Книга: Клинок выкован
Назад: Глава 6 Новые знакомства
Дальше: Глава 8 Генеральный секретарь ЦК КП товарищ Максим

Глава 7
«Красная машина»

– Дом, милый дом, – я ожесточенно почесывался сидя в седле, пыль и дальняя дорога плохой помощник чистоте. Тем более, что налегке мы покрывали большие расстояния за один переход и колхоз был все ближе и ближе с каждым днем. Вот и теперь я заметил знакомую гору, огибая которую открывался прямой путь через степь до колхоза.
– Что за торговцы едут, – удивился Ортега всматриваясь вдаль, когда мы завернули за гору, – к нам ведь они не захаживают, а тут такой толпой.
– Потому что это и не торговцы, мой друг, – дальнозоркий нубиец пристально всмотрелся в точки впереди нас, – это крестьяне.
– Что крестьяне делают в это время года и в этом месте? удивился другой гвардеец, – сейчас нужно об урожае заботиться, а то зимой умрешь с голоду.
– Я вам скажу даже больше, – нубиец высмотрел еще что-то, – они не одни, впереди пылиться еще один такой караван.
Меня взяло смутное сомнение.
– Поторопимся, посмотрим, что им тут нужно, как бы степняки не нагрянули на такой сладкий кусок пирога.
– Накаркал Макс, вон и они, – злобно сплюнул Рон, показывая в сторону от пылящей змеи каравана.
Всадников, которые внимательно смотрели за передвижением крестьян я тоже заметил, небольшая их группа стояла на пригорке и что-то ждала.
– Надо помочь им, – проворчал я, вспомнив плен и плети кочевников на своей спине.
– Но Макс, мы ведь не знаем сколько их! возмутился Рон.
– Вот мы сейчас поедем вдвоем с тобой и узнаем, остальные пусть присоединятся к крестьянам и поспрашивают, – приказал я, доставая из чехла легендарное копьё.
Нубиец сразу повеселел, доставая своё оружие.
– Так бы сразу и сказал.
Нас заметили сразу, едва мы выдвинулись наперерез стоящей на пригорке группе, так же заметили больший отряд, который поехал догонять караван. Всадники шевельнулись, но не тронулись с места. Причина этого стала понятна вскоре, как только мы подъехали на расстояние, когда стало видно то, что творилось за пригорком, на котором они стояли. Спешенные кочевники в размере пары сотен человек, стояли рядом со своими конями.
– Надень на лицо повязку и накинь капюшон плаща, не хочу, чтобы нас потом узнали, – предупредил я нубийца, так как среди кочевников могли быть те, кто знал меня лично. Все же я довольно часто посещал различные стойбища, как покупая лошадей, так и распространяя алкоголь среди них.
– Жги Лесси.
– Греми Реллинг.
Битва оказалась неравной и скоротечной. От огненных шаров и моих молний ни ушел никто. Конское ржание, крики умирающих и горящих заживо быстро затихли, поскольку вскоре в живых не осталось никого. Тех, кто попытался убежать, молнии быстро находили на открытой местности, и они вместе с лошадьми, в конвульсиях падали на землю. Стараясь дышать через рот, мы проехались по обугленному и дымящемуся месту, чтобы убедиться, что все мертвы. После нас не осталось даже раненных, поэтому мы, не притрагиваясь к трупам, поехали в сторону каравана мощь легендарного оружия каждый впервые опробовал в деле и теперь под впечатлением от того, что случилось, мы не обсуждали друг с другом произошедшее.
Нас встретили встревоженные взгляды гвардейцев, которые выехали нам на встречу, но Рон лишь успокаивающе отмахнулся.
– Все мертвы, – сказал он, вызвав перегляды на наше оружие.
Он покосился на меня и продолжил.
– Макс сделал слишком хорошее оружие, с ним я вскоре могу перестать чувствовать себя воином. Нет никакой чести убивать врага на расстоянии, только стычка лицом к лицу, только борьба из последних сил, рождает воина.
Я удивленно на него посмотрел, затем посмотрел на гвардейцев и понял, что они разделяют его взгляды!
– Знаешь Макс, когда мы приедем, я наверно буду драться со своим старым копьем, – нубиец старался не встречаться со мной взглядом, – только если тебе или селению будет грозить опасность, я возьмусь снова за это страшное оружие.
Закусив губы, я промолчал. Похоже никто кроме меня не разделял взглядов, что лучше издалека сразу и надежно убить врага, чтобы не подвергать свою жизнь опасности. Все как один воины сочувствующе смотрели на нубийца, который оказывается очень переживал не то, что он убил две сотни человек, а то КАК он это сделал. Такое лично мне было непонятно, но спорить и переубеждать я никого не стал. Пообещал, что будет использовать в случае опасности и ладно.
– Выяснили кто такие? поинтересовался я у Ортеги.
– Крестьяне-переселенцы, – он подъехал ближе.
