Глава 20

Булыжник не представлял собой ничего особенного, да и, по правде говоря, Нари с Ямато явственно переигрывали, преобразившись из друзей в заядлых соперников. Я смотрела на все это с таким же неизбывным унынием, как и Циньшань, и только и думала, куда мне податься. Похоже, они все-таки решили выпустить в свет так и не сыгравшее свою роль тестовое задание и теперь валяли дурака с серьезностью людей, знающих, как именно это делается.

Сначала с проникновенной речью выступила Нари, теперь говорил уже Ямато. Я не знала, что мне поделать и куда метнуться. Подыгрывать, не подыгрывать, поддерживать их заблуждение, что меня нужно испытывать? Да и в конце концов, я просто не знала, где находится сам тест. Может быть, мне нужно было раскусить тот факт, что они меня дурят.

– Ребят, – сказала я, едва Ямато закрыл рот. – Слушайте, ну ведь это все – проверка, правда? Вы мне только подмигните, и я сделаю серьезный вид, решу, кому присуждать этот ваш камень…

– Теперь судьи к новым заданиям так относятся? – удивился Ямато. – По дихотомии «проверка – не проверка»? Это же с ума можно сойти.

– Нет, Нина, это не проверка, – поддержала его Нари. – С проверками мы расстались на этапе выяснения отношений между Циньшанем и Ямато. Мне нужен этот амулет, а присудить его мне можешь только ты. Сама посуди, куда нам еще разыгрывать проверки, если за тобой кто-то охотится, а мы сами то и дело попадаем под удар.

Я пожала плечами. На мой взгляд, очередной проверке никогда ничто не могло помешать. Более того, будь я скучающим красавчиком двадцати восьми и непонятной красавицей трехсот лет от роду, точно занялась бы мистификациями.

Булыжник напоминал купленную у китайцев на eBay древность. Пароксизмов удачи со мной не случилось, энергетики от него не шло вовсе, а истинным зрением он виделся как обычный камень, только с золотым контуром. Мог в принципе и настоящим амулетом оказаться, но вот ссора была надуманна.

– Заклинали наши, – задумчиво сказал Циньшань. – Это не спор о том, для кого заклинали, спор о том, кто заклинал.

Нари развернула любезно подготовленную простыню с перечислением корейцев, которым амулет в свое время принадлежал. Я забегала глазами по именам: попадалась и довольно известная знать, и знаменитые поэты. Если не тезки, конечно. Ямато, фыркнув, подсунул мне экран смартфона, там был точно такой же список, но, разумеется, с японцами.

– Я правильно понимаю, что вы претендуете на этот амулет за свои страны, а разбираться будете потом? Или же я отдаю его, скажем, Нари, а она оставляет его себе?

Все замялись.

– Как можно вынести честное решение по этому вопросу? Где он вообще был найден?

– Ну, мы с утра пораньше взяли Циньшаня и поехали разбираться с владельцами этого долбаного квеста, – бодро сказал Ямато. – Зашли, разобрались, а там амулет лежит. Все долго отнекивались, потом сознались, что недавно нашли во время какого-то грязного дельца, ну и…

Я даже села.

– У вас по квесту есть информация, а вы щелкаете зубами по поводу амулета? Ну-ка отдайте его мне, немедленно. И еще отдайте всю литературу, которую мне имеет смысл прочитать. Сколько можно держать меня в потемках?!

– Бери, – отозвался Ямато.

И я взяла. Опять – по нулям, никакой отдачи, никаких внезапных всплесков, ровным счетом – ничего.

– Информацию привезем на Смоленку, – кивнула Нари, – мы ее уже почти всю собрали. – Никто не знал, что ты понадобишься так скоро, мы тебя учить планировали три недели.

– Квест, – угрожающе произнесла я и посмотрела на Чжаёна, ища поддержки.

Он сидел совсем задумчивый, ушел в свои мысли и не вернулся.

