Глава 11
Русские после того, как американское военное командование в очередной раз обмануло их с перемирием, неофициально объявили, что летательные аппараты над определенными территориями будут сбиваться без предупреждения. Вашингтон на такую резкую конфронтацию пока не был готов. Все понимали, на какой тонкой ниточке балансирует мир во всем мире.
Бесполетная зона создавала серьезные трудности. Добраться до нужного места на вертолетах Батлер не мог. Поэтому пришлось выдвигаться к точке наземным транспортом, что создавало массу проблем.
Для операции он подобрал несколько самых верных и надежных людей — это были бойцы, проверенные еще в Афганистане и в Ираке. Массовку взял из полностью подконтрольного ему подразделения свободой сирийской оппозиции — отпетых головорезов, преданных лично Батлеру, поскольку он был той кормящей рукой и тем прикрытием, которые позволяли им творить все, что заблагорассудится, и не чувствовать стеснения в оружии и боеприпасах. После этого запросил через своих людей гарантии прохода у полевых командиров Халифата, официально контролирующих территорию, и получил их.
Все участники операции собрались в назначенное время в точке сбора перед границей с Сирией. Потом колонна двинулась в путь и без тени сомнения и раскаяния, не заморачиваясь таможенными и паспортными премудростями, пересекла рубеж независимого государства.
Сидя в трясущемся «Хаммере», Батлер не глазел по сторонам — все окружающее он видел не раз, по этому транзиту неоднократно пробирался на запретную территорию. Он был погружен в свои мысли. Легкая улыбка тронула его губы. Он вспомнил угрюмую морду перебежчика, когда тот узнал, что архив нашли без него. Эта хитрая русская сволочь хотела поторговаться, выставить свои условия. Теперь-то самоуверенности поубавилось. Боится, жалкий ублюдок, за свою шкуру. И правильно боится. Батлер еще окончательно не решил, что с ним делать. Уж очень русский много знает, особенно об архиве Большого Имама. И когда с ним будут работать в штаб-квартире Лэнгли, наверняка наговорит лишнего. Правда, теперь от него просто так не избавишься. О нем знает руководство и строит на него свои планы. Но пока перебежчик в руках резидента, с ним при желании можно сделать все, что угодно, — подготовить несчастный случай, взрыв фугаса, для убедительности отправив на тот свет вместе с ним пару своих сотрудников, которые тоже зажились на Земле. Батлер иногда практиковал подобные процедуры и всегда убивал двух зайцев — избавлялся от ненужных людей и в очередной раз наглядно доказывал руководству, что тут война, пули свистят, смерть за каждым углом, после чего в его дела начинали лезть меньше, а средств выделяли больше. Тут нужно все тщательно оценить. Так что решение он еще не принял.
Но как удачно он нашел тайник! Все-таки правильно в Писании сказано — ищущий да обрящет. Батлер искал очень тщательно, бросил все силы. И сумел найти одного из полевых командиров, еще недавно подчиненных Большому Имаму. После смерти своего лидера тот быстро сориентировался, что ничего хорошего с Кабаном его не ждет, и ушел вместе со своими людьми в свободный полет. Его шайка сначала хорошо пограбила населенные пункты, а потом, на свою беду, схлестнулась с бандой из состава Сирийской свободной армии, находящейся под протекторатом США, и была уничтожена. Это подразделение ССА плотно опекалось Батлером, поэтому его предводитель, вспомнив об указаниях своего куратора, притащил избитого и молящего о пощаде пленника к границе.
Батлеру даже не пришлось применять какие-то изощренные методики допроса, пытки. Пленный спешил сам все сообщить и быть полезным. Он и выдал, что знает, где хранилище Большого Имама. Даже хотел наведаться туда, чтобы пополнить запасы оружия. При этом клялся, что о хранилище ему стало известно совершенно случайно, потому что хозяин оберегал этот секрет, и осведомленных было немного.
Колонна бодро двигалась вперед. Батлер мысленно подгонял ее. Он с нетерпением ждал того момента, когда достигнет цели и упадет с плеч тот груз, что тянул его к земле. Тогда можно будет расправить крылья и действовать без оглядки. У него большие планы. Такие, о которых не обязательно знать в штаб-квартире в Лэнгли. Он давно продумал, как придать новое дыхание выдыхающейся войне. Потому что жил этой войной. Любил ее. И мечтал, чтобы она жила и дальше.
Сладостное какое-то томление от этих мыслей прокатилось по телу, и голова слегка загудела. Его душа вдруг будто охватила всю эту землю. Он как бы смотрел на нее свысока, и она представлялась ему птицей, отчаянно бьющей крыльями, которой он сжимал горло. И много готов был дать за то, чтобы сжать его сильнее.
