Глава 4. Начало пути
Вчера вечером с удовольствием встретился с Мариной. Закройщица флотского ателье, по пошиву формы одежды, в сентябре кроила мне тужурку. После второй примерки я, т. е. мой предшественник, пригласил ее в кино. Пару раз водил ее на дни рождения сослуживцев, таким образом ввел ее в круг своих друзей и знакомых. Как я понял, в то время платоническая любовь с целомудренными рукопожатиями и хождением под руку, была обычной преамбулой к созданию семьи и объявлением друзьями пары с отношениями, типа жених-невеста.
Попала в Измаил Марина по распределению, как выпускница одесского училища этого года. В семье ее родителей, было четверо детей, отец был инженером в Одесском депо.
Моя первая встреча с официальной невестой, прошла удачно. Первое для Марины, мое длительное отсутствия в командировке и известием о моей болезни, заставило ее по-новому переживать разлуку и встречу с женихом. Жених нуждался в заботе, а не поисках не соответствий его поведения.
Известный факт, что первое довольно длительное расставание встречающихся, обычно заставляет их по новому, оценивать своих партнеров. К примеру: девушки обычно встречаются по инерции по принципу, а вдруг что либо получится, в этом случае потенциальный партнер просто числится – потенциальным собственным партнером. Представительница слабого пола, со временем привыкает к мысли, что у нее есть ухажер, который несколько раз в неделю сходит с ней на танцы, или в кино, или на встречу с друзьями. Влюбленность с первого взгляда, как у сильной половины человечества здесь редкость. Бывает, конечно, но очень редко.
Совсем другое дело, когда привычный ритм еженедельных, целомудренных свиданий, каким-то образом нарушен. Умом девица понимает, что ухажер скоро вернется, просто он («ее ухажер, потенциальный муж») вернется через… Привычка – великое дело. Небольшой перерыв встреч, и наконец тут вступает в силу не логика, а эмоции. Ну когда он вернется? Потому, что она уже привыкла иметь в распоряжении своего партнера общению, танцам и кино, встречам в компании. В этот случае, логике нет места, начинает почти ежечасно проявляться мысль, скорее бы он вернулся. Проходит несколько дней и женская логика вдруг осознает, что он ей нужен постоянно. Вот тогда и рождается любовь – ее к нему. Все, она готова перейти от целомудренных объятий к жарким поцелуям. Это уже ей нравится. Ведь логика и эмоции пришли к единению. Она начала влюбляться. Новизна ощущений притупила память первых свиданий с моим предшественником.
Поэтому на пирсе, и у меня в каюте, уже была эмоционально готовая к серьезным и близким отношениям девушка, где главное не слова, а жаркие объятия. Нет, в каюте ничего слишком близкого не произошло, разговаривать от меня, уже не требовали, главное быть рядом. Говорила она, обнимала тоже она, словарного потока с моей стороны не требовалось, так пару слов для поддержания темы. Посидев и нацеловавшись в каюте, через часок мы пошли на берег, и еще часок потратили на прогулки 200 м от КПП и обратно, так с десяток раз. Марина была из образованной семьи, поэтому помнила почти наизусть Гиляровского с Толстым и радостно цитировала Есенина. В общем кажется мне повезло и в этом вопросе. Так как сход с корабля мне был запрещен, тогда я отправил с ней сопровождающим оповестителя, ему все равно положено знать, где меня можно найти, когда я на берегу. Невеста входит в число обязательных знакомых в системе оповещения.
Вторая встреча была организована мной с помощью уже двух оповестителей, которые были использованы мной с двоякой целью. У оповещаемого, всегда должно быть два оповестителя, так как если с первым, что либо произошло, то его дублирует второй. Теперь первый оповеститель ведет и показывает второму, где живет моя невеста, которую он отводил вчера домой. А я в этом случае просто их сопровождаю и провожу официальное учение с оповестителями. По крайней мере, они должны так думать, с моих слов в их инструктаже.
Мне запрещено командующим покидать без сопровождения флотилию. Оповестители и стали сопровождающими. А кто откажется пойти на бесплатную прогулку по городу, с заходом в центр города, в кино и офицерское кафе на мои посиделки с невестой. Бесплатное мороженное и лимонад, того времени, все любят, а краснофлотцы – тем более.
В кино, название меня не интересующее, мы просто целовались, и в подъезде коммунального общежития, и в парке. А в остальное время, прохаживаясь, обнявшись, не всегда надо говорить. По-моему – я влюбился!
Сегодня день начался с поездки в 46 отдельный зенитно-артиллерийский дивизион. С утра я постарался поговорить с Матвеевым (начальником ПВО флотилии). Главная цель – убрать трения и постараться настроить его к мысли – я не критикую его работу, а провожу в жизнь его летние слова на занятиях о немецкой авиации. Узнав новинки, стараюсь с его помощью поднять наш уровень ПВО до, лучшей на флоте. Ведь это он летом рассказывал о пикировщиках. Я просто, мол, покопался в информации глубже и теперь его начинания хочу провести в жизнь. В общем, занялся лестью и подхалимством, стараясь внушить полковнику, что это его идея была совместить береговую и морскую противовоздушную артиллерию и силы. Через полчаса я получил зеленую улицу в действиях и молчаливую поддержку. Возможно на словах, а там посмотрим.
