Глава 14
СВИДАНИЕ
Ночь. Кладбище. Лопата. Комьями земля.
Не зря сердечко ныло, ох не зря!
А обещал: «Тебе луну я с неба подарю»,
А сам — зараза! -
За кол сразу…
Вот так встречаться с некромантом упырю.
Записки на полях тетради для лабораторных работ по некромагии
Выходной! Сколько же всего способно вместить это слово!
Мягкость подушки, нежность одеяла, сладость сна, ласковые лучики полуденного солнышка на щеках…
Сливочное пирожное, припрятанное с вечера, задвинутые — пусть даже на время! — под кровать учебники и конспекты…
Взбудораженная Ланка, вообще, по-моему, не ложившаяся, бешеным веником мечущаяся по комнате, лихорадочно перебирающая наряды и поминутно причитающая непонятно из-за чего.
Последний пункт абсолютно не вписывался в мое представление об идеальном выходном дне, о чем я, расправившись с пирожным, и сообщила.
— Ты не понимаешь! — прекратив бестолковые передвижения, заявила Ланка.
— Тогда, может, объяснишь? — хмыкнула я.
— Ардэниодирниэль пригласил меня на свидание! — на одном дыхании выпалила Лантэлия.
Я привычно подивилась ее умению безошибочно произносить настоящее имя Лиса, зевнула, потянулась… и до меня все-таки дошло.
— И что это было? — ошарашенно спросила присмиревшая Лана через пару минут, когда я устала прыгать, кричать и всячески выражать восторг.
— Проявление безмерного счастья, — честно ответила я, без сил падая на кровать.
— Вик… ты себя хорошо чувствуешь? — опасливо осведомилась подружка, пытаясь положить ладонь на мой лоб.
Я легко увернулась от заботливой Ланки и энергично закивала, не прекращая глупо улыбаться.
Душа пела и ликовала. Свершилось! Прощайте, печальные вздохи посреди ночи, бессмысленные разговоры и неадекватное поведение! Здравствуйте, спокойные деньки и безмятежные сны! И нет, я не эгоистка — просто за все это время так и не смогла понять прелести романтического томления, вот.
— Чувствую себя замечательно, — заверила я. — Даже не представляешь насколько! Очень за тебя рада. Честно.
— Знаю, — улыбнулась Ланка, после чего, рассмеявшись, бросилась мне на шею, пытаясь придушить — от избытка обуревавших ее эмоций. Стать жертвой чужой счастливой истории не хотелось, а потому я принялась активно бороться за свою жизнь, в результате чего мы оказались на полу, растрепанные, помятые, но до неприличия довольные.
Если бы я знала, что меня ожидает в дальнейшем, вряд ли бы так радовалась…
Все началось вечером. Эйфория схлынула, Ланка немного пришла в себя, я же успела привыкнуть к мысли о спокойной жизни…
А потом меня будто бесы за язык дернули!
— А когда свидание-то? — сидя на подоконнике и созерцая быстро темнеющее небо, поинтересовалась я.
— Завтра вечером, — вздохнула Ланка, отрываясь от вместительной шкатулки со всякими милыми девичьему сердцу безделушками.
— А почему не сегодня? — удивилась я.
— Сегодня у них практикум, — еще больше пригорюнилась подружка, теребя кончик косы. — А до завтра я, боюсь, не доживу!..
— Что, так не терпится? — не удержалась от насмешки я.
— Нет, — еле слышно ответила Лана, — так страшно…
— Чего страшного в Лисе?! — поразилась я, едва не выпав из окошка — на радость студентам, дышащим свежим воздухом внизу. Интересно, как бы они восприняли свалившееся на них — в буквальном смысле! — счастье в виде меня?
— Не в Ардэне, — мотнула головой Ланка, впервые назвав эльфа уменьшительным именем. На моей памяти так его звал только Рэм, в подвалах, наверняка для экономии времени. — Во мне.
Я оглядела подружку, застывшую возле стола. Красавица, даже с растрепанной косой и несчастными глазами. Вспомнив первый учебный день и реакцию узревшего меня Рэмиона, я хихикнула и покачала головой:
— В этом ты мне не конкурентка, поверь!