С головой у Батлера давно не все в порядке. Напрасно говорят, что психи не осознают, что больны. Резидент понимал все. Но он брал на себя смелость полагать, что его состояние, может быть, куда более нормальное, чем у бесчисленных серых обывателей. Да, он видел мир немножко с другой стороны — наблюдал силы, которые рвут его на части. И наслаждался этим. Это, по его мнению, гораздо более нормально, чем по восемь часов сидеть в офисе, а потом ехать на ужин с опостылевшей женой в китайский ресторан, чтобы на следующий день опять в офис. Нет, он не больной. Он избранный. И пока жив, вокруг него будут лететь пух и перья, поскольку именно насилием и хаосом человек может заявить о себе перед Господом и изменить природу вещей хотя бы немного.
Наверное, штатные психологи ЦРУ, узнав, о чем думает один из лучших и результативных сотрудников ведомства, пришли бы в ужас и заперли его в комнате без окон и с мягкими стенами. Вот только не дано им влезть в чужие головы. Эти чудаки слишком много возомнили о себе, тогда как на самом деле не знают ничего.
Резидент еще шире улыбнулся, и водитель «Хаммера» опасливо покосился на босса. Улыбающийся резидент, притом своим мыслям — это не к добру.
Запиликал вызов системы спутниковой связи. Батлер набрал код и ответил. С базы сообщали, что по радиолокации, полученной с самолета дальнего радиолокационного обнаружения и наведения АВАКС, барражирующего вдоль границ с Сирией, рядом с их колонной в вышине нарезает круги русский самолет — похоже, разведчик.
— И какого такого дьявола ему надо? — рявкнул Батлер в микрофон.
— Да они постоянно летают где хотят, — посетовал штабист, сидящий за много километров отсюда, в центре связи, и аккумулирующий информацию о происходящем в регионе с множества каналов.
— Я вас понял. Будем осторожны, — Батлер дал отбой связи.
Русский самолет-разведчик. Уж не по их ли души? Да ладно. Не может такого быть.
Но беспокойство не отпускало резидента. Он хотел приказать водителю прибавить скорость. Но не стал. Колонна шла так, как положено по инструкции — скоростной режим, дистанции. Без инструкции подчиненные дичают. А нарушение инструкций вносит диссонанс в их слабые мозги. Так что он не счел нужным отдавать такой приказ.
Нервы просто разболтались. Надо успокоиться! Батлер вынул фляжку из нагрудного кармана камуфляжа. И глотнул марочного виски. Маленький глоток — не больше. Ровно столько, чтобы взбодриться и не опьянеть.
Через сорок минут они были на месте. «Хаммер» остановился. Батлер выпрыгнул из салона, ударив тяжелыми десантными башмаками о каменистую землю. В лицо бил сильный ветер, поднимая мелкую вездесущую пыль. Внутри нарастало беспокойство. Вдруг ему показалось, что еще недавно здесь кто-то был.
Он осмотрелся. Видимых следов недавнего пребывания людей не нашел. Рядом с торчащими вверх скалами — Перстами Шайтана — проходили две углубленные колеи, намекающие на интенсивность движения, но это ничего не значило. И все равно что-то здесь ему не нравилось.
Батлер прошел к месту, где, по информации, должно было быть хранилище. Нашли они его сразу. Оно было присыпано песком.
Батлер небрежно кивнул моджахедам.
— Работайте.
Сам же отошел, прислонившись к горячему капоту «Хаммера». Не выдержал и приложился еще раз к фляжке. Беспокойство не отпускало, а все больше нарастало. Не выходил из головы проклятый русский самолет.
Моджахеды работали лениво, но все же вскоре разгребли песок.
— Вход есть, — сообщил Батлеру Андерсон, следивший за земляными работами.
— Отлично. Теперь дайте поработать саперам.
Источник информации заверял, что в бункере есть пара закладок, и сказал примерно, где они. Саперы справятся — ребята в ЧВК не зря получают хорошие деньги.
Батлер распахнул дверцу «Хаммера», взял трубку спутникового коммуникатора, чтобы уточнить в штабе по поводу того злосчастного самолета-разведчика. Ничего нового не узнал, кроме того, что самолет никуда не делся. Потом увидел, как моджахеды, не опасаясь возможного взрыва, оживленно галдя, столпились около входа в бункер. Было видно, что их распирает дикарское любопытство — что это за сокровищница Али-Бабы, и не стоит ли рискнуть прибить американцев и самим завладеть добычей.
Батлер вылез из салона и крикнул:
— Андерсон, отгоните туземцев от прохода. И подойдите сюда.
