В тот день Лираэль и Шкодливая Псина отправились на свою первую совместную прогулку – первую в череде многих, – хотя Лираэль так и не вспомнила впоследствии ни куда они ходили, ни что она говорила, ни что отвечала собака. Девушка была словно оглушена, как в тот раз, когда ударилась головой, вот только сейчас голова не болела.

Впрочем, какая разница, если Шкодливая Псина так ничего ей и не объяснила. Позже Лираэль снова и снова принималась ее расспрашивать и всякий раз получала уклончивые, пусть и разные ответы. На вопросы самые важные: «Что ты такое? Откуда ты взялась?» – следовал целый набор откликов, начиная с: «Я – Шкодливая Псина» и «Откуда-то не отсюда»; а иногда – красноречивое: «Я – твоя собака» и «Это было твое заклинание – вот ты мне и скажи».

А еще Псина отказывалась отвечать на вопросы о своей природе – а может, просто не могла. Посмотришь со стороны – ну собака и собака, вот только говорящая. По крайней мере, так казалось поначалу.

В течение первых двух недель совместной жизни Псина спала в кабинете Лираэль, под новым столом; девушка стащила его из соседнего, пустующего, кабинета взамен старого. Она так и не узнала, что случилось с прежним: вместе с нежданным появлением Псины стол исчез бесследно, будто его и не было.

Питалась собака тем, что Лираэль потихоньку таскала для нее из трапезной или с кухонь. Лираэль выгуливала свою питомицу четырежды в день в самых заброшенных коридорах и помещениях, которые только удавалось отыскать, и всякий раз ужасно нервничала, хотя Псина каким-то непостижимым образом всегда успевала в последнюю секунду спрятаться от приближающихся Клэйр. Собака проявляла похвальную осмотрительность во всем: гадила только в темных неприметных уголках, хотя любила привлечь внимание Лираэль к этому обстоятельству, даже притом что хозяйка неизменно отказывалась обнюхать результаты.

Собственно говоря, если не считать ошейника со знаками Хартии и умения разговаривать, Шкодливая Псина и в самом деле сошла бы за крупную дворнягу странного происхождения.

Но это только на поверхностный взгляд! Однажды вечером Лираэль прокралась в свой кабинет после ужина и обнаружила, что Псина читает, устроившись на полу. Она лапой переворачивала страницы массивного серого фолианта, девушке незнакомого, и лапа эта словно удлинилась и обзавелась тремя очень подвижными и гибкими пальцами.

Собака оторвалась от книги и недоуменно воззрилась на застывшую в дверях хозяйку. А Лираэль тут же вспомнились слова из книги Найджи о том, что форма стилкена текуча и изменчива, и девушка словно наяву представила, как крючковатый коготь этой твари удлинился и истончился, чтобы протиснуться в ворота, отмеченные знаком полумесяца.

– Ты – порождение Свободной магии! – выпалила она, нашаривая в жилетном кармане заводную мышку и уже нащупывая губами свисток на лацкане. На сей раз она не повторит своей ошибки. Она сейчас же, немедленно позовет на помощь.

– Еще чего, скажешь тоже! – возмутилась Псина, так что уши встали торчком. Лапа ее между тем уменьшилась до нормальных размеров. – Никакое я не «порождение»! Я такая же часть Хартии, как и ты, пусть и наделенная особыми свойствами. Ты на мой ошейник посмотри! И конечно же, никакой я не стилкен или одна из нескольких сотен его разновидностей!

– А что тебе известно про стилкена? – поинтересовалась Лираэль. Она так и не переступила порога кабинета, а заводную мышь держала в руке наготове. – Почему ты вообще о нем заговорила?

– Я много читаю, – зевнула Псина. А затем повела носом – и глаза ее предвкушающе вспыхнули. – У тебя там никак свиная косточка?

Лираэль, проигнорировав вопрос, спрятала левую руку с бумажным сверточком за спину.

