11. Несколькими днями ранее
В кабаке, где местные искатели удачи просаживали заработанные непростым трудом денежки, Дмитрий не бывал сто тысяч лет. С тех пор, как сам хаживал в Зону и пару раз инкогнито забегал сюда в расчете поживиться новыми знаниями у вольных профессионалов.
«Толстый Сталкер» за минувшее время практически не изменился. Тот же фасад из красного кирпича и мигающие над входом разноцветные буквы, составляющие название. И рекламный баннер над ними все тот же – коротконогий пузан с шампуром в руке. И кусочки мяса, сползающие с шампура и размеренной шеренгой перелетающие в то и дело раскрывающийся рот толстяка…
Правда, теперь над баннером светился слоган: «Заправься перед Зоной». Цвет надписи тоже менялся.
Судя по всему, у хозяина кабака дела идут очень даже неплохо. Да и странно было бы им идти неважно – при таком количестве сталкеров в местном Предзонье и огромной популярности заведения среди этой шатии-братии.
Вывод подтверждался и тем, что хозяин оказался прежним. За стойкой, перетирая стаканы для коктейлей, торчал Дьякон. В миру – Антон Иванович Дьяконов.
Внутренности кабака тоже почти не изменились. Над стойкой по-прежнему висел портрет Аркадия и Бориса кисти неизвестного художника. Проемы между окнами украшали фотки наиболее известных артефактов, добытых сталкерами у Стерви: «батарейка», «хабарик» и прочая мелочовка.
Разве что стулья возле столов совсем другие. Наверное, старую мебель переломали в многочисленных потасовках…
В этот час клиентов у Дьякона было немного. Пяток человек неприметного вида, скромно сидящих в разных концах обеденного зала. Ни шума, ни разговоров, мать их за пилотку!..
Дьякон очередного клиента не узнал. Или просто прикинулся, что видит впервые. По заплывшей жиром физиономии хрен чего поймешь…
Специально, что ли, работники общепита наедают такие хари? Впрочем, нет, майор Федор Иконников никакого отношения к общепиту не имеет, однако физиономия у него тоже – не объедешь, не обойдешь!
– Доброго вам денечка! – Хозяин кафе профессионально воссиял. – Чего пожелаете? У нас сегодня прекраснейшее жаркое из барашка, который еще утром в компании с мамкой травку пощипывал…
Дмитрий молча достал из кармана служебное удостоверение и медленно, прикрыв широкой спиной так, чтобы другие посетители не заметили, положил перед Дьяконом. Тот опустил глаза, внимательно ознакомился с ксивой, не беря в руки, и кивнул:
– Слушаю вас, уважаемый!
Дмитрий так же незаметно вернул документ в родную обитель.
– Меня, Антон Иванович, интересует Евгений Бустрыгин, пацан, который некоторое время назад работал и жил у вас.
– Что именно интересует?
– Где вы его отыскали?
Дьякон поднял глаза к потолку, словно вспоминая.
– Никакого нарушения закона. Пацана ко мне привел Бустер… есть у нас сталкер с таким погонялом… Впрочем, вы его, наверное, знаете, он уже несколько лет в Зону хаживает.
Дмитрий и ухом не повел.
– Бустер сказал, что в горячей точке погиб его родной брат… Имя, уж извините, теперь не помню… А после брата остался сын сиротой. Бустер сначала хотел устроить племянника у себя, но жена высказала по этому поводу некоторое неудовольствие. Вот он и привел пацана ко мне, попросил куда-нибудь пристроить… Ну а дядьке Антону что? Я помочь человеку – завсегда пожалуйста. Тем более хорошему знакомцу. К тому же на производстве как раз в ту пору работник требовался. Принести там, унести, помыть, почистить… Ну и пустил пацана. Условия обычные – крыша над головой и пансион. Свидетельство о рождении у него было в полном порядке. И регистрация оформлена – по адресу самого Бустера. Все как положено! Ни малейших нарушений!
– И как пацан вам показался?
Дьякон снова возвел очи кверху:
– Да ничего, прямо скажу, паренек. Вполне себе трудяга. Совсем не из тех, кто горазд в первую очередь от работы отлынивать и коих большинство. В общем, грех жаловаться. Мне, правда, показалось поначалу, что у него не все дома.
