Часть третья

Желтый кленовый лист шлепнулся на лобовое стекло, и щетка-дворник беспощадно, с шуршащим звуком смела его в сторону вместе с каплями дождя. Створка гаражных ворот поднималась недостаточно быстро, водитель сбавил ход, но машину останавливать не стал.

Она зашла под крышу, замерла, створка опустилась. В гараже светло, сухо и спокойно.

Никита усмехнулся, отмечая в уме эту последнюю минуту затишья перед бурей. Он вышел из машины, снял пиджак, передал его водителю, поднялся по лестнице, открыл дверь и вошел в холл.

Там Лариса с маленькой Светкой, слева от нее – Степка и Трофимка, справа – Данилка и Матвейка. Все на низком старте. Ждут, когда Никита разведет в сторону руки. Он знал, как его здесь встретят, потому и снял пиджак.

Никита развел руки, не поднимая их высоко. Первым на него прыгнул Данилка, за ним и все остальные. Мальчишки вцепились в локти, он напрягся и оторвал их от земли. От восторженного визга зазвенело в ушах.

Дети еще маленькие. Данилке девять лет, Трофимке будет три года, но ничего, пыхтит, держится на руке, не позволяет себе сорваться. Дети растут, набирают вес, прямо как теленок, которого древнегреческий атлет Милон Кротонский носил на своих плечах, пока тот не превратился в быка.

Никита тоже с каждым днем будет набирать силу. Если, конечно, Тамара не выйдет из тюрьмы и не заберет своих детей. Мало ли, вдруг она не виновата в смерти Трофима. А если так, то шиш ей с маслом, а не Данилка с Матвеем.

Отец вышел из зала степенно, неторопливо, с поощрительной улыбкой на лице, и приложил одну ладонь к другой. Какие-никакие, а овации.

– Молодец!

Взгляд у него вменяемый, поведение вроде адекватное, только вот про Трофима лучше не спрашивать. Тот в Минеральных Водах, вот-вот должен позвонить.

Лариса запрещала всем распространяться о его помешательстве. Если совет директоров узнает об этом, то начнутся пересуды. Никита был официально утвержден в должности генерального директора компании «Высокосталь», но вдруг у кого-то появится желание оспорить его назначение? Крупных игроков в совете нет, сплошь миноритарные держатели. Никита в любом случае останется у руля, но шум поднимать все равно не стоит.

– Все! – Лариса передала дочку няне и громко хлопнула в ладоши.

Мальчишки слетели с рук Никиты, как цыплята с насеста.

Лариса и хотела бы работать вместе с Никитой, но не могла. Ее планы изменились. Она сидела дома, смотрела за тестем и за детьми. Все хозяйство держалось на ней.

– С возвращением, дорогой! – Лариса подошла к Никите, обняла его, чмокнула в щеку.

С отцом Никита не целовался, просто пожал ему руку. А зачем эти нежности? Утром виделись. Отец сейчас в таком возрасте, когда для него день летит как пуля перед глазами. Вжик, и утро сменилось ночью. Это его слова.

– Степан Данилович, ужинать будем? – спросила Лариса.

Этот вопрос она задала чисто из вежливости. Ужину быть в любом случае, но отец должен чувствовать себя в своем доме полным хозяином. Неважно, что порядки здесь устанавливает невестка.

Отец кивнул, признательно глянул на нее. Он и раньше относился к ней неплохо, а сейчас и вовсе души не чаял. Казалось бы, она и Никиту на себе женила, и убить его пыталась, ан нет, не позволил он ему бросить ее и жениться на Марьяне. Он и Тамару простил бы. Если бы Трофим вдруг воскрес.

– Полчаса на сборы! – сказала Лариса мальчишкам. – Вымыть руки, прополоскать зубы! Данил, ты старший! Проследи!

Данилка деловито кивнул и схватил Степку за воротник. Тот в ответ толкнул его.

– Так! – Лариса грозно нахмурила брови.

Данилка отскочил от Степки, но показал ему кулак, когда Лариса отвернулась.

– Пойдем мыть руки? – спросил Никита, поворачиваясь к лестнице.

– И переодеваться, – сказала она и нежно провела пальцами по мятому, лопнувшему по шву рукаву рубашки.

– Ты старшая?

– Ну уж нет! Старший у нас ты!

Лариса провела Никиту в спальню, помогла снять рубашку. А когда он принял душ, подала халат.

Он лег на кровать, глянул на часы. До ужина оставалось пять минут, а ему жутко не хотелось подниматься. А ведь надо было еще и одеться.

