Глава 22. Предварительный итог. За два года до командировки
– Может пришло время нормально пообщаться? Я лишних вопросов не задавал, да вот не нравится мне все это.
Кстати да. Не думал что он столько выдержит. Псих не значит дурак. Когда требуется умеет себя правильно вести.
– Очень дурно пахнет. Ты, и играешь в сомнительные игры. Деньги – не смешно. Я бы взял и сам все сделал. Ты ж знаешь – я по любому с тобой. Но не люблю непонятки.
И ведь ждал всю ночь, пока я занимался доведением до ума старых идей. Не доставал, честно исполняя порученное.
– Что ты знаешь о «невидимках»? – зевая спрашиваю. Кому другому бы побоялся, ему нет. Дальше не уйдет.
– Что все, – с откровенным недоумением ответил Микки, – школа, улица, газеты. В детстве почитывал Popular Science, Journal of Zoology.
Тут он в очередной раз мимоходом прокололся. Это все-таки чтиво не для правильного уличного пацана. В детстве мы все лазим в научно-популярную литературу. Что Кевин, что Микки, что любой имеющий каплю мозгов. Взрослые уже обычно стараются вычеркнуть из памяти изменение и демонстративно шуточками отделываются. Ничего назад не вернешь и фарш через мясорубку с целью получения мяса не пропустишь. Что есть, то есть и живи с этим.
– Ничего там вообще не было. Внешне люди, а реально фэйри.
Тебе проще, невольно подумал я. А мне всю жизнь хотелось разобраться, почему я не такой. До сих пор внимательно изучаю The New England Journal of Medicine, Science и Nature. Наверняка знаю одно – ни у нас, ни где-то еще в мире ничего экстраординарного в открытой печати нет. И от коммунистов ничего страшного не пришло.
Ведь точно известно – работы в секретных лабораториях были. Искали, проверяли. Чего уж далеко ходить. Решил приколоться над парнями и показать как я карты угадываю. Что любопытно уже потом выяснил не я один такой сильно умный. Фокусники и раньше такие вещи творили. Запах. На картах заранее наносишь буквально каплю. Надо правда хорошую память иметь, чтоб не перепутать – одеколон для бритья король пик, а оружейная смазка туз червей. И все. Стопроцентное угадывание. Смотрят с открытыми ртами.
Кончились эти забавы вызовом к людям с большими полномочиями. Мне как-то не хотелось идти в подопытные кролики и я честно во всем сознался. Еще и через детектор лжи прошел. Результатом были приказ о запрете для фэйри в армии любых азартных игр. Меня парни даже побить хотели. Ерунда это. Не виноват я. В казино и раньше не пускали, давно кто-то сообразил или шулеры использовали подобный трюк. Во всяком случае я тогда из разговоров и вопросов выяснил насколько мы все подозрительны. Правительственные люди внимательно наблюдают за выбивающимися из строя. Именно поэтому лишнее внимание не требуется.
– Многие, – тщательно подбирая слова, говорю, – искренне верят в наши ведьмовские и магические способности до сих пор.
Микки хохотнул. Он вопреки сумасшествию очень рациональный тип. Единственный раз, когда действительно пошел к известному целителю был с матерью. Если вариантов нет, хватаешься за самый сомнительный. Тот тип обещал вылечить и не помог. Потом его обнаружили с тяжкими физическими повреждениями. В больнице помер, не приходя в сознание. Если ты маг и волшебник неплохо бы разбираться с кем имеешь дело, а не доить деньги за пустые обещания.
– Там, – я неопределенно показал вверх и на всякий случай уточнил, – в многочисленных правительственных агентствах просто обязаны подозревать самое плохое.
– Нет такой ерунды, в которую не поверил бы образованный человек, – согласился Микки.
Я прикинул мысленно и согласился. Нередко здравомыслие наблюдается у необразованных, а закончившие университеты попутно набираются всяких глупостей, как собака блох. Высокоумные теории вкладываемые в пустые головы студентов с кафедры профессорами редко приложимы к обычной жизни. Недаром мошенники предпочитают работать со считающими себя сильно умными. Таких и обуть проще, и расколоть. Обязательно примутся врать, болтая лишнее. Поймаешь на лжи, слегка надавишь и он сам построит цепочку доказательств, принимаясь выкладывать в чем виноват.