– Корейцы им владели, – нехотя и со скрипом произнесла Нари. – Правда, на ночь нашего прохождения их просто не было в стране. Это чанъины, с них станется заманивать людей в такую ловушку. А вонгви просто спелись с ними, тоже питаются человеческой энергией. Но в стране их не было, Нина, мы проверили по своим каналам. На время уезда кровавую потеху они запирают, так что ясно тут одно…

– Что дело темное, – перебила я.

Нари даже бровью не повела:

– Именно так.

– Положим, я сначала не поверил, очень уж их удобно не оказалось в стране, но потом Нари меня убедила посмотреть на ситуацию беспристрастно. В самом деле, скорее кто-то пытался загрести жар их руками, – вдруг сказал Ямото.

– А никто не хочет вас поссорить? – спросила я. – Сначала якобы устроенное корейцами покушение, теперь вот это.

– И все почему-то забывают про наш клан! – ядовито добавил Циньшань. – Будто мы и не существуем уже и никакой конкуренции великой Нари и великому Ямато составить не можем?

– Циньшань, со всем уважением: из того, что я понимаю на данный момент, ваши маги слова могут Господу Богу конкуренцию составить, не то что нашим кумихо и ёкаям, – ответила я больше для того, чтобы позлить несносных Ямато и Нари.

Нари чуть помотала красиво посаженной головой, Ямато фыркнул, Циньшань благодарно улыбнулся.

– И лично мне хотелось бы, чтобы вы помогали нам с расследованием по этому квесту.

– Нам бы ловушку для призраков, – неловко выдавил из себя Ямато. – Как в «Охотниках за привидениями».

Я вскинула брови:

– Это еще зачем?

– Да вариант остается один, милостивый судья: допросить вонгви. Они так просто не допрашиваются, что там, бессловесные жадные до энергии сущности, которые только морок навести сильны.

– Можно попробовать транслировать их слова на какой-нибудь, так выразимся, приемник, – проговорил Циньшань.

– Глупости все это, – холодно отозвалась Нари. – Они очень плохи. В своей… настоящей форме я приказала им перестать на нас нападать. Подействовало только со второго раза и то не до конца. О каком связном разговоре вообще может идти речь?

– И не скажите, и не скажите, моя госпожа. – Циньшань расплылся в неприятной улыбке. – Мы давно перенимаем опыт западных коллег и с призраками не единожды беседовали. Правда, задача состоит в том, чтобы не наделать глупостей, удержать призрака в одном материальном состоянии, а дальше с ним можно договориться. На что, в конце концов, было сделано такое количество спиритических досок.

– Вот именно, – наконец-то подал голос Чжаён, – у нас осталась одна-единственная зацепка, а иначе мы потеряем след. Хочу согласиться с Ниной, мне чудится здесь кто-то иной. В любой другой момент я бы подумал на Циньшаня, прошу меня простить, но в таком случае картинка не складывается. Хотят взбаламутить темные силы, нарушить порядок. Ямато, Нари, Циньшань, кто-то есть в более мелких кланах?

– Да у меня в своем десяток придурков, которые считают, что управлять главным кланом Москвы – это сахар, – возмутился Ямато. – То и дело выясняем отношения. Так что я бы ничего не поставил против этой теории.

Нари нахмурилась:

– Я думала, ты получше следишь за нашей с тобой… и уважаемым Циньшанем территорией. Претенденты на твое место? Меня это не устраивает.

– Очень сильно они пока что не претендовали, – примирительно произнес Ямато. – А что твои чанъины, твои ёбосаны, твои…

– Ёбосаны, если так посмотреть, твои! – взвилась Нари, а я чуть не начала смеяться во все горло.

За годы обучения, конечно, привыкла ко всяким чудным названиям, но вот «ёбосаны» меня отчего-то подкосили.

– У них нет какой-то принадлежности. Клан и клан. Извини, погорячился.

– Вот вы горячитесь, а там идет борьба за власть. И вас пытаются столкнуть лбами.

