Глава восьмая
Покров
– Интересно, кто же мог оставить тебе цветы? – спросила Анисья. – Может, кто-то из наставников?
Девушки сидели в шатре, установленном прямо в одном из залов Белой Усадьбы, и вполголоса переговаривались, пока Кассандра Степановна прогуливалась между круглыми столами. Наставница таинственно сверкала глазами из-под черных ресниц и постоянно цеплялась звенящим поясом за спинки стульев.
– Ты шутишь? – уставилась на подругу Маргарита, не переставая тасовать колоду карт. – Это Ирвинг!
Девушки захохотали, зажимая ладонями рты. Кассандра Степановна как раз приближалась к их столику.
– А что за цветы? – шепнула Василиса.
– Ромашки – мои любимые.
– Какие неоригинальные пошли мальчики! – воскликнула Полина. – Точнее, наставники! Тьфу ты, то есть Ирвинг.
– Простите, голубушка, что вы сказали? – осведомилась наставница, склоняясь массивным торсом над разложенными перед Полиной картами. – Кому вы гадаете?
– Василисе, – Полина выхватила колоду из Маргаритиных рук и тут же положила несколько верхних карт рубашками вниз.
– Ну и что тут у нее?
– Мм, у нас есть туз треф в соседстве с двумя дамами, а вот еще и валет, – Полина взглянула на рыжую соседку и наобум продолжила. – Значит, будет ссора с близким человеком, возможно, с подругой или его матерью, на твоем пути к суженому.
– Полина, вы ошиблись. Эти две дамы как раз поддержат Василису в трудностях на пути к возлюбленному. – Кассандра Степановна снова удалилась в глубь шатра.
– Почему это парни неоригинальные? – вернулась к старой теме разговора Маргарита, получив обратно в руки карты.
– Потому что все парни дарят на день рождения розы или ромашки. Вы не замечали? – улыбнулась Полина. – Летом был день рождения у девушки моего двоюродного брата Микоэля. Так что вы думаете? Он подарил ей розы. А когда мы пришли в ресторан на вечеринку, туда приехали остальные ее друзья. И все подарили розы! Хотя нет, мой дядя прислал большие садовые ромашки.
– А что же хотела бы получить ты? – спросила Маргарита, хихикнув.
– Не знаю, наверное, купальницы.
– Купальницы? – шепнула Василиса. – Они же… воняют…
Девушки снова покатились со смеху.
– Подарим Полине Сифинакок и ухажеров ее подговорим, – еле сдерживая смех, сказала Маргарита. – Анисья, у меня тут выпало, что твой суженый будет пиковой дамой. Ха-ха-ха. Я, наверное, опять что-то напутала. Погадай лучше ты мне.
Еще полчаса они провели в относительной тишине, увлеченно перекладывая карты и выискивая тайный смысл в получившихся комбинациях. Для Василисы, как всегда, вышел безрадостный прогноз на ближайшие несколько лет, зато, по словам Полины, в итоге ее ждало удачное замужество в относительно молодом возрасте и целая куча детей. Василиса похлопала в ладоши и показала язык Маргарите, которой Анисья нагадала умереть старой девой.
– Мне надо проветриться, – Анисья поморщилась. – От духоты и этих благовоний ужасно кружится голова, больше не могу выносить! Да и от моих раскладов толку мало.
С побледневшим лицом Анисья выскочила из шатра.
Маргарита тут же нагнулась поближе к подругам.
– Девочки, я вчера такое видела! Не хотела говорить об этом при Анисье, чтобы не травмировать ее. Ее брат, Митя, оказывается не такой святой, как мы все думали!
На лице Василисы появилось выражение крайней заинтересованности, а Полина почувствовала, как зашевелились волосы у нее на затылке.
– Вчера ночью, когда мы со Странником ходили собирать эти загадочные растения, мы были в лесу не одни. По дороге домой внезапно наткнулись на Митю. Он страстно целовался с какой-то девчонкой и, кажется, даже не заметил нас.
Полинины ноги на миг отяжелели и словно прилипли к полу. Она не могла пошевелить и пальцем от страха, что Маргарита вдруг догадается, кого именно целовал, как выразилась подруга, вчера в лесу Митя. Ей тут же вспомнилась прошлая ночь, когда Сева обернулся коршуном, но возвратился и сел Муромцу на плечо буквально через несколько минут. Митя как раз рассказывал Полине о том, как они с Севой пытались найти еще хоть какие-то ходы в подземельях под Росеником, но всегда выходили к одному единственному тупику, отмеченному на карте руной «Чаша Перуна». После тупика, судя по карте, должна была следовать развилка, но как преодолеть заколдованную стену, друзья так и не поняли.
– Кто-то приближается, – скрипучим голосом сказала птица, оборвав Муромца на полуслове. – Кажется, это Огненный. Может, даже наставник. Спрячь ее.
Митя испуганно уставился на друга в черном оперении и вопросительно пожал плечами.
– Торопись, он почти здесь. – Коршун взмыл вверх.
– У меня дурацкий план, – неуверенно шепнул Митя. – Что бы ни случилось, не показывай своего лица, прячься за меня, иначе нас с Севой убьют за то, что мы не заботимся о твоей безопасности.
Послышался шорох раздвигаемых веток. Полина кивнула, и вдруг Митя, повернувшись спиной к приближающемуся человеку, схватил ее в охапку и прижался лбом к ее лбу. Его длинные кудри закрыли ее лицо, и со стороны это наверняка выглядело так, будто они целуются. Так вот что это был за план! Митя понадеялся, что новый наставник, обнаружив его в лесу в объятиях девушки, не посмеет мешать и тихо удалится. В это трудно было поверить, но именно так и произошло. Полина не поняла, просто ли из вежливости Странник решил не мешать целующейся парочке, или же подействовало какое-то неизвестное ей заклинание, которое Митя бубнил себе под нос, пока они изображали страстные объятия. Факт оставался фактом: через несколько секунд шаги стихли вдали, и Митя отпустил не на шутку испугавшуюся Полину.
– Извини, ничего другого в голову не пришло, – произнес Муромец.
– Все в порядке. Но почему ты решил, что Александр Владимирович оставит тебя в покое и не станет ничего спрашивать? Ты ведь не имеешь права разгуливать по лесу в такое время!
– Я же Муромец, – ответил Митя и неловко улыбнулся. – Не думаю, что новый наставник захочет связываться с моим семейством.
– Ладно, тогда будем надеяться, что он не расскажет о том, что видел, твоей невесте, – рассмеялась Полина.
– С какой девчонкой? – переспросила Василиса у Маргариты. – Ты не разглядела, кто это был?
– Нет, – прошептала Маргарита. – Александр Владимирович загородил их от меня, ведь я жутко испугалась, так что передо мной лишь раз мелькнула Митина спина и женские руки, обвивающие его шею. Но поверьте мне, даже одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что там происходило. Странник повел себя на удивление лояльно. Он просто развернулся и направился обратно к дороге.
– Ну, он ведь тоже был молодым. – Полина попыталась изобразить на лице спокойствие.
Девушки снова засмеялись, и Кассандра Степановна возмущенно повернулась в их сторону.
Полине тут же захотелось рассказать подругам всю правду о походах в лес и о таинственном обряде, совершаемом Севой. Скрывать что-то от них – не лучший способ проявления дружбы, но выбора не было, она пообещала хранить тайну и не могла нарушить данное слово.
– Слушайте, – тихо сказала Маргарита, когда грузная гадалка снова повернулась к ним необъятной спиной. – Предлагаю все-таки отпраздновать сегодня мой день рождения.
– Ого, идея мне нравится, – улыбнулась Полина и сгребла в кучу разложенные по всему столу карты.
– Как насчет вечеринки в пижамах?
– Я согласна, – сказала Василиса. – Думаю, что Анисья тоже обрадуется. Мы и так собирались поздравить тебя сегодня вечером, но теперь даже придумывать ничего не придется.
– Отлично, – Маргарита поспешно сняла с предложенной Полиной колоды верхние карты, потому что Кассандра Степановна вновь возникла возле их стола.
– Феншо, почему вы гадаете уже третий раз? И каждый раз настолько машинально! – наставница произнесла это слово таким тоном, будто это было самым обидным определением. – Нужно вкладывать в это сердце! Разве духи предков и духи вашей стихии помогут вам найти правильные ответы с помощью карт, когда вы делаете это так, будто это просто какая-то ерунда? Прислушайтесь к их голосам! К голосу своей интуиции, к своему внутреннему голосу, в конце концов!
– Я… я попробую еще раз.
– Нет уж. Теперь очередь Василисы. Умнова, возьмите колоду. Как и во всех науках, здесь требуется точность. Но сделать точную трактовку может только очень опытный маг.
Василиса под присмотром наставницы стала раскладывать карты в сложном узоре.
– Полина, какой масти будет твой суженый?
– А что, мы все еще гадаем на суженого? Ну-у, не знаю… а можно погадать так, чтобы масть я узнала в конце, а не придумывала сама?
– Что же, у вас нет никого на примете? – спросила Кассандра Степановна.
– Да как-то нет, – пробормотала Полина и улыбнулась: у потусторонних считалось совершенно обычным делом, если в пятнадцать лет ты еще не выбрала себе жениха.
– Хорошо, значит, гадаем на внешность, – сказала Василиса, обрадовавшись: это гадание было самым веселым. – Тогда пиковый валет будет брюнет, трефовый – шатен, бубновый – рыжий или русый, червовый – блондин. Идет?
– Идет. А если он будет лысый?
Василиса сдержала смешок и принялась переворачивать некоторые из карт рубашкой вверх.
«Пиковый…» – шептала про себя Полина, представляя черноволосого Светослава, который терялся в полумраке где-то в дальнем конце шатра. Считать его своим будущим женихом было как-то неловко, но это не мешало Полине думать о нем с нежностью.
Кассандра Степановна стояла, облокотившись на спинку Василисиного стула, и внимательно наблюдала за ее движениями.
– Вы не спросили у Полины, какой она будет дамой.
– Будет бубновой. Она всегда бубновая дама, – сказала Василиса, вытянув означенную карту, также перевернув ее рубашкой вверх и спрятав под остальные карты. – А оставшиеся дамы будут другими девушками, ладно? Вот, кажется, все готово. Выбери из этих.