Но Лана словно не слышала, продолжая кусать губы и терзать многострадальную косу:
— Я очень, очень нервничаю! Боюсь, что сделаю что-нибудь не так, скажу какую-нибудь глупость… С тобой было бы спокойнее! Вик, пожалуйста, пойдем со мной!
Я снова чуть не свалилась со второго этажа, сраженная столь оригинальным предложением. Перед глазами немедленно сложилась потрясающая картинка: эльф, Ланка и я, под ручку гуляющие по темной парковой аллее. Бред!
— Лана! — с трудом придя в себя, выговорила я. — Как ты это представляешь?!
— Вики! — воскликнула подруга, молитвенно складывая руки. — Ты же умничка, ну придумай что-нибудь! Умоляю!
Я мрачно взглянула на нее. Ланка относилась к тому типу людей, которым невозможно ни в чем отказать. Хрупкая, маленькая, беззащитная… полные слез глаза… бессонные ночи и глухие рыдания с соседней кровати… Последнее соображение меня добило.
— Не реви! — строго велела я подруге, хмуря брови. — Будет тебе свидание…
Поздним вечером, темным и тихим, стоя у крыльца общежития, я как никогда более остро чувствовала себя полной дурой.
План рождался в муках и получился неубедительным и корявым, но другого все равно не имелось. Нужно устроить так, чтобы и Ланку на свидание проводить, и в то же время глаза новоявленной парочке не мозолить, и иного выхода я просто не видела, хотя, возможно, он и был.
В окне нужной комнаты горел свет. Лиса с Лионом пять минут назад я видела в лаборатории, а значит, осечек быть не должно.
Камушки с задорным звоном отскакивали от зачарованного стекла; спустя несколько секунд окно распахнулось, и из него высунулась встрепанная фигура. Я помахала рукой и нырнула под защиту стен. Во тьме раздались тихие ругательства, а через пару минут входная дверь распахнулась, и на крыльцо выскочил потревоженный третьекурсник.
— Рэмион! — окликнула я парня, по-прежнему подпирая стену.
Тот вздрогнул и резко подался на звук, едва не впечатав меня в кладку. Ох, ну чего они все такие нервные-то? Что с ними Лион делает, опыты ставит, что ли?
— Пусти! — пискнула я.
Третьекурсник удивленно хмыкнул и осторожно отлепил меня от стены, одновременно подвешивая в воздухе маленький световой шарик.
— А, мелкая! — заметно расслабился он. — Чего тебе?
— Чуточку уважения, если можно! — моментально завелась я. Если человек ниже тебя на полторы головы и младше на четыре года, это еще не повод обзываться!
— И это все, что тебе нужно от меня посреди ночи? — вкрадчиво вопросил Рэмион, склонив голову к плечу. Ага, чтобы лучше было видно, кто там у его ног пищит…
Я подавила очередной всплеск негативных эмоций и с вызовом посмотрела на насмешника:
— Нет, не все!
— Очаровательно! — пропел Рэмион, улыбаясь так, что у меня мгновенно зачесались руки. — Ну что ж, я к твоим услугам, милая…
— Я тебе не милая, — угрюмо отрубила я. — Скажи, ты Лису настоящий друг?
— Ну вот, снова этот эльф! — расстроился парень, глядя на меня с осуждением. — И здесь успел!
— Чего успел? — не поняла я.
— Ты тоже в числе тех дурочек, что днем и ночью за ним бегают? — недовольно спросил Рэм, сурово сдвинув брови. — Придется тебя огорчить — вакантное место занято! У него вроде бы серьезные чувства к какой-то девице-первокурснице с нашего факультета… У них даже свидание на завтра назначено!
— Вот! — поспешила вклиниться в поток воспитательно-просветительной речи я. — О свидании я и хотела поговорить!
— Ты меня приглашаешь? — удивленно хмыкнул он.
Уши мои горели, и я испугалась — как бы не расплавились. Ну Лантэлия, ну удружила…
— Не приглашаю, а предлагаю помочь твоему другу, — терпеливо уточнила я, стараясь игнорировать ехидный взгляд. — Думаю, что Лис расстроится, если Лана не придет на свидание… А она не придет, если я не пойду с ней! Ну что, въехал?!
— Повежливее со взрослыми дядями, ребенок! — поморщился Рэмион.
Я пренебрежительно фыркнула.
