Глава третья
Движение вперед
В половине одиннадцатого вечера Ирина с Иваном наконец-то вернулись с театральной тусовки. Иван, ссылаясь на усталость, собирался остаться дома, но Ирина настояла на посещении корпоратива. Она не хотела, чтобы Иван сидел в квартире один или задерживался в офисе допоздна.
Но вечеринка оказалась на удивление неудачной. Иван вел себя безупречно: и ручку целовал уже известным ему актрисам, и пригубливал вина с актерами от двадцати до семидесяти лет, и даже выслушал без зевков монолог Раневской из «Вишневого сада» в исполнении МариПалны, решившей «блеснуть» перед новым режиссером.
Актеры на монолог старались не обращать внимания, зато все услышали комментарий Людочки:
– И гвоздь сезона бывает ржавым.
Прозвучало коллективное: «У-г-м» – так актеры и сотрудники театра сдерживали смех.
Ирина видела, как изнывает Иван и с каким усилием он включает свое обаяние. Одно ее радовало: он все-таки старался быть органичным в непринужденной актерской среде. Хорошо, что мало пил, а то мог бы и разбуяниться.
Когда вошли в квартиру, Иван, злой и голодный, уже не скрывал своего раздражения. Он резко сорвал с себя галстук и закинул его в шкаф, на полку для шляп, чего с ним никогда не случалось.
У плиты, несмотря на поздний час, хозяйничала Алика – пекла пышные оладьи. Для любимой мамочки она уже приготовила салат из авокадо и креветок. Девушка с удовольствием суетилась по хозяйству, надев поверх джинсов и футболки кухонный фартук, два года лежавший в шкафу без дела.
– Хвала небесам! В доме пахнет едой! – Иван поспешно переодевался в спальне и кричал оттуда. – Я голодный как зверь! Представляешь, Алика, на этих пати разносят закуски на огромных подносах, но в каких-то гомеопатических дозах, на шпажках! Это разве еда для здорового мужика? Это дразнилово!
Заглянув в холодильник, Алика обнаружила засунутый в морозилку пакет.
– Дядь Вань! Для вас еще есть свиной карбонат. Мы его привезли из Атяшево. Можно разморозить его в микроволновке за пять минут. Будете?
– Доставай! Буду сейчас мрачно есть на ночь! – Иван вошел на кухню и сел за стол. – Причем без малейших угрызений совести. А завтра устрою себе разгрузочный день.
Поужинали вместе, хотя Ирина обошлась кусочком мяса размером с пятирублевую монету и, конечно же, без хлеба. Алика умяла кусок свинины не меньше чем банкнота в десять рублей, а Иван соорудил себе самые оригинальные бутерброды: он проложил мясо между оладушками, посолил, поперчил и съел три таких бутерброда.
– Дядь Ваня. – Алика с умилением смотрела на будущего отчима. – Позанимайтесь со мной, протестируйте по математике.
– Я согласен, – кивнул Иван, допивая сладкий чай.
– Охота пуще неволи, – сонно пробормотала Ирина. – Какая на ночь глядя математика, извращенцы? Я лично иду спать. – И она побрела к лестнице, ведущей на второй этаж.
Но Иван, героически тараща глаза и не показывая, как устал, взял из рук Алики учебники математики за десятый и одиннадцатый класс, быстро полистал и сказал:
– Алика, бери, милая, ручку, пиши уравнения. На решение каждого даю три минуты. Если не помнишь, как решать, ставь прочерк, будем двигаться дальше. Понятно?
– Да, готова, – бодро ответила девушка, мысленно потирая ладони…
Через час у нее было восемнадцать решенных уравнений из двадцати. Иван взял листок с ответами.
– Сейчас посмотрим, ты пока свободна, мне нужно проверить, что ты там наваляла. Займись чем-нибудь пока.
– Телевизор посмотрю, а то уже забыла, как выглядит Андрей Малахов, – проворчала она и отправилась в гостиную, где на стене была плазма диагональю в полтора метра, большую часть своего существования провисевшая без дела.
Через пятнадцать минут Иван вошел в гостиную и сообщил Алике:
– Барышня, я удивлен, что с такими недурными знаниями по математике вы просидели целый год дома, занимаясь непонятно чем!
– Согласна, – покаянно улыбнулась Алика. – Дядь Вань, хочу на этой неделе подать документы на подготовительное отделение.
– Мысль правильная. А теперь в кровать!
* * *
Иван еще в Мордовии задумал найти подходящий офис для представительства Атяшевского мясокомбината в деловом центре «Москва-Сити».
По соображениям Пшеничникова, сидя в промзоне на окраине Москвы, трудно осуществить задуманный прорыв и сделать Атяшевский мясокомбинат одним из конкурентоспособных предприятий страны.
Особенно привлекательным казался комплекс «Башня Федерация». Нужное помещение, с возможностью роста числа сотрудников, отыскали в 95-этажной башне «Восток».
Снятый офис оказался на редкость эффектным, всем предполагаемым партнерам очень нравилось приходить к Ивану на переговоры, и еще не было такого человека, который не сделал бы комплимент. Правда, многие, кто боялся высоты, старались не особенно близко подходить к окнам, простиравшимся от пола до потолка.
Это веселило Ивана, потому что сам он, привыкший жить на первом этаже, высоты не боялся и считал себя поклонником современной архитектуры. Пшеничников гордился своим престижно-имиджевым офисом.
Иван лично занялся подбором персонала, не доверяя никакому агентству. Ему нужны были помощник и его заместитель в одном лице, секретарь, бухгалтер и курьер.
В дальнейшем он планировал принять на работу нескольких продакт-менеджеров, нанять пресс-секретаря и специалиста по рекламе. Но это все в будущем… А сейчас Иван Валентинович особенно тщательно сосредоточился на выборе помощника-заместителя и отсматривал по несколько кандидатов в день. В итоге ему понравился опытный менеджер по продажам – Николай Бойко, у которого был приличный стаж работы в нескольких компаниях, занимающихся продажей мясо-молочной продукции.
И Николай согласился. Ему хотелось проверить свои силы и поработать в пока неизвестной компании, обладающей, по его мнению, большим потенциалом.
– Здесь не будет легких денег и быстрого успеха, – предупредил Иван, – но если мы наладим поставки продукции в Москву, то сможем гарантировать стабильное развитие бизнеса.
– Я не боюсь трудностей, – успокаивал Николай, – думаю, через девять-двенадцать месяцев мы сможем предъявить руководству мясокомбината видимый результат.
Николай Бойко сразу приглянулся Ивану: высокий, широкоплечий, с открытым бесхитростным лицом и широкой подкупающей улыбкой. «Наш человек, мужик! Именно такой и должен представлять их комбинат, а не какой-нибудь мажорный столичный хлыщ», – подумал Иван.
Секретарем Иван нанял элегантную даму старше пятидесяти пяти лет – Нину Аркадьевну, найдя ее резюме в Интернете. В графе «предполагаемая зарплата» значилась весьма крупная сумма, но Пшеничников ни разу не пожалел.
Спокойная, доброжелательная, она отличалась безупречной речью и хорошими манерами, и можно было не волноваться за репутацию фирмы. Нина Аркадьевна двадцать лет проработала секретарем в крупной компании – подразделении Газпрома, но ее новый шеф предпочел в секретарши молоденькую девушку Лароньку. Нине Аркадьевне претило стать рабочей лошадью при неопытной девице, и она написала заявление об уходе.