Полина ткнула пальцем на потертую рубашку карты с правого края.
В течение нескольких минут ей пришлось еще несколько раз повторить это действие. Василиса выложила карты в новый ряд – сейчас предстояло определить магические способности Полининого суженого, если они, конечно, были. Повезло. Валет, пока не определенной масти, оказался магом.
– Кажется, он Огненный, – неуверенно сказала Василиса и подняла глаза на наставницу.
– Так говорят вам духи?
– Н-нет.
– А что они говорят?
– Что он… – Василиса беспомощно посмотрела на сидящую напротив Полину: та водила пальцем по столу, словно рисуя спираль. – Что он Воздушный колдун!
Щеки Полины покраснели. Хоть бы пиковый.
– Вытяни карту, но не смотри на нее, – Василиса придвинула к Полине колоду. – Она будет обозначать то, что занимает мысли твоего суженого в настоящее время. Ведь он может и вовсе тебя пока не знать. А эти карты, которые ты выбирала по ходу гадания, разложи в произвольном порядке. Эта карта – валет, которого ты выбрала, будет лежать тут. Мы откроем ее в конце и поймем, кто же он.
Полина прекрасно знала это гадание – оно доставляло подругам немало веселья. Иногда описания получались на удивление точные, а иногда – совершенно невероятные, и тогда оставшуюся половину дня подруги умирали со смеху, перебирая в голове возможных кандидатов.
– Итак, – Василиса выдержала паузу, шумно выдохнула и перевернула первую карту. – Десятка треф.
Она немного замялась, опять неуверенно взглянула на наставницу, а потом открыла справочник и начала судорожно листать страницы.
– Нашла! Ваш избранник высок. Но если вы дама треф, то он ниже вас. Так, Полина, он выше тебя.
Полина смущенно улыбнулась. Да, Светослав был выше нее. Совсем не намного, но все-таки выше.
– Бубновая шестерка… Вот! У него большой нос, внушительная фигура, глаза карие или зеленые, буйная растительность… нет, это немного не то…. Ой, нет! Постой. В соседстве с любой десяткой бубны означают утонченную красоту, – Василиса вновь замялась. – Но это же противоречит друг другу! Я ничего не понимаю.
– Утонченную красоту? То есть это будет вертлявый дохляк? – спросила Полина, и Маргарита с Василисой расхохотались.
– Василиса, почему вы не слушаете духов?! – спохватилась Кассандра Степановна. – И свою интуицию? В справочнике не прочитаешь всего, вы должны видеть дальше!
Василиса беспомощно уставилась на бубновую шестерку.
– Ну, хорошо, пусть будет вот так. Пусть он просто будет стройным, но я бы не назвала его фигуру крупной.
– Может, хоть не растолстеет к старости, – отшутилась Полина, снова рассмешив девочек.
– Дальше у нас король пик. Он символизирует родственника, который… ой, нет, это не отсюда. В соседстве с… вот, с шестеркой бубен. Отличительная черта у него глаза. Да, ты обращаешь внимание на его глаза. Но это же и так понятно – все смотрят на глаза.
Но Полина разглядела смысл. Эти синие глаза!
– Почему же, иногда смотрят и на нос, если он такой же огромный, как у Фадея, – ехидно шепнула Маргарита.
– Теперь у нас дама червей. Это какая-то молодая особа. Перед ней стоит темная масть, это означает преграду на пути к суженому.
Полина надулась и покосилась в темную сторону шатра, где сидел Светик.
– И снова дама! Трефовая. Так, возможно, его родственница. Или нет… Сейчас откроем предпоследнюю карту и узнаем, что… Ой! Опять дама, – Василиса хихикнула и уткнулась в справочник. – Может, у него большой выбор… хм… невест?
Да, Светослав был в какой-то мере популярен среди девушек.
– Три дамы означают крайнюю степень привлекательности молодого человека, – вставила Кассандра Степановна. – А могут символизировать и ваших соперниц. Еще могут указывать на его большую семью: может, у него целых три сестры? Понимаете, к чему я? Вариантов очень много, но гадалка, – она перевела взгляд на Василису, – должна пролить нам на это свет.
Василиса вздохнула:
– Если честно, ума не приложу, что обозначают в данном случае три дамы. Теперь открывай свою карту. У него на уме…
Полина перевернула карту рубашкой к столу, и ее рот растянулся в улыбке, а сердце пропустило удар.
– Снова дама. Бубновая, то есть ты.
Маргарита хлопнула подругу по плечу:
– Не радуйся раньше времени, а то вдруг там…
– Трефовый валет! – сказала Василиса, показав всем последнюю карту. – Какой-то шатен.
Что? Полина в немом изумлении уставилась на значок масти. Как же так? Она была уверена, что валет будет пиковый!
– Вертлявый дохляк шатен, не забывайте! – напомнила Маргарита. – С тремя сестрами!
– Нет, просто очень привлекательный, – возразила Василиса.
– И кого вообще привлекают дохляки шатены? – вяло отозвалась Полина.
– Кто бы это мог быть? Может, Маливиничок? – предложила вариант Маргарита, когда Кассандра Степановна удалилась на помощь другим гадающим. – Василиса, по-твоему, он подходит под определение «очень привлекательный», м?
Полина знала, что сейчас начнется перечисление всех кандидатур с русыми или каштановыми волосами, от которого подружки снова станут покатываться со смеху. Она еще раз взглянула в дальний угол шатра, где спиной к ней сидел Светослав. В свете свечей его черные волосы отливали бронзой, и он даже мог сойти за шатена.
Посыпались имена всех возможных знакомых с подходящими описаниями. Полина постаралась улыбнуться. Это просто гадание. Оно не обязательно должно сбыться.
– Кстати, Полина, – вновь понизила голос Маргарита. – Не обидишься, если я не приглашу на день рождения Стешку? Не хочу расстраивать Анисью: она не очень любит француженку, сама знаешь.
– Что? Я только рада буду, – честно ответила Полина. – Мне уже порядком надоели бесконечные переводы с французского.
– Отлично. Я не хочу, чтобы приходил кто-нибудь, кроме вас. Проведем этот вечер вчетвером, согласны?
– Конечно.
* * *
Василиса держала в руках большую коробку, обернутую сверкающей бумагой. Анисья поправила волосы и постучала в дверь.
Дверь распахнулась, и на пороге возникла Маргарита, немного растрепанная и запыхавшаяся, будто бы прибежала навстречу гостям с другого конца комнаты.
– Анисья, ну ты даешь! На улице почти что зима, и тут так холодно, а ты в короткой ночнушке. Мне придется дать тебе одеяло!
Анисья хихикнула:
– Ты сама сказала приходить в пижаме. Но, ладно, я, пожалуй, пропущу твое замечание мимо ушей. Мы пришли тебя поздравить и пожелать…
– И поесть, я думаю. – Маргарита заговорщицки улыбнулась и кивнула на свой письменный стол, полностью заставленный тарелками. – Скатерть-самобранка! Праздничный вариант. Здорово, правда?
Василиса вручила имениннице коробку и подошла поближе к столу. В больших глубоких тарелках остывали пироги, на плоских блюдах красовались пирожные с кремом и ягодами.
– Где ты ее взяла?
– Нам ее одолжила Дарья Сергеевна.
Анисья направилась к большой куче расшитых подушек, лежащей между двумя креслами. Комната как нельзя лучше подходила Маргарите: темный узорчатый ковер с изображением двух воинов, вооруженных длинными саблями, шелковое покрывало с ярко-красной отделкой на кровати, стрельчатый свод окна, расставленные повсюду свечи. Удивительным местом была Белая Усадьба: каждое помещение здесь имело совершенно неповторимый интерьер и вид, а спален хватало абсолютно на всех, даже на тех колдунов, которые жили в Росенике и лишь изредка проводили ночи здесь.
– А где Полина, кстати? – встрепенулась Анисья.
– Скоро придет, – Маргарита взглянула на часы. – Может, пытается отделаться от Стефани?
– Или шепчется с Севой.
– Что? – Василиса и Маргарита недоуменно взглянули на Анисью, которая опустилась на стопку пухлых подушек. – О чем ты?
Анисья с показным безразличием пожала плечами.
– Вы разве сами не заметили?
– Я провожу с Полиной большую часть дня, и ничего подобного не… – Маргарита осеклась, вдруг вспомнив странную привычку Водяной чересчур рано ложиться спать в последнее время: но Сева тут уж явно был не причем.
– Объясни нам, что ты имела в виду, – спросила Василиса.
– Ладно, только не говорите Полине. Я уже несколько раз замечала, как она очень тихо разговаривает с Севой. Думаю, что она просто не хочет нам признаваться, но…
Мысли в голове Маргариты бешено закрутились. В чем Полина не хотела признаваться? Она знала какой-то секрет? А может, Сева просто говорил с Полиной о ее проклятии? Или передавал указания от своего отца, ведь тот все-таки занимался ее недугом?
Анисья тем временем продолжила:
– Я думаю, он ей нравится.
Повисло молчание. Маргарита чувствовала, как начинает расплываться улыбка на ее лице. Бедная Анисья. Ревность уже довела ее до того, что она стала подозревать и Полину в симпатии к Заиграй-Овражкину.
– Исключено, – заявила Маргарита.
– Не будь так уверена…
Дверь с глухим хлопком ударилась о стену. В комнату влетела Полина, одетая в розовую пижаму в цветочек. Щеки ее горели, а лицо сияло весельем. Она бросилась на шею Маргарите и крепко обняла ее.
– Поздравляю с шестнадцатилетием! Ну что, подарки уже пора дарить?
