Глава 8
1
Хриплю. Кашляю. Живу!
Да! Именно так!
Если с хрипом глотаю воздух, а отбитые легкие рвет жесткий кашель – значит, еще живой. Не факт, что надолго на этом свете задержусь, но пока копыта не откинул, всегда есть возможность за жизнь зубами зацепиться.
«Лазарь»! Надо колоть «Лазаря»!
Я перевалился на бок – черт, как же спину ломит! – зашарил рукой по поясу, но меня немедленно повалили обратно.
– Не дергайся, Лед! – потребовала Яна. – Да замри ты, наконец!
Но не дергаться я попросту не мог. Грузовик несся по полю, и на каждой кочке нас бросало и швыряло из стороны в сторону. Да еще жутко ломило спину, словно меж лопаток шибанули кувалдой.
Не кувалдой, конечно, скорее это прилетел заряд дроби. Только тогда почему не прикрыла «Чешуя дракона»?
– Что там? – спросил я, уткнувшись лицом в днище. Одной рукой ухватился за лавку, другую поджал под себя, чтобы хоть как-то смягчать резкие рывки. – Сильно зацепило?
– Ничего не вижу! – отозвалась ведьма, потом вложила мне в ладонь два кусочка желтоватого металла. – В фуфайке засели.
Желтые со сложной гравировкой кусочки металла оказались спецпулями, способными пробивать поля защитных амулетов. Но как в меня сразу две уложили? И следов нарезов нет, что странностей только добавляет…
Кинув пули на лавку, я стянул разгрузку и фуфайку, потом с опаской повел плечами, и спина тотчас взорвалась болью, но боль эта была как от ушиба. Когда в теле засела пуля или картечина, ощущения совсем иные.
Яна провела ладонью по кофте и успокоила меня:
– Не знаю как, но фуфайку не пробило.
Я с облегчением перевел дух, достал аптечку и проглотил пару таблеток обезболивающего, затем уселся на лавку и положил фуфайку себе на колени. Запустил пальцы в прорехи и очень быстро извлек еще три пули, застрявшие в слоях кевлара. Не иначе Клоп снарядил ими патрон к своему дробовику. Стреляй он из винтовки, ватник прошило бы насквозь.
Тряска понемногу стихла, я кинул фуфайку под ноги, без сил развалился на ней и задышал, стараясь не делать слишком глубоких вдохов.
– Клоп, выродок! – выругался, кое-как отдышавшись.
– Рисковый, – протянула усевшаяся рядом Яна. – Я могла бы его патроны взорвать, если б знала.
– Даже с такого расстояния?
– Сплав очень нестабильный, с высоким энергетическим зарядом, – пояснила ведьма, – а заклинание подрыва примитивнее некуда. Метров на сто точно достает.
Я кивнул. Насколько мне было известно, именно по этой причине спецпули стали использовать исключительно стрелки на длинные дистанции.
– Далеко до базы Патруля? – спросила Яна.
Я припомнил карту и ответил:
– Километров тридцать.
– Полчаса ехать?
– Не меньше.
И тут ожила рация.
– Сзади! – сквозь хрип помех донесся до нас голос Напалма. – Сзади! Сзади, мать вашу за ногу!
Я перебрался к заднему борту, откинул полог и поначалу не понял, что именно встревожило пироманта. Да, небо затянула темная туча и там беспрестанно сверкали всполохи молний, но нам-то что с того? К тому времени, когда начнется буря, мы уже будем на опорнике Патруля. Не страшно.
И тогда шумно втянула в себя воздух Яна.
– Стужа! – вырвалось у нее.
Стужа?!
Только тут я заметил мчавшийся за нами снежный шквал. Тот, с которым мы разминулись в холмах!
– Гони! – скомандовал я по рации Напалму.
Рация ответила шумом помех. Услышал меня пиромант или нет – не знаю, но скорость он в любом случае прибавил. Вылетев с грунтовки на трассу, «шестьдесят шестой» даже немного пошел юзом, но быстро выровнялся и помчался дальше.
– Что за чертовщина?! – спросил я у валькирии.
Та лишь покачала головой.
– Остановить сможешь?
– Сдурел?!
У Лиги были свои отношения со Стужей, но столь близкого знакомства с ней, как секта синеглазых, они точно не водили. Да и какой резон Яне врать?
Я вновь надел фуфайку, натянул разгрузку, отыскал в пожитках наемников шлем и опустил на лицо забрало из бронестекла. Хреновая, прямо скажем, защита от Стужи, но хоть голову не расшибу, если грузовик с дороги вылетит.
Снежный вихрь быстро нагонял; я достал ракетницы и выпустил в колдовское облако все три остававшиеся у меня «Ультрафиолета». Ослепительные всполохи ракет один за другим исчезли в снежной пелене, какое-то время их отблески мелькали в шквале, но очень быстро погасли. А вот «Пульсары» взорвались куда более резким сиянием. И вьюжное облако начало отставать.
Но отставать стало лишь облако – из пурги вырвались несшиеся вдогонку за нами ледяные гончие! Поджарые твари с пастями, полными прозрачных клыков, и горящими отблесками лазурного солнца глазами.
Яна затянула вполголоса какое-то заклинание, а я устроил цевье «сайги» на заднем борту кузова и принялся следить за сокращавшими отрыв от грузовика тварями.
Что-то мне это все напоминало, но смутное воспоминание никак не удавалось ухватить. Да и черту! Не важно!
Первым выстрелом я промахнулся. Борт дернулся, и картечь легла перед мчавшейся первой гончей; та даже не замедлила бега. За что и поплатилась. Следующий выстрел я сделал, удерживая карабин на весу, и лишившаяся головы тварь кувыркнулась и разлетелась на крупные куски.
– Яна! – крикнул я, ловя на прицел очередную цель. – Найди рюкзак Клопа! У него должны быть патроны!
Ведьма, не прекращая монотонного бормотания, принялась рыться в вещах и вскоре принесла две пачки патронов с картечью по двадцать пять штук в каждой.
Я выстрелил по несшейся за обочиной гончей, и та взорвалась ледяной пылью.
– Набивай магазины! Выдергивай из разгрузки! С левого бока! Да с левого же!