Через два месяца ей предложили вернуться, но она отказалась. Бывшие сослуживицы из бухгалтерии, отдела кадров и отдела менеджмента не упустили случая позвонить и посплетничать:
– Эта Ларонька два раза вылила кофе на клавиатуру своего компьютера.
– Эта профурсетка перепутала тексты электронных писем и вовремя не ответила на запросы клиентов.
– Эта идиотка все перепутала, выбрала функцию «Отправить всем» и разослала секретную информацию по отчетности.
– Я не вернусь, – стараясь скрыть профессиональное торжество, заявила Нина Аркадьевна. – Меня уже пригласили в перспективную фирму с приличным окладом…
Нина Аркадьевна стала добрым гением компании: все документы находились у нее в идеальном порядке, она великолепно знала протокол проведения переговоров, составляла график дел Ивана Валентиновича, напоминала о каждой встрече, присылала важные сообщения на мобильный телефон, чтобы Иван всегда был в курсе событий. Иван часто удивленно спрашивал:
– Нина Аркадьевна, как вам удается справляться с такими потоками информации и ничего не упускать?
– Ну что вы, Иван Валентинович! Я стараюсь хорошо выполнять свою работу, – отвечала женщина.
Иван включился в московскую работу не просто с головой, а всеми фибрами своей души. У него каждый день были бесконечные встречи, переговоры, разработки новых бизнес-планов…
Работа продвигалась со скрипом: все-таки освоение московского рынка – задача не из легких. И не помогали Ивану ни профессионализм, ни человеческое обаяние, ни связи. Порой он впадал в отчаяние, какого ему еще никогда в жизни не приходилось испытывать.
Нужно было считаться с тем, что Иван представлял совсем неизвестный в Москве бренд. И еще директор комбината был скуп на финансирование рекламы, а без нее завоевать новый рынок невозможно.
Излучавший в Атяшево уверенность, спокойствие и надежность, Иван через два месяца работы по двенадцать часов в сутки с одним выходным в неделю сильно сдал в Москве. Ирина старалась его подбодрить, но, учитывая, что она сейчас сама находилась не в лучшем состоянии из-за напряженной ситуации в театре, их вечера иногда проходили слишком тихо, каждый был занят своим: Иван сидел за компьютером, отвечал деловым партнерам на письма, Ирина готовилась к роли.
И вроде бы все у Пшеничникова было хорошо: любимая женщина рядом, Алька, к которой он привязался, менялась буквально на глазах, но Ивану не хватало простора, он буквально задыхался в этих каменных джунглях, ему хотелось жить на природе, ходить утром босиком по росе и ловить рыбу на закате. Он привык видеть пасущиеся стада коров, кормящихся свиней и галдящих кур в птичниках. На месте можно было запросто решать срочные вопросы по содержанию скотины и устранению мелких недостатков в производстве, а сейчас сколько времени тратилось на то, чтобы созвониться или списаться с кем требуется. Не говоря уже о том, насколько радостно по-простому общаться с людьми, которых знаешь с детства. И общаешься ты простым языком, иногда с матерком и под рюмку самогонки. А на тебе удобные футболка-фуфайка, камуфляжные штаны и старые кроссовки.
Но вместо этого он каждое утро он надевает глаженую рубаху, костюм и узкие туфли. Садится в машину и едет, нервничая в пробках и задыхаясь от выхлопных газов города, на одну из многочисленных встреч. С каждым днем дел становилось все больше и больше, и даже задумка провести вместе с Ириной уик-энд превращалась в утопическое и невыполнимое желание…
Бракоразводный процесс Ивана с женой должен был закончиться в Саранске на днях и заочно. Иван планировал на один день съездить в Атяшево для решения юридических нюансов с бывшей супругой и чтобы обстоятельно поговорить с руководством комбината.
Несмотря на то что жили они с Ириной в согласии и редко конфликтовали, Ивану казалось, что он не достоин такой звезды, как Ирина Невельская, и с огорчением для себя он замечал, что часто совершенно безосновательно ревнует Иру к другим мужчинам. В Атяшево он и представить не мог, насколько она популярна и какова ее работа.
Комплекс неполноценности гвоздем засел в его сознании, хотя Иван, богатырь и красавец, часто ловил на себе женские взгляды на улице, в театре, через стекла автомобиля. Но он как бы и не замечал их. Ему не нужен был никто, кроме Ирины. Она же, чувствуя намечающийся разлад, даже предлагала вместе сходить к семейному психологу. Но Иван, конечно, отмахнулся. Что же он, тряпка, что ли, какая-то или голливудский чудило? Сам должен справиться со своими проблемами!
И еще он совсем не знал, как люди проводят тихие семейные вечера. Ну что? Вместе телевизор смотреть? Газеты читать? Ноги парить? А он любил косить траву, рубить дрова, что-то ремонтировать или ходить на охоту.
Несколько раз они ездили на машине по Подмосковью и брали Алику, когда она была свободна. Ире очень хотелось показать Ивану свои любимые места: Марфино, Коломенское, Звенигород, Сергиев Посад, где она иногда бывала на экскурсиях, но чаще на съемках… Однако такие вылазки на природу были нечастыми.
У Ирины бракоразводный процесс продвигался хуже, чем у Ивана. Игорь чинил любые препятствия, какие только мог. Дела у него обстояли из рук вон плохо. Узнав о его отставке и разводе, имея представление о том, как он ведет бизнес, никто из серьезных актеров и продюсеров не хотел с ним работать, а молоденькие звездульки, с которыми он раньше проводил время, сбрасывали его звонки.
Из-за долгов Игорь решил продать свою квартиру на Цветном бульваре, которую, как и его покойная матушка, называл родовым гнездом. Своей квартирой он действительно дорожил: как-никак это все, что у него осталось.
Но он должен был вернуть деньги, которые взял у известного продюсера Михаила Владимировича Шубского. И этот самый продюсер обещал изощренно проучить его, если тот не вернет долг.
Иван предпочитал об Игоре вообще не говорить – он был ему омерзителен, а обижать Иру, обсуждая ее прошлое и упоминая того подлого гаденыша, Иван не хотел. А еще Игорь настаивал на разделе имущества, хотя в период его брака с Ириной фактически работала только она, он же получал свой немалый процент, который позволял ему модно и ярко одеваться, целыми днями валяться в диване, решая все дела по телефону, что плохо сказывалась на бизнесе. Ближе к вечеру он накачивался виски и отправлялся на светскую тусовку. А дела с контрактами шли сами собой, настолько была велика популярность Невельской.
Своему адвокату, Дмитрию Валерьевичу, Ирина вкратце рассказала о кознях бывшего супруга. Адвокат задавал вопросы, делал записи, особенно заинтересовался происшествием в Атяшево, когда Игорь заказал мужикам избить Ивана. Заказная драка доказывала то, что Игорь ни перед чем не остановится. Ирина и Иван уверили адвоката, что нанятые мужики все подтвердят. Кроме того, был еще один важный свидетель, который помог обезвредить ту пьяную компанию, – Игнатий Андреевич, кавалер орденов, военный сапер, участвовавший в операциях на Востоке.
