Глава 31

– …И вот я понятия не имею, что с вами всеми делать, – закончила жаловаться на жизнь я, допивая чашку чая, который Ямато заварил лично для меня по своим ёкайским рецептам.

– А есть варианты? – ласково поинтересовался он. – У меня одно предложение: реши все конфликты наилучшим образом и…

Он слишком явно зацепился взглядом за меня, и я невольно посмотрела в ответ.

– И что?

– Что-нибудь придумаем.

– Ну да, смешно. Очень. Мне нужно понять, что делать с двумя женщинами, которым подкинули ребенка, с амулетом, который, кстати, остался бы у вас, если бы… – тут я осеклась, поняв, что предложение ведет совершенно не в те дебри, которые стоило бы задевать.

– Если бы не что? – тихо спросил Ямато.

Я снова уткнулась взглядом в чашку и подумала, что мне бы очень помог вдруг откуда ни возьмись появившийся Чжаён. Или Циньшань. Или полоумный младший брат Ичио. На худой конец – атака пауков.

Но пауза затягивалась, а Ямато, судя по всему, был не из тех, кто первым прерывает неловкое молчание.

– Это не мое дело, извини. Вообще, конечно, хотелось бы понять, где мое дело, а где нет, и зачем ты мне прислал Ёшиду, явно же вместо кого-то еще. А потом вся эта сцена на балконе.

– Нин, я очень легко выхожу из себя, по-моему, тебе надо знать. – На меня полыхнуло эмоцией. – Если я не явился на похороны деда, это действительно только мое дело, личное, знаешь.

Резануло очень больно.

– Знаю. Я вообще знаю, что не вхожу в круг интересов Мидзуно Ямато, так, случайно была избрана судьей. Именно поэтому все происходящее не укладывается у меня в голове. Пожалуйста, объясни, что это было. Или будь готов, что про дедушку мне рано или поздно придется рассказать.

Последняя фраза получилась настолько дурацкой и неестественной, что я покраснела. Но Ямато наконец-то отклеился от своего места около плиты и сделал два шага к диванчику, устроился почему-то рядом, у моих ног. Я сразу сползла на край, инстинктивно, испугавшись, попыталась свалиться на пол, не вышло. Ямато потерся головой о мои коленки и устало вздохнул.

– Мне бы так хотелось с тобой познакомиться в другом мире. Где я не был бы ёкаем, а ты не была бы судьей. Потому что, если честно, я удивлен, что про нас еще не ходит масса неприятных слухов и тебя не пытаются снять с должности по этому поводу. То есть они не могут, но слухи. Нина, проклятье, почему мы познакомились именно в этом раскладе? – Он поднял на меня усталые, больные глаза, и я потянулась, чтобы погладить его по голове.

Сердце сдавило невыносимой горечью, но ему поддержка нужна была, наверное, сильнее, чем мне.

– Что это значит, Ямато? – спросила я, касаясь жестких, непослушных прядей.

– Это значит, что я ёкай, что я боюсь говорить тебе, кто я, что у нас целая куча нерешенных проблем, и действительно, я повел себя не то что некорректно – а просто ужасно. И тут ты говоришь, что будешь ждать рассказа про дедушку. И подразумеваешь, что будешь ждать столько, сколько понадобится. Нин, кто тебя выдумал, а?

Я провела пальцами по его щеке, чувствуя, что напряженная струна в груди вот-вот лопнет, и это будет хорошо и правильно, принесет облегчение. Закусила губу.

– Вроде бы никто не выдумывал. Живу как живется, а живется не так уж и просто в последнее время.

Он снова потерся затылком о колени, а мои пальцы перебежали ему на шею.

– Давай так: разберемся с первостепенными задачами и сходим куда-нибудь. Хотя подожди, дурацкий вариант. Давай сходим куда-нибудь завтра.

– На свидание? – удивилась я.

– Ну куда ж еще. Раз уж ты готова ждать истории про моего непутевого деда.

Я улыбнулась и сползла-таки вниз, очутившись прямо в объятиях Ямато. В этот момент как раз судорожно разорался его телефон, да так, что я вздрогнула от страха. Ямато нахмурился и, продолжая обнимать меня одной рукой, проговорил:

– Циньшань? Что? Не ори так. Я сказал, говори спокойно.

Я встревоженно посмотрела на него.

– Кого задрали? Циньшань. Циньшань, прекрати кричать, я тебя умоляю.

В этот момент его белые пальцы дрогнули, и тонкий красивый телефон выскользнул, упал на пол. Впрочем, не разбился, а продолжил изрыгать проклятья из динамика.

– Мальчишка, – побелевшими губами сказал Ямато. – Мальчишка из твоего первого дела. Санзо, ну чтоб тебя!

Я почувствовала, как холодею внутри, но выводов никаких делать не стала, наоборот, с надеждой уставилась на то, как Ямато подбирает трубку и говорит:

– Да, Циньшань, мы выезжаем. Нет, Циньшань, я уверен, что это не Санзо, глупости, я отправил его в Ригу охладиться с двумя приятелями. Он до сих пор там. Мне очень жаль, мы сейчас приедем. Если ты к этому моменту успокоишься и Нари не придется нас разнимать, я уверен, мы придумаем что-нибудь эффективное вместе.

– Гуэй, да? – спросила я, и вместо слов получился невнятный шепот:

– Гуэй, Нина. Найден убитым, Циньшань орал, что похоже на следы хелицер огромного паука, а дальше я уже, к сожалению, не в курсе. Придется ехать.

– А ты говоришь, свидание. У меня завтра с утра слушанье всех японцев этого вашего второго клана, чтобы определить, кому достанется чудо-ребенок, а тут убийство; Ямато, слушай, не многовато убийств?

