Вторник
25
– …правда ли, это великолепно? Живой концерт в Театре Короля Джеймса, в декабре. Это радио «Касл FM», мы с вами на прямой связи, я Джейн Форбз, а вы просто восхитительны. В семь часов Стив Великолепный, но сначала Люси Драунинг с ее новым синглом «Утро Лазаря».
Я моргнул в потолок. Сердце бухало, как кирпич в стиральной машине. И где, черт возьми…
Точно. Квартира в Кингсмите. Не тюрьма.
Пора с этим завязывать.
Закрыл глаза. Уронил голову на подушку. Выдавил из себя длинный дрожащий вздох.
Из радиобудильника донеслось бренчание гитары, резкое и дисгармоничное. Потом мужской голос:
– Понедельник, утро, восемь часов, и снова голова в огне. Доверься мне, доверься мне.
Вот и наступил этот день. Сколько времени прошло.
– Снова ночью смерть играет со мной, играет со мной. Но она придет за твоей душой, за твоей душой. Поняла?
С противоположного конца кровати ухмыльнулся Боб-Строитель.
– И в автобусе люди не знают, что кончается жизнь. Держись.
Последний день миссис Керриган на этой земле.
– Эта сука-жизнь изломала меня, порвала меня. В сердце мрак, вот так…
Грохот в груди сменился тупой ноющей болью.
Одно дело фантазировать, что убиваешь кого-то, другое дело – планировать и готовиться к убийству… Но исполнять его?
– Плачет Лазарь, к звездам стремится душа его…
Вот так вот просто взять и приставить дуло пистолета к затылку и потом нажать на курок?
Не смог сдержать улыбку.
– Незнакомые люди в барах пустых…
Конечно же миссис Керриган заслуживала чего-то более медленного и, несомненно, более интимного. Чего-нибудь с пассатижами и электродрелью… Но ведь Паркера это не вернет, правда? Конечно же не вернет.
– Утро Лазаря, разложения саван…
Давай, Эш. Встаем.
– Я восстану из темноты, но сейчас…
Не стал вылезать, под пуховым одеялом тепло.
Пистолет холодит мне руку, яркая вспышка – это пуля направляется прямо ей в лоб, и грохот выстрела сливается с мокрым разрывом в затылке, когда он всем своим содержимым разлетается по полу.
Нет, сначала отстрелим коленные чашечки.
Послушаем, как она начнет молить о пощаде.
Да и не заслужила она ничего…
Песня закончилась. Началась другая. И потом еще одна.
К утренней молитве спешить не надо. Первый раз за два года я могу оставаться в постели столько, сколько мне заблагорассудится.
– …новый сингл от «Закрытых На Ремонт». Как вам это понравится? Мне так нравится все больше и больше. Но это будет как раз к половине часа, а сейчас Дональд, с новостями, путешествиями и погодой. Дональд?
Я сел, спустил ноги на пол.
– Спасибо, Джейн. Полиция обратилась за помощью к волонтерам с целью организации поисков пропавшего пятилетнего Чарли Пирса. Мальчик пропал в воскресенье вечером, и представители властных структур все больше беспокоятся о его безопасности…
Я повертел ступней. Ее обожгло огнем, потом что-то хрустнуло. Я снова завращал, пока не заболело еще сильнее. Стыдно признаться, но с ребрами было не так плохо. Кожа была лиловая, синяя и черная, вдоль всего правого бока, от подмышки до колена. И еще на плече и по всей руке. Как будто кто-то меня дубиной отработал.
– …парковке в Монкюир Вуд в восемь часов утра. Источник, близкий к операции «Тигровый бальзам», занимающейся расследованием смерти Клэр Янг, сообщил, что Потрошитель похитил еще одну жертву. Это Джессика Макфи, акушерка из каслхиллской больницы, которая пропала вчера по пути на работу…
– Отличная работа, ребята. – Криминальный отдел полиции Олдкасла сливал информацию, как геморрой свои кровавые дела.
– …отказалась давать показания, но полиция Шотландии выпустила следующее заявление…
Бла-бла-бла.
Пришлось немного потрудиться, но я наконец сел прямо, хоть и пришлось пошипеть и постонать при этом. Так, сначала завтрак, потом по-быстрому в душ, потом в «Голову почтальона», к Джейкобсону, рассказать подробности о последнем приеме пищи Клэр Янг. И после этого, если получится, допросить коллег Джессики Макфи, на предмет, не заметили ли чего-нибудь подозрительного, может быть, кто-то слонялся вокруг.
Быть все время чем-то занятым – до того момента, пока не настанет время передать миссис Керриган прощальное «прости» пулей в лоб. Прямо между глаз.
Корчась от боли, влез в чистую одежду и, открыв дверь спальни, похромал в коридор.
Вчера тут пели и плясали, а ныне тишина стоит. Мертвая.
В гостиной, скорчившись, на надувном матрасе, сидел Хитрюга. Завернут в пуховое одеяло, жирные пальцы ощупывают кожу на обрюзгших щеках, под глазами мешки.
