Глава 28
Роберт Рид
– Гордая, значит?! – злобно прошипел я, взбежав по ступенькам жилого корпуса и чуть было не протаранив слишком медленно сдвинувшуюся в сторону дверь. – Имеешь право на собственный выбор?!
В мертвой тишине холла мой голос прозвучал слишком уж громко. Впрочем, меня это нисколько не взволновало – заткнув взглядом повернувшуюся ко мне грудастую брюнетку, я планетарным танком пронесся мимо ресепшена и ввалился в лифт.
За десяток секунд, потребовавшихся кабинке для того, чтобы подняться на четвертый этаж, я дважды врезал кулаком в зеркальную стену и разок приложился ногой к ни в чем не повинным створкам. Увы, успокоения это не принесло. Как, собственно, и дальнейшая пробежка по коридору.
Переодевался в спешке, забив на душ, бритье и тому подобные гигиенические процедуры. И почти не задумывался, выбирая костюм, рубашку и аксессуары. Поэтому обратно в фойе спустился через считаные минуты. Но, сделав пару шагов к выходу, остановился как вкопанный. И с хрустом сжал кулаки:
– Эй, как вас там?
– Мэри! Мэри Лестрейд!
– Да мне плевать! Где у нас тут ближайший терминал ЦСД?!
Искомое оказалось в дальнем углу фойе, рядом с зоной ожидания, и я, раздраженно обложив по матери дизайнеров, догадавшихся спрятать «не вписывающееся в архитектурный ансамбль» устройство за декоративным деревцем, сорвался с места в режиме спортивного флаера. И, не дойдя до терминала десятка шагов, активировал голосовой режим выбора:
– Виски «2217 Гленфарклас»! Одну… нет, две бутылки!
– Расчетное время доставки – восемнадцать часов сорок три минуты! – мгновенно отозвался терминал и ожидаемо заработал свою долю мата.
– Отмена заказа! Две бутылки любого виски в ценовой категории от тридцати до семидесяти кредитов за бутылку, которые можно получить в течение трех минут! – с большим трудом заставив себя поумерить рвущиеся наружу негативные эмоции, прорычал я и, даже не проглядев выскочивший на экран список, ткнул пальцем в первую строчку.
Пока контейнер с вожделенным спиртным путешествовал по хитросплетению сети ЦСД, я метался по фойе, как загнанный в клетку тигр. И к моменту, когда над окошечком доставки, наконец, загорелась зеленая пиктограмма, успел дойти до состояния почти неконтролируемого бешенства. Поэтому крышку с первой бутылки сорвал, не сходя с места.
Первый глоток не принес ожидаемого облегчения. Последующие то ли три, то ли четыре – тоже. Скорее, наоборот, обострили и без того яркие воспоминания и заставили в очередной раз вспомнить непроницаемо-холодный взгляд Элли Эванс.
– Самоуверенная сука! – в сердцах выдохнул я, подхватил с лотка вторую бутылку и рванул обратно к лифту. А тремя минутами позже уже шагал по подземному ангару по направлению к своей «Молнии».
Предстартовые тесты прогонял на автопилоте, периодически делая глоток-другой. Рык врубившихся движков флаера, еще недавно будораживший кровь, просто не услышал. Зато на пиктограмму с перечеркнутой бутылкой среагировал практически мгновенно – перевел машину на автоматическое управление и оторвал «Lightning» от пластобетона.
До посадочной пятки долетел, можно сказать, спокойно. И так же спокойно дождался, пока она начнет поднимать машину к многолучевой «звезде» неба, появившейся между лепестками раскрывающейся диафрагмы. А когда решил, что отверстие достаточно велико, чтобы пропустить флаер, убрал большую часть внешнего остекления и кинул машину в зенит…
Пока «Молния» пожирала расстояние между базой и Нью-Вашингтоном, я придирчиво выбирал место планируемого отрыва. Гудение воздушного потока, срывающегося с верхнего края переднего обтекателя, мелькание многоцветных 3D-картинок с сайтов увеселительных заведений, неплохой виски и крайне неприятные воспоминания рвали душу в клочья. И раз за разом вынуждали находить изъяны в каждом из изученных мест.
