В предыдущих случаях — независимо от того, подпадают ли они под общее распоряжение или решаются посредством особого пожалования, — предполагается, что по крайней мере один из супругов к моменту расторжения их брака является крещёным. Встаёт вопрос о том, может ли Папа равным образом расторгнуть брак, заключённый между двумя нехристианами до того, как кто-либо из них примет крещение, а тем более — когда никто из них крещение не принимает. В своём конкретном выражении наиболее распространённый случай, поднимающий данный вопрос, представляется следующим образом: заключив брак вне христианства, один из некрещёных супругов, получив развод или, во всяком случае, отделившись от другой стороны, предпринимает попытку заключить новый брак с католической стороной. Некрещёная сторона в большинстве случаев признаёт за католической стороной право и свободу исповедовать собственную веру и дать возможному потомству католическое крещение и воспитание. Однако по причине продолжающегося сожительства та же католическая сторона не может приступить к таинствам, из- за чего сильно страдает. По разным причинам, особенно если от настоящего союза родились дети, она морально не может отделиться от некрещёной стороны. Единственный способ урегулировать такую ситуацию — это разрешить ей конвалидировать брак, заключённый или возникший фактически давно, расторгнув предыдущие узы, соединяющие её с некрещёным супругом. Такая же ситуация может сложиться в том случае, если новая сторона, избранная нехристианином, является некатолической и желает креститься или обратиться.

Подобные случаи, бывшие когда-то скорее редкими, вот уже на протяжении нескольких десятилетий наблюдаются всё чаще по причине распространённой практики развода, вошедшей в законодательства почти всех стран.

С того самого момента, когда впервые стали появляться такие случаи, стало ясно, что они достаточно тесно связаны с проблемой спасения душ и потому требуют принятия соответствующих пастырских мер.

Первое мнение утверждало с уверенностью, которая, казалось, не допускает возражений, что в указанном случае «ничего нельзя поделать». До тех пор, пока никто из супругов не примет крещение, их брак может быть расторгнут только в случае смерти одного из них. Эта невозможность проистекала не из природы тех уз, которые необходимо расторгнуть. Действительно, согласно принципу, выношенному в наиболее древних богословских размышлениях и непрестанно подтверждаемому католическим вероучением, в отношении природы уз абсолютно нерасторжимым является только такой брак, в котором во всей полноте осуществляется таинственный знак неразрывного союза Христа и Церкви. Это происходит лишь в браке, заключённом или существующем между двумя крещёными сторонами и затем завершённом. Трудность возникала из-за отсутствия власти, правомочной расторгать узы, о которых идёт речь, поскольку этого не может сделать ни папская власть, ни мирская.

Главный аргумент против признания за Папой власти расторгать брак, до сих пор существующий между двумя нехристианами, выводился из того, что в этом случае он не имеет никаких полномочий ни для того, чтобы урегулировать заключение брака, ни для того, чтобы расторгнуть брак. Действительно, юридическим основанием, создающим принадлежность к церковной общине, подчиняющейся Папе, её верховному главе, является крещение. Поэтому до тех пор, пока ни один из двух супругов не будет на самом деле крещён, Папа не может осуществлять никакую власть.В то же время уточнялось, что отсюда не следует, будто тот же самый брак, исключённый из юрисдикции Папы, подпадает под юрисдикцию светской власти. Вне всякого сомнения, в известных пределах она может регулировать своими законами заключение брака, но ни в коем случае не может распространять свои полномочия и на регулирование расторжения того же брака. Это повлекло бы за собой диспенсацию от Божественного закона, каковым как раз и является закон нерасторжимости, присущей любому браку. Но нерушимое положение церковного Учительства таково, что хранительницей естественного закона, обладающей правом аутентично толковать его или предоставлять диспенсацию от него там, где это возможно, является Церковь в лице Папы.

Это отрицательное мнение основывалось на преобладавшей в то время экклезиологии, которая ограничивалась рассмотрением Церкви как зримого и совершенного общества, построенного по образцу гражданских обществ, хотя и имеющего собственные цели и средства, управляемого Папой, его главой, и образованного крещёными как подданными Папы. Налицо было живое стремление заставить признать, что Церковь обладает целью и средствами куда более высокими, а независимостью и юридической сущностью — по меньшей мере теми же, что и общества, которые в то время умножались и утверждались в сообществе народов.

С оживлением миссионерской деятельности в нехристианском мире, которой дал особый толчок Пий XI, Церковь вновь стали представлять, как это происходило в прежние времена большей апостольской восприимчивости, в её динамическом и активном характере, в её функции «вселенского орудия спасения». Хотя это определение особенно высоко оценили лишь на Втором Ватиканском Соборе, содержание его заметно ощущалось в богословских и пастырских размышлениях на протяжении уже многих лет. Подъём миссионерской деятельности стимулировался и поддерживался принципом, согласно которому спасение, осуществлённое Христом, которое должно выражаться в Церкви и к которому нужно приобщаться через Церковь, является Божьим даром, предназначенным для всех и принесённым всем людям, независимо от расы, времени и места.