– Хочешь, я подам ужин сюда? – спросила она.

– Отец не так поймет. Он здесь главный, а не я, – поднимаясь, сказал Никита.

– Ты такой правильный. – Лариса подступила к нему, пальцами развела в стороны лацканы халата. – Даже боюсь пригласить тебя в ресторан.

– Когда?

– Сейчас. Перекусим здесь, поужинаем в ресторане, а потанцуем в сауне. У нас дома. Ты только скажи. Я туда позвоню, там все подготовят.

– Ну…

Лариса в роли банщицы – это нечто. Измочалит так, что на всю неделю хватит. Но лучше отложить это удовольствие на завтра.

– У тебя был тяжелый день, ты устал, – с пониманием проговорила она. – Но завтра выходной.

Никита усмехнулся и легонько стукнул себя по лбу. Он, конечно, знал, что завтра выходной, но забыл. Потому как действительно устал. Да, Лариса поможет ему восстановиться.

– Не надо звонить. Сауну я сам приготовлю. А ресторан не нужен. Креветок возьмем, пива.

Их дом находился неподалеку. На улице дождь, но в принципе он не помеха. Они могут прогуляться пешком. Если вдруг промокнут, то жаркая сауна спасет их от простуды.

– Как скажешь, дорогой. – Лариса прильнула к нему на миг, легонько оттолкнулась и подала одежду, в которой он должен был выйти к ужину.

Она ни на секунду не забывала об обязанностях жены. Как и о правах мужа. Ему с ней удобно и комфортно. Но не проходило и дня, чтобы он не подумал о Марьяне.

Женский вскрик втолкнулся в лязг мечей, в хрипы дерущихся, в стоны раненых и умирающих. На холме с видом на Париж дрались рыцари, женщин среди них не было. Может, там Жанна д’Арк появилась? Или это голос из реальности? Вдруг это вскрикнула Агата. Может, ножом порезалась?

Игнат отложил в сторону джойстик, поднялся с дивана, прошел на кухню. Заметив его, Агата прижала к груди какой-то лист бумаги. Она посмотрела на Игната с испугом, который не смог затмить радостного блеска в ее глазах.

– Что случилось?

– Ничего. – Агата повернулась к нему, опустила руки, сложила лист бумаги, открыла ящик стола.

– Что там у тебя?

– Ничего.

– Дай сюда!

Ему неплохо жилось с Агатой. Она была простой, доброй, покладистой. Ее не влекли вершины, к которым так стремилась Марьяна. Агата жила настоящим, получала удовольствие от обыкновенных приятных событий. Она не прятала свое личное счастье под маской деловой женщины. С ней было легко и просто. Но все же с Марьяной лучше. Увлекательнее, интересней.

А еще его мучила ревность. Он с Агатой, а она с Ведерниковым. Игната тянуло к Марьяне. Он уже подумывал о том, чтобы встретиться, объясниться, даже вернуться к ней. Если она позволит.

Но как быть с Агатой? Однажды Игнат уже бросил ее. Он будет вдвойне подлецом, если расстанется с ней снова. Или даже втройне. Она же не просто женщина, а мать его ребенка.

А если Антон не его сын? Вдруг Агата обманывает?

Эти вопросы настраивали Игната на предательский лад. Возможно, ему хватит совести расстаться с Агатой в очередной раз.

А если Агата изменяет ему, то он точно уйдет от нее. Вдруг она прячет от него любовное послание?

– Нет! – Агата снова прижала бумагу к груди.

Но Игнат смог выхватить ее. Послышался хруст.

– Зачем? Это же документ!

Помянутым документом оказалось заключение генетической экспертизы. Касалось оно напрямую Игната. Оказывается, он мог быть генетическим отцом Антона с максимальной долей вероятности.

– Откуда это у тебя?

– По почте пришло. – Агата показала на конверт, который валялся на полу.

Игнат не стал его подбирать. Зачем? И так все ясно. Агата отвела сына в садик, сходила в магазин, на обратном пути заглянула в почтовый ящик, принесла в дом письмо, распаковала его и вскрикнула от радости.

– Зачем тебе это? – спросил он.

– Как зачем? – удивилась она. – Чтобы знать!

– А ты сомневаешься?

– Ты сомневаешься!

– Теперь у тебя есть доказательства.

– Я не держу тебя силой, – заявила Агата. – Ты можешь уйти.

– Хорошо, уйду.

Он еще не успел выйти из кухни, как она догнала его, схватила за руку.

– Что такое? – с усмешкой спросил Игнат.