«Взрослый дядя» задумчиво прищурился и медленно кивнул:
— Ну хорошо, мелкая. Убедила. Готовься — у нас завтра свидание!
— Всю жизнь об этом мечтала, — буркнула я, одергивая куртку. И, уже открывая дверь, услышала насмешливое замечание:
— Уверен, что завтра ты сама признаешь справедливость своих слов!
Завтра наступило чересчур быстро. По крайней мере, для меня.
— Вик, как тебе?! — озабоченно воскликнула Лана, вертясь перед зеркалом в очередном платье.
— Отпад, — рефлекторно отозвалась я, лениво растянувшись на кровати.
— Да ты даже не смотришь! — возмутилась подруга.
Я вздохнула и покорно уставилась на нее. Ну как, как донести до этой девицы мысль, что она в любом платье выглядит чудесно, а Лису все равно, какого цвета будет ее наряд, — лишь бы она пришла?!
— Лана, ты прекрасна, — проникновенно сказала я расстроенной девушке. — Правда-правда!
— Да? — просияла подруга и нахмурилась: — А ты почему до сих пор не одета?
— Как это? Я что, по-твоему, раздета? — хмыкнула я, разглядывая рукав форменной куртки.
— Ты в этом пойдешь?! — ужаснулась Ланка.
— Это ведь у тебя свидание, — напомнила я.
— Да, но ты идешь со мной! Вернее, с Рэмионом…
— Ма-а-аленькая поправочка, — запротестовала я. — Рэмион идет с Лисом, а я — с тобой, и друг с другом мы никоим образом не связаны! Вот!
— А может… — расцвела в мечтательной улыбке подруга.
— Не может, — решительно оборвала ее фантазии я. — И запомни: я иду на это лишь ради тебя. Не требуй большего — обижусь!
Ланка кивнула, но от идеи переодеть меня не отказалась. В результате нудных нотаций, увещеваний и слезных просьб я все же сменила форму на привезенный из дома брючный костюм, пригрозив настаивающей на платье Ланке вообще никуда не пойти. Та печально вздохнула и смирилась, а там и вовсе позабыла о моем упрямстве, с головой погрузившись в новую наиважнейшую проблему — выбор туфель. Скептически хмыкнув, я бросила взгляд на окно, по которому стучал мелкий нудный дождик, и, с кряхтением поднявшись, натянула сапоги. Да, те самые, казенные, которые находились вне таких понятий, как мода и стиль, но при этом могли обеспечить ногам сухость даже в ливень.
«Красота требует жертв», — не раз уверяла меня Ланка.
«Пусть требует дальше», — ухмылялась я, предпочитая служить более лояльному богу — удобству, в чьем превосходстве ничуть не сомневалась.
Безусловно, старания Лантэлии не прошли втуне — и без того симпатичная девушка светилась и притягивала взгляды, но и жертвы оказались серьезны — промокшие ноги, так и норовящие подвернуться на неровной, размытой дождями дорожке, и некоторая пупырчатость странно бледной, я бы даже сказала, синюшной кожи, весьма оригинально оттеняющей нежно-голубой цвет платья… По пути к месту встречи Ланка замерзла, тогда как я, отдавая дань своему личному божеству, чувствовала себя отлично. Физически, но не морально.
— Еще не поздно вернуться и переодеться, — занудным комаром вещала я, тоскливо глядя под ноги.
— Я не хочу опаздывать, — отбивая зубами бравую дробь, воспротивилась подруга.
— Девушкам положено опаздывать, — вздохнула я, сама не понимая, кем сие положено, куда и для чего.
Ланка лишь сердито шмыгнула носом, старательно обходя очередную лужу.
Романтики, Тьма все побери! Ну кого могут прельстить прогулки ненастным осенним вечером? Можно было бы и в корчме какой-нибудь посидеть. В компании горячего липового чая и пышных булочек с румяной корочкой… И я не отказалась бы от восхитительной жареной картошечки с грибочками в сметанном соусе, а еще… Ох, бесы, как же я хочу есть! Что неудивительно — несколько ложек супа, наспех перехваченных в обед, нельзя считать полноценным приемом пищи. Ланка, к моему огорчению, думала иначе… И теперь, вместо того чтобы ужинать в спокойной обстановке, мы спешили в небольшой, но уютный парк. Близкое расположение к Школе сделало его любимым местом прогулок студентов, а вот горожане старались лишний раз не заглядывать сюда — не ровен час, прилетит из кустов огнешаром по лбу… Пуганый у нас народ, нервный.
