Глава 14
— Ваше Величество, — ослепительно прекрасная женщина присела перед ним в низком реверансе, демонстрируя глубокое декольте, в которое он по привычке заглянул. Бросив на него взгляд из-под ресниц, она обольстительно ему улыбнулась. Взгляд задержался на пухлых губах, которые не единожды доставляли ему удовольствие, пропутешествовал по точёной шее и опять опустился к пышной груди, которая была обнажена на грани приличия.
Он любовался бывшей фавориткой, как ценитель прекрасного отмечая её неоспоримые достоинства, но ничто не шелохнулось в груди. А ведь не так давно у него кровь вскипала при одном только взгляде на неё. Пришлось даже её мужа отправить с проверкой на границу, чтобы не мешался под ногами. Приехав на пару дней на свадьбу к брату, тот запер её в деревне, но прекрасная Алиссания нашла способ вернуться ко двору.
— Как тебе удалось вернуться?
— Пригрозила, что возьму к себе в постель конюха. Гаер решил, что рога от короля предпочтительнее рогов от слуг, — серебристым смехом рассмеялась она, послав ему дерзкий взгляд.
Ясарат отстранённо улыбнулся в ответ, отчётливо понимая, что продолжения у их романа не получится.
— Вы меня разлюбили? — улыбка Алиссании увяла. Совсем не такого приёма она ждала.
— Нет, — в глазах женщины вспыхнула надежда, которую он безжалостно растоптал, — ко мне вернулась та, которую я всегда любил.
Спохватившись, что уделяет ей слишком много внимания, Ясарат бросил быстрый взгляд на супругу. К его удивлению, та хоть и наблюдала за ними, но послала ему безмятежную улыбку. Оставив раздавленную холодностью любовницу, он направился к Мирэль.
— Я говорил тебе, что ты сегодня обворожительна? — произнёс он, целуя ей кончики пальцев.
— Всегда приятно услышать такие слова от тебя вновь. Ещё одна не вовремя вернувшаяся бывшая? — стрельнула она в сторону оставленной им Алиссии, которая натянула на лицо маску вежливости, разговаривая с кем-то из юнцов, всегда вившихся вокруг неё.
— Если хочешь, я её отошлю.
— Зачем же? Если всех отсылать, твой двор лишиться половины женщин, — поддела она.
— Мирэль…
— Всё-всё! — беспечно улыбнулась та. — Я больше насчёт этого не переживаю. Правда.
— Я рад, что ты веришь мне, — произнёс Ясарат и заметил лукавый блеск в глазах любимой.
— Мирэль?! — его рука скользнула на талию жены и, прижав её к себе, он потребовал ответа: — Что ты от меня скрываешь?
— С чего ты взял? — постаралась увильнуть она.
— Ты никогда не умела ничего от меня скрыть. Говори!
— Наш брак благословила Виктория, — не стала больше отпираться та, так как знала, что он не успокоится, пока не добьётся ответа.
— И?!
— И всё! — рассмеялась она, выскальзывая из его объятий.
В душе Ясарата шевельнулись нехорошие предчувствия. Уж слишком довольной выглядела Мирэль.
Чуть позже в одной из комнат дворца он впервые целовался с женщиной ради исследовательского интереса. Сам поцелуй был приятен, но желания не было. Алиссия стонала, тёрлась об него всем телом как изголодавшаяся кошка, но он не чувствовал абсолютно ничего.
— Я знала, что всё ещё не безразлична вам! — счастливо щебетала она, отстранившись и расстёгивая его жилет. Раздеваться Ясарат не планировал и, надавив ей на плечи, опустил на колени. Алиссия была понятлива, и её опытные пальчики взялись за застёжку брюк.
Добравшись до его плоти, на мгновение она замерла, обнаружив, что ей совсем не рады, но тут же пухлые губы принялись за дело. Женщина постанывала, но раньше возбуждавшие его звуки в данный момент только раздражали. Поняв, что его друг предал и реагировать на ласки не собирается, он сам отстранил Алиссию.
— Возможно, вы устали? — предположила она, щадя гордость короля и ласково поглаживая его пальчиками.
— Или после конюхов вы мне уже не интересны, — убрал её руки Ясарат и стал приводить в порядок одежду.
— Ваше Величество, я бы никогда! — вспыхнула Алиссия, но, не удостоив и взглядом стоящую на коленях женщину, король ушёл.