Следующие несколько выстрелов прошли мимо, а потом я неожиданно легко выбил подряд двух гончих и едва не упустил тот момент, когда стая начала обходить грузовик справа.
– Твою мать! – выругался я, сбросил магазин, воткнул вместо него новый и в быстром темпе расстрелял его по гончим. Из-за тряски картечь зачастую уходила в белый свет, но и так удалось выбить самых настырных тварей. Стая начала отставать. А снежный шквал и вовсе потерялся вдали. Лишь где-то вдалеке сверкали его лазурные отблески.
Яна сунула мне сначала один набитый магазин, затем второй, и в этот момент остатки стаи свернули с дороги и ринулись по заснеженному полю. Я на миг опешил, не в силах разгадать этот странный маневр, а потом трасса начала изгибаться и грузовик вошел в крутой поворот. Ледяные гончие не просто нагоняли нас, они рвались наперерез!
Я бросился к боковому окошку, рванул брезентовые ремешки, высунул наружу ствол «сайги». Гончие бежали наискось, подставляя бока, но обзор оставлял желать лучшего.
– Твою ж… – прошептал я и открыл огонь.
Как ни странно, почти все выстрелы угодили в цель, разнося на куски ледяных преследователей. Пластиковые контейнеры успевали раскрываться, картечь разлеталась и зачастую накрывала сразу несколько тварей. И все же те продолжали мчаться наперерез грузовику!
Выходя из поворота, Напалм вновь утопил педаль газа, но оторваться от преследователей мы никак не успевали. Я воткнул в «сайгу» новый магазин и дважды выстрелил, а потом исчадия Стужи поднырнули под борта кузова и скрылись из виду.
Отлетел в сторону кусок разорванной острыми зубами покрышки, хлопнула шина. Грузовик качнулся, словно наехал на какое-то препятствие, раздался мерзкий хруст угодившей под колесо ледяной гончей.
Я двинулся к заднему борту, и тотчас одно из исчадий Стужи попыталось запрыгнуть внутрь. Яна махнула рукой; невидимый клинок снес голову гончей, оставив идеально ровный срез.
Обезглавленное дело покатилось по дороге; я привстал над бортом и практически в упор расстрелял двух последних тварей.
Отбились!
Забрав у Яны снаряженные магазины, я рассовывал их по кармашкам разгрузки, затем поднял забрало и спросил:
– Что ты там бормочешь?
Не прекращая проговаривать свое бесконечно длинное заклинание, Яна отодвинула меня в сторону и резко выбросила перед собой руку, словно выкинула что-то невидимое за борт. Поднявшийся ветер смел ледяные осколки гончих с дороги и закрутил их снежным вихрем. Смерч быстро рос, вбирая в себя камни, снег и мусор; мощный гул почувствовался даже в машине.
– Зачем? – спросил я.
– Надеюсь, это остановит Стужу, – пояснила Яна, теплым дыханием пытаясь согреть пальцы с посиневшими ногтями. – Или хоть немного задержит.
– Ей нас не догнать! – возразил я и только тут заметил, что грузовик мотает из стороны в сторону, он кренится на попавший под удар борт и быстро теряет скорость. Более того – двигатель начал реветь как-то слишком уж надсадно.
– О черт!
Я выглянул из кузова и увидел, что за машиной тянется широкий масляный след.
Вот и приехали!
– Собирай вещи! – скомандовал я и сам подтащил к заднему борту свой рюкзак.
Грузовик проехал еще с минуту, а потом двигатель несколько раз чихнул и заглох.
К этому времени я уже расстелил в кузове карту и, подсвечивая себе фонариком, лихорадочно выискивал на ней место, где можно было организовать оборону. Впереди был затопленный рудник, патрульные иногда пережидали там непогоду, но у меня не было ни малейшего понятия, как быстро получится туда добраться.
Когда грузовик замер на обочине, я перебрался через задний борт и принял у Яны свой второй рюкзак, затем помог спуститься из кузова ей самой. Помимо рюкзака ведьма прихватила с собой пузатый кожаный саквояж с зачарованным замком.
Выбравшийся из кабины Напалм заглянул под грузовик и выругался:
– Сдох бобик! – Пиромант ухватился за борт и со стоном распрямил спину. – Не для моего роста машина, – пожаловался он после этого, сразу опомнился и спросил: – Оторвались, надеюсь? В эфире одни помехи, до патрульных не достучаться.
– Черт! – выругался я, напряженно осматривая пустую трассу.
Хоть бы кто-нибудь проехал!
Но какое там! Магический шторм! В такую погоду в здравом уме никто в дорогу не отправится. А тех, кто отправится, патрульные на блокпостах тормознут. Ибо не фиг…
Я забрал у ведьмы увесистый саквояж и сообщил:
– Где-то поблизости должен быть заброшенный рудник. Если верить карте, на одном из складов можно укрыться от бури.
– А если на опорник рвануть? – предложил Напалм, забираясь в кузов.
– Не успеем.
Черная туча уже расползлась на все небо, ветер едва не сбивал с ног и сек снежной крупой. Кусты мотало из стороны в сторону и пригибало к земле, деревья трещали.
И тут же земля под ногами дрогнула, донесся отголосок мощного взрыва.
– Ого! – удивился Напалм. – Это что еще такое?
– Мой смерч, – болезненно поморщилась Яна. – Скоро они будут здесь. Надо ставить защиту!
– Твою ж мать… – только и протянул пиромант.
Небо полностью заволокло белой пеленой, тусклое пятно солнца потерялось за ней и не проглядывало совершенно. Молнии сверкали все ближе, но грома слышно не было – это искрили разряды уходившей в землю магической энергии.
– Не выходите за линии! – потребовала ведьма, расстегнула замок саквояжа и выложила на землю четыре резных деревянных шара. Переполненные магией, те заметно светились.
– Что ты собираешься делать? – спросил я, закидывая обратно в кузов свой основной рюкзак.
– Активную защиту, – ответила Яна. – Здесь в каждом накопителе целая прорва энергии!
