Идти по железнодорожным путям оказалось на удивление легко – рельсы убегали в темноту туннеля, гигантской змеей изгибающегося из стороны в сторону, шпалы же посередине оказались выпилены, а на их месте шла довольно широкая бетонная ложбина. Ноги уверенно ступали на ровную поверхность и, казалось, сами несли хозяев вперед. Да еще Яр подгонял Ольгу сзади. Он все еще кипел от злости и обиды на Потемкина. Много часов ходьбы пролетели незаметно, парень с девушкой успели пройти большое расстояние.

Наконец Ольга не выдержала и резко остановилась. Яр, обращенный мыслями к Игорю, не ожидал и врезался в нее, вопросительно подняв брови.

– Он не хотел, – прямо сказала девушка, уперев руки в бока. – Ты еще этого не понял?

– Понял, – буркнул Яр, опуская глаза, – но все равно обидно!

– Ему тоже больно! – заметила Ольга, ладошками поднимая голову Ярослава и всматриваясь в глаза. – И одиноко. Представь, как тяжело ему остаться одному перед смертью.

– Но мы могли… – юноша поднял руку, указывая назад. – Мы могли бы…

– Что? Пойми же, он поступил, как настоящий друг. Он специально сделал так, чтобы мы ушли. Так и проявляется забота…

– Да, – промямлил Яр, – наверное.

Что-то не слышно взрыва. Те пятнадцать или около того километров, что Ольга с Яром уже прошли, лишь приглушили бы взрыв, и далекий гул все равно пронесся бы над головами людей и покатился бы дальше, во тьму. Но его не было. Как ни ожидали они этого события, его все не было.

Ольга устала. Сколько они уже идут? Может, всего несколько часов, но время в темноте растягивалось, превращаясь в бесконечность, а ожидание чего-то страшного лишь напрягало. Девушка споткнулась. Оброненный ею фонарик осветил лица обоих. Глаза молодых людей встретились. Во взгляде Яра отразилась решимость, в Ольгином – боль. И юноша уже готов был развернуться и бежать обратно, чтобы попытаться остановить мужчину или хоть как-то помочь ему, но девушка не дала ему это сделать сразу же. Яр застыл, а Ольга ухватилась за одежду юноши, вцепилась так, что не оторвать.

– Надо бы вернуться и найти его, – прошептал юноша.

– Но ведь что-то не так! – сказала Ольга почти спокойным голосом.

– Мы не знаем, что там случилось, – возразил, чуть отстранившись, Яр.

– Взрыва не было! – Девушка полными скорби глазами заглянула в его глаза. – Ты понимаешь, что это значит?

– Он жив.

– Или мы его не слышали.

– Это туннель, Оль. Тут взрывы слышны далеко.

– Но мы слишком далеко, – возразила девушка. – Сколько мы уже идем? День? Полтора?

– Долго, – подтвердил Яр, тоже потерявший чувство времени. – Может, ты и права – мы ушли далеко и не слышали взрыва.

– Что будем делать? – прошептала Ольга, несмотря на ком ужаса, вставший в горле и мешавший говорить.

– В Москву пойдем, – ответил Ярос и нежно погладил девушку по щеке. – Если там есть люди, мы обязательно найдем их и будем жить с ними. Построим дом, вырастим детей…

– Как в этом мире растить детей? – печально возразила Ольга. Перед глазами встала картина: убийца-отец лишает жизни собственных детей и жену.

– У нас получится, – пообещал юноша. – Для людей, родившихся и живущих в этом мире, он – родной. Этот мир – наш! И если старики приходят в ужас от окружающего мира, то мы – нет! Я не видел жизни до Катастрофы и не хочу: там не было б тебя, ведь мой мир теперь – одна милая девушка. Моя девушка.

Ольга повернулась и долго всматривалась в глаза Яра, потом улыбнулась и уткнулась лбом в его плечо.

– Пойдем, мой мир, – прошептала девушка. – Найдем людей, построим дом, вырастим детей. Теперь мне уже не так страшно… когда ты рядом.

