7

– Что удалось выяснить? Давайте с самого начала проговорим все моменты.

Бережной хмуро смотрел на подчиненных, но его раздражение было направлено не на них, а в целом на ситуацию. Один из его лучших офицеров подвергся нападению, и перспективы его весьма туманны, убит патологоанатом, а труп, который он собирался вскрывать, исчез из морга. Кому и зачем понадобилось заваривать такую дьявольскую кашу, Бережной даже представить не мог, и ночью, ворочаясь без сна, он думал о деле, и ничего у него не складывалось, и это ужасно.

– На первый взгляд ситуация тривиальная. – Виктор Васильев с сожалением покосился на свой рюкзак, где хранилась бутылка с пивом, которую он поклялся не трогать, пока Реутов не придет в себя. – Жена обнаружила мужа с любовницей и зарезала обоих. Но дело в том, что даже предварительный осмотр не подтвердил эту версию.

– Я вчера прочитал рапорт Реутова и протокол вскрытия женщины. И фотографии с места преступления изучил. – Бережной кивнул. – Согласен с выводами Дениса, Тина Тобольцева этого не делала.

– Тем более что на момент совершения преступления она была в другом месте, и это доказано. – Васильев вздохнул – он предпочел бы простое решение, но тут его не будет. – У Тобольцевой был билет на самолет, и поездку она отменила даже для себя внезапно.

– То есть ее возвращения никто не ждал.

– Именно. – Виктор полистал записи. – Она и сама не думала, что вернется, просто случилось внезапное сильное недомогание, и она не рискнула садиться в самолет. Но я все равно раскопал ее подноготную – так, для порядка.

– Вкратце ознакомь меня, и будем считать, что это направление в следствии мы отработали.

Виктор придвинул к себе папку с записями. На Тину Тобольцеву ничего грязного нарыть не удалось, а это значит, что либо мадам умеет прятать свое бельишко лучше остальных, либо она и вправду та, кем и выглядит, – беззаботная дочь богатого папаши, умеющая только носиться по всему миру и глазеть на достопримечательности.

– Тина Евгеньевна Тобольцева, в девичестве – Штерн. – Виктор подал Бережному несколько фотографий. – Дочь Евгения Штерна, основателя сервиса курьерской доставки «Турман». Тридцать один год, пять лет была замужем за человеком, который назывался Семеном Тобольцевым. Кем он был на самом деле, постараемся выяснить.

– Давай о Тине. – Бережной снова внимательно вгляделся в тонкое лицо, обрамленное волной рыжеватых волос. – Глаза у нее ведьмовские…

– Она и сама как не от мира сего. – Виктор перелистнул страницу. – Когда Тине было девять лет, погибла ее мать, жена Штерна – Анна.

– Как именно погибла?

– В отчете написано, что упала с лестницы и сломала шею. Но что там было на самом деле, узнать не представляется возможным, дома были только сам Штерн, Анна и их дочь Тина, которая показаний дать не могла – из-за шока впала в состояние ступора, из которого девочку выводили несколько недель. Тогда же Штерн отправил дочь в Лондон, в закрытую частную школу. Уж не знаю, что там с ней делали, но, как видите, помогли – Тина окончила школу, потом Лондонскую королевскую школу искусств и с тех пор вела кочевой образ жизни, возвращаясь домой довольно редко и ненадолго, причем замужество этого не изменило. Похоже, лучше всего эта дама чувствует себя в путешествиях, вот и путешествует, дома редко задерживается дольше чем на неделю-полторы.

– Ну, если есть возможность…

– Именно. – Виктор полистал записи. – Кстати, как оказалось, она не так бесполезна, потому что пишет статьи по искусству в разные журналы, и ей за это даже платят. Видимо, статьи хорошие, потому что платят немало, в нескольких журналах у нее даже рубрика своя имеется, но нигде нет ее фотографий, и она не публикуется под своим именем. Такое впечатление, что она прячется. При этом дама вообще не от мира сего, я даже подозреваю, что она вряд ли знает, сколько у нее денег. На вид она абсолютная англичанка: очень сдержанная, воспитанная, элегантно одетая, ухоженная. Но не прагматик ни секунды, то есть спланировать, а тем более осуществить что-то, подобное тому, что случилось в ее доме, она не смогла бы, если только она не величайшая в мире актриса. На эмоциональную вспышку она не способна.

– То есть личность Тины Тобольцевой такого свойства, что исключает ее даже косвенное участие в преступлении?

