Глава 5

1

Где бы ты ни находился в Форте – тебя окружают стены. Везде и всегда. Не важно, видишь ты их или нет, идешь по глухому переулку или стоишь на площади – присутствие стен ощущается на каком-то подсознательном уровне.

Большинство обывателей ничего подобного не замечают, они воспринимают опоясывающую город колоссальную ограду как некую данность. Другое дело те, кому приходится время от времени из Форта выбираться! Для них стены – это символ безопасности. Юркнул в ворота и будто в домике, теперь Стуже тебя не достать.

Я прекрасно помнил это ощущение по службе в Патруле. Возвращение из рейда было настоящим праздником, а вот на выходе так и подкатывала неуверенность.

Куда ты собрался? Опомнись! Зачем тебе это надо, идиот?

Но – надо.

А еще кругом открытое пространство, без стен и домов. Простор. На контрасте мир казался просто бескрайним. Свобода пугала и окрыляла одновременно. Адреналин в крови так и бурлил.

Знаете, какое самое распространенное психическое расстройство у патрульных? Посттравматический синдром? Хрен там! Агорафобия, боязнь открытых пространств.

Вышел за ворота – жди выстрела в спину, броска неведомой твари, удара боевого заклятия. Жди – иначе обратно уже не вернешься.

Когда внедорожник Ермолова выехал из Форта, я сразу достал из сумки «сайгу», разложил приклад и воткнул магазин. Шурик покосился на меня, но ничего говорить не стал. Он и сам весь как-то подобрался – неосознанно, на остатках позабытых рефлексов.

Впрочем, нападения в непосредственной близости от Форта ждать не приходилось.

Жизнь кругом била ключом.

Впереди располагался Торговый пятак – беспорядочное скопление киосков, павильонов и бараков. Место для тех, кто позабыл купить в дорогу что-то необходимое или коротал время, дожидаясь своей очереди попасть в Форт.

Немного дальше серели бетонный забор и неказистые строения складской базы. Раньше там хранили нерастаможенные товары, а теперь вдобавок к этому открыли автомобильный рынок, куда пригоняли на продажу в основном китайский автохлам.

Шурик заезжать в хитросплетение улочек Торгового пятака не стал и остановился на парковке у обочины объездной дороги. Я распахнул дверцу, выбрался из салона и стянул с головы вязаную шапочку. На небе ни облачка, солнце так и припекает.

– Упреешь в своей фуфайке, – не удержался Ермолов от ехидного замечания.

– Середина мая – еще снег пойдет, – ответил я, оглядывая городскую стену.

Стена лишь называлась стеной – на самом деле Форт окружали соединенные кирпичными и бетонными вставками жилые дома. Замурованные окна, узкие прорехи бойниц на верхних этажах, ряды колючей проволоки на крышах, вышки с огневыми позициями. И мертвая зона вокруг – голое поле без единого кустика, щедро засеянное минами, волчьими ямами и магическими ловушками. По собственной воле свернуть с дороги мог только самоубийца.

Ермолов посмотрел на часы и сказал:

– Рано приехали.

– Ерунда! – отмахнулся я, подгоняя под себя длину телескопического приклада «сайги». – Слушай, Шурик, а «телескопы» не складываются ведь! Здесь переходник какой-то, что ли?

– Адаптер Фрезера, ага, – подтвердил Ермолов. – В «Арсенал» завезли партию и распродают потихоньку.

Я кивнул и достал из сумки револьвер – тот самый «аляскин». Разложил нож, срезал опутавшую курок, спусковой крючок, рукоять и скобу проволоку, и пломба осыпалась невесомым черным порошком. Никакого выброса магии не случилось – вывоз из Форта деактивировал вложенное в нее заклинание.

Прицепив на пояс кобуру с «ругером», я прошелся туда-обратно и немного сдвинул ее в сторону. Затем достал из рюкзака увесистую пачку с двадцатью патронами сорок четвертого калибра, откинул барабан и зарядил револьвер.

– Вернешь, – напомнил Ермолов.

– Само собой, – усмехнулся я и спросил: – Алхимию где получать?

– Не суетись, сначала колдуна с твоими датчиками дождемся. Сейчас уже должен подойти.

Я решил потратить время ожидания с пользой, разложил на заднем сиденье автомобиля пустые магазины и принялся снаряжать их патронами с алхимической начинкой. Два зарядил зажигательной дробью, один посеребренной картечью и последний осветительными зарядами. Часть «специализированных» боеприпасов воткнул в эластичные петли разгрузки, а магазины распихал по кармашкам, но пока навьючивать на себя ее не стал и оставил валяться в машине.

«Дырокол», «щелчок», «хлопок». Вроде все самое необходимое разобрал.

– Вон, идет! – указал Шурик на колдуна, который шагал к нам от ворот в компании с какого-то патлатого парня. В руке тот нес металлический чемоданчик.

Мы поздоровались, и Ермолов спросил:

– Порядок?

– Порядок, – подтвердил Антон Василенко и достал из кармана приемник – обычный на вид чарофон, только в специальном резиновом корпусе, противоударном и водонепроницаемом. – Осталось настроить параметры срабатывания датчиков.

– Можно выставить их так, чтобы сигнал шел, если только интенсивность магического излучения уменьшится или увеличится в два раза по сравнению с показаниями на момент активации?

– И то и другое одновременно? – уточнил колдун.

– Да.

Василенко посмотрел на своего спутника; парень кивнул.

– Сделаем, – заявил он, выложил чемоданчик на капот внедорожника и щелкнул замками. Внутри оказался защищенный ноутбук с кучей непонятных разъемов и приспособлений.

– Случайных сработок не будет? – поинтересовался Ермолов.

– Нет, до осени сильных магических бурь не ожидается, – ответил гимназист и с интересом посмотрел на меня, но спрашивать, на кой черт нам понадобились датчики, не стал.

– А у Границы?

– Внешней, внутренней?

– Внутренней.

– Алекс, сделай отложенное срабатывание. Пусть сигнал идет, только если за два часа показатели в диапазон не вернутся.

– Легко!

Парень запустил какую-то программу, ввел требуемые параметры и один за другим начал подключать к ноутбуку датчики, внешне напоминавшие самые обыкновенные металлические ручки. Только вместо стержней из них торчали стальные спицы сантиметров в десять длиной.

Много времени у него эти манипуляции не заняли, и уже через пять минут я убрал датчики в рюкзак, а Ермолов рассчитался с колдуном и запер автомобиль.

– Пошли заказ получать, – позвал он меня, сунув монету местному охраннику, а когда нас уже никто не мог слышать, спросил: – На фига тебе эти датчики вообще понадобились?

– Ты знаешь, каким образом ведьмы окна заблокируют? – ответил я вопросом на вопрос и забросил на плечо ремень карабина. – Вот и я не знаю. Мало ли какие там побочные эффекты будут. Доводилось, знаешь ли, сталкиваться…

Шурик кивнул и больше с расспросами приставать не стал.

– Контролируй, в общем, – только и сказал он.

На узеньких улочках Торгового пятака оказалось весьма многолюдно. Подсобные рабочие катили тележки со строительным мусором, бригада каменщиков обкладывала кирпичом деревянный павильон, выстроилась оживленная очередь к фургончику на спущенных колесах, где готовили шаурму. Хватало покупателей и у рядов с кустарными товарами местного производства.

Пункт выдачи алхимических товаров располагался в приземистом строении, сложенном из солидных бетонных блоков. У вкопанного тут же стола компания сурового вида бородатых мужиков с обветренными и покрасневшими лицами раскладывала по рюкзакам запакованные в полиэтиленовую пленку коробки. То ли жители отдаленного хутора за покупками приехали, то ли охотники на вылазку собираются. И не факт, что охота на зверей предполагается…

Я с квитанцией в руке шагнул внутрь пункта выдачи и сразу уперся в следующую дверь, запертую. Врезанное в нее окошко распахнулось, кладовщик принял квиток и вновь отгородился тонированным стеклом, вне всякого сомнения бронированным. Вскоре он выставил мне две коробки: одну с пусковыми устройствами, другую с зажигательными и осветительными зарядами.

Я вышел на улицу и рассмеялся.

– Сурово тут у них!

Ермолов кивнул, взглянул на часы и заторопился:

– Идем, сейчас ведьмы подъедут.

Мы отправились в обратный путь, но на парковке нас дожидались лишь Напалм с Верой; валькирии пока не объявились. Пиромант по своему обыкновению вырядился в кожаную куртку и кожаные штаны, лишь сменил ботинки на сапоги с высоким голенищем.

Вера остановила выбор на камуфляже какой-то непонятной расцветки. В зависимости от угла зрения и освещения он казался то серым, то синеватым, а иногда и вовсе зеленым. Теплую куртку девушка тоже взяла, но сейчас сняла ее и держала переброшенной через руку. Чехол с винтовкой стоял прислоненным к внедорожнику.

Ермолов отпер машину, а я распахнул багажник и выставил на землю два рюкзака.

– Ну что, раскидаем?

Напалм скривился, но протестовать не стал. Мы распределили закупленное мной снаряжение и заодно подбили список того, что необходимо дополнительно приобрести в Песчаном. Деньги стрясли, разумеется, с Ермолова.

Ведьм все не было, и постепенно их задержка начала несколько даже напрягать.

– Напалм, что про Душмана говорят? – спросил я, поглядывая по сторонам. – Вы позже нас из Форта выехали.

– Восточный и Северный участки на усиленный режим перевели, но никто ничего толком не знает, – сообщила Вера, цепляя на ремень кобуру с револьвером. У нее тоже оказался «ругер», только с четырехдюймовым стволом.

– Какой калибр? – поинтересовался я.

– Сорок пятый, – ответила девушка.

А вот у пироманта оружия при себе не было вовсе.

– Напалм, у тебя хоть нож есть? – вздохнул я.

– Главное мое оружие здесь, – постучал он пальцем себя по виску.

– Нож – это многофункциональный инструмент.

– Нож есть, – усмехнулся Напалм.

Тут развалившийся на переднем сиденье внедорожника Ермолов встрепенулся и выбрался из машины.

– Кажись, наши, – сказал он, присматриваясь к выехавшим из ворот Форта автомобилям. Впереди катил, трясясь и подпрыгивая на неровной дороге, битый-перебитый «соболь» с затянутыми металлической сеткой окнами, следом солидно переваливалась на кочках «шишига» – ГАЗ-66 с закрытым брезентовым тентом кузовом.

– Целая искпедиция, – вздохнул Напалм. – Спорим, у «газельки» амортизаторы наглухо убиты?

– Это «соболь», – поправил пироманта Ермолов.

– Хрен редьки не слаще.

– И то верно.

«Соболь» заехал на парковку и остановился, грузовик просто прижался к обочине. Из его кузова сразу выпрыгнули трое мужичков в камуфляжных штанах и куртках, к ним присоединился водитель «шестьдесят шестого», и они пустили по кругу одну сигарету на всех. Водитель фургона остался сидеть в кабине.

Ведьм нигде видно не было.

– Или не они? – озадаченно поскреб затылок Ермолов.

Но тут боковая дверца «соболя» сдвинулась и наружу выбралась Яна. Легкая распахнутая на груди курточка, футболка, обычные джинсы – ведьма будто на развлекательную прогулку собралась. Ладно хоть на ногах не туфельки, а нормальные сапоги.

А где вторая?

Вторая валькирия тоже не заставила себя ждать. Напарница Яны оказалась невысокой и худощавой, с мальчишеской фигурой и прической тоже под мальчика; короткие черные волосы торчали в тщательно проработанном беспорядке.

– Это еще что за эмо? – хмыкнул Напалм.

И действительно: губы брюнетка выкрасила в черный цвет и черным же подвела глаза, в ушах посверкивали многочисленные колечки. Ее кожаная куртка, прочные штаны и высокие ботинки на толстой подошве были пошиты из кожи, разумеется, тоже черной.

Уж не знаю почему, но холодом от брюнетки веяло куда сильнее, чем от Яны. Рядом с той будто на сквозняке стоишь, а здесь морозит, как если бы пригоршню снега за ворот сунули.

Ермолов выбрался из машины и улыбнулся.

– Яна! И…

– Лика, – представилась вторая ведьма. Голос у нее оказался с легкой хрипотцой.

– Очень приятно. – Шурик обернулся и указал на нас: – Лед. Напалм. Вероника.

Яна уточнила:

– Больше никого не будет?

– Нет, – подтвердил Ермолов. – Можете уехать на одном грузовике.

– У нас груз до Песчаного, – покачала головой Лика и спросила: – Вы готовы?

Я вытащил закинутый на заднее сиденье «форда» рюкзак и кивнул.

– Готовы.

– Тогда выдвигаемся! Надо Рудный засветло проехать, иначе на опорнике застрянем, – объявила брюнетка и зашагала к «шишиге».

– Лика, погоди! – остановил я ее. – По поводу блокировки окон…

– Да? – обернулась валькирия.