– А откуда ты узнала, что я как раз думаю про стилкена? И я все еще не уверена, не стилкен ли ты – или, может, чего похуже!

– Да пощупай уже мой ошейник! – запротестовала Псина, подбираясь все ближе и облизываясь. Разговор явно интересовал ее куда меньше, чем лакомый кусочек.

– Откуда – ты – узнала – что – я – как раз – думаю – про – стилкена? – повторила Лираэль, выделяя и подчеркивая каждое слово. Косточку она подняла повыше; Псина запрокинула голову, провожая сверточек взглядом. Ну не может же порождение Свободной магии так живо интересоваться свиной косточкой!

– Я догадалась – ты же все время только о стилкене и думаешь! – Псина ткнула лапой на подборку книг на столе. – Ты штудируешь все необходимое для того, чтобы сковать стилкена. Кроме того, вчера ты написала слово «стилкен» четырнадцать раз на листе бумаги, который потом сожгла. Я прочла задом наперед отпечаток на промокашке. А еще я почуяла твой заговор на двери там, внизу, и стилкена, затаившегося за дверью.

– Ты ходила гулять одна, без меня! – воскликнула Лираэль. Позабыв, что она только что подозревала Псину невесть в чем, девушка ворвалась в кабинет и захлопнула за собою дверь. По дороге выронив заводную мышь, но не косточку, нет.

Мышь подпрыгнула пару раз – и приземлилась у ног Псины. Лираэль затаила дыхание: дверь-то закрыта, и это здорово задержит мышку, если потребуется помощь. Но Псина вроде бы не опасна… и разговаривать с ней куда проще, чем с людьми. Ну, за исключением Фильрис, но Фильрис больше нет…

Шкодливая Псина принюхалась к мышке, затем презрительно отодвинула ее носом и вновь перенесла все свое внимание на свиную косточку.

Лираэль вздохнула, подняла мышку, убрала в карман. Развернула косточку и дала ее Псине. Та жадно выхватила лакомство из руки и потащила в дальний угол под столом.

– Это тебе на ужин, – поморщилась Лираэль. – Будь так добра, съешь ее, пока не испортилась.

– А я ее вынесу и в снегу зарою, – отвечала Псина. Потом замялась и, повесив голову, призналась: – Вообще-то, я в пище не нуждаюсь. Я просто ее люблю.

– Что?! – снова вознегодовала Лираэль. – Ты хочешь сказать, я зря воровала еду? Ведь если бы меня застукали, я…

– Совсем не зря! – возразила Псина, тычась носом ей в бедро и глядя на хозяйку огромными молящими глазами. – А вовсе даже для меня! И я тебе глубоко признательна, правда-правда. А теперь пощупай-ка уже мой ошейник и раз и навсегда убедись, что я не стилкен, и не маргру, и не хиш. Заодно можешь почесать мне шею.

Лираэль засомневалась было, но Псина так походила на дружелюбных псов, которых девушка охотно гладила в трапезной, что ее рука почти машинально легла на собачий загривок. Лираэль почувствовала под пальцами теплую кожу и шелковистую короткую шерсть и принялась почесывать Псину по спине, в сторону шеи. Псина блаженно потягивалась и приговаривала:

– Чуть выше. И левее. Нет-нет, назад. Агггрххх!

Но вот Лираэль коснулась ошейника – совсем легонько, двумя пальцами, – и на мгновение оказалась словно выброшена из мира. Все, что она видела, слышала и осязала, – это знаки Хартии повсюду вокруг нее, словно она ненароком нырнула в Хартию. Под рукой ее больше не было ошейника, не было собаки, да и кабинет исчез. Осталась только Хартия.

А в следующую минуту девушка снова пришла в себя – пошатываясь, борясь с головокружением. Обеими руками она почесывала Псину под подбородком – сама не зная, как это вышло.

– Твой ошейник, – промолвила Лираэль, восстановив наконец равновесие. – Твой ошейник – он как камень Хартии – врата в Хартию. Однако в ходе твоего создания я и Свободную магию видела. Она наверняка где-то там есть… правда?