На основе этой «динамической природы Церкви и её миссии» был выведен принцип и основание для утверждения о том, что «полнота власти», вверенная Христом Папе, распространяется и на нехристиан в том случае, если она необходима, чтобы содействовать их внешнему спасению (L.G. 14). Согласно уточнённой формулировке Второго Ватиканского Собора, «те, кто ещё не принял Евангелия», хотя и «не включены» в Церковь Христову, «в которую люди входят через крещение, как через врата», всё же «определены принадлежать к Народу Божию» (L.G. 16). Их прирождённое призвание и склонность заключается в приобщении к Народу Божию, который есть Церковь. Поэтому Папа может осуществлять полноту власти, которая была дана ему как Наместнику Христа в его служении Пастыря Церкви, «вселенского орудия спасения», не только для того, чтобы оберегать и пасти овец, пребывающих во «дворе овчем», но и для того, чтобы призвать и привести тех, которые находятся за его пределами, то есть для того, чтобы способствовать обращению нехристиан. Его задача — привлекать и направлять и их тоже посредством своей пастырской деятельности, в христианской атмосфере.

Спасение нехристиан не обязательно связано с их обращением, но для того, чтобы они смогли обрести его, они должны соблюдать естественный закон. Второй Ватиканский Собор выражается следующим образом: «Те, кто не по своей вине не знает Евангелия Христова и Его Церкви, но всё же ищет Бога искренним сердцем и под воздействием благодати стремится исполнять своими делами Его волю, познаваемую голосом совести, могут обрести вечное спасение» (L.G. 16).

Следовательно, нехристиане, «не знающие Евангелия не по своей вине», которых «Бог может известными Ему путями привести к вере» (A.G. 7), дабы обрести вечное спасение, должны творить то, чего хочет от них Бог в различных обстоятельствах. Волю Божию они могут познавать голосом совести, то есть посредством закона, написанного Богом в сердце человека, который сам человек в состоянии обнаружить (G.S. 16). Этот закон обычно называется естественным.

Говоря о естественном законе, Пий XII учил, что «по распоряжению Божию» его соблюдение «относится к тому пути, по которому человек должен устремляться к сверхприродной цели». Действительно, уточняет Павел VI, наряду с Божественным откровением «естественный закон тоже выражает волю Божию, и его верное соблюдение столь же необходимо людям для вечного спасения».

К числу естественных Божественных законов относится закон нерасторжимости, присущей по воле Божией всякому браку. Следовательно, нехристиане, о которых идёт речь, обязаны соблюдать в своём браке закон нерасторжимости, чтобы обрести спасение; поэтому они не могут вступать в новый брак до тех пор, пока ещё жива другая сторона. Если бы они сделали так, то положили бы начало сожительству, а оно, согласно заявлению Свящ. Конгр. св. служения, «запрещено естественным законом, соблюдать который обязаны не только верные, но и неверные».

Но как для крещёных, так и для некрещёных могут сложиться такие обстоятельства, когда спасению их душ можно успешно содействовать только путем диспенсации от естественного закона. В рассматриваемом случае положение сожительства, в котором находится, кроме католической стороны, также и некрещёная сторона-просительница, может быть исцелено (по крайней мере, морально) только расторжением прежних уз и, следовательно, диспенсацией от закона нерасторжимости.

Диспенсацию испрашивает сторона, связанная расторгаемыми узами, которой в этом случае является некрещёная сторона, чтобы она сама получила духовную пользу, распространяющуюся и на католическую сторону. Для получения указанной диспенсации некрещёная сторона должна обратиться к тому, кто обладает правом предоставить её. Церковь полагает, что по Божественному установлению задача хранить Божественный закон — как естественный, так и позитивный — принадлежит Ей. Пий XII объяснял эти исключительные полномочия следующим образом: «"Ведь соблюдение закона природы по распоряжению Божию относится к тому пути, по которому человек должен устремляться к сверхъестественной цели. Но на этом пути Церковь уже является водительницей и защитницей людей в том, что относится к этой сверхъестественной цели».

Служение хранительницы естественного или позитивного Божественного права входит в полноту священной власти, вверенной Христом Его Церкви в лице Папы для исполнения её миссии вселенского орудия спасения. Поэтому некрещёная сторона, желающая получить диспенсацию, должна подать прошение Папе. Она может сделать это или непосредственно, или через другое лицо: например, через местного Ординария. Он может апеллировать в её пользу к осуществлению папской власти на основании её подчинённости Божественному закону нерасторжимости, хранительницей которого является Церковь, и на основании вечного спасения, принесённого всем людям без какого-либо различения, ибо всеобщим таинством спасения является Церковь.