– Энергетические линии блокировка не перекроет?

– А почему тебя это волнует?

– Так либо окно зарастет, – пояснил я, – либо энергетический фон серьезно повысится. В общем, не вариант.

– Не беспокойся, окна закроем только от людей. Энергетическую сферу затрагивать не будем, – уверила меня брюнетка и забралась в кабину «шестьдесят шестого».

Яна вернулась в «соболь» и заняла переднее пассажирское сиденье рядом с водителем. Шурик задумчиво глянул ей вслед и тяжело вздохнул.

– Поехали с нами? – рассмеялся я, проследив за его взглядом.

Ермолов еще раз вздохнул и покачал головой.

– Нет, сейчас в Волчий лог рвану.

– Удачи!

Мы пожали друг другу руки, и я забрался в боковую дверь фургона. Прошел подальше, опустил рюкзак на свободное место, сам уселся рядом и устроил на коленях «сайгу». Вера заняла пару сидений впереди меня, а непривычно молчаливый Напалм расположился отдельно. Он сразу воткнул в уши горошины наушников и отвернулся к окну.

– Дуется? – спросил я у Веры.

– Демонстрирует тонкую душевную организацию, – ответила девушка.

– Я все слышу! – предупредил нас пиромант.

Водитель завел двигатель, и «соболь» первым выехал с парковки и покатил по дороге. Поначалу фургон шел довольно мягко, но, когда обогнули базу погранслужбы и повернули на юг, трясти стало куда сильнее. Ям в дорожном полотне хватало с избытком, и, хоть самые глубокие были засыпаны гравием и щебнем, фургон трясся так, что у меня время от времени клацали зубы.

Вскоре Яна приподнялась над сиденьем и развернулась к нам.

– Таблетки у всех есть? – спросила она.

Обтянутая футболкой грудь ведьмы озорно подпрыгивала при каждом рывке фургона, поэтому мы с Напалмом с ответом определенно замешкались. За нас ответила Вера.

– Спасибо, есть, – улыбнулась она, а когда ведьма отвернулась, вытянула ногу и пнула мужа по щиколотке. – Слюни подотри!

Пиромант нисколько не смутился и ответил с обезоруживающей прямотой:

– Да ладно, у тебя титьки больше.

– Еще одно слово, и будешь ночевать на коврике! – предупредила Вера.

– Собака бывает кусачей только от жизни собачьей… – нараспев протянул Напалм и вновь отвернулся к окну.

– Вот я не поняла сейчас: это ты про меня или себя? – спросила девушка.

Пиромант сделал вид, что вопроса не расслышал. Вера покачала головой, достала пузырек экомага и закинула в рот сразу две таблетки.

Понемногу я свыкся с тряской и уставился в окно. Затянувшая его металлическая сетка казалась не слишком надежной защитой, но при броске какой-нибудь твари могла подарить пассажирам пару драгоценных секунд, на это и делался расчет.

Нормально, лишним точно не будет.

Вдоль дороги потянулось поле, заросшее травой с явным синеватым отливом; изредка там мелькали редкие точки бледно-оранжевых и фиолетово-красных цветков. Невысокие кусты на обочине только-только начинали обрастать листвой, а высоченные бархатники покачивали на ветру длинными голыми ветвями. Почудился горьковато-кислый запах, но именно – почудился, их почки начинали набухать только в начале июня.

«Соболь» ускорился, обогнал обоз из трех подвод и спешно вернулся на свою полосу, уходя от столкновения с отчаянно сигналившей «Нивой». Водитель «шишиги» так лихачить не стал и нагнал нас позже, когда поле изменило свой цвет с сине-зеленого на изумрудный. Вдалеке замаячили точки домов, небо над ними было сероватым от печного дыма.

Проехали трое велосипедистов с закинутыми за спины винтовками, и потом нас обогнал гулко ухавший басами «лендровер», а навстречу медленно прополз нагруженный лесовоз. И снова – телеги, телеги, телеги. Затем пара пикапов. И вновь подводы.

У поворота на Октябрьский был обустроен небольшой рынок, но мы без остановок проехали мимо, и очень скоро вдоль обочин потянулись высокие кусты. Боярышник, орешник, что-то северное. Иногда между ними топорщились шипами лианы ежовника.

Глазеть по сторонам надоело, я переставил рюкзак на пол и выложил на освобожденное сиденье разгрузку. Распаковал коробки с алхимическими ракетницами и гранатами, принялся рассовывать их по пустым кармашкам. Пусть на дороге и не шалят в последнее время, но мало ли как дело обернется. Потом на это может просто не остаться времени.

Заодно собрал походный рюкзак. Переложил туда патроны и остатки алхимических зарядов, в среднее отделение поместил аптечку и подтянул ремни, чтобы ничего не болталось и не гремело.

По мере приближения к Рудному дорога пошла под уклон, в ямах заплескалась вода, из-под колес полетела грязь. Местность вокруг дороги стала заболоченной, кусты поредели, на смену им пришел камыш. Заблестели серебристые проплешины заводей.

Водитель сбросил скорость, но «соболь» все равно катил достаточно ходко – где-то в грязь были уложены бетонные плиты, где-то промоины в дорожном полотне засыпали битым кирпичом. Навстречу, мощно порыкивая двигателем, прокатил армейский «Урал», и по окнам из-под его колес хлестнула грязная вода. Когда она стекла, на глаза попалась стоявшая на обочине четырехдверная «Нива» с солидными решетками на окнах. Рядом курили вооруженные патрульные.

Не забуксовали, просто дорогу контролируют. В низине место для засад самое подходящее; лихие люди могут и рискнуть. Все же транспорт сейчас не очень плотно идет. Распутица.

Дальше дорога стала еще хуже, к бетонным плитам добавились поваленные в грязь бревна, кучи щебня и дробленый строительный мусор. Ползли еле-еле, но и так от тряски чуть не выкидывало из кресел. В одном месте пришлось стоять, пропуская встречные машины, – там отсыпали дамбу на обочине и бульдозер ровнял сваленный в кучи грунт. Двое стрелков с дробовиками прикрывали из кузова грузовика рабочих; еще один охранник с биноклем контролировал заболоченный пустырь.

Мы уже отъехали, когда сзади донеслись выстрелы. Вот и притащилась какая-то тварь…

2

Когда дорога наконец миновала низину, грязи и луж особо меньше не стало, но фургон поехал куда уверенней. И даже немного разогнался ближе к Рудному, правда, впереди почти сразу показался блокпост Патруля.

Был блокпост неказистым и приземистым. Забор с витками колючей проволоки и накопителями Иванова, бетонные укрепленные огневые точки. Ворота стояли открытыми нараспашку, и патрульный у переносных заграждений посреди дороги указал туда полосатым жезлом регулировщика.

– Это еще зачем? – насторожился Напалм.

– Обычное дело, – спокойно ответил водитель. – С потеплением объездную дорогу закрывают – там болота под боком, не проехать. Всех гонят через город, вот и сбивают обозы.

– Долго ждать? – спросил я.

До вечера далеко, но нам еще до Песчаного ехать.

– Обычно каждый час колонна уходит. Не знаю, как сейчас.

– Еще и деньги дерут, поди, – предположил Напалм.

– Не без этого.

На территории опорного пункта стояли два грузовика, полдюжины телег и тот самый «лендровер», что так лихо обогнал нас по дороге. Возницы и водители курили и пили кофе в организованной тут же закусочной.

Стоило только Яне выбраться из «соболя», мужички оживились, но очень скоро вернулись к своим делам. Народ тертый, валькирию с первого взгляда узнали. А чего Сестры Холода терпеть не могут, так это назойливого внимания и приставаний.

– Если кому надо в туалет, идите сейчас, – предупредил водитель. – В Рудном без остановок.

Напалм с Верой выбрались из машины; я никуда не пошел. После тряски разболелась голова, хотелось просто посидеть в тишине.

Вскоре из бокса выкатил колесный бронетранспортер, и начальник колонны начал обходить транспорт и распределять очередность движения. «Соболь» особого доверия ему не внушил, фургон поставили последним из автомобилей, сразу перед телегами.

– Ну и нормально, – хмыкнул наш водитель, выкинул окурок и растер его ногой. – Возницы все жизнью крученные, да и стволов у них как грязи.

Яна с Ликой прислушались к нему и требовать перестановок в колонне не стали. Но и не помогло бы, думаю.

Когда Напалм вернулся на свое место и развалился в кресле, вытянув в проходе ноги, я похлопал его по плечу и указал через окно на Яну.

– Теперь понятно, почему Верка тебя одного пускать не захотела.

– Фигня! – отмахнулся пиромант. – Ролевые игры просто. Я ей, – тут он тяжело вздохнул, – только с сигаретами изменяю.

Напалм расстегнул сумочку на поясе, достал оттуда таблетку экомага и запил глотком воды. Я успел заметить несколько пластиковых пузырьков, одноразовые шприцы и даже ингалятор, а еще запаянные в целлофан желатиновые горошины с красной точкой внутри. Это точно был «магистр» – препарат, на короткое время резко усиливающий колдовские способности человека.

– Не загребут тебя с «магистром»? – поинтересовался я. – Он же запрещенный теперь?

– У меня рецепт, – спокойно ответил пиромант, застегивая молнию.

Тут начальник колонны забрался на бронетранспортер и принялся орать в громкоговоритель:

– Через Рудный движемся без остановок! Соблюдать дистанцию! На встречку не лезть, встречный транспорт пропускать! У кого есть рации, подойдите получить частоту. А какая падла вздумает палить вдоль колонны, лучше заранее мушку спиливайте! Забью ствол туда, где солнце не светит!

На этой жизнеутверждающей ноте инструктаж и завершился.

БТР выехал из ворот первым, следом через определенный интервал караульный начал выпускать грузовики. Когда подошла наша очередь, я застегнул куртку и натянул поверх нее разгрузку. В Рудном мне бывать уже доводилось, и не думаю, что за прошедшее время там стало сильно лучше. Основной маршрут наверняка зачищен, но надо быть готовым к тому, что придется пострелять. Или даже уходить на своих двоих.

Когда впереди замаячили развалины частного сектора, я оттянул рукоять затвора и отпустил ее, досылая патрон. Вера оглянулась на меня и расстегнула чехол. Вопреки ожиданиям вместо снайперской винтовки там оказался охотничий карабин с переходящей в эргономический приклад пистолетной рукоятью. «Маузер». Вера сняла крышечку с установленного на верхней планке оптического прицела, открыла затвор и принялась заряжать оружие.

– Какой калибр? – поинтересовался я.

– Девять и три на шестьдесят два. Для леса и болот в самый раз.

Я кивнул и уставился в окно.

Примыкавшие к обочинам дороги заборы повалили бульдозерами, дома сожгли, стены снесли, подвалы засыпали. Пустырь. Тут никто не подберется. Опять же исчадий Стужи сейчас уже можно не опасаться. А для нечисти и время неподходящее – солнце еще высоко, и валькирии прикроют. Едем дальше.

Впереди показались трехэтажные дома с темными провалами окон и обвалившимися крышами, и сразу захрипела рация.

– Фон в норме, прогноз стабильный. Запускаю «глаз». Канал открытый.

Яна выдернула из крепления планшет, и на экране возник вид на Рудный с высоты птичьего полета. Вот только «глаз» парил над головным бронетранспортером, и для нас передаваемая им картинка особого интереса не представляла. Ведьма поводила пальцами, меняя угол обзора, вывела изображение длинной вереницы автомобилей и вернула планшет на место.

– Вер, – окликнул Напалм жену, – выпей таблетку.

– Я уже две приняла.

– Еще выпей.

– Фон же стабильный?

Пиромант поморщился.

– Я своему чутью больше доверяю. Крутит меня чего-то. Выпей.

Девушка сдалась и полезла за экомагом.

У меня на сердце тоже было неспокойно, но совсем по другой причине. Просто вспомнил вдруг, как улепетывал с отцом Домиником и Мстиславом где-то здесь от ледяных големов. Кто взял тогда нас в оборот: Третий Хранитель или Координатор? Даже не помню уже…

Дома приблизились, и я приник к окну. Знакомые по прошлым посещениям ржавые коробки уличных киосков снесли, некоторые дома обрушили взрывами, на других красовались свежие надписи «Мины!».

Постепенно автоколонна втянулась в город, и дома выросли с обеих сторон. Я перехватил «сайгу», но палец в спусковую скобу, разумеется, не совал. Пусть «соболь» и ехал размеренно и неторопливо, трясло нас от этого ничуть не меньше.

– Остановка! – скомандовала рация. – Держать дистанцию!

Водитель немедленно ударил по тормозам, немногим позже замер на месте кативший перед нами «лендровер». Я оглянулся и увидел, как возницы берут оружие на изготовку.

