Глава 6

С утра на работе аврал, Гиена бегает, как угорелый, но не орет, как обычно, а наоборот всячески подбадривает, обещания о премии раздает, морально стимулирует, так сказать. Народ верит, хотя казалось бы, любому должно быть ясно, что дурит он в очередной раз. Уж мне ли не знать — детектор исправно показывает, что правды в его словах чуть меньше, чем нисколько.

Забавная штука этот детектор — работает через раз, и понять принцип по которому он фурычит, когда захочет я никак не могу. Судя по всему, загадочный параметр «глубина обработки» — означает насколько качественно и достоверно анализируется информация. Максимальное значение — 11 %, что видимо и отражено в названии программы — «Полиграф.0.11». Но логика и интуиция подсказывают, что нолик перед этой цифрой — это либо номер версии, либо уровень сложности проги! То есть, у меня установлена минимальная комплектация, да ещё и она едва десятую часть реальных возможностей выдает? Представляю какие возможности дает полная версия этого продукта.

Идея, о том, что речь с экрана телевизора полиграф не понимает не подтвердилась. Вполне себе воспринимает и анализирует, но почему-то каждый раз по-разному. Например, новости вообще не воспринимает, показывает глубину обработки стабильный твердый ноль. А доктора Малахова вполне себе уверено обрабатывает — на 8–9 %. Смешно, конечно, но получается, он сам не верит в те рецепты, что несет с экрана в большинстве случаев, но это к вопросу не относится.

Лучше всего детектор различает живую человеческую речь, но и здесь разница между «эталонным» секс-героем Владиком и Гиеной в пару процентов вылезает. И почему-то политиков в ток-шоу в упор не видит, или если быть точным, не слышит. Возможно это зависит от искусности вранья? Тогда это многое объясняет. В этом деле политиков не переплюнешь.

— Тебе, что премия не нужна? Начальство косится, что ты филонишь много, — рядом появился эталон честности и правдивости, Владик.

— От работы кони дохнут, — выдал в ответ редкую и оригинальную поговорку, достойную занесения в музей афоризмов на баш. орге на предпоследнюю страницу рейтинга за две тысячи первый год. — Ничего он не заплатит. Можно подумать, вы Гиену не знаете.

Последнюю фразу произношу слишком громко — могут и стукануть нашему складскому наполеончику, но мне уже по барабану. Все равно, уходить собираюсь, а на прощание ещё и хлопну стеклянной офисной дверью обязательно. Зло должно быть наказано, пусть не в масштабах всей страны, но хотя бы в данном конкретном случае.

Первым делом отказываюсь от обеда, и когда народ перемещается в столовую, а цех пустеет, приступаю к диверсионной деятельности. Как и любой бизнес в России, наша фирма нарушает закон сплошь и рядом. Собственно, без этого оно работать вообще не сможет — система такая, поэтому явление это привычное и распространенное. Все предприниматели так живут. И речь даже не об уходе от налогов или грузчиках-узбеках без признаков гражданства, но и о банальном жульничестве.

Например, вместо немецкого профиля и качественной фурнитуры можно использовать ростовский или даже китайский, если уж совсем совести нет, да и мозгов — ибо такие фирмы долго на рынке не живут. Экономия в таком случае до трети стоимости окон выходит. Но тут есть свои тонкости и особенности — некоторым клиентам нельзя впаривать откровенное фуфло категорически. В первую очередь — это крупные заказчики и строительные организации. Портить с ними отношения — это рубить сук на котором сидишь. Да и не дураки они — сразу вычислят подделку.

Но кроме этих, способов «оптимизации» фирма не гнушается и обычного воровства. Электроэнергия для предприятий стоит втрое дороже, чем для частников. Что может быть проще, чем кинуть кабель от соседей, и платить государству в три раза меньше. Конечно, проверяющие от Энергосбыта тоже должны быть в доле, но выгода все одно остается хорошая. На случай серьезной или внеплановой проверки существует хитрая схема — в укромном недоступном месте находится рубильник, который переключает потребление электричества на законную официальную линию. Добраться до него непросто, и поэтому им практически не пользуются — на моей памяти всего лишь одни раз, да и то тревога оказалась ложной.