Я от безысходности пустил в небо «Факел», и тот засиял в небе рукотворной звездой. Но надежды, что кто-нибудь заметит ракету и придет на выручку, было немного.
Валькирия воспользовалась одной из пробирок с черным алхимическим порошком, чтобы заключить грузовик в прямоугольник. Во все углы она поместила по шару-накопителю, и тогда магический фон заметно стабилизировался и перестал рвать своими призрачными касаниями нервы.
– Надолго их хватит? – спросил Напалм, забираясь под брезентовый тент.
– Надолго! – коротко ответила ведьма.
Пиромант возмущенно фыркнул, но время на пустую болтовню тратить не стал и принялся отмерять в свою железную кружку какие-то порошки. Затем он влил туда пахучие капли, быстро растолок в ложке и ссыпал непонятные таблетки, а под конец бросил пару желатиновых шариков «магистра» и попросил:
– Лед, дай водки!
– Что за стереотипы? – нервно фыркнул я в ответ.
– Давай! Мне в качестве растворителя!
Я отвлекся от сборки «Калейдоскопа», вытащил из бокового кармашка рюкзака плоскую пол-литровую бутылку и катнул ее пироманту.
– Алкоголик! – немедленно усмехнулся тот.
– Для дезинфекции, – возразил я. – Так бы коньяк взял.
Пиромант налил немного водки в кружку и принялся тщательно перемешивать ее содержимое.
– Сейчас лишний спирт выпарим, и порядок, – пробормотал он.
Ветер снаружи выл все громче, тент раскачивался под его порывами, кузов ходил ходуном. Шторм гудел и ревел, иногда его стенания складывались в слова и даже фразы, и тогда по коже начинали бегать колючие мурашки.
Вскоре ведьма присоединилась к нам и уселась на днище, положив рядом еще один запитанный магией шаром.
– Что-то приближается! – сообщила она, взводя свой арбалет.
Я выглянул на улицу с громоздким чарометом в руках, но там пока все было спокойно.
– Это что за вундервафля? – удивился Напалм, когда я оттянул затвор «Калейдоскопа» и сунул внутрь длинный патрон с алхимическим зарядом.
– Экспериментальный образец.
– Они совсем близко! – предупредила Яна и наложила на арбалет металлический болт, весь покрытый сложной гравировкой.
– Вот дерьмо! – не сдержался Напалм и одним махом влил в себя смесь микстур. Пироманта передернуло, он коротко рыкнул и шумно выдохнул. Зажмурился, открыл глаза – и те оказались сплошь рыжевато-оранжевыми, в них плясал огонь.
И сразу налетели тени. Бестелесные призраки бестолково закружили около грузовика, не в силах пробиться через защиту ведьмы, и я выкинул на дорогу один из последних осветительных зарядов, чтобы отогнать их прочь.
Увы, это были только разведчики…
Тут же примчались ледяные гончие и остановились в отдалении, ожидая прихода хозяев.
– Дайте, я им вломлю! – взмолился Напалм, которого колотила нервная дрожь.
– Жди! – приказал я, и очень скоро из метели выдвинулись снежные лорды – сгустки тьмы, стужи и кусков грязного льда.
– Можно? – взмолился Напалм. – Меня разорвет сейчас!
– Жди, блин!
Пиромант закрыл глаза, и от него повеяло жаром литейного цеха, но тут снежные лорды двинулись в атаку. Тьма и холод слились в единое нераздельное целое и навалились непроглядным мраком, стало тяжело дышать. Да что там – невыносимым сделалось само наше существование.
– Жги! – выдохнул я.
Напалм стиснул кулаки и зажмурился, выпуская на волю свой огненный талант, и тот в один миг растопил и гончих, и лордов. А заодно и весь снег метрах в двадцати от нашего убежища.
– Вот так! – заорал пиромант и повалился на днище. – Да! Выкусили?!
Но на смену уничтоженным лордам уже спешили новые. И вновь сомкнулось кольцо тьмы и холода.
– Стреляйте! – крикнула Яна, когда исчадие Стужи врезалось в ее защиту и завязло в ней, едва не прорвавшись к грузовику. Выпущенный ведьмой из арбалета болт угодил в лорда, и ослепительная вспышка разметала того на куски.
Я вскинул «сайгу», в которую загодя воткнул магазин с зажигательной дробью, прицелился в соседнее чудовище и утопил спусковой крючок.
И – ничего! Выстрела не прозвучало!
Я уже хотел дернуть рукоять затвора, чтобы избавиться от осечного патрона, но вдруг уловил знакомую ломоту в зубах и выругался.
Кто-то блокировал действие огнестрельного оружия!
– Стреляйте! – просипела ведьма, которая не могла одновременно удерживать защитные чары и взводить арбалет.
Схватив «Калейдоскоп», я утопил пальцем спусковой крючок, раздалось басовитое гудение, и почти сразу силуэт взятого на прицел лорда подсветился красным. Выстрелил – и сначала подумал, что оружие не сработало, а потом исчадие Стужи просто осыпалось кучей грязного ледяного крошева. Обитавшую в нем тьму выжгло на раз.
Дернув рукоять затвора, я вынул использованный алхимический заряд, и на глаза попалась пломба-капсюль, совершенно невредимая на вид.
Капсюль? Точно!
Обычно заклинания не давали воспламеняться именно капсюлям, поэтому я схватил «сайгу» и скомандовал пироманту:
– Зажги порох!
Напалм уже немного очухался после выброса энергии и щелкнул пальцами.
«Сайга» грохнула, огненный росчерк угодил в снежного лорда и откинул его на шаг назад.
Алхимический состав зашипел, полыхая и вгрызаясь в лед, уничтожая и Стужу, и мрак, но вгрызаясь и уничтожая – слишком медленно. Чудовище вновь ринулось в атаку!
– Выстрел! – крикнул я.
Напалм усилием воли воспламенил порох, карабин снова плюнул огнем, стреляная гильза с невредимым капсюлем отлетела в сторону, а затвор дослал в патронник новый патрон. Лорд дрогнул и осыпался грудой грязного льда.
