – будет преобладать последняя личность… Слишком большой объем – нужно время для его обработки… Мы сделали все, что возможно. Она и так на пределе возможностей… Нужно время и терпение…
– Зинтара… – позвал тихо мужской голос. – Проснись…
Она попыталась открыть глаза.
Она знала, что позвали именно ее… Что она и есть Зинтара… – это ее самое древнее и настоящее имя…
А еще она была… Жанной, Кристи, Тильдой, Настей… Лёкой… и многими другими на второй ступени обучения – в фазе «полевых работ».. Но последние пять жизней мелькали перед ней с особой остротой и болью! В отличие от школьной программы обучения – «полевых работ», она прожила их полностью?! Зачем ТАКОЕ?!
И память вернулась… На секунду она вспомнила свой выбор и путь!
– Зинтара… – опять позвал голос.
Девушка открыла глаза и уверенно села на кушетке-кресле. В глазах замелькали тысячелетия… Но образы постепенно превращались в тени, а четкие знания – в намек…
Девушка отрицательно замотала головой. Растерянно посмотрела на присутствующих. Секунду назад они были такими знакомыми и родными… Но это ощущение испарилось, оставив лишь память о своем коротком присутствии…
Она старательно помассировала виски и слегка не своим, более глубоким, низким и невероятно певучим голосом произнесла:
– Все еще Александра, но я помню, что была Зинтарой… наверное… – неуверенно произнеся фразу до конца, она осознала, что говорит на другом языке – самом древнем и самом прекрасном во всей галактике! На языке ее родной планеты Силирии…
– Это отличные результаты! Великолепно! Мы и не надеялись на такие скорые перемены! – воскликнул один из ученых лаборатории.
– Значит, Лёка? – очень нежно и тоскливо проговорил гигант.
– Значит так… Актон. – она попыталась сосредоточиться и что-то вспомнить, но у нее так ничего и не получилось. – Странное чувство… – добавила Зинтара.
– Опишите, пожалуйста, – попросил лабораторный ученый и жестом руки велел всем удалиться.
Актон, Кхаакр и Айлак послушно отошли в противоположный конец лаборатории и устроились за небольшим изящным столиком со множеством напитков и легких закусок.
– Сока одаи? – услужливо предложил Кхаакр воину.
Актон только отрицательно покачал головой.
– Ему сейчас лучше выпить чего-нибудь покрепче… – ласково проговорила Айлак и принялась смешивать излюбленный коктейль клана Воинов Духа.
Когда изумрудная жидкость напитка появилась перед гигантом, он, не задумываясь, тут же выпил ее.
– Все будет хорошо, все вернется… – постаралась ободрить Актона женщина-ученый.
Но Актон, казалось, и не слышал ее слов. Он по-прежнему сидел и молча смотрел в одну точку – туда, где сидела Зинтара…
В это время ученый лаборатории достал полупрозрачный диск и приготовился записывать все, что скажет его пациентка.
Девушка немного замялась, раздумывая, как следует обратиться к ученому. Тот извиняющимся голосом поспешно представился:
– Витал-Сан… – и дружески протянул узкую зеленовато-мраморную руку.
– Очень приятно, Витал-Сан. А я, даже не знаю, как и сказать… – виновато ответила девушка. – …Понимаю, что меня зовут Зинтара, но это странное знание. Как будто заученное, но не пережитое. И все остальное почти так же… Сейчас мне ближе остальных – прежнее земное имя Лёка… Я – почти она, может только, совсем немного… больше… – девушка растерянно и печально пожала плечами.
Витал-Сан энергично закивал головой с белой, словно снег, гривой волос. Огромные, темные, с невероятно красивым миндалевидным разрезом глаза, быстро моргнули.
– Это абсолютно нормально! Сначала возникают обрывки знания, затем элементы соединяются в единую картину… и только потом возвращаются чувства!
– И долго ждать, когда я приду в норму? – произнесла Лёка и вопросительно уставилась на ученого.
Витал-Сан задумчиво посмотрел на небольшой монитор у запястья, проделал с ним несколько манипуляций и задумчиво поглаживая подбородок, серьезно заявил:
– …Вопрос неоднозначный. Восстановление может длиться достаточно долго…
– Насколько долго, в каких диапазонах? – не унималась Лёка.
Витал-Сан принялся энергично расхаживать взад и вперед по кабинету. Затем он опять посмотрел на монитор и, облегченно вздохнув, выдал:
– В диапазоне десяти или пятидесяти земных лет или… пяти, двадцати пяти – стандартных… Возможно, быстрее – если появится какой-то толчок. Возможно, медленнее – если память решит задержаться на каких-то очень значимых моментах последней жизни…
Лёка бессильно опустила руки. Сроки она по привычке мерила земными понятиями. И срок в «полжизни» звучал для нее сейчас не слишком ободряюще.
– Но мы постараемся ускорить восстановление… Завтра попробуем вернуть вам первоначальный облик… Возможно, он станет толчком…
Лёка в панике вихрем соскочила с кресла и побежала к зеркалу.
«Нет, все в порядке… Нормальная, – облегченно подумала она, – цвет лица не зеленый!». Настороженно девушка повернулась обратно к ученому.