После фиаско, Ясарат срочно нашёл Мирэль и убедился, что мужская сила вновь при нём. Королева была поражена его напором и силой желания.
— Я вспоминаю наше первое время после свадьбы, — смеясь, произнесла она, поправляя платье, юбку которого король просто поднял, спеша добраться до тела. Они тогда действительно отметились в каждом укромном уголке дворца.
А вот Ясарату смеяться совсем не хотелось. Тем не менее он улыбнулся жене:
— Сегодня ночью я освежу твою память, — пообещал он, целуя её. — У меня ещё несколько встреч и я весь твой.
— Стерва! — сжимая кулаки от охватившей его ярости, Его Величество пошёл на поиски своего Первого советника. Красочные мечты о том, как он собственноручно сворачивает тонкую шею наяриты, были прерваны резкой головной болью. Клятва, демоны её побери, напоминала о том, что теперь он даже помыслить не может причинить ей вред!!! Предусмотрительная ведьма!
Гнев на своё бессилие требовал выхода и к Ридгарну он ворвался с шумом, задев рукой вазу. Та упала, разбившись на осколки, но Ясарат ещё и раздавил несколько из них ногой на более мелкие.
— Ты почему всё громишь? — поднял голову от бумаг его Первый советник.
— Твоя наярита благословила мой брак!
— И чем ты недоволен? — смоляная бровь вопросительно изогнулась.
— Верностью!!!
— Хм… Ты хочешь изменять Мирэль?
— Нет, — сбавил обороты король, но тут же опять вспыхнул, — но теперь я этого даже сделать не могу!
— Насколько я понимаю, ты уже пытался? — нейтральным тоном поинтересовался Ридгарн, тщательно скрывая своё неодобрение.
— Только ради эксперимента! Алиссия вернулась, но даже всё её мастерство не способно меня расшевелить.
— А с Мирэль?
— У нас всё хорошо.
— Тогда чем ты недоволен? — Первый советник откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на монарха.
Вышагивавший по кабинету король замер, открывая и закрывая рот, не в силах подобрать достойный ответ.
— Как я знаю, после вашей свадьбы у тебя не было фавориток, и смотрел ты лишь на Мирэль. Что сейчас изменилось? Если благословение вылилось в такую форму, значит, и она никогда тебе не изменит.
— Мирэль любит меня! — воскликнул Ясарат, возмущённый до глубины души одним предположением измены.
— А ты полюбил её с первого взгляда, как увидел. Почему считаешь, что ничего не можешь с другими? Может, они тебе просто стали неинтересны после того, как Мирэль ожила и ты поэтому не реагируешь на них.
— Может быть, — задумчиво ответил Ясарат. Действительно, в словах друга было зерно истины: после того, как к нему вернулась жена, на других он даже не смотрел.
Дельное замечание пришлось по душе. Оно затушило пылающий в груди гнев, и бальзамом пролилось на ущемлённое мужское самолюбие. Уже более спокойно он посмотрел на своего Первого советника и спросил:
— Ты почему с бумагами сидишь? Совсем в затворника превращаешься.
— Дел много и голова болит.
— Почему не позовешь целителя? — монарх, настроение которого стало более благодушным, расположился в кресле напротив
— Не поможет.
— Не понял?!
— Это боль Виктории, я её закрываю, — нехотя признался Ридгарн.
— Она из тебя верёвки вьёт! — возмущённо воскликнул монарх.
— Её из-за меня по нашей связи задело. Я не считаю ниже своего достоинства исправить свою же ошибку.
— Как тебе удалось обойти клятву? — с живым интересом Ясарат подался вперёд.
— Это получилось ненамеренно. Я не успел совладать с эмоциями.
— Жаль, — разочарованно протянул король. К сожалению, этот вариант он при всём желании использовать не мог, хотя досадить наярите всё ещё хотелось. — Спроси у неё, каким образом она нас благословила?
— Она только-только заснула. Я не буду её будить.
— Тебе её сон дороже моей просьбы?! — как монарх он был уязвлён, что не его интересы в приоритете.
— Ясарат, у Вики сегодня был тяжелый день, и если я её разбужу ради твоего вопроса, она тебе в сердцах ещё чего-нибудь пожелает.
Зная вздорный характер наяриты, пришлось признать правоту слов.
— И как ты её терпишь? — посочувствовал другу.
Первый советник усмехнулся:
— Не поверишь, до сих пор не могу привыкнуть, что никто в ванную без стука не врывается и не осыпает меня колкостями.