Он что-то пробормотал, потом стал обеими руками тереть лицо.
– Ну что, сегодня кофе не варим?
– Бррр…
Кухня была завалена остатками жратвы, пустыми бутылками и маленькими банками из-под тоника. Я включил чайник и вытащил несколько чашек:
– Что ты думаешь насчет трех утра?
– Брргхх…
– Никак не могу решить, закончить со всем сразу или время потянуть? – Выглянул из комнаты. – Тебе пытать кого-нибудь доводилось?
Он не шелохнулся:
– Зачем ты позволил мне выпить весь этот джин?
– Довольно грязное дело, как мне кажется, но у меня есть брезент. – Нахмурился. – Да еще и тошнить, наверное, будет. Одно дело, когда нужно получить информацию, но просто пытать – это как-то не очень…
– Пожалуй, пара пуль в голову – самый простой вариант, лучше не придумаешь. Не надо опускаться до ее уровня. Надо просто сделать так, чтобы она сдохла.
Но все-таки…
Рот Хитрюги перекосило зевотой, он зябко поежился. Завалился на матрас.
– Ты что, зассал?
– Черта с два.
Снова пошел на кухню.
Холодильник забит полупустыми контейнерами с едой из ресторана. Нетронутый пакет с салатом, пять бутылок безалкогольного лагера, который я не выпил. Молока нет. Или еще чего-нибудь, не имеющего отношения к карри. И ягненок в острых специях – на самом деле не самое привлекательное предложение на завтрак.
Захлопнул дверцу:
– Хитрюга, не хочешь смотаться за хлебом и молоком для завтрака?
– Не могу. Я сейчас побреюсь. Потом в душ. А потом умру. – Откинулся навзничь, волосатые ноги торчат из-под пухового одеяла. – Бррр…
Прекрасно.
* * *
Элис ковыляла рядом со мной, глаза узкие – налитые кровью щелочки на восковом лице. Нос и уши меняли расцветку от розового до бордового.
– Мне что-то нехорошо… – Слова вылетели изо рта в облаке пара от дыхания – маринованный лучок, чеснок и чили смешались с ледяным воздухом.
– Небольшая разминка пойдет только на пользу, как ты думаешь?
В темноте сверкала улица, иней блестел в мрачном свете уличных фонарей. Блестел он и на ветровых стеклах припаркованных автомобилей. Небо над головами было вроде лоскутного одеяла из черных и грязно-оранжевых кусков, и приближавшийся рассвет – бледно-серой полосой на горизонте.
Она сунула руки поглубже в карманы:
– Холодно…
– Ты подумала над тем, что я тебе говорил? Ну, об Австралии?
– Мне кажется, что мой мозг умер. – Шмыгнула носом. – Дэвид очень плохо на меня влияет.
«Импориум Мистера Муджиба» сверкал впереди закопченной путеводной звездой на темной улице. Еще не было половины седьмого, но огни магазина ярко сияли за металлическими решетками.
Я остановился в дверях:
– Только придется уехать раньше, чем я предполагал.
Внутри воняло полировкой для мебели и стиральным порошком, к ним примешивался сладковатый землистый запах резаного табака. Полки вдоль стен, на них жестянки, пакеты и упаковки и бутылки с банками. Полка со сладостями рядом с лотерейными билетами, напротив газеты и голые девчонки в журнальчиках с софт-порно.
На полке за прилавком радиоприемник, какой-то грязный политикан из программы Сегодня бубнил о последних сокращениях бюджета.
Элис посмотрела на меня:
– Но мы ведь его еще не поймали…
– Непросто, да? – Громадный холодильник со стеклянной дверцей ворчал о чем-то между полкой с хлебом и домашними товарами. Я открыл его, взял упаковку копченого бекона, пачку масла, пару пакетов молока. – Ты же знаешь, что такое миссис Керриган. Она меня имела последние два года, как ты думаешь, она очень счастлива от того, что я вышел?
– Но Джессика Макфи…
– А ее быки, как ты думаешь, что они вчера делали рядом с моргом? Они мне угрожали. – Батон белого с полки рядом с холодильником и пакет картофельных лепешек. – Нет, это ее совсем не радует.
Элис протянула руку и дернула меня за рукав:
– Но мы же не можем просто так бросить Джессику.
– Джессика… – Отошел на пару шагов, вернулся. – Мне это нравится не больше, чем тебе, но что прикажешь делать? Ждать, когда миссис Керриган сама придет и найдет меня? – Отвернулся. Банка с фасолью. Упаковка яиц.
– Мы ее найдем. Я знаю, мы сможем это сделать.
Вздохнул:
– Мы не смогли поймать Потрошителя восемь лет назад, почему ты думаешь, что мы сможем сделать это сейчас? – Положил покупки на прилавок, рядом с газетами.
В Касл Ньюз энд Пост заголовок «МЕСТНАЯ АКУШЕРКА ПОХИЩЕНА СЕРИЙНЫМ ПСИХОПАТОМ» поверх фотографии Джессики Макфи.