– Вот и существует такое мнение, что у «невидимок» есть какие-то невыясненные генетические особенности. Мы якобы способны манипулировать с таинственной энергией. Все известные ментаты были «невидимки».
– Какая связь с умением запоминать числа из 20 цифр и расчетами сложных формул с магией? Выучить расписание автобусов или помнить время солнечного затмения в любой период важно для нормальной жизни?
– Откуда мы знаем, могут ли они еще что-то? Чтение мысли или телепортация тебя больше устраивает?
– Пфе, – откровенно издевательски сказал Микки. – Гадалки, предсказания, чистая психология. Я вот тоже на той заправке сумел предсказать будущее. Если бы не двинул сразу, он бы это сделал. Через секунду. Он подумал – Или две.
Оскалился, показав все свои замечательные зубы.
– Ты в курсе, что про некого парня по имени Билли тоже говорят в бандах разное всякое? Про чтение мыслей, например.
– Тренировка. Не только слова и запах – движения, мимика, выражение глаз, жесты. Когда кто-то говорит, он не просто двигает языком, но и за счет эмоций выражает свое отношение к этой информации. Больше опыта, лучше получается.
– Ну да, а у всех остальных не выходит.
Вот поэтому я и подозреваю что есть связь с моим «невидимством». И у других тоже не все чисто. Но ведь не от рождения я такой. Практика. Постоянная и каждодневная. Вон у этих русских, как бишь их фамилия… А! Бронниковы. С завязанными глазами выходило видеть. Сумели на минимальном количестве света рассмотреть рисунки. Зачем? Да просто так – захотелось. Постоянное повторение на более высоком уровне. Ничем не отличается от спорта. Кто-то может поставить рекорд, а кто-то будет всю жизнь рвать жилы и не достигнет. Предрасположенность.
– Знаешь как говорят? – с ухмылкой сказал он. – Не смотри в глаза дракону, он мысли читает. Уильяма Мак-Кинли обмануть не получится. Что, правда, не слышал?
– Кличку «дракон» – да. Мысли читаю – не в первый раз сообщают. А это…
– Считай подарок. Теперь ежели чо, в глазки пристально впершись замогильным голосом вещай. В момент потечет.
А ведь правда вечно смотрят в пол или норовят морду отворотить. И не первый год уже. Мне-то не мешает нисколечко, а есть такое дело. Вот тебе и чтение мыслей. Простейшую вещь не заметил.
– Я в позапрошлом году ездил в Бостон по делам, – вспомнил Микки, – случайно встретился с Пичинини.
– С кем? – не понял я, пытаясь вспомнить кого он ловил в Бостоне.
– Фокусник такой. Тони Генератор.
– А! Этот. Шоу «невозможная магия».
– Ну дык я своими глазами видел как он мобильник в бутылку засовывал. Постучал по стенке и внутри. А горлышко узкое. А моему «Чужому» глаз закрыл.
Я ничего не понял. Татуировку страшилища из фильма «Чужой» он себе сделал на спине еще в школе. В красках. У нас тогда многие себе кололи – мода. Но Микки уже тогда откровенно всем сообщал – я не свой.
– Это как?
– Был открытый, теперь закрыт. Будто подмигивает. Пальцем нажал и вот такое зрелище. Через двадцать с лишним лет. Показать?
Он не шутил.
– Да не помню я, как он раньше выглядел. Ты передо мной голым давно не выплясывал.
– Вот и Арлет так сказала, – скорбно сказал Микки. – Друзья называется.
– Ну извини.
– Да, так я к чему – прямо спросил, ты парень действительно эдакое можешь или чо? А он так помялся…
– Ну да, когда такой типус нависает над тобой и берет за горло или просто лапищу на плечо кладет, задергаешься.