На учении, по проверке зенитного дивизиона пользуясь покровительством командования, постараюсь показать необходимость создания новой противовоздушной тактики береговых зенитчиков по новым самолетам. Заинтересовать проведение опытов и учений, на которых 76-мм зенитки устанавливаются на кораблях, баржах (как плавающие зенитные артбатареи), ввести мысль установки одиночных зенитных орудий и пулеметов на небольших ботах, и использования их как катеров и кораблей ПВО.
Для этого надо было организовать дискуссию на месте, спровоцировав ведение беседы по своему сценарию.
Аэродром 96й эскадрильи, находился восточнее Измаила (в районе нынешнего радиоцентра Украинского Дунайского пароходства), его прикрывала батарея 76-мм зенитных орудий обр. 1931года нашего 46-го зенитного дивизиона.
На проверку дежурной ЗАБ ст. лейтенанта Григория Матвеевича Охота – собрались командующий, начальник ПВО полковник Матвеев, командир зенитного артдивизиона капитан Шило Николай Минович, командир ЗАБ лейтенанта Кашина, командир 96й эскадрильи капитан Александр Коробицын, командир дивизиона мониторов капитан-лейтенант Всеволод Александрович Кринов, флагманский артиллерист старший лейтенант Михаил Евгеньевич Подколзин – в общем, все кто имеют отношения к ПВО флотилии.
Объявили тревогу, по отражению атаки пикирующих бомбардировщиков – и началось обычное показное учение, с докладами и командами и т. п. Короче, все как обычно.
Пришлось брать ведение в учение вводных, в свои руки.
На планшете ПВО наношу мелком метки имитируемой цели на планшет ПВО. Планшетист на имитаторе карты с окружностями зон ПВО и радиальной разметкой (планшет ПВО) при помощи каретки прокладывает курс цели и скорость цели (цель летит со скоростью 320 км/ч (89 м/с) – скорость Ю-87 в экономном режиме полета), определив курс и скорость, докладывает командиру батареи. Далее командир батареи дал команду на ПУАЗО-2 выдать данные, взяв условную цель. В и тоге все получилось очень хорошо.
Начинаю разбираться – какую скорость ввели? Ответ – ту, что объявил планшетист. Задаю вопрос – а какая скорость при пикировании, разве не летит обычно самолет не с максимальной скоростью, а как минимум на 20 % медленнее.
Ввели скорость, далее прошу указать цель которая имитировала пикирующий самолет. В ответ тишина. Наводились на край облака.
В батарее был ПУАЗО-2 по тому времени хороший прибор управления зенитными орудиями.
Организация использования примерно такого типа.
ПУАЗО-2 состоял из круглого планшета имеющего два визира. На планшете при помощи каретки автоматически прокладывался курс визируемой цели, и с помощью специальной линейки определялась скорость цели. Азимут и угол места цели передавались с визиров при помощи синхронной передачи в баллистический вычислитель. С дальномера с голосовых докладов дальномерщика в прибор в оператором вводится дистанция до цели. Далее в баллистическом преобразователе с помощью специальных баллистических барабанов вырабатывались упрежденные углы азимута (по горизонту), угла места (угол возвышения) и трубки (время устанавливаемое вручную на дистанционном взрывателе снаряда). Далее от ПУАЗО-2 они с помощью синхронной передачи поступали к орудиям и обозначались на специальных шкалах. Наводчики орудий по показаниям шкал устанавливали вручную, вращением маховиков данные на орудии и стреляли залпами по команде командира.
Представить сложно, сколько времени в секундах занимало такое действие. Фактически батарея могла только обстреливать подлетающие к месту атаки самолеты, создавая завесы на высотах подлета к цели, и в зоне карусели готовящихся к атаке пикировщиков.
Стрелять по самолетам пикирующим на цель такое подразделение не могло. Снижающийся даже со скоростью 89 метров в секунду самолет 4 км пролетает за 45 секунд, а со скоростью 166 м/с – тратит 24 секунды.
Секунд 20 летит к земле осветительная ракета. Предлагаю запустить сигнальную ракету, трассер которой, падая, имитирует пикировщика по угловым смещениям. Проводим эксперимент. Наводчики орудий просто не успевают вводить быстро меняющиеся значения шкал азимута и угла места, приходящие с ПУАЗО. При самой лучшей отработанности батарея успевала сделать 2–4 залпа.
Такое простое решение создания имитатора воздушной цели, решили начать применять и на кораблях
Наконец, обсуждая итоги учения, приходим к выводу, что зенитчики должны выполнять стрельбу завесами по приближающимся авиагруппам и находящимся над целями каруселями пикировщиков, не размениваясь на одиночные уже атакующие пикировщики, если есть групповые цели. По одиночному пикировщику можно стрелять только тогда, когда больше воздушных целей нет.