Дмитрий Валерьевич обещал встретиться с Игорем Масленниковым, пока не подключая к этому Ирину Николаевну. Все упиралось в согласие Игоря подписать документы на развод. Если он такового не даст, адвокат предложил передать документы в суд. На том и порешили.
В очередной раз Ивану позвонил его приятель Федор Гуськов. Еще лет пять назад они наладили небольшие поставки в рестораны Федора. Кроме того, Федор за небольшой процент «подгонял» рестораторов, заинтересованных в закупке качественной и свежей отечественной продукции.
– Привет, Иван, как у тебя продвигаются дела? – спросил Федор.
– Ты знаешь, Федя, со скрипом… С таким скрипом… Жаловаться не люблю, но тут, у вас в столице, мало предлагать качественную продукцию… ты меня понимаешь. Хочется дать не взятку, а в морду.
– Продвижение – это вопрос времени. Представляешь, Вань, вчера опять нашлась любительница гламура, которая увидела тарелку с мясной нарезкой и возмутилась: «Колбаса у вас некрасивая, бледная какая-то». Ну, я ей привычно ответил: «Так ведь настоящая, без макияжа!» И, пока она хлопала наклеенными ресницами, официант ее просвещал насчет натурального цвета колбасы, хлеба и сливочного масла. Дамочка прямо заслушалась!
– Федя. – Иван потер уставшие от монитора компьютера глаза. – Ближе к теме, у меня мало времени.
– Фигня вопрос, перехожу к сути проблемы. – Голос ресторатора стал серьезным и оттого скучным. – Есть информация. Надо встретиться, – коротко сказал Федор. – Давай, приезжай в мой ресторан на Маросейке, вместе пообедаем, ну и обсудим все.
– Хорошо, буду.
До обеда у Ивана была запланирована встреча с журналисткой Ланой Смирновой из специализированного журнала «Стильный вкус», предназначенного для владельцев кафе и ресторанов.
Журналисткой оказалась симпатичная девушка в узких джинсах и объемном свитшоте, обвешенная сумками с планшетом, фотоаппаратом и с еще какими-то гаджетами.
Встреча вылилась в рассказ Пшеничникова о продукции комбината. На этот случай Иван держал в холодильнике и ветчину, и колбасу пятнадцати видов, поэтому журналистку угостили во время интервью чаем и предложили продегустировать продукцию комбината.
– Кушайте колбаску. – Иван пододвигал к Лане блюдца с образцами продукции.
– Вкусно, – призналась журналистка. – Это я удачненько зашла, а то сегодня пообедать не получится, необходимо будет расшифровать сегодняшний материал и сдать в работу.
– Только обязательно пришлите мне материал на вычитку, – попросил Иван, наблюдая, как журналистка сметает колбасы со всех блюдец.
– Непременно! – Выскочив из-за стола, девушка сделала несколько фотографий колбасы, вида из окна офиса и самого Ивана. Затем, прихватив на салфетку еще несколько кружков колбасы и помахав ручкой, радостная Лана вышла из кабинета.
После интервью Иван поехал на Маросейку к Федору. Его ресторанчик был не фешенебельным монстром, а крошечным демократичным заведением.
Такие небольшие кафе-ресторанчики во всех крупных городах мира набирали популярность и у молодежи, и у людей среднего возраста, и даже у пожилых пар. В обед ресторан был заполнен на две трети, что радовало владельца.
Федор ждал Ивана за сервированным столиком, одетый под стать своему ресторану: бриджи, футболка и кожаные сандалии стоимостью с небольшой велосипед.
– Я не знал, как заставить тебя выбраться в Москву, а тут смотрю в Интернете программу о светских новостях и не верю своим глазам – ты, да еще и с изумительной актрисой, аж с самой Ириной Невельской.
– Да, – скромно признался Иван. – Я женюсь на Ире. Мы любим друг друга, но финансовый вопрос и ее популярность… – Иван замолчал и вздохнул.
– Брось, Ваня, женщины непредсказуемы. Вот Кира, моя жена, работает телеведущей, но она не прессует меня дома и даже не подпускает к плите! Это меня, профессионала! Сама готовит вопреки всем кулинарным законам, и получается у нее на редкость вкусно. Где справедливость?.. Но подожди, как тебе удалось склеить Невельскую? Деньги? Гипноз?
– Не-ет. – Иван взял вилку и нож. – Мы с Ирой земляки. В юности нравились друг другу, но… не случилось. А этим летом встретились и того… влюбились.
– Круто. – Федор подцепил вилкой жареную картошку. – А как она в быту? Умеет готовить?
Отрезая кусок запеченной рыбы, Иван чуть не поперхнулся.
– Ей готовить некогда, так что, Федя, приходится брать иногда эту обязанность на себя. Становлюсь похожим на подкаблучника.
– Как и все неглупые мужчины. – Федор весь как-то подобрался. – А теперь серьезно. Про твой комбинат, Ваня, окольными путями стал узнавать один человек. Работает в международной компании, специализирующейся на посреднических операциях между производителем и конечным потребителем. Компания берет понравившуюся продукцию, тестирует и делает рекламу, чтобы колбаса-ветчина стали вожделенными для миллионов граждан…Ты кушай, кушай запеченную осетрину, Ваня, это наше фирменное блюдо.
Иван отложил вилку и нож.
– Это серьезное предложение, нужно подумать.
Отпивший из пузатого бокала коньяку, Федор промокнул губы салфеткой.
– Ваня, по-моему, это интересный для тебя вариант. Работает компания масштабно. Мне сказали, чтобы я пока молчал, а этот человек сам на тебя выйдет. Он сидит здесь, в Москве. – Федор ждал реакции Ивана.
– Я так понимаю, фирма предлагает свои услуги за хороший процент? – спросил Иван.
– Ну а ты как думал? – подтвердил друг.
– А что известно про человека? – задумался Иван и тоже потянулся к бокалу с коньяком.
– Он бывший россиянин, родился в Москве, потом, когда ему было лет двенадцать, родители увезли его в Мюнхен. Говорят, по-русски чешет лучше нас с тобой. Никаких паролей-явок пока предоставить не могу. Будем на связи, если нарисуются какие-то новости. Как осетрина?
– Великолепно, – искренне ответил Иван. – Люблю продукцию своего комбината, но рыба – это после ежедневной колбасы самое то, что нужно.
– Ты обедай, Ваня, а я поеду. У меня скоро открытие еще двух кафе-ресторанов, нужно контролировать.
* * *
Ирина видела, как измаялся Иван с бизнесом, а результат получался пока не очень убедительный, несмотря на ту самозабвенность, с которой он посвящал себя работе. Хорошо еще, что директор комбината трезво оценивал ситуацию в столице и не ставил перед Иваном заоблачных целей.
Реальные успехи появились, когда некоторые коллеги Федора Гуськова последовали его примеру и заключили контракты. Но Иван не считал это своей победой. Ему повезло, что Гуськов считался своеобразным гуру в среде рестораторов Москвы, часто выступал в различных радиопередачах и упоительно рассказывал о еде, винах.
Но для масштабов Атяшевского комбината объем продажи в рестораны оказался мизерным. Необходимо было выходить на рынок крупных сетевых магазинов, но пока Иван не мог пробить стену отторжения нового продукта.