– И куда они интересно переселяются? удивился я, – тут же степь кругом.
– Да к нам же, – гвардеец хмыкнул в ответ на мой недоуменный взгляд.
– Я вроде бы никого больше не покупал.
– А они сами захотели, земля слухами стала полниться и они отчаявшись, решили тронуться в дальний путь.
– Это чего же с ними надо было делать, – повторно удивился я, – чтобы люди сами полезли в арканы кочевников.
– Да мне тут местный староста много чего успел рассказать, – гвардеец в сердцах сплюнул в степь, – так что я их понимаю.
– Ладно веди меня к нему, – приказал я, – выясним кто и откуда они такие.
Разговор со старостой деревни, когда тебя обступили замученные и голодные люди, был тяжёл. Он едва узнав, что это я являюсь главой поселения к которому они держали путь, упал на колени и стал молить принять их. Захлебываясь слезами стал рассказывать, что творил с его семьей и семьями односельчан его господин, так что доведенные беспределом и кровавыми оргиями до отчаяния, они едва услышав о том, что где-то в степи есть островок рая на земле, приняли решение тронуться туда всем селом. Какого же было их удивление, когда спустя две недели пути они встретили такой же караван, но с других земель, а потом и еще один и еще. Объединившись они направились туда, откуда по слухам приходили новости о рае. Дорогой страшно голодая и терпя нападки кочевников, которые отбивали от громадной змеи каравана то одну телегу, то другую, только редкие стрелы охотников заставляли их отступать, но каждый раз они возвращались, уводя в полон ещё больше людей.
Под конец его рассказа, когда на коленях десятки людей просили меня принять их, моё сердце дрогнуло, я не мог остаться в стороне, когда доведенные до отчаяния люди просили меня о помощи. Конечно спустя год или два мои добрые поступки забудутся и они, разжирев и забыв прошлое почувствуют свою силу, но сейчас даже понимая все это я не мог просто уехать.
– Ладно собери всех старост, – приказал я, – поговорим, потом решу, что с вами всеми делать.
Вставший караван сразу превратился из организованной толпы людей в суматоху и суету. Так что пришлось отъехать и ждать старост чуть вдалеке, посматривая чтобы не появились другие кочевники.
Все подошедшие ко мне люди, были словно братья-близнецы: одинаковые осунувшиеся и хмурые лица, одинаковая бедная одежда. Их рассказ лишь на чуть-чуть разнился с тем, что я услышал ранее. Везде было одно и тоже побои, изнасилования, разорения, смерти.
– Оставлю вам проводников и охрану, – я выслушал их и принял решение, – сам поеду вперед и организую вам встречу. На месте решим, что с вами делать, не бросать же на произвол судьбы.
Их горячие мольбы я проигнорировал, сказав напоследок.
– У меня не рай, есть налоги и есть дружина, которая умеет держать оружие в руках, так что те, кто думает пожить у меня нахаляву ничего не делая, может сразу поворачивать назад. У меня есть только один лозунг в колхозе «кто работает-тот ест», так что подумайте, тот ли это рай, к которому вы так стремитесь.
Оставив их размышлять над моими словами, я стал собирать свой отряд. Оставив почти всех своих телохранителей, я взял с собой лишь Ортегу и еще двоих гвардейцев. Мы были налегке, так что нас никто не догонит, а вот крестьян нужно было охранять.
– Постараюсь встретить их, – кивнул я на прощанье нубийцу, которого оставлял за старшего, – надо для начала придумать, как прокормить такую ораву и где их устроить.
– Хорошо Макс, до встречи, – он пожал протянутую руку.
Мы пришпорили коней и под взглядами тысяч глаз поехали вперед, только теперь осознавая, какая же огромная толпа людей здесь собралась. По моим прикидкам никак не меньше трёх тысяч. Три тысячи голодных ртов это выглядело проблемой, так что я задумчиво посматривал на занимающихся своими делами людей и думал, что же теперь делать, ведь если с места сорвались они, то вскоре можно было ожидать и другие такие караваны, а вслед за ними и разъярённых хозяев, которые захотят вернуть свою собственность. Вот это уже выглядело большей проблемой, так как законопослушный дворянин я буду обязан их выдать.
– Смотрите! удивленно воскликнул Рон, когда мы все ближе и ближе подъезжали к дому и в глаза сразу бросилось две вещи: перегороженный длинной бетонной стеной проход в долину, причем деревянной стены, которая была здесь раньше, видно не было и красными флагами, которые развивались на каждой башне, которые были расположены через равные промежутки за стеной.