Мой план прост и незатейлив — включить рубильник прямо сейчас, без какой-либо необходимости. Никому и в голову не придет, что это кто-то сделает специально. В результате цех будет несколько дней или недель потреблять дорогое электричество по тройной государственной цене. Пока бухгалтерия не получит астрономический счет за этот месяц. Чья вина? Правильно — Геникова — он распоряжается в цеху, его косяк.

Кто-то скажет, что это мелочь, слону дробинка и с гуся водя, но не стоит торопиться. Маленький камешек способен вызвать целую лавину, способную смести не только нашего Гиену Леонидовича, но и кого-то ещё за компанию.

Второе направление удара — заказчики. Тут все просто. Идея навеяна моим новым телефоном. Если его номер при звонке не определяется, то этим надо пользоваться.

— Добрый день! «Строймонтаж-А»? Это Александр Омельченко. Заместитель директора ОАО «Гомельпласт» из Белорусси. Вы получили наше письмо с предложением о сотрудничестве? Соединяете? Жду.

Почему из Беларуси? Потому что, отсутствие сайта у фирмы в этой республике вполне объяснимо. Нравы патриархальные, почти социализм. Хотя такая контора реально существует, в поиске пару раз упоминается — правда, по делу о банкротстве три года назад, но надеюсь, что так глубоко они копать не станут. А чтобы такое желание не возникло, то белорусы поставят окна без предоплаты с рассрочкой на полгода. При этом цены почти на четверть ниже, чем у нашей конторы. Объяснение железобетонное — кризис в нашей бедной республике, хотим прорваться на российский рынок, поэтому отдаем практически по себестоимости. Только возьмите.

От таких предложений никто не отказывается.

«Строймонтаж-А» — это и есть тот самый жирный оптовик, заказ от которого так возбудил Геника. Две строящиеся многоэтажки на триста квартир — это столько окон надо, что за полгода усиленной работы нашего цеха не управимся.

Ставлю бутылку «Хеннеси» против флакона «Боярышника», что наш заказ сейчас резко застопориться и повиснет в воздуху. На несколько дней точно, пока мифические «белорусы» на фуре едут с образцами окон и договорами на подписание. А если учесть выходные, то неделю точно протянут.

Отсрочка небольшая, но этого времени должно хватить, чтобы нанести основной удар.

— Серега, ты не занят?

— Привет, нет, я совершенно свободен. Пью кофе с крусанами, любуюсь официантками

— Слушай, круасанноедная акула пера, ты помнишь Машу Котову? Интересная такая брюнетка с определенными достоинствами в нужных местах.

— Конечно помню. Два дня назад видел, и тебя тоже, — смеется в трубку, но смех заинтересованный, что обнадеживает. — Разве такие округлые прелести можно забыть?

— Машка попросила меня сделать ей небольшую халтурку — перевод с английского.

— Не, я по другой части. Переводы — это твоя сфера интересов.

— Кто бы сомневался. Твои интересы мне известны точно, именно поэтому я и звоню. Догадываешься, как Маша будет расплачиваться со мной?

— Ха, трудно не сообразить. Не деньгами точно. Счастливчик! Мне бы кто предложил такую халтурку и такую оплату.

— О чем речь! Ты же понимаешь, что это подруга Иринки, и мне с неё не то что благодарность получать, встречаться наедине опасно. Могу и не устоять! Меняемся. Я перенаправляю Машкину благодарность в твой адрес, а ты выполняешь небольшую мою просьбу. По твоему журналистскому профилю.

Серега отхлебывает кофе, такое ощущение прямо с трубкой, и судя по звуку, давится круасаном.

— О чем просьба-то? Хотя чего, думать — согласен. Машка — это нечто.