Глава 11

– От меня-то вы что хотите? – спросила девушка, старательно размешивая суп в кастрюле.

На плечах у нее висел русско-японский ребенок лет трех, вокруг носились еще двое, периодически сплетаясь в довольно шумный клубок. Я тупо пялилась на происходящее и пыталась его осознать. Обычная пятиэтажка в спальном районе на севере Москвы. Обычный двор. Обычная небольшая квартира. Все как у меня. Ну да, девчонка – из Японии, но живет здесь с малолетства. И при этом – кумо. Я старательно закрывала глаза, открывала их, зажмуривалась, но тень паука (и маленьких паучат) даже не думала появляться. Видимо, пока что я не настолько прокачалась в пресловутом истинном зрении.

– От вас лично? – растерянно поинтересовалась я, когда трехлетний паучок с гиканьем спикировал мне на колени, сделал страшное лицо – и оказался почему-то симпатичной светловолосой девчонкой.

Девушка утерла пот со лба полотенцем и нетерпеливо уставилась на меня во все глаза. Паучок прыгал на коленях и смеялся, когда я помогала ему взлетать повыше.

– Да, Нина, от меня лично.

– Мичи, вы простите за вторжение, но я уже объяснила ситуацию. Я не знаю, что делать. Я видела Санзо, я видела еще двух… оборотней. И я ничего не понимаю.

– Дети, ну-ка, кыш! И сестру заберите, – скомандовала Мичи.

Мальчишки из клубка подорвались бежать, потом очень быстро вернулись за моим паучком, сняли ее с коленок и так и унесли в неизвестном направлении. Паучок на прощание показал язык. Вообще атмосфера здесь разительно отличалась от того, что я видела в двух предыдущих домах. Там были какие-то разлад и неустроенность, под стать черной ауре магазина Санзо, здесь царили любовь и радость.

Мичи села на стул.

– Так вы хотите знать, – сказала она через мгновение, нервно пожевав губы, – есть ли у меня желание убить отца вот этих вот?

Я нахмурилась. Можно было ничего и не спрашивать, ответ был ясен, как день.

– И они тоже не хотят никого съесть, уверяю. Нина, я вижу, вы неглупая девушка и будете хорошо во всем разбираться, раз так дотошно подходите к делу. Кто бы мог подумать, разыскали всех кумо в городе. Мидзуно там не умер от вашей активности? Я-то думала, как только в Сети прочитала о вашем назначении, что дело решится в его пользу исключительно внешностью и манерами.

– В Сети прочитали? – отвлеченно спросила я, пытаясь обработать полученную информацию. В голове никак не укладывались разные подходы к проблеме.

– Ну да, у нас же есть свои порталы плюс общая социалка.

– Ага, – зафиксировала я. – То есть, Мичи, вы на стороне Санзо, я правильно понимаю?

Она хмыкнула и покачала головой:

– Этого я как раз не говорила. Я хотела сказать вам, что вы неправильно ставите вопрос. Он должен быть не про меня.

– А про кого? – совсем растерялась я.

– Про Санзо, конечно. Не знаю уж, что вам наплели те, с кем вы разговаривали.

– Хана и Нишо.

– А, эти двое. Представляю, наверное, вступились за Санзо и еще лица делали кровожадные?

Я чуть пожала плечами:

– Ну да, рассказывали мне, как любовь важна для каждого ёкая. Что-то такое.

– Вас съесть не пытались? – Мичи вдруг рассмеялась и стала еще симпатичнее, чем раньше.

– Ну как сказать. К Нишо мы приезжали на завод, и там было немного страшно, жестяная коробка, тени, он вообще какой-то недобрый.

– Все ясно. В общем, Нина, вопрос вы ставите неправильный.

Я наконец-то сосредоточилась на происходящем:

– Хорошо, Мичи, вот вам правильный. Как вы считаете, зачем простая девушка Ира нужна Санзо? Он при деньгах, явно тусовщик, как Ямато. Байка про любовь, конечно, согревает всех, меня в первую очередь, но не хочет ли он ее съесть?