Однообразие утомляло и вместе с тем погружало в размышления – ничем не примечательный серый туннель не привлекал внимания, в нем не находилось опоры для глаз, шпалы равномерно появлялись из темноты и исчезали за спиной. И ни звука, кроме шарканья ног, легким эхом разносившегося по железобетонной подземной кишке. Мысли скакали у обоих – слишком много за последнее время случилось, чтобы просто обдумать события и забыть. Нет, на это потребуются годы, может, вся жизнь, но сейчас невозможно осмыслить случившееся. Поэтому Яр и Ольга молчали: так легко и просто было поддаться монотонному виду туннеля, не требующего никаких действий, кроме бесконечного движения в одном направлении, никаких лишних раздумий.

– Я устала, – наконец произнесла девушка. – Давай отдохнем?

Яр согласно кивнул, и они устроились у стены, положив фонарик на пол. Луч света теперь бил вверх, отсвечивая от стен и потолка, создавая подобие светового купола. Молодые люди могли взглянуть друг на друга, но почему-то этого не делали. Странная, обескураживающая и лишающая мыслей пустота туннеля все еще действовала на них. Ольга прислонилась к холодной стене и закрыла глаза. А Яр поставил автомат рядом, уставился в выбоину на стене и попытался осознать потерю Игоря.

Но не смог. Не смог понять, как человек, появившийся в его жизни всего пару недель назад, стал настолько близким, что гневные и жестокие слова, сказанные лекарем в бункере, резали душу не хуже ножа. Обида и горечь вновь завладели Яром. Он сжал до хруста кулаки, но тут же разжал их, понимая всю бессмысленность накатившей вдруг ярости. Лучик солнца – вот, что это было. Игорь ворвался в серую, убогую жизнь юноши, осветил и указал путь, а затем вновь растворился в кромешной темноте прямого, как судьба Яра, туннеля. Туннеля, который из-за мутации юноши был предсказуемым и бесповоротным. Рождение, короткая серая жизнь и близкая смерть. Но Игорь нашел во тьме единственный поворот – тот путь, который раньше казался Яру невозможным. А он прав… Каждый идет по своему краю: с одной стороны, жизнь, с другой – смерть, а ниточка меж ними крайне тонка, и край очень скользкий. И хорошо, что Ярославу попался на пути Игорь. Он, знающий и опытный, не побоялся, протянул руку и оттащил от края.

Тук-тук… тук-тук… тук-тук… Так бьется сердце. Звук очень слабый, почти неслышимый, но теперь он нарастал, заставив Яра встрепенуться, очнуться от захвативших мыслей. Что-то не так.

– Оль, Оль! – девушка испуганно вскочила, увидев Яра, который стоял и смотрел в обратную сторону. Стук, разносившийся по туннелю со стороны бункера, усилился. – Достань пистолет и отойди!

Яр схватил автомат и фонарь и навел на источник звука очень вовремя: человек, ослепленный ярким лучом, застыл на мгновение. Человек ли?

– Игорь? – удивленно спросил Яр, не веря глазам. Игорь же, покрытый сетью черных вен, с безумным взглядом прыгнул в сторону, потом в другую, уворачиваясь от пуль. Позади вскрикнула от страха Ольга.

А Игорь, озверев при виде людей, с удвоенной энергией кинулся на ненавистного рогатого выродка.

Боезапас иссяк слишком быстро, и автомат, последний раз громыхнув, умолк. На перезарядку времени не осталось. Потемкин или то, во что он теперь уже превратился, в длинном прыжке почти достал Яра, но тот успел отпрыгнуть – помогли рефлексы и скорость, подаренные вирусом. А инстинкт самца, защищающего самку, возобладал, и в кровь выбросило изрядное количество адреналина. Юноша со всей новообретенной силой обрушил на корпус бывшего товарища ненужное теперь оружие. Мужчина отшатнулся, но устоял. Внезапно развернувшись, он ударил Яроса. Один раз – и юноша отступил, затем – второй, третий. Удары ошеломляли, а по телу разливалась боль. Четвертый удар пришелся в грудь, и Яр отлетел к стене, сильно ударившись головой и на миг потеряв сознание. Фонарик упал на шпалы и застыл, застряв в них.

Луч света выхватил из темноты сжавшуюся от ужаса Ольгу. Она вскрикнула, когда юноша упал, что и привлекло монстра. Игорь медленно развернулся в сторону девушки и пошел на нее. Главный враг обезоружен, и его можно оставить на потом, чтобы посмаковать его мучения.