— Пусть побыстрее принимает дела и отправляй её в Мансан, — распорядился Ясарат.
— В чём ценность того участка? Меня больше рудники интересуют.
— Потом разберёмся с ними, и до клочка земли мне дела нет. Там она сможет больше узнать о наяритах и увидеть, что они значили для народа.
— Вика не желает лечить людей.
— Это временно.
Ридгарну совсем не понравилась улыбка короля, и он весь подобрался:
— Что ты задумал?
— Я? Ничего. Жду, когда Виктория сама выдаст себя и у неё не останется иного выбора. В глазах общественности она твоя Тень, и договариваться всем придётся со мной.
— Не боишься, что меня устранят?
— Мы будем готовы, и усилим охрану. Главное вернуть её сюда до того момента, как информация всплывёт, но и в ином случае она сама поспешит под моё крыло — здесь у неё хоть какие-то гарантии того, что с ней будут считаться.
Первый советник слушал о планах короля и испытывал смешанные чувства. Умом он понимал, какие выгоды стране это принесёт, но было страшно за Вику. Захотелось спрятать её ото всех и найти такое место, где бы она принадлежала только ему.
* * *
Поставив любовницу на четвереньки, Ламмерт намотал на руку золотистые длинные волосы, сжав их в кулаке, и размеренно входил в неё. Мысли азгарна Сириллы были далеки от податливого женского тела под ним.
Сегодняшний день преподнёс немало сюрпризов, и апофеозом стал поздний визит вдовы Владслава. В первый момент он глазам не поверил, увидев её. Мелькнула самодовольная мысль, что она пришла его соблазнить, но внезапно лицо девушки стало белее мела от боли, и она начала оседать. Он решил, что Вику отравили, и бросился к ней. Последующие слова дали понять, что её глазами смотрит Первый советник, и он разозлился. Всё время забывает, что она обычная марионетка, но когда одевшись вернулся, из услышанного разговора с аттаном понял, что прийти к нему было её решением. Цель визита вообще поставила его в тупик. С чего такая забота о нём?!
Его раздражало, что он не мог раскусить её, от этого было невозможно предугадать дальнейшие поступки. Казалось, она состоит из одних противоречий. Скажите на милость, когда шла к нему ночью она о своей репутации не думала, но испугалась, что её увидят у него на руках! Другая бы, наоборот, кичилась, что он её на руках носит, и постаралась бы продемонстрировать окружающим это.
Ещё в голове не укладывались её отношения с Первым советником. Они выходили далеко за рамки общепринятых Хозяин-Тень. Эти двое точно любовники, но и здесь было не всё понятно. То, как она общалась со своим Хозяином… Почему тот всё терпит и даёт ей свободу действий? Она же Тень, что-то не нравится — возьми под контроль! Даже наказал он её случайно, а не намеренно. Отчего безропотно сносит дерзости от неё? Их разговор настолько его заинтересовал, что он даже вышел в коридор за ней, чтобы послушать.
А её откровенность, когда застал женщину в покоях Владслава? Она любила мужа?! Он очень сомневался в этом. И в то же время Виктория даже не пыталась его в этом убедить. Скорее открылась на мгновение, чтобы опять закрыться. Он чувствовал искренность слов и не знал, что и думать. Единственное, в чём он не сомневался, — она любит сына. Рад него она пошла против своего Хозяина, расстроив возможность договора с Базианами.
Он не понимал её: сначала она дерзит ему и выказывает откровенную ненависть, потом помогает и предупреждает насчёт Базианов. Он написал письмо сайку после её визита и отдал распоряжение людям, чтобы того развернули на подъезде к Лотарии, если что.
Ведёт себя как женщина из низов, незнакомая с этикетом, и в то же время её надменность даст сто очков вперёд любой благородной даме. Ловко она избавилась от леди Базиан. Ему оставалось лишь поддержать её. Заботится о своей репутации и в то же время смеётся над тем, что подумает охрана об их передвижениях из спальни в спальню. Раинер и так мог сказать, что те думают, — ничего не понимают, как и он сам.
Девушка под ним уже стонала в голос, а по телу текли капли пота. Раздражённый, что она отвлекла его от размышлений, он наклонился вперёд, вдавливая её лицо в постель, и ускорил движения, безжалостно врываясь в неё. Вскоре тело любовницы задрожало от нехватки воздуха, а он усилил напор. Любил те мгновения, когда женщина под ним балансировала на грани жизни и смерти. Вот тогда можно добиться чистых, незамутнённых эмоций от них, сорвать все маски, какими они любят прикрываться. Он мог раз за разом подводить их к грани. Его игры переживали не все, но те, кто выжил, уже никогда не забудут близость с ним.
