Глава 39

Я уселась внутрь знакомого «БМВ», потирая пустующее запястье – было ощущение, что нужно браслет оставить Чжаёну, так я и сделала.

– Что там случилось, почему надумал торговаться? – поинтересовалась я.

Костик резко вывернул руль и набрал скорость: агрессивная, злая манера вождения, я не удивилась бы, если бы оказалось, что он не одного человека отправил на тот свет таким образом.

Я подергала за ремень, скорее рассеянно, чем проверяя, хорошо ли он застегнут, и стала собирать факты в голове воедино. Да, то, что я узнала, было весьма неприятно и противоречило всем нормам дружбы, жизни и любви: те, к кому я относилась, пожалуй, лучше, чем к себе, меня обманули. Обманули сразу, для личной выгоды, чтобы держать под рукой бомбу замедленного действия, каковой я, судя по утверждениям Костика, и являлась. В общем, теперь хотя бы становилось понятно, почему и зачем я вдруг стала судьей, настоящей нужды в этой должности ведь не было. Я вздохнула, попыталась проследить биографии матери и отца хотя бы до начала двадцатого века – и потерпела судорожное, истошное поражение. А кроме того, вдруг поняла, что это все мне просто неинтересно. Меня волновали на данный момент ровно две вещи: план Ямато и – куда больше – истекающий кровью на диване Чжаён. Жгут мне наложить не удалось, сосуд я вроде бы пережала, но проблемы это не решало. Совершенно непонятно было, сколько мы проездим, и, если честно, я отдала бы все, лишь бы вызвать на место «Скорую помощь», но мобильник Костик отнял и на просьбы никак не реагировал.

– Куда мы едем? – спросила я злобно, прикидывая, как бы огреть его так, чтобы не встал больше никогда.

Способов по-прежнему не было.

– Это неважно, – равнодушно отозвался Костик. – Важно лишь то, готова ли ты перейти на нашу сторону. Тогда все может закончиться без кровопролития. Тогда мы просто придем, и ты просто скажешь свое веское слово. Они послушаются.

– Ты противоречишь сам себе. Я не настоящий судья, а отношений у нас с Ямато нет, так что и у тебя нет никакого рычага.

Костик с сомнением посмотрел на меня: видимо, все-таки попытался отсечь лишнее. Или Ямато в запале сказал какую-нибудь глупость.

– У меня есть рычаг в виде хварана. У меня есть рычаг в виде убийств внутри кланов. Еще десяток – и разгорится война.

– Тогда почему мы едем куда-то посреди ночи, объясни, будь добр? – устало попросила я, машинально поглаживая фигурку волка в ладони и не думая ни о чем. Сейчас главное было – решить проблему, не допустить схватки Запада и Востока. Сделать это в сжатое время, чтобы Чжаён не истек кровью. Всяческие дурацкие обвинения могли подождать до лучших времен.

– Если ты такая умная, возьми и догадайся, – буркнул Костик.

– Могу предположить, что Ямато нашел каких-то твоих замов или глав кланов. Что-то в этом роде.

Судя по тому, как Костик сжал руль, я поняла, что попала в точку. В его жесте не было ни злости, ни боли, одно только стылое, индифферентное раздражение. Что же, повезло иметь в противнике того, кому все равно. Рычаг снова стремительно ускользал из пальцев. Нам однажды довелось слушать курс психолога по переговорам (я уже и не вспомнила бы, к чему и в рамках какой дисциплины это было), и пока что все козыри находились в рукаве у Костика. Возраст, равнодушие к потерям, еще десяток причин, по которым его невозможно взять за живое… И на том конце стола – двадцатисемилетний парень, так и не определившийся с приоритетами. Нари выглядела вполне внушительно, но весь мой слабенький блеф про Чжаёна, разумеется, будет начисто сметен в ту же секунду, когда она увидит, что его с нами нет. Не сдержится. А главное – не предупредить и не…

– О чем думаешь, судья? – резко спросил Костик. – Уже решила перейти на мою сторону? Давай, решайся. Одно слово, и все будет кончено.

– Заманчивая перспектива, – отозвалась я. – Думаю над тем, как заставить их выместись из Москвы без лишних дрязг.

– Ты не шали, Нин. Считаешь меня дураком?

Я устало пожала плечами. Сейчас мне его ни в чем не переубедить. Разве только посеять зерно сомнения.

– Если все то же могут мне предложить мои соплеменники, те, кто близок по менталитету, то зачем эти восточные заморочки, Кость. Как будто у вас достойного парня не найдется.