Ольга в страхе отпрянула, поднимая пистолет, но выстрелить не пришлось: Яра изменил тот же вирус, хоть монстр об этом уже не помнил. Юноша довольно быстро пришел в себя, вскочил на ноги и с разбега запрыгнул на изменившегося друга, обхватив его за шею руками, а ногами сдавив ребра. Они упали на рельсы и, перевернувшись, скатились в прямоугольную яму между рельсами. Потемкин невероятным образом сумел извернуться и теперь молотил по юноше, нанося мощные удары по корпусу, голыми руками раздирая кожу, пробираясь внутрь к бешено бьющемуся сердцу, но Яр не отпускал. Крича от боли, он из последних сил сжимал монстра.

– Оля! – наконец сквозь боль сумел закричать юноша. – Стреляй! Стреляй ему в голову!

Девушка неуверенно приблизилась, образ прежнего Игоря сменялся этой жуткой маской чудовища, не давая прицелиться, слезы сострадания к тому, кого она почти любила, который почти заменил ей отца, застилали глаза, и она снова и снова видела человеческое лицо… Крик Яроса привел в чувство, и Ольга разрядила в голову чудовища обойму. Туннель погрузился в пугающую тишину. Девушка застыла возле неподвижных тел и так и стояла, дрожа от ужаса. Ни Игорь, ни Яр под ним не шевелились. И время будто остановилось. Девушка слышала удары собственного сердца, которые еще отсчитывали секунды в ожидании, когда же Яр откинет тело Потемкина в сторону и встанет, и все будет хорошо. Но ничего не происходило. Девушка поняла наконец, что ничего и не произойдет. Пелена спала.

– Нет… нет, – прошептала Ольга сквозь слезы, почти на ощупь подползла к телам и изо всех сил стала сталкивать монстра с Яра. Наконец, ей удалось сдвинуть тело в сторону. И новая волна отчаяния окатила девушку. Яр смотрел вверх и еле шевелил губами. Огромные рваные раны по всему телу напитали одежду черной кровью, и ее потеря слишком быстро отнимала последние силы. Он смог лишь склонить голову набок и тускнеющими глазами посмотреть на Ольгу. Затем тихо прошептал:

– Все… будет… хо… – и застыл навсегда.

Девушка не помнила, ни сколько времени провела рядом с Яром, оплакивая любимого, ни сколько часов брела потом по туннелю в надежде встретить хоть кого-нибудь. Реальность расплывалась, как во сне, и она не могла с уверенностью сказать, что делала и что видела. Несколько пустых платформ лишь подтвердили ее мысли, что метро необитаемо и что в целом мире она теперь одна. Появилась безумная идея пустить пулю в голову, но что-то мешало, что-то на краю сознания не давало ей это сделать. Но сделать было нужно…

Наконец, спустя примерно четыре дня, по ее смутным ощущениям, в темноте отыскалась вертикальная шахта, и девушка решилась. Где, как не на поверхности, должен умирать человек?

Белый снежный день встретил ярким светом, на несколько долгих секунд ослепив. Когда глаза привыкли, она разглядела огромную, широкую улицу и высокие, до небес пустые здания по бокам. Будка воздухозаборника вывела в пустой покинутый город, где одиночество с новой силой нахлынуло на Ольгу.

Как во сне, не замечая ничего вокруг, она зашла в подъезд ближайшего здания, долго поднималась по полуразрушенной лестнице. Вошла в квартиру, дальняя стена которой оказалась разрушена – как раз для того, чтобы разбежаться и прыгнуть, первый и последний раз взглянув на город. Она медленно подошла к краю и ухватилась за торчащую из остатков стены арматуру. Посмотрела вниз, окинула взглядом широкую улицу, зеркальные высотные дома на заднем плане и собралась шагнуть вперед, но…

– А доллар-то упал, – раздался внезапно рядом чей-то насмешливый хриплый голос. Ольга вздрогнула от неожиданности и чуть не разжала руку, шагнув вперед – в пропасть, разверзшуюся под ногами. – Ты пример с него берешь, что ли?

– Да что… да кто… да как ты смеешь! Тварь! Опять будешь мне в голову лезть?! Да я… да я… – задохнулась девушка, вспоминая гриб и галлюцинации, навеянные им. Конечно же, привыкшее к мысли, что она одна в этом мире, сознание отказывалось верить в обратное.