Поднимаю вопрос об организации обороны корабельной ударной группы в пойме реки, к примеру, в дельте Дуная. Как быть там без зенитно-артиллерийских батарей? Там мы станем вообще безоружными. Вопрос базирования орудий на плавсредствах и даже на кораблях озвучил комдив Кринов.
В итоге оппонентам нечего возразить, принимается решение, в ближайший месяц попробовать совместные учения, с установкой одной батареи на плавсредствах. Предложил разместить два орудия у меня на палубе для транспортировки, решили, что будем попробовать.
Не успел появиться на пирсе, как навалились проблемы быта и жизни корабля и КУГ. Прямо на пирсе комдив напомнил, что за организацию службы в торце пирса (месте швартовки КУГ) теперь несу ответственность я, наряды дивизиона и внешние наряды с корабля никто не снимает, и снимать не собирается. В общем, крутись, как сможешь.
Появился наш главный разведчик – старший лйтенант Зайцев Петр Андреевич. Вот, кто явно загорелся идеей.
– Игорь привет. Откуда ты узнал, что поляки румынам самолеты перегнали? Немцы также – летом румынам пригнали 40 единиц Ю-87. За полгода у румын три полка новейших бомбардировщиков появилось, да еще пара истребительных. У нас в управлении, мой запрос вызвал небывалый ажиотаж. Получается король Румынии готовится к войне.
– Откуда, откуда, интуиция простая. Скажи куда бы бежали поляки если до Англии не долететь, а над морем, к Швеции, летать не обучены? Про немцев тоже естественно такое развитие событий.
– Смотри их союзники – итальяшки, напали из Албании на греков и теперь топчутся на месте, который месяц. Как думаешь, немцы как союзники окажутся в стороне. А как, они будут действовать, если у них здесь нет своего морского флота, но есть воздушный уже который месяц, воюющий над Англией.
– Аэродромы, откуда возьмут, одними бомбардировками войну не выиграешь? Тут войска нужны.
– Давай возьмем радиус действия истребителей. Прикрывающих бомбардировщиков, транспортников и торпедоносцев – на пределе сил 500 км. Берем границу Греции и смотрим, откуда можно действовать этой авиации.
Константин берет карту, из командирской планшетки, и разворачивает ее. Явно, оказывается, готовился к беседе. Ладно, пойдем по течению. Будем оправдывать свои аналитические способности.
– Болгария, Румыния, Югославия и Албания. В Албании итальянцев куча, Югославия союзник Англичан, остаются Румыния и Болгария. Из аэродромов в Албании можно атаковать запад и юг Греции, а Восточная Греция доступна с Болгарии и Румынии. Когда закончат с Грецией, кольцо аэродромов позволяет сосредоточиться на Югославии. Ведь не просто так немцы румынам новейшие «Штуки» (Ю-87) выделили. Думаю скоро, либо немцы к румынам поедут договариваться о военном союзе, либо румыны к немцам.
Подкидываю разведчику мысль о возможном союзе Румынии, Германии и Италии. В нашей действительности король Румынии был в Берлине, в декабре кажется, где и подписал союзнический договор.
– Ну ты даешь Иван, уже и прогнозы в дипломатии делаешь.
– Не в дипломатии, а в войне – продолжении дипломатии силовыми методами. Как кажется, писал товарищ Ленин.
– Теперь по Александрии, да было несколько статей по итальянским диверсантам, их итальянцы оказывается, еще к войне с эфиопами готовили в 36 году. Наверху заинтересовались и поддержку окажут все, что надо пришлют, и даже штат расширят моего отделения до взвода, а в конце лета до роты, не ожидая заявки от флотилии. Как ты вообще представляешь использование водолазов- разведчиков, у нас же здесь не море, а река?
– Это даже и хорошо, что река, нам будет поначалу проще чем итальянцам.
– Начнем с названия, не водолаз-разведчик, а боевой пловец. Разведчик только разведывает, а боевик он и разведчик и диверсант, и охранник военно морской базы. Это сухопутчики, могут себе позволить иметь несколько направлений деятельности спецподразделений, а флотские диверсанты должны быть универсальными. Как морские артустановки, по морским, береговым и по воздушным целям – одно и тоже орудие стреляет. Дороже конечно сухопутной массовки. Зато эффективнее.
– Так ты предлагаешь нам сразу по нескольким направлениям готовить бойцов?
– Конечно. Итальянцы сейчас боевые торпеды и малюсенькие катера оседлали и атакуют ими англичан. Для этого надо несколько лет разрабатывать такие торпеды и средства доставки их в район высадки. Нам проще. У нас на Дунае главный враг – корабли, к примеру – румынские мониторы, и артиллерия противника двух видов, стреляющая с закрытых огневых позиций, и использующая корпосты, а также пушки развернутые у почти кромки воды для стрельбы прямой наводкой.