– Похоже они тут времени зря не теряли, – удовлетворенно заметил я, когда гвардейцы стали переговариваться между собой, обсуждая сколько же нужно было работать, чтобы возвести такую длинную стену. Они видимо забыли, что имея под рукой весь нужный материал, железобетонные стены можно было лить сколько угодно, главное давать твердеть каждому предыдущему слою заливки, да делать металлические каркасы. Жаль, что с металлом у нас определенно были проблемы, так как месторождение, имевшееся рядом было скудно и такими темпами быстро закончится, оно явно не сможет покрыть все потребные для колхоза нужды. Придется всё же мне озаботиться созданием натурального обмена между колхозом и кобольдами, чтобы не на одного меня было это завязано. Если золото и серебро можно было кобольдам запретить выдавать кому-то еще кроме меня самого, то остальные материалы и металлы можно было вполне доверить обменивать тем людям или гномам, которым я безусловно доверял.
Натужно скрипя, тяжёлые ворота открылись и мы попали в руки улыбающихся гномов и людей. Я насторожился, что здесь опять произошло? Чего все довольные такие?
– Уилл? я заметил бывшего управляющего герцога, который сейчас стоял в окружении большой толпы людей. Он подошел ближе и протянул мне ладонь, которую я крепко пожал.
– Приветствую тебя Макс. Как дорога?
– Спасибо хорошо, но что происходит? я по-прежнему не понимал творившегося воодушевления вокруг, сколько я помнил все мои последние длительные отсутствия сопровождались по прибытию наличием новых проблем.
– К нам стали прибывать крестьяне, бежавшие от своих господ, так что мы не только увеличили численность колхоза, но и решили расшириться, – он улыбнулся мне.
– Э-м-м, – подвис я и осторожно поинтересовался, – насколько сильно расширились?
– Почти на две тысячи человек, – он показал рукой на новенькие бараки, которые воздвигли чуть правее от старых, где сейчас жили одиночки.
– И еще около трёх тысяч движется сюда следом за нами, – задумчиво сказал я вслух, подсчитывая уместимся ли мы все в казалось раньше большой долине.
– О! Отлично! он еще больше разулыбался, – и всё благодаря тебе Макс!
– У нас пропитания на всех хватит? спросил я, не разделяя такой поспешности, – да и на каких условия вы их приняли? С месячным окладом?
– Нет конечно, это решение мы оставили за тобой, – обиделся Костел, – сейчас они просто работают, а мы их кормим и выдаём все необходимое для жизни. После того что с ними творилось, они довольны и этим.
– До поры до времени, – проворчал я, – скоро начнут вопросы задавать, если я работаю так же, как и мой сосед, почему не получаю так же.
– Партийцы не дадут им такого сделать! горячо воскликнул Уилл, – мы проводим с каждой семьей беседы и количество желающих вступить в партию растет с каждым днём!
– А с гномами что? поинтересовался я у него, понятное дело, что люди хотят вступить в партию с теми бонусами, что сейчас у нас есть для партийцев.
– О-о-о! Вернулся Дарин и привел с собой еще десяток! Молодые гномы решили присоединиться к нам в классовой борьбе против угнетающих их старейшин!
– Даже так?! удивился я, – а как там Дорн? Не слышно было от него вестей?
– Не было, но золото и серебро он забирает с завидным постоянством, – странно хмыкнул управляющий, немного встревожив меня этой новостью.
– «Нужно переговорить с Дарином».
Оставив гвардейцев разбираться со встречающими, которые расспрашивали их о поездке, я с Костелом отправился искать гнома. Вскоре он нашелся в окружении десятка молодых соотечественников, среди которых я заметил трёх представительниц и противоположного пола. Это было мягко говоря удивительно, женщины у гномов хоть и были «почти» равны мужчинам, но кто позволил бы молодой и незамужней гномке покинуть семью таких прецедентов раньше точно не было.
При виде меня гном широко улыбнулся и сделал несколько шагов на встречу, я быстро и крепко прижал его к себе. Столько лет мы были вместе и наша дружба год от года становилась только крепче.
– Чего не встретил меня? проворчал я, отстраняя его от себя и осматривая. Морщин у него явно прибавилось, как и затаённой грусти, которая притаилась в уголках глаз.
– Познакомитесь товарищи, это и есть наш вождь тан Максимильян! вместо ответа Дарин обернулся к гномам, которые «пожирали» нас взглядами, – если рядом нет официальных лиц, можете его звать товарищ Максимильян.
Я удивился его рекомендациям, когда я уезжал и отправлял его с Дорном вниз, он лишь по моей просьбе согласился нам помогать, говоря, что не поддерживает наши идеи.
– Можно просто товарищ Максим, чтобы враги не догадались, – пошутил я, но идея была с радостью подхвачена не только гномами, а потом и все партийцы меня стали называли только так. Так моё первое имя обрело повторную жизнь.
– Вы пока почитайте, а нам с Максимильяном надо поговорить, – он показал им на листы бумаги, которые лежали на столе, и кивнул мне, что он в моём распоряжении.
Когда мы отошли дальше, гном тяжело вздохнул.
– Понимаю Макс, что у тебя немой вопрос, почему я передумал.
