Просторный кабинет главного библиотекаря был обшит дубом; на длинном рабочем столе громоздились книги, бумаги и медный поднос с недоеденным завтраком. А еще на столе покоился длинный меч с серебряным лезвием, без ножен, и пальцы главного библиотекаря почти касались его рукояти.

Лираэль стояла перед столом, склонив голову, пока Ванселле читала записку от Санар с Риэлле.

– Итак, – произнесла Ванселле голосом гулким и властным; Лираэль даже подпрыгнула. – Ты хочешь быть библиотекарем?

– Д-да, – пробормотала Лираэль.

– Но годишься ли ты? – вопросила главный библиотекарь. Она коснулась рукояти меча, и на краткое мгновение Лираэль померещилось, что Ванселле сейчас схватит клинок и примется размахивать им в воздухе, проверяя, не испугалась ли девушка.

А Лираэль уже испугалась до полусмерти. Главный библиотекарь наводила на нее ужас даже без всякого меча. На лице ее не отражалось никаких чувств, движения были скупы и сдержанны, словно Ванселле берегла силы и в любой момент могла взорваться и обрушиться на собеседника подобно смерчу.

– Так годишься ли ты? – повторила она свой вопрос.

– Мм, я не… я не знаю, – прошептала Лираэль.

Главный библиотекарь вышла из-за стола так стремительно, что Лираэль подумалось, будто она, моргнув, упустила это движение.

Ванселле оказалась лишь чуть-чуть выше Лираэль, но нависала над девушкой, словно угрожая. Глаза ее были ярко-синими, а волосы – мягкого серебристо-серого оттенка, как нежнейший пепел в остывающем очаге. На пальцах ее сверкало множество колец, а на левом запястье поблескивал серебряный браслет, украшенный семью искрящимися изумрудами и девятью рубинами. Сколько ей лет, оставалось загадкой.

Лираэль затрепетала: главный библиотекарь протянула руку и коснулась знака Хартии на ее лбу. Знак ярко вспыхнул, заметно потеплел; свет его отразился в драгоценных камнях колец и браслета Ванселле.

Неизвестно, что главный библиотекарь почувствовала в знаке Хартии, что украшал лоб девушки; ничуть не изменившись в лице, она убрала руку и вернулась за стол. И снова взялась за рукоять меча.

– Мы никогда прежде не принимали к себе библиотекаря, которого не провидели бы уже работающим в библиотеке, – промолвила Ванселле, склонив голову – как если бы обдумывала, куда лучше повесить картину. – Но тебя вообще никто и никогда не провидел, так?

Во рту у Лираэль пересохло. Не в силах заговорить, она просто кивнула. Ей казалось, что чудесная возможность, нежданно-негаданно дарованная ей, вот-вот ускользнет из рук. Временная передышка, возможность работать и быть кем-то…

– То есть ты у нас – загадка, – продолжала главный библиотекарь. – Но нет лучшего места для загадок, чем Большая библиотека Клэйр, и уж в любом случае лучше быть библиотекарем, нежели экспонатом коллекции.

В первое мгновение Лираэль не поняла, что ей говорят. Но тут в душе вновь всколыхнулась надежда, и девушка нашла в себе силы спросить:

– Вы хотите сказать… вы хотите сказать, я гожусь, да?

– Да, – кивнула Ванселле, главный библиотекарь Большой библиотеки Клэйр. – Ты годишься, и ты можешь сразу же приступать к работе. Моя заместительница Несс объяснит тебе, что делать.

Лираэль вышла; от счастья у нее голова шла кругом. Ее приняли! Она будет библиотекарем!

Заместительница библиотекаря Несс на девочку только фыркнула и отослала ее к первой помощнице библиотекаря, Рослин; та рассеянно чмокнула Лираэль в щеку и отправила ее ко второй помощнице, Имши: той было только двадцать, и ее не так давно повысили, так что Имши сменила желтый шелковый жилет третьей помощницы на красный – второй.

Имши отвела Лираэль в гардеробную: огромное помещение, битком набитое разнообразным снаряжением, оружием и всевозможными приспособлениями, необходимыми библиотекарю, – от альпинистских веревок до шлюпочных крюков. А еще там хранились десятки особых форменных библиотечных жилетов, все – разных размеров и расцветок.

– Для третьей помощницы – желтый, для второй помощницы – красный, для первой – синий. Для заместителя – белый, а главный библиотекарь носит черное, – объясняла Имши, помогая девушке облачиться в новехонький, с иголочки, желтый жилет поверх рабочей одежды. – Тяжелый, правда? А по виду и не скажешь! А все потому, что на самом-то деле они холщовые, а шелком расшиты только сверху. Так они и плотнее, и надежнее. Теперь смотри: вот этот свисток крепится вот здесь, на петельке лацкана, так что можно наклониться и подуть в него, даже если тебя схватили и держат за руки. Но пользоваться им следует только тогда, когда тебе действительно нужна помощь. Если услышишь свисток, беги на звук и помогай чем сможешь.