– Рассмотрим мониторы противника. Сейчас ты стоишь на пирсе и какую охрану кораблей ты видишь?
– Вахтенные у трапов, на пирсе и КПП (контрольно пропускной пункт).
– Скажи, кто смотрит за водой? Даже если мы поднимем боевую готовность.
– Вахтенные должны наблюдать и сигнальщики – при повышении боевой готовности. Все ожидают максимум катера, но их заранее посты вдоль реки стараются обнаружить. А под водой у нас нет никакого наблюдения. Доплыть к кораблям не замеченными по воде не получится, а под водой ни кто не ждет.
– Правильно одиночка может под водой доплыть, разместить под днищем трех-пяти килограммовый подрывной заряд с часовым механизмом. И уплыть.
– Можно, а если несколько боевых пловцов да на каждый румынский монитор, то так за одну операцию и всю их флотилию на месяц из строя вывести можно.
– Согласен, а если есть достаточное количество боевых пловцов. К примеру человек по пять на монитор, то их и захватить можно, вместе с их экипажами. В сонном состоянии.
В свое время на советской границе, таким образом, целые подразделения вырезались. А вот усилить в будущем флотилию за счет одной, но хорошо подготовленной операции вполне реально. К этому клиент еще должен созреть, как говорили классики советского кино.
– Да, правда придется готовить, специальные призовые экипажи, которые хоть как-то могли бы взаимодействовать с боевыми пловцами. Такие операции надо готовить месяцами. И десятка изолирующих противогазов не хватит. Для этого есть задумка, аквалангом я ее назвал – своего рода ИСА, но с воздушными баллонами со сжатым воздухом, который после выдоха в воду выбрасывается. Боевые пловцы идут в первом эшелоне с ИСАми, от них следов на воде нет и специальная подготовка нужна, а аквалангисты уже следом за ними.
– Забыл сказать боевым пловцам, нужно будет специальное оружие бесшумное, пистолеты и пистолеты-пулеметы с глушителями или арбалеты, способное стрелять в воде.
– А как готовить будем, сейчас уже зима на носу, не по плаваешь, замерзнешь.
– Вначале такую подготовку надо на стационарной базе проводить. Отрабатывать погружения в специальных цистернах. У нас на берегу ее уже поздно строить к лету не успеем, можно трюм, какой нибуть старенькой самоходной баржи использовать как цистерну, в ней и учиться можно будет, и если что, помощь начинающим оказать. Заодно на ней можно и снаряжение хранить. Кубрик для пловцов. Также баржу можно будет передвинуть в район будущей операции потихонечку. На весенних учениях сразу на полигонные озера выставить, где нибуть в протоке замаскировав. Баржу и охранять легче. Такое себе неприметное гражданское суденышко. Как суда-ловушки для подводных лодок, снаружи старенькое, корпус с ржавыми пятнами в глаза бросается, на палубе, какие-то пьяницы, в рванье разгуливают, а внутри – последнее слово техники и науки использовано. В днище надо подводный выход сделать, чтобы никто не видел ничего.
– Иван ну ты и придумал, словно сам видел. Баржа – ловушка на Дунае.
– Петр почитай Жуль Верна, его «Наутилус» под водой водолазов из шлюза выпускает на дно моря, так это он писал еще в 19-м веке, а сейчас середина 20-го. Я просто задал себе вопрос, как итальянцы могли своих диверсантов к Александрии доставить. И потом придумал аналог, упрощенный для Дуная.
– Все равно. Судно-ловушка только против подводных лодок и транспортов использовалась. В этом случае против румынских моряков, можно использовать какой нибуть ботик, в котором есть незаметный подводный люк. Через который, диверсанты ушли на операцию и вернулись незамеченные.
– Тут надо подумать, я ведь думал об одном достаточно крупном и универсальном судне – засекреченной базе и учебном центре, который если что можно выдвинуть поближе к району боевых действий, а ты получается уже говоришь об еще одном специализированном. Небольшом суденышке типа бота, которое к противнику чуть ли не в базу войдет. Или, по крайней мере, сможет высаживать пловцов достаточно близко, чтобы они после высадки сами добрались до цели и обратно.
– Чтобы двигаться на достаточно большие расстояния под водой и в условиях холодной воды надо специальные костюмы и одежда. Имеемые у меня гидрокомбинезоны надо будет переделывать. Даже питание должно быть предусмотрено в воде – восстанавливающие силы.
– К, стати, в основе подготовки должно быть подготовка боевого пловца в самостоятельном возвращении на главную базу, без документов, предварительной подготовки маршрута и в условиях, когда его ловят. Как раньше у казаков-пластунов. Константин ты знаешь, что русичи еще тысячу лет назад с дыхательной трубкой из камыша прятались в воде и болотах. Надеюсь, дыхательные трубки у наших бойцов будут не из камыша, а из алюминиевой трубки.
Какая подготовка была у казаков-пластунов, не знаю, но знаю, что в маскировке на местности и в рукопашном бою, им не было равных, в свое время. Будем из этого и исходить.