– Эй! Я не тварь! Ну же, оглянись, – голос все еще преследовал ее, тихо и успокаивающе проникая в сознание. Но это иллюзия! Это неправда! Город мертв, и последний из живых – Яр – умер в подземелье. Эта тварь, словно тот гриб, о котором рассказывал Потемкин, управляет ее сознанием, хочет, чтобы девушка повернулась, а когда Ольга это сделает, то окажется у монстра на крючке. Нет! Не слушать, а если да, то – не слышать! И поскорее воссоединиться с Яром, и Игорем, и Лидой, и… Быстрее к ним, пока путь открыт! Ольга зажмурила глаза и шагнула вперед, но что-то дернуло ее назад за капюшон ОЗК.

– Да мать же твою! – орал незнакомый мужчина, повалив ее назад и занеся для удара кулак, но вдруг остановился. – Да, чтоб меня! Ты – баба! Все еще хуже, чем я думал… – Мужчина в ОЗК, бронежилете, разгрузке и тяжелом прорезиненном плаще поднялся – кругляшки зеленых стекол от бутылок поверх стекол противогаза ярко блеснули на свету – и, подобрав отброшенный автомат, вышел из комнаты. Ольга, не веря глазам, подскочила на месте и бросилась следом.

– Ты – глюк! Ты же гребаный глюк! – кричала она, догоняя незнакомца, который вышел из комнаты, пнул чей-то скелет, который свалился в шахту лифта, и пошел вниз по лестнице. – Нет больше людей! Нет никого! И быть не может! Кто ты? Зачем меня обманываешь?!

– Да я тебе башку сейчас снесу, дура! – мужчина резко остановился и, скинув с плеча автомат, навел его на девушку. Щелкнул предохранитель, и палец слегка надавил на спусковой крючок. – Отвали, чокнутая! Или я неясно выразился? Ты же хотела прыгнуть из окна или я что-то перепутал? Вот иди и выпрыгни. И докопалась же… – Мужчина опустил автомат и быстро зашагал вниз. – Вот говорила мне мама – не связывайся с бабами! На поверхности точно нормальных не найдешь. А эта… эта еще и неадекватная!

– Так ты живой? – Ольга, осознав, что перед ней реальный человек, бросилась следом и вцепилась в руку.

– Совсем дура, что ли?! – Мужчина повернулся, и сквозь стеклышки бутылок на девушку уставились еле различимые, но рассерженные и очень человеческие глаза. – Откуда сбежала? Из какой психушки? Или… – Мужчина замолчал, потом вдруг резко притянул девушку, крепко вцепившись в ее ОЗК руками, и с подозрением заглянул в глаза Ольги. – Или МОЗЗ забрался к тебе в голову?

– Какой мозг? Мозг всегда там… – залепетала испуганная девушка, пытаясь отстраниться, но руки сталкера держали крепко. Он еще несколько секунд вглядывался в глаза Ольги, затем отпустил.

– Оно и заметно, – проворчал мужчина и, повернувшись, пошел вниз. – Мозг – не всякому по карману сейчас. Есть патроны – купила книгу, появились и мозги. Нет – что ж, так безграмотной и помрешь… или идиоткой. Тут уж, как повезет… – Ольга, не веря своему счастью – вот же он, настоящий, реальный человек, и в самой Москве! – засеменила следом за сталкером, чуть ли не вплотную. А мужчина все говорил и говорил, словно не замечая ее. – Оно ведь как бывает? Вот родился ты, вырос, а элементарных вещей не знаешь. Что ты ко мне прицепилась? – мужчина вновь резко остановился и развернулся. Ольга по инерции налетела на него. – Еще и пристает! Нет! Вы только подумайте!

– Помоги мне, – неожиданно для себя, попросила девушка.

– У-у-у-у, – протянул сталкер. – Это не ко мне. Я тут помог недавно одному… Теперь вот враг всея метро! Вернее, Полиса. Да и Рейха… да и красных, пожалуй… – добавил он задумчиво, потом замахал руками, отталкивая девушку. – Ты это… Кыш, давай. Кыш-кыш. Иди, занимайся своими делами. Прыгай себе с одиннадцатого этажа на здоровье. Чего ко мне прицепилась? Я с тобой прыгать не буду. Мне вообще из Москвы валить пора…

– Помоги, пожалуйста… – взмолилась Ольга. – Мне к людям нужно.