Он осторожно подтолкнул меня наверх, помогая встать и никак не отпуская мою руку; поднялся сам, сверкая белизной заметно подлинневших волос.

– Пойдем, Нин. Позвони, пожалуйста, Чжаёну или Нари, они должны быть вместе.

Я пошла за ним, набирая номер Чжаёна. Тот не отвечал. Я позвонила еще раз, потом – третий и наконец признала поражение. Мы спустились, и тут я увидела, что Ямато на мотоцикле.

– Неважно, я позвоню Нари, пока доедем, они уже закончат то, чем занимаются, – раздраженно бросил Ямато.

Я подняла брови и очень быстро набила Чжаёну смс. Так выходило разумнее и логичнее. Ямато протянул мне шлем, и я мотнула головой, мол, оставь себе, но он только поглядел резко, будто пулей прошил навылет, и я надела шлем, а потом, уже во второй раз, села ему за спину. С места сорвались так, что я по-настоящему испугалась улететь куда-нибудь далеко, но страх меня вскоре покинул. Я не была уверена на все сто, но все-таки очень подозревала, что реакция и навыки у ёкаев гораздо лучше человеческих, так что – какой смысл бояться.

Ямато останавливался один раз, чтобы уточнить маршрут, не сказал мне ни слова, а потом мы доехали, судя по моим знаниям Москвы, куда-то в район Каширского шоссе, добрались до заунывного дворика. Понять, где происходит все самое интересное, было довольно легко: на четвертом этаже скучного, но относительно нового дома стоял такой шум и гам, что я удивилась, как до сих пор не высыпали соседи. Секундой позже догадалась, что шум и гам был слышен исключительно мне.

Ямато снял меня с мотоцикла, явно будучи погружен в не очень веселые мысли, и я чуть не взвизгнула: все-таки интересное самоуправство. Оказалось, что правым плечом он прижимает к уху телефон.

– Нари? – спросила я.

Он кивнул, потом помотал головой и пошел в подъезд. Нари, судя по всему, занята была не меньше Чжаёна.

Мы поднялись на лифте в гробовом молчании, дошли до квартиры, позвонили в дверь. На нас почти сразу вывалился поток света, и я на мгновение ослепла.

– Да заходите же! – недовольно проговорил кто-то знакомый, и я сделала шаг внутрь.

В квартире был паноптикум похуже собрания клана Мацуоки, и я только и смогла, что удивленно распахнуть глаза. Пахло травами, по воздуху словно выстроились невидимые глазу призмы, через которые электрический свет преломлялся всеми мыслимыми и немыслимыми оттенками, девчонки сновали туда-сюда, кто-то держался с кем-то за руки.

– Пойдем, – тяжело сказал Ямато.

И мы пошли, безошибочно выйдя к стоявшему на коленях Циньшаню, Минли с горестной миной и Пон Фаю, отмерявшему небольшую кухню по два шага туда-обратно. На полу валялось обезображенное тело, и я даже отвернуться не сразу смогла, настолько меня привлекли огромные красные раны на несчастном мальчишке. Я просто даже сообразить не могла, что вот он был живой, несколько дней назад, боролся, что-то хотел поменять в мире, а теперь…

Отвернулась, закрыла глаза ладонью. Послушала, как ругается на всех богов Циньшань, тяжело вздохнула.

– Мы приехали, – сказал Ямато. – Ты меня извини, маг, но ничего ты уже не сделаешь. Вижу, пытался. Появиться бы тебе пораньше.

Я испуганно вздрогнула: сейчас точно начнется мордобой, но Циньшань вдруг поднялся на ноги и протянул руку Ямато:

– Пораньше – это как минимум вчера. Никто бы не успел. А судя по остаточным следам воздействия – вообще два дня назад. Извини, что я на тебя набросился, не в себе был.

Ямато пожал его руку и сам опустился на колени, внимательно рассматривая раны. Я снова постаралась не пялиться.

– Нина, ну что вы мучаетесь. Выйдите, – сказал Циньшань тихо.

Я покрутила возможность в мыслях, так и сяк. Оказалось, что она мне активно не нравится.

– Нет, я останусь. Если убийца – Санзо, да неважно, все равно останусь. Ваши проблемы – это мои проблемы.

Циньшань немного просветлел лицом и кивнул. Мне показалось, что моя фраза почему-то ему понравилась. Минли как будто спохватился и подвинул мне крохотный стульчик.

– Циньшань, – сказал Ямато тихо. – Ты знаешь, это и правда был паук, но не стоит меня убивать. Я клянусь, что Санзо в Риге, и установлю это наверняка. Раны, впрочем, слишком типичные для хелицер, ты прав. Да что же за бесконечное проклятье!

– Ямато, не имею ни малейшего понятия. Но два убийства за два дня. И я бы понял еще, если бы вспыхнула вражда между вами и корейцами, но мы здесь при чем? Да если это твой Санзо, Ямато, картинка не складывается, ты понимаешь? Вообще ни разу не складывается. Я не верю в такие совпадения.

– Даже Нина в них не верит, а она с нами без году неделя, – отозвался Ямато. – Я вообще не помню, когда у нас были такие убийства и такие конфликты.

– Аналогично. Фай, Ли, мы пойдем на улицу, разберитесь тут, протокол составьте, я понимаю, что у нас такое впервые, но давайте, сериалы тут все смотрели. Опишите место преступления, магические срезы.

– Циньшань, да тут один паучий срез, – попытался было возразить Минли, но тот посмотрел на него строго. – Хорошо, сделаем.

– Пошли, – мотнул головой Циньшань. – Есть что обсудить.