Приятная тихая музыка разливалась по залу. Почти все столики джаз-клуба были заняты. Публика сидела в ожидании концерта. В зал вошла молодая красивая пара. Они сели за самый удобный столик по центру, ближе всего к площадке.

– Здесь самые лучшие места, самый лучший звук, – галантно отодвинув стул, Александр усадил Лёку. И, продолжая разговор, спросил:

– Как твои дела, тот экстренный случай… в выставочном центре, помнишь?

– Конечно! – Лёка вскинула на него глаза. Так хотелось рассказать о новом, непривычном мире ее теперешней жизни. Улыбнувшись, она ответила: – Все так неожиданно переменилось!..

– И место жительства, похоже, тоже, – легкая улыбка тронула губы мужчины.

– Надеюсь, ненадолго… Так много нового случилось!

И Лёка принялась рассказывать с увлечением события последних дней. Она рассказывала и смеялась, припоминая первые занятия, корчила мордочки и в ролях передразнивала диалоги. Вспомнила и свою первою пробежку, и грозного Бориса Гольберга. Ее глаза искрились радостью и счастьем при упоминании новых достижений в занятиях. Мир ее рассказа был весел, захватывающ и прекрасен.

Мужчина сидел и внимательно слушал. Такую разную, непредсказуемую и непохожую он еще не встречал. Неожиданно он произнес:

– Сколько в тебе силы!

Лёка разразилась заливистым смехом.

– Нет же, совершенно не так, видел бы ты, как я на тренировках из одного угла в другой летаю, так бы не сказал!

Мужчина чуть покачал головой:

– Ты сильная, потому, что твой мир прекрасен и ярок, несмотря ни на что! То, что ты рассказываешь, для другого бы казалось трагедией жизни! Поверь!

– Что же в этом ужасного? – девушка непонимающе заморгала.

– Ты ведь очень наблюдательная, много ты встречала счастливых людей?

Лёка задумалась.

– Постоянно счастливых – нет, не встречала. Да такого и не может быть… Но часто счастливых… Да! – подобные рассуждения веселили девушку, склонив голову на бок, с заговорщическим видом она спросила: – … А что?

Александр театрально развел руки.

– А что, по-твоему, объединяет «часто счастливых»? – выдержав паузу, он продолжал, – точка зрения! Мне, например, никогда бы не пришло в голову восторгаться, если бы моей жизни угрожали!

– Ну, не преувеличивай… – разговор об опасностях заставил девушку вспомнить про Стаса. Поискав того глазами, она облегченно вздохнула. С непринужденной и скучающей физиономией телохранитель сидел за барной стойкой, заигрывая с какой-то девицей. Но Лёка заметила, как колкий взгляд профессионала непрерывно бороздит пространство клуба.

Весело и непринужденно она добавила:

– Хочешь, могу уступить мою точку зрения. Посидишь на ней – оптимизма наберешься?

– Будет не лишним…

Голос Александра потонул в первых нотах начинающегося концерта. Живая музыка захватила сознание. Фейерверк нот складывался в немыслимый ритм, заставляя забыть пространство и время. «Подлинное искусство – вечно!» – подумала Лёка. Мир гармонии звуков произвел на нее неизгладимое впечатление. Первый раз она слушала, живой джаз! И рядом сидел тот, которого она ждала… всегда!

Чувство благодарности за новую открытую вселенную, прекрасную и феерическую, переполняло сердце девушки. Она мельком глянула на Александра – он, будто почувствовав взгляд, взял ее руку в свои ладони. Сердце Лёки затрепетало, как сердце пташки, попавшей в силок.

Первая часть концерта закончилась. Наполнив бокалы шампанским, Александр предложил тост.

– За умение найти свое счастье! – и пристально посмотрев на Лёку, выпил до дна.

Шампанское было вкусным и приятно щекотало ноздри. Прикончив свою порцию, Лёка добавила:

– Главное, жить в согласии с собой. Делать то, что нравится и интересно! Быть с теми, кого любишь и уважаешь. Это и есть счастье!

– У тебя так всегда получается?