Тело любовницы содрогалось в оргазме и борьбе за глоток воздуха. Раинер чувствовал, что ещё чуть-чуть и её ничто не спасёт. Грубо дёрнув её за волосы, позволил вдохнуть. Судорожно хватая ртом воздух, она внутренними мышцами особенно сильно сжала его, и он излился. Ему было всё равно, будет жить она или умрёт. Лишь мысль о том, что иначе придётся вызывать лакеев, чтобы унесли тело, позволила проявить милость.
— Можешь идти, — отослал любовницу, покидая кровать. Сегодня он не был настроен на долгие игры.
Когда вернулся из ванной, постель уже была перестелена, а комната пуста. Потушив свет, он лёг спать.
* * *
И опять я присутствовала на похоронах. На мне было всё то же белое платье, только на этот раз я не поджигала костёр, а лежала на нём вместе с Владом. Привстав на локтях, увидела азгарна, приближающегося с факелом.
— Нет! — закричала изо всех сил. — Я жива!!!
— Вы же сами отказались от кинжала, — холодно напомнил Ламмерт и поджёг дрова.
Как-то быстро пламя взметнулось к небу, отгораживая меня от него стеной. Я попыталась вскочить, но меня остановил Влад, схватив за руку. С ужасом я повернула к нему голову и увидела, как он открыл глаза.
— Жена должна быть с мужем, — произнёс он.
От страха у меня зашевелились волосы на голове. Мой супруг закрыл глаза, но продолжал до боли сжимать мне руку, удерживая рядом с собой.
А жар нарастал. Я слышала, как потрескивают дрова, и чувствовала, как начинает гореть кожа.
— Влад, отпусти! — умоляла я, но он лежал без движения. Его холодная рука удерживала меня, а я рвалась из оков, как птица, попавшая в силки. На мне стала тлеть рубашка, и я закричала от боли, вырываясь, как сумасшедшая.
— Нет!!! — с воплем я распахнула глаза, чтобы увидеть перед собой лицо азгарна. Это он удерживал мои руки, и прикосновения его обжигали холодом. С ужасом рванулась от него.
Увидев, что я пришла в себя, он меня тут же отпустил, и я смогла отползти от него, путаясь в одеяле.
Я была в своей спальне и хоть умом и понимала, что мне просто приснился кошмар, но стала ощупывать себя, чтобы проверить, нет ли ожогов. Моя рубашка промокла от пота, а пряди волос прилипли к щекам.
— Что вы здесь делаете, — мой голос дрожал после пережитого. Я с удивлением увидела позади него перепуганных служанок.
— Вас бужу! — раздражённо ответил мне Ламмерт. — Кормилица пришла позвать вас к сыну на кормление, а вы метались во сне и вся горели. Вас не могли разбудить, и пришли ко мне.
От слова «горели» меня передёрнуло.
— Спасибо, что разбудили. Кошмар приснился, — оправдалась я, потирая запястье. Оно болело, как и во сне.
— Вы метались. Я пытался вас удержать, — произнёс азгарн. Неужели извинился?! — У вас жар.
Положила ладонь на лоб, чтобы проверить. Приснится же! Всё было настолько реалистично, что до сих пор не могла прийти в себя.
— Вроде нет, — сказала я, не чувствуя у себя температуры.
Ламмерт протянул ко мне руку, а я замерла, глядя на неё.
— Дайте проверю, — нетерпеливо произнёс он.
Я всё понимала, уже ночь, а его вытащили из постели. Возможно, от любовницы под боком. Со мной у него скоро никакой личной жизни не будет. Не то, чтобы я насчёт этого переживала, просто старалась думать на отвлечённые темы, прогоняя остатки сна. Пересилив себя, подвинулась на прежнее место.
Он положил ладонь на мой лоб и, нахмурившись, заметил:
— Странно, вы уже не такая горячая.
Я накрыла его ладонь своей, удерживая, и попросила:
— Можно немного холода? Пожалуйста.
В глазах мужчины промелькнуло смятение пополам с удивлением. Умом понимала, что моя просьба беспардонная, но после пережитого ужаса я просто мечтала ощутить прохладу. До сих пор явственно помнила ожоги на своей коже и вцепилась в его руку, не желая отпускать.
