Глава 32
Поговорив с Фоминой, я позвонила Собачкину и помчалась к нему, не забыв купить по дороге большую коробку пирожных.
Войдя в дом, я поставила коробку на стол и сказала Кузе:
— Понимаю, ты не рад меня видеть. Но, во-первых, я прибыла не к тебе, а к Семену. Во-вторых, оплачу его работу, я сейчас не приятельница, а ваш клиент. В-третьих, можешь угоститься, тут и на твою долю хватит.
— Ну ладно, не злись, — загудел Кузя. — Да, наговорил я тебе хрени. Просто у меня тогда зуб болел. К врачу записался, а идти не хотел. Не люблю бормашину!
— Правда? — засмеялась я. — Значит, ты — уникум. Остальные-то люди, включая меня, просто обожают стоматологов, визит к ним считают праздником.
— Не сердись на дурака, — попросил Семен, — он не нарочно.
— Я не злюсь, — улыбнулась я. — Кузя во многом прав. Некрасиво использовать друзей. Поэтому повторяю: сейчас я — клиент. Если откажетесь, обращусь к другим людям.
— О’кей, — быстро ответил Сеня. — Но для тебя особая скидка. Девяносто процентов.
— Так не пойдет! — возразила я.
Мы немного поспорили и в конце концов договорились. Я сообщила Сене все, что узнала, и завершила рассказ словами:
— Если объединить все истории, которые я услышала от разных людей, то становится ясно: в них много нестыковок. И масса вопросов. Почему погибли Марфа и Вероника? Если верить Фоминой, Ника была удачливой аферисткой. Балабанова обманывала людей, но то ли она правильно выбирала жертвы, знала, что они не станут жаловаться на нее в полицию, то ли ей случайно попадались интеллигенты, предпочитавшие не выносить сор из избы. Вероника, ни разу не оказавшись за решеткой, стала владелицей рекламного агентства. И жила припеваючи, пока кто-то не ударил ее по голове. Возможно, один из тех, кого Балабанова надула, оказался не таким уж воспитанным.
— Ну это первое, что приходит в голову, — кивнул Кузя, — однако надо тщательно покопаться в прошлом и настоящем сей дамочки.
— Следующий вопрос, — продолжала я. — Александра. Кому она могла помешать? Ответ напрашивается сам собой: Змею. Надежда Павловна охарактеризовала Сашу, как танк, который прет к цели, не разбирая дороги. И Анечка примерно так же о сестре высказалась. Пуськова очень хотела, чтобы отец-художник отсчитал ей невыплаченные алименты за восемнадцать лет, и начала преследовать Федора.
— Я плохо знаю закон о возврате алиментов выросшему ребенку, — остановил меня Семен, — но сомневаюсь, что можно отжать всю сумму. Змей-то Пуськову не признал. Какие к нему претензии? И какой ему смысл убивать Нику?
— Из-за денег, — уже не столь уверенно ответила я.
Собачкин взял эклер со словами:
— Странный я мужик — водку не пью, а пирожные жру… Давай посмотрим на ситуацию со всех сторон. Предположим, Саше удалось убедить Веронику поучаствовать в забаве под названием «Откуси у Касьянова миллион».
Кузя схватил мышку и начал что-то искать в своем компьютере, а Сеня продолжал:
— По словам Анны, Ника послала Сашу куда подальше. Но предположим, что официантка не все знает, и старшие сестры договорились, не поставив младшую в известность об этом. Вероника и Александра потребовали у Касьянова денег. Открыто. Заявили ему в лицо: «Плати нам, отец родной». Тот не хотел расставаться с денежками и отправил дочек на тот свет. Так?
— Вроде того, — кивнула я.
— Эта версия лишена всякого смысла, — подал голос Кузя. — По документам отцом Вероники является Сергей Петрович Балабанов, начальник автобазы. А мать у нее Лидия Алексеевна, библиотекарь. После смерти мужа Лидия начала пить, покатилась по наклонной. Ну да нам судьба приемной матери неинтересна. Другое важно: задумай Вероника состричь деньги, то фига ей. Папа-то умер! А Касьянов ей, по официальным данным, никто. Моральную и материальную ответственность за дочь должен был нести Балабанов. Конец истории.
Собачкин схватил второе пирожное.
— Вот! Теперь взглянем на пейзаж с другой ели. Змей любит эпатаж, он автор провокационных инсталляций, которые покупают в основном зарубежные коллекционеры…
— Фридрих Шторм, Аделаида Монж, Эрик Боргезе, — быстро перечислил Кузя, — информация с сайта Змея. Текст на английском выложен пару недель назад. Читай, Дашута.