У Ирины в театре тоже было непросто. Во время репетиций Пронин занимал режиссерский пульт в зрительном зале. Рядом с ним восседала Галина. Многие актеры фыркали:
– Тоже мне! Второй режиссер!
Но факт оставался фактом: Галина все репетиции смотрела из зрительного зала. Особенно внимательно наблюдала за игрой Ирины. Пронин не давал актрисе расслабиться. Дошло до того, что в аншлаговом спектакле «Средство Макропулоса» он потребовал Невельскую выйти на сцену из другой кулисы и подойти к актеру с другой стороны.
Ирина не выдержала, встала посередине сцены и повысила голос, отчего он был слышен до самых дальних рядов пустого зала:
– Олег Эдуардович! Этот спектакль с нами репетировал известный хореограф. Рисунок движений актеров продуман до мельчайших нюансов, так же как и расстановка актеров на нужные точки, чтобы композиция наиболее выгодно смотрелась из зрительного зала. – Ирина сделала плавный жест рукой, охватывающий всю сцену. – И все актеры уже знают, из какой кулисы выхожу я и с какой стороны подхожу к партнеру. Это важно, черт подери! Ведь получается полный хаос, когда Алексей Борисович произносит свой монолог архивариуса Коленатого и уже на уровне инстинкта ожидает меня увидеть справа, а я резво выбегаю слева. Ведь так и до инфаркта человека можно довести!
Три молоденькие актрисы хмыкнули в кулачки, но негромко. Галина нахмурилась.
Ирина спустилась в зал и села в первый ряд.
– Спасибо, Ирина Николаевна, за интересную лекцию, но будем делать как я сказал.
– Да! – Галина повернула к себе микрофон. – А Алексею Борисовичу полезно держать себя в тонусе, помнится, он вчера запнулся на своей реплике, которую знает каждый студент: «Скажите, пожалуйста, а кто будет их, то есть бессмертных, отбирать? Правительства? Всенародное голосование? Шведская академия?» Наш пожилой актер, наверное, погрузился в глубокую медитацию?
Сидевшая недалеко от Ирины Людочка буквально задохнулась от этих слов и сжала губы.
– Главреж со своей нарочно выматывают актеров на репетициях уже отрепетированных спектаклей, чтобы развалить то, что существует. Вероятно, ждут, кто первый не выдержит. Я, лично, уже на переделе, – заявила она.
– А я еще поборюсь, – решительно ответила Ирина.
– Эх, Ирочка! Мы недооценили нашу соперницу. – Быстро вытерев пальчиком с идеальным розовым маникюром набежавшие слезы, Людочка сердито хмыкнула носом. – Она абсолютно театральный человек, теперь вижу. Сумела приручить уже как минимум треть труппы. Говорят, она буквально копирует тебя в своей игре.
Олег Эдуардович весь сентябрь молчал о новых постановках, но в начале октября заикнулся, что скоро труппа начнет работать над новым спектаклем. Выбрана была пьеса Бернарда Шоу «Дом, где разбиваются сердца». Этого было достаточно, чтобы между актерами прошмыгнула очередная черная кошка и начали накаляться страсти. Слишком многим были обещаны петушки на палочке, поэтому эта новость только усилила раскол.
МариПална, которая выглядела теперь гораздо увереннее прежнего и даже стала носить какие-то невразумительные платочки и шляпки, начинала утро с медоточивых речей в адрес Пронина. В коридоре и в буфете постоянно слышалось:
– Никогда с таким талантливым режиссером не приходилось работать. Пронину даже удалось облагородить многие работы Курганского.
Марию Павловну постоянно слушал тот самый Гришечка, любитель халявного алкоголя, – сорокалетний актер второго плана, после зарплаты неизменно скатывающийся на два-три дня до уровня третьего плана. МариПална вошла в фавор и к тому же давала Гришечке «в долг» без отдачи. А МариПалне нравилось хоть чье-то внимание.
Однажды Невельская не выдержала и, закуривая сигарету около пожарного щита и огнетушителя, остановила около себя пожилую актрису:
– Мария Павловна, а как это можно улучшить постановки Курганского? Приведите примеры.
– Ну, знаете, Ирина Николаевна… – Актриса поправила шляпку, похожую на гриб-опенок с воткнутым цветочком, и одернула коричневый пиджачок брючного костюма. – Вы неправильно меня поняли… Вы просто придираетесь к словам… А режиссера нужно уважать и слушаться.
– Боюсь, что мы очень правильно вас поняли, – вставила свои три копейки Людочка, стоящая рядом с Ириной без сигареты, за компанию, и зашептала подруге на ухо: «Ни одна добропорядочная и разумная пчела не будет слушать советов клопа».
Зазвонил телефон.
– Мама, я съездила в Академию и оплатила подготовительные, даже прошла собеседование, хотя оно было легким! – радостно сообщила Алика.
– Поздравляю, – искренне обрадовалась Ирина. – Большой шаг вперед, моя доченька.
Хотя бы одна хорошая новость за день.
* * *
В сентябре и октябре Ирине удалось сыграть только по два спектакля, но времени недоставало: целые дни она была занята на репетициях.
Перед читкой в театре все бегали как сумасшедшие, волновались, острили, как всегда.
– Ленка, ты слышала о премьере в Подвальном театре? Полный провал, половина зрителей ушла с первого акта. Чуть не освистали.
– Так почему только «чуть»?
– Не могли свистать – зевали.
Курящие у пожарного щитка мужчины тоже не оставались без подколок.
– Ты слышал о провале в Подвальном?..
– Вся Москва слышала. Говорят, что в зале осталось человек пять.
Закуривая и щедро раздавая сигареты, Алексей Борисович авторитетно пробубнил довольно старую пословицу: «Если на сцене пятеро героев, а в зале столько же зрителей, то зрители, без сомнения, тоже герои».
Читка-репетиция прошла довольно сносно, если не считать того, что Пронин просил три раза прочитать заново одну и ту же сцену… Потом Ирина узнала, что на роль ее партнера Алексея Борисовича в «Средстве Макропулоса» Пронин ставит Гришечку. Тот от изумления даже не похмелился с утра, но подобный феномен долго продержаться не мог…
Ирина уважала всех актеров театра, и хотя ей казалось, что перед началом сезона заменить одного актера на другого не лучшая идея, она взяла себя в руки и после репетиции отправилась в салон красоты, а потом на театральную тусовку в Дом театра на Поварской.
Прямо при входе в Дом театра Ирина Невельская привлекла всеобщее внимание. Выглядела она, несмотря на неприятности в театре, прекрасно. Поход в салон подчеркнул прекрасный цвет лица, позволивший ей умеренно пользоваться косметикой. Лицо по-прежнему казалось отдохнувшим и гладким.
Стараясь не выделяться, она надела простое серое платье чуть выше колена и туфли песочного цвета на среднем каблуке. Коллеги подходили поприветствовать Невельскую, делали комплименты.
– Ирочка. – От фуршетного стола к Невельской подошла Неля Владимировна, дама в возрасте, но молодящаяся. С нею Ира играла в сериале «Сердце матери», и они нашли общий язык. – Наконец-то и ты сделала пластику. А у кого?