– Ого, сколько всего, я даже не думал, что так много надо делать. С одной стороны кажется надо много чего, а с другой. Все равно надо место, где жить, хранить имущество и оружие, классы и полигон нужен, а так все на одном плашкоуте, к примеру, его ведь и буксировать можно. А для операций маленький специализированный ботик. Буксируемую баржу и небольшой ботик мне легче выделят, чем здания, которые еще и охранять надо, самоходные баржи также на дороге не валяются.
– Все, я пошел, буду опять доклад писать и предложения выкладывать.
– Погоди. Водолазный бот пришел на пирс и вроде он будет в твоем подчинении, твои люди они, где будут размещаться пока тебе, что-то не выделят посерьезнее. У меня, к примеру, есть необходимость охрану пирса кому-то нести. Ты думаешь, боевые пловцы только атаковать должны. Они и охрану баз должны выполнять, от таких же как и они. Боевые пловцы должны, разбираться в системе дежурно вахтенной службы базы, чтобы потом нападать грамотно. В общем, планируй со следующей недели выделять людей на охрану как минимум нашего участка пирса и моего корабля конкретно. Потом после изучения корабля и дежурно вахтенной службы. Будут тренироваться его захватывать и оборонять от захватов.
– Хорошо, как только взвод боевых пловцов возникнет, они сразу же начинают практику на «Ударном».
Зайцев, наконец, уходит, а я спускаюсь в каюту собраться с мыслями.
К местному распорядку, я еще не привык. В принципе все знакомо, но люди другие, слегка заторможенные. И еще очень доверчивые. Призванные с крестьянства краснофлотцы смотрят на корабли как на чудо.
Для комендора, к примеру, его башня с главным калибром 130 мм – настоящее чудо, в нем железа куча целая. Во всем его селе, вместе взятом, нет столько железа, сколько у него в заведовании. А прицелы то, какие, в нем бабы видны как рядом – чудо. Попробуй, скажи, что это всего лишь пушка, с калибром чуть большим, чем массовая 122мм гаубица, через несколько лет. Или пулеметчику, стреляющему из «максима» и не видевшему в жизни других пулеметов, стоит только сказать, что современный немецкий пулемет MG-34 лучший, чем Дягтирев и тем более Максим. Мгновенно можно получить доброжелателя, нашедшего шпиона среди своих, и с радостью и чувством выполненного долга, сдавшего тебя НКВД и ПО.
А если современный артиллерист узнает, что из 130 мм пушки, через лет так сорок будут стрелять со скорострельностью 60 выстрелов в минуту – на смех поднимет. Ведь для него автоматические системы заряжания, это просто слова выдумщика. Даже в третьем тысячелетии некоторые армейские артиллеристы считают, что перегрузить через ствол 7 тонн 100 – мм выстрелов за минуту, это фантастика. А ведь это профессионалы. Что уж говорить о знаниях комиссаров и чекистов низшего звена.
Вывод – знания мне надо вносить дозировано и внимательно, лучше всего, чтобы собеседник сам открывал прописные истины будущих знаний.
Перед ужином, пришло время подведения итогов дня, мои командиры боевых частей и служб должны будут высказать свои мнения по будущей модернизации корабля.
Начал помощник, он же и командир БЧ-2 старлей Кручина.
– Иван Александрович мы с механиком подумали и посовещались, сегодня с утра, и пришли к выводу, что такую работу надо бы в заводе делать. Это не наш уровень работ.
Так старпом с механиком решили, попытаться спустить все на тормозах. Ага, механик, старый и тертый калач решил, что такое должен сказать вначале командир БЧ-2, а он что его дело сторона. Нет возможности, даже артиллерист согласен.
– Ну а Вы, что скажете товарищ Владимир? Поддерживаете мнение старпома (помощника)?
Володя – грамотный и опытный инженер-капитан 3-го ранга, более пяти лет служит на «Ударном» командиром БЧ-5.
– Александрович, так ты сам посмотри, только в этом году летом были на модернизации. И слова тогда никто не говорил о переоборудовании корабля. А сей час. Ни проекта, ни чертежей. Да мы просто не имеем права, делать такие артустановки как ты рассказал. А уж тем более ставить их на корабль.
– Вот скажи Иван, ты сказал, что будем зенитные орудия на место моторки и шлюпки ставить. Может туда орудия, и поместятся, но куда мы денем плавсредства? Мы их что выкинем? Да нам за это голову оторвут.
Ушел от прямого вопроса о работах механик и свернул беседу к юридической стороне. И он прав. Я действительно пытаюсь провести в жизнь авантюру, только я знаю, ради чего я на нее иду. Уверен, что механик зная то, что знаю я, тоже постарался, что-то сделать, но даже сказать о том, что они скоро…
Нет, это путь в психушку, как минимум.