Я забегал от окошка к окошку, то и дело веля пироманту использовать его огненный дар, но вскоре зажигательная дробь кончилась, а осветительные заряды были куда менее эффективны. Яростными всполохами света они били по исчадиям Стужи и рикошетили в стороны, удачным оказывался один выстрел из трех или четырех. А когда подошли к концу и они, последнего лорда пришлось добивать из арбалета Яны. Восемь обычных пулевых патронов так и не смогли того остановить.
– Минуту передохну, – тяжело выдохнул Напалм, без сил опускаясь на днище, вот только у нас этой самой минуты не было.
Из вьюжной пелены к грузовику ринулись ледяные големы. Магическая защита не сумела остановить рывок безликих созданий с острейшими клинками, торчавшими из рук. Один за другим погасли шары-накопители, и я заорал:
– Напалм! Выстрел!
Карабин дернулся, и угодившая в голема картечь разнесла того на куски, но ледяных отродий было слишком много. Они принялись взбираться по бортам и кромсать брезент, а один даже сунулся в кузов через задний борт.
– Выстрел! – крикнул я, и голема вышвырнуло на улицу.
И тут проявила себя Яна. Деревянный шар в ее руках засветился мягким сиянием, ведьма начала раскачиваться из стороны в сторону и едва слышно подвывать. Очень скоро голос ее окреп, вой усилился, и от него заложило уши.
И големы стали разлетаться на куски один за другим!
Напалма тоже зацепило, из носа у него хлынула кровь.
– С такими друзьями и врагов не надо, – выдал он, отхаркиваясь.
Я перезарядил «сайгу», выглянул из кузова, и в голове у меня словно лопнул сосуд с ледяной водой. Я буквально физически ощутил приближение Стужи, той, что замораживает не только тела, но и души. И рука об руку с ней шествовала тьма.
Напалма сполз с лавки и зажал виски ладонями. Яна тоже не сумела устоять на ногах, распласталась на днище кузова и забилась в конвульсиях словно эпилептик.
Навалилось ледяное оцепенение, к горлу подкатил комок, меня вырвало, и вырвало словно бы жидким огнем. Внутренности опалило нестерпимой болью, правую руку будто сунули в мясорубку, и эта боль неким невероятным образом прочистила сознание.
Я пристроил «сайгу» на заднем борту, но странное и страшное существо с непропорционально удлиненными костлявыми ногами и руками, удивительно нескладное и от этого еще более жуткое, едва ли могла пронять даже посеребренная картечь.
Много выше человеческого роста чудовище дерганой походкой марионетки вышагивало по сугробам, и за ним стелился шлейф тьмы и Стужи. Синие глаза горели зловещим огнем, и я с ужасом узнал в этом существе Лику.
Мертвую Лику. Лику переродившуюся.
Голову! Всегда отрезайте ведьмам голову!
Посеребренная картечь хлестанула по мертвой валькирии, не причинив никакого вреда. Та в ответ махнула противоестественно длинной рукой, и тент грузовика сорвало и откинуло прочь. Что-то врезало по голове, и в глазах вспыхнули искры, но армейский шлем уберег от сотрясения.
Приподнявшись над задним бортом, я дотянулся до чаромета, дрожащими руками втолкнул в патронник новый заряд и устроил толстый ствол на доске. Потом утопил гашетку, и линзы «Калейдоскопа» с громким гулом завертелись, словно оружию никак не удавалось подобрать нужную комбинацию; запахло паленым пластиком.
Мертвая ведьма зачерпнула пригоршню снега, тот призрачным светом замерцал в ее костлявых руках, и тогда наконец сработал «Калейдоскоп»! Сгусток ослепительного сияния угодил в покойницу и прошил ее, оставив сквозную дыру в животе. Но – не прикончил!
Резким движением я дернул затвор, и стреляная гильза со звоном покатилась по полу. Мертвая тварь согнулась, но сразу выпрямилась и ринулась к грузовику. Я втолкнул в патронник новый алхимический заряд, провернул рукоять затвора и утопил гашетку.
На этот раз чаромет выстрелил без заминки, исторгнутое им сияние прожгло дыру в груди ведьмы, и покойницу опрокинуло на спину. Рана замерцала багряным сиянием, вот только Лика поднялась на ноги и на этот раз.
И тогда очнувшаяся Яна хрипло каркнула:
– Стреляй в голову!
В голову! Всегда только в голову!
Я перезарядил «Калейдоскоп», прицелился и утопил гашетку. Сгусток ослепительного света угодил мертвой ведьме в лицо и прошил череп насквозь. Лазурное свечение глаз померкло, Лика рухнула на землю и больше не шевелилась. Стужа оставила ее, тьма рассеялась без следа.
Отбились? Отбились!
– Напалм, ты живой? – спросил я, вталкивая в патронник чаромета последний заряд.
– Частично, – отозвался пиромант и уселся на днище, но тут же опрокинулся обратно словно пьяный. Не пытаясь больше подняться, он дотянулся до пластиковой бутылочки, в которой заранее развел какой-то серый порошок, и жадно присосался к горлышку.
– Яна? – окликнул я девушку.
– Уж думала, не спросишь, – поморщилась валькирия, роясь в саквояже. Она вытащила из него последний деревянный шар, прижала накопитель магической энергии к груди и размеренно задышала.
Я отыскал бутылку с водкой, поднял забрало, прополоскал рот и сплюнул за борт. Потом сделал еще один глоток, его уже выплевывать не стал.
Лишним не будет. Совсем не будет.
По небу стремительно неслись тучи, ветер налетал резкими порывами, швырял в лицо холодные снежинки и тут же уносились прочь. Я опустил забрало, но его моментально облепил влажный снег. Пришлось снять шлем вовсе.
– Надо убираться отсюда!
Магическая защита сдохла, тент сорвало, двигатель…
Я спрыгнул из кузова, заглянул под грузовик и сразу понял, что ходовая часть если и подлежала восстановлению, то лишь при условии капительного ремонта. Ледяные гончие постарались на славу.
Закружилась голова, но после того, как натер лицо снегом, слабость отступила. Я забрался обратно в кузов, перевесил рюкзачок с боекомплектом и аптечкой вперед, на манер запасного парашюта, за спину закинул свой основной рюкзак. На левое плечо повесил «сайгу», в свободную руку взял «Калейдоскоп».