– Вот так, Неля, рождаются слухи о нас, актрисах. – И снизила голос до шепота: – Должна огорчить тебя: нет, под нож не ложилась. Просто отдых и здоровый сон вдали от Москвы. Мой секрет долголетия.
И вдруг Ирина увидела Чигринского. Наскоро закончив разговор, она устремилась к нему. Они обнялись, расцеловались.
– Борис Владимирович! А я сегодня утром о вас думала. Вы мне очень нужны.
– Ирочка, так я знал, что ты здесь будешь, можно сказать, именно поэтому и сам пришел. Я не любитель этих ваших мероприятий, – ответил Борис Владимирович и добавил: – Вот теперь передо мной стоит настоящая Ирочка Корень, во всей своей ослепительной красоте. В отпуск ездила?
Чигринский так и называл бывшую студентку ее старой, еще девичьей фамилией.
– Да, по вашему совету, Борис Владимирович, уезжала вместе с дочкой на родину, в Мордовию, – призналась Ира. – Спасибо вам!
– По тебе видно. Ты стала прежней, настоящей… Сама-то чувствуешь это внутри себя? Душевный покой, силу, желание работать?.. – спросил Борис Владимирович.
– Да! Спасибо, дорогой мой человек, ваш совет оказался очень правильным. И с дочкой наладилось: теперь на подготовительные курсы в институт ходит. Это ее первый взрослый поступок. С бывшим мужем тоже все счастливо решилось – подала на развод, но у меня проблемы на работе… вы же знаете…
– Да, наслышан я об Олеге Эдуардовиче. – Чигринский «поиграл» бровями, чтобы не выругаться в обществе, где ловили каждое его слово. – Сложная личность. Но давай лучше о хорошем. Привел я тебе одного агента. Познакомлю вас сейчас. Человек нормальный, поверь мне, активный, с нужными связями. Другого я бы и не порекомендовал. Коли найдете общий язык, то и ударяйте по рукам, – сказал Чигринский и хитровато улыбнулся.
– Да вы просто волшебник какой-то, Борис Владимирович! – воскликнула Ирина, – давайте знакомиться, где ваш человек?
– Нет, голубка моя! Уважь старика, я и так сегодня целый день на ногах. Сядем за столик, как я люблю, чтобы все было обстоятельно, ты же знаешь, – сказал Чигринский и полез в карман за телефоном, чтобы набрать номер.
Очень скоро к ним подошел мужчина лет сорока, жгучий брюнет, улыбчивый, сразу забалагурил, стал восхищаться несравненной Невельской.
– Ирина Николаевна! Вот тот человек, о котором я вам говорил, – Алексей Асмолов. Знакомьтесь! – представил мужчину Чигринский.
Алексей наклонился поцеловать руку Ирины, присел за столик, спросил, кто и что будет пить. Кофе? Вино? Сок? Ирина выбрала вино, Чигринский – сок, Алексей подозвал молодого парня, явно начинающего актера, и велел все это принести в двух экземплярах. Себе заказал кофе.
Затем начался обычный для знакомства неспешный разговор, обмен впечатлениями о прошедшем лете, обсуждение премьер.
Алексей сообщил, что был агентом актрисы Татьяны Соболь, она сейчас замуж вышла и уехала жить за границу. По секрету сказал, что у него сейчас замечательная роль наклевывается для актрисы Ирининого уровня.
Ирине Асмолов понравился. Болтливый, правда, но для агента это даже и неплохо – нужно уметь разрядить обстановку, рассказать смешной анекдот, уговорить, сказать комплимент. Все шло нормально. Но телефонный звонок раздался вовремя.
– Гражданочка, такси подано, извольте сесть, пожалуйста, – послышался в трубке игривый голос Ивана.
Машина стояла у входа Дома театра. Ира села на переднее пассажирское сиденье, поцеловала Ивана. По ее сияющему лицу Иван понял, что сегодня хорошие новости. Она подтвердила, рассказав, что теперь у нее будет новый агент. Как ни странно, Иван отреагировал с подозрением.
– Что за человек, сколько ему лет, как выглядит?
– Ты что, Иван? Мне без агента нельзя, а этого нашел для меня сам Чигринский, понимаешь?
– Иришка, я знаю, что агент важен для вас, актеров… Но давай договоримся, что ты меня с ним познакомишь. Например, я буду присутствовать на ближайшей встрече с режиссером, хорошо?
– Странно… Тебе же осточертели мои тусовки, – напомнила Ирина, но потом, смягчившись, добавила: – Хорошо, я договорюсь с Асмоловым. Знакомься на здоровье.
– Вот и отлично! – обрадовался Иван.
Невельская подумала, что правильно сделала, пойдя на уступку, а то, не ровен час, сорвется мужик: на работе неприятности, да еще у любимой женщины новый молодой агент…
В театре у Ирины было много работы, вот взять, например, новую роль – Гесиона в пьесе Бернарда Шоу «Дом, где разбиваются сердца». Впервые Ирина была согласна с выбором режиссера Пронина. Подзаголовком Шоу дал к пьесе пояснение: «Фантазия в русском стиле на английские темы 1913–1917», имея в виду ощущение надвигающейся Первой мировой войны и на ее фоне суету личных взаимоотношений и разные пустые философствования.
Людочке досталась роль ворчливой няни, для которой она нашла себе в костюмерной «живот», «грудь» и «зад». На роль девушки Элли утвердили Нину Широкову, а аристократичную Леди Эттероу взяла на себя Галина Пронина. Последняя, правда, совершенно не тянула на аристократку, как внешне, так и по манерам.
В мастерских срочно делались декорации.
Пронин сказал, что пока не видит кандидатуры на главную роль, кроме Невельской. Это, конечно, польстило Ирининому самолюбию, потому что после последних событий в театре она уже мысленно готовилась, что ее либо уволят, либо придется уволиться самой.
Как актриса Ирина давно считала, что для нее теперь не будет профессиональных сюрпризов. Она даже не представляла себе, насколько трудной окажется новая роль… Ведь вроде уже все играла, чувствует себя на сцене как рыба в воде… И вот пришел новый режиссер, с абсолютно другим видением материала, и заставил ее сделать невероятное: она стала по-другому воспринимать пьесу, только с виду легкую комедийную, по-другому произносить свой текст и даже по-другому двигаться…
Она была уверена, что этот спектакль просто обречен на успех.
Дома дела тоже шли странно. Как-то утром Невельская заметила, что дочка ходит задумчивая, грустная и даже не допила чай, а просто уставилась в телевизор, где показывали передачу «Из жизни насекомых».
– Все ли у тебя хорошо, Алика? – спросила она.
– Нормально, – буркнула дочь.
Из телевизора доносилось: «Членистоногие обладают удивительным свойством самовосстановления…»
Сев за стол напротив дочери, Ирина потребовала:
– Аля, колись в чем дело, на тебе лица нет.
– Мам. – Не зная, куда девать руки, Алика стала вертеть чашку с кофе. – Сейчас октябрь, а Артем после того раза, когда спал на диване, больше не появлялся. Правда, звонил вчера, спрашивал, какие в Москве есть мажорные клубы-рестораны.
– Ну и что ты ответила? Ты вроде не специализируешься на ресторанах? – спросила Ирина.