Мичи живо кивнула:

– Вот, ближе к делу. Но я рада, что вы Нишо таких вопросов не задавали. А то пришлось бы вашему хварану применять свои навыки.

Чжаён к Мичи зашел только на секунду, огляделся и сказал, что будет ждать в машине. Ему уже который час названивали, кажется, из учебной части и, кажется, насчет меня тоже (что в принципе было довольно странно), поэтому он пошел вести переговоры, видимо, убедившись, что здесь все чисто. А у того же Нишо все плечом меня загородить пытался.

– Что скажете?

– Могу сказать только одно. Все зависит от того, как ёкай воспитан, что в нем преобладает, человеческое или демоническое. Мне и в страшном сне не придумается что-то сделать с Алешкой. Санзо – он тщеславен, и он однозначно демон. Вот и думайте. В подробности я не вдавалась. Демоны способны на любовь, я же ведь тоже демон, Нина. Но любовь у нас странная. И еще страннее у тех, кто в меньшей степени человек. Кумо питаются людьми. В общем, я на стороне китайского мальчика, хотите верьте, хотите нет. Методы у него нетрадиционные, но намерения он вполне мог почувствовать.

– Ну да, – задумчиво сказала я. – Или он просто решил подчинить бывшую одноклассницу себе, знаете. Увидел, как она расцвела, и вспомнил секрет, нашептанный дедушкой-китайцем. А иероглиф уж какой нашелся.

Мичи пожала плечами:

– Разберетесь, я в вас верю.

На кухню вкатился светловолосый паучок и трогательно спросил:

– Ма-а-ам, а когда обед?

– Прямо сейчас, зови мальчишек.

Я встала на ноги, еще раз попыталась увидеть все в истинном свете и, потерпев неудачу, направилась в прихожую.

Мичи вышла проводить, и в этот момент я поняла, что не верю даже ей, такой хорошей и домашней. Наверное, у меня разыгралась паранойя, но поделать с этим я уже ничего не могла.

– Извините, что отвлекла, и спасибо, правда.

– Милости просим, – улыбнулась Мичи в ответ.

По ступенькам я сбежала быстро, нашла глазами машину Нари, кивнула Чжаёну. Дождалась, пока мимо протащится какой-то паркетник (может, и Алешка вернулся), и резво запрыгнула внутрь машины.

– Ну что, – сказал Чжаён, – ползем по четвертому адресу?

Я помотала головой:

– Думаю, бессмысленная трата времени. Видишь ли, на кумо у самих кумо есть две точки зрения.

– И один голодный злобный Нишо.

Я чуть не рассмеялась в голос:

– Ты правильно понял. Мичи говорит, что за Санзо не поручится. Зависит от того, насколько он человек.

– Он паук, – буднично заявил Чжаён, и меня передернуло.

– А ты за это отвечаешь?

– Так же, как за то, что Мичи никого в жизни не ела.

– В общем, Чжаён, я знаю только то, что ничего не знаю, пойми меня правильно. У всех есть право на ошибку. И право на то, чтобы исправиться. Может, он ее и правда любит? И будет совсем другим?

– Ага, – сосредоточенно кивнул Чжаён, и я на мгновение залюбовалась, красив ведь, что ни говори. – Только люди не меняются, а ёкаи тем более. Так что решай сама.

Я со стоном закрыла лицо руками и оперлась локтями на колени. Очень хотелось есть, а еще желательно оказаться в мире до-первого-сентября.

– Ты поэтому с Нари не встречаешься?

Чжаён издал непонятный звук.

– И поэтому тоже. И еще потому, что ей триста. И ты вообще читала легенды о кумихо? Спешу сообщить, что там почти все правда. Мне еще дороги мои печень и сердце.

– Красивая она, – глубокомысленно изрекла я.

– Ну да, а от Ямато вообще взгляд не отвести. И что предлагаешь с этим делать?

– Понятия не имею. – Я все еще сидела в блаженной темноте. – Надо проверить, что нам эта Лена написала про Гуэя и Иру.

– Держи.

Я нехотя взяла планшет и вошла под своим именем. Лена, оказывается, отозвалась мгновенно и даже предлагала через пару дней встретиться. Я достала сотовый.