– В каком смысле? Типа непризнанный гений?
Дьякон усмехнулся:
– Типа пыльным мешком из-за угла шандарахнутый. Извините, ради бога, за столь непарламентскую формулировку, но она описывает состояние его мозгов наиболее адекватно… Я его, беднягу, даже жалел поначалу.
– Поначалу? – Дмитрий навострил уши. – А потом?
– Потом? – Дьякон пожал плечами. – Потом суп с котом, простите за вульгарность! Потом он меня попросту пугать начал. Работает, работает, посуду моет или картошку чистит… И вдруг замрет ни с того ни с сего, будто статуя. Левую руку вытянет вперед, прямо перед собой, и стоит так с полминуты. А то и дольше. Будто стихи декламировать намеревается. За каким шутом – одному богу известно. Посмотришь на него – и оторопь берет. Ни слова, знаете ли, не добиться, словно язык проглотил! – Дьякон будто споткнулся и замолк. Физиономия его слегка скривилась и даже чуть закаменела. Похоже, вспомнил что-то не слишком приятное…
Дмитрий молча ждал продолжения.
– Потом парень Зоной заинтересовался, – сказал наконец Дьякон. – Серьезно на нее подсел. По Интернету принялся лазить и разные теории изучать. Я ему говорю: «Зачем тебе все это?» А он мне и выдает: «Чтобы бороться, надо знать – как». Это он, похоже, с Зоной намерен бороться, прости меня господи!.. В общем, я понял, что впереди у пацана только две дороги – либо в яйцеголовые, к «менгелевцам», либо прямиком в сталкеры. А поскольку человек обычно выбирает кратчайшую, то и вообще одна. В яйцеголовые-то с улицы не попадешь, там университеты надо оканчивать. А куда ему учиться, от кухни да подсобки? Короче, так оно и получилось. Однажды Бустер пришел и объявил мне, что, мол, хватит парню типа бабы возле кухни ошиваться, пора, мол, обучать его сталкерскому мастерству. – Дьякон развел руками. – Жеке, наверное, самому этого хотелось, потому что он дяде и слова поперек не сказал. Ну а дальше про пацана не у меня надо спрашивать. Вроде бы Бустер пристроил его в жильцы к какой-то старушенции где-то поблизости. Однако подробностей не знаю, не мое это дело стало, моя помощь закончилась. На районе пристроил, но адресом я не интересовался. Да вы Бустера-то спросите!
Судя по всему, здесь поживиться Дмитрию больше было нечем. С клиентами кабака разговаривать не стоит, иначе по окру́ге пойдет ненужный звон.
– Спрошу обязательно… Спасибо, Антон Иванович, вы нам очень помогли, – сказал он, собираясь отваливать.
– Может, все-таки жаркое отведаете? За счет заведения…
Дмитрий мысленно усмехнулся – Дьякон принялся искать подходы к федералу, который может оказаться полезным. Мало ли как жизнь повернется…
– Спасибо! Я не голоден.
– Тогда, может, рюмочку? Или кружечку пивка?
– Нет. – Дмитрий покачал головой. – Я, к сожалению, на службе. Начальство учует, устроит мне кровавую баню.
– Ну да, ну да, служба воли не дает… А чего пацан натворил-то?
– Пока, слава богу, ничего… Полагаю, Антон Иванович, вас не надо предупреждать, что распространяться о нашем разговоре не стоит. Кому бы то ни было!
– Какие сомнения, начальник! – Дьякон напустил на физиономию добродушную улыбку.
Но было хорошо видно, что ему совсем не до веселья.
* * *
Убравшись из «Толстого Сталкера», Дмитрий сел за руль родного минивэна и задумался о дальнейших оперативных мероприятиях.
Можно, конечно, попытаться отыскать ту самую бабушку-старушку, о которой упомянул Дьякон. На районе… Но весьма сомнительно, что она сможет рассказать о своем постояльце больше, чем выложил владелец кабака. Для нее же он – просто жилец. Небось в магазин ходит, продукты ей таскает… Не, ничего она Дмитрию не расскажет. А вот предупредить парня, что им интересовались, может запросто. Старые люди нашего брата вообще не очень жалуют. Так что глупостей мы совершать не станем.