Не удовлетворяло практически все. Дизайн помещений, мебели и барных стоек, программа планируемых шоу и репертуар музыкальных групп, разнообразие или, наоборот, скудность меню, винных карт и эмотиков, стиль оформления сайтов и т. д.!
Видимо, поэтому, увидев на горизонте многоцветное зарево, висящее над городом круглые сутки, я неожиданно для самого себя ввинтил флаер в петлю первого попавшегося на пути маневрового луча и через полминуты ворвался в скоростной коридор, ведущий в сторону Оушн-сити. После чего врубил автопилот, вывесил перед собой страничку поисковика и вбил в него новые параметры. А еще через девять минут двенадцать секунд нашел искомое и мстительно осклабился…
…Если верить 3D-модели, то мисс Канэко Акеми соответствовала своим фамилии и имени ровно наполовину. Вернее, на треть. Ту, которая касалась масти. Волосы девушки действительно отливали золотом. А вот на ребенка, и тем более на ослепительную красавицу, она не тянула, даже с учетом практически допитой бутылки виски. Впрочем, других полукровок, хоть немного похожих на Элли Эванс, в «Королевской Орхидее» и еще шести аналогичных заведениях мне обнаружить не удалось. Нет, конечно же, японок, носителей части их крови и девиц, косящих под уроженок Ниппона, там хватало. Но большая часть «прелестниц» старательно придерживалась стандартов красоты Империи Восходящего Солнца. То есть отличались избыточным, на мой взгляд, размером головы относительно тела, болезненной худобой, повышенной кривоногостью, косолапостью, а еще практически полным отсутствием талии и груди.
В отличие от них мисс Канэко с легкостью вписывалась в американские стандарты. Да, ножки у нее были чуть короче, чем требовали наши стандарты красоты, а нижние девяносто тянули на все сто десять, но эти мелкие изъяны компенсировались наличием весьма выдающегося бюста. И неожиданной для девушки расторопностью: не успел я забить в форму эскортного договора свои требования и оплатить выставленный счет, как в отдельном окне сайта мне продемонстрировали улыбающуюся Златовласку. Уже стоящую в лифте! Да еще и упакованную в новенький летный комбез!!!
Пришлось ускоряться – пикировать на крышу офисного центра, в котором располагалось эскортное агентство, игнорируя правила парковки, втыкать «Молнию» прямо на крошечный пятачок перед стеклянной башенкой, украшенной цифрой «5», и в темпе вальса оплачивать штраф.
Наплевательское отношение к законам и, соответственно, предположительная толщина кошелька были оценены по достоинству – выйдя на стоянку, «ослепительная красавица» обожгла меня о-о-очень многообещающим взглядом и, невероятно сексуально покачивая бедрами, поплыла к флаеру.
Пришлось ответить тем же. В смысле, раздевающим (и не только) взглядом, а затем и пусть не очень уверенным, но очень резким рывком наружу и к ее двери.
– Акеми! – низкий, с легкой хрипотцой и чертовски волнующий голос полукровки заставил меня на мгновение замереть, сглотнуть подступивший к горлу комок и облизнуть враз пересохшие губы.
– Очень приятно! А я – Томми! – чуть запоздало выдохнул я. Еще бы: стоило девушке почти улечься в спортивное кресло, как ткань комбинезона фантастически красиво обтянула ее грудь, и мне пришлось в буквальном смысле отдирать свой прикипевший взгляд от выдающихся вперед и вверх выпуклостей.
– Любишь скорость? – дождавшись, пока я займу свое место, с непередаваемым предвкушением в глазах поинтересовалась Златовласка.
Я снова сглотнул и торопливо кивнул:
– Ага!
– Здорово! Прокатишь с ветерком?