– Вы готовы?
Напалм промычал что-то нечленораздельное и подтянул к заднему борту сумку с янтарем.
– Надорвешься, – крикнул я, перекрывая гул ветра.
– Все равно его не брошу, потому что он хороший! – выдал в ответ Напалм и скинул сумку на землю.
Очень правильное решение. Иначе янтарь пришлось бы тащить мне на собственном горбу.
– Яна? – позвал я валькирию. – Идем!
Ведьма разжала пальцы, и шар-накопитель рассыпался деревянной трухой. Ведьма взяла свой рюкзак, и я помог ей выбраться из кузова к Напалму, который уже связал ручки спортивной сумки веревкой, а свободный конец закинул себе на плечо.
– Высокие технологии! – рассмеялся он и сразу закашлялся, согнувшись в три погибели.
Валькирия тоже едва стояла на ногах, порывами ветра ее мотало из стороны в сторону. Похоронная команда, да и только. Настроение так уж точно похоронное.
Мы оставили грузовик на обочине и зашагали по дороге. Кто-нибудь менее морозоустойчивый запросто мог в таких условиях дать дуба, но валькирии с холодом на ты, а от пироманта волнами растекался жар, снежинки таяли еще на подлете к нему, на кожаную куртку не упало ни одной. Мне так и вовсе в сугробах просыпаться не привыкать.
Но не хотелось бы, конечно. В следующий раз ведь могу и не очнуться…
2
Ночевать на обочине не пришлось. Буря начала понемногу уходить в сторону, и ветер больше не сбивал с ног своими резкими порывами, дул хоть и сильно, но ровно. А когда мы отошли километра на два, сзади мелькнули отблески фар.
– Да неужели? – обернулся Напалм, прикрывая глаза от секущего ветра ладонью. – Едут! Машина едет!
Стоило бы отойти на обочину и залечь в кустах, но на это просто не осталось сил. Я вооружился «сайгой» и стал следить за приближением автомобиля.
По трассе катил армейский «Урал». С гусеницами на задних колесах он шел по снегу уверенно и ровно, нисколько не виляя из стороны в сторону. Более того – хозяйственные патрульные не поленились прицепить на буксир наш «шестьдесят шестой».
Напалм замахал руками, но и без этого грузовик начал сбрасывать скорость еще за полсотни метров. Водитель какое-то время медлил, разглядывая нас, затем подъехал поближе и остановился.
Из накрытого тентом кузова «Урала» выпрыгнуло двое автоматчиков в форменных полушубках и ушанках, и сразу распахнулась дверца кабины. Сидевший рядом с водителем парень в кожаной тужурке высунулся наружу и крикнул:
– Ваша «шишига»?
– Наша! – ответил пиромант.
– Буксировку придется оплатить!
– Лига оплатит! – указал я на валькирию.
– О! – протянул откомандированный в Патруль гимназист и скомандовал: – Давайте по одному!
Яна двинулась первой, колдун проверил ее каким-то амулетом и разрешил:
– Проходи!
Со мной и Напалмом он разобрался столь же быстро, вскоре мы погрузились в кузов, и «Урал» покатил дальше.
Как выяснилось, шторм стал для всех полной неожиданностью, поэтому руководство опорного пункта отправило машину до Лисьих Выселок и обратно. В первой половине дня, когда вьюга только начиналась, патрульные вытащили несколько улетевших из-за гололеда и пурги в кюветы легковушек, а на обратном пути наткнулись на нас.
Повезло.
– Долго тут ехать? – спросил я, разминая занемевшие пальцы.
– Не, скоро будем! – уверил меня молодой круглолицый парень. – Кстати, машина знакомая, вы к нам не заезжали на днях?
– Я был, – ответил Напалм. – Жену с переломом привозил.
– Точно! – хлопнул себя по колену патрульный. – Че-то вам не прет! Мы посмотрели грузовик, там шланги будто грызли!
Я только усмехнулся. Почему будто? Их и грызли.
Но тут «Урал» начал сбрасывать скорость, и патрульным стало не до расспросов. Как оказалось, мы наткнулись на вылетевший с дороги пикап. Перегонявший его из Лисьих Выселок в Соколовский парень, клацая зубами от холода, рассказал, что отстал от колонны, а потом не справился с управлением и съехал с дороги. Вызвать помощь по рации он не смог из-за помех.
Пикап оказался на ходу, на буксир его брать не пришлось. Просто выдернули из сугроба и поехали дальше.
Постепенно небо прояснилось, и чем дальше, тем меньше становилось снега на дороге, пока он не исчез вовсе. Под колесами зашуршал растрескавшийся асфальт, и патрульные принялись расстегивать тулупы. Но гусеницы демонтировать никто не стал, так и ехали с ними до опорника.
Опорный пункт Патруля, неофициально именуемый не иначе как «Собачий», располагался на небольшом холме совсем рядом с трассой. Со всех сторон его окружал широкий ров, разлившийся сейчас из-за многочисленных ручьев в настоящую заводь. Заехать внутрь можно было по единственному мосту.
Из-за удачного расположения в высоких стенах не было нужды; опорный пункт выглядел приземистым и вросшим в землю. Всюду огневые точки, колючая проволока под напряжением, прожектора и накопители Иванова – Гольца.
На пропускном пункте нас сразу отправили просвечиваться на каких-то сложных аппаратах; мне таких видеть еще не доводилось. Патрульным поблажек тоже не сделали, их проверяли с ничуть не меньшей тщательностью. Еще и таблетки по итогам сканирования выдали.
После того как сдали оружие, нас с Яной отвели в гостевой блок, а Напалма отправили прямиком в санчасть. Из-за перенапряжения пироманта то бросало в жар, то бил озноб. С униками всегда так, очень уж у них нестабильный дар.
Приехали мы как раз к ужину, поэтому вдоволь напились горячего чая и только после этого пошли заселяться. В общей казарме решили не ночевать и дополнительно оплатили комнату с двуспальной кроватью. Разделись, забрались под одеяло и очень быстро заснули. Я – так уж точно. Глаза закрыл – и пустота.