Ясно одно: этот Жека – весьма любопытный экземпляр. И если еще раз приложить хрен к носу, то наиболее напрашивающийся вывод мы с Жорой-Лисом уже сделали: Жека – и в самом деле исчезнувший в Зоне сталкер Ментол, только чудесным образом помолодевший, мать его за пилотку! А это предположение требует не безудержных скачек по окрестностям, а дальнейших размышлений.
Объяснить случившееся несложно – отправившись по заказу физиков из НИИ имени Менеладзе за ускорителем времени, Ментол обнаружил в Зоне совсем другой артефакт. Тот самый, что в сталкерских байках известен под названием «молодильное яблоко».
Да, до сих пор он существовал именно в байках, но это и неудивительно. Тот, кто его отыскал, никогда и никому о находке не скажет. Себе дороже! Это вам не ускоритель, это средство от старости! Великая мечта любого человека! Прожил сталкер энное количество лет, сбегал в Зону и эти годы скинул. И так пять раз. Да не пять, а сколько угодно! Правда, проблема – сколько угодно эту штуку в Зоне отыскать… Стоп, а на хрена ее постоянно искать? Нашел однажды, приныкал где-нибудь там же, в Зоне… да хоть прикопал в каком-нибудь подвале, чтобы посторонние не наткнулись. И вся недолга! Считай, эликсир бессмертия у тебя в кармане! А если «молодильное яблоко» омолаживает только тело, а все знания и опыт остаются с тобой!.. Ух ты! Это же вообще бесконечное счастье!
И тут ему пришла в голову блестящая идея.
* * *
Дмитрий Куприянов был сыном системы, в которой работал.
Когда он учился в спецшколе ФСБ, в его мозги загнали немало знаний и умений, которые обыватель охарактеризовал бы словом «бесчеловечность».
Дмитрию было хорошо известно, что порой вполне допустимо убить человека, и это будет оправдано всеми. Он имел представление о ситуациях, когда беспардонная ложь оказывается самым лучшим поступком. Когда предательство вовсе не предательство, а правильная стратегия…
И еще он хорошо знал, что, трудясь на государство, не стоит забывать и о себе, любимом. По крайней мере если эта «незабывчивость» не приносит ему, государству, вреда.
В общем-то с работой Дмитрию повезло. В Зоне обстановка такова, что начальству проконтролировать тебя практически невозможно. Да и в Предзонье – крайне сложно. Это вам не нормальные города, где видеокамера чуть ли не на каждый фонарный столб присобачена, где тебя в любую минуту снимают, и при желании всегда можно узнать: куда ты отправился, с кем встретился, какие продукты купил в ближайшем супермаркете, какую женщину привел к себе домой, в котором часу она от тебя ушла…
Существует довольно распространенное мнение, что Периметр в любой момент может сдвинуться, неотвратимо увеличивая площадь Зоны, а потому вбухивать государственные финансы в технические средства наблюдения нет никакого смысла. Тем более что бывали случаи, когда близость Периметра попросту мешает их работе…
В общем, имеются все возможности, ударно трудясь на государство, позаботиться параллельно и о родном кармане.
Собственно, почти все так и поступают. Майор Иконников кормится непосредственно от Периметра, продавая сталкерам возможность беспрепятственно пробираться в запретные для штатских районы Предзонья. Налоговики берут мзду с перекупщиков, закрывая глаза на торговлю артефактами. Свой маленький гешефт делают и сотрудники пожарных и санитарно-эпидемиологических структур. Все как везде и все как всегда. Такова жизнь…
И почему бы капитану Куприянову не двинуться по стопам коллег? Тем более что теперь он прекрасно представляет, какие меры для этого следует предпринять. И именно за эти меры он сейчас и возьмется! Ну и приказ полковника выполнит. Параллельно.
* * *
С Капачинским Дмитрий договорился встретиться тоже в кафе. Но не в «Сиротала», а неподалеку от работы, в «Розе ветров». Здесь сотрудники Управления бывали часто, и присутствие особиста никого бы не удивило. Тем более что встреча совершенно легальная – для того, чтобы выполнить приказ полковника.