Осматриваюсь, все ждут моего ответа на высказанное мнение механика, фактически он сказал их мнение. На блажь командира. И они правы. Тогда мне в пору, просто бросить все. Одеть гидрокомбинезон с поддевкой всего самого теплого, что есть из вязанного, и используя советский ребзилер (ИСА) скользнув в воду Дуная, вынырнуть где нибуть на румынских берегах. Потом тихонечко, спуститься южнее, как советский диверсант, без документов и прочего, добраться до Турции. Далее лучше всего в Аргентину, в Рио, как Остап Бендер хотел. Уж там то, я наверняка, с моими знаниями, мировую войну переживу и неплохо устроюсь.
Нет, у флотских есть девиз – «Погибаю, но не здаюсь». Под этим девизом и будем жить дальше. Вы еще ребята не знаете, как можно лапшу на уши надевать, с политологией еще не сталкивались. Даже местные комиссары, еще не все секреты знают, аудитория у них не та – намного, намного наивнее.
– Товарищи военные командиры, корабельный военный комиссар и корабельный врач, Вас это тоже касается.
Перехожу на командный тон. Жесткие стальные нотки и почти полное пренебрежение, над малодушием подчиненных, стараюсь вложить в свой голос.
– Кораблю поставлена задача, и если кто-то, не согласен с решением командования, то он может изложить, это в письменном виде, подав служебную записку в установленном порядке. Или записаться на прием к Вышестоящему командованию.
– Командование и партия доверили нам возможность, до весны, сделать модернизацию монитора. Основываясь на новых возможностях отработать нашу новую корабельную организацию. Показать чего мы достигли, и передать наш опыт на остальные корабли соединения, Черноморского флота и даже всего РККФ. Для этого, нам уже сегодня выделили оконечность пирса, бронекатера и вспомогательные суда, которые сводят в экспериментальную корабельно-ударную группу. Целый взвод в течение полугода должен будет охранять нашу КУГ и корабль в частности, с целью недопущения утечки информации. На корабле собираются поселить представителя особого отдела НКВД, который должен будет обеспечить сохранение секретности. Нам для взаимодействия и совместного освоения новых тактических приемов выделяют целую, зенитную артбатарею 76мм орудий. В тылу флота получено оружие, и имущество на кучу народных денег, чтобы мы могли оправдать доверие партии и командования.
Стараюсь свои идеи представить как идеи кого-то, страшно умного и главного. И главное даю делу политический окрас.
– Нет, товарищи, так дело не пойдет. Вы получается, с утра ждали, сказать мне, что все надо спустить на тормозах. Начнем вновь. Объявляю новый срок – завтра, после 9.00 все вновь собираемся в кают-компании. При этом каждый уже имеет простейший набросок работ по существу вопросов и реальных наших возможностях.
– Вам товарищ корабельный военком, время всего лишь полтора часа, так как после ужина на политинформации, Вы уже должны будете объяснять краснофлотцам и старшинам, цели экипажа на следующие четыре месяца и до лета включительно. И не забудьте подключить сегодня же актив коммунистов и комсомольцев основных и главных вдохновители корабельных мероприятий. Шахтеры стахановское движение создали, мы тоже должны ассоциировать нашу службу в этот период, как флотский стахановский прорыв. Товарищ Федоренко не мне Вас учить, я сам жду Вашей помощи. И еще. Несмотря на желание помочь, в целях соблюдения режима наши активисты не должны забывать, что любопытство в секретах, должно быть только в меру допуска. Никто не должен вникать в технические новинки, кроме тех, кто к ним допущен.
О секретах говорю для того, чтобы иметь возможность ограничивать любопытство политработников. Иначе придется по каждой мелочи им докладывать и диспуты терпеть.
– Товарищ корабельный врач, вас также касаются новшества на корабле. Лекарства, к примеру – для лечения гангрены, англичане изобрели «пеницеллин» (грибковая плесень). Флеминг, кажется, открыл это лекарство. Так, что будьте любезны, разберитесь. Наш корабельный лазарет должен обеспечить возможность лечения сотни раненых. Представьте, что мы эвакуируем раненых, уложенных на всей верхней палубе друг рядом с другом, а в это время наши комендоры, во главе с раненым Павлом Кручиной отбивают атаку авиации. Жду от Вас черновика проекта такого учения. Что Вам понадобится для этого учения?
– Уважаемый командир БЧ-5 и командир БЧ-2, хочу напомнить Вам, что с этого лета немецкие пикировщики в пух и гриву колошматят, английских моряков. Те бегали, бегали, и наконец, добегались стали выполнять противовоздушный маневр. Румынская авиация оказывается, уже имеет целый полк таких бомбардировщиков.