Вместо ответа я пробежался пальцами по сенсорам, затем убедился, что моя спутница надежно зафиксирована, приподнял нос флаера вверх и отпустил тормоза. Само собой, не совсем, а контролируемо. Впрочем, этого хватило. С запасом – уже через семнадцать секунд, когда «Lightning», «упав» с крыши и уйдя в безумный разгон, вписался в узкую щель между двумя небоскребами, восторженные взвизги моей спутницы перешли в непрерывный режим. А на тридцать четвертой минуте полета, когда мое желание заставило завершить полеты эффектным падением в самый центр посадочной пятки пентхауса первого корпуса жилого комплекса «Афина Паллада», завершились стоном разочарования и… почти не наигранным хриплым выдохом:
– Я тебя хочу до умопомрачения…
После такого признания я на какое-то время выпал из реальности. То есть из «Молнии» выбрался на голых рефлексах, на них же открыл пассажирскую дверь и подал своей даме руку. А потом наступило состояние того самого умопомрачения – я зачем-то вытащил из салона вторую бутылку виски, затем автоматически опустил флаер в личный ангар и так же автоматически задал искину квартиры режим полного обслуживания.
Следующие минут пятнадцать Златовласка испытывала мое терпение – ахая и охая, шарахалась по квартире и высказывала все, что она думает об обстановке, картинах, скульптурах, бытовой технике, акустической аппаратуре, сантехнике и т. д. Каким-то уж очень небольшим кусочком сознания я понимал, что она просто-напросто перестраховывается. Стараясь заранее удостовериться в том, что, согласно договору, в моем пентхаусе присутствует один-единственный мужчина – я. Ну, и заодно забивает в память своего «Хранителя» самые стратегически важные места квартиры, вроде дверей в лифтовый холл и на крышу. Поэтому не препятствовал, а гордо демонстрировал все, что можно и что нельзя. И самую чуточку работал.
Поэтому, когда успокоенная «ослепительная красавица», наконец, решила приступить к выполнению своих обязанностей, вложил ей в руку бокал с красиво выглядящим и приятно пахнущим коктейлем, приобнял за талию, прошептал на ушко что-то очень страстное и увлек в спальню. Где дал пригубить правильно заряженную адскую смесь, выждал десяток ударов сердца и аккуратно опустил обмякшее тело в ближайшее кресло.
Проверять, как функционирует и что передает в Сеть хакнутый и запараллеленный с соответствующим имплантатом простенький бюджетный «Хранитель», особой необходимости не было. Тем не менее я к нему все-таки подключился. И некоторое время любовался необузданным развратом в исполнении себя любимого. Потом один из таймеров ТК напомнил о своем существовании, и я, вздохнув, поплелся к двери, ведущей в ангар с «Молнией».
В «небольшом» помещении, рассчитанном на хранение и обслуживание не самого маленького лимузина со звеном тяжелых ботов огневой поддержки и пары-тройки дорогих «разъездных» флаеров, было тихо, как в полночь на мемориальном кладбище. Секунд эдак пять, от силы шесть. Потом еле слышно прошелестела дверца бокса под сервисную технику, и в промежутке между стеной и чисто вымытым «Lightning» возникла выжатая, как лимон, мисс Эванс в насквозь мокром комбинезоне и с такой же мокрой гривой. При ближайшем рассмотрении оказалось, что личико девушки ощутимо отдает в зелень, в глазах полопались капилляры, а под нижними веками появились тяжелые мешки.
– Прости! – виновато выдохнул я и, увидев, как ее шатнуло, качнулся навстречу. – Мое поведение должно было выглядеть максимально достоверно, а значит, летать я должен был на пределе реальных возможностей! А еще привлекать внимание, дабы любая заинтересованная личность, изучив записи моего полета, убедилась, что в флаере, кроме только что снятой проститутки, никого нет. И не может быть по определению!
Вместо того чтобы по-женски пропустить объяснения мимо ушей и истерично возмутиться или хотя бы намекнуть на те неудобства, которые ей пришлось вытерпеть по моей вине, Элли судорожно вцепилась в первую попавшуюся железяку, кое-как удержалась в вертикальном положении и вымученно улыбнулась:
– Главное, что с базы ты меня вывез. А остальное я как-нибудь переживу.
Слово «переживу» совпало с очередным приступом головокружения. Да таким сильным, что если бы не пальцы, намертво сомкнувшиеся вокруг тяги обтекателя, девушка гарантированно грохнулась бы на пол. Пришлось подхватывать ее на руки и нести в квартиру.