– Да, Андрей Михайлович, я думаю, эту версию смело можно отбросить. – Виктор снова подумал о бутылке пива в своем рюкзаке и мысленно попенял напарнику – давай, Дэн, просыпайся, пива хочется! – Домом Тобольцевых заправляла экономка, Сухорук Елена Игоревна, шестидесяти лет, уроженка Александровска. Но вот что странно: мы нигде не можем ее найти. Пропала, просто как в воду канула, и Тина говорит, что ни разу такого не случалось.

– Она жила в доме?

– Да, она постоянно проживала в доме работодателей, и комната ее в порядке, на первый взгляд все вещи на месте. – Виктор с тоской посмотрел за окно. – У нее также есть квартира в Космическом микрорайоне, но там она давно не появлялась.

– Надо бы выяснить, куда подевалась милая старушка, – проговорил Бережной, перебирая фотографии. – Она ведь могла что-то видеть, знать, а то и участвовать в преступлении. Неспроста же она пропала. Ищите ее, майор. Разошлите ориентировки, добудьте мне эту даму.

– Уже работаем.

– Хорошо. – Бережной устало потер переносицу. – Что по убитой женщине?

– Пока не опознали. Отпечатков в базе нет, среди пропавших не числится. Не проститутка и вряд ли случайная знакомая, уж слишком по-хозяйски вела себя в доме: сумка в кресле, отпечатки на зеркале и туалетном столике, сапожки в передней – так, словно бывала она в этом доме не раз. Ну, это мое впечатление. Я разослал ее фотографии, может, кто-то опознает – нам будет от чего оттолкнуться, если узнаем, кто она.

– А может, это ничем нам не поможет, женщина могла стать просто сопутствующей жертвой. – Бережной поднялся и прошелся по кабинету. – Я в больницу звонил, Денис пока без изменений, но ему и не хуже. А Петровича жаль…

– Жаль. – Виктор вздохнул. – Хороший был мужик, хоть и своеобразный.

– При его работе либо быть своеобразным, либо спятить. – Бережной задумался. – Я в толк взять не могу, кому и зачем понадобилось забирать из морга труп, да так, что человек, не моргнув глазом, убил из-за этого двоих… Ну, будем считать, что Денис выжил не потому, что убийца его пощадил, а чисто случайно. Ведь мог просто оглушить, зачем было убивать?

– Либо он вообще наглухо отбитый, и ему все равно, скольких убивать, либо он не уверен в себе. – Виктор собрал бумаги в папку. – Я думаю, просто беспредельщик. А вот зачем ему понадобился труп…

– В том-то и дело, что тело было опознано как Семен Тобольцев, смысла в его похищении, чтобы скрыть личность убитого, не было. Или было? – Бережной повернулся к Виктору. – Дай-ка мне фотографию с места преступления – там, где труп мужчины… Вот, смотри: тело на кровати, лицо залито кровью и порезано. Как Тина Тобольцева могла с уверенностью сказать, что это ее муж, когда она лица толком не могла рассмотреть?

– Но тело-то она видела… – Виктор смущенно запнулся. – Она с ним пять лет прожила… Меня бы моя жена даже без головы узнала, случись такое.

– Типун тебе на язык! – Бережной снова всмотрелся в фотографию. – Нет, она его опознала просто потому, что никого, кроме мужа, не ожидала увидеть в их спальне, а убитый по телосложению был похож на Тобольцева, но сказать с уверенностью, что это он, судя по этим фотографиям, никто бы не смог. Раиса тебя опознала бы, конечно, – а вот пять лет такого брака, какой был у Тобольцевых, вряд ли что-то всерьез значат. Там у тебя есть таблица с ее поездками. Вместе Тобольцевы проводили очень мало времени, и вряд ли в их супружеской постели кипели мексиканские страсти. Судя по этой даме, постель ее интересует мало, а у супруга, скорее всего, были свои интересы на стороне, и обоих такое положение дел почему-то устраивало, как устраивало и старика Штерна: дочь пристроена замуж, зять занимается семейным бизнесом, идиллия. Что там на самом деле происходило, мы понятия не имеем, но вот что я тебе скажу, Витя: я бы не полагался на протокол опознания трупа, потому что Тина Тобольцева совсем не знала человека, с которым жила, – и не хотела знать, и не могла, потому что постоянно была в разъездах.

– Я думал об этом. – Виктор снова вспомнил Тину. – Такое впечатление сложилось, что ее тяготит и разговор с людьми – не потому, что мы полицейские, а просто потому, что она тяготится любым обществом вообще, и она думает только об одном: когда же она снова сможет уехать.

Бережной покачал головой. Что-то произошло в жизни Тины, что сломало ее, что заставляет ее переезжать с места на место, бежать от чего-то, что есть в ней самой. Видимо, только путешествуя, она может выключать мысли, которые разрушают ее.

