Карета вздрогнула и пришла в движение. Беллус: кордосская часть осталась за спиной, он снова в Оробосе. Прикрыв глаза, сыщик чуть слышно вздохнул. Надежды на то, что его, наконец, перестанут гонять по всему свету, точно мальчика на побегушках, растаяли неделю назад, когда с ним связался Мелус и «обрадовал» новым заданием. Впрочем, Тристис не стал перечить – он был согласен с доводами, которые озвучил куратор. Дело в том, что после освобождения задержанного прямо из его – Тристиса кареты другим бывшим пленником, кое у кого, вспомнившего достижения Имагена на службе имперского сыска, появилось желание сделать его козлом отпущения. В общем, было крайне желательно на какое-то время исчезнуть куда-нибудь подальше из Терсуса.

Новое задание – явное понижение в табели о рангах. Вдобавок теперь Тристис не самый главный, как было в маленькой экспедиции до этого. Однако он прекрасно понимал, что это далеко не худщий возможный сценарий. И шансы на реабилитацию есть вполне конкретные. Вот только придется потрястись в карете какое-то время… месяца три-четыре, если точнее. Вот такое задание – просто сидеть с утра до вечера и любоваться проплывающим за окном пейзажем. И все это ради одной-единственной встречи, придуманной (вот ирония!) им самим.

Вернувшись из Широтона, Тористис озвучил мысль, что неплохо бы реабилитировать бывшего настройщика манонасосов гражданина Толлеуса, первого и единственного кордосского чемпиона Турнира големов по совместительству. К этой идее прислушались, с ней согласились. Точнее сказать, идею еще не утвердили в качестве государственного распоряжения, но некоторые заинтересованные люди, близкие к императору, дали понять, что такой вариант не исключается. Сперва требовалось беглого искусника вернуть на родину и прояснить некоторые спорные моменты.

И для этой мелкой работенки отправили не рядового сотрудника Палаты Защиты Империи, а целого Уполномоченного Императора по Особым Расследованиям. Очень показательная параллель. Причем если первого можно было отправить из ближайшего города, то упомянутого уполномоченного пришлось отправлять чуть ли не с другого конца света, если говорить образно.

В довершение унижения Тристис отправился в путь не в сопровождении профессора Искусства, подчиненного ему, а при магистре Искусства, который Тристиса всего лишь сопровождал, выполняя свои собственные неизвестные Имагену приказы и вдобавок имея право наложить вето на любое решение сыщика. Вот так!

И был этот магистр Искусства не умудреным опытом и науками старцем, а молодой женщиной со вздорным характером и хищным взглядом.

Она присоединилась к экспедиции только что. (Правильнее говорить «делегации», но это если официально. Любой вояж кордосца в Оробос – экспедиция на опасную территорию.)

Открыв глаза, Тристис полюбовался на сидящую напротив него красавицу: голубые глаза, пшеничного цвета толстая коса лежит на высокой груди, ангельское личико. Можно подумать, что это олицетворение наивности и невинности – настоящий подарок для него, чтобы скрасить тяготы долгого путешествия. Хороша, слов нет! И он еще не стар, чтобы равнодушно относиться к женским прелестям. Звание магистра Искусства первой ступени совершенно не вяжется с такой внешностью – слишком молода. И посоха не видать – можно подумать, тут какая-то ошибка.

Однако Имаген узнал заранее о сопровождающей, и навел кое-какие справки. Корнелия. Способная и весьма перспективная девица, протеже Рагароса – практически второго человека в Палате защиты империи. Искусный посох, а точнее жезл, замаскирован под веер, висящий у красавицы на запястье. Одна из ее целей – посмотреть своими глазами на Оробос. Сейчас, пока она не занимает высоких постов, это возможно. Потом не получится – будет безвылазно сидеть в своем кабинете, заваленная работой, и если даже такое произойдет, Недремлющее Око такую добычу ни за что не обойдет своим вниманием.

Впрочем, на взгляд Тристиса, чародеям был смысл задержать ее даже в ее нынешнем статусе. Вдруг знает что-то интересное? Или сделать это следует хотя бы для того, чтобы обработать разум и отпустить, будто ничего и не было. А потом – через годы или десятилетия сработает какая-нибудь их тайная установка.

С другой стороны, в Палате защиты не дураки сидят, наверняка как-то предусмотрели и то, и другое. Иначе такой глупости бы не совершили.

Кстати говоря, на основе знания о благоволении Рагароса, можно сделать вполне обоснованное предположение о том, что есть связь между ним и покровителями самого Тристиса. А это уже можно будет учитывать в своих раскладах.

Занятый своими мыслями, Имаген совершенно не смотрел в окно. Корнелия, в отличие от него, выглядывала с интересом.

– Как пусто! – наконец, выдохнула она приятным грудным голосом. – Это же дикость! Как они так живут?

Сыщик усмехнулся. Он прекрасно понял, о чем речь – об отсутствии проявлений чародейства или Искусства. Все, кто в первый раз выезжают из Кордоса и при этом владеют истинным зрением, удивляются. Он в свое время точно также поднимал в изумлении брови. Однако странно такое слышать от нее. – Работает не где-то, а в Палате защиты империи, причем на самой границе, должна все это прекрасно знать. И вдруг такое почти детское проявление чувств.

– Привыкай! – пояснил он. – Дальше будет того меньше. Можно изъездить какой-нибудь средний город вдоль и поперек и не увидеть ровным счетом ничего. Причем не потому, что невнимательно смотришь или это от тебя намеренно скрывают, а элементарно из-за отсутствия в окрестностях даже одного самого захудалого чародея. Эта братия предпочитает кучковаться в определенных местах. Желательно поближе к столице. Там их столько, что появляется ощущение, будто они дышат тебе в затылок.

Мысль сыщика вернулась к заданию. На самом деле тут тоже было, о чем подумать. Толлеус вел себя странно. Логично было предположить, что он, чудесным образом обретя свободу, попытается затаиться, спрятаться. Или же ему с этим поможет Недремлющее Око или сам освободитель. Ник, кстати говоря, как раз исчез – растворился, при этом вежливо попрощавшись с Шойнцем. А старик, ни от кого не прячась, спокойно и неторопливо, будто у себя дома и совесть чиста, поехал на запад. Отслеживать его получалось плохо – в Широтонском посольстве были свои серьезные проблемы, так что маршрут Толлеуса фиксировали задним числом по следам. Однако потом он почему-то повернул в прямо противоположную сторону, при этом сместившись гораздо севернее, так что теперь его вполне легко удавалось засекать по метке с пограничных постов.

Это выглядело как провокация. Старик будто бы кричал кордосцам: я тут, очень-очень близко, беззащитен – хватайте меня! Но как Тристис не напрягал голову над этим, ничего придумать не мог. Не было подсказок и от Мелуса – не только сыщик удивлялся такому странному поведению. А жаль. С этим обязательно стоило разобраться до того, как встреча состоится.

Впрочем, время на это еще есть – с такой форой догонять старика придется месяца два. И это при условии, что тот не ускорится и не свернет южнее, выйдя из зоны пограничных детекторов. Теоретически Толлеус может даже покинуть Оробос, и тогда придется докладывать в столицу, ожидая инструкций. Пока что преследовать беглого искусника за пределами чародейской империи было не велено.