– Да я посоветовала тот ресторан, в котором с тобой были пару раз, ну, актера этого, с которым ты снималась, Вадима Лозовского.
– А! Действительно хорошее место, – похвалила Ирина. – А что Артем там собирается делать?
– Ты знаешь, мам, он сказал, что ему проставиться надо, команду пригласить, он же новенький. А компания якобы будет чисто мужская, с деловыми разговорами. Так что я не приглашена. Вот так! – ответила Алика с обидой в голосе.
– Давно хотела спросить тебя. – Ирина забрала из рук дочери чашку и допила чай. – С кем ты теперь общаешься? Ты раньше ни одного дня не могла усидеть дома, все скакала, как стрекоза.
– Я дружу с ребятами из моей группы. Большинство из них зануды, но есть и нормальные. Да! Мам, хотела спросить разрешения. Нам впятером с девочками и ребятами с курсов нужно подготовиться к очень важному семинару. Задание коллективное. Можно они сегодня зайдут?
– Конечно! Купи что-нибудь вкусное к чаю, хорошо? – ответила Ирина.
Днем всей гурьбой заявились однокурсники. Все пятеро были одеты по последней молодежной моде, что соответствовало Академии экономики. Ирина перед уходом в театр успела застать дочкиных гостей. Абитуриенты, три девушки и два парня, перешучивались, снимая обувь:
– Аль, у меня младший брат вчера самостоятельно пошел. Мы с мамой такие радостные, а отец, когда пришел с работы, схватился за голову: «Все, пипец квартире! Я помню, что было, когда пошла Ольга».
– Да, – подхватил высоченный Данила. – Я в этом возрасте сгрыз мамин учебник по экономике и разрисовал у бати график прироста товарооборота.
Все рассмеялись и тут же замолчали, когда Ирина вышла в прихожую. Три девушки недоуменно переглянулись, вспоминая, где могли видеть эту красивую женщину, одетую в шелковый сиреневый брючный костюм. Самый шустрый из сокурсников, крепыш Арсений, подскочил к Невельской и поцеловал ей руку.
– Здравствуйте, вся наша семья, и особенно мама, ваши поклонники! Вы ведь Ирина Невельская? Алика нам не говорила. Простите, а как вас по отчеству величать?
– Здравствуйте, молодой человек, мое отчество – Николаевна. А как вас зовут?
– Я Арсений. Меня назвали в честь поэта Тарковского по настоянию бабушки. Я рад знакомству. Бабушке и маме расскажу, что вас видел, они будут счастливы.
Ирина улыбнулась и повернулась к дочери:
– Что у вас за коллективные задания? Командный дух воспитывают?
– Да, мам! – за всех ответила Алика. – Каждый должен выбрать свою зону ответственности и выложиться по полной, потому что задание большое, один абитуриент не справится.
– Понятно. А кто главный? Наверное, Арсений? – спросила Ирина, когда ребята прошли в кухню-столовую.
– Конечно Арсений. У него стратегическое мышление. А я делаю расчеты. У меня это получается быстрее, чем у других.
– А знаешь, Алика! Мне нравится, как быстро ты включилась в учебу. Я предлагаю отпраздновать начало твоей учебы на курсах. Ведь теперь только от тебя будет зависеть, станешь ты студенткой или нет. Но не слишком зацикливайся на учебе. Давайте куда-нибудь сходим все вместе, втроем. Нам с Иваном тоже будет полезно развеяться. Лучше прямо сегодня вечером. У меня спектакля нет, так что освобожусь пораньше.
– Мам! А как же Артем? Давай его тоже пригласим, я ведь с ним все это время не виделась, он все про дисциплину твердит. А вдруг согласится? – умоляюще попросила Алика.
– Я буду только рада, – согласилась Ирина.
Чмокнув дочь в висок, она отправилась в театр.
Алика прошла на кухню, где сокурсники уже выставили на стол планшеты и компьютеры, а Арсений еще и разложил график прироста прибыли предполагаемой фирмы.
Три часа занятий пролетели быстро.
Как только Алика попрощалась в дверях с ребятами, так сразу же стала звонить Артему. Но его телефон опять находился вне зоны действия сети… Девушка расстроилась. Послала sms-сообщение с приглашением, отправила электронное письмо на почтовый ящик. Ведь рано или поздно он увидит, что она его разыскивает?
Еще днем Ирина заказала столик в своем любимом ресторане. Его владелец, Вадик Лозовский, был давним партнером Невельской, они играли вместе в двух сериалах, что заняло не один год, поэтому шеф-повар ресторана отлично знал ее вкусы и старался предупредить любое желание почетной гостьи.
Приведя себя в идеальное внешнее состояние в гримерке, Ирина наконец-то дождалась Ивана. Тот приехал на новом серебристом автомобиле и теперь, ожидая спутницу, любовался машиной и иногда протирал рукой ее блестящий бок. С заднего сиденья за ним, посмеиваясь, наблюдала Алика.
– Вот, Ирочка, наконец-то директор разрешил купить автомобиль представительского класса. Сколько он стоит, я даже говорить не буду. В Москве за такие деньги можно приобрести однокомнатную квартиру, а в Атяшево целый подъезд. Садись, королева сцены!
– Поздравляю, Ванечка.
Поцеловав любимого мужчину, Ирина села рядом с дочерью и огляделась. Внутри автомобиль был отделан натуральной кожей, панель управления была инкрустирована ценными породами дерева, а часы, при всех компьютерных наворотах, стилизованы под швейцарские наручные, только размером в пять раз больше.
Алике тоже понравилось приобретение дяди Ивана.
– Очуметь, мама! Я, кажется, в таких автомобилях ни разу и не ездила! – сообщила она.
Сегодня вечером одежда Алики была совсем не похожа на наряд райской птицы из плохого мультфильма. Строгое, но элегантное темно-оранжевое платье чуть выше колена выглядело стильно.
– Дядь Вань, а вы просто Джеймс Бонд какой-то. Уверена, что скоро у вас и бизнес в гору пойдет, я вот тоже хочу научиться вести переговоры с клиентами, как вы. Возьмите меня как-нибудь к себе на работу, ладно? – попросила Алика.
– Это не проблема, договорились, приходи: будешь присутствовать на переговорах, я тебя стажером представлю, набирайся опыта, пока есть время и возможность, – тут же согласился Иван.
– Ой, мам, забыла тебе передать. – Алика расстегнула свой ресторанно-театральный клатч в тон оранжевому платью и достала белый конверт в надписью «Невельской». – Лежал в почтовом ящике. Не знаю, как давно принесли, я туда не заглядывала целый месяц.
Почувствовав какую-то угрозу в белом конверте, Ирина все-таки его вскрыла. Там оказался листок, распечатанный на принтере: «Будь сговорчивей, стерва избалованная, останешься целой и невредимой. Не то изукрасим лицо так, что будешь играть только ведьм на пенсии и зомби».
– Гадость какая, – возмутилась Ирина. – Я получаю много угроз, но это явно дело рук моего бывшего муженька.
– Дай сюда. – Ирина отдала листок, а Иван бегло прочитал текст и сунул к себе в карман. – Прошу: не обращай внимания на всякие глупости! Письмо я передам твоему адвокату. Дай мне, пожалуйста, конверт. И забудь про это! Сегодня мы едем праздновать возвращение Алики в лоно науки и культуры, будем радоваться и развлекаться!