– Да, девочки уже вручили мне свой подарок, но я ждала тебя, чтобы развернуть его, – Маргарита приняла из рук подруги совсем крошечную коробочку и неуверенно произнесла. – Но тебя так долго не было…
– Еще бы! – Полина схватила со стола пирожное с малиной и плюхнулась на груду подушек рядом с Анисьей. – Сначала я должна была улизнуть от Стешки, но потом меня нагнал Фадей! Он выпытывал у меня про твой день рождения, наверное, кто-то сообщил ему, что мы собираемся праздновать. Кажется, он хотел что-то тебе подарить и поэтому шел за мной в надежде, что я приведу его к тебе. Сказала ему, что ты легла спать, и запретила даже стучаться в дверь твоей комнаты. Я отправилась к себе переодеться. Но когда вышла в коридор в пижаме, он все еще стоял за дверью и жалобно просил, чтобы я разбудила тебя! Насочиняла кучу глупостей, чтобы только увести его подальше из нашего крыла, а потом быстренько добралась сюда. Кстати, он отказался передать свой подарок через меня, так что жди завтра его поздравления. Ах, да. И еще Светослав просил тебе передать самые лучшие пожелания.
– Светослав? – удивилась Маргарита, обрадованная тем, что теория Анисьи получила свое опровержение. – С какой стати?
– Хм, – Полина вдруг замялась. – Да я его случайно встретила, пока убегала от Фадея…
– Прямо-таки случайно?
Она покосилась на большой букет ромашек, подаренный Маргарите каким-то незнакомцем, и оторвала несколько лепестков от ближайшего цветка.
– Да, я и вправду просто столкнулась с ним на лестнице, и… Маргарита, так может, ты все же взглянешь, что я тебе подарила?
Маргарита положила на колени обе коробки и начала разворачивать большую – ту, что принесли Анисья с Василисой.
– Ого, что это?
– Корзина для рукоделия, – ответила Василиса, помогая снять с подарка оберточную бумагу. – Она заколдована: в ней ничего не потеряется и всегда будет лежать на своем месте.
– Да, мы посчитали, что это станет тебе полезным подарком, если учесть, что вся твоя комната обычно усыпана бусинами.
– Это точно, – улыбнулась Полина, открывая расшитую узорами крышку плетеной корзины.
– Спасибо! А тут что?
Маргарита с секунду смотрела на представший перед ее взором подарок, затем перевернула коробочку и вытряхнула ее содержимое себе на ладонь. В тусклом свете свечей заблестела тонкая серебряная иголка.
– Игла?
– Непростая. С ней любая ручная работа пойдет в два раза быстрее. Эта иголка, можно сказать, все сама за тебя вышьет, ей лишь нужен твой мысленный приказ.
– Вот это да! – Маргарита уставилась на крошечную иглу на своей ладошке. – Так значит, они существуют на самом деле?
– Конечно, хотя найти такую в Бордо представлялось невыполнимой задачей. Но во Франции все же есть места, где продается то, что нужно магам.
– Отлично, – улыбнулась Анисья, осторожно беря иголку в свои пальцы. – У Маргариты теперь будет гораздо больше времени, чтобы сделать что-нибудь красивое и для нас с Василисой.
– Спасибо за подарки!
Девочки вернулись за праздничный стол.
Пока пили чай и наслаждались вкусностями, разговор перетекал из одного русла в другое. Темы стремительно менялись, и подружки то безудержно хохотали, то вмиг становились серьезными и задумчивыми. Вечер проходил весело, и Полина совсем не жалела, что девочкам в конце концов удалось вытянуть из нее тайну о симпатии к голубоглазому Светику. Выходило, что и сегодняшнее гадание как раз указывало на Светослава, а такой пустяк, как оттенок волос, по мнению подруг, можно было вообще не учитывать и считать дело решенным.
Через некоторое время всплыла любимая тема для обсуждения – Полинино проклятье. Василиса мигом оживилась и привела пару примеров ужасных проклятий, которые снимались лишь при выполнении условия, придуманного магом в порыве ярости.
– Но это же уму непостижимо, – воскликнула Полина. – Да и как вообще можно узнать, что за условие придумал в гневе какой-то псих?
– Дело в том, что для того чтобы это условие вошло в силу, его нужно где-то запечатлеть: записать, нарисовать или что-то в этом роде. Чаще всего для наложения подобного проклятия используется какой-нибудь предмет, и условие связано с ним.
– Да ты не волнуйся, Поль, – вставила Марго. – Нет на тебе такого проклятия. Я тебе точно говорю, что нет. Просто у тебя редкий случай.
– Даже если меня это и не касается, то все равно пугает. Как же помочь человеку, если он не выполнит условия?
– Никак, – сказала Анисья, до этого поглощавшая мороженое.
Она отбросила за спину длинные локоны, нагнулась над столом и понизила голос:
– Есть условия и похуже поиска неизвестного предмета, связанного с наложением проклятия. Они обычно касаются взаимоотношений людей.
Девушки притихли и с трепетом уставились на нее. Они жаждали услышать подробности.
– Такие условия почти никогда не спасают проклятого, потому что чаще всего просто не успевают наступить.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, например, есть легенда об одной прекрасной княжне, на которую завистливая сестра наложила смертельное проклятие. К прекрасной княжне сваталось много женихов – та была прекрасна, и однажды она наконец вышла замуж за доброго молодца. И умерла на следующий день. А дело в том, что по условию избавиться от проклятья она смогла бы, только если б пошла за человека, которого всей душой ненавидела. Этого не случилось, и девушка погибла.
– Ужасно, – возмутилась Маргарита. – И как людям приходит в голову накладывать такие проклятья? Вы меня поймите правильно, но ведь легче яду подсыпать.
– Это всего лишь легенда, – начала было Василиса, но Анисья ее тут же перебила:
– В том-то и дело. Я никак не могу понять, для чего злобная сестрица прокляла прекрасную княжну, и тем более, кто и зачем проклял Полину. Но можно догадаться, для чего эти проклятья задумывались изначально – для получения выгоды. Ведь чаще всего жертва знала о том, что проклята, а Темный колдун, сотворивший это зло, мог требовать у нее выполнения любых приказов в обмен на знание условия, снимающего проклятье. Понятно? В случае с обыкновенной порчей человек мог попросить помощи у целителя. Условие же снятия проклятия знал только сам чародей, наложивший его, и бережно хранил информацию при себе, чтобы жертва до конца своих дней оставалась в его власти.
Полина погрузилась в оцепенение. Кто-то хотел от нее выполнения каких-то действий? Чьи приказы она должна была исполнять, чтобы получить исцеление? И значило ли это, что где-то поблизости находится колдун, непрестанно за ней наблюдающий и носящий при себе предмет, в котором хранится начертанное условие?
Вдруг Маргарита подскочила на месте. В дверь стучали.
Полина, Анисья и Василиса испуганно пожали плечами. Кто мог пожаловать к Маргарите в столь позднее время?
Полина почувствовала, как по ее спине пробежали мурашки. Вдруг это тот колдун, что наложил проклятье, явился за ней? Вдруг он расскажет ей о страшном условии, которое так и не успеет наступить?
В тусклом свете свечей, расставленных по всей комнате, тени приобретали причудливые формы, еле заметно подрагивая и навевая на четырех юных колдуний необъяснимый ужас.
Стук в дверь раздался с новой силой.
Маргарита спрыгнула с кровати и осторожно приблизилась к двери:
– Кто там?
Послышался веселый смех. Маргарита наконец приоткрыла дверь, чтобы нежданные гости не смогли увидеть остальных девушек. Но в тот же миг рука ее дрогнула и отворила дверь нараспашку, впуская в душный полумрак комнаты улыбающегося Митю и невозмутимого Севу, который держал за спиной букет.
– Маргарита, мы как обычно не вовремя, – начал Митя. – Но Анисья вскользь упомянула о твоем дне рождения.
– Я не упоминала! – возмущенно воскликнула Анисья.
– Так вот.
– Это что там, пирожные? – Сева указал на письменный стол в дальнем конце комнаты.
– Маргарита. Поздравляем тебя. Знаешь, мы никак не могли определиться, какие цветы тебе понравятся. Овражкин настаивал на ромашках, а я подумал, что розы ты любишь больше, поэтому… Поэтому у нас букет из роз и ромашек, как тебе?
Договорить ему не удалось из-за смеха Полины, которая сидела на расшитых подушках посреди комнаты.
– Ну, что я говорила! – обрадованная своей правотой Полина легла на спину, переводя дыхание.
– Так вы угостите нас пирожными? – Митя махнул рукой на хохочущих девушек и направился к столу.
Сева неторопливо оглядел комнату именинницы, затем последовал за другом и опустился в мягкое кресло.
– Овражкин, посмотри только! Они пили чай!
– И что? – Сева без удивления заглянул в узорчатую чашку.
– А где же знаменитый французский эль из дядюшкиного погреба? – улыбнулся Полине Митя.
– Вы что, пришли сюда из-за эля? – осведомилась Анисья.
– Я же отвечаю за тебя головой перед родителями, забыла? – белокурый маг отправил в рот горсть конфет. – Я был уверен, что с вами Стефани. А уж она-то вряд ли ограничится чаем.
Василиса улыбнулась, а Анисья словно приросла к полу. Так значит, Сева с Митей пришли из-за Стефани? И что они только нашли в этой тощей вульгарной француженке?
– Ну ладно-ладно, – с улыбкой сказала Полина, достав из сумки, которую она принесла с собой, но бросила сразу у входа, продолговатую бутылку. – Эля нет, но есть любимое вино моей тети. Хотела подарить его Маргарите, но раз так…
На скатерти тут же появились бокалы. Митя откупорил бутылку и разлил по бокалам содержимое.
– С днем рождения, Маргарита!
– Выпьем за твою волшебную силу.
– Приятно пахнет, – сказал Митя, неизвестно к кому обращаясь: сначала он понюхал вино, а потом огляделся по сторонам. – Кажется, земляникой.
В наступившей тишине девушки медленно повернулись к Полине, которая внезапно покраснела.
– Кхм. Ты чувствуешь, что пахнет земляникой?
– Да, а что? – спросил Митя, в то время как Маргарита, Анисья и Василиса начали тихо посмеиваться.
– А ты? – Полина вдруг повернулась к Севе. – Тоже чувствуешь?
– Немного.
– Но ведь они не должны чувствовать, – Полина вопросительно поглядела на Анисью. – Там было так написано!
– Я попробовала твой крем, но никто не почувствовал запаха, это точно, – отозвалась Маргарита. – Емеля два часа проторчал рядом со мной, а Фадей так просто усох от любви. Я спросила, не пахнет ли земляникой, но они сказали, что нет.