Парни стояли возле арки входа, окутанные темно-синими сумерками. Рядом, покачиваясь на ветру и тоненько скрипя, тускло мерцал украшенный причудливыми завитушками фонарь. Безлюдная улица и таинственный шелест ветвей почти облетевших деревьев гармонично вписывались в общую зловещую картину.
— А за спиной у него — осиновый кол или, на худой конец, лопата, — впечатленная открывшимся видом, хмуро и недостаточно тихо прокомментировала я, едва мы с Ланкой, от холода и волнения браво стучащей зубами, приблизились к некромантам.
Лис смутился и, пробормотав что-то дежурно-приятное, поспешно протянул даме сердца букет бордовых хризантем, который был принят с величайшим благоговением и счастливым вздохом. Рэмион смутился еще больше и даже шагнул назад, смотря на меня так, словно я только что призналась в желании отпилить ему голову. Почувствовав неладное, я вопросительно приподняла брови, а Лис подавился смешком.
— Что?! — не выдержала я.
— У него там действительно лопата, — бросив быстрый взгляд на друга, почти простонал эльф.
— Я не виноват, что Лион припахал меня к этому клятому практикуму, — огрызнулся Рэм, глядя на нас исподлобья, и вытащил из-за спины тщательно оберегаемый предмет.
Лопата была старой, ржавой и местами погрызенной; я заподозрила, что ею не только рыли могилки, но и активно оборонялись от их обитателей.
Ланка, предательница, хихикала, спрятав разрумянившееся лицо в пышный букет, и у меня не хватило мужества сказать, что точно такое же орудие лежит неподалеку, наспех прикрытое чахлыми кустиками. Похоже, не один Рэм этим непогожим вечером отбывал трудовую повинность…
— Знаешь, ты оказался прав, именно о таком свидании я и мечтала всю сознательную жизнь — я, ты и лопата!
Прочувствованная речь и полный восхищения взгляд на сроднившегося с сельхозинвентарем Рэма сделали свое черное дело. Тихо, но эмоционально выругавшись, третьекурсник метким броском отправил несчастную лопату к ее товарке, при этом не особо дружелюбно на меня посмотрев. Хм, интересно, начинать паниковать или пока рано?
Нашу игру в переглядки прервала Лана, звонко чихнув и шмыгнув носом. А вот нечего по такой погоде в платье и туфлях бегать!
— Извините… — пролепетала Ланка, отчаянно краснея. — Я…
— Замерзла она, — хмуро вставила я, понимая, что подруга не намерена продолжать свою речь. — Лис, пожалуйста, может, хоть у тебя получится уговорить ее переодеться?!
Лантэлия сдавленно охнула и ожгла меня таким взглядом, что я на миг пожалела о своем вмешательстве. Но лишь на миг, потому как Лис оказался вменяемым эльфом и предложил Ланке прогуляться до общежития, дабы захватить куртку. Чтобы дама не замерзла окончательно и бесповоротно, галантный остроухий кавалер бережно укутал ее в свой плащ, чем вогнал мою подружку в еще большее смущение.
М-да, надеюсь, это лечится… и, главное, не заразно!
— А мы вас тут подождем, — старательно пряча кровожадную, как мне почудилось, усмешку, проговорил Рэмион.
Я покосилась на зловеще поблескивающую в свете фонаря лопату и тяжело вздохнула, подсчитывая свои шансы быть прикопанной в глубине этого славного парка.
— Рэм, помни, о чем мы с тобой говорили! — строго посмотрел на друга эльф.
— Я же обещал! — оскорбился тот.
— Виорика, все в порядке? — не отреагировав на обиженный взгляд Рэмиона, повернулся ко мне Лис.
— Угу, — не совсем уверенно ответила я, тем не менее не желая портить Ланке свидание.
Эльф улыбнулся и, поддерживая под локоток мою промороженную подругу, эффектно исчез в подступающей ночи.