Утром едва встал. Мало того что не выспался из-за кошмаров, так еще, примерно с шести часов выворачивало наизнанку. Сначала рвало непереваренными остатками ужина, потом желудочным соком, затем просто сводило судорогами ребра. А стоило только выпить глоток воды, и все шло по новой. Голова и вовсе просто раскалывалась.
В конце концов я не выдержал и попросил дежурного по гостевому блоку отвести в санчасть. Там хмурый доктор даже слушать ничего не стал и сразу выдал набор из полудюжины таблеток.
– Это чего это? – спросил я.
– Под вчерашнюю бурю попал? Вот и пей. Стандартный набор.
– А индивидуальные особенности организма?
– Индивидуальные особенности? – вздохнул доктор. – У тебя три ноги или дополнительный глаз во лбу? Вот это индивидуальные особенности! А типовое поражение магическим излучением лечится типовым набором медикаментозных препаратов. Пей! Только начинай с оранжевой пилюли, а то вырвет.
Я послушал врача, выпил таблетки и отправился на поиски Напалма и Веры. Их поместили в одну палату, не иначе свою роль сыграли удостоверения отдела контрразведки.
Вера лежала в постели с загипсованной ногой и читала; Напалму как раз ставили капельницу. Лицо пироманта было заметно отекшим и откровенно недовольным.
– Привет! – поздоровался я с порога. – Как он, жить будет?
– Привет, Лед! – отозвалась Вера. – Дустом еще не пробовали, а так – ничего не берет.
Напалм открыл глаза и поморщился.
– Нормально со мной все! Я бы всех послал, но тогда справку не дадут. А какая страховка без справки? Без бумажки ты букашка, а с бумажкой человек!
– Какой ты меркантильный, однако.
– Я – хозяйственный! Как кот Матроскин.
Я уселся на стул у окна и тяжело вздохнул. Мутить меня перестало, но самочувствие до сих пор оставляло желать лучшего.
– Давит? – догадался пиромант.
– Давит.
Мне и в самом деле было нехорошо. В кои-то веки перспективы в жизни появились, и сразу – как серпом по известному месту!
– Зато теперь янтарем ни с кем делиться не придется, – утешил меня Напалм.
– Яне надо часть выделить.
– На кой?
Я с укором взглянул на пироманта:
– Голову включи! Проект псу под хвост, да еще одна валькирия в минусе! Мне, блин, только от Лиги бегать не хватало!
Напалм закудахтал от смеха:
– И это еще я меркантильный, да? А сам бабу подкупить хочешь?
– Не подкупить, а мотивировать.
– Смотри, она же черная вдова, вцепится – не отпустит, пока досуха не высосет.
Вера оторвалась от книги и погрозила мужу пальцем.
– Не лезь в чужие отношения, дорогой!
– Молчу-молчу! – отозвался Напалм с усмешкой.
Я вздохнул:
– Надолго мы здесь зависли?
– Через три дня колонна в Форт пойдет, – сообщила Вера.
– Раньше ничего нет?
Девушка рассмеялась.
– На перекладных не с моей ногой добираться!
– Логично.
Я еще недолго посидел у них в палате, а когда головная боль окончательно отпустила, отправился в гостевой блок. К моему удивлению, Яна к этому времени не только проснулась, но уже собирала вещи.
– Ты чего? – удивился я. – Куда намылилась?
– Сначала в Соколовский, оттуда в Форт.
– А в Соколовский кто едет?
– Виктор.
– А! – сообразил я. – Тот перегонщик, которого вчера из сугроба выдернули?
– Он, – подтвердила валькирия, застегивая рюкзак.
Я задумался. Куковать на опорнике три дня в ожидании колонны не было никакого смысла, к тому же не хотелось выпускать из поля зрения ведьму. Слишком многое зависит от ее доклада внутреннему кругу Лиги.
– Места есть еще? – спросил я, вытягивая из-под кровати сумку с янтарем.
– Спроси, – пожала плечами Яна.
Валькирия отправилась улаживать формальности с грузовиком, а я навьючил на себя пожитки, расплатился за проживание и пошел в гараж. Попасть туда можно было только через пропускной пункт, заодно и оружие получил.
Виктор – невысокий крепкий паренек с усыпанным веснушками лицом сначала мне нисколько не обрадовался, видимо рассчитывая завязать знакомство с симпатичной ведьмочкой, но очень быстро сообразил, что лишний ствол в дороге ни разу не лишний.
– Идет! – махнул он рукой. – Кидай вещи в кузов.
Я не только «кинул» вещи, но еще и закрепил их шнурами. Рюкзак с остатками боекомплекта и карабин убрал на заднее сиденье. Садиться рядом с водителем не собирался при любом раскладе, даже если попросят. Не люблю это место.
– Не страшно одному ехать?
– Да я б и не поехал один, – признался Виктор. – А с ведьмой другое дело! Главное, засветло проскочить. Если колонну ждать буду, мне такой штраф выкатят, что еще и должен за перегон останусь.
– Это да, – кивнул я и ушел на проходную.
Позвонил оттуда в санчасть, чтобы предупредить Напалма и Веру о своем отъезде, а только закончил разговор, уже подошла Яна. Ведьма забралась на переднее сиденье, тогда я помахал рукой караульным и уселся позади нее, не забыв пристегнуть ремень безопасности.
Виктор удивленно обернулся, и я с усмешкой напомнил:
– Когда в сугроб влетел, грудак об руль не отшиб?
– Да ерунда! – отмахнулся парень. – Просто вьюга была! Видимость никакая!
– Как знаешь.
Яна посмотрела на нас и все же перетянула пышную грудь ремнем. Виктор пожал плечами и тронулся с места. Выехав в ворота, пикап медленно пересек мост, а на трассе сразу прибавил скорость, благо вьюга сюда не добралась и дорога была чистой.
Ну все, в путь!
При удачном раскладе вернемся в Форт уже завтра к обеду. Из Соколовского в Форт пустили рейсовый автобус, не понадобится даже искать попутку.