– Но почему тогда…
– Что-то не так? – напомнил о своем присутствии Митя, и Полина, нахмурившись, поведала ему о своей недавней покупке.
– Ага, кого же ты хотела таким образом очаровать? – бесцеремонно спросил Муромец.
– Я, кажется, знаю кого, – ехидно произнесла Анисья, но пока она не успела разболтать это всем, Полина ее перебила:
– Да, Анисья знает, но не скажет никому, правда? Но кто объяснит мне эту несправедливость? Почему крем не действует на меня?
– Ты Водяная, – от этого холодного голоса по спине снова пробежали мурашки. – На тебя много чего не действует.
– Тссс, – внезапно Маргарита приложила палец к губам, и парни послушно замолчали.
Митя даже прекратил жевать. В дверь снова тихонько постучали.
– Еще кто-то? – Полина перевела взгляд на молодых людей. – Вы притащили с собой кого-нибудь?
– Мы пришли одни, – бесцветным тоном ответил Сева. – Но твой крем явно привлекает сюда гостей.
Маргарита подошла к двери и открыла ее. На пороге стоял рыжий парень с взъерошенными волосами. Он растерянно оглядел всех присутствующих и неловко улыбнулся. Наверное, рассчитывал застать именинницу в одиночестве, но не вышло.
– Добрый вечер…
– Заходи-заходи! Смотри, Поль, кажется, твой крем и правда действует. Он приманивает парней к нашей комнате! – Маргарита пребывала в хорошем настроении и уже была не против такого количества гостей. – Ребята, это Слава. Слава, а ты всех знаешь, кроме, наверное…
Колдунья указала рукой на двоих молодых людей, застывших около стола с яствами, но Митя и Сева хором произнесли:
– Мы знакомы.
– Слава, – изменившимся голосом протянула Полина, подошла к рыжеволосому юноше и пожала его свободную руку. В другой руке он сжимал букет розовых лилий. – Слава, эти цветы чудесны.
– Спасибо, Полина, – все еще смущаясь, ответил нежданный гость, бросая удивленный взгляд на Маргариту, которая давилась от смеха. – Мне показалось, что Маргарите понравятся лилии.
– Конечно, ей понравятся, правда, Марго? – с нажимом переспросила Полина, все еще не отпуская руку Славы. – Ты такой молодец, даже не представляешь себе!
Сева и Митя снова непонимающе переглянулись.
– Лилии замечательные, спасибо, – Маргарита отчего-то залилась румянцем.
– Это не все. Я хотел… еще кое-что подарить, – Слава вынул из кармана небольшой сверток и протянул ей.
Полина оставила именниницу наслаждаться поздравлениями старшего Огненного мага и вернулась к друзьям. Митя к тому времени уже болтал с Анисьей и Василисой о перевертышах. Сева же сидел немного поодаль и, казалось, тоже прислушивался к этой беседе. Через несколько минут Анисья заметила заскучавшего Заиграй-Овражкина, живо покинула свое место рядом с Полиной и переместилась на подлокотник кресла, в котором, прижав к груди колени, расположился Сева.
Полина ненадолго осталась без компании, восседая на горе подушек в центре комнаты. События прошлой ночи вновь всплыли в ее голове. Удивительным казалось вспоминать, что Митя, сейчас взахлеб рассказывающий что-то Васе, так близко прижимался к Полине вчера. Она чувствовала тепло его кожи и объятия сильных рук. И никто из подруг не поверил бы в это, узнай они от кого-нибудь постороннего об их походах в лес. Интересно, сколько всего не знала сама Полина? Что скрывали от нее? Могло ли быть такое, что и девушки имели свои секреты? И что они умели скрывать тайны так же хорошо, как и Митя с Севой?
– Мы говорили о чем-то интересном, пока вы не пришли, – Маргарита присела на подушки возле Полины и кивнула в сторону молодых людей.
Слава приземлился на кровать.
– Да, мы говорили о проклятиях, – ответила Полина.
– Точно.
– О проклятиях? – удивился Сева. – И что же в этом интересного?
Анисья принялась пересказывать весь разговор, в том числе и легенду о прекрасной княжне. В конце концов Заиграй-Овражкину пришлось согласиться, что тема была поистине волнующей.
– Но есть огромный недостаток в том, что все это передается в виде легенд, – мрачно заметил он.
– Почему же?
– Кто подтвердит тебе, что легенда правдива? Весь смысл сказки может быть исковеркан людьми, которые из поколения в поколение рассказывают их на свой лад, прибавляя детали из собственных жизней, – ответил за друга Митя. – Вещий Олег называет изучение событий прошлого Легендологией, а не историей. Это для того, чтобы маги не обманывались насчет истины.
– Именно так, – продолжил Сева. – Что касается сказки о прекрасной княжне, я думаю, ее нужно рассказывать по-другому. Скорее всего, условие завистливой сестры звучало не как «если княжна пойдет за нелюбимого человека, то проклятье исчезнет». Возможно, это было «если человек, которого она не любит, возьмет ее…». Вы поняли?
Слава кивнул.
– Нет, – сказала Маргарита. – В чем же разница?
– Суть в том, что под словом «взять» можно подразумевать разное. В данном случае оно не обязательно обозначало «взять в жены».
Полина призадумалась. Что же имелось в виду? Неужели то, о чем неприлично сказать вслух? Из уст Севы такое звучало уж очень правдоподобно.
– Откуда ты столько всего знаешь? – Маргарита пододвинулась ближе к Заиграй-Овражкину.
– Кто-то из наставников рассказывал, кажется, Дарья Сергеевна или тот же Вещий Олег.
– Но почему это не могло обозначать женитьбу? – Полина вновь попыталась придать своему голосу такую же холодность, как у собеседника.
– Похожих примеров очень много, – Сева, казалось, теперь был расположен к разговору. – Ведь проклятия – это темная магия. Почти всегда они связаны с кровью, жертвами, насилием и убийством. Для наложения или снятия проклятия требуется какой-то физический контакт, связь, без этого просто не будет работать темное колдовство! Контакт этот может подразумевать и использование в обряде кровь жертвы, и физический акт любви. Все это имеет для магии первостепенный смысл, а брак относительно всего этого – просто условность, которая не имеет никакого значения.
– Неприятно все это, – вздрогнула Полина.
– В какой-то степени да, – Сева вдруг взглянул ей прямо в глаза. – Но не я это придумал.
– А очень на то похоже, – отозвался Митя.
Слава издал непонятный звук: не то кашлянул, не то засмеялся. Сева смерил его уничтожающим взглядом, но Маргаритин гость ничуть не смутился и неожиданно для всех сказал:
– Но бывают и двойные условия снятия проклятий, слышали?
Все обернулись к нему.
– Я точно не помню ни одного примера, но Вещий Олег что-то такое действительно рассказывал. Бывает, что условие состоит из двух частей. Обычно выполнение одной части ведет к снятию проклятия, а второй – к мгновенной смерти.
– Я тоже слышал об этом, – вставил Митя. – И жертва, естественно, не знает, какая из частей – ее спасение.
– О, просто прекрасно! – с иронией отозвалась Полина, – Можно голову сломать и сойти с ума еще до того, как тебя убьет проклятье.
– Постойте, – вдруг сказала Василиса. – Я читала кое-что интересное…
– Что?
– Ярилина рукопись, – Василиса глядела куда-то прямо перед собой, словно видела в воздухе страницу и пыталась прочесть ее.
– И что? – Анисья принялась нервно накручивать на палец прядь волос, стараясь предугадать, что именно могла увидеть подруга в старинной книге в доме Велес.
– Не помню точно, я лишь мельком увидела. Там было написано что-то про проклятия… Я успела прочесть, когда Анисья пыталась оттащить меня от книги.
– И? – Полина в который раз пожалела, что не оказалась в тот день вместе с подругами.
– Странно, передо мной будто был список действий, необходимых для снятия проклятий. Я только сейчас поняла. Но тогда просто об этом не подумала, ведь эта тема меня особо не интересовала. И, конечно, почти ничего не запомнила. Только одна фраза отпечаталась в памяти. «Нужно сердце влюбленного». Я еще подумала, что даже если кто-то и решится ради своего спасения заполучить сердце влюбленного, как можно точно определить, кто влюблен, а кто – нет? Ох… все это немного запутано…
Повисла тишина. Каждый обдумывал услышанное и старался вникнуть в суть.
– Да, очень запутано… Сердце какого влюбленного нужно для снятия? Того, кто влюблен в проклятого? Или в Темного мага, наложившего проклятье? Или влюбленного вообще хоть в кого-нибудь?
– И с какой стати Ярилина рукопись показала тебе текст о проклятиях?
– Я всего лишь раз взглянула, буквы на странице постоянно менялись. Могла прочитать неправильно, – ответила Василиса.
– Подождите-подождите! – вдруг перебил ее Слава и обвел всех подозрительным взглядом. – Василиса сказала «Ярилина рукопись»!
Повисло молчание, в течение которого Слава продолжал сверлить глазами своих собеседников, а те, потупив взор, не раскрывали ртов, пока наконец Анисья не проговорила быстрым запинающимся голосом:
– Ну да, это такая книжка из нашей семейной библиотеки. Это, конечно же, несерьезно. Мы ради шутки так ее называем. То есть, это не настоящая Рукопись…
Маргарита усердно закивала головой.
* * *
Тихо падал снег, первый снег в этом году. Он сверкал под луной в ночной тьме, а все цветы на Драконьей волыни покрылись тонким серебристым покровом. Юная колдунья пришла сюда не в первый раз. Это чудесное место, о котором, казалось, кроме нее никто не знал, давно стало ее любимым. Только теперь все было немного по-другому: ее кожа не покрывалась мурашками от ночного холода, а сердце не вырывалось из груди от страха и волнения.
Холодный свет озарял Драконью волынь и проходил прямо сквозь колдунью, сквозь ее длинное платье и слишком легкую парчовую накидку с широкими раструбами рукавов, невесомо скользящую над благоухающими растениями. Ее ноги в восточных туфельках, совсем неподходящих для прогулки в лесу, не касались земли. Она сама была словно соткана из лунных лучей, отражающихся в мелких ледяных кристаллах, застывших на лепестках.