– Да я удивлен, ты не сильно радовался моей просьбе и вообще затее про революцию.
– Помнишь Герину? гном как-то разом ссохся и стал меньше, – дочка моих родственников у которых вы останавливались первый раз.
– А, конечно! я вспомнил милое создание, я тогда впервые увидел гномок, – как она кстати?
– Умерла, – тихо ответил он, – как и сотни других гномов. От голода.
– Что случилось?! у меня расширились глаза, – бедная девочка! Что произошло Дарин!?
– Торговцы, у которых перестали закупать еду, когда мы начали свои поставки в столицу, взвинтили цены втрое, когда снова она потребовалась гномам, плюс старейшины приняли решение отказаться от нас, а ты запретил продавать им еду в ответ. Вот так внизу начался голод.
– Прости Дарин! Если бы я знал, что к этому всё приведёт! меня бросило в жар, своим решением я обрек на ужасную гибель его соотечественников, – чёрт с этими деньгами! Давай вернём гномам продукты!
– Нет Макс, – гном поднял на меня взгляд, – ты лишь следствие, виноваты старейшины, что поставили свои интересы над интересами своего народа.
– То есть внизу сейчас голод?! продолжал возмущаться я, – мы можем как-то помочь?
– Мы и так уже помогаем, – гном невесело хмыкнул, – поскольку продукты нельзя передавать, мы с Дорном берём твоё золото и покупаем на него продукты. Открыли несколько бесплатных столовых, как ты нам предлагал сделать однажды, так что мы готовы понести с ним наказание, за растрату золота.
Гном виновато опустил взгляд.
– Дарин! я с силой стукнул его по плечу, – ну что за чушь ты несёшь! Никакие деньги не стоят человеческих и гномьих жизней! Так что прекрати нести эту фигню, а пойдем лучше расскажешь подробнее что и как внизу происходит, уверен мы найдем быстрый путь прекратить голод.
Гном отвернулся от меня и если бы я его не знал хорошо, то подумал, что он прячет слёзы. Когда он повернулся обратно, я сделал вид, что не заметил его слегка покрасневших глаз.
Вот так прямо с дороги, не переодевшись и не приведя себя в порядок я сразу же окунулся в жизнь колхоза и как я выяснил в дальнейшем разговоре с гномами, насколько хорошо шли дела у нас, настолько плохо шли дела у гномов внизу. Вынужденные работать больше на два часа в сутки, только чтобы прокормить свои семьи, у всех трудяг внизу зрело недовольство. Вдалбливаемое столетиями чувство подчинения и почитание старших не давало бы ему проявиться, если бы не мы и наши лозунги, но если старшее поколение было редкими гостями на этих встречах, которые устраивал Дорн, то молодое поколение, привлекаемое едой и деньгами, стекалось под наши знамёна просто рекой. Видевшие как работают родители они совершенно не хотели себе подобной участи, к тому же лёгкие деньги, которые они получали за посещение таких встреч только подталкивали их на то, чтобы не только приходить ещё, но и приводить с собой друзей.
– Насколько всё плохо внизу?! я долго слушал рассказы гномов, которые хоть и не были дома, но получали весточки от знакомых и родни через дежуривших у ворот стражников, которые охотно выполняли мелкие просьбы в обмен на продовольствие. Их в этом никто не мог обвинить, если солдату не платят и не дают еды, и он вынужден пропитание себе сам это не плохой солдат виноват, а его плохое руководство.
– Я не планировал так быстро начинать революцию, – продолжил я, – всё же вы достаточно упёртые и не хотите ничего нового.
При моих словах люди стали хмыкать, а гномы смущенно хмуриться.
– Макс я не знаю твоих планов, но каждую неделю умирает до десяти гномов, – ответил один из них, – если сейчас не вмешаться, будут гибнуть еще.
– Я одного не понимаю, если всё так плохо, почему никто не сопротивляется? удивился я.
– Кому Макс? ответил Дарин, – это у людей есть хотя бы минимальный выбор сняться с места и уйти, а куда уйдут гномы? Запертые в недрах гор?
В его словах была истина.
– Ты прав, – кивнул я, – тем более, что я сам пока не знаю, что делать с крестьянами, если потребуют их выдачу. В том, что бывшие феодалы быстро поймут куда они все ушли я не сомневаюсь, такое количество миграций не заметит только слепой.
Настала тишина, гномы и люди задумались о своём, лишь изредка переглядывались между собой.
– Хорошо, но сразу говорю прольются реки крови, если вы не готовы к такому, то лучше еще подождать, – наконец принял я решение, – я постараюсь конечно не допустить большого кровопролития, но никто власть из рук без боя не выпустит.
– Мы конечно не можем говорить за всех, но то, что мы видим сейчас нас не устраивает, – мастер Тарак сидевший до этого тихо, подал голос, – мы живя здесь видим разницу между тем, как живут там и как они могли бы жить на самом деле, если бы не поступки старейшин. Гномы внизу не могут видеть и оценить эту разницу, поэтому я голосую за революцию и постараюсь убедить всех знакомых поддержать тебя.