Костик хмыкнул и бросил взгляд в мою сторону. И тут я поняла, где наш рычаг. Это была банальная гордость, единственное чувство, оставшееся у четырехсотлетнего вампира. Мы и мчались куда-то под сто пятьдесят – только чтобы не допустить позора, гибели большого числа сильных соратников. Гордость, чувство превосходства, тщеславие – все эти чудесные, невозможные вещи, которые для меня в один момент оказались стерты раненым Чжаёном.

– Приехали. Нин, без глупостей, сама знаешь.

– Кость, какие глупости? Думаешь, я уйду на вертикальный взлет? Сам сказал, что это сказки. А соревноваться в скорости с вампиром… Пошли, короче.

Мы стояли у совершенно обыкновенного дома, по виду – новостройка, но не из шикарных, наверное, даже без консьержа. Я вызвала истинное зрение и тут же заметила целый протуберанец энергии где-то в районе двенадцатого этажа. Буйство красок, аур, настроений. К сожалению, понять, что к чему, не получилось. Костик все несколько метров до лифта смотрел в пол, будто собираясь с духом. Я тоже подумала, что неплохо бы сохранить остатки смелости, но это, увы, было весьма непросто сделать. Я не знала, что нас ждет внутри, и боялась до ужаса.

Площадка пустовала, и Костик постучал в дверь. Она распахнулась далеко не сразу, а когда все-таки открылась, я поняла, что сделала она это сама по себе. И тут Костик схватил меня за шиворот и втащил внутрь. В одной из комнат сидели люди. Я едва успела нащупать взглядом Циньшаня и Нари, как Ямато поднялся из кресла (в своей истинной форме) и тяжело посмотрел на нас:

– Константин, отпусти Нину. Мы тут сидим и разговариваем, а ты схватил нашу судью.

– Она не ваша и не судья, – отозвался Костик, но пальцы все-таки разжал. – Слушай, ёкай, нам не о чем разговаривать, давай уже, собирай вещи и сваливай из Москвы вместе со всеми остальными.

Я сделала шаг в сторону, вставая спиной к стене. Незнакомых было трое: двое мужчин и одна женщина. Судя по их солидному виду, важные птицы. Так что гордость Костика явно играла нам на пользу.

– Мы хотели договориться полюбовно, – сказал Ямато с нажимом. – Мы уже договаривались полюбовно, пока не явился ты.

– Да что ты знаешь. – Костик подошел к нему вплотную. – Мальчишка, все твои под колпаком, щелчок пальцев…

Ямато не попятился и даже не шелохнулся: картинка. Одет в строгую черную рубашку и классические джинсы. Я почувствовала, что по переносице течет пот, и дала себе слово признаться ему в любви, как только все закончится. После чего сделала глубокий вдох.

– Современные технологии, Константин. Вотсап, Вайбер, смс. Уже через пять минут после твоей угрозы все мои подопечные, а я сейчас отвечаю за Восток, так вот, все они знали, что за ними могут прийти ваши. Мне достаточно было сделать рассылку в своей телефонной книге, а дальше рассылку делал каждый получивший сообщение. Они готовы драться; поэтому я предлагаю уже сесть за стол переговоров.

Костик даже шаг назад сделал, а я почувствовала, что центр напряжения сместился, но не туда, не в правильную сторону.

– Мы можем отдать вам Подмосковье. Все, забирайте, делайте, что хотите, и помните мою щедрость.

– У меня есть твоя Нина. Что, если она больше не захочет быть с тобой? Ты быстрее свалишь?

– Я вообще не Нина, а судья, – решила наконец вставить свое веское слово я. – Дело в том, какие бы там ни были намерения, меня утвердили три главы крупнейших кланов. Поэтому, по всем фактам и историческим книжкам, я судья. И я могу сейчас распустить эту встречу или сделать что-нибудь еще. Поскольку западные гости – на нашей территории, они меня послушаются.

Костик, кажется, лишился дара речи. И в наступившей тишине Нари зачем-то спросила, нервно глядя на меня полными отчаяния глазами:

– Где Чжаён?

Пружина распрямилась, и платформа, удерживавшая помещение в равновесии, куда-то делась. Потому что в следующее мгновение из дальнего кресла вперед метнулся уже не человек, а волк, и метнулся он в сторону отвлекшегося на Нари Ямато. Время для меня почему-то замедлилось, и я наконец-то получила ответ на все свои заданные и незаданные вопросы, я даже перестала обижаться на Ямато, Нари и Циньшаня. Я поняла одну вещь: ты тот, кем ты себя делаешь, – а потом сделала шаг, перерезая траекторию волчьего прыжка. Боль и зубы пришлись куда-то в район шеи.