Яна изменила угол обзора «глаза», и стало видно, как от головного бронетранспортера вперед выдвинулся патрульный в бронежилете, шлеме с забралом из бронестекла и с ростовым щитом. В свободной руке он держал странного вида чародейский жезл. Внимание бойца привлек непонятный предмет на дороге, но это оказалась невесть откуда принесенная ветром газета.

– Продолжаем движение! – объявил начальник колонны и добавил: – Не гадить! Мусор не выкидывать! Стекла не опускать!

На одной из боковых улочек мелькнуло смазанное движение, я пригляделся и заметил одинокого крысюка. Серая тварь метнулась через дорогу и юркнула в окно цокольного этажа.

Начало давить присутствие чего-то потустороннего, но солнце было высоко и вскоре неприятное ощущение отпустило. Колонна выехала на площадь к главпочтамту – в отличие от соседних строений здание сталинской постройки от непогоды особо не пострадало. Немного дальше громоздились корпуса пары десятков автомобилей; закопченный металл пестрел пулевыми отверстиями и рваными дырами от прошивших его осколков. С проезжей части машины оттащили, дабы те не перегораживали проезд.

– Половина пути, – предупредил начальник колонны. – Не расслабляемся!

Мы выехали с площади и покатили дальше. На глаза попалась россыпь гильз от крупнокалиберного пулемета, уже потемневших. Стены домов были испещрены выбоинами, словно здесь разыгралось самое настоящее сражение. Возможно, так оно и было. И даже не один раз…

Когда заброшенный город остался позади, у всех вырвался вздох облегчения. У меня тоже, но карабин я разряжать не стал, сделал это уже перед блокпостом Патруля. Начальник колонны пожелал всем счастливого пути, и бронетранспортер развернулся, готовясь провести через Рудный обоз, следующий в обратном направлении.

Колонна как-то незаметно рассосалась, грузовики укатили вперед, а телеги отстали. «Соболь» пристроился позади «шестьдесят шестого», но очень скоро водитель пошел на обгон. И правильно сделал: не знаю, чем заправляли «шишигу», но выхлоп от нее шел просто термоядерный. Думаю, без масла северной пальмы дело точно не обошлось.

Всю дорогу вдоль обочины тянулись поля, перемежавшиеся редкими подлесками, а когда понемногу начало вечереть, наконец показался Песчаный.

Село как село, ничего особенного. Не слишком высокие стены оплетала колючая проволока, ров местами обсыпался и заметно заплыл грязью. Ржавые створки ворот были гостеприимно распахнуты, но на сторожевых вышках стояли караульные, да и заехать получилось лишь в глухой ангар. Противоположные ворота были заперты, и у меня просто нос зачесался от переполнявшей это место магии.

Чихать побоялся. Так чихнешь – и сработают охранные чары.

То-то весело будет.

Грузовик и «соболь» остановились; водители заглушили двигатели.

– Че стоим, кого ждем? – потянулся Напалм, которому с его ростом в стандартном кресле было не слишком-то удобно.

– Сейчас с проверкой придут, – пояснил наш водитель. – Оружие приготовьте пока. «Дыроколы», чарометы, жезлы «свинцовых ос», все выкладывайте.

– На фига? – удивился я.

– Сдать придется.

– Серьезно?

– Ага, – подтвердил Напалм. – Не ссы, запрут в ящик и опломбируют. Никуда не денется.

– Был уже здесь, что ли?

– Доводилось. Нормальный поселок, спокойный. – Пиромант поскреб щеку и вполголоса добавил: – Надеюсь, меня не запомнили. А то слегка… пошалили.

Через служебный вход в ангар прошли три автоматчика, колдун и священник. Пока святой отец обходил с дымящимся кадилом ангар, колдун переговорил с ведьмами и выдал им по какому-то жетону. Затем он быстро осмотрел «соболь» и полез в кузов «шестьдесят шестого» проверять груз.

Караульные притащили длинный железный ящик, и охранники ведьм принялись избавляться от оружия. Ящика оказалось мало, местным пришлось нести еще один.

Когда пришел наш черед, Вера показала какое-то удостоверение, колдун проверил его подлинность и разрешил девушке оставить револьвер. Я последовал ее примеру и достал «корочки» СЭС.

– Далеко от Форта занесло, – покривился колдун.

– Выездная проверка, – ответил я, укладывая в железный ящик рюкзаки. Сверху кинул фуфайку, решив не брать с собой в село, а на нее уложил разгрузку и «сайгу».

– Револьвер табельный? – уточнил начальник караула, к которому отошел посоветоваться колдун.

Я врать не стал и покачал головой.

– Револьвер нет.

– Тогда ничем не могу помочь.

– «Сайга» табельная. Ее брать?

Начальник караула с колдуном обменялись кислыми взглядами. У них точно было какое-то соглашение с Фортом по этому поводу, и я предложил компромисс:

– Могу «дырокол» оставить.

– Да у нас спокойно в селе…

– Или «щелчок».

– Позвольте, – попросил колдун, проверил «щелчок» и разрешил: – Оставляйте.

Мы вновь погрузились в фургон, и створки ворот разошлись в стороны, выпуская нас из ангара.

– Ну и на фига козе баян? – спросил Напалм, когда «соболь» запрыгал на узенькой улочке, петлявшей меж безликих двухэтажных домов.

– Дело принципа, – ответил я, пряча амулет в карман. – Где остановиться лучше?

– О! Знаю одно место, – оживился пиромант и перебрался в начало салона. – Вы уже забронировали что-нибудь?

– Нет, – ответила Яна. – Но сейчас не сезон, проблемой не станет.

– Я знаю, куда ехать…

Напалм принялся объяснять водителю дорогу, а я обратил внимание, что грузовик свернул куда-то в сторону, и спросил:

– А ГАЗ куда поехал?

– Груз сдадут, чтобы завтра этим не заниматься, – пояснила ведьма.

Фургон заехал в частный сектор, и очень скоро над крышами замаячило трехэтажное кирпичное здание бывшей школы. Водитель высадил нас у гостиницы, а сам оставаться не стал.

– С утра пораньше обратно рвану, заночую у знакомых, ближе к воротам, – пояснил он Яне, наверняка желая поискать попутчиков на обратную дорогу в Форт.

Ведьма возражать не стала.

Мы поднялись на крыльцо, прошли в разгороженный на подсобные помещения вестибюль, большинство окон которого было заложено кирпичом полностью или частично, и я окончательно уверился, что раньше здесь располагалась школа.

– Спать в классах будем? – усмехнулся я, осматриваясь по сторонам.

– Можем не спать, а диктант устроить, – пошутил Напалм. – Вдруг у кого правописание хромает.

Из подсобки вышла тетенька-администратор, оглядела нас и спросила:

– Два номера?

Яна покачала головой.

– Пять. – Но сразу повернулась к Вере и уточнила: – Вам ведь один на двоих?

– Да.

– Один большой на четверых, один двухместный и три отдельных, – перечислила Яна. – Лучше все рядом и не на первом этаже.

– Рядом не получится, – отрезала администратор, снимая с вбитых в доску гвоздей ключи. – Четырехместный и двухместный с большой кроватью на втором этаже. Остальные на третьем. Удобства на этаже. Завтрак и ужин входит в стоимость проживания. Столовая внизу.

Я получил ключ с биркой под номером «тридцать три», оставил Яну расплачиваться за проживание и направился к лестнице. Поднялся в холл на третьем этаже и сразу увидел оба нужных мне помещения: туалет и номер.

В этой последовательности их и посетил.

Выделенная комната оказалась довольно узкой и с единственным окном, зато именно таковой она и являлась по первоначальной планировке. Стены были капитальными, а это изрядно повышало шансы выспаться, если в соседние номера вдруг заселят беспокойных постояльцев.

Из мебели – кровать, шкаф и тумбочка, а больше и не надо ничего.

Я убрал куртку на вешалку, спустился на первый этаж и без всякого труда отыскал столовую. В просторном помещении с длинными столами ужинали не больше десяти человек, все они сидели вразнобой. То ли совсем с постояльцами плохо, то ли слишком рано для вечерней трапезы.

Особого аппетита не было, поэтому уху на первое я брать не стал и ограничился макаронами, рыбной котлетой и компотом. Продемонстрировал нацепленную на кольцо с ключом бирку и унес поднос за стол, где сидели Напалм и Вера.

– Рыбный день, – усмехнулся я, оглядев их тарелки.

– Лучшая рыба – это колбаса, – ожидаемо отозвался пиромант и спросил: – Завтра во сколько выдвигаемся?

– Завтрак с семи, – припомнил я увиденный на входной двери плакат. – Позавтракаем и поедем.

– Будильник не забудь завести, – предупредила Вера пироманта. – На полседьмого. Или лучше даже на двадцать минут.

– Сделаю.

Мы быстро поужинали, и Вера с Напалмом отправились к себе, а я вышел на улицу подышать свежим воздухом. Ну и оглядеться заодно.

Ничего интересного на улице не оказалось, и я совсем уже собрался уходить, когда во двор заехал наш грузовик. Водитель высадил у крыльца Лику, и та сразу ушла заселяться в гостиницу.

Мрачный грим, черная одежда, растрепанные в мнимом беспорядке волосы – эдакая маленькая меланхоличная девочка, с отметинами старых порезов на запястьях. Но нет, конечно же нет. Обманчивое впечатление. Такая кому угодно глотку перережет, только не себе. И охранники наверняка неспроста при ней, а не при Яне.

Кто из них главный? Вопрос.

Наемники, все как на подбор жилистые мужики средних лет, быстро покурили и тоже двинули в гостиницу. Самый высокий из всех, светловолосый дядька приветливо кивнул, остальные прошли мимо, даже не взглянув. Одно лицо показалось знакомым, но именно что – показалось.

Сколько ни рылся в памяти, так и не сумел припомнить, чтобы раньше встречались. Просто типаж такой.

Я еще немного постоял на улице, потом сходил в столовую за водой и отправился к себе с двухлитровой банкой в руках. На лестнице столкнулся с Напалмом и Верой, те спускались навстречу. Одеты оба были по-домашнему, в футболки и тренировочные штаны.

– Вы куда? – заинтересовался я.

– Сауну заказали, – пояснил пиромант.

– Извини, тебя с собой не берем, – рассмеялась Вера.

– Да не очень-то и хотелось, – усмехнулся я и пошел дальше, мимоходом отметив, что Напалм при недавнем сравнении бюстов супруги и ведьмы душой нисколько не покривил. Действительно – у Веры больше.

В номере я запер за собой дверь и на ключ и на задвижку, разулся и уселся на подоконник. Свернутая много-много раз карта в кармане штанов нисколько не помялась; я разложил ее и принялся разбираться в условных обозначениях.

Точного расположения окон Петрович дать не смог, все его выкладки основывались на разработанной составителем карты системе анализа колебаний магических полей. На основании полученных координат мне удалось отметить площади энергетических аномалий; их я и начал привязывать к топографическим ориентирам: ручьям, доминирующим высотам, заброшенным развалинам и дорогам.

У ведьм и в самом деле просто не оставалось иного выбора, кроме как привлечь к этому делу меня. Найти спящие окна не так-то легко. Случайно наткнуться на них можно только при большой удаче, поскольку проходы в реальный мир открывались с определенной периодичностью, а в неактивном состоянии обычно никак себя не проявляли. Кондуктору пришлось бы сидеть на одном месте от недели до нескольких месяцев, выжидая нужный момент, а места там сплошь дурные. Нечисть, живность, исчадия Стужи, нестабильный магический фон. Либо сам умом двинешься, либо сожрут. Не вариант, короче.

Начало быстро темнеть; я сложил карту, задернул штору и включил чародейский светильник. А только стянул рубашку, раздался стук в дверь.

– Кто там? – спросил я, стиснув в руке резную деревяшку «щелчка».

– Это Яна!

Поздний визит был точно неспроста, и я заколебался, стоит ли пускать в номер валькирию, но в итоге дверь все же приоткрыл.

Ведьма стояла в коридоре в коротеньком халатике и домашних тапочках.

– Как насчет урока анатомии? – улыбнулась она.

Я молча посторонился, запуская Яну в комнату. И совершенно точно не из одного лишь желания выяснить, что нужно ведьме на самом деле…

Чародейский светильник помаргивал и время от времени вспыхивал заметно ярче обычного, начиная своим сиянием резать глаза, но я и не думал подниматься с кровати, чтобы выключить его и погрузить комнату во тьму. Лежал, не шевелился и пытался уснуть.

Ведь стоит только пошевелиться, приятной расслабленности придет конец, и мы с Яной займемся тем, чем и намеревались заняться изначально: нацепим невозмутимые маски карточных игроков и станем выпытывать секреты друг друга.

«Может, еще усну?» – подумал я и как сглазил.

– Почему именно ты? – спросила Яна, которая лежала, прижимаясь ко мне теплым боком.

Я погладил девичье бедро и разыграл недоумение:

– Что именно – я?