– …благо не перед камерой и говорит: «Есть очень известный иллюзионист Джеймс Рэнди, так он прямо предлагал миллион американских долларов любому, продемонстрировавшему магические умения в условиях строго поставленного эксперимента. Еще никто денег получил. А попытки были». Вуду, шмуду, – непередаваемым презрением прокомментировал, – на дураков все рассчитано. Мы в 21 веке и давно поняли, откуда берутся не истлевшие покойники, стигматы, астральные путешествия, рождение фэйри. Все имеет под собой объяснение. Наверняка эти умники угрохали пару миллиардов на секретные программы воздействия на человека. Да кому нужны поджигающие взглядом, если есть огнеметы и воздействие на людей, когда можно раздать выпивку и толпа снесет любую охрану.
– Допустим, существуют люди, на самом деле умеющие делать колдунства. Не важно как. Безусловно речь не идет о взмахнул волшебной палочкой, но что-то неординарное, ну к примеру заставить выстрелить в затылок собственному начальнику.
– Ага, – перебивает Микки меня, – это ты про Счастливчика намекаешь. Так проще взять кого из родичей охранника в заложники или вообще мышьяку в бифштекс подсыпать.
– Он вроде от температуры разлагается.
– Значит чего посолидней, так просто не определяющегося. Тихо, чисто и время на уход имеется.
– Ну и?
– Что и?
– Почему выстрелил?
– Откуда я знаю, может идиот. Или ненависть классовая.
Это он шутит, но очень удачно в тему.
– Короче если они существуют, то потенциально опасны. Или полезны. Смотря на кого пашут. Но вот за миллионом в жизни не придут. Там рядом обязательно болтается неприметный человечек из ЦРУ или ФБР. Может конечно сразу грохнут, но скорее всего будут долго потрошить в уютной больничке и регулярно колоть нехорошие препараты.
– Есть такое дело – согласен. Гении любого рода все ненормальные…
Интересно это намек или он себя нормальным считает?
– …отклонение от нормы. Если в детстве не зацепили, поймав на чем-то выдающемся, будет старательно маскироваться.
– Бинго! И вот приходит ко мне, именно ко мне – дракону, читающему мысли, такой странный Макс и радует сообщением, что он ментат и его ловит призрак-невидимка. Оба на грани магичества с колдунством, но это ж как назвать. Можно экстрасенсорикой, можно волшебством, а можно и высокой технологией. И это очень напрягает. Потому что не имея доступа к огромным массивам секретной и научной информации, а только открытым источникам и полицейским базам данных я давно кое-что для себя вывел. И не верю в глупость других. Дело достаточно скользкое, но если и существуют на свете колдуны, так среди нас – «невидимок». Слишком высок процент среди нашей разновидности всяких фокусников, шулеров, мошенников, гадалок и очень успешных людей. Нас, «невидимок», вообще очень мало, доли процента от общего числа фэйри и в принципе есть шансы затеряться в человеческом обществе. Нет, тихо не живем. А некоторые исчезают.
– В смысле?
– Жена, дети, работа. Вышел и не вернулся. Никаких концов. Ни тела, ни звонка, ни письма.
Он долго молчал, глядя под ноги. Потом уставился мне в глаза, прищурившись.
– Ты думаешь проверка? И кто?
– Сначала действительно подумал так. Подставляют и провоцируют. Нет. Драться с государством я бы тебя не позвал. Тут другое.
– Почему? Почему другое? – уточнил он.
– Я знаю десяток способов свинтить человека на законных основаниях. Меня, тебя, любого. Никакие адвокаты не помогут, если государственная безопасность замешана. Зачем эти игры?
– Иностранцы, мафия, сумасшедший ученый.
– Комиксы, ужастики, – в тон ему продолжаю. – Гадать можно долго. Не федералы, а значит у них тормозов нет. У нас, впрочем тоже.
Он знакомо оскалился. Бояться? Еще чего. Он испытывал азарт и готовность драться. Не уверен что из-за меня, но реакция подходящая. Микки получил чистый предлог показать себя, не сдерживаясь.
– Я ставлю на то что вся история правда. Наш бухгалтер наверняка много не договаривает, но это частное дело. И звонок очень в жилу.
– Чего он добивается?