– Поставь на место! – покраснев до корней волос, затараторила она. – Я вся мокрая, и от меня… пахнет!
– Главное, что с базы я тебя вывез. А остальное как-нибудь переживу! – чуть перефразировав ее ответ, буркнул я. – Да и потом, чего еще ты хотела от экстремального полета в грузовом отсеке?
Мисс Эванс промолчала. Но дергаться не перестала – стоило мне перешагнуть через порог, как бедняжка тихонечко взвыла:
– Стой! Куда в квартиру?! Не видишь, с меня течет!!! Поставь меня на ноги и притащи два-три больших полотенца – я разденусь тут, в ангаре!
Само собой, этот крик души был проигнорирован – я донес девушку до ванной, преодолев слабое сопротивление, стянул заляпанный рвотными массами комбинезон и прямо в белье посадил ее в здоровенное пятиместное джакузи. Потом включил воду, настроил комфортный температурный режим и добавил ароматической пены.
– Если что-нибудь понадобится или вдруг почувствуешь себя плохо, то не стесняйся, зови! И можешь никуда не торопиться – все равно, согласно легенде, до середины завтрашнего дня я из дома ни ногой.
– Я могу уйти сама! Ты меня только сориентируй… – мрачно пробормотала мисс Эванс, не отрывая взгляда от чуть розоватых холмов из пены, медленно поднимающихся вместе с уровнем воды. Потом обхватила руками весьма аппетитные ножки и положила подбородок на коленки: – Ты не думай, я помню о своем обещании. Просто пока толком не соображаю…
Соображать Элли начала через час с лишним. Когда вылезла из ванны, завернулась в слишком большой для нее халат, уговорила бокал со стимуляторами и кое-как доплелась до выделенной ей спальни. Правда, рассказывать ни о чем не спешила – уселась на кровать, невидящим взглядом смотрела куда-то сквозь меня и кусала губы.
Я ее не подгонял. Ибо не видел смысла. Поэтому находил себе занятия по душе – экспериментировал с яркостью потолочных светильников, регулировал температуру воздуха и другие настройки климатизатора. А когда понял, что молчание мисс Эванс затянулось, взял и ушел в недавнее прошлое. Чтобы заново проанализировать так быстро закончившийся разговор.
– Элли, у тебя все в порядке? – спросил я, почувствовав, что неслышимый мне разговор перетек в настолько острую фазу, что у Элли оборвалось сердце. И осторожно сомкнул пальцы на ее запястье.
– Подожди минуточку, хорошо? – взмолилась она, причем с таким надрывом, что я перешел в боевой режим. Впрочем, уже через миг она заставила себя успокоиться и даже изобразила что-то вроде улыбки: – Не очень хорошие новости. Сейчас выясню подробности и…
– Жду… – кивнул я и сделал пару шагов в сторону.
Подробности выяснялись довольно долго. Но в какой-то момент этот процесс завершился, и девушка вспомнила о моем существовании:
– Неожиданно нарисовались небольшие проблемы. Не бери в голову, я разберусь…
В этом ее «разберусь» не было ни уверенности, ни надежды. Вообще. А вместо них и я, и Элка видели лишь отчаяние и обреченность. Само собой, «не брать в голову» я даже и не подумал:
– Насколько я понимаю, проблемы у тебя ОЧЕНЬ серьезные. И ты с ними справиться не в состоянии.
По губам девушки проскользнула настолько горькая улыбка, что мне основательно поплохело:
– Что-то вроде того…
– Может, сформулируешь задачи, которые тебе НАДО решить?
– А толку?
– По роду своей деятельности я частенько занимаюсь аналитикой, соответственно, могу найти решение, если оно в принципе существует!
Мисс Эванс оглядела меня с ног до головы и недоверчиво усмехнулась:
– Аналитикой? Ты?
– Угу!
– Самопальной или?…
– Или! – не отводя взгляда, твердо ответил я. – У меня установлены нужные имплантаты, причем далеко не самые дешевые. И я умею ими пользоваться.