– Что такого в тебе особенного, Лед?

– Резкий переход от анатомии к психологии, не находишь?

Яна приподнялась на локте и навалилась на меня грудью.

– Никто не может находить закрытые окна, а ты можешь, – заглянула она мне в глаза. – Почему?

– Вот такой чувствительный человек, – посмеялся я и высунул руку из-под покрывала, намереваясь обнять девушку, но та перехватила запястье, и хватка у нее оказалась отнюдь не женской.

– Странная татуировка, – удивилась Яна, разглядывая покрывавшие мое предплечье символы и узоры, сплетающиеся в единый черный рисунок. – Никогда такой не видела.

В душе колыхнулся холод, и сразу бросило в испарину. Вспоминать о татуировке я не любил. Да и не татуировка это была вовсе, а сделанные ножом разрезы.

Высвободив руку, я опрокинул ведьму на спину и улегся сверху.

– У меня к тебе тоже есть вопрос, – улыбнулся я после этого. – Почему Ермолов? Ты разузнала о карте и сообщила старым грымзам, а они невесть с чего решили поделиться столь жирным куском с пограничником. Почему?

– Пришло время перемен. Такой жирный кусок нам было не прожевать.

– Ермолов не тот человек, вот что странно.

Тут уже я оказался на спине, а Яна уселась на меня, без малейшего смущения выставляя напоказ свою великолепную грудь.

– Дело в тебе, – сообщила ведьма. – Ты можешь находить закрытые окна, а другие нет. И я хочу узнать почему.

– А я хочу узнать, кто рассказал о моих способностях.

Яна немного поелозила, устраиваясь поудобнее и обдумывая ответ, затем улыбнулась.

– Об этом тебе стоит спросить у Лики. Но вряд ли получится побеседовать с ней… – Ведьма на миг замолчала, потом выдохнула: – Тет-а-тет…

– Так это она номер один?

– Она выскочка! – нахмурилась Яна. – Присосалась к моей идее как пиявка! Убедила всех, что половина лучше, чем ничего. Да-да! Именно Лика предложила использовать некоего уникального человека для поиска окон, и мне жутко любопытно, что она знает о тебе такого, чего не знает больше никто!

– А уж мне как любопытно!

– Лед, ты ведь не работаешь с ней в паре?

– Нет.

Яна подалась вперед и спросила:

– Будем дружить против нее?

– Заметано! – ответил я согласием. – А теперь будь добра выключить свет. Спать пора.

– Ну уж нет! – рассмеялась ведьма. – Я с тобой еще не закончила!

Она со мной не закончила? Что ж, можно и так сказать…

3

Утром, когда еле разлепил глаза, голая Яна уже сидела у открытого окна и курила, стряхивая пепел в невесть где раздобытую пустую баночку из-под растворимого кофе. С улицы задувало холодом, но девушка этого не замечала.

Я какое-то время любовался формами ведьмы, потом потянулся и зевнул.

– Доброе утро.

– Доброе, – отозвалась девушка, даже не повернув головы.

Я демонстративной отстраненности ничуть не смутился и спросил:

– Кто будет блокировать окна, ты или Лика?

– Ответ очевиден, разве нет? – хмыкнула Яна, выдохнув дым на улицу. – Это ее ноу-хау.

– Поэтому ее и поставили старшей?

– Не важно, – покачала головой ведьма, потушив окурок. – Реши я подсидеть ее, просто избавилась бы от тебя. Без точного расположения окон ее заклинания бесполезны. И мы вернулись бы к первоначальному плану.

– Сложно продать кому-то знания, которые украли у людей Воеводы, – отметил я.

– Поэтому мы здесь, – вздохнула Яна и спросила: – Ты никому не рассказывал, что карту отыскала не я?

– Нет. Мы же договорились.

Валькирия задумчиво кивнула.

– Откуда начнем поиски? Лика постоянно пристает с расспросами, я не могу больше отмалчиваться!

– Первая точка километрах в пяти к западу от Лисьих Выселок, – ответил я, откинул с себя покрывало и спросил: – Ты действительно вот так запросто готова была вскрыть голову Смирнову? Он ведь не сделал тебе ничего плохого. Могла хотя бы попытаться договориться.

Яна отвернулась от окна и многозначительно хмыкнула.

– Я плохая девочка и не скрываю этого.

– Нашла чем гордиться.

– Почему нет? Все любят стерв.

Я уселся на кровати и натянул трусы.

– Это они так всем говорят. На самом деле стерв не любит никто.

– Почему же тогда они пользуются такой популярностью?

– Исключительно в силу доступности.

Только сказал – и немедленно получил по загривку банкой из-под кофе. Яна соскочила с подоконника, схватила в охапку халат и в чем мать родила выскочила в коридор.

Чокнутая!

Но задница что надо…

Я поднялся запереть дверь и потер затылок. Больно.

Впрочем, сам виноват – стоило фильтровать базар. Стерва-то она, может, и стерва, только никому не нравится, когда в глаза правду-матку режут.

Ладно, так даже лучше. Не будет соблазна разыграть влюбленность, чтобы вновь затащить ведьму в койку. Все по-честному.

Я задумался, стоит ли доверять словам Яны, и решил, что той оговаривать напарницу не было никакой нужды. Либо тут нечто личное, либо Лика знает куда больше, чем ей полагается знать.

Откуда? Кто за ней стоит?

По спине побежали мурашки, будто мишень меж лопаток нарисовали…

Я взглянул на часы, оделся и с перекинутой через руку курткой спустился в столовую. Семи часов еще не было, но дверь оказалась открыта, изнутри доносились негромкие голоса, стук вилок и ножей о посуду. Пахло чем-то подгоревшим, в воздухе витал явственно различимый дымок.

Яичница сгорела, полагаю. По крайней мере, завтракали все именно яичницей.

Лика и охранники заняли длинный стол у окна; Напалм с Верой расположились рядом с входной дверью. Яны нигде видно не было.

Я сходил на раздачу, получил яичницу и травяной чай, на ходу кивнул наемникам и присоединился к пироманту с женой.

– Как попарились? – спросил я, орудуя ножом и вилкой.

– Отлично попарились! – расплылся в довольной улыбке Напалм.

– Замечательно, – подтвердила Вера и странно глянула куда-то мне за спину.

Я обернулся – это появилась Яна. Ведьма успела накраситься и привести себя в порядок, заодно и успокоилась.

С милой улыбкой она наклонилась поцеловать меня и шепнула, напоминая об утренней стычке:

– Неразборчивый ты мой… – а потом, покачивая бедрами, прошествовала к столу с наемниками. Там села рядом с Ликой и столь же мило поцеловала ее в щеку.

Однако…

Напалм расплылся в ехидной улыбке и рубанул, не особо выбирая выражения:

– Так ты ей присунуть успел, что ли? Тыц-тыц, кучка яиц?

Вера немедленно пихнула несдержанного на язык мужа локтем, и тот поперхнулся чаем. А когда откашлялся, то не сдержал возмущения:

– Да что такого сказал?!

– А вдруг это любовь? – спросила Вера, и тут уже едва не подавился я сам.

Да, компания подобралась – огонь.

Долго за столами не засиживались, поели – и вышли во двор. Давно рассвело, но небо хмурилось, на улице было темно и пасмурно. Еще и моросило. Водитель пошел за грузовиком, а мы остались дожидаться его под козырьком крыльца.

– Вышел заяц на крыльцо, почесать свое яйцо… – продекламировал Напалм, оглянулся на Яну и понизил голос: – Ты хоть пересчитывал с утра? Оба на месте? С ведьмами только зевни…

Я усмехнулся в ответ.

– А у тебя в кожаных штанах еще не отопрели окончательно?

– Я их проветриваю, – сообщил пиромант и добавил: – Регулярно.

Тут «шестьдесят шестой» сдал задом к крыльцу, мы забрались под тент и расселись на протянувшихся вдоль бортов лавках. Места в кузове оказалось не слишком много – часть его занимали канистры с горючим, какие-то тюки и свертки, но тесниться не пришлось.

Хлопнули дверцы кабины, грузовик рыкнул, развернулся и выехал в открытые ворота. Яна сидела на противоположной лавке и с елейной улыбкой гипнотизировала меня пристальным взглядом; я не выдержал и отвернулся к пластиковому окошку. При желании его можно было отстегнуть для вентиляции или ведения огня.

На пропускном пункте мы получили оружие и без проволочек покинули село, но тут же остановились на просторном пятаке у дороги. Земля там пестрела отпечатками шин и подков.

– Теперь-то что? – возмутился Напалм, когда Яна выбралась из кузова, а за ней потянулись наемники.

– Дурное место впереди, – пояснил светловолосый охранник немногим ниже меня.

– А, точно! – Пиромант спрыгнул на землю и помог спуститься жене. – Сопровождение дадут?

– Нет, летом все сами едут. Просто лучше попутчиков подождать, на, – пояснил наемник, закинул на плечо ремень АКМ и протянул руку. – Серый.

– Напалм, – ответил пиромант.

– Лед, – назвался прозвищем и я.

Тогда Серый развернулся и указал на невысокого темноволосого мужичка с короткой черной бородкой, худощавого и сутулого.

– Клоп, – представил он наемника, который и показался вчера знакомым.

А вот сейчас даже не знаю. Вроде не пересекались нигде раньше.

Затем Серый познакомил нас с плечистым наемником в камуфляжной панаме. Крепыш с модной трехдневной щетиной откликался на позывной Дуб и был вооружен таким же автоматом, как и у командира, да еще пояс оттягивала кобура с пистолетом, а кармашки разгрузки топорщились из-за магазинов и двух «лимонок».

Водитель грузовика откликался на прозвище Гусь. Был он, пожалуй, самым старшим из всех, кривоногим и грузным, хотя возраст могла добавлять седая борода. В отличие от остальных Гусь остановил свой выбор на чаромете с пузатым барабаном на пять или шесть зарядов. Ну и без пистолета дело тоже не обошлось.

У всех – легкие бронежилеты, налокотники и наколенники, еще и шлемы в кузове валяются, вот только создается впечатление, что наемники из Форта выбирались нечасто и в первую очередь действовать привыкли против людей. Кроме ножей, холодного оружия ни у кого нет, и дробовик только у Клопа. Для охраны базового лагеря это, может, и не критично, но не знаю, не знаю…

С юга подул резкий и неприятный ветер; Вера натянула на голову капюшон, Напалм прикрыл лысину кепкой, а охранники укрылись от холодных порывов за грузовиком. Ведьмы никак на непогоду не отреагировали, разве что Яна принялась заплетать растрепанные волосы в косу.

– Какая точка назначения на сегодня? – поинтересовался Серый. – Яна сказал, тебе координаты дала.

– Есть карта? – уточнил я.

Наемник сунул руку под разгрузку и выудил оттуда толстую пачку бумажных листов. Точнее – один лист, сложенный много раз.

Серый развернул его и прижал к борту грузовика, не давая растрепать ветру. Я отыскал Лисьи Выселки и ткнул пальцем примерно посередине между поселком и пограничным пунктом.

– Здесь будет мост через речушку, и примерно через километр еще один ручей в трубе. Начнем оттуда.

Наемник поставил карандашную отметину и спросил:

– Сразу лагерь ставим?

– Нет, придется километра на три обратно сместиться после обеда, если все по плану пойдет.

– Понял, на.

Серый отошел к валькириям, а я вернулся к Напалму и Вере и вытащил из кармана куртки вязаную шапочку.

– Взмерз Маугли? – рассмеялся пиромант и посоветовал жене: – Чего ты дрожишь? Лезь в кузов. Тут, похоже, надолго.

Вера послушала его совета и забралась под тент, а Напалм с тоской глянул на дымивших сигаретами охранников. Сутулый мужичок перехватил его взгляд, растер ногой окурок и подошел к нам.

Как его, Клоп?

– Ну вы вообще, – покачал Клоп головой, поправил ремень ижевского самозарядного дробовика и ткнул пальцем в пироманта. – Тебе еще бабу свою наголо побрить, и в натуре командой лысых будете.

– Че сказал? – напрягся Напалм.

Я с трудом удержался, чтобы не отступить в сторону, так резко повеяло от пироманта жаром.

Клон развел руками:

– Да шучу я, шучу!

– За такие шутки в зубах промежутки! – зло выдал пиромант.

– Как скажешь, – покладисто согласился наемник и отошел.

Я только вздохнул.

– Умеешь ты друзей заводить, ничего не скажешь.

– Пусть еще только вянет что-нибудь, глаз на жопу натяну! – заявил Напалм, передернул плечами и сунул руки в карманы куртки. Веять жаром от него перестало, но запах разогретой кожаной одежды никуда не делся.

– Что за татуировки, не обратил внимания? – спросил я тогда.

– Да уголовники, наверное, – поморщился пиромант и развернулся к воротам. – Ну наконец-то!