Немного подумав, девушка согласно кивнула.

– Хотел бы этому у тебя научиться!.. Неужели в твоей жизни никогда не пересекались желания с чувством долга?

– …Нет. В твоих устах долг звучит как тяжкая повинность, для меня же – истинный долг – это радость исполнения. Разве может быть иначе? – Лёке иное восприятие долга показалось невероятно, чудовищно странным. Для нее понятие «долг» было чем-то высшим, великим!.. И служение долгу – истинным счастьем, которое шло из глубинных потребностей души.

– У тебя это так просто. Но в жизни все гораздо сложнее! – Александр был удивлен подобным легкомыслием девушки. – Очень часто получается иначе!

– Приведи пример, иначе быть не может! Долг – всегда счастье!

Замявшись, мужчина выбирал ситуацию. Приводить примеры из собственной несложившейся семейной жизни, которая тяготила… Рассказывать о чувстве долга, которое не давало все бросить… Нет, этого сейчас не хотелось. Сегодня Александр намеревался говорить только о прекрасном. Остальное забыть и притвориться, что «остального» никогда не было и нет.

Поэтому, поразмыслив, Александр выбрал общую тему.

– Хорошо, например, долг каждого юноши идти служить в армию, но далеко не всем этого хочется…

Лёка внутренне усмехнулась. Как подобные социальные схемы удавалось вбить в голову практически всем, просто гениально, просто и гениально! Стараясь не обидеть, девушка осторожно поинтересовалась.

– Скажем так. Если бы сейчас перед тобой выступили все главы церквей и в один голос сказали, что теперь вновь вводится десятина и теперь твой священный долг отдавать десятую часть всех доходов церкви, как бы ты это воспринял?

– Как очередное обдирательство…

– А велика ли разница: просто так – отдать часть дохода, или просто так – отдать два года жизни, на рабство это не похоже, а?

– Но так ведь это Родина! – не унимался Александр.

– А то – святая церковь! В чем же разница?

– Все должны идти в армию!

– Кому должны!? – лукаво улыбаясь, спросила Лёка. – Почему все не должны, например, церкви? Кто так решил?

– Общество! – терпение стало покидать мужчину.

– Общество когда-то решило, что царь – плохо, большевики – хорошо, теперь думают: большевики – плохо, президент – хорошо. Мораль общества изменчива, не так ли?

– Так.

– Получается, общество постоянно ошибается, а ты его слушаешь?..

– Так по-твоему, надо жить, на все наплевав!? – от возмущения Александр не находил слов.

– А по-твоему надо быть рабом общества, которое постоянно ошибается?

– И что ты предлагаешь, Лёка?

– …Я предлагаю, прежде всего, научиться уважать себя и научиться мыслить, а не кушать из ложечки то, что предложит тебе общество. Уважать себя и уважать других. Относиться к людям так, как хочешь, что бы они к тебе относились – все это древние истины. И поверь, если бы они соблюдались – в этом мире насилия, войн и горя было бы меньше.

Похоже, такой слишком непривычный подход озадачил Александра. Он сидел и о чем-то думал. Через некоторое время, подняв глаза, он проронил:

– В это что-то есть… Как странно, думал знакомлюсь с красивой девушкой, а познакомился с философом…

Лёка засмеялась:

– Я вовсе не философ. Долго я над этим не думала. Мне это кажется естественным. Есть законы, которые выдумывает человек, а есть законы, по которым создана вселенная. Человеческие законы мы можем принимать или игнорировать, размышлять над ними, оспаривать… Но мы не в силах отменить вселенские законы, так же как не можем отменить земное притяжение. – Лёка пожала плечами. – Это естественно!

– Но почему вокруг столько войн, разрушений, несчастий… – неужели вселенная так жестока?