Лираэль взяла свисток – простенькую медную трубочку – и закрепила в специальной петельке на лацкане, как было велено. Действительно, как и объяснила Имши, девушка с легкостью могла подуть в него, чуть наклонив голову. Но что Имши имела в виду? Кто или что станет хватать ее за руки?

– Конечно, свисток пригодится только там, где тебя могут услышать, – продолжала Имши, вручая Лираэль что-то, что на первый взгляд казалось похожим на серебряный шарик. Хранить его полагалось в левом переднем кармане жилетки. – Вот поэтому у тебя есть еще и мышка. Она отчасти механическая, так что не забывай заводить ее раз в месяц; а заклинание следует обновлять каждый год в день середины лета.

Лираэль поднесла ближе к глазам крохотную серебряную вещицу: точно мышка – с механическими лапками, двумя яркими осколочками рубина вместо глаз и ключиком в спинке. Девушка ощущала тепло заклинания Хартии, дремлющего внутри. Наверное, оно в нужный момент приводит в действие часовой механизм и посылает мышь туда, куда надо.

– А что она делает? – спросила Лираэль, немного удивив собеседницу. После того как их познакомили друг с другом, девушка не проронила ни слова: просто стояла и молча слушала, не убирая с лица волосы. Имши уже мысленно списала ее со счета: главный библиотекарь славилась своей эксцентричностью в подборе персонала. Но, похоже, в данном случае надежда есть. По крайней мере, девушке здесь явно интересно.

– Она зовет на помощь, – объяснила Имши. – Если ты окажешься на Древних уровнях или где-то, где свистка никто не услышит, положи мышку на пол и произнеси или нарисуй активирующий знак, я тебя сейчас ему научу. Как только мышка «оживет», она побежит в читальный зал и подаст сигнал тревоги.

Лираэль кивнула, отбросила со лба волосы и внимательнее присмотрелась к мышке, проведя пальцем по серебристой спинке. Когда Имши взялась листать указатель знаков Хартии, девушка покачала головой и убрала мышку в специальный карман.

– Я знаю этот знак, спасибо, – тихо проговорила она. – Я почувствовала его в заклинании.

– Правда? – вновь удивилась Имши. – У тебя, значит, талант. Мне вот с трудом удается свечу зажечь или ноги согреть на леднике.

«Зато ты обладаешь Прозрением, – подумала Лираэль. – Ты – настоящая Клэйра».

– Ну, словом, у тебя есть свисток и мышь, – подвела итог Имши, возвращаясь к делу. – Вот тебе пояс и ножны, и сейчас я еще подберу тебе кинжал поострее. Ой! Да, вот этот, пожалуй, подойдет. А теперь внесем в книгу твой номер, и ты за все это распишешься.

Лираэль застегнула на поясе широкий кожаный ремень, сдвинула ножны на бедро, вложила в них кинжал – длиной от кисти до локтя, с тонким, острым лезвием. Он был выкован из стали, но посеребрен, и на клинке проступали знаки Хартии. Лираэль осторожно коснулась их пальцем, проверяя, для чего они нужны. Письмена потеплели под ее рукой; девушка распознала знаки разрушающие, сокрушающие и распутывающие, и особенно действенные против порождений Свободной магии. Знаки эти были наложены лет двадцать назад, заменив старые, истершиеся. Эти тоже продержатся еще лет десять, не больше, ведь наложили их не слишком умело. Лираэль подумала, что даже она справилась бы лучше, притом что воздействовать магией на неодушевленные предметы – это не самая сильная ее сторона.

Лираэль подняла взгляд от кинжала: Имши выжидательно застыла с пером в руке над громадным, переплетенным в кожу регистром, цепью прикованным к столу в передней части гардеробной.

– Номер, – подсказала Имши. – На лезвии.

– Ой, – опомнилась Лираэль. Она повернула лезвие под нужным углом, знаки Хартии погасли, и на металле проступили буква и номер, выгравированные вручную.

– Эль двадцать семь тринадцать, – прочла Лираэль и убрала кинжал в ножны. Имши записала номер, вновь обмакнула перо в чернила и протянула его девушке: распишись, мол.

На странице регистра, в разлинованных красными чернилами строках, значилось имя Лираэль, дата, ее должность – третья помощница библиотекаря – и список выданного ей инвентаря, выведенный аккуратным почерком Имши. Лираэль просмотрела список, но подписывать не стала.

– Тут еще ключ упоминается, – осторожно промолвила она, держа перо кончиком вверх, чтобы ненароком не посадить кляксу.

– Ах да, ключ! – воскликнула Имши. – Я его вписала, а выдать забыла!