Резкий порыв ветра, ставшего еще холоднее, заставил с тоской вспомнить о теплой комнате и шерстяном уютном пледе. Горестно вздохнув и поглубже натянув вязаную шапку, я украдкой покосилась на Рэма. Куртка нараспашку, рубашка из эльфийского шелка, который только в жару носить, да еще расстегнутая на несколько верхних пуговиц, — а у него даже нос не покраснел! А вот мой, наверное, приобрел веселенький цвет переспелого помидора. Рэм, поди, и не болеет никогда… а у меня уже в горле першит и в носу противно щекочет!
— Боишься? — с непонятной интонацией спросил Рэмион, поймав мой изучающе-завистливый взгляд.
— Боюсь, — размышляя о возможной простуде, кивнула я.
— Понятно, — мрачно буркнул парень, спрятав руки в карманы куртки и прислонившись к арке.
— Чего тебе понятно? — удивилась я.
— Многие до сих пор считают, что таким, как я, место на костре, — с кривой усмешкой пояснил Рэм.
— Если сжигать всех нахальных и самоуверенных типов, население мира сократится на добрых две трети, — хмыкнула я, не в силах сообразить, что на него нашло.
— Не уверен, что процент истинных некромантов столь высок, — сухо отозвался Рэмион, смотря вдаль.
Я озадаченно моргнула и наконец-то поняла…
В следующие несколько минут некромант, порядком подрастеряв мрачности и загадочности, на собственном опыте узнал, как могут обижаться девушки. А будь он телепатом, то услышал бы о себе много нового и интересного. Но, хвала богам, мысли читать Рэм не умел, а я предпочитала гордое молчание и уничижительные взгляды. Меня просто трясло от злости — вот он, значит, как обо мне думает! Да за кого он меня принимает — за необразованную суеверную девицу?! Жутко хотелось схватить лопату и вправить кое-кому мозги. Будь я старше и сильнее, так бы и поступила, но объективная реальность, как всегда, находилась не на моей стороне.
— Виорика, обычно все так реагируют, вот я и подумал… — отчаявшись добиться от меня хоть какого-то ответа, выдал Рэмион.
Да кому какое дело до объективной реальности?!
Я не буйная. Как правило. Но бывают моменты, когда я напрочь об этом забываю…
За лопату мы схватились одновременно. Трухлявый черенок жалобно затрещал под двойной хваткой — роль каната для перетягивания ему явно не приглянулась.
— Отдай! — пропыхтел Рэм, смотря на меня с опаской — наверное, размышлял, откуда в тщедушном на вид существе взялось столько сил.
— Да ни за что! — возмущенно отказала я. — С паршивого некроманта хоть ржавая лопата!
А я что? Я ничего! Всего лишь невесомый намек на то, что наши представления о «свидании мечты» неимоверно разнятся!
Белобрысый странно закашлялся, не теряя бдительности, и прикрыл глаза. На мгновение показалось, что стало намного холоднее, неуютнее и темнее. А может, и не показалось…
Фонарь жалобно замигал и почти потух, а когда вновь разгорелся, я с удивлением обнаружила, что черенок лопаты очень сильно изменился. Под пальцами ощущалось не старое рассохшееся дерево, а упругая, шелковистая кора, а по всей длине пробивались нежные ростки с клейкими полупрозрачными листочками.
— Как ты это сделал? — выдохнула я, ошарашенно взирая на нежданное чудо.
— Дерево тоже было живым. Когда-то, — хмыкнул Рэм, отводя глаза, но я успела увидеть в них отблески Тьмы. — Только это ненадолго, я еще не умею полностью оживлять неодушевленные в обычном понимании вещи…
— Вот и славно! Не хочу я оживших трупов деревьев! — поспешно проговорила я, в душе поражаясь скрытым талантам горе-некроманта.
— А чего хочешь? — заинтересовался он, выпуская-таки многострадальную лопату, которая почти сразу же приняла прежний вид.
— Есть, — честно призналась я, с опаской положив орудие труда и обороны на землю.
Виноватый некромант — это просто клад! Через десять минут мы сидели в чистенькой корчме и наслаждались теплом, уютом и вкусной пищей, напрочь забыв про Лиса и Ланку. А что? Нравится им наматывать круги по сырому темному парку — пожалуйста, никто не мешает. Это они сыты любовью и ею же согреваются, а нам, простым смертным, нужно что-то более вещественное и приземленное.