– Назовем этот маневр – «Коордонат». Когда «Юнкерс» сваливается в пике, корабль дает самый полный ход, какой только может, срывая все пломбы и ограничения с двигателей, может Вы товарищ инженер-капитан, еще какой двигатель добавите. Главное избежать движения корабля к упрежденной точке, куда пикировщик бомбу бросил. За 24 секунды корабль должен убежать от прежнего курса куда подальше. Здесь сигнальщики, рулевой и машинист ходовой рубки действуют самостоятельно. Сигнальщик увидел пикирование на корабль, истошным голосом кричит «Пике», командир БЧ-2, или Командир корабля, или вахтенный офицер командуют «Коордонат», а рулевой и машинист телеграфа немедленно сами все делают. Рулевой заваливает руль «Лево на борт», машинист сам выставляет «Самый полный» и кричит в машинное – «Коордонат. Самый, Самый Полный». В машинном, срывают все пломбы и еще, что-то делают, но выжимают из машины все, что могут и не могут. По окончании поворота на 90 градусов (вправо, или влево – смотря по обстановке) рулевой опять заваливает самостоятельно руль в противоположную сторону, пока вновь корабль не повернет на 90 градусов. Пока бомбы не упадут, корабль идет новым курсом на максимальном ходу. Бомбы упали, тогда машинист снижает ход до старого уровня.
– Вот такие планы учений от боевых частей, и корабля жду завтра к вечеру.
– Может завтра, а может через неделю, к нам подселятся краснофлотцы со спецподразделения, которые будут учиться воевать с нами и против нас, а также отвечать за охрану и пропускной режим на корабль, и территорию КУГ. Помощник и боцман разберитесь с условиями их проживания на корабле. Им придется предоставлять отдельный кубрик. Жду Ваших предложений.
– На этом все, совещание объявляю законченным. Сегодня механик старший на корабле. Все остальные свободны.
Выхожу из кают-компании весь мокрый, оставляя командиров БЧБЧ наедине. Им теперь деваться некуда.
Интересно, о чем будет говорить краснофлотцам корабельный военком, когда он сам еще не в полном курсе, всего объема работ и мероприятий. Жалеть его все равно не надо. Эти ребята говорить, и вдохновлять будут, а как что, сразу за спину командиров прячутся. Знал я одного замполита части. Такой был «коммунист» и так далее, одному офицеру кандидатский стаж в партию угробил, по личным мотивам, а как только, через несколько месяцев, страна развалилась – первый из партии вышел. Но были и настоящие политработники, с которыми дружбу иметь не зазорно. Не будем загадывать, посмотрим, что получится у меня с моим корабельным комиссаром, через полгода, все равно вместе под бомбами будем.
Вечером решил прогуляться с Мариной по Измаилу. Разница с Николаевом огромная. Менее года прошло как Бессарабия, и Измаил присоединились к Советскому Союзу. Портовый городок с веками устоявшимися обычаями. Поколениями е меняющиеся соседи и профессии. Здесь еще не окрепла советская власть и еще много людей помнящих, что они были подданными румынской короны. Жизнь далека от социалистически стандартов.
Взгляд часто останавливается на витринах многочисленных булочных и кондитерских. Чего только не предлагают местные кулинары. Вот они лежат – соблазнительные корзинки с бисквитами, пироги с яблоками и творожные сочники. Рядом мороженное и шоколадное царство – всех цветов и форм, без пальмового масла, генно-модифицированных продуктов и корсенвантов. Запах копченостей и колбас провоцирует к дегустации их кусочков. Царство натуральных сладостей и продуктов, вызывает желание зайти в кафе, заказать подруге кофе с мороженным и красным вином, себе чай и бутерброд с коньяком. На углу возле часового магазинчика стоит цветочница с маленькими букетиками астр и хризантем. Столики кафе стоят прямо на тротуаре. Вывески магазинчиков и кафе подсвечены словно в далеком Париже.
Метрах в тридцати стоят накрашенные и кричаще одетые молодые женщины. Откровенно заигрывающие с патрулем, из двух краснофлотцев и младшего лейтенанта. С появлением из-за угла милиционера, девицы легкого поведения торопливо исчезли в переулке.
Кажется, весь город вышел на улицу. Идущие в одиночку и парами люди – опрятно одеты. Преобладают светлые костюмы и платья. Знакомые останавливаются, обязательно говорят о чем-то друг с другом, а спустя несколько минут раскланиваются перед расстованием. Проходят буквально несколько шагов и вновь раскланиваются с новыми знакомыми. Такое ощущение, что попал во времена царя батюшки, только на женщинах нет длинных платьев, а мужские костюмы более современного покроя.
Самой интересной на этом празднике жизни вечернего Измаила была моя Марина.
Среднего роста, на голову ниже меня сидела рядом со мной положив ногу на ногу. Модный темно синий костюм, плотно облегающий фигуру. Телесного цвета чулки с небольшим блеском, красиво обрисовывали стройные ножки. Белая блузка с темным, тонким галстуком хорошо оттеняли карие глаза на овальном лице с чувственными небольшими губами. Пышные каштанового цвета волосы водопадом спускались на грудь с левого плеча. Не худощавая, но и не полная, скорее склонная к полноте – хорошенькая женщина.
– Расскажи. Где ты родился, кто твои родители?
Что ей сказать. В каюте я нашел свою автобиографию (черновик конечно). Там все просто.