Какое странное ощущение времени! Будто время – вода… Будто можно нырнуть в него и выплыть где-то в детстве. Сколько раз она возвращалась сюда, чтобы вспомнить, что случилось? Но кроме ярких цветов невиданной красоты не могла воскресить в памяти ничего. Тихое шуршание леса – или это был уже не лес? Кто пришел за ней в ту ночь? Кто нашел ее, лежащую на холодной земле, умирающую от горя и отчаяния? Но разве можно умереть от горя? Она никак не могла вспомнить. Ничего. Только внезапный жар, пламя, охватывающее ее. И темнота.
Маргарита резко села на постели, будто вовсе и не засыпала, и лишь через несколько минут поняла: только что она видела сон. В стрельчатом окне тускло белел рассвет и медленно падал первый снег, ночная сорочка была мокрой от холодного пота.
«Моя подруга, юная княгиня Романова, не верит, что эти цветы настоящие», – такой была первая мысль Маргариты, и бутон пышной Лафелии предстал перед ее внутренним взором. Но она тут же одернула себя и спросила вслух: – Какая еще княгиня Романова?! Я такой не знаю!
Девушка долго лежала, не в силах заснуть. Какой необычный сон! И какой… реалистичный, будто все это и правда случилось только что на Драконьей волыни.
«А может быть… – с опаской подумала Огненная колдунья. – Нет-нет, ну что за глупости!» – даже при ее неглубоких познаниях в истории костюмов она поняла, что во сне дело происходило в прошлом, далеком-предалеком прошлом.
Маргарита попыталась удержать в голове детали сна – узорчатое платье незнакомки, черты ее лица, длину растрепанных кос, из которых как будто незадолго до этого была сооружена какая-то высокая прическа – но все ускользало.
«Как жалко, что она все-таки умерла», – с грустью подумала Маргарита. Она взяла словник по Целительству, чтобы отвлечься, потому что было понятно, что ей теперь уже не заснуть.
То утро, когда дорожки парка покрылись белым пушистым ковром, стало для Полины особенным. Оно привнесло в ее жизнь совершенно новое окрыляющее ощущение. Едва колдунья открыла глаза, она заметила на столе конверт с письмом от дяди, тети и Микоэля, что само по себе всегда было приятной неожиданностью. Полина уже привыкла к отсутствию интернета, телефона и других привычных средств связи, оставалась только старая добрая почта, но и та приходила нечасто. На этот раз мсье Феншо уже точно располагал датой, когда мог приехать за своей племянницей и увезти ее во Францию – это должно было случиться двадцать первого декабря, прямо перед праздником Зимнего солнцестояния. Обрадованная Полина пробежала глазами все три записки, посмеялась над фотографиями, которые прилагал к посланию ее двоюродный брат, быстро собралась на завтрак и открыла дверь своей комнаты. И вот тут-то все перевернулось! На полу у порога белым огоньком мерцала крошечная свечка, подаренная ей кем-то.
«Покров!» – вспомнила Полина, и не веря своим глазам, снова посмотрела вниз.
Она не могла описать радости, которая вдруг охватила ее и закружила в круговороте фантазий. Кто оставил этот ценный подарок перед ее дверью? Кто бы это ни был, он сделал маленькую Водяную колдунью счастливой. Она глядела на свечку, улыбаясь до ушей, и не могла пошевелиться. Она нравилась кому-то! Кому? Светославу? Ах, какое это прекрасное чувство: знать, что кто-то влюблен в тебя.
– О! – услышала она голос Маргариты, выглянувшей из-за двери соседней комнаты. – Так-так, кто-то прислал нам свечку, да?
– Да, – засмеялась Полина. – А твои поклонники снова пожелали остаться неизвестными? Смотри, у тебя две свечки, как и в прошлый раз.
– Зато у Анисьи, – шепотом произнесла Маргарита, – их, наверное, опять несколько десятков! Или сколько там у нее было?
– Пять штук! – сказала Анисья несколько часов спустя, когда подруги спешили на праздник в Огненный чертог. – А Василиса, между прочим, тоже получила свечку, представляете?
– Да, жаль только, что невозможно узнать, от кого она, – кивнула Василиса. – Сгораю от любопытства.
– Ничего, – засмеялась Маргарита. – Полина одолжила нам свой крем-Морянку, так что теперь таинственные поклонники никуда не денутся и будут вынуждены к нам подойти.
– Ну а ты, – Анисья поглядела на Водяную, которая на этот раз была одета в нарядное платье. – Собираешься подарить кое-кому свечку?
– Что? – смутилась Полина и, покраснев, улыбнулась. – Ты смеешься? Нет, конечно.
– Но он же тебе нравится!
– Нет, Анисья, я не подарю ему свечку. Тебе легко говорить, а ты сама бы попробовала сделать это.
Огненный чертог выглядел почти так же, как и в прошлый праздник Покрова. Народу пока пришло не очень много, но маги продолжали подтягиваться. Уже звучала музыка, мелькали знакомые колдуны, неофиты и даже наставники, и выражения их лиц были беззаботными, не отягощенными неприятными думами об опасности, которая когда-то висела над Росеником. Теперь все казалось иным. Повсюду чувствовалась легкость. Все выглядели такими искренними в своей радости, что Полине тоже захотелось улыбаться. Где-то вдалеке, в большом уютном кресле восседала Звездинка в платье с блестящем узором на груди, но Анисья даже не заметила ее и не прокомментировала «безвкусный» наряд. Полина мысленно поблагодарила подружку за это проявление терпимости. Сегодня ей не хотелось говорить ни о чем плохом, она чувствовала, что только приятные сюрпризы должны случаться в этот вечер.
Полина приняла из рук Маргариты кружку облепихового чая и утонула в глубоком мягком диване, блуждая взглядом по залу. Глаза ее искали знакомого черноволосого мальчика. С кем он придет? Подойдет ли к ней? Была ли свечка, которую Полина обнаружила утром у своей двери, от него?
– Эй, ты не видишь, что ли? Дарья Сергеевна тебе машет, – послышался возглас Маргариты. – По-моему, она зовет тебя.
– Да, точно! – Полина поднялась и направилась к наставнице.
Дарья Сергеевна была одета совершенно по-потустороннему. Полина до сих пор не догадывалась, сколько лет могло быть Лисе: с одной стороны та выглядела слишком молодой для наставницы, с другой – пользовалась таким авторитетом у своих подопечных, что можно было подумать, будто она пробыла здесь наставницей с пару десятков лет.
– Привет, Полина. Как ты?
Под пронизывающим взглядом желтых глаз Полина, не задумываясь, выложила Дарье Сергеевне историю с покупкой чудо-крема, который, как выяснилось, совсем на нее не действовал. Лиса в ответ рассмеялась.
– А вон и Даниил Георгиевич. Он хотел взглянуть на тебя.
– Добрый вечер, – улыбнулся целитель. – Добрый вечер, Дарья. Вы, значит, получили мое послание? Ну, Полина, как себя чувствуешь?
– Хорошо.
– Что болит на этот раз? Голова? Живот? Спина?
– Все. То есть… ничего, – смущенно ответила Полина: странно было смотреть на этого человека и думать, что это Севин отец. Странно было понимать, что когда-то он, этот прославленный целитель, попал под чары Сирены и привез ее в Росеник и что потом на свет появился тот милый маленький мальчик с фотографии… который теперь вырос и сводит с ума всех здешних колдуний. – У меня ничего не болит.
– Верю-верю, – целитель взял ее за руку, пощупал пальцами запястье. – Будь осторожна во время практик по Водяной магии, слушай себя и если почувствуешь приближение приступа, тут же дай мне знать. Я предупредил обо всем нашу Дарью Сергеевну, но она говорит, что ты стала больше заниматься самостоятельно. Густав Вениаминович передал тебе новое снадобье от мсье Монье?
– Да, сегодня утром. И оно…
– И оно? – Даниил Георгиевич улыбнулся и отпустил ее руку.
– Оно похоже на французский эль из погреба моего дяди, – закончила Полина свою мысль. – Я подумала, может мсье Монье перепутал бутылки?
В этот момент бархатные руки обвили ее за плечи и облако знакомых духов, окутавшее ее, сразу выдало приблизившуюся Стефани:
– Bonsoir, Paulin.
– Bonsoir.
– Bonsoir, Monsieur. Bonsoir. – Стешка кивнула Даниилу Георгиевичу и Дарье Сергеевне и, взявшись за свой зеленый блокнот, продолжила, обращаясь больше к наставнице и целителю, чем к Полине. – Чудесный пгаз-ник. Ничего подобного не видеть раньше!
– Самое интересное будет позже, – ответила Лиса.
– Но не все любить быть здесь, – неуверенно произнесла француженка и, посмотрев на целителя, добавила. – Вот и вашего сына нет.
– Да? – спохватился Даниил Георгиевич и так растерянно посмотрел по сторонам, будто только сейчас вспомнил о существовании своего сына. – Правда, нет. Я вообще сегодня его не видел. Может, он?.. – И ничего не придумав, беспомощно посмотрел на Лису.
– Скорее всего, он не придет, – сказала Дарья Сергеевна.
Стефани понимающе улыбнулась, что-то опять черкнула в блокноте и удалилась. Целитель и наставница проводили ее взглядом, а затем Даниил Георгиевич повернулся к Лисе и неловко рассмеялся.
– Да-да, Даниил. Он тут очень популярен, – кивнула Дарья Сергеевна и поглядела на Полину. – Французским девушкам он тоже нравится.
От этих слов что-то в Полине взбунтовалось. Что-то надорвалось внутри – ей вдруг захотелось опровергнуть услышанное. Захотелось, чтобы целитель ни в коем случае не подумал, будто и она тоже попала под действие магии его сына.
– Это не очень по-дружески с моей стороны… – резко сказала Полина. – Но я не стала сообщать Стефани, что Сева не простой колдун…
Даниил Георгиевич одновременно с Дарьей Сергеевной уставились на нее, взгляд Лисы стал удивленно-заинтересованным.
– Что он… ну… немножечко нечисть.
– Так ты знаешь, кто он? – спросила Лиса, отводя ее подальше от других гостей.
– Конечно. – Полина почувствовала гордость – теперь уж точно никто не подумает, что Сева может ей нравиться.