– А пес его знает. Пугает. Развлекается. Дурью мается. Или желание хоть перед кем-то показаться во всей красе свербит. Наверное тяжело быть всю жизнь никем.
– Не, я ж так понимаю, наемник не из простых будет.
– Вряд ли его хоть кто-то в лицо знает. Посредники вместо прокладок, анонимные почтовые ящики. Я вообще не верю, что он один работает. Не обязательно помощники в курсе подробностей, однако кто-то должен быть. Ему нельзя слишком часто мелькать возле объектов. Он организатор, а не исполнитель.
– Взглядом на расстоянии не убивает, – утвердительно заявил Микки. – Должен быть человек. Посланец. С ружьем, взрывчаткой или отравой – не важно. Значит нельзя позволить приблизиться вплотную постороннему. Лес – это ты удачно придумал. Бункер – вообще класс. Пусть едет. Сидим спокойно и ждем чужака.
– Мы ж не можем пристрелить всех, случайно забредших в лес!
– Очень даже легко, – без тени сомнения заверил меня Микки. – Частная собственность, случайностям, вроде проходил мимо, не место. Да и пространства зарыть сколько угодно много.
– Э… чего гадать зря. Может никто и не придет. Зачем ему в лес соваться.
– То-то двигатели шумят, – осклабился тролль.
– Нет – это что делается? – глядя в недоумении на дикую компанию из задрипанного фермерского грузовичка с тремя пассажирами и «Псов Ада» в полной раскраске с эмблемами, бородами и цепями, выполненными в виде поясов. Их удобно разматывать и использовать в качестве оружия. И не бухие вроде, но абсолютно неуместные в нашей ситуации.
– Чего надо? – не скрывая М-4 и предусмотрительно не выходя дома, ору без большого удовольствия.
Дальше все понеслось без малейшего промедления. Не пытаясь хоть что-то ответить, они дружно полезли за оружием и один из байкеров даже пальнул из обреза. Вряд ли он даже с такого расстояния куда бы попал, но я сразу нырнул на пол.
С чердака открыл огонь из пулемета Микки. Болтая руками и ногами летели тела, звенело разбитое пулями стекло в машинах, рушились мотоциклы, дико кричал раненый и не менее довольно матерился мой приятель, умудряясь перекрывать шум стрельбы и грохот. Ползком добрался до противоположного конца комнаты, надеясь, что ни один умник не догадается смотреть в сторону дальнего окна, сжимая в руках нечто автоматическое и презрительно усмехаясь над моей глупостью.
Тут стрельба внезапно закончилась и я высунулся посмотреть. Как и ожидалось повсюду живописно разбросаны трупы, железки и прочая дребедень. Микки постарался на совесть. И ведь возмущаться глупо, для меня старался, парни беседовать явно не настроены были.
– Двое ушли, – крикнул он. – Твой выход.
– Посмотри раненых, – выскакивая, попросил и поскакал за сбежавшими.
На опушке замер, приводя себя в порядок. Торопливость не всегда хороша. Одной из важнейших вещей, которую я изучал в морской пехоте, была «пешая разведка лесистой местности дозорной группой в темное время суток». Стандартная ситуация – две группы разыскивали друг друга в лесу и «уничтожали». Прошло много лет, однако навыки не исчезли.
Стоило мне сосредоточиться, разобраться в какофонии звуков, отсечь пение птиц, все посторонние шумы, и я начал различать их шаги. Внимательно прислушался и принюхался. Запах человека ни с чем не спутаешь. Пот, железо, страх и злоба. В крови бурлил адреналин и сомнений в результате отсутствовали. Я вышел на охоту!
Первого я свалил быстро. Он просто пер вперед, никуда не глядя и треща сучьями на манер огромного быка. Одно слово – горожанин. Привык к асфальту и ходить по лесу не умеет. С ним было совсем просто. Один выстрел – один труп. Дополнительный уже был контрольный. Никогда не подходи на войне, не проверив. Не только в боевиках раненые оживают. Это бывает редко, но случается. Лучше всадить лишнюю пулю в тело для гарантии. Полиция другое дело. Там задача не убить, а взять. А эти парни мне не нужны.
