Эпилог

У Брэдбери он читал про «человека в картинках». Дмитрий Дреер сейчас чувствовал себя человеком в буквах. Знаки и символы проникали в него все глубже и глубже. Лезли под кожу, текли в крови, обменивались сигналами в нервной системе. Кажется, его генетический код был теперь записан удобным для чтения шрифтом.

Плоть заменялась информацией. Он превращался в текст. Вся его Иная сторона трансформировалась и теперь напоминала прежнюю не более, чем вампир в сумеречном облике походил на живого человека. Хотелось бы думать, что со стороны это выглядело все же красивее… Волшебство по-прежнему оставалось доступным, и возможностей было во много-много раз больше, чем ранее, но теперь все это преломлялось. Как будто отражалось в зеркалах.

Дмитрий понимал, что это надолго. Сознание одного человека не могло воспринять все, что спрессовал Сумрак. Всю историю людей и всю эволюцию планеты.

Или все-таки могло?

…Дреер переместил Анну с Маугли почти к самому интернату. Место выбрал с расчетом. Девушка и малыш оказались уже в пределах действия охранной системы Ярова и не должны были ее преодолевать. Но в то же время они еще были в лесу, здание едва проглядывалось за деревьями, и никто пока не мог им помешать.

– Вот два письма. – Дмитрий извлек конверты прямо из воздуха.

Новый статус позволял не только читать книги целиком, не раскрывая и не перелистывая, но и создавать уже запечатанные послания.

– Одно директору, – показал Дреер. – Эдуард Сергеевич, ты его помнишь. Второе в Надзор. Яров переправит Кармадону. Дункель теперь у меня в должниках. Так что примут вас обоих, тебя на работу, мальчика – на воспитание.

– Может быть, лучше было в тот… откуда мы его забрали?

– Нет, – отрезал бывший надзиратель. – В своем доме и стены помогают. Ему лучше расти с нашими, нормальными оболтусами. Хотя бы первое время. А потом я им займусь.

На самом деле он хотел оставить Маугли в библиотеке Книжных. Теперь он вполне мог жить там сколько угодно долго. Только Анна еще не могла…

– А меня как примут? Я же не Иная.

– Оформят как человека. Будешь его личным воспитателем. Как это сейчас называется… тьютором. А с твоей инициацией мы еще посмотрим. За такие дела, в каких ты участвовала, и сумеречное имя разрешают носить в открытую.

– Вот уж обойдусь! Я лучше Обмен Судьбой пройду. Мы с Хильдой уже договорились.

– Спелись барышни, – констатировал Дмитрий. – Да, чуть не забыл… С этим тебе точно поверят.

Он протянул Анне свой протез. Сейчас у него была обычная правая рука. Покойный наставник дон Хуан мог бы порадоваться. Правда, поддерживать собственный облик было чрезвычайно тяжело. Сила Иных теперь давала немного ресурсов. Дреер чувствовал книги в школьной библиотеке и в жилом корпусе, но до них было далеко.

– Когда ты придешь? – спросила Анна.

– Не знаю. Я не стабилен… в этом образе. Иначе пошел бы сейчас с вами. Это моя плата за новую сущность. Я не могу все время быть таким… похожим на человека.

– Ты не похож на человека. Ты и есть он, ты им был и останешься.

– Ну да, – согласился Дмитрий. – Я гибрид. Первый гибрид Сумрака и школьного учителя.

– Опять ты за свое. – Анна толкнула его в грудь.

…Дреер видел серое марево, в котором плавали зыбкие тени. Он мог бы воспринять Сумрак как угодно. Как невероятно сложную кровеносную систему. Как пену из пузырей, заполняющую весь мир. Как напряженную и одновременно безмятежную пустоту, где и напряжение, и покой сливались, а Тьма и Свет были одним и тем же.

Говорить с этим было бессмысленно и бесполезно. Однако Дреер говорил и говорил. Он знал – Сумраку не нужны его слова. Сумраку нужно успокоиться. Перестать чувствовать угрозу. И Дмитрий успокаивал его, как успокаивают ребенка. Хотя в человеческой жизни такого делать никогда не приходилось…

– Я нужен в библиотеке. Он знает к ним дорогу, мало ли чего решит.

По большому счету, это было главной причиной отправить Анну и Маугли в самое надежное место, а не экспериментировать, так сказать, на чердаке у Книжного Дозора.

– А Сумрак – он или она? – вдруг спросила девушка.

– Все вместе, – сказал Дреер. – Ты же видела. У него нет пола.

– Потому и трудно предсказать, как он поступит. Может думать как мужчина, и тогда придет брать реванш. А может как женщина, и тогда решит, что от добра добра не ищут.

– Он не умеет думать. Ему не требовалось. Но сейчас, надеюсь, что-то изменится.

– В семье появился второй ребенок. – Анна посмотрела на Маугли. – Для первого это всегда стресс.

– Нам нечего делить, – сказал Дреер. – Ему – все эмоции мира, а мне слова и мысли, да еще чтобы написанные. Он в правом полушарии никого не трогает, а я в левом. Он будет жить, пока люди переживают, а я лишь пока читают. Ему, как старшему брату, всегда больше, а я донашивай!

Последнее он произнес так капризно, что Анна не могла не засмеяться.

– Зато, – сказала она, – для ребенка всегда благо, когда он растет не один.

– У меня есть сводная сестра, – кивнул Дреер. – Младшая. Так что я знаю.

– Ты не говорил…

– Сначала не было времени, потом необходимости, – Дмитрий процитировал Александра. Судя по сполохам в ауре девушки, она тоже вспомнила о мнимом царе. Пожалуй, только мнимый царь и мог пожертвовать собой ради одного больного ребенка. Настоящий не имел бы морального права, даже если бы начисто попрал какую бы то ни было мораль.

Дмитрию и Анне еще многое нужно было друг другу сказать. Но Дреер чувствовал, что дежурный патруль из старших интернатовских уже направляется к ним. Растворяться в воздухе на глазах бывших учеников он не собирался.

– Это еще тебе, последнее. – Он протянул девушке книгу. – Убери в сумочку и никому не показывай. Хотя Инквизиторы все равно будут обыскивать… Там на первой странице пометка. Символ. Для перемещения к нам. Я рядом приписал «Тема закрыта», так что не ошибешься. Но только в самом крайнем случае!

– Хорошо. – Анна послушалась и спрятала томик поглубже.

– Теперь идите. – Дмитрий подавил желание поцеловать ее в лоб или в висок. Почему-то он постеснялся Маугли. – Не оборачивайтесь.

Он еще смотрел им в спину, пока эти двое выходили на тропинку. Через несколько секунд их должны были заметить патрульные. Одной рукой Анна вела малыша, а в другой несла причудливый старинный протез кисти, украшенный драгоценными камнями. В сумочке тот просто не уместился.

А потом Дреер исчез со звуком, похожим на шорох страниц.