— Не владею этим языком, — улыбнулась я. — Можешь перевести?
Кузя запустил в волосы пятерню.
— «Дорогой друг Змей! Сообщаю, что приобретенная мной у тебя инсталляция «Смерть бабы» доехала в полной сохранности, собрана и выставлена в зале номер восемнадцать моего музея. Приятно сообщить тебе, что интерес к твоей работе огромен. Едва пресса объявила о моем новом приобретении, в выставочный комплекс потекла публика. Твори дальше, великий художник!» Как вам, а? Ну я хорош! Правда, тут дан перевод на русский… Кстати, здесь еще написано: «Великие коллекционеры мира дерутся за шедевры Змея». На сайте Касьянова много подобных хвалебных од, все они от уже названных мной собирателей. Семен, насчет эпатажа ты прав.
Кузя показал на другой ноутбук.
— Здесь полицейское досье художника толщиной со все тома энциклопедии. Вот вам одно из его очень старых приключений, зачитываю первое, что на глаза попалось. «Задержан за скандал в общественном месте». В скобках поясняется: в ресторане японской кухни. Мужик снял штаны и трусы при всех, кричал: «Поцелуйте меня в задницу». На сайте сего перца есть раздел: «Вся пресса». Заходим в него, находим давний год и число, когда сей господин попой сверкал. И что видим? А кое-что интересное. Замели живописца в обезьянник в двадцать три часа десять, а через пять минут на сайте «Желтуха» появилось сообщение: «Известный художник Змей, он же Федор Касьянов, только что был схвачен милицейскими во время очередного перформанса».
Собачкин цокнул языком.
— Показ голых ягодиц в трактире нынче произведение искусства? Я считал это хулиганством.
— Ты безнадежно отстал от прогресса, — обрадовался Кузя. — Небось восторгаешься всякими там Рубенсами, Рафаэлями и прочими, а теперь в почете иное. Например, изображение унитаза с плавающим в нем дерьмом. Вот это современно и креативно.
Сеня отложил в сторону очередное пирожное.
— Ну, спасибо, Кузя. Приятного нам всем аппетита… Похоже, Касьянов затевает скандалы не просто так. Сначала его пиар-агент звонит в «Желтуху», сообщает о предстоящей акции, корреспондент прилетает на место, и — Змей стягивает трусы.
— Или обливает краской витрину супермаркета, — подхватил Кузя. — Если сравнить раздел «Вся пресса» и досье полиции, публикации совпадают с задержаниями. В начале своей карьеры Федор малевал копии великих произведений, меняя личину какого-нибудь царя на изображение своего заказчика, но славы ему это не принесло. Тогда Касьянов принялся отчаянно безобразничать и рисовать какую-нибудь жуть, скажем, трупы с кишками наружу. Опять мимо кассы. Известен он стал благодаря идиотским выходкам. То есть его путь к славе начался именно с них. Сейчас Змей больше обнаженным по трактирам не бегает, он устраивает инсталляции. Всякий раз с громким скандалом. И чем больше вой, тем дороже уходит работа, поскольку в мире есть совершенно сумасшедшие и баснословно богатые коллекционеры. Например, уже названные мной Шторм, Монж и Боргезе. Вау! Я сейчас у Фридриха на сайте его музея… Ну и жуткие вещи он приобретает, фу-у!
Кузя уткнулся в ноутбук.
— Зачем Змею убивать Александру? — скривился Семен. — Вот смотрите… Касьянов был бы счастлив замутить очередной скандал. И угрозы Пуськиной ему в этом смысле были на руку. Поэтому странно, что он, найдя первое послание в какой-то булке, не стал зачитывать его вслух, не заявил громогласно: «Меня шантажируют», не швырнул торты с кремом в организаторов. Хотя, по-моему, должен был бы. А его пиар-агенту следовало бы в это время спешно оповещать о случившемся желтую прессу. Федор такое часто специально затевает, а тут само приплыло, вроде грех не воспользоваться. И для художника никакого риска: Балабанова удочерена другим, а у Александры по документам отца нет. Да Змей из этого набора мог шоколадную конфету сделать! Шоу на ТВ с прилюдным забором ДНК… Нападение на ведущего, если анализ подтвердит его отцовство… Коли результат отрицательный, Касьянов бросится лупить Сашу и Веронику. Пиар зашкалил бы — телевидение в экстазе, газеты воюют… Нет, точно говорю, девушек лишил жизни кто-то другой.
— Ты не прав, — возразила я.
— В чем? — удивился Сеня.