– А чего ж ты от людей ушла-то? Чего с дома-то прыгать собралась? – мужчина с сомнением прищурился, но все же было что-то необычное в глазах девушки, какая-то невыразимая печаль, что ли, отчего сталкер не развернулся сразу, а решил выслушать ее.

– Я не уходила, – вновь зачастила девушка. – Все умерли. Мои… и я… и я думала, что в Москве жизни нет. Людей нет.

– О как! – удивленно поднял брови сталкер. – А откуда тогда ты, такая необычная, здесь появилась? Неужели не из Москвы? Не местная? Гастарбайтер, что ли?

– Гаста… да нет же! Мы из Юрьева… из Владимирской области… Я, вернее, – поправилась девушка. – Мне помощь нужна, мне к людям надо.

– А я-то думал, есть ли жизнь за МКАДом? – протянул вновь мужчина. – Ну, и как там? Жизнь, в смысле? А не чешешь ли ты мне здесь по ушам, а? Как же ты до центра Москвы добралась? Такое только в фантазиях быть может. Точно – чокнутая! Здесь, знаешь ли, давным-давно московский зоопарк разбежался… Сомневаюсь я, что ты, да одна… да по поверхности…

– Не одна и не по поверхности, – прошептала в отчаянии Ольга. – Мы… я сбежала оттуда. А в Москву попала каким-то тоннелем. Пожалуйста, проводи меня к людям!

– Ладно, – согласился наконец сталкер. – Пойдем. Только, чур, что скажу – то и делаешь, а то понаехали тут в Москву-матушку, слада никакого. И прям носятся по улицам, шумят, охотиться мешают… А я, может, вичуху на крыше ждал, полетать хотел, мне, может, на Выхино срочно надо… Эх, бабы… Меня, кстати, Сергеем зовут. Маломальский. Или Бум просто. А тебя как?

– Ольга.

– Ладно, Ольга, отведу я тебя к людям… людям-блюдям… Только не плачь потом. А, ладно, не все ж уроды в этом мире… Да! И расскажи-ка подробней о том тоннеле. Авось, пригодится.

И Ольга, не веря собственной удаче и пошатываясь от усталости, последовала за сталкером. Они спустились, быстро пересекли площадь, полную истерзанных ржавчиной автомобилей. Выпавший два дня назад снег пестрил различными следами – каких только животных здесь не водилось. По отпечатку страшно было представить того монстра, что оставил столь невероятной формы след. Они прошли несколько изувеченных войной зданий и завернули за угол. Бум постоянно оглядывался и застывал, прислушиваясь, а Ольга, как Сергей и просил, шепотом рассказывала «в двух словах» свою историю, подробнее остановившись на туннеле, которым попала в Москву и из которого выбралась прямиком в центре.

Оказывается, люди жили недалеко от того места, где девушка впала в отчаяние и выбралась наверх, чтобы умереть. Еще через два дома они нырнули под арку, затем еще под одну – и оказались в вестибюле станции метро, темном, запущенном помещении, пустом и грязном. Вниз вели металлические ступеньки, теряясь во мраке. Тут Маломальский остановился и посмотрел на Ольгу.

– Ну что ж, барышня, давай прощаться. Спасибо за интересные сведения. Вот твой путь к людям. Извини, но мне с тобой нельзя. Терки у меня тут… И броневик один меж нами вклинился… впрочем, неважно. Фонарик есть?

– Да, – кивнула Ольга, озабоченно хмурясь. Ей было страшно. Незнакомых людей девушка боялась больше всего. – Но почему ты со мной не пойдешь? Я же там никого не знаю!

– И я там никого не знаю… теперь. В общем, слушай. Спустишься к железной двери внизу и постучишь специальным сталкерским сигналом, вот так, – Сергей постучал по металлическому поручню. – Понятно? Вот когда откроют и удивятся, что ты не сталкер, вызовут командование Ордена, но пустить – пустят. Уж поверь. Если спросят, откуда знаешь спецсигнал, скажи, что Бум при смерти поведал. Конечно, не поверят, но я буду уже далеко отсюда. А ты тем временем у них останешься – поверь, твоя история про Владимирскую область им очень понравится… Все ясно?