– Да, ты, конечно, можешь уйти. – Агата продолжала удерживать его. – Но я не хочу!

– А если уйду?

– Я без тебя умру! – Из ее глаз хлынули слезы.

– А вот умирать не надо. – Он обнял ее за талию, поцеловал в щеку. – Ты мне живая нужна. Что там у нас сегодня на обед?

– Ты хотел голубцы.

– Валяй!

– Я забыла капусту купить. – Агата взглянула на него и чуть не заплакала от чувства вины.

В этом заключалась маленькая, совершенно безвинная женская хитрость. За капустой должен был идти он, а не она.

– Такое преступление карается смертной казнью. Но так уж и быть, я тебя спасу. – Игнат улыбнулся и щелкнул ее по носу.

Улица встретила его мелким дождем и холодным ветром. Только сейчас Игнат подумал о том, что уже три дня не выходил из дому и даже от пола за это время ни разу не отжался. Понятное дело, что игра интересная, но нельзя отрываться от реальности.

Агата наверняка понимала это, но молчала. Он этим пользовался, набирал вес. А Марьяна ему засиживаться не позволяла.

Универсам находился неподалеку. Игнат подходил к дороге, когда мимо промчался белый «Мерседес» с теми самыми номерами. Это была машина Марьяны. От волнения у Игната похолодело в груди. Он застыл как вкопанный.

Машина проехала метров сто и остановилась. А назад не сдавала. Марьяна ждала, когда Игнат сам сделает шаг навстречу ей. Но разве он упирался головой в живот Ведерникову? Нет. Значит, пусть сама идет к нему, соврет что-нибудь про то, как было дело. Вдруг он поверит и простит?

Игнат скривил губы в презрительной усмешке и двинулся в обратную от Марьяны сторону. «Мерседес» тут же стронулся с места, но вперед, а не назад. Игнат остановился. Замерла и машина. Он снова сделал шаг, покатился и автомобиль. Он остановился, но «Мерседес» продолжал ехать. Игнат шагнул к нему, прошел метра два, только тогда тот замер.

Он продолжил сближение, и как будто в награду за это из машины вышла Марьяна. Стройная, изящная, до боли красивая.

Он остановился, не в силах продолжать путь. Марьяна лишь замедлила шаг, в конце концов подошла к нему и скупо улыбнулась в знак приветствия.

– Давно не виделись, – выдавил он.

– Я ни в чем перед тобой не виновата, – сказала она.

– Я все видел!

– Тебе показалось.

– Нет!

– Как поживаешь? – Марьяна ясно давала понять, что не желает возвращаться к разговору, который сама начала.

Он должен принять ее волю. Как же это знакомо!

– Ничего.

– Как Агата?

– А как Ведерников?

– Мне не хотелось бы об этом говорить. Противно.

– Зачем же ты тогда с ним спишь?

– Не сплю. И не спала.

– Ну да.

– Нам нужно развестись.

– Да. – Игнат почувствовал себя подсудимым, которому вынесен смертный приговор.

Девушка-следователь обольстила его, пообещала условный приговор. Адвокаты лили мед на уши. Он уже поверил в свою удачу, приготовился выйти на свободу, и вдруг обухом по голове.

– Надо будет встретиться, поговорить. – Марьяна смотрела на него с сожалением, но растерянной не выглядела.

Ее не пугал развод, она не искала возможности остановить процесс. А у Игната от волнения онемели ноги. Мысль о разводе повергла его в ужас. Он же любил Марьяну!

– А если ты и правда не спала с Ведерниковым?

– Ты спал с Агатой, – спокойно сказала она.

– Я же видел, как вы… ты с этим…

– Ты с ней живешь.

– У нас ребенок. Даже документ есть о том, что он мой.

Марьяна удивленно повела бровью.

– Агата зачем-то сделала. Я ни при чем.

– Ты при чем, Игнат. У тебя есть сын, ты живешь с матерью своего ребенка. Значит, нам тем более придется развестись.

Игнат мотнул головой. Он не хотел разводиться с Марьяной. Даже если она спала с Ведерниковым.

– Ты сказала, что нам нужно встретиться, поговорить.

– Да, обсудить условия развода.

– А если я не хочу?

Марьяна покачала головой, холодно глядя на него. Приговор вынесен и обжалованию не подлежит.

– Прощай. – Она повернулась к нему спиной и пошла к машине.

Его душа потянулась за ней, выскочила из груди, но удержаться не смогла и больно шлепнулась на асфальт. Осталось только пнуть ее ногой.