– Детдомовец. Привел в детдом, какой-то красноармеец Прохоров – от туда и фамилия. Потом завод и комсомольская путевка в училище. Училище. Далее служба в Днепровской флотилии. В этом году, стал командиром монитора, теперь служу на Дунае с сего лета.
– Да еще была жена из Ленинграда. От нее есть дочь Юлия. Служба в сельской глубинке в лейтенантские годы, явно отличается от столичного Ленинграда. В итоге уже два года живу и служу на «Ударном».
– Как хорошо. Как интересно.
Марина слушала с повышенным вниманием, словно, эти несколько предложений, были для нее откровением. Для нее выросшей в нормальной семье, детдомовец явно не укладывается в понятии.
– У вас после жены была близкая женщина?
Что говорить, о той жизни, которой не знаю. Я знаю одно – монитор пришел в Измаил летом, в период навигации. В не оборудованный порт приписки. А частый сход с корабля трудно совместим с выполнением обязанностей его командира. В навигацию плавсостав – гость в своем доме. Тем более дома и нет.
– А надо ли об этом говорить.
– Да ты прав. Меня, это не интересует. Пошли в дом культуры на танцы.
– С тобой, хоть на край света.
Пошли к дому культуры на танцплощадку.
Разговаривая с Мариной, старался не смотреть на нее. Расстегнутый пиджак, открыл упругую грудь, резко обозначившуюся под белой тканью узкой блузки, плотно ее облегающей. Может Марина нарочно так сделала, словно кокетка, выставляя напоказ красоту своего тела. Охваченный смятением, не в силах оторвать глаза от спутницы. Попытка отвлечься, на тему о погоде, проваливается, не успев родиться, в голове мысли только – как побыстрее заключить ее в объятия (наверное, проще сказать – постель). Прекратив бороться с собой, стал откровенно любоваться своей невестой.
Дом культуры явно недавно пытались реставрировать. Сцена почему-то небесно-голубого цвета. Танцзал недавно ремонтировали – на полу видны плохо выструганные доски, покрытые олифой. Запах олифы чувствовался еще на входе.
В зале кишела пестрая толпа: девушки в дешевых ярких платьях, и парни, в костюмах разнообразных фасонов начиная от классической троечки и кончая спортивными брюками с куртками. Многие парни даже в зале держали на голове фуражки, выставив на всеобщее обозрение чубы под козырьками. Самыми модными считались наряды типа – брюки с широким клешем, френчи с карманами и рубашки «апаш».
Я со своим кителем, под полой которого свисала портупея с табельным «ТТ», оказался в танцзале, словно инопланетянин на «Красной площади». Мои сопровождающие краснофлотцы, быстро нашли себе подружек, краснофлотцы здесь постоянные гости. А красные командиры обычно отдыхают в Доме флота. Танцуют в основном вариации на тему – вальса и фокстрота. Легко и непринужденно танцующая Марина плывет по залу, а я еле успеваю смотреть за портупеей, еще не хватало потерять на танцах пистолет. Наконец тело привыкает, и я отдаюсь прелести танца. Вальс с умеющей танцевать партнершей всегда удовольствие, а с любимой – вдвойне. Спасибо училищу и танцам-занятиям, со студентками института культуры. Сколько стройных девичьих ножек было оттоптано, пока не научили танцевать такого увальня как я.
Ноги выполняют ритмичное движение – ступаю вперед и назад, два шага в сторону, поворот и опять вперед (раз, два, три и опять раз…). Левая ладонь придерживает партнершу за спину, подняв правую вверх. Временами после проворачивания партнерши на месте можно прижать ее к себе, или прямо перед глазами появляются нежное ушко и зовущая шея. Я не выдерживаю и стараюсь поцеловать или согреть дыханием зовущую прелесть. Иногда что-то говорится. Марина покачивает головой и смеется, медленно, явно заторможено, пытается уклоняться от моих поцелуев в ушко или шею.
Разговоры в зале стали бессвязными, а взгляды нескромными. Многие явно употребили спиртного. Повсюду слышался смех. Визг и все это, заглушали звуки надрывающегося оркестра переставшего играть медленные танцы и игравшего фокстрот, и еще раз фокстрот, и потом опять фокстрот.
Идиллия прекратилась довольно скоро. На танцевальной площадке внезапно поднялась суматоха. Зал неожиданно разделился на две кучи кричащие друг на друга. В центре несколько парней нападали друг на друга, рвали друг на друге рубашки, били по лицу. Появилась кровь. Женщины визжали, и вытаскивали из толпы своих разбушевавшихся партнеров. Но тут, с обоих сторон запыхавшиеся парни пошли в драку. У каждого здесь были враги, драться необходимо, все равно с кем – это традиция.
В фойе послышался свисток, милиционера. Вспыхнувшая было вражда – исчезла, дерущиеся разбежались по стенкам зала. Нескольких окровавленных, оборванных парней, куда-то увели милиционеры.
– Танцы окончены.
Объявили с эстрады.
Обычный танцевальный вечер в доме культуры, прошел хорошо. Главное – никого не убили или порезали.