– А какая я буду? – поинтересовалась она.
Ученый в ответ на ее вопрос весело рассмеялся.
– Нет, нет. Ваш клан Воинов Духа невероятно похож на землян, так что никакой зеленой или голубой кожи… Хотя она мне, по правде сказать, кажется весьма симпатичным элементом моих сородичей…
Второй ученый так же весело улыбнулся и дополнил:
– Ты будешь по основным показателям похожа на Актона. Он из твоего клана. Ах, кстати! – поспешил он добавить, – …меня зовут Ви-Сан, и я твой личный врач и психолог.
В ответ на его слова, Лёка перевела взгляд на замершего в ожидании воина. Неуверенным шагом девушка подошла ближе и сказала:
– Несколько столетий назад у нас, по-моему, что-то было…
Актон только молча прищурился и продолжал слушать. Он знал ее характер слишком хорошо!
– Так вот… – продолжила Лёка, – …Зинтары НЕТ, как нет и той женщины, которая способна полюбить! Она умерла, когда вы позволили умереть Ярославу! Ведь это было именно так?!
И не дожидаясь ответа, она бросила:
– Можешь не отвечать. Именно так! Вы могли его спасти, но не захотели!
– Не я принимаю такие решения, да я и не мог… – Актон, не в силах говорить дальше, замолчал.
– Ты не права… Ты не знаешь всего… – попытался вступиться Кхаакр. Но в ответ встретил только ледяной и безжалостный взгляд.
«Может, память и не вернулась полностью, но прежнее упрямство – налицо!» – с восхищением подумал Ведущий Сектор.
– Ты никогда не была жестокой… – проронила Айлак. – В силирийцах нет места гневу…
– Меня этому научили! – процедила девушка. – Когда я соглашалась на эксперимент, никто не предупредил, что из меня сделают наполовину Силирианку, наполовину Землянку! Вживят в мое естество поведенческие особенности другой планеты! А теперь я такая! Смотрите! Любуйтесь! Убийцы!
В разговор вмешался Ви-Сан.
– Сейчас ты Лёка, и не можешь говорить за Зинтару. Ты… еще не она… В тебе кипят земные страсти. Не давай им права говорить за тебя… Просто иди и отдохни. Постепенно все успокоится и вернется на свои места… и ты поймешь…
Вспышка гнева улеглась так же внезапно, как и возникла. Лёка недоуменно огляделась по сторонам и с потерянным видом проследовала за одним из младших ученых лаборатории к выходу.
Актон сидел в полном оцепенении. И даже когда девушка ушла, продолжал неотрывно смотреть на закрывшийся за ее спиной люк. Все оставшиеся в лаборатории смотрели на него с пониманием и искренним участием.
Наступившую тишину нарушил Ви-Сан. Старательно подбирая слова, он произнес:
– Актон Гакар, ты великий Воин Духа, не расстраивайся! Ты ждал ее Века… и осталось… всего несколько лет, прежде чем к ней вернутся прежние чувства и понимание… Я предупреждал, чтобы ты не ожидал многого…
Айлак удрученно покачала головой.
– Ви-Сан, как ты не понимаешь, для любящего сердца века – не самое страшное. Самое страшное то, что его любимая… его единственная… – не помнит. А еще ужаснее – ненавидит…
– Может, лучше ей все объяснить? – озадаченно посоветовал Кхаакр.
– Пока она не вспомнит – не поверит ни одному моему слову, – едва слышно ответил Актон.
Ви-Сан согласно кивнул.
– Только время… Много времени… – и обращаясь к Актону, добавил: – …Но твоя затея не лишена смысла. Как только наступит физическая готовность – можно будет попытаться использовать трансформацию…
Слегка оживившись, воин кивнул. А Айлак, стараясь его еще больше приободрить, произнесла:
– Слить воедино поведенческие особенности разных рас – действительно, слишком! Зинтара права… Это тяжело! Кхаакр, ты должен знать, неужели была такая крайняя необходимость?! Насколько помню, подобное всегда считалось теоретически возможным, но никогда не применялось…
Все вопросительно посмотрели на Кхаакра. Только Ви-Сан остался по-прежнему спокоен. Похоже, он был в курсе всех событий уже очень давно.
Кхаакр тяжело вздохнул и, глотнув сока одаи, неохотно ответил:
– Со званием Ведущий Сектор, кроме большой ответственности приходит и немало тайн… Но, так как вы уже в курсе, скажу… Действительно… Прошлые опыты, без соединения двух поведенческих особенностей разных рас – ничего не давали. А этот… Вы все знаете сами. Новые добытые знания и понимание гармонии – уникальны!
– И сама Зинтара уникальна! Ее преобразование – разгадка и инструмент одновременно! – гордо заявил Ви-Сан.
– Все мы от рождения – инструмент Идеи Мироздания. Об этом знает каждый школьник… – произнес Актон.
– Но никто из нас никогда не мог изменить причинно-следственных связей! – воскликнул ученый.
– Это так… – добавил Кхаакр. – Я следил за невероятным преображением хода реальности с самого начала…