Такое объяснение ее удовлетворило. По крайней мере, в ее глазах на мгновение промелькнула искорка надежды. Пришлось продолжать в том же духе:
– А еще, если я правильно понимаю, друзей и родственников у тебя не так уж и много. Или ты им не настолько доверяешь, чтобы обратиться за помощью, так? Значит, имеет смысл попробовать принять мое предложение!
Говорить, что мне можно доверять, или утверждать что-либо в подобном духе я не стал, ибо мне почему-то показалось, что проблема, которую пытается решить Элли, настолько серьезна, что решение должно быть принято без посторонней помощи. Так оно, собственно, и оказалось – обменявшись со своим невидимым собеседником еще некоторым количеством фраз, она прервала бессмысленный разговор и устало потерла ладонями лицо:
– Что ж, попробуем. Задачи всего две. Для начала мне нужно скрытно покинуть Давилку. Причем сделать это в течение тридцати – тридцати двух минут. А уже потом надо будет уйти на дно так, чтобы меня никто не нашел… в течение полугода! Идеальным выходом было бы снять квартиру на все шесть месяцев, причем сделать это, не светя моими идентификаторами…
– Если я правильно понял фразу «Чтобы никто не нашел», то для твоих поисков будут задействованы системы контроля и наблюдения и армии, и гражданских силовых структур. Я прав?
Лгать и изворачиваться она не захотела:
– Прав.
– Ну, и в чем причина столь серьезного интереса к какому-то старшему мастер-сержанту?
Мисс Эванс нахмурилась:
– Это не имеет значения!
– Имеет! – не согласился я. – Я могу и вывезти тебя с базы, и снять для тебя квартиру на полгода. Но сделаю это только в том случае, если буду уверен, что оказанная тебе помощь…
– …не выйдет боком тебе самому? – саркастически усмехнулась она и качнулась в сторону выхода.
– …не заставит меня поступиться принципами! – пропустив мимо ушей укол, закончил я. – Поэтому и спрашиваю еще раз: от чего именно ты бежишь? Ты продала на сторону секретные узлы? Десяток крейсеров? Линкор?
Видимо, мисс Эванс шутку все-таки оценила, ибо кинула взгляд на комм и решилась:
– От глубокого ментоскопирования!
– Что ты такого могла натворить?! – ошарашенно спросил я.
– Я – ничего. Но если не уйду в тину, то с помощью информации, которая случайно оказалась в моей голове, найдут и убьют единственного близкого мне человека.
Слово «близкого», сорвавшееся с ее уст, неприятно укололо. Видимо, поэтому я озвучил не совсем то, что собирался:
– Что ж, пока этого достаточно.
– Пока?!
– С базы я тебя вывезу. Что касается съема квартиры, то помогу с ним только в том случае, если узнаю, что, каким боком и почему грозит именно тебе.
– О себе расскажу. Даю слово! – не колеблясь ни секунды, выдохнула Элли. – Но лишь после того, как ты меня отсюда вывезешь…
– Томас, я тебе солгала! Меня зовут не Элеонора Эванс, а Лэрри Акина Болдуин… – тихий голос «старшего мастер-сержанта» оторвал меня от анализа записей и заставил сфокусировать взгляд на лице собеседницы. – Мне семнадцать лет. Я круглая сирота…
Короткие, рубленые фразы, срывающиеся с губ девушки, грубыми мазками рисовали обыденную, но от этого не менее чудовищную картину ее жизни. Почему обыденную? Да потому, что никому не нужных детей матерей-одиночек, вынужденных выживать любым доступным способом, хватало на любой окраине любого города Федерации. Мало того, девяносто девять из ста таких детей, достигнув порога условного совершеннолетия, безропотно устремлялись по стопам своих родительниц. Чтобы в итоге дать жизнь следующему поколению несчастных. Или закончить жизнь в петле, как это сделала моя сестра после нашей с ней «встречи» в публичном доме «Utopia».
Да, некоторые пытались трепыхаться. Но у большинства не было добрых тетушек, владеющих ресторанами. Поэтому их трепыхания лишь самую чуточку оттягивали неизбежный конец.