Второй чему-то учился. То ли охотился, то ли в армии служил. Не паникует. Не бегает бессмысленно. Надо учесть. Идти прямо по следам чревато. Зато он не в курсе местности. Если выйти наперерез, можно выскочить к оврагу и там подождать. А если направится направо, у речки следы останутся. Главное не допустить к фривэю. Остановит машину, возьмет заложников. Потом долго придется объясняться. По любому выпускать нельзя.
Я остановился и настороженно принюхался. Здесь пахло медведем. И, очень похоже, что по траве катался медвежонок. Меньше всего хотелось наткнуться на семейку и разбираться с разъяренной мамашей. Не та у меня цель и в любом варианте на детенышей охотиться нельзя. Лучше спокойно обойти стороной, не мешая им жить. А ещё подают голоса птицы. Где-то спрятались в траве воробьи, чирикают себе и не горюют ни о чём. В отличие от распуганной выстрелами живности они не слишком боятся. Захотят – улетят. Или не улетят. Прошуршала землеройка. Где-то рядом у нее гнездо.
Перешел на быстрый шаг, стараясь держаться теневой стороны деревьев, нога ставилась нащупывающим движением. Если попадется предмет, способный вызвать шум всегда можно наступить в другое место. Долго идти не пришлось, на место вышел точно. Присев у раскидистого дерева за кустами внимательно обшарил взглядом все вокруг. Минут пять, не двигаясь, ждал, старательно мысленно проверяя все вокруг в поисках людей.
Почти не удивился, заметив движение. Что-то вроде этого и ожидал. Недаром не стал идти по следу. Без сомнений человек спрятался в небольшой ямке у выхода из оврага. Хорошее место для засады. Он неожиданно приподнялся, очень шустро и умело пополз в сторону, меняя позицию. Видимо почувствовал, что не лучший вариант или взгляд. Многие чуют, когда на них сосредоточено внимание. Это я лажанулся. Все равно терпение вознаградилось, поднимая привычную винтовку и стреляя, подумал.
Мужика швырнуло вперед, и он громко заорал. Потом с трудом сел и начал беспорядочно палить во все стороны. Откуда в него стреляли, заметить не успел и лупил длинными очередями наугад, подвывая в голос от боли. Еще один прицельный выстрел и мужик упал в кусты. Неторопливо подошел к телу, продолжая держать его на прицеле, и обнаружил, что человек еще жив. Мутными глазами тот посмотрел и попытался что-то сказать. Вышло одно хрипение. Ничего интересного все равно не ожидалось. Я оттолкнул ногой его автомат в сторону и равнодушно посмотрел на агонизирующего.
Беготня закончилась, азарт схлынул. Пора начать действовать головой, присаживаясь и шаря по карманам, без энтузиазма подумал. Избавиться от них было необходимо – это без вариантов. Разойтись бы по любому не вышло. Но для наемников и страшного убийцы какие-то сплошные дилетанты. Кто ж так себя ведет с серьезными людьми. Или их толком не проинструктировал странный Джон? Проверяет? Глупость какая. А вдруг услышат пальбу и приедут из полиции? Будет сложно до нас добраться. Или он в форме появится? Забавная мысль.
Ну вот… Татуировка хорошо знакомая – армейская. И год известный. Иран. Служил покойный, не зря мне показалось что-то может. Хм… Больше ничего интересного. Права, разная мелочь, запасные обоймы, ключи и всякая ерунда. Денег аж шестнадцать долларов. Все. Надо возвращаться. Причем резво. Микки одного оставлять надолго не рекомендуется.
– !!!! ыгым, – сказал я крайне содержательно и красочно, невольно вспомнив весь солдатский набор ругани. Честное слово, много лет так не выражался.
Микки добросовестно выполнил мое указание. Он раненых посмотрел. Оба в гараже. Лысый и толстый со свернутой шеей, у живого человека она на 180 градусов не поворачивается. Видать неразговорчив оказался. Зато второй живехонек. Висит вверх ногами и харя превратилась в блин. При взгляде ощущение чего-то липкого и противного. И ведь наверняка бил в пол силы!