Похоже, он понял, что с его конечностью я так просто не расстанусь и проще выполнить мою просьбу, чем пытаться её отобрать. Ладонь начала стремительно холодеть, а я в блаженстве прикрыла глаза, взявшись за неё и второй рукой.
— С вами всё в порядке? — засомневался в моей адекватности Ламмерт.
— Угу.
— Если так, тогда я пойду к себе.
— Да, конечно, — отозвалась, не открывая глаз, и пальцы крепче сжались на его руке. Не всё же ему синяки оставлять. Мне было так хорошо, что я ни в какую не желала расставаться с импровизированным кондиционером.
— Вам тоже нужно кормить ребёнка, — привёл он убойный аргумент.
Пришлось открыть глаза и посмотреть на него с упрёком. Он нашёл то единственное, что могло заставить меня шевелиться.
— Извините, что злоупотребила вашей добротой.
Служанка, что стояла в дверях издала какой-то неопределённый звук и попыталась замаскировать его кашлем. Это напомнило мне, что здесь есть лишние глаза и азгарна действительно лучше отпустить. Помедлив ещё мгновение, с неохотой перестала цепляться за его руку и перевела взгляд на служанку:
— Принесите Филиппа. Я его здесь покормлю.
— И часто вам снятся кошмары? — несмотря на то, что Ламмерт так рвался уйти, отодвигаться он не спешил.
— Такой впервые, — я провела руками по волосам, убирая их с лица. Натолкнувшись на внимательный мужской взгляд, попросила: — Вас не затруднит подать мне воды?
Азгарн встал, а я взбила подушку у себя за спиной и села повыше. Он принёс попить, и когда брала серебряный стакан, усмехнулась. Мужчина потемнел лицом, видимо приняв на свой счёт, и я поспешила объясниться, а то опять решит, что я его за своего слугу держу:
— Не обижайтесь, просто я раньше думала, что вы последний человек, который подаст мне воды, даже если я умирать буду.
— Радуетесь, что на меня действуют ваши чары? — ледяным тоном произнёс мужчина. Он, кажется, всё же обиделся.
Я поперхнулась от такого предположения и громко закашлялась. Кто же такое под руку говорит!
— Скажете тоже! — отдышавшись, выдавила из себя. — Просто ещё раз убедилась, насколько непредсказуема жизнь: тот, кого любила — предаёт, а кого считала врагом — помогает.
— Я рад, что вы не обольщаетесь на мой счёт.
— Боже, упаси! Я никогда не совершу такую глупость.
Несмотря на мои заверения, довольным он не выглядел. К моему облегчению пришла кормилица с ребёнком и избавила от неловкого момента.
— Давайте его сюда, — отставив стакан с водой, взяла сына. Потянулась к завязкам рубашки, но спохватилась и посмотрела на Ламмерта. Тот несколько мгновений смотрел на меня, но потом понял, чего я жду и, не попрощавшись, вышел.
— Госпожа, будьте осторожны, — тихо произнесла служанка. Они переглянулись с кормилицей, и девушка больше ничего не сказав, вышла.
— О чём она? — непонимающе посмотрела ей вслед.
— Азгарн Сириллы жесток, — нехотя добавила кормилица.
— Почему вы все его боитесь?
— Простите, здесь не принято сплетничать, — замкнулась женщина.
— При всех его недостатках, он действительно заботится о благополучии Филиппа и не только потому, что обязан. У человека, который способен на заботу о другом, душа не может быть совсем чёрной.
На меня бросили полный скептицизма взгляд, но ничего не сказали. Я не стала спорить и начала кормить сына. Понимала, что они знают больше меня, и всё же осталась при своём мнении. Ничто человеческое Ламмерту не чуждо. Он, конечно, тот ещё фрукт, но не полное чудовище. Не дал мне упасть, когда я теряла сознание от боли, лечил холодом, сейчас пришёл на помощь.
Сына я положила спать с собой, и кормилица прилегла тут же на кушетке. После кошмара мне страшно находиться одной в комнате, и от их присутствия было спокойнее. Я ради порядка предложила, чтобы женщина пошла и легла нормально, но она настояла остаться на случай, если у меня опять поднимется температура или начну метаться во сне.
К счастью, остаток ночи прошёл спокойно. Никак присутствие Филиппа прогнало всех демонов, что меня терзали.