Стоит ли говорить, что огромный кусок кремового торта понравился мне гораздо больше зазеленевшей лопаты?
После ужина даже осенние стылые улицы не вызывали острого неприятия и желания немедленно вернуться в теплый и сухой дом. Сквозь рваные черные тучи проглядывало темно-синее небо, кое-где виднелись любопытные крошечные звездочки, похожие на яркие искры от костра. Приглушенный свет фонарей отражался в лужах, и чудилось, что вода серебрится сама по себе, слово в ней резвятся волшебные крошки-феи. Все было не так, как я представляла, — ни погода, ни настроение, ни Рэм, с которым, против ожиданий, оказалось легко общаться. Поэтому я, неспешно шагая по притихшему городу и слушая очередную байку Рэмиона, по-настоящему наслаждалась жизнью, забыв об учебе, родственниках и прочих проблемах.
За пару улочек от парка я неожиданно вспомнила, дернув засмотревшегося на небо некроманта за рукав:
— А что ты обещал Лису?
Он немного замялся, но все же признался:
— Не приставать к тебе.
— Ага, — озадаченно кивнула я — и поддела непривычно тихого парня: — А чего это он всполошился? Ты же вроде бы к детям не пристаешь!
— К бесам! — неожиданно резко отозвался Рэмион, шагнув в мою сторону. Я шарахнулась назад и уперлась спиной в стену.
— Ты чего? — перепугалась я, разглядев в глазах некроманта огонек мрачной решимости.
— Поцеловать тебя хочу, — честно признался он. — А что? Нельзя?
Столь прямая постановка вопроса заставила меня задуматься. В принципе… Рэм ведь красивый. И умный. И с чувством юмора у него полный порядок. Недаром по нему девчонки вздыхают. А я чем хуже?
— Ну… попробуй! — неожиданно для себя разрешила я. Впрочем, как оказалось, не только для себя.
Это надо было видеть! Рэмион растерянно нахмурился и с подозрением посмотрел на меня. Я стояла, склонив голову набок, и улыбалась, изо всех сил стараясь, чтобы улыбка не перешла в нервный тик. Наверное, выглядела я безобидно, потому что Рэм наконец-то решился. При этом у него был такой суровый вид, словно он готовился к поединку со смертельно опасным противником. Ну да, с голыми руками да супротив лопаты… Я не выдержала и хихикнула. Рэм испуганно замер. Это и стало последней каплей…
Звонкий смех заплескался в русле каменных стен, многократно усиленный услужливым эхом.
— Бессовестные! Никакого покоя людям нету! — возмущенно завопили над нашими головами.
Захлопали окна, сверху прицельно метнули чем-то тяжелым. Мы с Рэмом, продолжая хохотать, сорвались с места и, пригибаясь, сбежали от греха подальше.
Я ведь уже говорила, что народ у нас нервный? Ни к чему его еще больше драконить, себе дороже выйдет!
Ланку с Лисом мы в тот вечер так и не видели. Никто из нас на это и не рассчитывал. Свое дело мы сделали, и сделали хорошо, а остальное — за нашей сладкой парочкой.
А вот из нас, увы — а быть может, и к счастью, — сладкой парочки не получилось.
— Знаешь, — искренне сказал Рэмион перед крыльцом жилого корпуса, — это мое самое веселое свидание!
Я только вздохнула. Конечно, было весело, не спорю, но то, что первое в жизни свидание обернулось бесплатным представлением, отчего-то совершенно не радовало…
Когда ближе к полуночи пришла Ланка, я сделала вид, что крепко сплю. Наблюдая сквозь опущенные ресницы за счастливо порхающей по комнате подругой, я невольно задумалась: почему у меня-то все не как у нормальных людей или там эльфов?..
Весь следующий день, в перерывах между лекциями и кропотливо выполняемым домашним заданием, я размышляла над сим нелегким вопросом. Однако вечером случилось то, что надолго избавило меня от бессмысленных и беспредметных страданий.
Я все же попалась Нарлу и его дружку.
Дернула же меня нелегкая прогуляться перед сном! Свежий воздух, безусловно, полезен для здоровья, если к нему не прилагается комплект из двух злющих второкурсников, свято уверенных, что во всех их бедах в последнее время виновата исключительно одна чересчур нахальная первокурсница.