– Нет, ну ты представляешь, – ничуть не смущенный, воскликнул тролль, – ничего не видели, ничего не слышали, ни с кем не говорили. Просто вдруг захотелось разобраться с двумя невинными представителями фэйри. Причем из разных компаний ребята! Незнакомы! Ну обалдеть! – при каждом возмущении он лепил по своей боксерской груше. Человек еле слышно мычал. Как еще не помер я не знаю. Крепкий на свое несчастье.
– Чужака бы никто не опознал? – переспрашиваю.
Микки медленно обернулся.
– А кто сказал, что среди них был?
Прямо с места он прыгнул в сторону выхода. В обоих руках по пистолету. С реакцией у него точно лучше. Боже мой, так глупо подставиться. Два профессионала и настолько грубо ошибиться. Он прислал их на убой, чтобы мы успокоились и довольные похохатывая над мудаками повернулись спиной. Как? Как можно заставить людей делать такое?
Я рванул следом, уже ощущая – поздно. И ничуть не удивился выстрелам у входа. Микки шел на кого-то, заслоняя его своей тушей и вздрагивая от ударов пуль, гневно рычал. Потом он рухнул на колено и я через голову тролля выстрелил в человека. Он тоже не гений. Стоит как на стрельбище. Перестрелка – это тебе не тир и не игра. Двигаться нужно и стрелять из укрытия, а не торчать ковбоем. Мы не на дуэли. Он молча упал с удивлением в глазах.
Нормальный такой мужчина, Джон Доу, на вид слегка старше на вид меня. Рост не выше шести футов, ни толстый, ни худой, ничего выдающегося. Скорее жилистый. Короткая стрижка и нормальный нос. Не орлиный и не кнопка какая. Стандартные джинсы, рубашка, кроссовки. Короче, ничем не привлекающий внимания. Это он или опять подстава? И ведь дышит, даром дырка в груди и пару литров крови вытекло. Фэйри, с гарантией.
А ведь я его видел. Точно-точно. Дважды попадался мне на пути за последние дни. Мне тогда совпадение очень не понравилось. Настроился при третьей встрече взять за глотку и выяснить, кто есть и зачем рядом пасется. Почувствовал мою готовность? Выходит к лучшему, что он временно отстал. На улицах города я бы не стал стрелять в первого встречного без веской причины. А вот он был готов. И вопреки словам Макса своими руками. Все к лучшему для нас происходит в этом замечательном мире.
Проверил портативным рабочим сканером отпечатки пальцев. Удобная вещь. Сейчас не пробить по данным, но пригодится. Может на него что-то имеется. Правда очень сомневаюсь. Если бы засветился всерьез я бы слышал. Хотя глядишь попался на краже конфет. Влипают не только на большом, но на малом. Кроме телефона ничего не обнаружил. Документы верняк левые, но на всякий случай сфотографировал мобильником. Лицо тоже, перегнал себе на почту. Телефон хранить опасно. А еще более опасно не добить. Дышит гаденыш. Ничего, с дыркой между глаз еще никто не убегал, подумал, доставая пистолет.
И тут он схватил меня за руку. Почти как в фильме ужасов. Труп дергается и встает. Вот только он еще не окончательно был мертвым. Пока еще не был. Не знаю как это называется и есть ли в принципе в обычном английском языке подходящие выражения. Он буквально вталкивал в меня свои мысли и чувства. Самое дикое, не находилось сил оттолкнуть не слишком энергичные пальцы и срочно сбежать. Ни физических, ни моральных. Я будто завис, не пытаясь хоть как-то среагировать.
Я стоял на коленях, его ладонь вцепилась мне в запястье мертвой хваткой и жуткое впечатление деловитого ввинчивания в мозг отвертки. Как лекарства из шприца идет под напором шприца, так он мне вдавливал нечто в голову, утрамбовывал и добавлял новую порцию. И все это на дикой скорости, будто кино на сотню кадров. Ничего не разобрать и все это отвратительное течет и течет. Голова ощутимо кружилась и бросало то в жар, то в холод.