– Но откуда? Не сам же он рассказал?
– Догадалась, – отозвалась Полина.
– Не так-то просто вычислить мужчину-нечисть, если ты девушка, – настороженно произнес Даниил Георгиевич.
– Да, но на Водяных не распространяются их чары. Так что я вижу все это как бы со стороны.
– Ах вон оно что! Это многое ставит на свои места. А ведь я еще тогда, у нас дома, заметил, что ты ничего у меня не спрашиваешь про Севу. Значит, догадалась, что он… Но ты знаешь, я полагаю, что этого нельзя никому говорить?
– Да, – ответила Полина. – Поэтому и не сказала Стефани.
– Умница, – быстро проговорила Лиса, но улыбка ее стала какой-то натянутой. – Ну все, а теперь беги к подружкам. И забудь об этом разговоре.
Девочки сидели на том же диване, на котором Полина их оставила, и со смехом обсуждали что-то:
– Вон, погляди, вон тот колдун, видишь? – Анисья легонько похлопала Маргариту по руке. – Он на год младше моего брата, не помню, как его зовут. Да вон же он, в сером кафтане, ты заметила, что он постоянно сюда смотрит?
– Еще бы ему не смотреть, – усмехнулась Василиса. – Вы же уставились на него!
Полина приподнялась на носках, чтобы тоже поглядеть на молодого человека, который, по словам Анисьи, смотрел в их сторону, но глаза ее тут же увидели нечто такое, что заставило позабыть обо всем на свете: окруженный несколькими ребятами, впереди стоял Светослав. Он, конечно, не заметил Полину. Вокруг толпились его друзья, смеялись, болтали и не давали Светику возможности повернуться и взглянуть туда, где стояла Водяная колдунья.
– Ого, кто пришел, – загадочным шепотом протянула Анисья, кивнув на Светослава. – Так, Полина, какой план?
– То есть? – Полина почувствовала, как горят ее щеки. – Никакого.
– Ты должна подарить ему свечку!
– Нет, Анисья. Я не подойду к нему.
– Ну и зря, – возразила Анисья с таким видом, будто прекрасно разбиралась в вещах подобного рода. – Вот сама посуди: он подарил тебе свечку…
– Может, это и не он был!
– Предположим, что он. Он подарил тебе свечку. Просто постеснялся сделать это при всех, понимаешь? Он же мальчик, а мальчики такие трусы! И теперь наверняка ждет, что ты подаришь ему свечку в ответ. А иначе подумает, что не нравится тебе, и тогда у вас ничего не получится. Вот будет обидно.
– Ну, – растерянно произнесла Полина, поддаваясь влиянию настойчивой подруги. – Может, ты и права…
– Конечно, права!
– Но… нет, я не могу.
Возле дивана внезапно вырос Тихон и, поздоровавшись со всеми девушками, обратился к Анисье, которая уже собралась пуститься в долгие разъяснения Полине ее неправильного поведения в отношении Светослава:
– Анисья, ты не составишь мне компанию ненадолго?
– Я? – моргнула Анисья и тут же поправила прическу, уловив восхищенный взгляд Тихона. – Да, только совсем ненадолго, у нас тут очень интересная беседа.
Тихон подставил девушке свою руку, и Анисья, взяв его под локоть, направилась к столу. Подруги поглядели им вслед и тут же переменили тему разговора:
– Вы заметили, что все совсем по-другому, когда никто не думает об опасности? – спросила Василиса. – Если сравнить с прошлогодним праздником. Все только и шептались, что о Темных магах.
– Правда? – удивленно спросила Маргарита. – Наверное, в прошлый раз я этого не заметила, потому что была настолько удивлена самим Покровом, что ни о чем другом думать уже не получалось. Но мне нравится, когда все вокруг такие счастливые. И никто не сидит весь праздник в компании «Тридесятого Вестника». Полина, прекрати гипнотизировать Рябинина и поговори с нами!
Полина улыбнулась и повернулась к Маргарите.
– Кстати, о «Тридесятом Вестнике», – сказала Василиса. – В последнем номере сообщали, что летом соберут Русалий круг. Это так здорово!
– Что еще за Русалий круг? Впервые слышу!
– Это состязания для колдунов, недавно прошедших Посвящение. Они проводятся на Русалью неделю – в момент наивысшей силы Светлых магов. Раньше они имели большое значение. Кто-нибудь из победителей вполне мог рассчитывать в будущем занять пост главы Магического сообщества. Со временем победа в этих соревнованиях перестала быть гарантией столь удачного развития событий, но все же каждый маг хочет поучаствовать. Интересно быть и просто зрителем. Будут чудесные ярмарки, выступления музыкантов, встречи с известными колдунами. В этом году Русалий круг, по слухам, в Суздале. Там проживает несколько влиятельных колдунов.
– В Суздале! – воскликнула Маргарита. – Так вот почему моя бабуля написала, что летом будет ждать меня в гости. Вообще-то она там живет, но я не езжу к ней на каникулах, понимаете? Поэтому мне показалось странным, что она так написала.
– Да, она скорее всего уже знает о Русальем круге.
– А кто именно может участвовать? Любой желающий, прошедший Посвящение?
– Нет, – ответила Василиса. – Обычно отбирают шестерых самых достойных из каждого города. Остальные становятся зрителями.
– Дорогие! – голос Дарьи Сергеевны прервал все разговоры в Огненном чертоге. – Давайте поднимем бокалы за Покров! Снег укрывает нашу землю, природа погружается в сон, но весной вместе с ней пробудятся и наши силы, обновленные и восстановившиеся. А в это время я желаю вам самосовершенствоваться и помнить, что от вас зависит счастье этого мира! И любви вам, конечно же, потому что без любви все бессмысленно! Любовь освещает наши пути, как сотни этих свечей – наш Огненный чертог!
В ответ раздался перезвон хрустальных кубков, смех и вновь зазвучавшая музыка, а одновременно с этими звуками на столах появились десятки мерцающих белых огоньков.
Василиса с Маргаритой чокнулись кружками, затем повернулись к Полине и вопросительно взглянули на нее:
– Ты подаришь Светославу свечу Покрова?
Полина отыскала глазами молодого человека, о котором говорили девочки, и в этот самый момент он оглянулся и поймал ее взгляд. Полина будто приросла к дивану, а Светослав со смущенной улыбкой вернулся к разговору с другом.
– Я не знаю! – пискнула Полина. – Я не могу!
* * *
Добравшись до ближайшего стола, Анисья с Тихоном обнаружили, что все ажурные блюда для пирожных уже опустели. Рассмеявшись, они начали пробираться сквозь толпу к другому столику в поисках сладостей. Пахло корицей, тимьяном и волшебными снами. Горячий сбитень приятно кружил голову. В самом центре Огненного чертога на свободном пятачке веселилось несколько человек. Звездинка в обнимку с Синеглазкой танцевали танго, тогда как рядом Забава, Марья и несколько юношей отчаянно размахивали руками и ногами совсем не в такт музыке. Тихон делал вид, что намеревался расспросить Анисью про кристаллы-световики, по которым собирался сделать исследование для Эбонита Павловича, но вместо этого рассказывал уже вторую историю о том, как они на пару со Славой и еще двумя друзьями подшутили над Кассандрой Степановной. Анисья улыбалась, ведомая им сквозь толпу пляшущих магов. Ее плеча вдруг коснулась прохладная рука. Девушка подняла голову и с удивлением кивнула Диме, который одарил ее коротким «Привет» и поспешил своей дорогой.
– О, это же Велес, – сказал Тихон, заметив легкое изумление на лице Анисьи.
– Угу. Сегодня он сама любезность!
– А что, разве он никогда не здоровается с тобой?
– Да нет, здоровается, конечно, – объяснить свою реакцию Анисья не могла, но в характере Димы было бы просто пройти мимо, если она его не заметила. А сейчас он специально обратил на себя внимание, дотронувшись до нее рукой.
– Вы ведь дружите с ним, да?
– Да. Приходится. – Анисья обворожительно улыбнулась Тихону, но глазами продолжала следить за Димой, который остановился возле Стефани. – Но знаешь, не люблю таких злючек, как он. С возрастом он стал совсем мрачным.
– Ну да, Дима немного нелюдимый. Хотя это не такая уж плохая черта – он общается только с близкими и не распыляется на других людей.
– Ты полагаешь, что она ему близка? – она указала на француженку. – Вот уж никогда бы не подумала.
– Наверное, она чем-то зацепила его, – улыбнулся Тихон. – По ней тут много кто сходит с ума. Одна ее прическа чего стоит. – Анисья метнула на него возмущенный взгляд, и Тихон поспешно прибавил. – Но мне длинные волосы больше нравятся.
– Не верю я в то, что Дима общается только с близкими. Возможно, он просто зазнался, вот и все. Возомнил, что особенный, раз внук Веры Николаевны. Представь себе, когда мы были в предпоследний раз на званом ужине у Романовых, он так нагрубил моей тете Агафье, что та чуть не устроила скандал – она немного нервная.
– Трудно представить! Может, ты и права насчет него. Однако я разговаривал с ним пару раз, и мне показалось, что он неплохой парень.
– В детстве он был влюблен в меня. Да и сейчас, наверное, тоже…
Анисья вдруг вспомнила о том, что после Зеленых святок так ни разу и не следила за Димой. А ведь тогда так все здорово сходилось! И этот ее промах мог вылиться во что-нибудь плохое. Та книга, книга по Темной магии, что передал ему Лаврентий… Что теперь с ней стало? Дима прочел ее и вернул? А может, он уже получил доступ и к другим запрещенным книгам? Как странно, что она вдруг забыла обо всем этом!
За этими размышлениями Анисья прослушала речь Дарьи Сергеевны и зажмурилась от внезапного серебристого света, озарившего Огненный чертог, – вокруг появились сотни белых свечек Покрова. Когда глаза ее привыкли к яркому сиянию, они тут же уловили перемену в лице Тихона.