Лёка с уважением посмотрела на обожаемого собеседника. Он был прекрасен в своей логике. Немного грустно, с оттенком растерянности девушка произнесла:

– Иногда мне снятся сны, и я помню – мир в них прекрасен, справедлив и гармоничен. Но в конце я понимаю, что это только будущее, одно из возможных… и мне становится страшно. И какая-то загадка скрывается за пустотой космоса. Она ждет решения, ждет и боится, что ее забудут. Я просыпаюсь и ощущаю себя одинокой и покинутой, похожей на ту загадку и не могу вспомнить свое имя… И потом я действительно просыпаюсь и… живу, встречаюсь с тобой, смеюсь, тренируюсь, слушаю музыку… И мне кажется еще чуть-чуть… и все… весь мир станет таким же совершенным как во сне!

Лёка закончила. На глаза навернулись слезы. Пережитое было так реально! Она еще никому не рассказывала этих снов. Только сегодня девушка смогла сказать то, что давно ее волновало. Только ему она смогла доверить свою маленькую тайну.

– Александр, – она посмотрела на него затуманенными глазами, – этот мир очень часто жесток, и я совершенно не представляю почему.

Такого душевного трепета Александр не встречал, так тонко ощущать мир во всех его гранях, самых страшных и самых прекрасных проявлениях! Для этого надо иметь душу художника! Он был поражен: как эта юная девушка могла быть такой волевой, невероятно сильной! Гораздо сильнее его – духом… жаждой жизни… верой… и… Одновременно, такой ранимой, чувствительной, воспринимающей любое колыхание реальности каждой клеточкой своего естества!

На протяжении вечера они много говорили, смеялись, иногда спорили. Александр начинал смотреть на мир ее глазами, а потом выдвигал контраргументы. Все было таким разным и необычным, привычные понятия уходили из-под ног!

То ему казалось, что он ее защитник – и его долг оберегать ее от жестокого мира, то неожиданно начинал вживаться в роль внимательного слушателя, жадно внимающего мудрость своего учителя…

Под конец вечера Александр совсем запутался. Все, что он знал, это то, что больше не сможет ее не видеть, не сможет запретить себе встречи с ней. Она стала для него глотком воздуха в горящей пожарами атмосфере его реальности.

Машина остановилась у подъезда. Как всегда, птичкой, Лёка выпорхнула на дорожку. Александр вышел вслед за ней. Не в силах произнести ни слова мужчина нежно взял ее руку и поднес к губам. Большего он не смел. То прекрасное, что возникло между ними, требовало времени, чтобы набраться сил и распуститься в прекрасном цветке. Наконец, он спросил, жадно всматриваясь в каждую черточку ее лица:

– Когда… ты для меня… будешь свободна?

– Я бы хотела всегда! Но… ты прав, мы живем в обществе, это влияет… – грустно помолчав, Лёка добавила: – Как только все будет улажено с Гольбергом. – И уже задорно улыбнувшись, спросила:

– Звонить будешь?

– Всегда… И ну его, это общество, – улыбнувшись, ответил Александр.

Выйдя из лифта на площадку, Лёка прислушалась. Еле слышно, почти беззвучно по лестнице поднимался Стас. Деловито поставив руки в боки, девушка загородила вход на площадку. Увидев Стаса, она совершенно невинно произнесла:

– Привет, Стасик, как провел время? Значит, говоришь, хотел помочь и сам развеяться… Поэтому согласился меня сопровождать?

Нападение Лёки было рассчитано больше на фактор неожиданности. В обычной обстановке она вряд ли могла вытащить из профессионала заинтересовавшую ее информацию. Оставалось внезапное нападение, может, тогда Красавчик что-нибудь выдаст?

Стас зло уставился в ответ. Похоже, излишняя говорливость не была его повседневной привычкой. Лёка, глядя в глаза, выпалила:

– Кто тот мужчина, что терся за стойкой рядом с тобой?

– Ты так уверена, что это тебя касается? – процедил Стас в ответ.

Для Лёки это была маленькая победа. Из поведения телохранителя стало понятно, что сидевший рядом с ним за стойкой бара мужчина – не случайность, значит, она правильно догадалась! Это встреча – заранее запланирована, и Стас не желает о ней говорить!.. Теперь нужно было выяснить другое – что за тайна крылась в его собеседнике, которого он скрывал от нее и других телохранителей?