– Да, – промямлила девушка. Сергей несколько секунд смотрел на нее, потом рассмеялся и подтолкнул: – Смелей, дуреха!

Сам же быстро вышел из вестибюля, бормоча странные слова:

– Вот ведь! Нет, ну как же?! Почему мы раньше этого не знали?..

Девушка медленно спускалась, осторожно ставя ноги на ступеньки. Эскалатор, застывший навечно, скрипел под тяжестью ног, а перекладины иногда шатались, словно готовые отвалиться. Луч фонарика бродил по арочному своду, высвечивал мелкие трещинки, две другие лестницы и где-то далеко внизу – тупик. Неужели Бум соврал? Неужели Сергей привел девушку не к людям, а в ловушку? И сейчас она спускается прямиком в пасть неведомого монстра, живущего под землей и питающегося исключительно девушками? Время отбивалось ударами сердца, колотящего в грудную клетку словно в барабан. Тук-тук. Тук-тук. Тук-тук… А звуки, наоборот, пропали, словно сейчас разум Ольги решил слушать не их, а только зов сердца. Оно билось сильнее и сильнее, будто девушка – первооткрыватель в огромном и пустом космосе, распахнувшем всю древнюю бесконечность навстречу ей. Еще чуть-чуть, и она найдет себе подобных… Окажется среди людей… Какие они? Как отнесутся к девушке? Ведь Ольга, лишь встретив Игоря, поняла, насколько люди разные. И плохие, и хорошие, и просто ужасные. И то, что смерть приходит к хорошим людям не реже, чем к плохим, – тоже.

Перед глазами мелькнули лица. Игоря – доброго и сильного, опытного и способного противостоять страшному миру и защитить окружающих. Яра – необычного юноши, к которому она успела прикипеть душой за время короткого путешествия. Чувства, испытанные в его теплых и нежных объятиях, ни с чем не сравнимы. Так обнимать может только любящий человек, как и защищать с остервенением зверя… Лиды – тучной, но в то же время до краев наполненной бесконечной энергией женщины. Джорджика – простоватого, немного наивного мужичка, не побоявшегося встретиться с ужасающим миром вне стен. Каждое лицо напоминало о смерти. Вот она – рядом. Она живет по соседству с каждым человеком, тихо касается его ночами, ожидает, следит, записывает… Все дела записывает, любую рану зарисовывает. Является поверенной каждой жизни. Протяни руку – и встретишься с ушедшими в другой мир. Никто не застрахован. Никто не вечен. А значит, и Ольге нечего бояться. Ни новых людей, ни нового подземного мира. Каким он будет? Да уже неважно. Она наполнит свою жизнь тем, к чему привыкла, тем, что интересно, что оставили ей на память друзья и любимый.

Она уверенно сошла с последней ступеньки. Хоть и возникло неприятное чувство в животе, девушка смело шагнула к огромным металлическим дверям и постучала условным стуком в маленькую дверцу, словно вырезанную в большой. В тот же миг заскрежетал металл, будто желудок чудовища заработал, вырабатывая желудочный сок, и вот-вот гигантская пасть распахнется и поглотит Ольгу навсегда. Но дверка распахнулась, и выглянуло недовольное бородатое лицо мужчины.

– Ты что светишь? Выключи! И входи быстрей! Как новенькая, прям! Давай-давай! Живо!

И совсем не страшно! Ольга перешагнула порог, увидела лица незнакомых людей и упала на колени от внезапно нахлынувшего ощущения слабости. Она не могла осознать, что добралась сюда, в мерополитен, в существование которого лишь смутно верила. Но верила! Потому что верил Игорь. А кто-то рядом выкрикивал, но до нее доносилось, будто сквозь вату:

– Врача! Срочно! В лазарет ее! А шмотки – на дезактивацию…

Дальше Ольга не слышала. Огромное напряжение и усталость последних дней навалились вдруг на слабое девичье тело, и темнота раскрыла объятия.

Рядом что-то тихо жужжало. Ольга попробовала открыть глаза – получилось. Ничто не мешало ей. Сверху – темный бетонный потолок, вокруг развешаны уже не белоснежные, но чистые простыни. За одной – свет и два силуэта. Они тихо разговаривали, но она не могла разобрать слов и снова устало прикыла глаза.

– Что с ней? – мужской голос. Тихий, но повелительный – говоривший явно привык командовать.