Она подошла к одному из стенных шкафов, открыла его, порылась внутри. И наконец вытащила широкий серебряный браслет с изумрудами, точную копию того, что поблескивал на ее собственном запястье. Расстегнула его и защелкнула на правом запястье Лираэль.

– Тебе придется вернуться к нашей начальнице, только она может активировать заклинание, – сообщила Имши, показав девушке, что на ее собственном браслете два из семи изумрудов сияют яркими знаками Хартии. – В зависимости от твоей работы и должности браслет открывает все нужные двери.

– Спасибо, – коротко поблагодарила Лираэль. Она чувствовала заклинание, заключенное в серебре: знаки Хартии таились в глубине металла, готовясь перетечь в изумруды. Заклинаний на самом деле было семь, она это видела, – по одному на каждый камень. Но девушка понятия не имела, как их можно извлечь на поверхность и привести в действие. Этот вид магии был ей пока недоступен.

Не стала она мудрее и десять минут спустя, когда Ванселле завладела ее запястьем и быстро наложила заклинание, причем не с помощью слов, жестов или знаков, начертанных или воспроизведенных как-то иначе. Но так или иначе, заклинание зажгло только один из изумрудов; остальные шесть остались темны. Его хватит, чтобы открывать самые обычные двери, заверила Ванселле, а для новенькой третьей помощницы этого более чем достаточно.

Лираэль понадобилось три месяца на то, чтобы разобраться, как пробудить следующие четыре заклинания в браслете, хотя с тайной шестого и седьмого она не справилась. Но «оживила» она заклинания не сразу: примерно месяц ушел на то, чтобы создать иллюзию браслета в том виде, в каком ему полагается быть, и закрепить ее поверх браслета как такового, спрятав отсвет «пробужденных» изумрудов.

Выяснить, как работают ключевые заклинания, девушку побуждало главным образом любопытство. Сначала она даже не собиралась пробуждать их, рассматривая свои изыскания как чисто интеллектуальную задачку. Но вокруг было так много всяких интересных дверей, люков, ворот, решеток и запоров; ну как не задуматься – что же там такое за ними. А уже активировав заклинания в браслете, Лираэль не смогла удержаться от мысли ими воспользоваться.

Повседневные обязанности тоже вводили девушку в искушение. В то время как тяжелую физическую работу выполняли главным образом фантомы – например, таскали материалы в главный читальный зал и в рабочие кабинеты ученых и обратно, регистрацией, индексацией и всевозможными проверками занимались только люди. Причем в основном младшие библиотекари. Еще были всяческие редкости или опасные предметы: за ними приходилось отправлять библиотекаря лично, а иногда и большую группу вооруженных библиотекарей. Не то чтобы Лираэль хоть раз взяли в такой увлекательный поход на Древние уровни. Этого и не произойдет до тех пор, пока ее не повысят до красного жилета второй помощницы, то есть года через три, не раньше.

Но, занимаясь своей рутинной работой, Лираэль часто поглядывала на такие заманчивые с виду коридоры, отгороженные красной веревкой, или двери, что неодолимо влекли к себе, чуть ли не вслух взывая: «Ведь ты же ходишь мимо меня каждый день, неужели тебе не хочется заглянуть внутрь?»

Однако все без исключения мало-мальски интересные проходы были заперты и не поддавались основному заклинанию-ключу и единственному светящемуся изумруду на браслете Лираэль.

Если не считать того, что самые интересные отделы оставались недоступны, Большая библиотека с лихвой оправдала надежды девушки. Ей отвели собственный рабочий кабинет. Раскинув руки, она почти дотягивалась от одной стены до другой, а из мебели там обнаружились только узкий стол, стул и несколько полок. И все-таки это было уютное прибежище, где девушка могла побыть наедине с собой, куда не ворвется в любую минуту тетя Киррит. Кабинет предназначался для уединенных занятий; в случае Лираэль – для изучения обязательных для начинающего библиотекаря книг. Это были «Правила библиотекаря», «Основы библиографии» и «Большая желтая книга: начальные заклинания для третьего помощника библиотекаря». За какой-нибудь месяц Лираэль выучила из этих томов все, что нужно.

Так что теперь девушка потихоньку брала почитать любую книгу, до которой только могла добраться, как, например, «Черную книгу по библиомантии», по небрежности не внесенную в реестр возврата кем-то из заместителей библиотекаря. А еще Лираэль часами анализировала заклинания в своем браслете, медленно пробираясь сквозь прихотливые хитросплетения знаков Хартии в поисках активирующего символа.

Поначалу Лираэль владело любопытство; кроме того, ее радовало, что она справляется с магией, которая ей якобы не по силам. Но со временем девушка осознала: ей доставляет удовольствие изучать магию Хартии ради нее же самой. А когда она выучивала новые знаки и складывала их вместе в заклинаниях, она напрочь забывала обо всех своих бедах, в том числе и о том, что лишена Прозрения.