Время было уже не обеденное, поэтому заказали по чашке кофе.
– Чем же моя скромная персона заинтересовала столь серьезную государственную контору? – спросил Капачинский, когда Дмитрий продемонстрировал ему служебное удостоверение.
Лицо заведующего физической лабораторией НИИ имени Менеладзе походило на физиономию гипсовой статуи. Видимо, внутренняя борьба с собственной напряженностью привела к совершенно противоположному результату. Судя по тому, что в свое время рассказывала о завлабе Моцарелла, беседу следовало начинать доброжелательно, но настойчиво. И потом не давать голубчику трепыхаться.
– Я понимаю, что наша работа должна курироваться соответствующими федеральными службами, – продолжал Капачинский, – но, по-моему, за последнее время у нас ничего особенного в лаборатории не происходило. Рутинная возня над давно спущенными исследовательскими темами, которые то ли приведут к положительному итогу, то ли нет. – Завлаб скептически пожал плечами. – Разумеется, отрицательный результат в науке – тоже результат…
– Видите ли, уважаемый Михаил Владимирович, – мягко перебил Дмитрий, – разговор у нас пойдет вовсе не о нынешней работе вашей лаборатории. Некоторое время назад, еще при прежнем институтском руководстве, вы пытались пробить тему, связанную с организацией изучения объекта «Бэ ноль два».
– Ну да, было такое. Однако у Константинова, тогдашнего начальника отдела планирования исследований, я понимания не нашел. Тему он зарубил под корень. Так что… – Капачинский развел руками.
Куприянов чуть улыбнулся:
– Зарубил-то он зарубил. Но, насколько мне известно, вы пытались заниматься объектом самостоятельно, без финансирования.
На мгновение лицо завлаба тронул страх. Но тут же исчез.
– Донес все-таки кто-то… Ну, это в нашей среде сплошь и рядом. Мозгов на успешную научную работу не хватает, а вот доносец настрочить – тут мы великие мастера. – Капачинский явственно скрипнул зубами. – Ну да, и такое было. Вы, наверное, слышали легенду о том, как в Зоне появились бездонные фляги для воды. Якобы по желанию сталкеров, по так называемому «заказу»… Ну, вот и мы попробовали заказать нужный нам артефакт и получить к нему доступ. Я тогда потратил свои личные средства, чтобы доставить заказ из Зоны. Нанял сталкера, чтобы он вынес.
– И как звали сталкера?
– Сталкера звали Ментол. Один из лучших специалистов своего дела. Однако из Зоны он не вернулся. А на другого моих средств уже не хватило. Я предложил коллегам скинуться, но меня не поддержали. Тут в первую очередь вера нужна. В успех…
Куприянов снова мягко улыбнулся:
– Откуда вы, Михаил Владимирович, знаете, что Ментол из Зоны не вернулся? А может, он заныкал ваш артефакт и скрылся с ним?
– А смысл? Он же физической сущности этой штуки не знал. Только внешний вид да место, где она может находиться. К тому же я интересовался потом. Среди сталкеров ходили разговоры, что он погиб. Как они в таких случаях выражаются – гикнулся. В общем, ничего у меня не получилось. – Капачинский снова сокрушенно развел руками.
– Однако вы ведь снова намерены взяться за тему над ускорителем времени. Я правильно понимаю?
Глаза у завлаба на пару секунд стали круглыми, и челюсть отпала. Но потом он взял себя в руки и даже погрозил Дмитрию пальцем:
– А ведь я не говорил вам, что артефакт был ускорителем времени. Похоже, доносчик находился в ближайшем моем окружении, среди сотрудников лаборатории. И я даже догадываюсь, кто это. Ева Сыркова?
Куприянов усмехнулся. Уже без мягкости. Такое знание этому яйцеголовому можно теперь и позволить. Перейти, так сказать, в режим доброй воли…
– Вы правы. Это она.
– Экая сука! Тварь!!! Доносчица! – прошипел завлаб. Никаких раздраженных выкриков он себе не позволил.
Куприянов снова усмехнулся:
– А вот теперь вы не правы. Она вовсе не тварь и не доносчица. И больше вам знать про нее не нужно. Для вашего же спокойствия.