Он поднял руку, вслед за ней все гномы до единого подняли свои. Последним поднял протез Дарин.
– Дарин? удивлённо спросил я, он ведь должен был быть в первых рядах.
– Я против крови, – он покачал бородой, – а в том, что ты можешь её проливать, не щадя своих противников я знаю. Прости Макс, но мы давно знакомы и я могу говорить открыто.
– Конечно.
– Я не знаю к чему приведёт сейчас наше решение, но похоже двенадцать гномов, которые сейчас вынесут своё решение здесь на собрании, решат судьбу всего своего народа. Это меня больше всего тревожит.
– Мастер, – я уважительно кивнул ему, показывая, что понимаю его опасения, – скажу тогда и я открыто, кто если не сами гномы могут решить, что важно и нужно для них и их родных? Кто как не вы, можете сказать, каким вы хотите видеть ваше будущее? Не я, ни люди не могут дать ответ на этот вопрос, так что, если вы решите сейчас, что перемены нужны мы выступим сразу, как будем готовы, немедля при этом ни секунды.
– Я не поменяю своего решения, – Дарин обвел взглядом сидящих рядом, но никто не опустил руку, – похоже и никто из моих братьев тоже.
– Тогда решено, мне нужны те из вас, кто смыслит в военном деле и может показать, а еще лучше нарисовать карту столицы и дворца, нужно определиться с целями первого захвата и выработать план. Также нужно будет заготовить оружие для раздачи тем, кто решит нас поддержать.
– «Ну и сообщить Дорну, чтобы начал организовывать митинги протеста молодежи с камнями, коктейлями Молотова и прочими чудесными штуками революции, – конечно же вслух такое я не стал говорить».
Поскольку решение было принято, то его реализация была только вопросом времени. Мы нарисовали схемы и выбрали первые цели для ударов, а в том, чтобы скоординироваться с гномами, находящимися внизу нам очень помог тот десяток, который находился у нас здесь, прибыв по зову сердца. Они стали самыми ярыми сторонниками перемен, поскольку в их семьях умер кто-то из родных и близких, именно поэтому они и пошли за Дарином, который показал им другую жизнь, когда гномы и люди могут сосуществовать друг с другом при этом не голодая и не обирая другого. Ведь старейшины преподносили, что всё происходящее зло от людей и именно вымогающие деньги человеческие торговцы виноваты сейчас в происходящем. Теперь молодые гномы своими глазами увидели, что всё это не так, купцы конечно своё получат, если мы победим, но всех людей причислять к злодеям явная пропаганда тех, кто не щадит свой народ, вводя драконовские смены работы и не желая смотреть дальше своего носа.
Гномы и люди отложив отдых стали трудиться над тем, чтобы все приготовления были закончены к назначенному мной сроку. Я же привлёк к обсуждению ещё одной цели нападения всего несколько человек, тут были только те, кто проявил себя на деле и кому я доверял. Тот же Уилл Костел, который оказался на всеобщее удивление ярым революционером, очень поддерживал меня в том, что сторонникам и моим прямым последователям необходимо мощное оружие, чтобы идти вперед и вести за собой других. Так что именно этим людям я собирался доверить легендарное оружие, которое ковал не я. Да, своей первой целью я выбрал не почту и телеграф за отсутствием таковых, а исторический зал гномов, где лежало древнее легендарное оружие. Если я мог дотрагиваться до него, то по идее мог и вручить его другому, в этом и состоял мой главный замысел, разжиться мощным оружием без спуска вниз и двух-трёх месяцев изнурительной работы, чтобы вооружить еще десяток бойцов самым мощным оружием имеющемся у нас на текущий момент.
Подготовка была закончена за месяц и вот в собирающихся сумерках, где стоявшие люди и гномы плечом к плечу с красными повязками на руках, чтобы знать где свои, а где чужие, молча слушали мою речь.
– Товарищи! я стоял на постаменте, ощущая в странные чувства: смеси страха, волнения и восторга. Ведь то, что я собирался сделать, в этом мире ни делал еще никто.
– Сегодня решающий день. Именно сегодня решится судьба народа гномов и если некоторые из вас задают себе вопрос «почему я должен защищать гномов?», то ему не место ни в наших рядах, а тем более в партии. Для нас, для коммунистов, нет понятия расовой принадлежности, мы рассматриваем любого только как отдельную личность. Кто он, какой вклад он внёс в нашу жизнь или партию, чтобы мы судили или делали выводы по отношению к нему, но никогда не говоря при этом «он гном» или «он человек». Дела и только дела определяют принадлежность конкретного индивидуума к общему делу, а его цели и идеи найдут нашу поддержку. Сейчас вы видим, что соотечественники наших друзей и братьев стонут под гнётом капитализма и Совета старейшин, которые обрекли их на голодную смерть! Представьте, что именно вы и ваши семьи сейчас голодаете и сразу поймете, почему именно мы идём выручать наших друзей. Ни шагу назад вот наш сегодняшний девиз. Вперёд и только вперёд товарищи коммунисты!