Девушка умолкла, но и собака не ответила ни слова – до тех пор, пока Лираэль не перестала ее почесывать. Тогда Псина внезапно подпрыгнула и лизнула хозяйку в губы.

– Тебе был нужен друг, – объяснила Псина, пока Лираэль отплевывалась и утиралась рукавами, левым и правым по очереди. – Я и пришла. Разве этого не достаточно? Ты же сама видишь, мой ошейник – от Хартии и, кем бы я ни была, способен меня сдержать, даже если я и задумаю причинить тебе зло. И ведь нам еще предстоит разобраться со стилкеном, верно?

– Ага, – кивнула Лираэль. И, повинуясь внезапному порыву, нагнулась и обняла Псину за шею, чувствуя сквозь тонкую ткань рубашки исходящее от собаки тепло и негромкое гудение знаков Хартии в песьем ошейнике.

Шкодливая Псина терпеливо сносила ласку где-то с минуту, а затем запыхтела и заерзала. Лираэль, благодаря близкому знакомству с псами гостей, отлично все поняла и выпустила собаку.

– Так вот, – объявила Псина. – Со стилкеном необходимо покончить как можно скорее, прежде чем он вырвется на свободу и найдет, кого еще можно освободить или впустить извне – кого-то пострашнее себя. Ты, я надеюсь, уже раздобыла все необходимое, чтобы сковать чудовище?

– Нет, – покачала головой Лираэль. – Если ты имеешь в виду все то, о чем пишет Найджи, – рябиновый прут или меч, в который вложены знаки Хартии, – то нет…

– Да, да, можешь не продолжать, – перебила девушку Псина, прежде чем та продекламирует весь список. – Я поняла. Так почему ты до сих пор не разжилась мечом?

– Ну, зачарованные мечи на дороге просто так не валяются, – принялась оправдываться Лираэль. – Я подумала, добуду где-нибудь обычный меч и наложу заклятия…

– На это уйдет слишком много времени – не один месяц и не два! – перебила Псина, с серьезным видом расхаживая взад и вперед. – А стилкен, я думаю, прорвется сквозь твое запирающее заклинание уже через несколько дней.

– Что?! – пронзительно закричала Лираэль. И, уже тише, повторила: – Что? Ты хочешь сказать, стилкен того гляди выберется наружу?

– Да, очень скоро, – подтвердила Псина. – Я думала, ты знаешь. Свободная магия разъедает не только плоть, но и знаки Хартии. Наверное, ты могла бы обновить заклинание.

Лираэль покачала головой. У нее все еще болело горло с прошлого раза – когда она произнесла главный знак. Попытаться повторить его прежде, чем девушка окончательно поправится, слишком рискованно. Ей не обойтись без поддержки – силы меча, в который вложены заклинания Хартии, – а это вновь возвращало ее все к той же насущно важной проблеме.

– Значит, тебе придется одолжить меч, – объявила Псина, не сводя с Лираэль серьезного взгляда. – Не думаю, что у кого-либо найдется нужный прут. Клэйры с рябиной обычно не работают.

– С мечами, битком набитыми сковывающими заклятиями, тоже, – возразила Лираэль, тяжело опускаясь в кресло. – Ну почему мне не дано быть самой обыкновенной Клэйрой? Если бы я только обладала Прозрением, я не бродила бы по библиотеке и не искала неприятностей на свою голову! Если Прозрение однажды придет ко мне, клянусь Хартией, я больше никогда не стану совать свой нос куда не надо!

– Мммм, – протянула Псина многозначительно; выражение ее морды осталось для Лираэль загадкой. – Это уж как сложится. А что до меча, здесь ты заблуждаешься. В этих самых стенах хранится несколько мечей силы. Один – у капитана рейнджеров, три – у Стражей Обсерватории… ну ладно, один из них, строго говоря, не меч, а секира, но заклятия в сталь вложены те же самые. А если посмотреть поближе к дому – так у главного библиотекаря тоже есть меч. Весьма древний и прославленный и, кстати, с очень уместным именем – Обуздатель. Он тебе отлично подойдет.