Глаза Капачинского вспыхнули возмущением.
– Ну, спасибо! Благодетель вы мой! – Было видно, что он хочет вскочить и закончить разговор.
– Спокойнее, Михаил Владимирович! Что вы, право, как ребенок? Мы с вами один хлеб едим. Государственный. И личные интересы вынуждены подчинять в первую очередь интересам государства.
Завлаб поразмыслил несколько мгновений и угомонился.
– Да, правда ваша, конечно. Хорошо, все равно нет смысла скрывать. Да, я намерен вновь поднять вопрос о возобновлении научно-исследовательской темы с ускорителем. Мы называем его «бустером». А вы намерены воспрепятствовать мне?
– Ни в коем случае!
– Тогда к чему весь этот разговор? Что вы от меня хотите?
Голос Куприянова снова сделался по-кошачьи мягким:
– Сейчас я хочу, Михаил Владимирович, чтобы мы продолжили беседу в других стенах. Где нас с вами ни в коем случае не услышат чужие уши. Гарантированно не услышат, при специальной технической поддержке. Государственные интересы, знаете ли, не терпят чужих ушей. Поэтому я предлагаю перебраться в мой служебный кабинет.
На физиономии Капачинского явственно возникла подозрительность.
– Вы намерены меня задержать?
Дмитрий чуть не расхохотался. Но тогда обида завлаба легла бы между ними разделительной межой…
– За что, Михаил Владимирович? Помилуйте! Никаких преступлений вы не совершили! Мне просто нужно с вами проконсультироваться. И как раз по вашей специальности.
* * *
Через полчаса, ушедших на дорогу и оформление пропуска для завлаба, они уже сидели в служебном кабинете Куприянова.
Капачинский сразу взял быка за рога. Все-таки человек он был инициативный.
– И какого плана вам требуется консультация?
– Сейчас расскажу, любезный Михаил Владимирович. Только вынужден предупредить: обо всем, что вы сейчас от меня услышите, – ни одной живой душе. Даже сотрудникам вашей лаборатории знать не положено. Дело касается ведущегося сейчас нашим особым отделом уголовного расследования. У вас, конечно, имеется соответствующий вашему служебному рангу допуск к сведениям, составляющим государственную тайну, но тут, уж не взыщите, я возьму с вас дополнительную подписку о неразглашении. И только после того, как подпишете документ, я вам все расскажу. Уж не взыщите…
– Все настолько серьезно? Может, мне вообще лучше об этом не знать?
– Да, очень серьезно! Но лучше вам знать. Дело касается вашего заказанного ускорителя.
Капачинский несколько секунд пожевал губами. Наконец любопытство победило.
– Хорошо. Берите вашу подписку.
Куприянов распечатал бланк, и Капачинский поставил на нем автограф.
– Вот и славно, Михаил Владимирович! А теперь перейдем к делу… Дело в том, что намедни один из криминальных авторитетов Предзонья осуществил ваш давний замысел. Руководимые им сталкеры вынесли из Зоны заказанный вами «бустер».
Сказать, что Капачинский был потрясен, – не сказать ничего. У него даже руки затряслись.
– Значит, нам все-таки удалось… так сказать… сделать заказ? Мы будем допущены к изучению артефакта? Типа право первой ночи… – Уголки его рта поднялись в счастливой улыбке.
Дмитрию даже жаль стало гробить такую откровенную радость, но ничего не поделаешь. Он достал из ящика стола несколько фотографий и разложил перед завлабом. Тот взял их все еще трясущимися руками.
– Что это за руины?
– В эти руины превратился особняк криминального авторитета в день, когда сталкеры доставили ему заказанный вами артефакт.
– Что вы говорите! – Капачинский снова пересмотрел фотографии, потом положил на стол и хлопнул себя кулаком по лбу. – Я понял! Мы – ослы, а не ученые! Вернее, я – осел! Конечно же! – Он воздел к потолку руки. – О, какой я безмозглый дурак! Ведь это на поверхности лежит!
– Что вы имеете в виду?
Капачинский перестал сокрушаться.