– А потому давай примем как рабочую гипотезу тот факт, что тело не опознано, а человек, известный как Семен Тобольцев, вполне может быть жив – а может, он и есть наш убийца. И тогда то, что Тина вернулась из аэропорта, вместо того чтобы улететь и дать ему замести следы, либо обставить сцену более тщательно, оказалось для него непредвиденной помехой. Нужно во что бы то ни стало выяснить, кем был этот человек. Тело дактилоскопировали?

– Конечно.

– А отпечатки в доме совпадают с отпечатками, снятыми с трупа?

– Там подтерто все, а то, что осталось, совпадает. – Виктор понял, куда клонит полковник. – Но я вернусь на место преступления вместе с экспертами, и мы поищем более тщательно.

– Именно. – Бережной сел и взъерошил свои седые волосы. – Это дело может оказаться обычной игрой в смерть, а на самом деле… Выясни, кстати, к кому перешел бизнес после смерти Штерна и что там сейчас творится на фирме. То, что делами заправлял Тобольцев, ничего еще не значит, и я подозреваю, дело как раз в деньгах Штерна.

– Сделаю, Андрей Михайлович. – Виктор поднялся. – Я привлеку Семенова, если вы не возражаете, а для рутинной работы возьму троих стажеров Дэна, они были на месте преступления, все сами видели, и ребята неглупые.

– Используй их. – Бережной кивнул. – И мне бы хотелось самому побеседовать с Тиной Тобольцевой. Пригласи ее ко мне на завтра, часиков на двенадцать. И пришли мне копии всех материалов дела.

– Через час вам все доставят. – Виктор поднял с пола рюкзак и засунул в него папку с документами, мельком ощутив ладонью прохладный гладкий бок бутылки портера. – Пришлю кого-то из стажеров. Тут эксперты дали заключение по крови.

– Ну-ка, просвети меня.

– В крови убитых не обнаружено никаких посторонних веществ, на момент смерти они были трезвы. – Виктор хмыкнул. – На свиданке не выпили даже шипучки – не верю! Семенная жидкость, обнаруженная на теле убитой и на постельном белье, принадлежит убитому мужчине. Но вот что странно, Андрей Михайлович: у мужчины был хламидиоз, а у его партнерши этого заболевания не было.

– Либо они ранее предохранялись, либо…

– Либо та их встреча была первой. – Виктор покачал головой. – Нет, не сходится. Но если у Тины Тобольцевой тот же хламидиоз, а это можно выяснить по генетическим маркерам вируса, то можно предположить, что убитый все-таки Семен Тобольцев.

– Или человек, с которым у Тины была связь. – Бережной усмехнулся. – Ладно, нужно взять у Тобольцевой анализ на наличие вируса, а между тем разместить фотографию убитой в Интернете – возможно, кто-то ее все-таки опознает.

У Виктора зазвонил телефон, и он, извинившись, выудил аппарат из кармана.

– Виктор, тут ваша потерпевшая Тобольцева явилась, а с ней гражданин, который утверждает, что убитая по вашему делу может быть его женой. – Дежурный выпалил это на одном дыхании. – А поскольку подполковника Реутова нет… А она как раз его спрашивает, так я решил вам…

– Правильно решил. – Васильев взглянул на Бережного, и тот кивнул. – Направь их в морг, и я сейчас туда же подъеду. Да только пусть они сами не едут, отправь с ними наряд, а то мало ли что.

– Слушаюсь.

Бережной поднялся из-за стола и прошел в комнату, примыкающую к кабинету. Комната была оборудована для отдыха. На старой должности, в прежнем кабинете, тоже имелась такая комната, и Бережной ночевал там чаще, чем дома. А эта комната даже более просторная, но здесь он еще ни разу не ночевал. С момента женитьбы мысль о том, чтобы провести ночь вдали от семьи, его даже не посещала.

– Поеду с тобой, чего тянуть. – Бережной застегнул куртку и укутал шею шарфом. – Диане обещал носить этот шарф, у нее пунктик насчет того, что я простужусь, вот и выдавила из меня торжественную клятву, маюсь теперь.

– Это правильно. Зябко на улице.

– Кусачий, зараза…

Они вышли из здания управления и сели в машину Бережного.

Инна Шатохина молча сидела в своей библиотеке. Страницы, распечатанные на принтере, были страницами дела по убийству, которое расследовал Реутов. И если выяснить, кто его совершил, то она узнает, кто пытался убить Дэна.

И человек этот сильно пожалеет о содеянном.

– Инна, ты бы поела.

Это Егор, и Инна потянулась к мужу, потерлась щекой о его ладонь.