Автомобиль затормозил у фешенебельного ресторана с классическим интерьером, видным сквозь высокие окна. Входная дверь тоже отличалась основательностью – дубовая, высокая, с медной головой льва и массивной ручкой того же металла.
– Приехали, – крикнула Алика со своей «галерки». – Мам, а дядя Ваня уже меньше жалуется на «дурацкие» костюмы и ботинки? Привык, наверное? – И обе прыснули от смеха.
– Что-то, милые дамы, мне подсказывает, что вы меня обсуждаете, – не без оснований предположил Иван, который успел уже выйти из машины и галантно распахивал перед ними двери.
Ирина и Алика снова рассмеялись и сказали, что просто любовались им.
Администратор ресторана проводила компанию к заказанному столику у окна, они заняли места, и у всех было прекрасное настроение. Официант принес каждому меню и винную карту. Иван винную карту сразу отложил, Ирина выбрала бокал хорошего красного сухого вина, а Алика решила присоединиться к матери.
– Все мужчины в ресторане завидуют мне, – сказал Иван заговорщическим голосом. – Таких красивых дам ни у кого за столиком нет.
Вдруг Алика напряглась: в зал вошла группа молодых людей, одетых в красно-белую спортивную форму сборной России, среди которых девушка сразу заметила своего «занятого по горло» Артема. Все парни были высокие, бравые, Артем среди них смотрелся очень неплохо, как отметила Ирина. Алика сидела с выпрямленной спиной, не шевелясь, и не могла решить: что же ей делать?
Тем временем молодые люди заняли заказанный столик и стали громко переговариваться между собой.
– Поужинаем до отвала в мужской компании и сразу махнем в ночной клуб «Лавина». Там я оттягиваюсь по полной…
– А сейчас будем заказывать еды от пуза. Да, Артем, потянешь?
– Не вопрос, – легко согласился парень. – Для того и приглашал.
Алика по-прежнему сидела, буквально замерев каменным изваянием, даже не шевелилась, только согнула руки в локтях и указательными пальцами стала давить на виски, словно пытаясь избавиться от головной боли.
– Доченька, у тебя голова разболелась? – насторожилась Ирина.
– Мам, там же Артем, в этой компании, за моей спиной, ты что, не видишь? – спросила Алика.
– Да, действительно он. И что? Если хочешь, пригласи его за наш столик. У нас ведь прекрасный повод, пусть и он за тебя порадуется, вот и повидаетесь заодно, – спокойно ответила Ирина.
– Мне кажется, что у него другие планы на сегодняшний вечер: это, наверное, та самая «мужская» вечеринка, о которой он упоминал, – прошептала Алика. – Он говорил, что тренируется целые сутки напролет, что тренер никуда спортсменов не выпускает.
Иван и Ирина переглянулись…
– И тут такая картина маслом, – постарался не обидно заметить Иван.
А в зал ресторана вошла девушка, одетая скорее для конкурса бикини, чем для классического ресторана с белыми скатертями, плюшевыми занавесями и позолоченной мебелью в стиле «ампир».
Алика посмотрела на вошедшую и не поверила глазам: это же ее бывшая подружайка Вика! Девица решительно подошла к столику, за которым устроились хоккеисты, и плюхнулась на свободное место рядом с Артемом. Тот нахмурился, стал что-то неприятное шептать Вике на ухо. Самый рослый и широкоплечий член команды, не стесняясь, высказался:
– Слышь, подруга, я лично ничего против тебя не имею, и вообще мы любим своих фанаток, но мы с ребятами договорились, что у нас соберется мужская компания… Тебе Тема разве не звякнул? Ты же можешь с ним встретиться в любой день!
– Ты намека-аешь, что я должна-а вот так вста-ать и уйти-и? – спросила парня Вика, еле выговаривая слова, потому что рот у нее был забит жвачкой.
В это время за столиком Невельской происходила не менее занятная сцена.
– Давайте уйдем, – вдруг прошептала Алика, обращаясь к матери и дяде Ивану. Глаза ее были на мокром месте.
– Нет, девочка, мы уходить не станем, мы пришли первыми и останемся. Если хочешь, поздоровайся с нашим атяшевским приятелем и возвращайся за столик, – тихо, но уверенно проговорил Иван.
– Алика, возьми себя в руки! Что ты, как страус, стараешься спрятать голову в песок, лишь бы не видеть проблемы! – решительно сказала Ирина дочери. – Проблему надо решать сразу, не откладывая «на потом»! И мы на твоей стороне!
Девушка немного расслабилась, попыталась улыбнуться.
– Дядя Иван, а давайте подойдем к Артему вместе… Мне как-то неловко. – Она нервно поправила волосы. – А если я не подойду, то не прощу себе этого.
– Без проблем. – Иван встал и подал руку Алике.
Поднявшись из-за столика, Алика обернулась, улыбнулась хоккеистам, а Артему, заметившему ее, помахала рукой.
«Отлично, доченька, сцена сыграна безупречно! Держись!» – подумала Ирина.
Тем временем Иван, придерживая под руку Алику, подошел к столику хоккеистов и поприветствовал всю компанию. Артема он попросил на минуточку покинуть друзей, разговор-де есть. Молодой человек, разумеется, не ожидал увидеть Ивана и Алику в ресторане и совершенно не был готов к встрече. Он только открыл рот и уставился на Ивана, который выглядел очень представительно, как глава фирмы, а не как привычный дядя Ваня с мясокомбината.
Нужно было видеть Вику – ошарашенная происходящим, она осталась за столом.
– Здравствуйте, дядя Ваня! Я вас не узнал сразу, вы так изменились, – смущенно проговорил подошедший к нему Артем.
– Привет, парень, рад встрече. Я так понимаю, ты сегодня со своей командой что-то отмечаешь? Подходи к нашему столику хоть на пять минут, если будет желание, поднимешь бокал за Алику, она теперь учится на подготовительных курсах Академии экономики, – сказал Иван. – Извини, я должен идти, оставлю вас наедине.
– Да я бы с радостью к вам присоединился, но как-то неудобно получилось… – промямлил Артем.
– Артем! Не ожидала тебя увидеть сегодня именно здесь. И не знала, что ты общаешься с Викой, – продолжала улыбаться Алика.
– Он чо? К моей подружке решил переметнуться? – спросила тем временем Вика чересчур громко, так, как привыкла разговаривать в ночных клубах.
– А что? Классная девочка. Главное, с родителями, – прокомментировал один парень из команды.
– А говорят еще, что провинциалы не пользуются популярностью у девчонок, – ехидно добавил второй.
– Я тебе позвоню, Алика, – пообещал Артем, чувствуя, что все испортил.
Взяв Вику за руку, он вывел ее на улицу и посадил в такси, стоявшее у входа в ресторан. Вика упорно сопротивлялась, но ему удалось запихнуть ее внутрь, и таксист тут же заблокировал двери.
– Спасибо, – от души поблагодарил Артем и дал денег таксисту, по двойному тарифу оплатив путь до Викиного дома. А жила она в соседней от Алики многоэтажке.
– Не в кайф тут, обломали нам вечер. – Ребята по команде встали и направились выходу.