– Вы не понимаете? А между тем все просто! «Бустер» ускоряет время. А что происходит с любыми предметами со временем?.. Правильно, они портятся. Дома постепенно разрушаются… А мне это и в голову не пришло. Вы говорите, особняк криминального авторитета? То есть новодел! А руинам этим уже тысячи лет… Нет, я – осел!.. Наверное, необходимо было при заказе подумать об ограничении скорости времени. Скажем, чтобы оно текло всего лишь в два или три раза быстрее. Для начальных исследований этого бы вполне хватило. И для людей не опа… – У него снова распахнулись глаза. – Подождите! А что случилось с людьми?
– Да по-разному… От авторитета остался только скелет. Как и от остальных обитателей его дома. А сталкеры здравствуют и поныне. Вот мне и хотелось понять – почему?
На чело Капачинского пала задумчивость.
– Надо поразмыслить.
И процесс «поразмысливания» начался. Завлаб время от времени пересматривал фотографии и молчал. Дмитрий ждал.
– Теперь я понял, – сказал наконец Капачинский, – что случилось со сталкером Ментолом. Он был первым, кого убил «бустер». Непосредственно в тот момент, когда обнаружил в Зоне артефакт. Что касается вопроса, почему эти ваши сталкеры остались живы, то, видимо, потому что они часто бывают в Зоне, и на них, по-видимому, «бустер» не действует… – Он снова легонько хлопнул себя кулаком по лбу. – Хотя нет, тогда бы и Ментол не пострадал. Тогда причина должна быть другой… Скажем, угробив Ментола, «бустер» разрядился. А потом, когда сталкеры его отыскали, принялся, скажем, подзаряжаться от них энергией. И подзаряжался все то время, пока они вытаскивали его за пределы Зоны. А потом, уже здесь, в руках вашего авторитета, снова сработал… Позже жертв не было?
– Нет. Хотя надо честно сказать, что следователей и экспертов на руинах побывало немало. Но все остались живы.
– То есть моя гипотеза вполне имеет право на существование. – Капачинский, не удержавшись, самодовольно улыбнулся. – Вы нашли сам артефакт?
– То-то и оно, что он там отсутствует. Наши эксперты развалины особняка по кирпичику разобрали. Чуть ли не через сито просеяли. Но ничего похожего не обнаружили. Так что ваша гипотеза, Михаил Владимирович, отнюдь не все объясняет. Подумайте еще.
Капачинский вновь погрузился в размышления. И снова пришел к какому-то выводу, с которым тут же и познакомил Дмитрия.
– Тогда есть другое объяснение. Артефакт одноразового действия. Сработал и самоуничтожился. Потому его на месте катастрофы и нет. А Ментол погиб совсем по другой причине… Кстати, а «бустер» в Зоне отыскали на том самом месте, какое мы заказали?
– Да.
– А скелет Ментола рядом с ним не лежал?
– Нет, не было.
– Видимо, Ментол до него и не добрался. Погиб еще по дороге к цели. Думаю, это наиболее логичная гипотеза.
– Подождите, Михаил Владимирович! Вы сказали, артефакт одноразового действия… Разве вы такой заказывали?
– Ну… Честно говоря, мы тогда на эту тему вообще не думали. Всего ведь не предусмотришь. Тем более в совершенно новом деле.
Дмитрий уже с трудом успевал оценить фонтан догадок, порождаемый разумом завлаба. Яйцеголовый есть яйцеголовый. Из него идеи выскакивают, как гильзы из пулемета.
– И все равно не получается. Тогда бы «бустер» первым делом угробил тех, кто его нашел, и остался валяться на указанном вами месте.
Капачинский пожевал губами:
– Да, не получается. Надо еще поразмыслить.
– Поразмыслите. Но уже вне стен моего кабинета.
– Хорошо. Как только что-то придет в голову, я вам сообщу. Как тут у вас выходить на свободу? – Капачинский встал. – Пропуск подпишете?
– Подождите, Михаил Владимирович… Это еще не все, для чего я вас пригласил.
Завлаб вернулся в кресло.
– У меня к вам просьба… Не могли бы вы со своими сотрудниками снова произвести ту же самую операцию? Сделать еще один заказ на «бустер». Только уже с учетом всех фактов, о которых вы сегодня узнали. Чтобы он не гробил людей, едва попав им в руки. Место появления артефакта можете выбрать то же, чтобы сталкеры прошли к нему уже знакомой дорогой. Как смотрите на такую просьбу?
