Флаер, в который Яра усадили на крыше полицейского управления, был гражданской, но довольно быстрой машиной. Двое других, таких же неулыбчивых и квадратных парней, как и его предыдущие конвоиры, но на этот раз в штатском, высадили его возле высотки отеля на окраине Метрополиса. Пара таких же громил приняла Яра и, представившись, коротко проинструктировала. Один из охранников кивнул на здание в строительных лесах и сказал:

— Официально тут ремонт. Кроме вас, в отеле никого нет. Так что, если вздумаете потеряться — это у вас не получится.

— Я не собираюсь теряться, — сообщил Яр, рассматривая уши своего собеседника, по-боксерски прижатые к лысому черепу.

— Вот и хорошо. Мы с напарником дежурим внизу, еще двое наших — возле дверей вашего номера. Завтра утром придут сменщики.

— Мы их вам представим, — сказал второй охранник.

— Обязательно представим, — подхватил первый.

— Поскольку отель закрыт, то и кухня не работает.

— Очень логично, — заметил Яр.

Охранники переглянулись.

— Поэтому еду вам доставлять в номер будем мы, — сказал обладатель боксерских ушей. И после едва заметной заминки добавил: — Прошу вас вести себя прилично и обо всех сложностях извещать любого из нас.

Яр поблагодарил. Его отвезли на лифте на третий этаж, где возле двери номера действительно дежурили еще двое охранников.

Он вошел в номер, и дверь за ним захлопнулась.

За круглым столом посреди гостиной с картами в руках сидели Нинель, Аккер и Ежи Чанг. Вся компания сменила комбинезоны Вольных Торговцев на джинсы и рубашки. Нинель щеголяла блузой без рукавов, демонстрировавшей десантные татуировки на плечах. В воздухе висел табачный дым. Почти пустая бутылка виски стояла в центре стола. В углу гостиной Яр приметил свой оставленный на корабле рюкзак.

— Каки-ие люди… — протянула Нинель Камински голосом, не предвещавшим ничего хорошего.

— Надеюсь, ты объяснишь нам, психарь, во что ты нас втравил, — сказал капитан Ежи вместо приветствия, опуская карты на столешницу рубашкой вверх и придавив их своим стаканом. — Я планировал провести свободное время между рейсами несколько иначе. Думаю, ребята тоже.

Аккер поднял было руку к небрежно загримированному синяку на скуле и тут же ее отдернул.

— У нас масса вопросов к тебе, псих, — проговорил он. — И будет лучше, если ты сам расскажешь нам, в чем дело.

— Я встретил друга. Он военный, — сказал Яр Гриднев и, пройдя в одну из спален, принес себе стул.

— И? — сказала Нинель.

Аккер и Ежи шикнули на нее.

— На него было покушение. Он пытался поймать преступника и был ранен.

— А ты?

— А я хотел задержать его сообщницу, и с ней произошел несчастный случай.

— Надеюсь, с летальным исходом? — снова съехидничала Нинель.

Яр пристально посмотрел на нее.

— К сожалению.

Все замолчали. Потом капитан Ежи спросил:

— Это та история в «Елисеевском»? По местному каналу показали.

— Да.

— Ничего себе, — сказал Аккер.

— Нас теперь считают твоими подельниками? — спросила Нинель.

Яр кивнул и помахал рукой перед лицом, разгоняя теплый воздух.

— Не продохнуть, — сказал он.

— Климат-зум барахлит… — Нинель сказала это тихо, а потом продолжила: — Это твой близкий друг? Он выберется?

Яр встал со стула и принялся манипулировать с дисплеем управления номером.

— Да. Близкий, — проговорил он нехотя. — Думаю, выберется…

Нинель встала со стула, достала из холодильника баллон сока и, откручивая крышку, подошла к окну.

— Может, ты нам, наконец, расскажешь о себе поподробнее…

Яр закрыл дисплей и спросил:

— Здесь окна открываются? Совсем дышать нечем…

Где-то далеко, на периферии сознания предупредительно рыкнул цхар.

— Ты можешь, конечно, молчать и дальше… — начал Аккер, но тут Нинель кивнула на окно:

— А похоже, к тебе, психотехник, снова гости.