Учась на настоящего мага Хартии, Лираэль не скучала в одиночестве, в то время как все остальные библиотекари или ее приятельницы из Палат Юных скрашивали свой досуг в дружеских компаниях.

Прочие библиотекари, особенно с десяток третьих помощниц, поначалу привечали новенькую. Но все они были старше Лираэль – и все обладали Прозрением. Девушке казалось, что ей не о чем с ними разговаривать, что у них с нею нет ничего общего, так что она все больше помалкивала, пряча глаза за густой завесой волос. Со временем ее перестали приглашать в общую компанию на ланче, или днем сыграть партию в табор, или посплетничать о старших вечером, за сладким вином.

Так Лираэль снова осталась в одиночестве в обществе своих сестер и товарок. Она внушала себе, что сама предпочитает уединение, но как же больно сжималось ее сердце при виде смеющихся стаек юных Клэйр: девочки так весело и непринужденно болтали о том о сем, наслаждаясь компанией друг дружки!

Хуже всего было, когда библиотекарей целыми группами призывали в Девятидневную Стражу, а в первые несколько месяцев работы Лираэль в библиотеке это случалось все чаще и чаще. Лираэль обычно раскладывала книги по стопкам в читальном зале или вписывала что-нибудь в реестры, как вдруг появлялась посланница Стражи с жетонами из слоновой кости. Тех, кому предназначались эти жетоны, призывали в Обсерваторию. Иногда в огромном, увенчанном куполом читальном зале жетоны получали десятки Клэйр. Они улыбались, досадовали, морщились или стоически смирялись с вызовом; потом поднималась суматоха, все они бросали работу, задвигали стулья, запирали книги и бумаги в ящиках стола или возвращали их на полки или сортировочные столики и все вместе выходили за двери.

Первое время Лираэль недоумевала, зачем призывают столь многих; и удивлялась еще больше, когда некоторые из них возвращались спустя всего-то несколько часов или дней, вместо привычного девятидневного срока, благодаря которому Стража и получила свое название. Поначалу девушка думала, что это какая-то особенность библиотеки: из нее призывают сразу многих – и не на полный срок. Но Лираэль не хотелось никого спрашивать, так что ответ она получила не скоро, случайно услышав разговор двух вторых помощниц библиотекаря в переплетной.

– Девяносто восемь – это, конечно, замечательно. Но дойти до ста девяноста шести – и потом еще до семисот восьмидесяти четырех, как вчера, – это чушь несусветная! – рассуждала одна из вторых помощниц. – Ну то есть да, мы все-таки поместились в Обсерваторию. Но теперь поговаривают о пятнадцати – шестидесяти восьми, – а ведь это почти все, кто есть, если не ошибаюсь! И ведь оттого, что Стража становится многочисленнее, работает она, похоже, ничуть не лучше, чем обычный состав из сорока девяти. Я, например, особой разницы не вижу.

– Что до меня, так я не против, – отозвалась другая, аккуратно пропитывая клеем переплет потрепанной книги. – Приятно в кои-то веки отвлечься от повседневной рутины, и, по крайней мере, более многочисленная Стража и заканчивается быстрее. Но до чего же утомительно, когда надо сосредоточиться на каком-то месте, где мы ничего не провидим. И почему только большие шишки никак не смирятся с тем, что никто ничего не провидит вокруг того дурацкого озера, и не оставят наконец это безнадежное занятие?

– Потому что все не так просто, – раздался строгий голос заместительницы. Она накинулась на помощниц, как громадная белая кошка на двух аппетитных мышек. – Все варианты возможного будущего связаны между собою. Не уметь провидеть, где начинается будущее, – это серьезная проблема. Пора бы вам и знать такие вещи – равно как и то, что нечего трепать языком о делах Стражи!

Договорив, заместительница обвела свирепым взглядом всех присутствующих. Но Лираэль, даже спрятавшись за громадным книжным прессом, почувствовала: взгляд этот адресован персонально ей. В конце концов, все прочие до единой – полноправные Клэйры и могут быть избраны в Девятидневную Стражу.

Щеки девушки вспыхнули от смущения и стыда. Она изо всех сил налегла на массивные бронзовые рукояти винта, все туже обжимая книгу между пластинами пресса. Постепенно разговоры в мастерской возобновились, но Лираэль ни на что не обращала внимания, сосредоточившись лишь на своей работе.

Однако именно в этот момент она твердо решилась пробудить дремлющую магию браслета и воспользоваться уже созданным заклинанием, чтобы скрыть сияние лишних изумрудов.

Может, в Обсерваторию ее и не зовут и в Стражу она не входит, зато она досконально исследует библиотеку!