Капачинский аж просиял.
– Разумеется. Мы сделаем это хоть сегодня. Вот только до работы доберусь. Впрочем, нет. С народом поговорю сегодня, а процесс заказывания проведем завтра… – Улыбка сошла с его лица. – Но только при одном условии. Когда ваши сталкеры вытащат новый «бустер» из Зоны, мы непременно должны участвовать в его изучении. В конце концов, это наша идея и наша… если можно так выразиться… разработка… Кстати, я могу рассказать своим сотрудникам, что в первый раз нам это удалось? Что идея оказалась вполне осуществимой…
Дмитрий улыбнулся:
– Думаю, это поможет вашим сотрудникам, разбудит у них фантазию и веру в возможность. Единственная просьба к вам – без подробностей. Никаких имен! И заранее предупредите, что с них завтра же будет взята подписка о неразглашении. Я организую соответствующее поручение вашему первому отделу. – Он отметил магнитную карточку пропуска на компе и протянул завлабу. – Вы свободны. Всего наилучшего! Жду от вас вестей.
Капачинский с одухотворенным видом убрался восвояси.
На следующий день, после обеда, он позвонил Дмитрию.
Тот сразу перевел канал связи в закрытый режим.
– Слушаю вас, Михаил Владимирович.
– Мне пришло в голову еще одно объяснение, почему сталкеры, вытащившие из Зоны «бустер», все-таки остались живы.
– Да?
– А что, если они оказались способны воздействовать на артефакт? Держать его, так сказать, в ежовых рукавицах.
– Вы думаете?.. Никогда не слышал ни о чем подобном.
Лицо завлаба на мониторе искривилось в полуулыбке-полуусмешке.
– Так вы и о возможности заказать артефакт прежде не слышали. Однако сами пытаетесь использовать эту возможность. Как говорится, Зона есть Зона… По крайней мере ничего другого мне в голову не приходит.
Он был прав. Как ни крути, а идея эта требовала осмысления. Кто знает, как Зона воздействует на сталкеров? Почему-то такие исследования никогда не проводились.
Типа как у Стругацких от Рэдрика Шухарта родилась Мартышка… Правда, судя по снимкам в соцсетях, дочка Бустера на мартышку совершенно не похожа. Вполне приятный на вид человеческий ребенок…
Впрочем, а как их проводить, подобные исследования? Будь сталкеры государственными служащими, на них удалось бы надавить производственными приказами. Типа проходи ежегодный медицинский осмотр, а не то работы лишишься. Или без премии останешься… Но они – вольные стрелки! Проблем не оберешься!
Кстати, а может, такие исследования и проводили. Только результаты засекретили так, что даже его, Дмитрия, допуск не дает возможности ознакомиться. Ибо получилось такое, что руководство само испугалось и немедленно прикрыло тему.
– Как с тем, о чем мы договорились вчера?
Капачинский показал большой палец:
– Сделано. Место задали то же, что и в прошлый раз. Двор на Девятнадцатой линии, с бомбоубежищем. Работали вчетвером. Каждый специально попросил, чтобы скорость не была слишком большой. Втрое от обычной. О подробностях процесса, полагаю, вам доложит ваш нынешний агент.
– У меня нет агента в вашей лаборатории, Михаил Владимирович, – соврал Дмитрий, приложив руки к груди. – Вернее, теперь появился. Это вы. Но я не собираюсь донимать вас мелочами.
По физиономии завлаба было видно, что он ни на грош не верит. Но продолжать разговор в этом направлении Капачинский не стал. Наверное, понимал, что особисты не могут оставить «менгелевцев» без агентурного внимания. Человек он хоть и своевольный, но очень неглупый…
– В общем, что у нас в результате получилось, сможем определить после того, как ваши сталкеры притащат артефакт для изучения. Вас еще что-нибудь интересует?
– Пока нет. Как только артефакт будет добыт, я вам немедленно сообщу.
На том и распрощались.
Прервав связь, Дмитрий облегченно вздохнул. Что ж, можно докладывать полковнику Костюченкову о том, что пора приступать ко второму этапу операции «Бустер».