– Я пока не хочу.

Инна посмотрела наверх. Там, на одной из балок, лежал их драгоценный Патрик – кот-марги, очень крупный и очень милый, но его хищный вид вводил в заблуждение тех, кто с Патриком незнаком. Правда, в их доме незнакомцы бывают редко.

Егор сел рядом и поднял с пола страницу дела.

– Ужас какой.

– Да, приятного мало. – Инна забрала у мужа страницу с фотографией. – Не смотри, не надо. Я все время думаю: что такого было в этом трупе, что для его изъятия не погнушались даже такой опасной штукой, как убийство полицейского и патологоанатома? И я не верю, что жена убитого мужчины так уж совсем и не знала, кто он, кем бы он ни был.

– Могла и не знать. – Егор вздохнул. – Когда находишь именно своего человека, то словно изначально уже все о нем знаешь, и что бы он ни совершил, это дела не меняет, потому что это твой человек. Но многим ли так везет? И живут люди как попало, совершенно не интересуясь друг другом, просто живут рядом, но они не вместе. Никогда не понимал этого, но таких семей полно.

– Ты прав. – Инна отложила страницы, и Патрик очень быстро оказался рядом, Инна запустила пальцы в его шерсть. – Люблю тебя, конечно же, никогда не сомневайся.

Егор пожал плечами – он никогда и не сомневался, а насчет Патрика не уверен.

– Я попросила ребят-компьютерщиков раскопать все на эту даму, жену убитого Тобольцева.

– Зачем? Разве есть подозрение, что она как-то причастна к убийству?

– В том-то и дело, что нет. – Инна обняла Патрика, взгромоздившегося ей на колени. – Но уж очень она чистенькая. Наши-то компьютерные гении на конфач укатили, а тут эти приятели Дэна – Двое Из Ларца, такие же инопланетяне с проводами в головах. Пусть покопают, вреда не будет.

– Как там?..

Конечно, он спрашивает и о Дэне, и о Соне. Но с Дэном у Егора отношения были странные, и тут удивляться нечему, учитывая его бывшую связь с его женой, а Соня воспринимает Егора примерно как Патрика – с осторожным интересом. Соня сложно взаимодействует с миром, и с одними людьми ей проще, чем с другими. С Егором у них общих тем для разговора немного, разве что ее книги, но о своих книгах Соня говорить не любит.

– Врачи не знают, что ему вкатили. – Инна вздохнула. – Пристегнули его ремнями к кровати – мало ли, что он, очнувшись, сотворит. В общем, пока новости не очень, но Соня держится. Там Анжелка с ней, и папаша ее, богатей несметный. Тоже переживает, конечно…

Больше говорить о Дэне они не стали. Слишком велика тревога, слишком неоднозначные отношения, без которых их жизнь превратится в нечто совсем иное по качеству, нежели есть сейчас.

– Ты иди, я через полчаса освобожусь, мне тут кое-что нужно еще почитать. – Инна прижала к себе Патрика, и тот покорно терпел такую фамильярность. Он всегда знал, когда не стоит строить из себя дикую тварь из дикого леса. – Мало информации пока, это плохо.

– Будет больше. Кстати, а это у тебя откуда?

– Тот парень – ну, компьютерщик, друг Дэна, Генкой зовут – хакнул комп напарника Дэна, пока тот в коридоре у палаты топтался. Через телефон его хакнул и все достал. – Инна улыбнулась. – Параноики правы, за всеми нами можно следить при помощи наших гаджетов. Кстати, у генерала Бережного простенький кнопочный телефон.

– Ну, видимо, он знает, что навороченный аппарат может хакнуть какой-нибудь «Генка». Не сиди долго, Инн, у тебя усталый вид.

Инна кивнула и снова принялась читать отчеты и протоколы – в который раз. Патрик прыгнул на пол и пошел в дом – охотиться на миску с кормом. Шорох его лап затих, а Инна поднялась и подошла к роялю. Дэн любил, когда она играла «Песню колокольчиков» – рождественскую мелодию, которая на рояле звучит сказочно и жизнеутверждающе. Дэн любит жизнеутверждающие мелодии, и Инна села за рояль. Конечно, ей не сыграть это так, как играет гениальный английский пианист Дэвид Хикен, но этого и не требуется, главное – это музыка. Музыка – живет везде, где есть люди. Это чисто человеческое изобретение – музыка, и только она годится для того, чтобы оправдать существование человечества.

Инна играла для Дэна и думала о том, что, если все эти россказни о душе хоть на сотую часть являются правдой, Дэн сейчас должен ее слышать. И должен вернуться.