Из села выехали три телеги и зеленая «буханка» с заваренными боковыми окнами, следом неспешно шествовал священник и пара караульных, один с автоматом Калашникова, другой с помповым дробовиком.

Черная ряса святого отца удивительным образом сочеталась с готическим стилем Лики, но друг на друга они глянули без всякой симпатии, скорее уж наоборот. Священник обошел телеги и обрызгал их святой водой, затем окропил и автомобили.

– Езжайте с Богом! – напутствовал он нас и отправился в обратный путь.

– Едем, на! – скомандовал Серый.

Мы забрались в кузов, но вопреки моим предположениям водитель становиться в голову колонны не стал и пропустил вперед УАЗ. Телеги покатили вслед за нами.

– Экомаг прими, – напомнил жене Напалм. – Хреновое место будет. Поле Чудес.

Вера запила таблетку глотком воды и принялась обматывать карабин маскировочной лентой, тогда пиромант и сам проглотил пилюлю, но это точно был не экомаг. Я закрыл глаза, расслабился и очень быстро уловил неровную дрожь магических полей. Впрочем, ничего удивительного – погода ни к черту, и колебания скорее именно этим объясняются, а вовсе не приближением к дурному месту.

Яна раздала наемникам таблетки, и тогда Серый скомандовал:

– Давайте к окнам. Без команды не стрелять! Лед, тебя это тоже касается, на.

Я кивнул и заранее расстегнул ремешки пластиковой вставки. Дорога шла через заболоченное поле, раскачивались на ветру заросли камыша. Но ездили здесь часто, самых голодных и бестолковых тварей давно повыбили. Вряд ли пострелять доведется.

И тут же в хвосте колонны грохнул выстрел. Миг спустя к заметившему опасность вознице присоединились остальные, и по камышам лупанула сразу полудюжина стволов. Несшаяся вдоль дороги тень резко ушла в сторону и пропала из виду.

Дорога постепенно пошла в горку, луж и колдобин стало меньше.

– Подъезжаем! – предупредила Яна.

Головная «буханка» первой въехала на пригорок, вслед за ней на вершину взобрался и «шестьдесят шестой». На миг грузовик притормозил, словно водитель сбросил скорость, дабы осмотреть открывшийся с высоты вид, а потом «шишига» рыкнула движком и покатила дальше.

Я выглянул в окошко и увидел, что низину затянул легкий туман. Так мне поначалу показалось. А потом белесое марево начало впитывать в себя свет, и как-то сразу пасмурное утро помрачнело, восход сменился сумерками.

– Без команды не стрелять, на! – повторил приказ старший охранник.

«Буханка» первой въехала в серую дымку, но не растворилась в ней, а словно разрезала. Машину окутало мягкое сияние, туман дрогнул и отступил к обочинам.

И точно такое же сияние охватило и наш грузовик!

Святая вода? Очень похоже на то…

В низине на самой границе видимости замелькали непонятные смазанные фигуры, в голове зазвучали отголоски призрачных шепотков. Яна зажмурилась и сцепила пальцы, ее губы зашевелились, словно ведьма проговаривала про себя какую-то мантру. Напалм поморщился и вытянул из сумочки на поясе пузырек с таблетками, но передумал и ничего принимать не стал.

Невесть с чего заломило давным-давно сломанные ребра, да еще заболело правое предплечье. На миг стало трудно дышать, но долго наваждение не продлилось – дорога вновь пошла в горку, и туман остался позади.

– Проехали! – шумно выдохнула Яна, вытащила из сумки пластиковую бутылку с водой и сделала несколько жадных глотков.

Я вытер покрывшееся испариной лицо и решил, что на обратной дороге проще плюнуть на все и вернуться через Лисьи Выселки. Очень уж паскудно было на этом Поле Чудес.

Впрочем, неприятные ощущения вскоре прошли без следа, и я вновь начал дышать полной грудью. Настроение улучшилось, на контрасте жизнь показалась очень даже неплохой штукой. И плевать, что вскоре придется лезть в места ничуть не менее паскудные…

После выезда на трассу Северореченск – Город головной УАЗ прибавил скорость и начал отрываться от колонны, тогда наш водитель тоже притопил педаль газа и пристроился «буханке» на хвост. Всегда проще, когда кто-то впереди едет: все колдобины и ямы заранее примечаешь.

Наемники по-прежнему сидели у окошек с оружием в руках; я тоже не расслаблялся и через прозрачную пластиковую пленку посматривал на тянувшиеся вдоль дороги поля и перелески. Частенько на глаза попадались сухие и поваленные деревья, местность здесь была заболоченная.

Вскоре сидевший напротив меня Напалм указал в окошко со своей стороны:

– Лисьи Выселки.

Я перебрался к нему и отметил, что окружавшие поселок стены куда выше ограды Песчаного. И вышки стоят чаще, и черные отметины бойниц тут и там на глаза попадаются. Трасса к поселку не приближалась, огибая его по широкой дуге, и очень быстро грузовик оставил его позади. А вот «буханка» свернула к воротам, дальше мы ехали уже одни.

– Скоро пограничный пункт будет, – подсказал Напалм.

– Раньше остановимся, – ответил я и вернулся на свое место.

И точно: сначала грузовик по кособокому бетонному мосту переехал через узкую быструю речушку, а минут через пять водитель свернул на обочину и заглушил двигатель. Серый откинул брезентовый полог, закрепил его в раскрытом положении и выбрался из кузова. Я последовал за ним и задержался подать руку Яне.

– Ты такой галантный! – рассмеялась ведьма, принимая помощь.

Я не стал отшучиваться, молча поправил наброшенный на плечо ремень «сайги» и отошел к бетонной трубе, по которой тек под дорогой мутный ручей. С другой стороны он сразу терялся среди кустов и высокой синеватой осоки.

Место здесь было достаточно открытое. На заболоченном поле тут и там маячили редкие рощицы, и не рощицы даже, а по нескольку деревьев в окружении густых кустов. На горизонте темные облака подсвечивались отблесками Границы; магическое поле здесь было неспокойным, но не слишком интенсивным. Энергия не задерживалась на открытом пространстве, быстро утекала и рассеивалась.

Внутренне зрение выявило энергетическую линию, идущую вдоль ручья, на нее при поисках окна я и решил ориентироваться.

Подошли Яна и Лика, выжидающе посмотрели на меня. Я указал на юг.

– Пара километров вдоль ручья.

– Как же они вывозят товар? – удивилась Яна.

– Смотря что тащат, – пожал я плечами. – Но вообще могут и нормальную дорогу по снегу прокладывать.

– Порядок действий? – перешла к делу Лика.

Я посмотрел в хмурое небо, почесал ухо и предложил:

– Это окно от дороги не слишком далеко. Мы все разведаем, потом вызовем вас. Сколько времени займет ритуал?

– Минут десять, – ответила черноволосая ведьма.

– Отлично. Рации есть у вас?

– Серый! – окликнула старшего охранника Лика, а когда тот подошел, распорядилась: – Согласуйте частоты.

Я достал «баофенг», который забрал на чердаке, и настроил один из каналов для связи с наемниками. Потом помог сделать это Вере, а вот у Напалма рации при себе не оказалось.

– У нас прямая связь, – постучал он пальцем по виску.

– Телепатия?

– Да, через амулеты.

Я забрался в кузов грузовика, взял «штурмовой» рюкзак с аптечкой и боекомплектом и задумчиво посмотрел на основной, но доставать из него «Калейдоскоп» все же не стал. Слишком тяжелая бандура. Не думаю, что нам столь серьезный противник встретится. Надел наколенники, сунул в петлю на поясе топор. Вот он точно лишним не будет. Архиполезный инструмент.

Спрыгнув с кузова, я прицепил на разгрузку рацию и воткнул в нее провод наушника с микрофоном. Взглянул на часы и спросил:

– Напалм, ты готов?

– Всегда готов! – пионерским салютом ответил пиромант, который никак на выход переодеваться не стал.

А вот Вера накинула на себя бесформенный плащ камуфляжной расцветки, и при каждом движении ее сложный рисунок немного менялся, а зеленовато-серые краски то темнели, то светлели, приспосабливаясь к новой обстановке. В руках девушка держала маску с толстыми линзами окуляров и небольшим респиратором. Карабин висел за спиной.

– Амулеты от морока не забыли? – напомнил я.

– Все есть, – подтвердила девушка и протянула мне пузырек с вязкой маслянистой жидкостью. – Держи, это от мошкары. Просто несколько капель нанеси на рукава, воротник и штаны.

– А то еще заползет кто! – рассмеялся Напалм.

Я растер по одежде пахучую жидкость и протянул пузырек пироманту. Тот покачал головой:

– Мне без надобности.

– И долго действует?

– До вечера должно хватить.

Пока мы собирались, Яна подпоясалась широким кожаным ремнем с солидной на вид кобурой, а Лика собрала охранников и делала им какие-то инъекции.

– Это что? – спросил я у Серого.

– «Трешка», на, – ответил тот, прижимая проспиртованную ватку к месту укола.

Я ничего не понял и переспросил:

– Что за «трешка»?

Ответил пиромант.

– Комплекс номер три, – пояснил Напалм. – Вывод шлаков, сопротивляемость магическому излучению и антигистаминное действие в одном флаконе. Хватает на неделю.

– А вы по старинке – на экомаге?

– Ну да, – подтвердил пиромант.

Я подошел к Лике и предупредил:

– Мы выдвигаемся.

– Хорошо. Но здесь вас ждать не будем. Отъедем метров на пятьдесят от ручья.

Ведьма указала рукой вдоль дороги; я кивнул.

– Договорились.

Тут стоявший на карауле Дуб поднес к глазам бинокль и предупредил:

– Едут машины. Грузовик и два джипа. Китайцы.

– За рулем китайцы? – уточнил я.

– Нет, машины китайские. Кто за рулем, пока не видно.

Я посмотрел на далекие автомобили и махнул Напалму и Вере:

– Идемте!

Мы перебежали через дорогу и спустились с насыпи в высокую траву, то ли зеленовато-синюю, то ли уже синевато-зеленую, среди которой торчали сухие стебли бурьяна. Осока хоть и льнула к ногам, прочные штаны прорезать не могла.

Я ушел за кусты и придержал Напалма с Верой, но грузовик и два внедорожника проехали мимо нашей стоянки, не снижая скорости. Засветло все дурные места проскочить хотят, не иначе.

А вот нас как раз в самые дурные места и несет. Я буквально физически ощущал течение магической энергии, ее леденящее касание и неуютную рябь колебаний из-за приближающейся непогоды.

– Чего стоим, кого ждем? – спросил Напалм, хрустнув костяшками пальцев.

Вера закрыла лицо маской, шагнула к деревьям и превратилась едва заметный среди кустов силуэт. Взгляд просто соскальзывал с нее и уходил в сторону. Да и внутренним зрением аура почти не различалась.

– Сейчас пойдем, – сказал я, достал полученный от Ермолова аметистовый шар и сжал его в пальцах, активируя «Клубок». Это заклинание не только отслеживало перемещения владельца и могло помочь вернуться по собственным следам, но и сохраняло весь проделанный маршрут. Привязку я сделал к трубе под дорогой, после обнаружения окна отметить его местоположение на карте не составит никакого труда.

Вернув шар фиолетово-прозрачного камня в карман, я застегнул куртку, поправил разгрузку и натянул перчатки. Под ботинками влажно чавкала земля, но грунтовые воды уходили с ручьем и подтоплено поле не было. Это немного успокоило. Думал, будет хуже.

– Ручей из виду не упускаем, но и не приближаемся. Мало ли что оттуда вылезет.

– Ясен палец! – фыркнул пиромант.

– Ну, с богом!

Я двинулся от кустов к следующей рощице, Напалм зашагал следом и не удержался от язвительного замечания:

– Бога нет!

Я отмалчиваться не стал и, поглядывая по сторонам, ответил пироманту ничуть не менее язвительно:

– Напалм, я уважаю чужие религиозные убеждения, поэтому давай не будем выносить друг другу на эту тему мозги. Ага?

– Религиозные убеждения? – не понял пиромант. – У меня нет религиозных убеждений! Я атеист!

– Не хочу тебе расстраивать, но атеизм – это такая же религия, как и все остальные. Просто атеисты верят в отсутствие Бога, только и всего.

Напалм аж подавился от возмущения.

– Лед, ты че гонишь? Я не верю, я знаю!

Я внимательно оглядел рощицу впереди, двинулся в обход и хмыкнул:

– И знание это получено свыше? Хреновый из тебя атеист, Напалм.

– Нет никаких доказательств существования Бога!

– Не примазывайся к агностикам, – рассмеялся я. – Это агностики не знают, существует Бог или нет в силу отсутствия доказательной базы. А вот атеисты просто верят.

Пиромант оглянулся на следовавшую за нами на некотором отдалении жену и привел очередной аргумент:

– Я много думал об этом, это мое осознанное…

– Бла-бла-бла!