– Все в порядке. Переволновалась, вот и отключилась. Организм, правда, истощен, но это поправимо, – женский голос. Видно, что она привыкла отчитываться перед стоящим напротив человеком. – Отдохнет, поест – встанет на ноги.

– Она ничего не говорила?

– Нет. Еще не приходила в себя. Хотя в бреду говорила, кажется, про Владимирскую область.

– Что? – сразу заинтересовался мужчина. – Так и сказала?

– Не буду утверждать наверняка. Все-таки бред, сами понимаете. Но слова «Владимирская область» слышны были отчетливо. И еще… Вот все ее вещи. Может, они что-нибудь разъяснят?

– Вещи? Хм, вещи… Вы смотрели, что там?

– Нет еще. Да и на что там смотреть особенно? Просто барахло. Хотя, вот… это какие-то записи, кажется. Может быть, дневник…

– Очень хорошо, – задумчиво пробормотал мужчина. – Очень хорошо…

Что-то приглушенно зашелестело, а потом вновь раздался голос женщины:

– Как очнется, доложить вам?

– Нет. Не нужно докладывать. Ни мне, ни кому другому. Да и о чем докладывать, если она НЕ очнется?

– Но… – попытался возразить женский голос, мужской же ее довольно жестко прервал:

– Никаких «но»! Что непонятного? Неизвестная женщина, найденная на поверхности, скончалась, не приходя в сознание. Ее личность или станцию проживания установить не удалось. Из-за опасности неизвестной болезни тело и все вещи покойной были кремированы. Не мне вас учить, как поступают в подобных случаях.

– Так точно! – вытянулась по струнке женская фигура, козырнула, затем силуэты разошлись, а ширма из простыней распахнулась. В поле зрения появилась женщина в белом халате и, наклонившись над беспомощной Ольгой, что-то вколола ей в вену.

Девушка преодолела негу и сонливость, но пошевелиться так и не смогла. Руки вновь налилась тяжестью, и девушка уронила их на койку, а сама с мыслью о Яре медленно и неуловимо ускользнула в небытие смертельного сна.

Первый за двадцать лет луч предзакатного солнца выглянул из-за туч, осветив серые холмы и редкие деревья. Ольга любовалась им, пока не заметила на холме рядом четыре фигуры. Одна медленно двинулась к девушке, но она не ощущала страха. Зато узнала человека. И улыбалась. Ей стало необыкновенно хорошо. Так бывает только по утрам, когда, едва проснувшись, выходишь на улицу и радуешься вновь наступившему дню. Игорь остановился рядом и положил руку на плечо. Легкую, почти невесомую. Тепло согрело Ольгу, но говорить она не могла, лишь улыбалась. Ей знакомы были фигуры за спиной Потемкина, хоть раньше она их никогда не видела. Его жена и сыновья. Они пришли из далекого прошлого, чтобы захватить мужчину с собой. Туда, где будут вместе. Вот она – любовь даже после смерти. И она не сомневалась, что и Яр ждет ее. Уверенность в этом наполняла Ольгу.

– Верь, – заговорил Игорь. Шрам на лице растаял, словно и не было. – Просто верь. Все будет хорошо.

Девушка заволновалась и хотела заговорить, но Потемкин прервал ее, указав куда-то в сторону. Она обернулась, и что-то подпрыгнуло в груди: сквозь легкую дымку низины от белоснежного города с яркими золотыми куполами к ней шел Яр.

Глубоко под землей, в маленькой, темной и тесной комнатке за столом сидел мужчина. Неяркая лампочка настольного светильника почти не освещала черты его лица, выхватывая из окружающего мрака только тяжелый, почти квадратный подбородок. Мужчина изучал разложенный на столе дневник Игоря Потемкина, который забрали у девушки, так неожиданно появившейся в Полисе. Дочитав до конца, он достал из стола красную папку с грифом «Совершенно секретно», убрал туда блокнот, накапал сургуча и запечатал.

– Хм… – тихо пробормотал он в полной тишине, – Владимирская область… Ну надо же. Нет уж, дорогие мои! За МКАДом жизни – НЕТ!

Он медленно поднялся и убрал папку в несгораемый металлический шкаф рядом, а затем протянул руку и щелкнул выключателем лампы. Протяжно скрипнул гермозатвор, а потом наступила тишина…