Но вот в Форте… Нервотрепка в Форте выйдет знатная. Надеюсь, Яна закроет вопрос с Лигой, а Шурику Ермолову подсластит горькую пилюлю янтарь. Сумма там выйдет очень немалая. Возможно, и в самом деле имеет смысл открыть небольшой ювелирный бизнес.
Почему нет? С таким стартовым капиталом дело точно выгорит. И не понадобится никому резать глотки, отжимая чужие окна. Хотя с кондуктором и его крышей из Лисьих Выселок я бы по душам все же пообщался. Мы ведь точно там не всех положили.
Чем дальше пикап удалялся от опорного пункта, тем пустынней становилось вокруг. Камыш, камыш и камыш. Болота. И так до самой границы с Городом. Оттуда еще до Соколовского немало пилить, но там не столь унылый пейзаж будет. Тайга не тайга, скорее глухие леса начнутся.
Виктор включил магнитолу и принялся о чем-то болтать с Яной, а у меня начали слипаться глаза. То ли сказались ночные кошмары и раннее пробуждение, то ли подействовали таблетки или попросту укачало на заднем сиденье. Сколько я ни пытался держать голову прямо, все равно раз за разом клевал носом. Потом окончательно заснул.
Фигня – война. Случись что, успеют разбудить…
Очнулся подвешенным вверх тормашками, глаза заливала хлеставшая из разбитого носа кровь. Вслепую вытащив из кармана «крысу», я разложил ее и резанул ножом удерживавший меня на сиденье ремень безопасности.
Витя, падла, водитель хренов!
С загодя подогнутой головой я свалился на крышу салона перевернутого пикапа, извернулся, оттянул внутреннюю ручку и плечом распахнул заевшую дверцу. Выполз из валявшейся в кювете машины и немедленно выдернул к себе за ремень «сайгу».
Выпрямился я уже с карабином в руках и сразу наткнулся взглядом на водителя. Виктора выбросило через лобовое стекло, и он размозжил голову о торчавший из травы валун. Яну удержал в кресле ремень безопасности, и было не понятно, насколько сильно пострадала при аварии девушка.
А проверить я не успел.
– Брось ружье! – скомандовали откуда-то сбоку. – Брось! Твой амулет на раз пробью!
Голос был знаком. Клоп!
Я медленно повернул голову и увидел, что наемник держит меня на прицеле дробовика. Заряжен тот самодельными патронами со спецпулями, или Клоп просто блефует?
– Брось! – повторил парень. – Считаю до трех!
Подручный Лики больше не сутулился и словно прибавил в росте, а еще сбрил бородку и за счет этого заметно помолодел. Его глаза закрывали темные очки.
Вскинуть карабин я никак не успевал, поэтому послушно разжал руки, позволив «сайге» упасть на землю.
– Теперь револьвер из кобуры! Только медленно! И «дырокол»!
Я бросил «ругер» к ружью, потом избавился от «дырокола» и как бы невзначай оглянулся на пикап. Показалось, что ведьма начала приходить в себя.
– Помнишь меня? – спросил тогда Клоп.
Вопрос поставил в тупик.
Я осторожно поднял руку, стер с лица кровь и покачал головой. Наемник рассмеялся и, зажав цевье дробовика в сгибе локтя, левой рукой сдернул с лица темные очки.
– А теперь?
На меня уставились глаза, сплошь залитые синевой, и я вспомнил. Вспомнил глухой переулок и молодого парня в черной коже, сидевшего там на полимерном ящике для бутылок. Бледного и синеглазого.
– Координатор! – выдохнул я.
– Ну наконец-то! – рассмеялся Клоп. – Надеюсь, ты не поверил в Координатора Лику? Она была горячей штучкой, но не слишком умной. Это я разговаривал с вами через нее.
– Чего тебе надо?
– За тобой должок! У нас была сделка!
– Решил поквитаться?
– Вовсе нет! – рассмеялся Координатор, продолжая удерживать меня на прицеле. – Да я тебе по гроб жизни обязан! Тогда, в заброшенной школе, я ведь был там! Я видел, как ты зарезал Криса и ушел, не тронув его силу. И я забрал ее себе. В каком-то смысле Крис стал частью меня. Вот он тебя ненавидит. Он, но не я. Ничего личного, просто бизнес!
Я кивнул, хоть и не поверил ни единому слову. Будь все так, как говорил Клоп, он бы сейчас здесь не распинался.
За спиной хрустнуло и осыпалось автомобильное стекло, но Координатор не обратил на это никакого внимания. Я слегка сдвинулся в сторону, закрывая переднюю дверцу перевернутого пикапа.
– Показалось правильным привлечь тебя к реализации плана. Долги надо возвращать! И будь уверен – ты их вернешь!
– Серьезно? Ты для этого в спину вчера пальнул?
– Я погорячился, – признал Клоп, и его улыбка вышла холодной и мертвой. Стало ясно, откуда взялась на траве изморозь и почему у меня изо рта паром вырывается теплое дыхание.
Стужа была здесь. Стужа жила в этом нескладном парне, и он мог в любой миг спустить ее с поводка.
– Мы завершим начатое! – объявил Координатор. – Закроем окна и заставим захлопнуться остальные!
– И как же мы их найдем? – усмехнулся я.
– У ведьмы есть карта. Ты найдешь окна, а я сделаю все остальное.
– С чего мне тебе помогать?
Координатор рассмеялся:
– Стужа всегда получает свое.
Повеяло холодом и одновременно в разы усилилось потустороннее присутствие чего-то несравненно большего, нежели сам Координатор. Кожу защипало от мороза, залитая кровью бородка застыла колтунами. Чужая воля давила и выискивала слабину; мне немалых усилий стоило просто устоять на ногах, не опуститься на колени и не зарыться лицом в заиндевевшую траву. Не сдаться.
– Есть одна загвоздка! – хрипло выдохнул я, когда за спиной вновь зашуршало крошево автомобильного стекла. – У ведьмы нет карты. И никогда не было.
– Не беда, – как-то очень легко поверил мне Координатор. – Ты знаешь как минимум о двенадцати окнах. Тех, что мы еще не закрыли, хватит с лихвой! А ведьма нам больше не нужна. Отойди!