Из этих соображений следует, что признанное за Папой право при определённых условиях расторгать браки, даже завершённые, если они заключены между двумя некрещёными сторонами и ни одна из них не принимает крещение, может и должно рассматриваться как церковная власть.

В понтификат Пия XII мнение о том, что Папа в силу своей полноты власти может расторгать брак, заключённый между двумя некрещёными сторонами, когда обе они остаются вне христианства, стало представляться «возможным предположением», которое вскоре было подтверждено практикой. Действительно, последовали первые пожалования милости, которые становились всё более многочисленными.

В первые годы понтификата Павла VI эта практика была приостановлена для повторного изучения теории. Было выдвинуто сомнение по поводу того, можно ли дать разрешение на расторжение брака «в пользу веры», если нет ни крещения, ни обращения стороны-просительницы. Этот вопрос тщательно рассмотрела Свящ. Конгр. вероучения. Был сделан вывод о том, что браки, лишённые таинственного характера, то есть заключённые между сторонами, хотя бы одна из которых остаётся некрещёной на протяжении всего срока супружеской жизни, могут быть расторгнуты Верховным Первосвященником «в пользу веры и ради спасения душ». Следовательно, было уточнено, что «польза для веры и спасение душ могут быть обретены не только крещением стороны, просящей о расторжении брака, но и той духовной выгодой, которая благодаря заключению или конвалидации нового брака достаётся сторонам и их детям, а также церковной общине». Поэтому расторжение брака можно разрешить «как в случае крещения и обращения стороны-просительницы, так и в том случае, если этого не произойдёт». Павел VI одобрил нормы, в которых излагались необходимые для этого условия.

Эти нормы, равно как и процедура, которой нужно придерживаться, чтобы удостовериться в наличии условий, требуемых для действительности и законности расторжения брака, заключённого между двумя некрещёными сторонами, если обе они остаются вне христианства, являются теми же самыми, что предписаны для диспенсации от супружеских уз, заключённых между некрещёной стороной и стороной крещёной — католической или некатолической.

Чтобы не повторять всего того, что уже было изложено в части, посвящённой предыдущему случаю, вкратце можно сказать, что для действительности расторжения брака, заключённого между двумя некрещёными сторонами, если ни одна из них не принимает крещение и не обращается, требуется: а) доказанное отсутствие крещения стороны-просительницы или стороны-ответчицы в течение всего времени супружеской жизни; б) чтобы сторона-просительница, поскольку она не крещена и не обращается, обязалась в виде «ручательств» предоставить католической стороне, с которой она намеревается вступить в новый брак или конвалидировать существующий союз брачного сожительства, свободу и право исповедовать собственную веру и дать детям, которые родятся впоследствии, католическое крещение и воспитание.

Для законности той же папской диспенсации требуется, чтобы: а) не было никакой возможности или надежды востановить супружескую жизнь по причине непрекращающегося коренного и непоправимого разлада между сторонами; б) сторона-просительница не была виновна в крушении брака; в) если это возможно, была опрошена сторона-ответчица, и чтобы она не выступала против на разумных основаниях; г) новая католическая сторона не спровоцировала разлучение супругов по своей вине; д) чтобы она гарантировала, что будет жить согласно крещальным обещаниям и сможет удовлетворить потребности семьи католическим воспитанием потомства и примером собственной веры, способствующим обращению некрещёной стороны; е) сторона-просительница, даже если она не крещена, тщательно позаботилась о воспитании возможного потомства от предыдущего брака; ж) эта же сторона-просительница справедливо, согласно принципам правосудия, обеспечила всем необходимым оставленного супруга и возможное потомство; з) предоставление милости не вызвало никакого соблазна или удивления в католической общине и в той среде, где стороны известны.

В рассматриваемом случае, наряду в вышеизложенными требованиями, должно быть доказано, что, хотя крещение стороны-просительницы отсутствует, от заключения или конвалидации нового брака и стороны, и их дети, а также церковная община получат духовную пользу. Новый брак сможет исправить то положение супружеского сожительства, в котором находятся стороны, устранить опасность его повторного возникновения, дать потомству возможность расти в нормальной семье, получить католическое крещение и воспитание, а также благоприятствовать обращению некрещёной стороны, на которое существует обоснованная надежда.

Доказав существование этих факторов, Свящ. Конгр. вероучения подаёт прошение Св. Отцу, чтобы «сторона-просительница, уже давшая ручательства, могла заключить новый брак или конвалидировать нынешний союз с католической стороной, предварительно получив диспенсацию от препятствия различия религий», право на предоставление которой сохраняется за той же Свящ. Конгр. вероучения.