Убежать не вышло — внутренний двор Школы оказался маловат и не изобиловал местами, пригодными для игр в прятки, а ко всему прочему в этот довольно-таки поздний час был тих и пуст. Темные задворки освещал слабый, то и дело мигающий фонарь, создавая подходящую случаю мрачную атмосферу.
— Ну что теперь скажешь, пигалица? — вопрошал здоровенный второкурсник, взирая на меня с видом победителя.
Я молчала, подпирая стену хозяйственной постройки неизвестного назначения и тоскливо размышляя, какой бес вынес меня из комнаты. Еж и Нарл надежно перекрывали пути отступления, а карабкаться по отвесным поверхностям я не умела. Некстати вспомнилась пара прогулянных занятий по физической подготовке. «Никогда, — клятвенно пообещала я себе, — никогда больше не буду прогуливать лекции и практикумы! Если, конечно, останусь в живых».
— Неужели тебе нечего сказать? — продолжал издеваться местный отморозок, наслаждаясь моим испуганным и беспомощным видом. — Даже про нашего вампира, которого мы с риском для жизни поймали?!
— Нечего, — попыталась как можно грубее сказать я, но вместо этого получился невразумительный писк.
— Жа-а-аль, — противно ухмыльнулся Нарл.
— А ты не жалей, — насмешливо посоветовали ему из темноты, — ибо если ребенку нечего тебе сказать, то мне — определенно есть!
Нарл выругался сквозь зубы и развернулся к вступившему в неровный круг света Рэмиону. Некромант небрежно поигрывал ритуальным кинжалом и лучезарно улыбался.
— Ну? — нервно спросил Нарл, передернув плечами, и я поняла, что и он, и его враз стушевавшийся дружок боятся Рэма. Очень, очень сильно, буквально до дрожи в коленках.
И, признаться честно, в данный момент я их понимала…
Белобрысый некромант пожал плечами, аккуратно обогнул застывшего типа и заслонил меня собой. И, странное дело, в душе обосновалось спокойствие вкупе с уверенностью, что все будет хорошо.
— Я уже как-то предупреждал тебя, чтобы ты от нее отстал. Но, учитывая уровень твоего умственного развития, повторю: тронешь Виорику хоть пальцем — превращу в зомби, — очень ласково пообещал Рэмион.
— Она что, твоя подружка? — нервно ухмыльнулся Нарл, незаметно пятясь.
— Нет! — отрезал Рэм, причем таким тоном, что скорость передвижения хулиганов к спасительному выходу из дворового закутка резко увеличилась. Не оборачиваясь, он нашел мою заледеневшую ладонь и, крепко ее сжав, веско добавил: — Она — мой друг!
— Когда это ты просил его меня не трогать? — поинтересовалась я, пока мы медленно шли к жилому корпусу. Рэмион неопределенно помахал в воздухе рукой и насмешливо хмыкнул:
— В тот вечер, когда ты собралась ночевать в тупичке.
— Зачем? — сжигаемая любопытством, не отставала я.
— Просто подумал, что нам еще вместе учиться и учиться, а твой характер и без голодовок и ночевок на холодной земле оставляет желать лучшего!
— Ах ты!.. — разозлилась я, замахиваясь на откровенно ржущего парня стянутой с головы шапкой. — Нет, ну каков наглец, а?!
— Шоколадку хочешь? — увернувшись и все еще хихикая, предложил Рэм, словно из воздуха выудив приличного размера плитку в яркой обертке.
— Хочу! — моментально успокоилась я, выхватывая предложенное.
— Вот! — наставительно воздел палец третьекурсник. — Вот это я и имел в виду!
— Что? — благодушно спросила я, останавливаясь у крыльца.
— Сытая и спокойная, ты гораздо безопаснее для моих нервов!
— Сделай из этого выводы, Рэмион, — хмыкнула я, открывая дверь. — И запомни на будущее: я люблю молочный шоколад с орехами. Нам с тобой еще учиться и учиться!..
«А и не нужна мне пока никакая любовь», — решила я, сидя на подоконнике и под сонное Ланкино сопение расправляясь с шоколадкой. В конце концов, дружба, если она настоящая, тоже дорогого стоит…