– Анисья, – Тихон запнулся, видимо, не зная, как продолжить. – Анисья, я хотел …
Но в этот момент взгляд девушки, переметнувшийся на пеструю толпу, наткнулся на высокую фигуру молодого колдуна – как некстати он попался ей на глаза! Коротким взмахом головы откинул с глаз сильно отросшие темные волосы и… исчез. Просто исчез. Только что стоял у дверей, а теперь вдруг пропал, оставив ей мельком брошенную улыбку, ямочку на веснушчатой щеке и скромный подарок в виде легкой грусти на сердце.
– Анисья? – нерешительный голос вернул колдунью к реальности.
– Послушай, Тиша… Давай в другой раз поговорим. Мне пора идти. – Сказав это, юная колдунья отчего-то ощутила прилив жалости к самой себе и почувствовала резь в глазах, которые вот-вот были готовы наполниться беспричинными слезами…
* * *
– Мне теперь тоже кажется, что Светослав ждет от тебя свечки, – сказала Маргарита.
– Откуда ты знаешь? – тревожно спросила Полина, почти готовая сдаться под напором подруг. – Его даже не видно отсюда. Он куда-то ушел.
– Да нет, вон он. Разговаривает с Филиппом, но все время оглядывается по сторонам.
– У меня от страха трясутся колени, – жалобно протянула Полина. – Как глупо я буду выглядеть, если подарю ему свечку, а он мне – нет.
– Но он уже тебе подарил.
– Но ведь это мог быть кто-то другой. Я совсем не уверена, что нравлюсь ему.
– Ладно, решай сама… Марго, перестань ее уговаривать, – засмеялась Василиса.
– О, смотри, Полина! Он уже стоит один. Ну, давай, это твой шанс. Филипп куда-то ушел, да и Радима не видно, – воскликнула Маргарита, схватила с подлокотника дивана маленькую свечку и сунула ее в руки подружке. – Иди, не бойся!
В Полине вдруг проснулась решительность. Получив свечку, она почувствовала, что уже не может пойти на попятную. Да и что страшного, если задуматься, в том, чтобы подойти к Светославу и отдать эту свечку ему? Можно сделать это молча, ведь совсем не обязательно что-то говорить. Она все поймет по его лицу. Ну конечно!
Полина медленно встала, смущенно оглянулась на подружек и двинулась навстречу Воздушному магу неуверенно, дрожа всем телом. Светослав стоял, прислонившись к выступу стены, большие глаза его ловили блики множества свечей. Он выглядел задумчивым. Полина сделала еще шаг вперед и замерла на месте, как вкопанная, не преодолев и половины намеченного пути. Она слишком долго раздумывала! Она слишком долго не поддавалась на уговоры подруг! И теперь все планы рухнули, потому что к ее синеглазому Светику приблизилась другая девушка. Это была Оля, Огненная, с которой Маргарита ходила на встречи к Александру Владимировичу. Она подошла к парню и вручила ему маленькую, горящую серебристым пламенем свечу Покрова. Что произошло дальше, Полина уже не видела: она поставила свою свечку на ближайший стол, развернулась и зашагала обратно к подругам.
* * *
– Это абсолютно нелогично, я согласен, – сказал Митя, заходя в Огненный чертог, заполненный мистическим сиянием белых свечей. – Мы не любим праздник Покрова из-за традиции дарить свечки, но сами только что пришли в разгар дарения этих самых свечей!
– Я возьму нам что-нибудь, а ты найди место, где поменьше народа, – ответил Сева и скользнул к ближайшему столу, на котором стояли кувшины с напитками. Взгляд его тут же упал на Анисью, поэтому пришлось ей улыбнуться и применить Отвод Глаз, а потом направиться в другой конец чертога за сбитнем.
Ему показалось, что Дарья Сергеевна заметила его, когда он протискивался сквозь толпу мимо нее: она на мгновение обернулась ему вслед.
– Ну? Никто тебя не увидел? – нетерпеливо спросил Митя, забирая у Севы свою порцию сбитня.
– Лиса, кажется, видела, хотя я применил Отвод Глаз. – Сева упал в кресло и повернул его так, чтобы гудящая толпа не могла его заметить. Зато сам он прекрасно всех видел из своего укрытия. – Так зачем мы сюда пришли? Ты опять притащил меня на этот дурацкий праздник какими-то сомнительными уговорами.
– Арсений хотел, чтобы мы составили ему компанию.
– Он что, снова собирается подарить Аленке свечку и опять не может сделать это без нас?
– Ему просто захотелось повеселиться. Расслабься. Смотри, здесь совсем неплохо!
– Я знаю, что тут неплохо. Я просто не понимаю, на что ты рассчитываешь – сам-то даришь ей свечки анонимно!
– Кому «ей»?!
– Ты знаешь кому, – бросил Сева.
– Я-то знаю, но ты – нет! – Митя смерил друга хмурым взглядом, протягивая руку Елисею Вилкину. Тот, едва завидев Муромца, сразу начал ему рассказывать о своем новом эксперименте.
Неподалеку от Севы на таком же кресле устроилась парочка. Парень и девушка держали в ладонях по маленькой свечке и с умилением смотрели друг на друга. Они, как показалось Севе, даже не разговаривали, а просто продолжали разглядывать друг друга тошнотворно-влюбленными глазами. За ними небольшая группка колдунов выстраивала планы по покорению женских сердец. Далее расположились девчонки, словно невзначай поправляющие волосы и платья. Дальше… А дальше вдруг появилась еще одна девушка, держащая на ладони серебристый огонек. Колдунья сделала три или четыре робких шага вперед и остановилась, а Сева с необъяснимым волнением отметил, что волосы ее не такие длинные, как у всех. Это была Полина Феншо. Она застыла на месте, глядя куда-то вдаль. И хотя Сева не видел, на что именно та смотрела, его вдруг посетило внезапное предположение, что колдунья несла свечку ему. Интересно, что было бы, окажись это правдой? Трудно было признать, что эта мысль его радовала… Нет, он обнаружил, что пальцы его крепко вцепились в подлокотники кресла, а все тело будто вжалось в плюшевую обивку, пытаясь слиться с ней. Все Воздушные знают, что эмоциям ни в коем случае нельзя давать волю, что чувства не должны касаться спокойного сердца… Но мысль о Водяной колдунье, несущей ему свечку Покрова, пронзила все его тело, и сердце в том числе, приятной болью.
«Да что это?!» – с негодованием подумал он.
На лице Полины промелькнула тень сомнения. Затем удивленно изогнулась ее левая бровь, а губы нерешительно сжались. Девчонку что-то огорчило, это было ясно, и она совершенно точно смотрела не на Севу. Это тут же отразилось на Севином лице злорадной усмешкой. Он никак не мог простить ей случайно нанесенной ему обиды – фразы, брошенной вскользь, которая звучала в его голове голосом Анисьи Муромец: «А ты ей не нравишься совершенно». А хуже этого могло быть только то, что – Сева это теперь прекрасно знал – Водяная колдунья помешала Дарье Сергеевне сделать его, Севу, неофитом. Очевидно, с появлением Водяной изменились и планы Лисы, и теперь она, несомненно, собиралась взять к себе в ученицы Полину Феншо, оставив своего самого талантливого подопечного ни с чем. Как же иначе можно было объяснить ее поведение? Велес давно сделала неофитом Муромца. Эбонит Павлович – Елисея Вилкина, Кассандра Степановна и Кощеевичи – кого-то из девчонок…
Наконец Полина опустила свечку на край стола и с пустыми руками повернула назад. Выражение ее лица осталось расстроенным. В тот же миг злость в нем сменилась жалостью. Как можно было не пожалеть эту маленькую колдунью с такими печальными глазами? Если бы кто-нибудь его спросил, хочет ли он на самом деле получить от нее свечу Покрова…
«Прекрати!» – приказал он самому себе.
Полину закружила толпа еще каких-то девиц, а затем Водяная показалась снова, но на этот раз она держала за руку Василису. Обе пронеслись мимо Севиного кресла с хихиканьем и исчезли где-то в другом конце Огненного чертога, оставив за собой шлейф едва неуловимого земляничного аромата. Сева заставил себя успокоиться, поискал глазами Стефани, но внезапно в поле его зрения выросла еще одна знакомая колдунья. Аленка, потягивая какой-то фиолетовый напиток из трубочки, подмигнула ему:
– А я думала, что ты опять сидишь в столовой… один. Даже сходила проверить.
Сева посмотрел на нее и принужденно засмеялся:
– Нет, с этим покончено.
– Почему же? – Аленка опустилась на стул и придвинула его ближе к Севиному креслу, а Сева вдруг ощутил тяжесть ее взгляда: теперь он почувствовал, к чему она клонит. – Я бы предпочла встретить тебя там.
Сева не отозвался. Холодок пробежал по шее, уничтожая последние следы улыбки на его лице. Арсений стоял совсем близко, увлеченный болтовней с Муромцем и Вилкиным, а его девушка пристально глядела на Севу.
– Не говори глупостей, – Севин голос прозвучал холодно. – Я могу неправильно тебя понять.
– Это не глупости. Мне уже давно нужно поговорить с тобой, – в голосе Аленки послышалась мольба.
Сева едва не поддался порыву закрыть лицо ладонью, не зная, куда скрыться от окружающей действительности. Он понимал, что хочет сказать ему эта колдунья, но как ее можно остановить? Он даже не мог просто встать и уйти, ведь она бы точно последовала за ним.
– Сева, послушай. Может, выйдем? Давай уйдем отсюда?
– Нет, не стоит никуда идти сейчас. Тут отлично, по-моему.
– Я больше не хочу ждать, мне нужно сказать тебе…
– Так говори здесь…
В глазах Аленки блеснула печаль:
– Я не знаю, что происходит. Понимаешь, Арсений мне нравится, он такой… замечательный. Он потусторонний и очень интересный… Когда мы вдвоем, у нас все хорошо, но когда я вижу тебя, все меняется.
– Я не такой хороший, как Арсений.
– Сева, с тобой никто не сравнится! Даже Арсений! Прости, что я это говорю, я вижу, что ты не хочешь меня слушать. Сева, мне кажется, что я люблю тебя.
Наступило молчание. Аленка ждала ответа, а Сева размышлял, глядя в пол. Сколько раз он это слышал? Слово в слово… всегда одно и то же. Иногда ему удавалось обернуть дело в шутку. Иногда приходилось внезапно уходить. Иногда требовалось несколько дней, чтобы разобраться в себе – симпатия так часто путалась с чувством вины! Но почему сейчас все повторилось? И как он мог объяснить все Аленке? Она была девушкой его друга, нельзя вот так просто оставить ее без ответа.