– Алло? – высоко спросили в трубке.

– Здравствуйте, это Нина, я вам писала.

– А, да-да, слушаю! – оживилась Лена.

– Вы уж меня извините за такую настойчивость, но, видите ли, Иркин парень – мой хороший приятель, а тут на горизонте появился Гуэй, и вот он с ума прямо сходит от ревности. Я устала, если честно, и решила спросить у незаинтересованного лица. Ира о вас как-то упоминала, ну и…

– О! Слушайте, это все так загадочно. Даже не знаю. Никогда Гуэй с Иркой особо не общался и не дружил раньше. Оба, конечно, из аутсайдеров, но никогда! А Гуэй был в Таньку влюблен, в отличницу нашу. Но сами понимаете, много что может поменяться. А расскажите про приятеля. Мне жутко интересно.

Захотелось хлопнуть рукой по лбу. Ну да, я так и думала, повезло нарваться на главную сплетницу класса. Впрочем, все это было не очень плохо. Теперь главное – выпутаться.

– Спасибо вам большое. Успокою его. А мы с вами действительно можем встретиться и поболтать. Будем на связи.

– Хорошо, договорились! Не забудьте только!

Судя по ее активности, блокировать придется и в Сети, и в телефоне.

– Давно успела с паучарой заприятельствовать? – чуть удивленно спросил Чжаён. – Нет, я в хорошем смысле, но ты полна сюрпризов. Даже глазом не моргнула, а сочинила легенду и, похоже, получила интересовавший нас ответ?

– Это ты меня во лжи обвиняешь? – взбрыкнула я и тут же поняла, что батарейки совсем сели, пора поесть, а можно бы – и поспать.

Чжаён мгновенно надул губы, ни дать ни взять симпатичный обиженный ребенок, и сказал тихо:

– Ни в чем я тебя не обвиняю.

– Прости, схожу с ума. Есть очень хочется. И еще на мне решение по человеку, понимаешь? И… И да, она подтвердила слова Гуэя, никакой влюбленности в школе. Что мне-то со всем этим делать? Паук говорит, что любит, Гуэй говорит, что жизнь ей можно спасти только так. Почему решение на мне?

– Ну, потому что кто-то должен принимать решения, – грустно сказал Чжаён. – Раз другие не могут. Что делать планируешь?

– Поспать часов десять. А с утра сесть, нарисовать старую добрую табличку со всеми данными и пораскинуть мозгами.

– Понятно. Двинули.

Был час пик, но ехать нам оказалось совсем недалеко.

– Поднимешься? Можем чаю попить, – рассеянно предложила я.

– Нет, ты и правда ложись. А завтра, если что, звони, я буду тут как тут.

Я почти вылезла из машины, а потом забралась обратно и тревожно уставилась на Чжаёна:

– Скажи, какое твое мнение?

Он покачал головой:

– Вот еще, повлияю на тебя.

– Нет-нет, мое мнение сложится потом, из всех факторов. Я еще Ямато завтра на предмет ёкайской любви попытаю. Сейчас я считаю, что Ире и Санзо надо дать шанс. А ты что думаешь?

– Я думаю, что он ее съест. Извини за прямоту. И что сломать ее любовь – это спасти ее жизнь, а дальше хоть трава не расти. Мне все равно, главное, что это ее спасет.

– А Санзо, значит, кровожадный кумо?

– А ты его видела? Если он на тебя не бросался, это не значит, что не хотел пообедать красивой девчонкой.

– Слушай, Чжаён. Но смысл тогда какой? Давно бы съел уже.

– Смысл тут в том, что он играется с жертвой. Просто так есть неинтересно.

– Нешуточный опыт сквозит в твоих словах, – задумчиво ответила я. – Ладно, до встречи.

– Спокойной ночи, судья.

– Спокойной ночи, хваран. С универом ты разберешься?

– Куда денусь?

Я вышла из машины, взбежала по ступенькам, нащупывая ключи в кармане сумки.

Прямо около двери стояла шикарная корзина цветов. Иероглифы на открытке были вполне японские и складывались то в «Прекраснейшей», то в «Красивейшей». Видимо, система перевода где-то хромала.