Яр сделал шаг к окну. Глаза Нинель вдруг распахнулись совсем широко, и она крикнула:

— На пол! Все! Живо!

За окном грохнуло. На лежащих на полу посыпались стекла. Взрывная волна словно дракон дохнула горячим.

Яр встал на четвереньки и осторожно выглянул наружу. Посередине подъездной дорожки зияла средних размеров воронка. Кровавые ошметки на грудах вывороченной земли были тем, что осталось от двух охранников. Рядом с воронкой опускались два флаера.

Дверь в номер распахнулась. Охранник сжимал в руке бластер армейского образца и выглядел сосредоточенным.

— Это нападение, уходим! Быстрей, на крыше есть флаер. Сейчас они будут здесь.

Яр выдернул из рюкзака футляр с посохом и под неодобрительным взглядом охранника перекинул его через плечо. Вместе со вторым охранником, присоединившимся к ним в коридоре, они промчались к лифтам. Один лифт был вызван вниз, но второй словно ждал их.

— Попробуй вызвать наших, у меня не получается, — сказал охранник помладше.

Второй качнул головой.

— Бесполезно, эфир глушат, я проверял.

Между восемнадцатым и девятнадцатым этажами кабина дернулась и прекратила движение.

— Все назад, — спокойно сказал охранник и на пару с товарищем несколькими выстрелами бластера сжег пластиковые створки кабины лифта. Стараясь не прикасаться к почерневшей пластмассе, охранники выпустили своих подопечных на этаж, а затем и сами спрыгнули за ними.

Выбравшись из горелой вони лифта, они бросились к пожарной лестнице. Старомодное стальное сооружение на внешней стене здания гулко отзывалось на стук ног. До крыши оставалось семь этажей. Один охранник бежал впереди, второй прикрывал отход.

Вдруг метрах в тридцати напротив пожарной лестницы беззвучно завис флаер. Стекло одного из секторов колпака кабины ушло вниз, в открывшееся окошко высунулась длинная толстая трубка и плюнула огнем. Лестница затряслась.

— У них тепловик! Бегом! — заорал охранник.

Следующий разряд раскаленной плазмы ударил в лестничный пролет позади Яра. Его бросило вперед. Он вцепился в металлические перила. Обернувшись, он увидел, как секция пожарной лестницы вместе с охранником, бежавшим последним, медленно переворачиваясь в воздухе, летит к земле.

Оказавшийся рядом Аккер оторвал руку Яра от поручня и потянул его вперед.

Флаер со стрелком набрал высоту и завис над крышей.

«Если он сожжет наш флаер… быстрей… быстрей…»

Тепловое ружье где-то наверху шумно выдохнуло, затем до Аккера и Яна донеслось горячее дыхание смерти, а потом закричала Нинель. Аккер выматерился и рванулся вперед.

На крыше пахло горячим камнем и кровью. Выстрел из тепловика ударил рядом с флаером, разворотил цементопластовую панель крыши и отшвырнул охранника в сторону. Тот так и остался сидеть на крыше, привалясь спиной к металлическому парапету, вывернув шею под странным углом и глядя в небо. Нинель Камински, зажав уши руками, пошатываясь, неровными зигзагами шла к флаеру. Аккер подбежал к ней и подхватил на руки. Ежи Чанг стоял на четвереньках в углу крыши и тряс головой. Яр помог ему подняться и повел к машине. Возле флаера он поднял голову и посмотрел наверх. Ни флаера, ни стрелка с тепловым ружьем.

— «Пластик» водителя, — сказал Аккер хрипло. И протянул руку в сторону трупа охранника. — У него… надеюсь.

Яр помог усадить во флаер капитана Ежи, подбежав к трупу, нашел у него пластиковую карточку, подобрал валявшийся рядом бластер охранника, сунул оружие за пояс и вернулся к флаеру. Яр уселся на переднее сиденье рядом с Аккером и протянул ему карточку водителя. Аккер опустил колпак флаера и резко поднял машину в небо.

— Да, и это тоже тебе, — сказал Яр и, вынув из-за пояса бластер, вставил его в оружейный зажим под правой рукой Аккера.