Глава 38
Против сталинского режима
Как я уже писал, после выхода книги «Звезды ГУЛАГа» мне стали приходить письма читателей. Юрий Иванович Васнецов из Усть-Каменогорска, выразив автору книги благодарность за память о невинно пострадавших, в то же время написал: «Ваша книга интересна, потому что она правдива. Вы честно показали униженных сталинским режимом, издевательства над ними. Но в книге надо бы усилить, на мой взгляд, одну мысль – зэки боролись! Они не только роптали, занимаясь тяжелым трудом на рудниках, творчеством в специальных конструкторских бюро – они яростно выступали против существующего строя. Неужели у вас в записной книжке нет таких фактов?»
Конечно, есть, дорогой Юрий Иванович. И ваше замечание верное. Что становится очевидным сегодня, – со сталинским режимом боролись не только взрослые, но и юноши, девушки, даже малолетние.
Да, малолеток в то время судили и сажали не только за уголовные преступления, побеги из школ ФЗО, но и за политику! В послевоенные годы в СССР росло недовольство сталинским режимом.
И люди не только роптали по квартирам, там и тут возникали вспышки протеста против Сталина, ЦК, коммунистической партии. В книге «Архипелаг ГУЛАГ» А.И.Солженицын довольно подробно рассказывает о судьбах некоторых «детей НКВД». Малолетний Юра Ермолов в 14 лет написал листовку: «Долой Сталина!» Тут-то его и схватили, дали 58–10 и посадили с малолетками-урками.
А Зоя Лещева сумела его превзойти. Она в детдоме подговорила ровесников разломать гипсовую статую Сталина. И что вы думаете? Однажды утром голову статуи нашли отбитой, перевернутой и в пустоте ее – кал. Террористический акт! И дали Зое Лицевой десятку. До восемнадцати лет она была в общих лагерях, а затем в особых. Ее можно назвать второй Зоей Космодемьянской, так храбро и мужественно она держалась на допросах, никого из сообщников своих не выдала, взяв всю вину за содеянное на себя.
Не все читатели знают, что в 1947–1949 годы в Воронеже действовала молодежная организация антисталинской направленности. Она просуществовала около двух лет. Вскоре ее раскрыли, «бунтовщиков» всех арестовали, долгое время держали в тюрьмах и лагерях. Большинство членов организации попало в Казахстан, о чем свидетельствует Анатолий Жигулин в своей книге «Черные камни» (Москва, издательство «Книжная палата», 1989 год). В ней, в частности, он пишет о своих друзьях по борьбе со сталинизмом: «Особенно тяжел был лагерь в Джезказгане для Игоря Струкова. Он еще в детстве лишился ног (одной – выше, другой – ниже колена) – попал под трамвай. В лагере Игорь работал из-за инвалидности в ППЧ (планово-производственной части) и по мере возможности помогал Давиду (Буденному – авт.), которому приходилось туго в рудной шахте. В том же лагере оказались и другие мои друзья-подельники: В.Рудницкий, Н.Старозубцев, А.Селезнев».
Уму непостижимо, что сразу после Великой Победы в СССР поселился «дух свободы». Казалось, авторитет Сталина был непререкаем, его политика не подлежит никакой критике. И вот находятся юнцы, которые подвергают сомнению необходимость участия советской армии в корейской войне, оказания братской помощи «добровольцам» Китая. Они выступают за возрождение в СССР частной собственности, ибо колхозы довели крестьян до нищеты, поселив в них бациллы неверия в социалистические методы хозяйствования. После Великой Победы вместо роста заготовок хлеба в ходу шло их снижение. В 1949 году урожайность зерновых в стране достигла катастрофической отметки – около 8 центнеров с каждого гектара, такого низкого урожая не было в России с 1914 года. Люди пухли от голода и в городах, и в деревне, хлеба не хватало. Чтобы выжить, многие горожане подавались в села, воровали последнее зерно в амбарах. Да и сами крестьяне вынуждены были прямо с поля тащить хлеб, чтобы как-то прокормить свои семьи. Тогдашний министр внутренних дел С.Круглов ежемесячно докладывал Сталину о хищениях хлеба. К примеру, он доносил ему, что в декабре 1946 года было «привлечено в уголовной ответственности за хищение хлеба 13559 человек, в январе 1947 года – 9928…» По этому поводу Дмитрий Волкогонов в своей книге «Семь вождей» написал: «Голод в стране не пугал Сталина, и он не мог «опуститься» до закупок хлеба у империалистов!»