Под гром аплодисментов, свиста и криков я спустился с трибуны и направился в сторону входа, который мы прорыли специально, так как старый был завален и в нём осталась лишь узкая щель, в которую за нами наблюдала стража. Конечно же всё было не так радужно, как я мечтал, так как многие просто отказались к нам присоединиться, но меня это мало заботило. Они еще пожалеют об этом, когда мы вернёмся с победой и тогда уже в партию будет вступить ой как не просто, так как если я получу доступ к ресурсам гномов. Лучше об этом было сейчас не думать и не делить шкуру не убитого медведя.
Просачивающиеся отряды во главе каждого был всегда один из людей или гномов вооруженный легендарным оружием, они быстро грузились на плоты, которые мы подготовили заранее и обезвредив стражу, устремились к столице. В условленном месте нас ждала разрозненная толпа молодежи, которая пугливо посматривала на кооперацию вооруженных людей и гномов, но быстрая раздача оружия и зачисление их в десятки отрядов, а также попутная раздача еды и серебра быстро примирила их с положением, когда ими стали командовать незнакомцы. Я приказал всем не щадить их, но и не гробить по напрасно, нужно было чтобы в революции участвовали не только люди, но и как можно больше гномов, поскольку именно им сейчас нужны были изменения, ведь если победят в ней одни люди это будет захват, а не революция, а мне этого совершенно не хотелось.
Распределяя и вооружая молодых людей, отряды направились каждый по своему маршруту, я же устремился ко дворцу, где отдельным флигелем стоял музей. Дойти мы не успели, внезапно улица озарилась светом, а на нас уставилась сотня копий.
– Похоже нас предали, – хмыкнул я, поворачиваясь к Дарину, который не захотел оставаться в стороне и пошел со мной, – ну что же, мы предполагали и этот вариант событий, хоть он и будет более кровавым.
Вперед вышел орк.
– Греми Эссвельтор.
Молнии, которые раз за разом выпускал орк из молота, делая замахи на хирд, разметали сначала переднюю линию щитоносцев, а потом добрались и до середины строя. Обожжённые, ослеплённые и оглохшие от моментального и страшного удара гномы стали отступать, стараясь поднять шиты и сомкнуть строй. К сожалению, для них привычная тактика дала сбой, так как молниям такая скученность была только на пользу и когда нубиец присоединился к орку, чтобы ускорить наш проход, от некогда грозного хирда остались лишь обугленные головешки и поплывшие куски металла.
Стараясь не дышать, мы прошли мимо и быстрым шагом направились ко дворцу. Где-то вдалеке раздались вспышки света, громкие крики, а также раскаты грома.
– Поторопимся, – я перешел на бег, – нужно будет усилить отряды, которые столкнулись с сопротивлением и самим раньше всех захватить дворец. Там будет самое ожесточенное сопротивление.
– Ну нас тут и так много, – хмыкнул Рон, покачивая в руке своё копьё. Почему-то едва зашла речь о сопротивлении гномов, он тут же отложил свои идеалы воина и быстро согласился использовать копьё, которое ему после битвы с кочевниками резко разонравилось.
Двери в музей были выбиты за секунду и забежав внутрь мы подсветили себе факелами постаменты. Я, беря в руки оружие, тут же передаривал его выбранным гномам или людям. Сопротивлялся только Круайдин, который начал недовольно брюзжать, чтобы его оставили в покое, но когда я отвернувшись от всех и тихо пообещал вынуть из него кристалл душ и вставить на его место другой, более послушный, он тут же заткнулся и дал себя подарить.
– Вы все знаете, что делать, – я обратился к своему немногочисленному отряду, – не щадите никого, кто оказывает сопротивление, но если сдаются, сразу прекращайте нападение и идите в другое место. Помните, старайтесь уничтожать только вооруженных гномов, тех кто без оружия старайтесь не трогать, если только не возникает угроза вашей жизни или жизни наших сторонников.
Посмотрев на спокойные и сосредоточенные лица своих ближайших соратников, я махнул рукой, давай приказ разойтись. Со мной остались только шаман с орком и Рон с Дарином. Четыре легендарных оружия в одном месте я посчитал достаточным аргументом в любой потасовке.
– Ну что же, а нам к королю, – я показал копьём в сторону дворца, – Дарин веди.