– Слушайте, а что вы вообще делаете такого, чтобы это все считалось невероятно престижным? Ну, ссоритесь, ночуете друг у друга. Ну, споры возникают, и вас беспрекословно слушаются. А дальше-то что? Главы кланов. Просто красивая должность?

Нари начала что-то резко говорить, запнулась, запуталась в словах и уставилась на меня, как на то самое привидение. Ямато набрал побольше воздуха в грудь, то ли чтобы не заорать, то ли чтобы не засмеяться. Циньшань не сдержал ухмылки:

– А вы, я смотрю, уважаемые Нари и Ямато, здорово объяснили нашей судье порядок. Вот прямо не подкопаться, а? Главное, ее неведение особенно сильно помогает нашей работе.

– Тут все завертелось так… – неопределенно сделал рукой Чжаён. – Твои же претензии были, имей совесть.

– Претензии – мои, – важно кивнул Циньшань. – А ставленница, на которую я дал согласие, – ваша. И вот, оказывается, она настолько в курсе дела, что даже не знает, порядок какого уровня поддерживает. Наверное, ей кажется, что она играет в забавную игру.

– Циньшань, прекрати нагнетать, – поморщился Ямато. – Ну да, прохлопали мы ушами. Но сам посуди, сколько времени у нас не было судьи? Я вот вообще первую судью на своем веку встречаю. А Нари, наоборот, может рассказать, наверное, с десяток весьма поучительных историй.

– Ямато, мне не тысяча, нет. И историй я могу рассказать ровно пять. Все с самыми счастливыми финалами, так что не вижу смысла наводить панику на нашу прекрасную судью.

– Панику навожу не я.

– Может быть, перестанете красоваться и расскажете? – холодно поинтересовался Циньшань.

– Да легко, – отозвался Ямато. – Нина, представь себе, что это такое, когда в городе живет около десяти тысяч существ, части которых для нормального функционирования требуется убивать людей. Это, Нина, очень и очень плохо. И то, что ты считаешь, что мы тут стоим и красуемся, довольно далеко от правды. Нам Москва досталась после девяностых. Вернее, Нари и мой предшественник пришли, чтобы навести здесь относительный порядок. Заканчивал уже я.

– Это правда. – Нари наконец-то села в кресло. – В самый разгар этих самых девяностых уже жившие в Москве корейские, китайские и японские сущности почувствовали запах легкой крови и убивали, случалось, пачками. Все потом списывали на разборки между вашими бандитами. Вот только разборок стало меньше, а количество убийств – нет. Тогда я вернулась из своего добровольного изгнания в деревне, а японцы прислали Сугимото. И мы набрали горстку верных нам, а потом огнем и мечом зачистили тех, кто не хотел подчиняться. Ямато пришел сильно позже, но надо сказать ему спасибо, выстроил своих, как школьников. Дело в том, что многие нашей политикой недовольны. Вот еще с год назад мы боролись с небольшим кланом мощных ёкаев. Все время находится кто-то с лозунгом, что люди – это не более чем кормовая база. Сама понимаешь, что это значит для города. Так что мы нашим положением не просто дорожим. Мы его держим. А дорвется до власти какой-нибудь маньяк – так опять начнется резня. Хорошо, если не общемировая.

Я пришибленно молчала.

– Ты – главный орган контроля за нами. Так что на тебе висит очень сложная и интересная задача.

– Камень. На дно, – слабо пискнула я.

Чжаён сжал мою руку, а Нари лишь пожала плечами.

– Все, заплакали и прониклись? Между прочим, я зачищал город бок о бок с тобой, но у тебя в голове японцы, я смотрю, – вызверился Циньшань.

– Если ты еще не догадался, на встречах, несмотря на отвратительный характер, ты присутствуешь именно из-за этого.

– Вот и чудно. Имею добавить лишь одно: вы все тут правы, и кто-то хочет новой кровавой бани. Так что сейчас мы заедем ко мне и стрелой полетим устраивать спиритический сеанс.

Циньшань вышел из квартиры первым, а я никак не могла двинуться, чувствуя, что на меня волнами накатывает паника.