Может, именно он – угроза Гольберга?!

Эта догадка придала твердость ее голосу в последовавшей фразе.

– Меня касается все, что касается телохранителей Анатоля Гольберга! Особенно, если они не желают об этом говорить!

Стас захохотал, и, уже успокоившись, хищно поблескивая зрачками, произнес:

– Ты маленькая самоуверенная дурочка! А ты подумала, что я сейчас могу тебе шею свернуть, и ты даже пискнуть не успеешь?

Подобная перспектива Лёку не обрадовала.

– В мои планы это не входит, – как можно спокойнее и, чуть отступив, произнесла девушка.

Стас был страшным противником, по технике едва уступающим Константину, но куда более свирепым и безжалостным. И все-таки она повторила:

– Какое отношение к тебе имеет тот мужчина?

Стас размышлял: «Если эту девчонку сейчас проучить и устроить хорошую трепку – поднимет вой, начнутся расспросы… как это некстати… Отмолчаться – все равно, не успокоится и продолжит копать дальше… Дались ей мои дела… Какая наблюдательная!»

Стас не ожидал подобного. Он предпринял все возможное, чтобы встречу никто не заметил. Любой нормальный человек несколько секунд, что они сидели рядом с тем мужчиной, воспринял бы как случайное соседство. Только не эта маленькая заноза!..

А он-то был уверен, что девушка увлечена своим дружком, совершенно забыв об окружающем мире! Но он все равно подстраховался, не пошел на открытый контакт… и что!.. Глазастая паршивка!

Внезапно мелькнуло предположение:

– Я имею право на частную жизнь?.. Может, мне начать расспросы про твоего ухажера?

– Во-первых, я его не скрываю. Во-вторых, он никакого отношения к работе не имеет.

– С чего ты взяла, что «это» имеет отношение?

– А почему нет? – Лёке ход разговора начал напоминать игру в пинг-понг. Никакой информации, только переброска пустыми претензиями.

Стас ухмыльнулся.

– Все за «бывшего» тревожишься? Любовные раны еще не зажили?

– А ты не беспокоишься за свою работу, профессионал? – вступать в дискуссии на тему Анатоля девушка сочла глупым, предпочитая перевести все исключительно в русло работы. – Или у тебя другие задачи?

Это был вопрос в лоб, и теперь она внимательно следила за реакцией Стаса, за каждым движением губ, бровей, глаз… Внутренне девушка сосредоточилась, готовая считать каждый яркий образ, который появится в сознании телохранителя.

Никаких всплесков эмоций… тишина… все глухо… Легкое веселье?!

Лёка была удивлена и озадачена. Развеселить его она совсем не предполагала.

– Вот уж чего не ожидал! Ты думаешь, я копаю против Гольберга? Пристукнуть его хочу? – на лице профессионала появилась на редкость веселая усмешка. – Ты помешанная, Лёка! У тебя мания! Попала в телохранители, и теперь мерещится убийца на каждом шагу! С такими фобиями долго не протянешь! – Стас заливисто рассмеялся.

Лёка себя чувствовала глупо. Невероятно, но так – все сказанное Стасом было чистой правдой. Девушка это чувствовала. Что-что, а убийства он не замышлял.

Растерянно она продолжала на него смотреть. То, что Стас обсуждал в баре какой-то секрет было очевидным, и то, что ничего плохого для Гольберга он не замышлял, – казалось ясным как божий день. Тогда что?! Лёка терялась в догадках.

Видя растерянность девушки, Стас решил поставить жирную точку в затянувшемся и изрядно потрепавшем его нервы обсуждении.

– Лёка, клянусь профессиональной честью, ничего плохого против Гольберга я не замышляю и до последнего буду охранять его жизнь. Можешь в этом не сомневаться.

Насмешливо подняв ладонь, Стас торжественно добавил:

– Клянусь, клянусь, клянусь!

– Договорились… – виновато опустив голову, девушка отошла в сторону.

Желая ее подбодрить, Стас совершенно искренне добавил:

– А с тобой приятно работать! Тыл прикроешь!