Лираэль воззрилась на Псину с таким недоумением, что та перестала расхаживать туда-сюда, откашлялась и проговорила:

– Лираэль, ты невнимательна. Я говорила, что ты заблуждаешься…

– Я все прекрасно расслышала, – огрызнулась девушка. – А ты, похоже, совсем спятила! Не могу же я украсть меч у главного библиотекаря! Она с ним не расстается! Наверняка даже в постель с собой берет.

– Так и есть, – довольно подтвердила собака. – Я проверяла.

– Ну Псинушка, – взмолилась Лираэль жалобно, пытаясь дышать ровнее и глубже и пореже, чем раз в секунду. – Пожалуйста, ну пожалуйста, не шныряй ты по комнатам главного библиотекаря! И вообще нигде не шныряй! Ты себе представляешь, что случится, если тебя заметят?

– Так ведь не заметили же, – радостно заявила Псина. – Как бы то ни было, главный библиотекарь хранит меч в спальне, но вовсе не спит с ним в обнимку. А ставит на стойку рядом с кроватью. Так что, пока она смотрит сны, ты вполне можешь одолжить его на время.

– Нет, – покачала головой Лираэль. – Я в спальню к начальнице не полезу. Лучше уж я сражусь со стилкеном без всякого меча.

– Тогда ты погибнешь. – Шкодливая Псина сразу посерьезнела. – Стилкен выпьет твою кровь и станет еще сильнее. Тогда он затаится в нижних пределах библиотеки и будет время от времени выбираться на охоту, ловить библиотекарей одного за другим и пожирать добычу в каком-нибудь темном углу, где костей никогда не сыщут. А еще он найдет союзников, тварей, скованных в глубинах библиотеки, и он отворит двери злу, что рыщет снаружи. Ты должна сковать его, но без меча у тебя ничего не получится.

– А ты мне поможешь? – с надеждой спросила Лираэль. Ну наверняка же есть какой-нибудь способ избежать столкновения с главным библиотекарем, наверняка можно как-нибудь обойтись без меча. Попытаться завладеть мечом Мирелле или одним из мечей Обсерватории ничуть не легче, чем покуситься на собственность начальницы. Девушка даже не знала в точности, где она находится, эта Обсерватория.

– Да я бы со всем моим удовольствием, – отвечала Псина. – Но это твой стилкен. Ты его выпустила. Значит, тебе и разбираться с последствиями.

– То есть ты мне не поможешь, – удрученно подвела итог Лираэль. На краткое мгновение она понадеялась было, что Шкодливая Псина вмешается и все за нее уладит. Она же магическое существо, в конце-то концов, и явно наделена какой-никакой силой. Но, по-видимому, для того, чтобы победить стилкена, этой силы недостаточно.

– Я буду советчиком, – пообещала Псина. – Как оно и подобает. Но позаимствовать меч тебе придется самой и совершить обряд сковывания – тоже. Кстати, нынешняя ночь ничем не хуже прочих.

– Как, уже сегодня? – пискнула Лираэль.

– Сегодня, – подтвердила Псина. – С двенадцатым ударом часов, – а все такие приключения обычно начинаются в полночь! – ты войдешь в покои главного библиотекаря. Меч ты обнаружишь слева, за гардеробом, который, как ни странно, битком набит черными жилетами. Если все пройдет хорошо, ты успеешь вернуть его еще до рассвета.

– Если все пройдет хорошо, – мрачно повторила Лираэль, вспоминая глаза стилкена, полыхающие серебряным огнем, и жуткие крючковатые когти. – А как… как ты думаешь, не следует ли мне оставить записку, на случай… на случай, если не все пройдет хорошо?

– Да, – подтвердила Псина, тем самым безжалостно уничтожая в душе девушки последнюю искорку уверенности в себе. – Да. Это было бы в высшей степени разумно.