– Блин, Лед! Да ты просто боишься трезво взглянуть на вещи! Тебя пугает осознание собственной смертности. Принятие того, что после смерти ничего нет, попросту разрушит тебя как личность!

– Пугает? – хмыкнул я. – Напалм, ты действительно хочешь напугать отсутствием посмертного существования того, кто верит в ад и точно знает, что именно туда он и попадет на целую, мать ее, вечность? Серьезно?

– Да иди ты в жопу, Лед! – не выдержал Напалм. – Что ты за человек такой?

– Просто признай, что боишься заслуженного воздаяния. Вечность в котле с кипящей смолой, каково это тебе?

Пиромант задохнулся от возмущения и приготовился разразиться гневной тирадой, но я приметил впереди пятно пожухлой травы и вскинул руку.

– Проехали!

Напалм шумно выдохнул и налетевшую на него мошкару спалил с видимым удовольствием. А я присмотрелся к подозрительному пятну с неровной, словно перекопанной землей, и решил его обойти стороной. Под ногами зачавкала раскисшая земля, зато не пришлось приближаться к обиталищу неведомой твари.

– Снежные черви? – предположил Напалм.

– Хрен знает, – сознался я. – Те на лето вроде глубже зарываются.

Пиромант вздохнул и вытащил из кармана упаковку жевательной резинки.

– Мир, дружба, жвачка? – предложил он мировую и тут же добавил: – Тебе фантик, мне жвачка!

– Договорились, – только и усмехнулся я в ответ.

Мы прошли еще с полкилометра, когда я ощутил приближение второй силовой линии. При этом магический фон особо не возрос; видимо, сказалась близость Границы, куда и утекали излишки энергии.

– Смотри! – вытянул руку Напалм.

Я пригляделся и поначалу ничего не увидел, а потом в воздухе вдруг блеснула прозрачная нить. Точнее – паутина, которая протянулась от одних кустов к другим.

– Пережечь? – спросил пиромант.

– Сдурел? Обойдем.

Пиромант погасил загоревшийся на ладони огонек и разочарованно вздохнул.

– Долго нам еще? – спросил он, шагая следом.

– Уже нет, – ответил я, уловил краешком глаза какое-то движение слева и замер на месте. Нажал кнопку на гарнитуре рации и сообщил Вере: – От меня на десять часов!

– Вижу, – отозвалась девушка. – Косули.

– Идем дальше.

Две силовых линии встретились, скрутились в единое целое и ушли в сторону, а ручей расширился и превратился в небольшую заводь, по серой воде которой ветер гнал мелкую быструю рябь. Окно располагалось где-то поблизости; неким неведомым чутьем я ощущал присутствие перехода в реальный мир. Будто сквозило чем-то таким…

Теплом, что ли?

– Окно где-то здесь, – произнес я, разглядывая поле размером в пару футбольных стадионов.

– Ищи быстрее, – потребовал Напалм. – Погода стремная какая-то. Не нравится мне здесь.

Я переключился на внутреннее зрение, и очень быстро окружающая действительность раскрасилась отблесками переполнявшей пространство энергии. Две мощных линии, непонятные пятна и скопления. И островок стабильности прямо по курсу. Серый, будто магия уходила оттуда в иной мир.

Окно точно там. Сто процентов. Только вот «островок» занимал никак не меньше двух третей общей площади поля.

Я вздохнул и зашагал, рассекая интересующий меня участок надвое. Напалм двинулся следом, а Вера осталась нас прикрывать. Она присела у кустов, и ее силуэт полностью слился с листвой.

Неожиданно впереди на траве засеребрилась изморозь; я осторожно приблизился и увидел в самом центре заиндевевшей поляны покрытую льдом лужу. Подступил к ней и разглядел отражение ночного неба с яркими зелеными точками звезд.

А еще из-под прозрачного льда на меня смотрел покойник. Так показалось поначалу, лишь миг спустя я узнал собственное лицо и поспешно отступил назад. В Приграничье отражения – далеко не всегда просто отражения. Ну его на фиг.

Я махнул Напалму и зашагал дальше. Первая попытка отыскать окно успехом не увенчалась, тогда я развернулся и двинулся наискосок. Когда на пути попадались пятна покрытой изморозью травы и тронутые ледком лужи, обходил их стороной.

Осока метрах в пяти от нас зашевелилась; я бросил «сайгу» болтаться на ремне и ухватил «щелчок». Заметил длинное серое тело и активировал амулет. Зубастую ящерицу вдавило в землю, брызнула тошнотворная на вид слизь.

– А чего не стрелял? – удивился Напалм.

– Шуметь не хотел, – ответил я, стряхивая с пальцев оставшуюся от деревянной плашки труху.

Земля здесь неплохо просохла, да и от дороги до окна рукой подать; северореченские кондукторы уже могли начать с ним работать. А прижмут огнем посреди поля, мало не покажется. Нет, надо закончить дело тихо и свалить поскорее отсюда.

Мы двинулись дальше, сделали еще один зигзаг по полю, затем другой, и вдруг я уловил непонятное давление, как если бы в душу вцепился призрачный крючок. Повинуясь наитию, я сместился на пару шагов в сторону, и сразу навалилась тяжесть, будто на плечи своим весом опустился сам небосклон.

Буквально Атлантом себя почувствовал. Или Гераклом.

Не знаю, как еще ноги по колено в землю не ушли…

Удивительные ощущения: словно встал зимой в распахнутой двери, с улицы холодом задувает, а изнутри тепловая пушка горячий воздух гонит. И то морозит, то в жар кидает. Тело потянуло в неведомую даль, душу рвануло обратно, реальность затрещала и заходила ходуном…

– Лед! – окликнул меня Напалм. – Лед, очнись!

Я стряхнул оцепенение и шагнул в сторону, смещаясь из фокуса уже готового перекинуть меня на другую сторону окна. Сразу стало легче дышать, вернулись звуки, посеревшее небо потемнело, в лицо ударил стихший было ветер.

Уф! Пронесло!

– Чуть не провалился, – сообщил я пироманту.

– Ума нет – считай, калека.

Я покачал головой и указал на траву.

– Выжги, чтобы второй раз не искать.

Напалм задействовал свой огненный дар, трава вспыхнула, повалил густой дым. А я отошел метров на пятнадцать в сторону, достал купленный у Антона Василенко датчик, синхронизировал его с приемником и воткнул в землю, до упора вогнав штырь в податливый дерн. После этого переключил рацию на общий канал и сообщил:

– Есть результат.

Ответ не заставил себя ждать.

– Можем выдвигаться? – спросила Яна.

– Да. Вас встретить?

Ведьма попросила описать дорогу, потом сообщила, что придут сами.

– Хоть время на беготню туда-сюда не терять, – хмыкнул Напалм.

Мы вернулись к заводи и встали неподалеку от кустов, где заняла позицию Вера. Небо окончательно затянули серые облака, ветер трепал ветви и, пригибая к земле высокую траву, гнал через поле настоящие волны.

Напалм отыскал желтый цветок и спросил:

– Подснежник, что ли?

– Похож. А что?

– Может, Верке подарить?

Я покачал головой.

– Лучше не надо. Или у ведьм спроси, они в травах разбираются.

Пиромант кивнул и указал на шагавших вдоль ручья валькирий.

– Идут! – Но сразу сдвинул кепку на затылок и нахмурился. – Слушай, а ведь они точно по нашим следам идут! Как мы, так и они. Ты хлебные крошки оставлял, что ли?

– Думаешь, по следам?

– Смотри, сейчас кусты с паутиной обогнут.

Так оно и оказалось. Хм, странно. Едва ли эти две фифы такие уж умелые следопыты, неужели остатки ауры считывают?

Когда ведьмы приблизились, я указал на поднимавшийся от земли дым.

– Вам туда. – И сразу придержал Лику. – Уже спрашивал, но уточню еще раз: блокировка окна точно не перекроет энергетические потоки?

Брюнетка улыбнулась в ответ, будто умственно отсталому.

– Если ручей перекрыть решеткой, это не остановит воду.

Ведьмы зашагали через поле к выжженной траве; я велел Напалму остаться с Верой, а сам двинулся следом. Шагнув на рыхлый пепел, Лика закрыла глаза и раскинула руки в стороны. Яна на горелое пятно выходить не стала и, достав из сумки резной деревянный шар, принялась с интересом следить за действиями напарницы.

Поначалу ничего не происходило, затем Лика рассмеялась и носком тяжелого ботинка очертила вокруг себя по пеплу круг. Тот немедленно загорелся призрачным светом, невидимым обычному человеку, и тогда в дело вступила Яна. От нее к Лике протянулась энергетическая нить, и брюнетка начала спешно накладывать на окно какие-то сложные чары. Руки ее замелькали, магия стекала с них и застывала сияющими линиями в воздухе. Постепенно узоры стали складываться в некую сложную конструкцию, сдвигаться и сливаться воедино. Повеяло холодом, по траве разбежался серебристый иней, покрылись изморозью кончики ресниц и борода.

Под конец шар в руках Яны превратился в сгусток ослепительного сияния, дерево посыпалось на землю мелким серым пеплом. Ведьма вскрикнула и начала заваливаться набок, я едва успел ухватить ее под руку. А как ухватил – чуть не отскочил, настолько холодной оказалась девушка. Чистый лед.

Но на ритуале беспамятство Яны никак не сказалось. Лика что-то выкрикнула, негромко хлопнуло, неярко сверкнуло, и все померкло. Магия просто растворилась в пространстве.

Я уложил Яну на траву, Лика склонилась к ней и едва не повалилась на землю сама. Уселась рядом, достала какую-то бутылочку и влила ее содержимое в рот напарнице. Та немедленно очнулась, открыла глаза и хрипло задышала. Синие губы и ногти понемногу начали возвращать себе розовый цвет.

Вокруг нас метров на десять во все стороны расползлось пятно заиндевевшей от мороза травы; я огляделся и спросил:

– Как все прошло?

Изо рта вырвались клубы белого пара, ветер моментально разметал их, унес куда-то вдаль.

– Все отлично! – улыбнулась мне Лика. – Мы справились!

– Вас хватит на все двенадцать окон? – засомневался я.

– Дальше будет проще, – уверила меня худосочная брюнетка и запустила пальцы в растрепанные волосы. – Много проще…

Мы вернулись к Напалму, и там валькирии впервые обратили внимание на отсутствие Веры. Мое первоначальное предположение оказалось верным: маскхалат девушки не только сливался с окружением, но и закрывал ее от внутреннего зрения колдунов.

– Твоя жена, где она? – забеспокоилась Лика, озираясь по сторонам.

Напалм с довольным видом хохотнул, и тогда Вера выступила из кустов. Стоило только ей пошевелиться, иллюзия невидимости рассеялась без следа.

– Давайте за мной! – скомандовал я.

С неба начал сыпать мокрый снег, резко похолодало. Но это не из-за ритуала – просто погода окончательно испортилась. Я посильнее натянул на уши шапочку, а вот ведьмы остались с непокрытыми головами. Мороз, ветер и снег нисколько их не беспокоили.

4

На подходе к дороге началась настоящая вьюга, снег забивался за ворот и лез в глаза. Хотелось поскорее укрыться от непогоды под брезентовым тентом грузовика и выпить чего-нибудь согревающего. На обочине я двинулся напрямик через кусты, зацепился там за что-то ногой и оцарапал кожу. Острый шип легко распорол плотную ткань штанов.

Ну что за черт?!

– Ты нормально? – забеспокоился Напалм.

– Ерунда! – отозвался я, выбрался на трассу и спросил: – Где машина?

Вьюга разыгралась не на шутку, все кругом затянула непроглядная белая пелена.

– Сюда! – позвала нас за собой Лика. – Здесь недалеко.

И точно – почти сразу повеяло дымком. Оставшиеся у «шишиги» наемники не теряли время даром, развели небольшой костерок и подвесили над ним котелок; пахло от того просто замечательно.

– Что там? – спросил я, пытаясь согреть у огня озябшие ладони.

– Травяной чай, – сообщила Лика. – Мой фирменный сбор.

Каждому досталось по полкружки горячего настоя, и холод очень быстро отступил, по телу разошлось живительное тепло. Сбор ведьмы оказался чудо как хорош.

– Можем ехать? – спросил Серый.

– Какой! – фыркнул Гусь, оставив безуспешные попытки очистить от влажных белых хлопьев лобовое стекло. Дворники просто вязли в них. – Не видать ни черта!

Снег и в самом деле валил все сильнее, ветер усилился и раскачивал кусты.

– Придется ждать, на, – вздохнул Серый.

Ведьмы переглянулись, но на немедленном отъезде настаивать не стали.

– Вьюга долго не продлится, – уверенно объявила Лика, когда мы укрылись от разгулявшейся непогоды под тентом.

– Да хоть и долго, – не смог промолчать Напалм. – Солдат спит – служба идет!