КПМ – Коммунистическая партия молодежи с антисталинской платформой была создана в Воронеже в 1947 году учениками девятого класса 7-й мужской средней школы – Борисом Батуевым, Юрием Киселевым и Валентином Акивираном. По сведениям одного из членов КПМ, отбывавшего свой срок в Джезказгане, Игоря Струкова, буквально за несколько месяцев в антисталинскую гвардию было принято 63 человека. Ее программой предусматривалось свержение «обожествления» Сталина, изучение и распространение в массах подлинного марксистского учения. Организация была нелегальной. На ее собраниях обсуждались незаконные сталинские массовые репрессии, раскулачивание, «Письмо Ленина к съезду», в котором он дал нелестную характеристику Сталину. Анатолий Жигулин, член КПМ, отмечал, что «вся эта информация, во всяком случае, часть ее шла к нам из семьи Бориса Батуева». Борис был сыном второго секретаря Воронежского обкома партии Виктора Павловича Батуева, судя по всему, очень вольнолюбивого человека. Во всяком случае он дома не раз говорил о кровавых деяниях великого диктатора, о подневольном труде миллионов заключенных ГУЛАГа, высмеивал «Краткую биографию» вождя, Краткий курс истории ВКП(б).
– Ну, как же это все примитивно написано! – восклицал Виктор Павлович Батуев. – Достаточно пятисот слов, и краткая биография готова. Со страницы на страницу одни и те же слова о Сталине: великий вождь, учитель, друг, полководец. А уж словосочетания: с именем Сталина, во имя Сталина повторяются десятки раз как рефрен. Наконец, «Сталин – это Ленин сегодня!». Не абсурд ли?
Некоторые из членов КПМ, которые отбывали свои сроки в Джезказгане, приняли участие в кенгирском восстании в 1954 году. Рассказывая об этом восстании в главе «Сорок дней Кенгира» в книге «Архипелаг ГУЛАГ» А.И.Солженицын особо подчеркнул роль полковника Капитона Ивановича Кузнецова в организации и проведении этого мятежа, направленного против сталинского режима. Действительно, Капитон Иванович многое сделал для того, чтобы превратить стихийный бунт, вызванный расстрелами и убийствами невиновных зэков, в организованное восстание. Конечно, он делал ставку и опору прежде всего на молодежь.
Много раз я встречался с ветераном Великой Отечественной войны и труда, почетным гражданином города Караганды Степаном Григорьевичем Косенко. В годы войны он прошел боевой путь от Брянска до Берлина. В послевоенное время долгие годы работал народным судьей второго участка Джезказганского рудника. Он часто бывал в зонах Степлага, стал свидетелем волнений зэков в Кенгире. И он мне сказал:
– Кузнецов был их кумиром! Именно он точно и грамотно сформулировал требования заключенных. И в конце концов добился пересмотра многих дел, особенно по 58 статье, досрочного освобождения несовершеннолетних, молодых…
С большой группой заключенных были освобождены досрочно и наши молодые воронежцы. В Воронеже их встречали поседевшие матери, повзрослевшие невесты. Правда, на перрон вокзала пришли не все – многие не выжили, скончались от сердечных приступов, инсультов, ожидая возвращения опальных сыновей.
Однажды мне неожиданно позвонил из Германии Николай Александрович Бобков, бывший начальник участка ЦОФ «Восточная». Его жена – немка, и она увезла его жить на свою родину. И он взял с собой мою книгу «Звезды ГУЛАГА», и теперь спрашивал, нет ли у меня лишних экземпляров, чтобы подарить своим новым русским друзьям в Германии. И я ему сказал правду: книга «Звезды ГУЛАГА» разошлась, но скоро выйдет ее продолжение – новая книга «Черные розы маршала». И я обязательно ему вышлю несколько экземпляров.
– Выделаете большое дело! – сказал Н.А. Бобков. – Мои папа и мама тоже были репрессированы… Тысячи людей погибли! Об этом забывать нельзя.
Он заплакал. Это были слезы очищения от горьких воспоминаний о загубленных жизнях не только его родителей, но и миллионов зэков страны Советов. И я подумал, как хорошо, что мы живем в иное время, эпоху демократии и раскрепощения личности от догм коммунистической идеологии. Мы можем, наконец-то, говорить и писать правду!