Единственное, чем подкупала история Лэрри, так это тем, что, живя почти на самом дне социальной лестницы, девочка как-то умудрилась не заляпаться! То есть не пошла по рукам лет в десять-двенадцать, не подсела ни на химию, ни на синтетику, ни на вирт, не ожесточилась, не возненавидела окружающий мир и не впала в хроническую депрессию. Хотя нет, не так, была еще одна причина: она отказывалась сдаваться, даже оказавшись в абсолютно безвыходной ситуации. Что заставляло ее уважать. И, зверея от невозможности что-либо изменить, раз за разом сравнивать с Дайаной, которая не только ушла из жизни сама, но и лишила меня отца.
В общем, монолог девушки я слушал, не перебивая. Лишь изредка сравнивая свои ощущения с выводами Элки, проверяя отдельные утверждения через Сеть и периодически проваливаясь в прошлое. Впрочем, задерживаться в неприятных воспоминаниях себе особо не позволял. Поэтому заставил себя собраться сразу же, как только почувствовал, что тембр голоса Лэрри изменился:
– …Когда убили тетю Стефани, я рванула сюда, в Давилку. Потому, что прекрасно понимала, чем мне грозит близкое знакомство с сержантом Биллом Морриганом. А еще я очень не хотела оказаться на улице и хорошо помнила рассказы дяди Энди о Сквознячке. Оказалось, что рассказы не врут – когда-то написанная программа запустила меня на базу, спрятала под образом Элеоноры Эванс и даже подарила надежду на нормальное будущее…
– Что за будущее? – не мог не поинтересоваться я, наскоро проглядев видеофайл с записью интервью Билла Морригана.
– Сквознячок расписал мне программу подготовки. Если бы я ее прошла, то во время первичного тестирования в армию, флот или ВКС показанные результаты гарантировали бы мне подписание нормального контракта.
Дальнейший рассказ о Сквознячке заставил меня напрячься: ну не мог искин вести себя так, как это утверждала Лэрри. Однако озвучить свои сомнения я не успел – почувствовав, что я начал сомневаться в ее искренности, девушка грустно усмехнулась:
– В отличие от тебя я никогда не слышала ни о коэффициенте разумности искинов, ни о шкале Бергена-Мюнца. Поэтому, выяснив, что мне помогала не программа, а старый друг и сослуживец дяди Энди, я поверила в это далеко не сразу…
– Ты хочешь сказать, что твое бегство связано с ним?
– Ну да! Понимаешь, он каким-то образом докопался до грязных тайн корпорации «Gene…» – тут ее глаза расширились от страха, а голос ощутимо задрожал. – В общем, чьих именно тайн – не важно. Главное, что он решил бежать. Но прежде, чем улететь, навестил меня. Рассказал, что и как мне надо делать в его отсутствие. Подарил банковский чип с небольшой суммой денег. Так, на всякий случай. А я, дура, имела глупость оговорить с ним возможность обратной связи и вариант личной встречи!
Тут Элли облизала пересохшие губы и криво усмехнулась:
– В общем, если меня поймают, ничем хорошим это не закончится. Ни для него, ни для меня…
Я согласно кивнул, затем закинул руки за голову, положил затылок на подголовник кресла и задумчиво уставился в потолок. О чем я думал? О том, что информация, раздобытая анонимным «другом дяди Энди», мне жизненно необходима. Что единственная ниточка, по которой можно до нее добраться, сидела напротив. И что я при правильном подходе мог по ней пройти до самого конца.
Не знаю, чем от меня веяло в этот момент, но вряд ли чем-нибудь хорошим, так как через какое-то время мисс Болдуин нервно спросила:
– Ну, так что насчет квартиры? Поможешь? Если снимешь ее где-нибудь на окраине городка помельче и поспокойнее, то денег на моем чипе хватит с запасом. Причем и на жилье, и на питание до моего полного совершеннолетия…
«Квартира где-то у черта на рогах? Ну уж нет!» – мысленно воскликнул я и холодно посмотрел на свою гостью:
– У меня есть другое предложение. Предложение, от которого ты не сможешь отказаться…