Вера пихнула локтем под ребра, и пиромант мигом заткнулся.

На улице мело все сильнее, тент дергался и раскачивался из стороны в сторону, окошки залепил мокрый снег. Я решил не терять время впустую и попросил у Веры нитку с иголкой, снял штаны и неровными грубыми стежками принялся штопать прореху. Красота меня волновала мало, лишь бы дальше ткань не расползалась. Царапина давно подсохла, от нее осталась лишь красная полоса на белой коже. Обработал водкой и забыл.

Неожиданно рядом опустилась Лика и приветливо улыбнулась, что нисколько не сочеталось ни с ее мрачным образом, ни с обстоятельствами.

– Ты молодец, – сказала она. – До конца не была уверена, что все получится.

– Рад стараться, – усмехнулся я в ответ и натянул зашитые штаны, а когда ведьма перебралась на свое место, украдкой достал приемник и вывел на экран показания оставленного у окна датчика. Магический фон колебался, но за выставленные мной границы не выходил.

Уже проще.

Как и предсказала ведьма, вьюга надолго не затянулась и пошла на убыль уже примерно через час. Гусь потратил какое-то время на очистку лобового стекла и выехал на трассу. Миновав мост, он сбросил скорость и принялся высматривать съезд с дороги. Но у реки все заросло камышами, туда только сунься – вмиг засадишь грузовик в грязь по самые оси. Так неспешно мы и катили дальше, пока болотина не сменилась зарослями кустов. Вскоре в них мелькнула прореха, «шестьдесят шестой» осторожно съехал с обочины, проехал метров пятьдесят и вывернул на небольшую прогалинку меж плакучих ив. Там и остановился.

Я откинул полог тента, выбрался из кузова и решил, что поляна для стоянки вполне годится. По крайней мере, с дороги автомобиль видно не будет.

– Ну как? – сунулся вслед за мной Напалм.

– Сейчас решим, – сказал я, оставляя последнее слово ведьмам.

Они во всяких энергетических заковырках куда лучше разбираются, вдруг место не подходит. Сам я, впрочем, ничего такого не чувствовал.

Лика выбралась из кабины на заметенную мокрым липким снегом траву и подбросила в воздух горсть какого-то порошка. Проследила за его полетом и вынесла вердикт:

– Годится.

– Нормальное место, – согласился с ней Серый и повернулся ко мне: – Разбиваем лагерь, на? Или дальше поедем?

Я взглянул на часы и ответил:

– Разбиваем. Здесь дольше провозимся, да и погода ни к черту.

Пусть вьюга и прекратилась, но с неба по-прежнему сыпались пушистые белые хлопья, а ветер и не думал утихать и раскачивал верхушки деревьев. Еще и окно где-то совсем рядом с заболоченным берегом реки, поэтому легкой прогулки точно не получится.

– Уверен, что дальше не успеем уехать? – засомневалась Лика.

– Даже если успеем, какой смысл впотьмах место под ночевку искать? – пожал я плечами. – Третье окно, один черт, закрыть сегодня уже не получится.

Лика не стала оспаривать это решение и с пластиковым пакетом в руке принялась обходить поляну. Она сыпала на землю серый порошок, весьма напоминавший самый обычный пепел; тот падал на траву, шипел и курился легким дымком. За ведьмой протянулась полоса растаявшего снега.

Напалм какое-то время прислушивался к собственным ощущениям, потом хмыкнул:

– А нормально так действует.

И в самом деле – дрожь магического поля постепенно пошла на убыль. Но этого наемникам оказалось мало, и они начали окружать поляну переносной системой с накопителями Иванова. Клоп вбивал киянкой в землю деревянные колышки, а Дуб монтировал на них выточенные из кварца шары и соединял накопители проволокой. Его камуфляжная панама отлично прикрывала лицо от летевшего с неба снега.

– Уже выдвигаетесь? – спросила Яна, когда я полез в кузов, чтобы поменять ботинки на сапоги.

– Да, не будем терять время.

– А компот?! – возмутился пиромант.

Вера протянула ему пакет с вяленым мясом.

– Двигай! Не хочу ночью по лесу шастать!

Напалм вздохнул и спорить с женой не стал. Я закинул за спину походный рюкзачок и хлопнул пироманта по плечу.

– Шагай! На ходу перекусишь.

– Корова, что ли? – возмутился пиромант и протянул пакет. – Будешь?

Особого аппетита не было, но я все же закинул в рот несколько кусочков нарезанного кубиками мяса. Затем переступил через соединявшую накопители проволоку и зашагал на юг вдоль заболоченного берега реки. Шел без всякой спешки, белый ковер под ногами только-только начинал таять, он сбивал с толку и мешал высматривать возможную опасность.

Мало ли что за гадость снежком припорошило?

Но снег мог и помочь – когда впереди замаячила круглая проталина, я без колебаний свернул в сторону.

Очень быстро стало ясно, что передвигаться мы можем только по неширокому коридору между болотом и опушкой леса с неказистыми и болезненными на вид деревьями. Соваться в камыши было чистым самоубийством даже зимой, а узкие редкие листочки кустов не скрывали протянувшихся тут и там лиан ежовника. Их шипы внушали опасливое уважение одним лишь своим внешним видом.

Не ядовитые, но одежду влет порвут. Да и царапины от них долго заживают.

К тому же на коре виднелись глубокие отметины когтей; мало ли кто кинется.

– Вера, на тебе камыши, – предупредил я, обернувшись. – Я лес контролирую.

Накидка-хамелеон превращала девушку в подобие снеговика, а благодаря маске с респиратором дыхание не вырывалось изо рта и не демаскировало клубами пара.

– А мне что держать? – немедленно спросил Напалм.

– Просто жги, если что-то кинется.

– Это можно! – Пиромант сунул пакетик с мясом в карман, сделал глоток воды из пластиковой бутылки и спросил: – Долго еще?

– Да уж прилично.

Лес понемногу приблизился к берегу реки, и под ногами захлюпала вода. До стены камыша – рукой подать. Неуютно. Мурашки по спине так и забегали.

Хорошо хоть вьюга прекратилась. Заметно потеплело, снег таял все быстрее. Кругом грязь и слякоть.

– Слушай, Лед! – окликнул меня Напалм. – А что ты о блокировке энергии ведьме втирал? Это тут каким местом?

– С Севера течет магическая энергия, так?

– Так.

– Часть ее просачивается дальше, в реальный мир.

– Через окна?

– Не только, но в том числе и через окна.

– И если эти каналы перекрыть, вырастет магический фон? – догадался пиромант. – Тогда пипец котенку, сюда лучше не соваться?

– Примерно так, – кивнул я, не став вдаваться в детали.

Магическая энергия способна творить с пространством самые невероятные вещи, искривлять, изменять, создавать свертки. Я с таким уже сталкивался. Жуткая штука. К тому же если ведьмы перекроют окна полностью, то понятия не имею, что случится при последующей разблокировке со скопившейся здесь за это время магией.

А она точно скопится – вон, энергетическая линия над рекой протянулась. Наверняка к окну идет.

Вскоре начали попадаться сухие деревья, кору с них начисто содрали, стволы расчерчивали глубокие борозды царапин. И судя по высоте, на которой те начинались, монстры здесь обитали не из маленьких.

Не заменить ли картечь на пулевые патроны?

Некоторое время я обдумывал эту мысль, но решил оставить все как есть. Если кто вдруг кинется – главное не промахнуться и первым же выстрелом сбить рывок. А дальше Напалм среагирует.

Постепенно уровень воды поднялся, под ногами уже не чавкало, а плескалось. Прибавилось сухой травы и бурьяна. Приходилось внимательно высматривать, куда сделать очередной шаг, и в какой-то момент я пожалел об отсутствии посоха.

Впрочем, проблемой это не стало – просто срубил ветвь с одного из попавшихся по пути деревьев и взял ее в левую руку. Не слишком удобно, но лучше так, чем по уши в трясину провалиться.

Мы старались держаться поближе к опушке леса, но вода прибывала и там, вскоре она уже доходила до середины щиколотки. Ноги замерзли, пальцы и вовсе потеряли всякую чувствительность. Да еще слегка поскользнулся и сделал слишком поспешный шаг, сапог ушел в мягкую грязь и черпанул голенищем мутную воду. А когда я дернулся, восстанавливая равновесие, он и вовсе едва не остался в липкой трясине.

– Черт! – выругался я, ухватился за покосившуюся березку и задрал ногу, но вылилось из сапога всего ничего, вода успела впитаться в штанину и носок.

После этого я ткнул перед собой срубленной палкой и едва удержался от нового ругательства.

Глубоко. И по лесу не обойти – тут либо овражек проходит, либо ручей, вот и подтопило. А буквально метра через три снова трава из воды торчит.

– Лед, ты чего тормозишь? – поторопил меня Напалм.

– По сторонам смотри! – огрызнулся я.

– Иди ты на хутор бабочек ловить, – проворчал пиромант.

Я молча закинул «сайгу» за спину и взялся за топор. Несколькими резкими ударами подрубил сухую березу, потом надавил, и та с хрустом повалилась. Дерево шумно рухнуло на землю, сучки не смягчили удар и сразу обломились, ствол лег через воду будто мосток. Сырой после метели и гладкий из-за содранной бересты, но достаточно широкий.

Я вновь вооружился карабином, осторожно поставил ногу на дерево, заскочил и пробежался по нему. Под конец начал заваливаться набок и поспешно спрыгнул на землю, поднял при этом кучу брызг и поскользнулся, но на ногах устоял.

– Вот ты акробат! – хмыкнул Напалм.

И сразу вставленный в ухо динамик рации скомандовал:

– Замри!

Я так и сделал, и Вера пояснила свой приказ:

– В камышах на два часа. Смотри рядом с корягой.

Я очень медленно повернул голову и едва не спросил, какая именно коряга привлекла внимание девушки.

Коряг было две. Поросшее мхом осклизлое дерево, вывороченные из земли корневища, засохшие и обломанные сучья, глубокие трещины…

Но нет, на деле коряга была лишь одна. Рядом с ней, повторяя ломаную форму, замер вурдалак, такой же зеленовато-осклизлый, как и валявшееся в болоте дерево. Шишковатая голова, уродливая морда с наростами, страшенные когти.

У меня разом заныли сломанные ребра.

– Стрелять? – спросила Вера.

Я промолчал. Одним выстрелом такую тварь точно не уложить. Тело покрыто костяными наростами, глаза прячутся под массивными надбровными дугами, единственное уязвимое место – ушные впадины, но их попробуй еще выцели, да и стоит неудобно. И вообще – знает ли Вера, куда стрелять? Она все больше с людьми работает.

А пиромант пока еще такую тушу прожарит!

Очень медленно, не совершая резких движений, я отцепил от карабина магазин, сунул его в кармашек разгрузки, взамен воткнул другой, с пулевыми патронами.

Потом нажал на кнопку передачи и тихонько произнес в микрофон:

– Целься в ухо. И дай мне пять секунд.

Увы, но придется пошуметь. Миром с вурдалаком не разойтись. Даже если еще не заметил, то запросто может след взять. Кинется из засады – кого-нибудь точно порвет.

Выстрел раскатисто прокатился над болотом, отразился от деревьев, вернулся эхом.

Голова вурдалака дернулась, и тотчас он сорвался с места, во все стороны полетели брызги воды, тина, ил и грязь! Хлопнул новый выстрел, но тварь даже не вздрогнула.

Четверть тонны мышц, сухожилий и костей – попробуй, останови!

Я тоже пальнул, слишком рано и без всякой надежды задержать вурдалака, просто чтобы сжечь патрон с картечью и освободить место для пулевого. И сразу открыл беглый огонь – без всякого упреждения, поскольку тварь неслась прямо на меня.

Выстрел! Выстрел! Выстрел!

Каждое попадание выбивало из вурдалака брызги бурой жижи, но тяжелые латунные болванки не сумели ни остановить монстра, ни даже замедлить его бег. Я выстрелил, метя в распахнутую пасть, промахнулся, и пуля соскользнула по черепу. А только приготовился сигануть от разъяренной твари в сторону, за спиной сверкнула вспышка. Обдав жаром, сияющий шар стремительно вылетел из-за плеча и устремился прямиком в вурдалака, но тот вдруг споткнулся и зарылся мордой в грязь.

Сгусток огня проскочил над ним, угодил в камыши и расплескался кругом ослепительного пламени. К небу вознеслось, постепенно обретая форму гигантского гриба, облако дыма и серого пепла.

И сразу ожила рация.

– Что у вас, на? – потребовал разъяснения Серый.

Я ничего не ответил, удерживая на прицеле тушу вурдалака. Тот не шевелился.

– Поджарить его? – спросил пиромант.

– Не надо, – ответил я, разглядев в черепе вурдалака дыру, сочившуюся бурой кровью. Вера уложила пулю туда, куда и было нужно – в ушную впадину, но даже смертельно раненное чудовище едва не разорвало меня на куски.