– Нет, – слабым голосом ответил он, испытывая лишь одно желание – подняться в свою комнату, лечь в постель и уснуть. – Ты меня не любишь.
– Ты не веришь мне?
– Не в этом дело! Тебе просто кажется, что ты любишь, но это не так.
– Но откуда тебе знать? Если я…
– Я знаю, просто знаю, – оборвал ее Сева и набрал в грудь побольше воздуха: следующий шаг должен был стать очень тяжелым. – Ладно, мне трудно это объяснить. Алена, посмотри на меня. Остановимся на том, что я тебя не люблю. И никогда не любил. И никогда не полюблю.
– Но ведь, – Аленка поставила на пол свой стакан и растерянно уставилась на свои колени, с трудом сдерживая слезы от такого неожиданного признания. – Но ведь в тот вечер, в прошлый Покров, если бы я не сказала тебе про Арсения…
– Наверное, я бы не сбежал. Но у нас все равно ничего бы не вышло.
– Но ты был со мной уже не первый раз, ты вернулся. Мы однажды уже были вместе.
Сева старался оставаться спокойным:
– Да, но что я сделал? Я тебя бросил. И сделал бы то же самое во второй раз.
– О, как ты можешь такое говорить! – Аленка прижала ладонь к губам и дрожащим голосом продолжила. – Почему ты так со мной поступаешь?
– Не знаю, – ответил Сева, но тут же смягчился. – Эй, ну не плачь. Слушай. Да перестань ты, это того не стоит. Я того не стою, честно. Я тоже хочу кое-что тебе сказать.
Сева протянул руку и осторожно дотронулся до ее шеи, девушка на миг замерла от его прикосновения.
– Но ты никому не проболтаешься, – закончил Сева.
– Ты наложил Заклятие Неразглашения? – изумленная Аленка потерла свою шею ладонью. – Но зачем?
– То, что я тебе скажу, не должен знать никто.
– Что же это за тайна?
– В моих венах течет кровь нечисти, именно поэтому тебя тянет ко мне, а в моем присутствии даже твой парень кажется тебе полным недостатков.
– Ты это серьезно? – Аленка вытерла слезы.
– Абсолютно. Абсолютно серьезно. Теперь понимаешь? Понимаешь, почему я себя так веду?
– Но… Я уверена, что правда люблю тебя. Ты просто не любил, ты не знаешь, как это – ошибиться невозможно…
– Да нет же! – Сева вскинул голову, и голос его зазвенел ледяными осколками. – Никто не любит нечисть, никто! Ясно тебе? То, что ты испытываешь, это не любовь. Ты поймешь это, как только очутишься далеко от меня. Все вернется на свои места.
Сева посмотрел на Арсения, тот, ничего не подозревая, продолжал веселиться в компании Мити, Елисея Викина и присоединившегося к ним Матвея – неофита Жабы.
– Но кто в твоей семье нечисть? – поинтересовалась Аленка. – Ведь не папа?
– Этого я не скажу, – Сева встал и, снова применив Отвод Глаз, покинул шумный чертог. Он был зол на себя, на Аленку и на Муромца, который вопреки всем протестам, притащил его на этот праздник.
Но больше всего он был зол на Водяную колдунью – именно с ее появлением в этом мире все пошло наперекосяк!
* * *
Маргарита перекинулась парой слов с Емелей, который вручил ей пиалу с мороженым, и вернулась к разглядыванию толпы. Ей хотелось увидеть, как Полина подарит Светославу свечку, но к большому разочарованию Маргариты вся эта сцена вдруг исчезла за спинами взявшихся словно из ниоткуда наставников. Василиса сказала, что сейчас вернется, и отправилась разыскать Анисью – та ведь обещала отлучиться совсем ненадолго, но куда-то запропастилась.
Маргарита так и не выяснила, кто подарил свечки ей самой – в последнее время она не наблюдала вокруг себя явных ухажеров, кроме, естественно, Фадея, к которому не могла относиться серьезно. В поле ее зрения вновь возник розовощекий Емеля и, загадочно подмигнув, указал рукой куда-то в сторону.
– Не ожидал его тут увидеть, – сказал он и снова растворился в сборище народа.
Там, куда взглянула Маргарита, стояла Дарья Сергеевна, а рядом с ней высокий колдун со шрамами на лице.
«Что здесь делает Странник?» – с недоумением подумала Маргарита. Образ наставника по магии Огня никак не вязался у нее с посещением таких мероприятий, как праздник Покрова.
Вообще эти двое смотрелись рядом очень необычно, словно вырванные из двух абсолютно разных миров. Дарья Сергеевна выглядела юной и совсем потусторонней. На ней был модный жакет, такие же потусторонние брюки и никакого плаща с капюшоном или ремня из драконьей кожи с прицепленным к нему серебряным кинжалом. Она теребила блестящие бусы, висящие на шее, и жестами соглашалась с тем, что говорил ей внушительный человек с длинными темными волосами и суровым лицом. Он-то как раз не был похож на потустороннего: покрой одежды, ее ткань, тяжелый амулет поверх свитера, кольцо, шрамы – все в нем принадлежало совершенно иному миру.
Внезапно для самой себя Маргарита подумала, что у ее наставника могла быть другая жизнь за пределами Заречья и Белой Усадьбы: с семьей, друзьями, возможно, даже детьми.
«Он, конечно, не всю свою жизнь был Странником», – сказала себе Маргарита, однако не могла представить его другим: менее загадочным, менее суровым. Ей казалось, что Македонов всегда был таким молчаливым, вызывающим трепет и нервную дрожь в конечностях.
Может быть, это нормально, что воспитанники не могут представить своих наставников не такими, какими привыкли их видеть? Взять хотя бы Веру Николаевну. Маргарита даже растянулась в улыбке, подумав о том, что Велес может печь пирожки у себя на кухне. А Лиса? Неужели у нее не было семьи? Маргариту сильно удивляло, почему эта молодая наставница, в отличие от остальных, всегда проводила свое свободное время в Заречье или Белой Усадьбе, даже ночевала здесь.
Но думать об этом ей пришлось недолго – на диван рядом с ней опустился юноша, в тусклом свете ярко сверкнули рыжие волосы Славы, который, хоть и сел возле Маргариты, но на нее не смотрел, а только странно улыбался, держа в ладонях серебристую свечку.
Заметив испытующий взгляд девушки, он все-таки заговорил:
– Наконец-то я застал тебя одну. А то к тебе прямо не подобраться!
– Ты прав, моя свита куда-то исчезла.
– Это хорошо.
– А ты, я смотрю, со свечкой! Кто подарил, если не секрет?
– Никто. – Слава повернулся к ней, взгляд его был долгим, в приглушенном свете черты его лица стали красивее, чем обычно, и Маргарита подумала о том, что вкупе со своим покладистым характером и магической силой Слава должен представлять из себя чуть ли не идеал молодого человека в глазах многих девушек. – Никто не дарил. Она для тебя.
Маргарита открыла рот, чтобы что-то ответить, но когда смысл слов дошел до нее, она растерянно захлопала длинными ресницами и осеклась. В груди разлилось странное, очень приятное чувство. И совсем не хотелось, чтобы оно проходило.
– Я уже сто раз пытался тебе сказать, – начал Слава, смущаясь сильнее, но продолжая улыбаться… – Но это не так-то просто, ты понимаешь. И даже сейчас не знаю, как сказать, просто слова звучат так глупо, согласись. В общем, вот. – Он протянул свечку Маргарите.
– Спасибо. – Маргарита постаралась собраться с мыслями и ощутить всю прелесть сложившейся ситуации. – Ты, да… не говори, и так понятно все. Я…
– Ты мне очень нравишься, – вдруг на одном дыхании проговорил Слава.
И Маргарита с радостью позволила парню взять своей холодной от волнения рукой ее ладонь.
* * *
– Ты сильно расстроилась? – спросила Василиса, уводя Полину подальше от шумной толпы. – Расстроилась из-за того, что Оля подарила Светославу свечку?
– Нет, совсем нет, – неуверенно воскликнула Полина и обернулась, потому что теперь ей вдруг захотелось посмотреть на то, как отреагировал Светик на этот неожиданный подарок. Но Светика видно не было.
Полина сама толком не знала, расстроилась или нет. Разве был у нее повод для печали? Ведь то, что Светослав нравился Оле, совсем не означало, что Оля нравилась Светославу. Ведь так? Это на Полину он всегда смотрел с такой робостью; ей так мило улыбался, а не какой-то другой колдунье.
– Куда же Анисья запропастилась, – произнесла себе под нос Василиса, заметив задумчивое выражение на лице Водяной колдуньи.
– Она, наверное, с Тихоном. Где-то здесь должна быть.
– Нет, – возразила Василиса, – в том-то и дело, что не с Тихоном. Вон, взгляни. Видишь? Он снова стоит с друзьями, а Анисьи рядом нет. Знаешь, я думала, что он собирается… поговорить с ней об отношениях. У него было такое лицо, когда он подошел к нам. Интересно узнать, почему же Анисья оставила его одного?
– И впрямь удивительно! Давай поищем хотя бы Маргариту. Анисья, кажется, отсюда попросту сбежала.
Василиса с Полиной обошли всю комнату вокруг, но белокурую подругу отыскать так и не смогли, зато не упустили из глаз хмурого Диму Велес, который, наверное, явился на праздник Покрова, чтобы придать ему хоть каплю мрачности. Девушки были уверены, он и не думал о том, чтобы дарить кому-нибудь свечку.
– Стой! – пискнула Василиса и потянула подругу назад, как только впереди показался диван, где сидела Маргарита.
Полина пригляделась и заметила Славу, который расположился рядом с Огненной колдуньей. Он что-то говорил и все ближе наклонялся к Маргарите, пока не…
– Ой, они целуются! – шепнула Василиса.
– Вот мы и нашли Марго. Но Слава нашел ее раньше, – заключила Полина. – Я уже столько раз говорила, что она ему нравится, а Маргарита все отнекивалась. Оказывается, я была права.