– Поехали, Артем, в клуб, там за нас заплатишь, – высказался самый спокойный член молодежной сборной.
Для Алики вечер был испорчен. Да и отношения с Артемом, скорее всего, тоже.
Но Ирина отметила, что дочь все-таки сумела взять себя в руки и не ушла в депрессивные жалобы о том, как ей тяжело и больно. На соболезнующий взгляд мамы она коротко сказала:
– Я с этим разберусь. Если Артем увлечен Викой, то не буду ему мешать: скатертью дорога.
Ивану пришлось сделать все возможное, чтобы Алика отвлеклась, развеялась, и он предложил:
– Оцени свою подругу как девушку: достойная ли она противница? Любит ли она Артема?
На оба вопроса Алика ответила решительное «нет». После этого вопрос закрыли до выяснения всех обстоятельств.
– Извините, друзья мои, а не пора ли нам сделать заказ? – вмешалась Ирина, увидев, что к столику наконец-то идет официант. Заказывать буду я!
Иван удивленно вскинул брови. Ирина радостно продолжила:
– Я часто здесь бывала, Ваня, и перепробовала почти все. Так что мне и выбирать… – Взгляд Ивана перестал светиться теплотой, и Ирина закончила фразу в другом тоне: – Позволь мне поделиться с родными мне людьми тем, что мне очень нравится.
Пшеничников улыбнулся и кивнул. Тогда Невельская указала на закуски, вторые блюда, вина и соки.
Официант отправился с заказом на кухню. Все вздохнули, как будто сделали какое-то важное дело. Другой официант принес бутылку красного сухого вина, открыл ее.
– Давайте, в конце-то концов, праздновать, – взмолилась Алика, – мы же в ресторане!
– Да, у нашей Алики сегодня пусть небольшой, но праздник, и мы не имеем права лишать ее этой радости.
– Алике предстоит прожить серьезный год, доказать всем, что она способна на многое, – серьезным тоном сказал Иван и улыбнулся.
* * *
Погода в октябре в Москве стояла на редкость теплая, без дождей, воздух был напоен ароматами прелых листьев и осенней грустью.
Иван ехал на работу. Островки желтолистных деревьев перед домами вспыхивали за окнами его автомобиля.
«Надо будет съездить на природу, пройти по лесу, чтобы вдоволь послушать шуршание под ногами желтой листвы, надышаться этими роскошными ароматами, пока не опали последние листья и не лег первый снег», – подумал Иван.
В городе ему не хватало воздуха, недоставало восходов и закатов, он даже солнце видел только через стекло офиса, находясь на работе с утра до вечера.
Когда Иван вошел в офис, Нина Аркадьевна торопливо доложила ему новости:
– Иван Валентинович, доброе утро! Вас спрашивал некий господин с немецкой фамилией Хене. Назвал имя и отчество: Александр Робертович, или просто Алекс, как он отрекомендовался. Оставил телефон и просил по возможности срочно ему перезвонить. Господин Хене говорит без акцента, я бы даже сказала, что витиевато, – явно русский язык для него родной.
«Наконец объявился долгожданный немец. Наверное, все это время собирал на меня досье… – обрадовался Иван. – Надо будет ему перезвонить, но не так быстро. Сначала нужно решить срочные вопросы со своим заместителем и договориться о поездке в Атяшево».
Иван набрал внутренний номер Бойко.
– Николай, здравствуй! Зайди ко мне.
– Явился по твоему распоряжению, Иван, – сообщил тот через минуту.
– Проходи, Коля, садись. Расскажи, как прошли твои вчерашние встречи.
– В целом – нормально. Во-первых, я вышел на сеть магазинов, которые занимаются ритейлом через Интернет. У них закупаются пенсионеры, большие семьи. Надо будет их пригласить к нам. Заинтересованность есть. Кстати, в эти магазины кое-какие позиции везут из Литвы, Белоруссии, Татарстана. Чем мы хуже?
– Да, это интересно. Чем мы хуже? Ну а во-вторых?
– Во-вторых тоже интересно. Магазины системы «Глобал» сильно пострадали из-за европейских санкций. Они предлагали покупателю деликатесы: везли хамон из Испании, паштет из гусиной печени из Франции… Продавали экзотику для состоятельного покупателя. В итоге осталось много продуктов, и от них спешно избавляются по демпинговым ценам… Про нас они ничего не знают и просили презентацию в электронном виде.
– Хорошая мысль накормить их нашей ветчиной виртуально… Но вот чего у нас нет, так это презентации в электронном виде. Соображения?
Раскрыв ноутбук, Николай развернул его в сторону Ивана, показывая яркую заставку фирмы.
– Есть у меня люди, которые делают отличные презентации. Закажем. Нужен видеоряд, – заметил тот.
– Так, это я беру на себя. Мы с тобой едем в Атяшево на следующей неделе. Посмотри по своему графику, когда удобнее?
– Удобно когда ты скажешь. Ну а новость, которую ты приготовил? – с нетерпением спросил Николай.
– Помнишь, я рассказывал, что нами заинтересовалась крупная международная компания?
– Да, это, кажется, со слов Федора Гуськова? – Николай расслабил галстук.
– Да-да, его информация. – Придвинув к себе ноут, Иван одновременно просматривал ролики фирмы и отвечал заместителю: – Так вот, человек по имени Алекс Хене, а по-нашему – Александр Робертович, уже второй месяц закладывает круги вокруг представительства АМК, наводит справочки… И вдруг сегодня он объявился и требует моего внимания… Хорошие ролики, – Иван закрыл ноут. – Иди, Коля, работай.
– Уже в пути, – Бойко забрал компьютер и отправился к себе в кабинет.
В середине дня Иван позвонил по номеру мобильного телефона, оставленного Алексом Хене. На второй гудок он услышал довольно высокий фальцет абонента:
– Добрый день, слушаю вас.
– Александр Робертович? Здравствуйте, Пшеничников говорит.
– Иван Валентинович! Рад слышать! Все в один голос отзываются о продукции вашей компании и о вас лично только в позитивном ключе.
– Спасибо, Александр Робертович! – настороженный наигранным оптимизмом, не свойственным при первом общении деловых людей, Иван дипломатично ответил:
– Приятно слышать. Вы ведь представляете довольно крупную международную компанию?
Фальцет собеседника зазвучал еще выше:
– Наша компания работает в России! Восточной Европе! Германии! Испании! Португалии! И мы предлагаем конечному потребителю, то есть обычному человеку, который пришел в магазин за покупками, продукцию только самого высокого качества.
От резкого голоса Иван даже поморщился, но вежливо продолжил разговор.
– Приятно слышать, что ваша бизнес-политика схожа с бизнес-политикой Атяшевского мясокомбината. Мы тоже стараемся давать людям самое лучшее, начиная от сырья до технологий, но не забывая и про упаковку.
– Мне хотелось бы договориться о личной встрече с вами, Иван Валентинович. Как насчет конца следующей недели? Четверг или пятница… Устраивает?
– Да, я уже вернусь из командировки. Еду в Атяшево. Сделаем кое-какие фото и видео для презентации.
– О! Это славная мысль! Я вам позвоню.
Иван, поборов в себе сомнения, ликовал: «Ну, вот она – крупная рыбка. Рыба! Даже рыбина! Нужный менеджер наконец-то объявился».