– Лед, ответь, на! Что у вас?! – вновь вызвал меня старший охранник.

Я утопил клавишу и ответил:

– Порядок. Движемся дальше.

Напалм ловко пробежался по стволу, спрыгнул в грязь и спросил:

– А этот?

– Готов, – сообщил я и повернулся к перезаряжавшей карабин Вере. – Спасибо!

– Обращайся! – спокойно ответила девушка, но уверен на все сто – спокойствие было насквозь показным.

Меня самого конкретно потряхивало, да и пиромант при виде страшных когтей воскликнул:

– Ну ни хрена себе! Чем дальше в лес, тем толще партизаны!

– Не то слово, – усмехнулся я, отомкнул магазин и передернул затвор.

Патрон вернул в магазин, потом вытащил из рюкзака начатую пачку и пополнил боекомплект. Вновь зарядил «сайгу» картечью и махнул рукой.

– Двинули!

– Че-то у меня очко жим-жим, – сознался Напалм.

– Есть и хорошие новости, – заметил я, – к охотничьим угодьям вурдалака твари помельче стараются не приближаться.

– А покрупнее?

– Покрупнее? Это слоны плотоядные, что ли? Ты кого крупнее видел?

– Ну да, – согласился со мной пиромант.

Я выбрался из грязи на место посуше и указал на сгоревший камыш.

– Просто поджарить вурдалака не мог? Огненное шоу на хрена устраивать было?

– Нужен был импульс! – резко бросил в ответ Напалм. – Иначе бы он тебя один фиг подмял. Такая туша!

– Логично.

С одной стороны раскачивался под порывами ветра рыжий камыш, с другой шелестели пожухлой синеватой листвой деревья; я внимательно оглядел их и двинулся к возвышавшемуся неподалеку пригорку. Поднялся на него, присел и окинул внимательным взглядом открывшийся с возвышенности вид, жалея о том, что не прихватил с собой бинокль.

Впрочем, покосившуюся опору ЛЭП с обрывками проводов увидел и так.

Ориентир.

– Далеко еще?

– Почти на месте, – ответил я и попросил Веру: – Прикрывай.

Мы с пиромантом спустились с пригорка, и под ногами вновь захлюпала вода.

– Опять круги будем нарезать? – спросил Напалм.

Я прикрыл глаза и ничего не ответил. Возникло странное ощущение, будто стою… Нет! Не стою даже, а словно шарик качусь по краю воронки, с каждым оборотом все сильнее и сильнее смещаясь к ее центру. Призрачный крючочек подцепил и потянул, но я отбросил его, открыл глаза и внимательно осмотрелся.

Мало ли какая тварь ментальный блок пробила и в логово к себе заманивает?

Перехватив «сайгу», я вновь потянулся к призрачной путеводной нити и двинулся дальше, ориентируясь уже на нее. Какое-то время Напалм шагал рядом молча, а потом не выдержал и возмутился:

– Блин! Не пробовал по прямой ходить?

Я остановился и только тогда сообразил, что кружение по краю воронки в моей голове никуда не делось и мы нарезали по полю замысловатые кривые.

– Сейчас! Сейчас.

Несколько секунд я смотрел в небо, дождался возвращения головокружения и вновь двинулся вперед, но уже контролируя каждый свой шаг. Очень скоро опора ЛЭП осталась за спиной, и мы с Напалмом вышли к небольшой заводи, сплошь заросшей камышом.

Ага, вот и энергетическая линия сюда свернула…

– Слишком близко подошли к болоту, – сообщила Вера по рации. – Если кинутся, прикрыть не успею.

Кинуться могли запросто – стебли камыша время от времени начинали гулять вразнобой с порывами дувшего с юга ветра.

– Напалм, – обратился я к пироманту. – Жги!

Дважды просить не пришлось: парень стянул перчатку и вытянул перед собой руку. Воздух вокруг пальцев засветился, запахло разогретой кожей и дымом, а потом посреди камыша вспыхнула и начала расширяться огненная воронка.

Пух! И к небу вновь поднялся дымный гриб, а на мутной воде заколыхался серый пепел. От камышей не осталось и следа.

– Круто! – восхитился я.

– А ты думал! – самодовольно ухмыльнулся Напалм, поднес к губам указательный палец и дохнул на него, словно сдул поднимавшийся от ствола дымок.

– Но есть небольшая недоработка, – добавил я, наблюдая за тем, как пленка на поверхности воды колышется, словно там кружат встревоженные пожаром монстры. – Надо эту лужу вскипятить!

– Издеваешься? – охнул пиромант. – Я ж надорвусь!

– Вообще никак?

– Никак.

Я закусил губу, поскольку не сомневался, что окно расположено где-то неподалеку от берега, но полной уверенности в этом все же не испытывал. А соваться в воду – дураков нет.

Тогда я вытащил из кармашка разгрузки стеклянный шар с зажигательным алхимическим зарядом и задумчиво взвесил его в руке.

Попробовать?

А почему бы нет?

Приложив большой палец к вплавленному в стекло детонатору, я зашвырнул шар в воду, и тот ушел на дно без единого всплеска. Несколько секунд ничего не происходило, а потом вверх взметнулся фонтан кипятка. Рукотворный гейзер бил всего пару секунд, затем струя опала, но вода долго еще бурлила, и заводь затянуло паром.

Честно говоря, я рассчитывал на взрыв, а так ни оглушить подводных хищников, ни сварить их не получилось.

Напалм рассмеялся.

– Ну ты, в натуре, Балда! – Он перехватил мой недобрый взгляд и пояснил: – Балда тоже чертей в болоте чморил. Пушкин же!

Я поморщился и утопил кнопку связи, решив вызвать на место Сестер Холода.

Может, что-то посоветуют.

Ведьмы они или кто?

5

Валькирий мы встретили у поваленной березы. Протянув руку, я помог пройти по стволу Яне, а вот Лика прекрасно справилась сама. Даже не покачнулась.

– Спортивная гимнастика! – с улыбкой бросила худосочная брюнетка, грациозно, насколько это вообще возможно, спрыгивая в грязь.

Яна посмотрела на нее с определенной долей зависти.

На берегу ведьмы оглядели серую из-за пепла заводь и уставились на меня.

– Окно точно там? – с неприкрытым сомнением спросила Лика.

– Первый раз верное место указал, так? – напомнил я. – Но в воду не полезу.

– И не придется, – успокоила меня Яна.

Ведьма бесстрашно приблизилась к заводи, опустилась на корточки и сунула ладони в воду. У берега немедленно образовался тонкий ледок.

Повеяло холодом, и я невольно поежился.

В воздухе заклубился туман, разошелся над водой, и вслед за ним начала расширяться ледяная корка. Заводь застывала буквально на глазах.

Когда я приблизился к ведьме и заглянул ей через плечо, слой льда успел достичь десяти сантиметров в толщину.

– Вперед, Сусанин! – скомандовала Яна, выпрямляясь. Девичьи пальцы оказались покрыты застывшей водой, но ведьму это нисколько не обеспокоило. Она стиснула кулаки, и прозрачное крошево осыпалось на землю.

Я немного поколебался, но все же ступил на лед и двинулся к месту предполагаемого окна. Сапоги скользили и разъезжались, приходилось прилагать массу усилий, чтобы не упасть. Но куда больше беспокоило не это, а колыхания под ногами мутной воды. От ее беспокойных обитателей меня отделяла лишь толщь льда.

Неожиданно льдина дрогнула, словно кто-то толкнулся в нее снизу, и я замер на месте, направив под ноги ствол «сайги».

Черт! Да для меня сейчас выстрел смерти подобен!

– Не теряй время! – крикнула Яна.

Я на миг прикрыл глаза, ощутил призрачное давление и машинально сместился на четыре шага в сторону. И вновь – то самое ощущение, будто небо на плечи навалилось.

Словно по темечку гигантской киянкой тюкнули, вбивая в землю! Лед подо мной так и затрещал!

И треск вовсе не послышался, льдину и в самом деле прочертила длинная трещина!

Я поставил под ноги патрон и поспешно отбежал к берегу.

– Там! – указал валькириям нужное место.

Яна с Ликой переглянулись и вышли на льдину. Как и в прошлый раз, брюнетка взяла ритуал на себя, требуя от напарницы только лишь делиться с ней энергией. Когда очередной деревянный накопитель рассыпался в прах, я выскочил на лед, ухватил покачнувшуюся Яну под руку и вывел на берег.

Лика с места не сдвинулась и осталась завершить ритуал. Растекшийся над заводью туман замерцал и начал складываться в непонятные фигуры, но те уже через один-два удара сердца развеивались, будто не колдовские иллюзии, а обычный табачный дым.

Холодом веяло все сильнее и сильнее, и невольно я попятился. Пиромант застучал зубами и отступил еще дальше.

– Ух, – шумно выдохнул он, – так яйца застынут, буду ходить – позвякивать!

– Подштанники надевай, – посоветовал я.

Но тут Лика наконец завершила свою волшбу и сошла с льдины на берег.

– Дело сделано! – объявила она.

К нашему возвращению лагерь полностью преобразился. Между грузовиком и деревьями натянули брезентовый навес, рядом разбили четырехместную палатку. Огонь развели в железной бочке с прорезями по бокам, сверху на нее водрузили объемную кастрюлю.

Лика направилась прямиком к ней, подняла крышку, зачерпнула ложкой варево, попробовала и добавила специй.

– Ужин будет через десять минут! – объявила она.

Под навесом на бечевке сохли пучки каких-то трав; Напалм растер пальцами один из листочков и спросил:

– Конопля, что ли?

– Слишком рано для конопли, неуч, – вдохнул я, стягивая с ног грязные сапоги.

Ведьмы не теряли времени даром и насобирали целебных трав, поэтому случись заглянуть на огонек патрульным, будет что ответить о цели вылазки на природу.

Оставив сапоги на улице, я забрался в кузов, поменял грязные карго-штаны на чистые спортивные, надел новые носки и натянул сухие ботинки.

Ух! Хорошо!

После этого я проверил приемник, убедился, что ни один из установленных датчиков не срабатывал, и выбрался из кузова, давая возможность переодеться Напалму и Вере.

– Что на ужин? – спросил у Лики.

– Рагу по моему фирменному рецепту, – ответила ведьма. – Макароны с тушенкой еще успеют осточертеть.

– Это точно.

Рядом с кастрюлей стоял чайник, я налил себе травяного настоя и обхватил озябшими ладонями горячую кружку. Травы оказались подобраны очень даже неплохо, вскоре холод и усталость отпустили; я расслабился и уселся на пеноковрик.

Вернулись Напалм с Верой, принялись отмерять какие-то порошки и пить пилюли. Я задумался, не стоит ли принять пару таблеток экомага, но в итоге махнул на это рукой. Если что, организм сам подскажет. А пока – тьфу-тьфу-тьфу – неплохо себя чувствую.

Рагу вышло сытным и вкусным, а под конец Лика достала бутыль темно-зеленого стекла и налила каждому по рюмке собственной настойки. Я от угощения отказываться не стал, но поначалу пригубил напиток с некоторой настороженностью. Зря сомневался – настойка удивила мягкостью. Алкоголь в ней совершенно не чувствовался, сложный богатый вкус раскрывался постепенно, а послевкусие тянулось и тянулось. Замечательно просто.

– Ложитесь спать в грузовике, – сказал Серый, распределив караулы на ночь среди своих людей. Меня, Напалма и Веру к охране привлекать не стали.

Оно и к лучшему – завтра опять целый день на ногах…

– Ночью за охранный круг не выходить! – предупредила Лика, которая вновь обошла лагерь с пакетом пепла. Воздух, там где она проходила, еще долго светился и мерцал.

– А по нужде? – спросил Напалм. – Нет, я могу и на колесо помочиться…

– Вон ведро стоит, на, – подсказал ему Серый.

Мы еще какое-то время постояли, греясь у раскаленной бочки, а потом я раззевался и первым отправился спать. Только раскатал спальник и забрался в него, как подошли Напалм с Верой. Они зашуршали в темноте одеждой, но очень быстро угомонились.

– Спокойной ночи! – сонно сказала Вера.

– Спокойной ночи, – отозвался я, и тут вновь дернулся брезентовый полог, под тент забралась Яна.

Ведьма деловито расстегнула молнию моего спальника, ловко влезла внутрь и прижалась спиной.

– Будешь приставать – пойдешь ночевать на улицу, – предупредила она.

– Вообще-то это мой спальник! – напомнил я.

– А машина наша, – парировала Яна.

– Была у зайца избушка лубяная, а у лисы ледяная… – по своему обыкновению влез в разговор Напалм.

– Спи уже! – проворчал я, обнимая девушку.

Так теплей – да. Только знать бы еще, к чему это все в итоге приведет…

Назад: Глава 4

Дальше: Глава 6