Клоп повел дробовиком, но ствольная коробка вдруг взорвалась металлическими обломками прямо ему в лицо! Координатор выронил искореженное ружье и зажал руками рассеченную щеку.
Рухнув на колени, я ухватил «сайгу», вскинул ее и утопил спусковой крючок. Грохнул выстрел, да только ни одна картечина не попала в цель, все они зависли в сгустившемся воздухе!
– Нет! – рыкнул Клоп и махнул окровавленной рукой.
Стужа врезалась в меня спущенным с цепи волкодавом, ударила, отшвырнула от машины, покатила по земле. Я распластался на заиндевевшей траве, с трудом перевернулся на бок, и тут же рядом оказался Координатор.
– Получай! – провыл он, и новый удар Стужи отбросил еще на несколько метров в сторону.
Ребра взорвались болью, а кожу обжег нестерпимый холод, но одновременно где-то внутри вспыхнуло лютое пламя драконьего огня.
Самовнушение? Не важно!
Пальцы сжались, стискивая рукоять невидимого ножа, и по руке, забираясь все выше и выше, поползла корка льда. Огнем загорелись покрывавшие предплечье узоры, и, когда Координатор ударил вновь, желая растоптать, заморозить и сломить волю, я встретил Стужу ударом темно-синего клинка с затейливым зеленым узором. Студеные чары развеялись в прах.
– Откуда… – разинул Клоп рот от изумления, а больше сказать ничего не успел.
Я шагнул к нему и ткнул обоюдоострым ножом меж ребер; клинок вошел по самую рукоять. Координатор дрогнул, и глаза его вмиг смерзлись в куски синего льда от холода несравнимо более лютого, что он хранил в себе.
Выдернув нож, я разжал пальцы, и выпавший из ладони клинок разлетелся ворохом колючих снежинок.
И сразу кругом растеклась непроглядная пелена тумана!
Много лет назад в спортивном зале заброшенной школы после убийства Криса туман показался теплым паром, но не нет – это изливалась переполнявшая Координатора сила. Его сущность. Его и многих других.
Лишенная вместилища сила льнула ко мне, не давала сдвинуться с места, висла неподъемными оковами. Проще было принять ее, но я не сдавался и рвался прочь. Выбрался к пикапу и придержал за руку уже освободившуюся от ремня безопасности Яну.
– Ты в порядке? Патроны вовремя взорвала!
Ведьма молча высвободилась и шагнула к туману. Я рванул ее обратно.
– Ты куда?!
Яна оттолкнула меня и крикнула:
– Я все слышала! Мне нужна эта сила!
– На кой черт?! Это же Стужа!
– Это возможность! – отрезала девушка. – Шанс начать все сначала! Шанс добиться успеха!
– У тебя и так все хорошо!
Ведьма скривилась:
– После провала с окнами я никто! Меня выставят крайней! Никто больше не воспримет меня всерьез! Мне давали последний шанс, а теперь все: это конец!
– Забей! – встряхнул я девушку. – Зачем тебе возвращаться в Форт? У нас янтаря на тридцать или сорок тысяч! Начнем все сначала в любом другом месте!
Яна взглянула с усмешкой:
– Дом, семья, дети… Ты это мне предлагаешь?
Я не видел в семье, детях и спокойной жизни рантье ничего плохого – даже наоборот! – но не был уверен, что сумею долго выносить сумасбродство ведьмы. И хочу ли вообще видеть ее рядом с собой.
Мог бы соврать. Но не стал. Просто промолчал.
– Вот видишь! – рассмеялась Яна и направилась к туману.
Я поднял с земли револьвер и щелкнул взведенным курком.
Валькирия замерла на месте.
– Застрелишь меня? – спросила девушка.
Мушка мелькнула напротив светловолосого затылка, палец лег на спусковой крючок.
Это ведь так просто – одним выстрелом решить все свои проблемы!
Удивительно просто! И даже – пугающе…
Я не выстрелил. Тому было множество причин, но мне не хотелось копаться в них. Не выстрелил, и все.
– Застрелю то, чем ты станешь! – пообещал я. – Лучше не возвращайся.
– Не буду, – ответила Яна и шагнула в молочную пелену. Растекшаяся над землей сила прильнула к ней, окутала белым саваном, укрыла от меня. Но как стремительно расползается по зеленым глазам синева, я заметить успел.
А потом туман рассеялся, и вместе с ним растворилась в воздухе Яна.
Вот дура! Карьеристка чертова!
С другой стороны, теперь мне доподлинно известна личность нового Координатора. Будет повод заглянуть к отцу Доминику на огонек…
Или же повод – написать ему?
Неожиданно я понял, что не испытываю ни малейшего желания возвращаться в Форт. Более того – совершенно точно не намерен этого делать.
Прежняя жизнь не отпустит там никогда, на каждом шагу буду натыкаться на старых друзей и старых врагов. Пусть даже и прибавится денег, но очень скоро все вернется на круги своя. Я вновь стану частью системы.
Оно мне надо? Вот действительно – надо?
Дом, семья, дети – в Форте этого не случится никогда. Будут только кровь и смерть. Убивай или умри, третьего не дано. И не важно, какое теплое местечко удастся занять. Слишком тяжкий груз прошлого тянет ко дну. С таким багажом не выплыть.
Я тряхнул головой, повозился с задвижками и откинул задний борт перевернутого пикапа. Выволок из кузова свои вещи, закинул рюкзак за спину, а ремень сумки с янтарем устроил на левом плече и выбрался из кювета на обочину дороги.
Под руку попалось горлышко торчавшей из кармана фуфайки бутылки, я свернул пробку, глотнул водки и сунул стеклянную фляжку обратно. От теплого алкоголя замутило, да еще жутко ломило все тело и болел разбитый нос, но никто и не говорил, что дорога к новой жизни будет выстлана лепестками роз.
Да! Я твердо вознамерился начать жизнь с чистого листа, и у меня были все шансы в этом начинании преуспеть. Но только не в Форте. Где угодно, только не там.
И я двинулся на восток. В Туманный.
А почему бы и нет?
Каждый из нас сам выбирает собственную судьбу.
По крайней мере, мне хотелось в это верить…
Назад: Глава 7
На главную: Предисловие