Марьяна села в машину и уехала, а Игнат продолжал стоять в оцепенении. И зачем он только сказал про отцовство? Марьяна теперь точно не позволит ему отказаться от Агаты. Она предаст его анафеме, если он уйдет от нее.

А вдруг заключение экспертизы липовое, Агата нарочно состряпала его, чтобы покрепче привязать Игната к себе? Сама-то она до этого не доперла бы, зато у мамы ум такой же острый и ядовитый, как зуб змеи.

Дыма без огня не бывает. Марьяна как знала, что после встречи с Игнатом полыхнет.

Ольга Борисовна не заставила себя долго ждать. В кабинет она вошла как полновластная хозяйка компании. Отодвинула кресло от приставного стола, села, забросила ногу на ногу.

Марьяна наблюдала за ней с едкой иронией. Это ее кабинет, и она отсюда не уйдет, как бы Ольга Борисовна ни бесновалась.

Какое-то время та смотрела на нее, как поп на блудницу, требуя покаяния и смирения, затем спросила:

– Не стыдно?

– Нет.

Марьяна не стала спрашивать, в чем состоит ее вина. На глупый вопрос она дала такой же ответ, чем привела Ольгу Борисовну в легкое смятение.

– Игнат к тебе не вернется! – заявила свекровь.

Марьяна любила Игната, готова была простить его за несдержанность, за тот взбрык, который фактически разлучил их. Но Игнат ушел к другой. Она, конечно, его простит. Но после развода.

– Ты, конечно, можешь и дальше искать лазейки.

– Какие?

– В этот раз тебе, может, и повезло, но это ничего не меняет.

– Ольга Борисовна, я вас не понимаю.

– Да, может, я поступила неправильно, но боролась за справедливость. Ты повела себя просто низко!

– Ольга Борисовна, у меня нет времени на то, чтобы выслушивать ваши бредни.

– Это не бредни! Теперь насчет времени. Я нашла его, сделала запрос, получила ответ.

– Это вы о чем?

– Об анализе ДНК… – Ольга Борисовна вдруг осеклась и даже поднесла ко рту кулак, чтобы сдержать поток слов.

На Марьяну она глянула с чувством вины за опрометчивость своих суждений.

– А что с анализом ДНК не так? – Марьяна вскинула брови с явным желанием поднять свекровь на смех.

– Ничего.

– Вы подсунули сыну липовый анализ? Ольга Борисовна, вы в своем репертуаре.

От нервного перенапряжения у женщины дернулась щека, забегали глазки. Марьяна поняла, что попала в точку.

Похоже, Игната всерьез напугал предстоящий развод. Он решил оборвать обязательства, которыми был привязан к Агате, проверил заключение экспертизы на подлинность и потребовал ответа и у Агаты, и у Ольги Борисовны. Крайней, конечно же, оказалась Марьяна.

Так будет всегда. Пока она не разведется с Игнатом. Как будто Марьяна зубами держится за него.

– Вашу бы энергию да в мирных целях, – заявила Марьяна.

– Да, моя энергия направлена на созидание! Твоя – на разрушение. Вот, ознакомься и не падай в обморок! – Она полезла в сумочку и вынула оттуда тонкую, сложенную вчетверо стопку бумаг.

Ни один серьезный документ не мог содержаться в столь неприглядном виде, поэтому Марьяна с беспечной усмешкой наблюдала за свекровью.

Ольга Борисовна распрямила листы, вынула их из файла и швырнула на стол.

– Что это? – Марьяна едва глянула на бумаги.

Она не думала, что анонсированный сюрприз может произвести эффект разорвавшейся бомбы. А зря!

– Решение арбитражного суда. Мы подали заявление о выходе из состава участников «Партнер-Девелопмент», Ведерников нам отказал. Ты в курсе. – Ольга Борисовна снисходительно усмехнулась.

– Я не в курсе. Вы должны были поставить меня в известность.

– В известность тебя должен был поставить Ведерников. Вы с ним одна шарашка. Или ты думаешь, что мы будем сидеть и спокойно ждать, как вы нас тут разоряете?

– Я ничего не знала о заявлении, – рассматривая постановление суда, грудным голосом проговорила Марьяна.

А бумага свежая, двухдневной давности. Теперь ей стало понятно, почему Ведерникова не было на работе второй день.

– Значит, будешь знать. Мы выводим свои активы из вашей гнилой компании. Ведерников, конечно, выкрутится, но тебя он точно выставит за дверь! – ликующе воскликнула Ольга Борисовна.