Гном рассказал нам о тайном проходе, прямо в тронный зал и спальню короля, так что мы собирались либо переманить короля на свою сторону, либо покончить с ним, пока этого никто из гномов не видит. В этом плане было много нюансов, главный из которых был в том, что гномы любили своего короля и если бы выяснялось, что убили его мы, к нам перестали бы восторженно относиться и возникла бы тень недоверия, так как постулат моих речей всегда был один «король хороший, бояре, ой то есть старейшины плохие». О том же, что король пусть и молча, но позволял гибнуть своему народу я предпочитал говорить только в кругу доверенных лиц. Гномы тяжело сопели, но соглашались с моими доводами, что король в какой-то мере тоже ответственен за происходящее.
Красоты гномьего дворца, красивые резные каменные потолки и колонны, все мелькало мимо нас, сейчас до восторгов просто не было времени, поэтому обойдя тайным путём все посты стражи, мы зашли в тронный зал, где за столом Совета сидело четверо старейшин с королём во главе и что-то горячо обсуждали.
Кивнув головой на двери из зала орку и шаману, я вылез из ниши и направился к столу.
– Ваше величество! Нужно немедленно уничтожить всех мятежников! разорялся пожилой гном, тряся кулаком, – эту молодую поросль сорняков нужно выкорчевать на корню раз и навсегда.
Закончить я ему не дал, так как мне по сути нужен был лишь король, а старейшины являлись лишь помехой. Всего несколько разрядов, и вот я стою рядом со столом, за котором сидели только трупы. Столкнув одного из них, резко завонявшего дерьмом, я поморщился и оттащил его дальше.
– Здрасте Ваше величество, – я вернулся и сел за стол, затем обратился к молчащему королю, который спокойно смотрел то на моё копьё, то на трупы своих советников. В его взгляде не было ни капли страха.
– Почему-то я знал, что ничем хорошим не закончится, то что ты научился ковать легендарное оружие, – спокойно сказал король, когда молчание затянулось. Я не знал с чего начать, поэтому оглядывал тронный зал, в котором бывал всего пару раз.
– В общем Ваше величество, – в дверь тронного зала стали ломиться, но придвинутый к ним тяжелый стол не давал попасть атакующим внутрь, зато шум ускорил мои мыслительные процессы. Дверь не простоит долго, так что следовало поторопиться с переговорами.
– Вы мне глубоко симпатичны и от вас я видел в основном хорошее, но нам сейчас предстоит сделать нелегкий выбор, причем обоим.
– И какие лично у меня варианты? полюбопытствовал Торгидор, словно не замечая, как в двери начинают появляться щели от ударов секиры.
– Либо мы сотрудничаем, чего бы мне очень хотелось, либо одним мучеником революции станет больше.
– Интересно как это выглядело бы, наше сотрудничество? удивился он, – насколько я успел ознакомиться с вашей программой, у вас должны быть все равны.
– Ну это почти так, ваше величество, но всегда среди равных найдется кто-то ровнее остальных.
– Ровнее остальных, – король покатал выражение на слух и хмыкнул, – вы так и не ответили тан.
– Символ, Ваше величество, вы останетесь символом королевства, – я много думал, но так и не придумал, кем еще его оставить, кроме как подобием японских императоров, которые вроде как есть, но вроде, как и нету.
– Кто же будет править? удивился он, – вы?
– Нет конечно, – удивился я, – я буду только направлять, а править будут гномы, вы как-то плохо ознакомились с нашей программой Ваше величество.
– Я не снимаю с себя ответственности за происходившее в королевстве, всё же король я, – Торгидор гордо поднял голову, – как теперь быть с твоим обещанием выковать меч?
– А это тут причем? удивился я.
– Если ты вручишь мне символ королевской власти, я ведь могу воспользоваться им.
– Ой Ваше величество, – отмахнулся я, – восстановлю вам меч и отдам, но кто потом мешает мне вас убить? У меня легендарного оружия больше.
Король усмехнулся.
– Хорошо, шутки в сторону, ваши предложения тан? Меня интересует, что вы хотите сделать с моим народом!
– С нашим народом, – нажал я на слово «нашим», – я столько жил рядом с вами, что народ, который вы морили голодом, стал мне не безразличен Ваше величество. Так что для начала я его накормлю и сокращу продолжительность смен, а потом решим, что будет дальше.
Он удивленно на меня посмотрел.
– А как же люди? Мне докладывали, что люди хотят нас захватить.
Я недоуменно на него посмотрел, а потом поняв, что он говорит серьёзно, расхохотался.
– Какие люди Ваше величество, это мой колхоз вот и всё. Они все идут туда, куда указываю я. Человеческие королевства тут не причем, я сам себе королевство.
Король недоверчиво на меня посмотрел. В это время дверь доломали и пока стол не сдвинули с места орк зарядил молниями в проём и с той стороны вскоре стало тихо. Только запах паленого мяса донёсся до нас.
– Ваше величество, решайтесь, я не хочу ни вашей смерти, ни смерти ваших союзников, – поторопил его я, – все, кто добровольно сложит оружие будут помилованы, кроме старейшин и самых злостных притеснителей простого народа. Тут либо смерть, либо ссылка всё как решит народ.