Заместитель резидента вразумил диковатых союзников, которые нехотя разбрелись в стороны, позволив саперам спокойно доработать, и подошел к «Хаммеру».
— Слушаю, босс.
Тут резидента подхватила волна, ударила о тупой бронированный бампер «Хаммера», чудом не переломав кости, и грохнула оземь.
Батлер отключился на несколько мгновений. Сознание вернулось рывком, но все было как в тумане — он ничего не чувствовал и не слышал. Запела в груди тоскливая жалобная струна, и пронеслось в голове — ну вот и все.
Потом он ощутил свое тело. Почувствовал боль от камней, о которые ударился при падении. Затем вернулись звуки.
Резидент приподнялся, посмотрел в сторону бункера, который сейчас был прикрыт клубящейся пылью и дымом.
Рвануло знатно. Наверняка от двух саперов, работавших в бункере, не осталось ничего. Скорее всего, и группа сопровождения сильно поредела.
Батлер присел, прополз метр и прислонился спиной к колесу «Хаммера». Как сквозь туман он видел бежавших к нему людей. Ему помогли подняться, поддерживая за руки.
Он оттолкнул благодетелей. Встряхнул головой. К нему быстро вернулась способность соображать. И главная мысль была — тайника больше нет. Он просто взорвался — по беспечности саперов или так распорядилась судьба — не важно. Наследства Большого Имама не существует.
Пара минут резиденту понадобилась, чтобы окончательно прийти в себя. У него была контузия, хорошо, что не сильная, хотя приложило его знатно. А вот Андерсон пострадал гораздо меньше, очухался быстрее и уже успел раздать приказы. У него уже вторая контузия за последнее время, и обе от взрыва подготовленных вражескими подрывниками сюрпризов. Но ничего, держится бодро.
Вообще они на редкость легко отделались. Взрывные волны напоминали порой Батлеру огромных хищных кошек с непредсказуемым поведением — такая могла и подержать в мягких лапах, но была способна и раздавить в зависимости от настроения. В этом была мистика войны, которая жила по тем непостижимым человеку законам, карая и милуя по своему усмотрению. На этот раз им повезло.
Резидент потребовал у своего заместителя отчет, не замечая, что не говорит, а кричит. И ответные слова пробивались в его уши как через вату.
— Пятеро — безвозвратные потери, из них двое наши, — четко доложил Андерсон. — Еще несколько человек ранены. Все было бы гораздо хуже, если бы вы не отдали приказ расступиться.
— Надо было сидеть в укрытии за километр отсюда, — произнес Батлер, вспомнив русскую поговорку из тех, которыми его щедро пичкал перебежчик, — крепки задним умом.
— Нам надо уходить, — сказал Андерсон.
— Нет! — крикнул Батлер. — Будем разбирать завал!
И как аккомпанемент его словам прозвучал грохот рвущихся боеприпасов. Из зева бункера повалил густой дым, там что-то потрескивало и время от времени взрывалось.
— Мы не уйдем, пока не осмотрим все до последнего уцелевшего гвоздя! — воскликнул Батлер.
— Есть, сэр, — произнес Андерсон, стоя навытяжку и покачиваясь — его мутило и голова кружилась, но приказ есть приказ.
Быстро стемнело. Зажглись переносные светильники и автомобильные фары, осветившие место работы. Когда бункер перестал дымиться, плеваться огнем и грохотать, американцы погнали моджахедов на разбор его содержимого.
Вскоре резиденту стало понятно, как сильно ему повезло. Бо́льшая часть смертоносной начинки склада — ПТУРы, РПГ — не сдетонировала. Рассыпались, обнажив смертоносную начинку, но не взорвались. Если бы рвануло все, то он не отделался бы легкой контузией и ушибами.
Когда через пару часов содержимое бункера было тщательно осмотрено, Батлер сделал еще один важный вывод. Никакого архива здесь не было и в помине. Будь там бумаги или компьютерные носители информации, то при любом взрыве и пожаре от них осталось бы хоть что-то — обугленные, оплавленные куски, зола. Но не было ничего.
Он теперь был уверен, что наткнулся всего лишь на один из оружейных складов Большого Имама. У того имелось в запасе несколько таких тайников, куда складывались полученные от союзников оружие и боеприпасы.
— Черт, а ведь русский прав, — прошептал Батлер.
Вся эта затея ни к чему не привела. Значит, придется плотно сотрудничать с Сотниковым. Может, даже вновь переправить его на территорию Сирии.
Батлер грязно выругался, представив глумливую физиономию русского и его снисходительную улыбку, когда он узнает о неудаче американцев…