– Вам от этого станет легче? – спросила Марьяна, с укоризненной усмешкой глянув на нее.

– Да, мне станет легче. Мы выйдем из той жуткой ситуации, в которую вы нас загнали. Кто-то говорил, что в суд обращаться нельзя, тот заблокирует работу компании. И что? Никто и понять ничего не успел, а решение уже вынесено. Уметь надо!..

– Почему вы думаете, что Ведерников не умеет? Он может выйти из состава участников «Партнера», вывести свои активы вместе с заемными средствами. А «Партнер» останется вам. Со всеми долгами. Выжатый и высушенный. Вас же просили не делать резких движений. А вы и заявление подали, и в суд обратились. Так, сейчас!.. – Марьяна взялась за мышку, щелкнула по клавиатуре.

Она ввела пароль, получила доступ к одному из банковских счетов и закрыла глаза, выражая досаду. Денег на счету не было.

Генеральный директор мог снимать средства и без ее участия. Именно поэтому Марьяна мониторила ситуацию каждый день. Утром все было в порядке, и вот началось.

– Что такое? – забеспокоилась Ольга Борисовна.

– Живые деньги уходят, остаются только долги. Ваши. Могу вас поздравить, фактически вы банкрот!

– Нет.

– Почему Алексей Антонович не предупредил меня? Он что, не доверяет мне?

– Не доверяет. К тому же ты знаешь, в каком он состоянии.

Алексей Антонович чувствовал себя неплохо, но ему нельзя было волноваться. Потому он и доверился Марьяне. Во всяком случае, сам так говорил.

– Да и зачем его беспокоить, если есть я? У меня хорошие юристы.

– Возможно, они помогут вам найти покупателя на вашу недвижимость, – заявила Марьяна. – Мой вам совет: срочно продавайте дома и машины, пока их не арестовал банк.

– Я знаю, ты нарочно пугаешь меня! – Ольга Борисовна грозно сверкнула глазами, но при этом приложила пальцы ко рту.

– Мы же договорились, что без меня вы ничего не делаете. Но вы же умнее всех! – Марьяна вонзила в свекровь убийственный взгляд.

– Что же теперь делать?

– Вы уже все сделали. Игната от меня отвадили, слона в посудную лавку запустили.

– Нужно что-то предпринять.

– Есть один вариант.

Марьяна давно взяла под наблюдение фирму, куда Ведерников собирался перевести чистые активы компании «Партнер-Девелопмент». Похоже, процесс уже пошел. Полного доступа к этой конторе у Марьяны не было, но дорогу к ней она знала и движение средств перекрыть могла.

Она понимала, что это будет непросто и опасно. Нужно ли ей рисковать своей головой ради людей, которые только рады будут избавиться от нее? Алексей Антонович – ни рыба ни мясо. Ольга Борисовна мечтает сжить ее со свету. Игнат живет с другой, и мосты к нему сожжены.

– Я могла бы вам помочь, – в раздумье проговорила она. – Но не стану этого делать. Потому что вы мне не доверяете.

– Ты сама понимаешь, в наше время никто не может никому доверять.

– Поэтому мне нужен юридический договор. Я восстановлю ваши позиции. Но за это возьму двадцать процентов от рыночной стоимости акций.

– Что?! – встрепенулась Ольга Борисовна.

– И разведусь с Игнатом, – добавила Марьяна.

– Но двадцать процентов – это грабеж!

Марьяна кивнула, соглашаясь с ней. Хотя вряд ли ее условия можно было назвать грабительскими. Она – жена Игната, который должен унаследовать состояние своего отца. Марьяна могла развестись с ним потом, когда это произойдет, и получить свою половину. Но она решила сделать это сейчас, не дожидаясь, когда с Алексеем Антоновичем что-то случится.

– Ты нарочно все это устроила! – заявила Ольга Борисовна и резко поднялась. – Ты в сговоре с Ведерниковым!

Марьяна даже бровью не повела. Она маленький человек в большой системе. Если все вдруг рухнет, просто отряхнется и пойдет дальше – без работы, но и без долгов. Ольга Борисовна пусть расхлебывает. Ее не жалко.

– Ничего, вы у меня попляшете! – Ольга Борисовна смахнула со стола решение суда, хотела вернуть бумаги в сумочку, но швырнула их Марьяне. – Это вам к исполнению. Иначе по миру пойдете! А ты еще и сядешь за мошенничество! – Она ушла.

Громко хлопнула дверь, но Марьяна даже не вздрогнула. Ситуация требовала от нее хладнокровия и самообладания.