Врезал пару раз ручкой трости по прилавку:
– Есть кто живой? Мистер Муджиб! Эгей!
Элис снова дернула меня за рукав:
– Пожалуйста…
Ах ты боже мой… Я склонился над прилавком, пока не уткнулся в него головой.
– Это же не кино. Иногда плохой парень уходит от погони.
Грубый голос с другой стороны:
– Чего надо?
Поднял голову – напротив стоял высокий худой мужчина. Седые волосы прилипли к вискам, кожа цвета свернувшегося йогурта, красное пятно на щеке. В углу левого глаза завивается лиловая линия, приличный фонарь будет.
– Где мистер Муджиб?
– Рак у него. Будете это брать или нет?
Я вздернул подбородок:
– У вас проблемы?
– У меня? Нет. И почему у меня должны быть проблемы? Просто меня еще раз обчистили, здорово, да? – Подсчитал сумму, при этом двигал губами. – А чертова полиция просто недоразумение, вам так не кажется? Как я могу вести бизнес, когда эти мерзавцы просто так приходят сюда и требуют деньги за крышу?
Протянул ему деньги, он шлепнул сдачу на прилавок:
– Этот чертов город – просто позор.
Я не мог с этим спорить.
Взяли покупки и вышли из магазина в предрассветную прохладу.
Элис молча тащилась по тротуару, прижимая к груди бекон, яйца и молоко.
– Ты прости меня, ладно? Я понимаю, что это… – Я замолк. – Она убила моего брата. Засунула меня в тюрьму. Она даже вот это все организовала. – Показал концом трости на ноющую ступню. – Если я буду болтаться здесь слишком долго, ей это наскучит, и она снова пришлет кого-нибудь за мной.
– А мы не можем, ну, я не знаю, арестовать ее или что-нибудь в вроде этого?
Я прохромал за угол, на Лэдберн-стрит.
– За ней Энди Инглис стоит, и ей не понравится, если ее будут слишком долго напрягать. А когда она выйдет из себя, то набросится на нас еще хуже, чем прежде.
В окнах квартиры горел свет, в единственной на всей улице. По всей видимости, больше никому не нужно было бодрствовать в семь часов утра во вторник.
Элис сунула мне бекон и яйца, чтобы достать ключи.
– А потом нам нужно будет найти что-нибудь, от чего она не отвертится. Что-нибудь серьезное, что потянет на приличный срок.
Боже ты мой, юношеская наивность.
Я кивнул:
– Да, идея неплохая.
А потом мы дружно сядем на своих единорогов и поскачем навстречу леденцовому закату.
Она стала подниматься по ступенькам, задержалась на первой площадке, чтобы дать мне отдышаться.
– Я понимаю, что неэтично подставлять кого бы то ни было на срок за убийство, но ведь должен быть кто-то на самом деле, с кем мы могли бы ее соединить, кто-то, кого она на самом деле прикончила?
Моя трость глухо стукала по каждой ступеньке, словно удары сбивающегося с ритма сердца.
– Ты иди вперед, поставь чайник. Я догоню.
– Молоко, два сахара, жду. – Улыбнулась, повернулась и поскакала вверх по ступеням, красные кеды исчезли на верхней площадке. Дверь квартиры загремела, когда ее открывали, а потом с грохотом захлопнулась.
Ффффух… Закрыл глаза. Прислонился лбом к стене.
О’кей, ей не очень понравится просто выйти из дела, ну а мне что прикажете делать, как, черт возьми, мне передвигаться по Олдкаслу, после того как я уложу миссис Керриган в мелкую могилку?
Может быть, кто-нибудь другой для этого подойдет?
Я снова стал взбираться по лестнице.
А это может сработать. Найти какого-нибудь забулдыгу, которого можно легко засунуть в тюрягу, и сделать так, чтобы нашлось достаточно улик, указывающих на него. Наркошу какого-нибудь или одного из ее дилеров?
Или ее конкурента?
Это лучше. В это можно поверить.
Последний пролет – и последний этаж.
Надо взять несколько имен у Хитрюги и приготовить кое-какие улики – отпечатки пальцев на пистолете, немного ДНК, немного волокон. А еще лучше, если его обнаружат мертвым на месте преступления.
Улыбка растянула мне щеки, я вошел в квартиру и запер за собой дверь.
Стянул с себя куртку, оставил ее в спальне. Вытащил из карманов масло, лепешки и фасоль. Взял все это, не забыв про хлеб.
Элис будет счастлива, миссис Керриган мертва, а я не при делах.
Просто великолепно…
В коридоре кто-то кашлянул, и я застыл. Повернулся. Выругался.
Напротив моей комнаты стоял мужчина, маленькие розовые глазки пялились на меня. Френсис.
Кивнул:
– Инспектор.
Черт…
– Френсис.
Он ткнул пальцем в сторону гостиной:
– Вас ждут.