– Я не могу решить за них, у них свои кланы, – глухо ответил он.
– Хорошо, хотя бы свой отговорите сопротивляться, – качнул я головой, вставая из-за стола, – времени мало, либо мы сейчас договоримся и пожмём руки, либо это наша последняя встреча Ваше величество.
– Убьёте меня тан?
– Не сейчас и скорее всего не своими руками, – я пожал плечами, – я пришел поговорить, поэтому хотелось бы решить вопрос мирно. Всё равно власть мы захватим, а вскоре выбьем всех сардаров со своих мест, так что это всё дело времени – сегодня же столица будет наша.
Король задумался.
– Хорошо тан, я согласен, но, если только вы действительно накормите народ и разрешите ему самому решать судьбу других гномов.
Я поразился тому, как он себе вёл, ни разу ни попросил ни за себя, ни за свою семью наверно вот так и должны себя вести все настоящие короли.
– Отлично, я рад что мы договорились, – я протянул ему руку и он твёрдо пожал её, – тогда встретимся утром, когда столица будет в наших руках.
– Если будет, – невесело ответил он, опускаясь на трон.
– С этим! я покачал в руке копьё и показал рукоятку Лейте на поясе, – я уверен, что будет!
Его глаза сверкнули в узнавании, но он промолчал и погрузился в раздумья. Я поняв, что эта маленькая битва осталась за мной, присоединился к друзьям и мы не скрываясь пошли по дворцу, уничтожая всех, кто вставал у нас на пути. Ночь была длинной, а судя по тому, что в гражданских кварталах, где мы запретили применять легендарное оружие сейчас полыхали пожары, что-то явно пошло не так, как впрочем и с предательством, с которым тоже нужно будет разобраться в своё время.
– Дорн! я не сразу узнал в закопчённом и уставшем гноме, который встречал нас на входе дворца, своего первого тана. Только по радостно блестевшим глазам, да толпе молодых гномов, которые были неплохо вооружены, я узнал своего соратника, отправленного ранее в столицу.
– Макс! мы обнялись на глазах у всех.
– Рассказывай, как у тебя дела?! я ему улыбнулся и протянул из-за пояса секиру, чтобы вручить последнее легендарное оружие, которое я оставил специального для него.
Гном недоуменно на меня посмотрел, но потом его глаза широко раскрылись. Он поднял секиру над собой и повернувшись к своим последователям, потряс ей в воздухе. Народ сначала ничего не понял, но как только сорвавшаяся с лезвия радуга повисла на несколько секунд в небе, восторженный рев огласил округу. Гном повернулся ко мне и ласково погладив лезвие, тихо сказал.
– За это Макс особая тебе благодарность, всё своё детство мечтал к ней прикоснуться, а тут такое
– За исполнение детских мечтаний, – как тост сказал я, возвращаясь к предыдущему вопросу, – так как дела? Почему ты у дворца?
Гном сразу посерьёзнел.
– Большая часть жилых кварталов захвачена, поскольку особо никто и не сопротивлялся, простые гномы устали от жизни и безразлично в основном отнеслись к тому, что меняется власть. Лишь там, где кварталы советников или кланов, не поддержавших нас, сейчас идут бои. Нам там очень помог Касим и его отряд, так что пришлось спалить несколько домов, в которых засело сопротивление. Оставив его разбираться с остальными, я выдвинулся ко дворцу, поскольку посчитал его захват вторым по значимости делом.
– Торгидор согласился сотрудничать, – я понял причины виднеющихся сейчас пожаров на юге и востоке столицы, мои соратники не вступают в сильное столкновение, а просто поджигают дома где им оказывают ожесточённое сопротивление.
– Да? удивился Дорн, – никогда бы не подумал. Ты уверен Макс? И главное, что мы будем с ним делать? Ведь мы боремся за права трудящихся!
– Одно другому не помеха, – я посмотрел и увидел, как к нашим словам внимательно все прислушиваются, а особенно те, кто с оружием в руках пришел с таном, – король не сделал нам ничего плохого, так что казнить его будет плохой идеей, лично я голосовал бы за то, чтобы оставить короля на троне, как символ объединяющий нацию, но реальную власть отдать конечно только в руки народа.
– Он на это согласиться? юная гномка, которая стояла к нам ближе всех, громко спросила меня и дерзко посмотрела в ответ на мой изучающий взгляд.
– У него не будет выбора, – отрезал я, и закончил, – занимаем тогда дворец.
Когда гномы с радостными криками бросились внутрь, я тихо сказал Дорну и стоявшему рядом Рону.
– Тронный зал и сокровищницу опечатать, никого туда не пускать.
Гном и человек синхронно кивнули и переглянулись мы прекрасно поняли друг друга.
Назад: Глава 6 Новые знакомства
Дальше: Глава 8 Генеральный секретарь ЦК КП товарищ Максим